Текст книги "Провидица (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Одним плавным движением он перекатился так, что теперь я была снизу.

– Расскажи мне, что было вчера.

Он серьезно? Я не могу сейчас думать.

– Я, эм…мм…

– Дыши, Веснушка, – прошептал он.

Обломщик.

– Папа словно вернулся, и все было превосходно, но мы проиграли «Гриззли». Если бы не это, вечер был бы идеален.

– Уверен, твое присутствие сделало его памятным для него, – после долгого поцелуя Торин отстранился. Его место занял холодный воздух, и я вздрогнула. – Приходи в особняк, когда будешь готова. Мне нужно поговорить с Блейном насчет кое-чего.

– Все хорошо?

– Он хочет съехать, но я хочу, чтобы он остался. Мы должны держаться вместе, несмотря на наши небольшие различия. Он ценен для нас, и я не хочу его потерять, – он провел пальцем вдоль моего носа и поднялся.

Когда он ушел, я небольшими глотками пила кофе и улыбалась. Меня пугало его знание о том, что я люблю. Он уделял внимание деталям. Еще одно очаровательное качество из многих других. Когда я вышла из душа, я услышала звонок телефона.

Кора. Я отправила ей сообщение и быстро собралась.

– Завтрак на плите, – прокричала Феми, заметив меня. Она подносом направлялась в кабинет к отцу.

– Спасибо. Он уже проснулся?

– Да, – она плечом толкнула дверь. – Зайди перед выходом.

Другими словами, он не был расположен к компании. Феми хотела, как лучше. Она была чрезмерно заботливой и пускала меня увидеться с ним, только когда он был в хорошем настроении. В целом, я была не против. Но после вчерашнего вечера, мне хотелось самой убедиться, что он в порядке.

Настроения для яичницы не было. Я закинула в тостер замороженные вафли и допила кофе. На улице было солнечно. Интересно, надолго ли. Еще шесть недель школы, потом летние каникулы и мое восемнадцатилетие. Я не могла дождаться этого дня.

У меня куча планов на свой день рождения. А пока, я стараюсь жить сегодняшним днем. Разборки с Норнами были тем еще испытанием, но теперь они ушли. Пока что. Я нахожусь под защитой богов. Все потому, что я, якобы, предскажу начала Рагнарека, битвы между богами и великанами, падения и конца всех миров. Звучит как-то нереально. Я всего лишь семнадцатилетний подросток, могу предвидеть точное время конца света.

– Теперь он готов, – позвала Феми, выдергивая меня из мыслей. Я оставила сумки у портального зеркала и пошла к папе. Он слушал аудиокнигу.

– Утро, папочка. Что слушаешь?

– Книгу, которую мы вчера забыли почитать.

– Можем продолжить после школы, – он похлопал меня по руке, и я замерла. Я улыбнулась и сжала его руку в своей.

– Можешь после занятий заскочить в магазин и посмотреть, как там? – попросил он.

– Конечно.

– И, эм, спроси Джареда насчет бланков для налоговых деклараций и описи. Знаю, что много прошу…

– Все нормально. Я справлюсь, – я поцеловала его в щеку. – Люблю тебя.

– Я тебя тоже, детка.

Я вышла из комнаты, взяла вещи и активировала руны. Узоры на раме отозвались моему призыву, и зеркало стало похоже на зернистую гладь.

– Пока, Феми.

Она послала мне воздушный поцелуй.

– Не скучай, детка.

В то время как другие открывали порталы в любые места, в которых бывали раньше, я, в свою очередь, ориентировалась на людей. Я мысленно представила Торина, и портал открыл проход в коридор особняка. Я прошла на смех в кухню.

Торин стоял у плиты, а другие сидели за столом и завтракали. На кухне витал аромат еды, от чего рот наполнился слюной. Как мило, что он продолжает заботится о них, хотя живет совсем в другом месте. Таким он был, а остальные, осознанно или нет, всегда рассчитывали на него.

Он переоделся в мою любимую синюю рубашку поло. Она подчеркивала цвет его глаз, обтягивала мускулистые руки и широкую грудь. Его губы растянулись в ленивую соблазнительную улыбку. Его взгляд говорил, что ему нравится, во что я одета. К лицу прилила кровь.

Мы встречаемся уже около пяти месяцев, плюс-минус пару недель, а у меня до сих перехватывает от него дыхание. Он был единственным парнем, которой мог заставить меня краснеть лишь одним взглядом.

– Это твой завтрак? – спросил он.

Я посмотрела на свои жалкие сухие вафли.

– Ага. Сто восемьдесят калорий чистой энергии.

– Иди сюда, – сказал он и потянулся за еще одной тарелкой, его футболка задралась, открывая дразнящий меня вид на стальной пресс. Он разложил оставшиеся колбаски с картошкой в две тарелки, и мы присоединились к остальным.

***

Когда мы подъехали, Кора с Эхо целовались у ее машины. Эти двое всегда вызывали у меня улыбку. Чокнутая Малиина использовала свои силы Норны и полностью скопировала внешность Коры, водя нас неделями вокруг пальца. Мы не знали, что все это время Кора провела в лечебнице для сумасшедших, потому что Малиина отметила ее какими-то неизвестными рунами, из-за которых она теперь может видеть души. Как любой другой на ее месте, Кора подумала, что видит призраков и сходит с ума. Однако встреча с Эхо полностью изменила ее понимание происходящего.

– Пойдем, – сказал Торин, предлагая оставить влюбленных наедине.

Я заупрямилась.

– Я хочу поговорить с Корой.

Торин вздохнул.

– Я не хочу контактировать с ним да еще в такую рань.

Я думала, они помирились, но, видимо, несколько месяцев совместной работы не могут стереть века вражды. Гримниры, как Эхо, собирали души для Хель и с давних времен подворовывали тех, что должны были отправиться в Вальгаллу.

– Вам двоим надо помириться. Все же Кора моя лучшая подруга.

– Я твой лучший друг, – серьезно сказал он, обнимая меня рукой за талию.

Я посмотрела на него через плечо и подразнила:

– Ну не знаю. Она моя лучшая подруга, Эрик… получается теперь лучший друг, – мой голос дрогнул. – А ты просто одна заносчивая Валькирия… и мой парень.

В его глазах зажглось синее пламя. Он наклонился и прошептал мне на ухо:

– Парень, любовник, подопытный материал для развратных фантазий и…

– Заткнись, – вот так просто ему намеренно удалось отвлечь меня от переживаний об Эрике. Он обладает поразительной способностью читать мои мысли.

– Не пойми, я не жалуюсь, – продолжил он. – Просто хочу убедиться, что ты еще признаешь мою неотразимость.

– Ох, я все признаю, – я толкнула его бедром. – Особенно твое самомнение.

– Вы двое, у нас тут вообще-то важный момент, – разозлился Эхо, и мы посмотрели в их сторону. Кора, заключенная в его объятье, помахала нам рукой. Несмотря на его слова, Эхо не выглядел рассерженным.

Он подмигнул мне.

– Привет, Вельва. Почему ты еще с Валькириями, когда могла бы пуститься во все тяжкие с нами?

– Я как Швейцария, Эхо. Но если бы пришлось выбирать, я бы заняла сторону людей.

Эхо ухмыльнулся.

– Эм, сторону неудачников?

Кора освободилась из его рук. Она, как всегда, выглядела блистательно. Волосы идеально завиты. Макияж безупречен. Мы обнялись.

– Извини, что все выходные была вне зоны доступа. Эхо спрятал мой телефон.

И она говорит это с улыбочкой? Девушка, которую я знала, не терпела подобного дерьма ни от одного парня, даже от того, с кем была на данный момент.

– И ты ему позволила?

– Он делал это для моей защиты, а когда он переходит в защитный режим, то становится просто неотразимым.

Она это серьезно? Торин становился невыносим, когда дело касалось моей защиты. Мне от этого кричать хотелось.

– Я провела субботу с душами, -

продолжила Кора. – А после завалилась в кровать и проспала до обеда. Его разозлило, что я немного переборщила. Мама подумала, что я заболела чем-то, и настояла, чтобы я оставалась в постели, – она повернулась, и я увидела, что она смотрит на Эхо. – Я не возражала.

Еще бы. У харлея Торин и Эхо вели напряженный разговор. Девушки, проходившие мимо, оглядывались и пялились на них. Когда они вдвоем, можно увидеть насколько они отличаются и в то же время похожи друг на друга. Оба высокие и с потрясающими фигурами. Может, дело в том, как они преподносят себя, уверенные и дерзкие. Что бы ни было, это создает особую магнитную ауру вокруг них, которой не может противиться ни одна женщина. Пожалуй, на этом их сходства заканчивались.

В Торине было благородство или даже изящество, благодаря которому он с легкостью попадал и выходил из любой ситуации; он всех дурачил тем, что он всего лишь очередное милое личико, но в следующую секунду превращался в опасного хищника, готового защищать тех, кого любит. Эхо, в свою очередь, был тем парнем, от которого исходят тревожные сигналы, так что, встретив его в каком-нибудь забитом людьми помещении, хочется оказаться как можно дальше от него. Однако Кора устремилась навстречу ему.

Сегодня в своих черных джинсах и в тон к ним футболке, выглядывающей из-под плаща, он выглядел почти как нормальный парень. Обычно он предпочитал кожаные штаны, жилетки и пиратские рубахи. Прошлый век. Иногда его пальцы украшали друидские кольца, но перчатки без пальцев, как у Торина, всегда были на своем месте. Я не знала, к чему это.

Торин всегда выглядел потрясающе, что бы ни было одето на нем. Черные ботинки и кожаная куртка всегда выглядели сексуально на нем, и мне нравилось, как идеально на нем сидели джинсы. Но если бы пришлось выбирать между джинсами и домашними штанами – штаны однозначно.

– Повезло нам, правда? – сказала Кора.

Я обняла ее.

– Почему?

– У наших парней самые сексуальные задницы во всей вселенной.

Если хотите услышать непристойность – доверьте это Коре.

– Разве ты не думаешь так же?

Она рассмеялась.

– Брось, Рейн. Я влюблена, но не ослепла, и поэтому у меня на твоего, слюни как у щенка капают. И не притворяйся, что ты тоже не рассматриваешь моего парня. Я заметила.

Я захохотала.

– Пойдем, пока звонка не было. Это только Торину опоздания с рук сходят.

– Потому что у него нет проблем с манипулированием учителями и теми, кто попадается на его пути, а ты трусиха.

– Это называется осторожность, острячка. Разные вещи, – мы перешли улицу, и парнем пришлось подбежать, чтобы не отставать.

– Мы должны позволить им идти впереди для лучшего обзора, – сказала Кора.

– Обзора чего? – спросил Торин у меня из-за спины, положил руку на мое плечо.

– Ваших задниц, – ответила Кора, скользнув рукой и задний карман джинс Эхо. – Так вышло, что они нам нравятся.

Мое лицо покраснело. Зачем же так громко? Пара девушек, проходивших мимо, захихикали.

Она посмотрела на Торина.

– Она пытается казаться неженкой, но я-то знаю, как сильно моя девочка хочет тебя, – продолжила Кора, и Эхо рассмеялся.

Клянусь, я задушу ее во сне и отправлю ее душу прямо в царство Хель. К несчастью, там уже живет ее парень, и, скорее всего, спасет ее оттуда.

– Ты не неженка, так ведь, хорошая? – прошептал Торин. – Мне сказать, какая ты…

Я закрыла его рот и зашла в школу, оставив Кору и Эхо прощаться у входа. Раскрасневшаяся Кора догнала нас в холле, где нас как раз поджидал фан-клуб Торина. Он стал легендой, когда наша футбольная команда выиграла штат, и теперь он стал всеобщим любимчиком. Сокровище старшей школы. Я грелась в лучах его славы. Меня больше не беспокоили косые взгляды других учеников.

Я никогда не стремилась к популярности, но я солгу, если скажу, что она мне не понравилась. Теперь я понимала, почему девушки когтями продираются на вершину социальной лестницы старшей школы. Быть в центре внимания затягивало. Я даже не была против восхищенных фанаток с их завистливыми взглядами.

Ладно, тут я переборщила. Я сжала на спине футболку Торина, и прилипла к его боку. Его рука крепче стиснула мое плечо.

Да, отвалите, пираньи.

Мы направились к шкафчикам. Кора продолжила рассказывать о людях, которым она помогала в выходные, стараясь не упоминать слово «душа». У Бессмертных и Валькирий были правила, и первое было – анонимность. Смертные не должны были знать о нашем мире.

Теперь, когда сезон плавания закончился, Кора работала несколько дней в неделю и по субботам в домах престарелых и больницах. Полгода назад она настаивала на том, что работа в организации «Жилье во имя гуманизма» на строительстве доступного жилья для бедных и бездомных достаточно общественно-полезна, чтобы произвести впечатление на приемную комиссию любого колледжа. Дома престарелых и больницы собирались ей написать блестящие отзывы за время, проведенное с пациентами.

А что касается меня? Не думаю, что администрации колледжа когда-нибудь узнает, что я спасла кому-то жизни. Я не могла рассказать о том, что сделала.

Торин зарылся в своем шкафчике, а мы с Корой направились к своим. Я откладывала учебники, когда по спине прокатилась дрожь осознания. Я связывала это обжигающее ощущение с Норнами, но в этот раз было что-то иное.

Кто-то напевал мелодию. Песня была знакома, но я не могла ее вспомнить. Сердце заколотилось, я обернулась в поисках источника звука. Я не могла сказать, откуда взялась эта песня, или объяснить, почему волосы у меня на затылке стали дыбом.

Кора захлопнула дверь шкафчика и окликнула меня, привлекая внимание. Схватив свою папку и учебники на утренние занятия, я последовала за ней. В середине коридора нас встретил Торин.

Бросив лишь один взгляд на меня, он тут же спросил:

– Что случилось?

Я сжала его руку. Он знал, что это значит «подожди».

– Увидимся на ланче, – сказала Кора и направилась в сторону кабинета английского, а мы с Торином пошли на математику. Его дружки-качки ходили за нами, словно приклеенные. У одного планировалась вечеринка в пятницу. У другого была вечеринка в честь дня рождения, или это был ужин? Еще один хотел, чтобы Торин вступил в команду по лакроссу.

Они исчезли только на подходе к самому кабинету, где у меня был урок. И тут я услышала ее снова. Кто-то напевал ту же песню. В этот раз я распознала мелодию, которую слышала в своем видении, или что это было. Я развернулась, прочесывая взглядом пробегающих мимо учеников. Звук заглушал все разговоры и смех. Неужели только я его слышу?

Торин взял меня за руку.

– Эй? Что такое?

– Ты не слышишь? – в мелодии появились слова. Однозначно, язык не английский.

– Слышу что?

– Песню, – я не понимала слов, но песня была красивой и убаюкивающей, как колыбельная. Я вздернула брови и посмотрела на Торина. – Красивая, правда?

Торин покачал головой.

– Я, эм, не слышу ничего, кроме окружающего шума, – раздался первый звонок. – И звонка.

Пение прекратилось, его заглушил звонок, или же это сам певец решил остановиться.

– Ты не слышал эту волшебную мелодию?

Он нахмурился.

– Нет. Уверена, что с тобой все нормально?

– Да, или у меня галлюцинации, – если бы я сказала ему, что эта песня, которую я слышала вчера в своем видении, он бы начал переживать. – Идем.

Мы зашли в класс как раз перед миссис Бейтс. Торин сидел прямо за мной. Когда я оглянулась, он все еще хмурился. Не стоило упоминать эту песню.

– Я в порядке, – сказала я губами.

Судя по его лицу, он не поверил. Весь оставшийся урок мои мысли метались между тем, что я услышала, и тем, что это могло значить.

***

На перерыве я навострила свой слух, надеясь снова услышать мелодию. Но удача оказалась не на моей стороне.

Когда настало время ланча, Торин поджидал меня у кабинета, вокруг него, ловя каждое его слова, вилась группка девушек. Одна из них провела рукой по его футболке. Это уже переходит всякие границы. Сохраняя видимость спокойствия, я подошла к нему и взяла его за руку. Девушки разбежались.

– Фанатки?

Он рассмеялся.

– Нет.

– Если в следующий раз Леанна Финч коснется твоей груди, я переломаю ей пальцы.

– Что за Леанна?

Я простила ему, что он не заметил. Девушки всегда пытаются выйти за рамки, словно гребаные хищницы, выискивающие слабости. Кто-то должен донести до них, что нас с Торином не разлучить. Мы неприступны, как стены Форт Нокса.

– Ты не видел Ингрид?

– Нет, – он погладил меня по щеке. – Поедим здесь или дома? Я мог бы приготовить нам чего-нибудь.

Мне хотелось так и стоять здесь, и чтобы он меня гладил. Его прикосновения пьянили. Но сначала надо со всем разобраться.

– Хорошо, но для начала мне нужно спросить Ингрид кое о чем.

Он замер.

– О чем?

– О чем-то, – я потянулась и поцеловала его. – Иди. Я буду прямо за тобой.

Ему не хотелось оставлять меня, так мило.

– Я быстро, – добавила я.

Он кивнул, напоследок провел пальцем по моей щеке и скрылся в уборной, чтобы создать портал. Я встряхнула головой. Иногда он может быть настоящим собственником. У него не было отношений на протяжении нескольких веков, и теперь он пытался привыкнуть к нашим, иногда все выходило не так гладко, как хотелось бы. Но главное, мы любим друг друга, понимаем это и наслаждаемся временем, проведенным вместе. С чем бы нам ни пришлось столкнуться – а я уверена, что Норны не забыли про нас – я ни за что не позволю им разрушить то, что у нас есть.

Я повернула за угол и у входа в столовую увидела Кору. Время и место ее ланча зависело о того, был ли поблизости Эхо. Она помахала мне рукой.

– Пожалуйста, скажи, что ты будешь обедать здесь. Умоляю. Эхо не будет большую половину дня и ночи, – объяснила Кора. – В одном из домов престарелых в Сиэтле случился пожар.

– Я собиралась домой, но ты можешь пойти с нами. Торин уже ушел, чтобы приготовить что-нибудь.

Она театрально вздохнула и осмотрела столовую.

– Не хочу быть третьим колесом.

– И не будешь.

– Нее. Иди и наслаждайся своим мужчиной, – она помахала рукой. Я развернулась и увидела трех девушек из команды по плаванию – Кикер, Сондру и Тесс. – Зависну с девчонками, послушаю последние сплетни. Увидимся вечером.

– Хочешь, посмотрим вместе «Древних»? Я пропустила две последние серии.

Ее глаза широко раскрылись.

– Божежтымой, испорченный бедняжка Клаус, которому нужно лишь, чтобы его полюбили. Мне необходима недельная доза Клауса. Даже Эхо пришлось с ним смириться. Ладно, я посмотрю с тобой, и мы будем вместе ненавидеть тех ведьм. Еще мне нужно будет твое мнение насчет кое-чего.

– Хорошо.

В кафетерий вошли Ингрид, ее подружки-черлидерши и их парни-качки.

Кора засияла и быстро обняла меня.

– Ты лучшая.

Когда я подошла, все за столиком Ингрид вопросительно уставились на меня.

– Что?

– А где Торин? – спросила одна из девушек.

– Где-то здесь, если ты не знала, я могу дышать и без него. Ингрид, – я кивком указала на выход и развернулась.

– В чем дело? – сказала она немного обеспокоенно.

– Мне нужны твои мозги, – некоторые из учеников зависли на площадке. Другие бросали мяч на лужайке возле школы. Было еще холодно, но светило солнце, и некоторые из самых отчаянных уже вырядились в шорты. Я отошла в уединенное место и посмотрела ей в глаза.

– Ты начинаешь беспокоить меня, – сказала Ингрид. – Если это касается Эндриса…

– Нет, это касается меня. Помнишь, я говорила вчера, что в моем видении пела девушка?

Она кивнула.

– Вардлокур.

– Вар-что?

– Охраняющая или вызывающая дух песня. Мы поем ее, перед тем как Провидица входит в транс. А что?

– Думаю, я слышала ее этим утром.

Она еще больше нахмурилась.

– Где?

– Здесь, в школе. Что это значит? – краем глаза я заметила движение и развернулась в ту сторону. Это был Блейн. Он помахал нам.

– Это значит, что в школе ведьма, – сказала Ингрид, привлекая мое внимание.

Я покачала головой.

– Эта Провидица старше. По крайней мере, ее голос звучит старше.

– Я говорю о той, что пела. Провидицы никогда не поют.

Кто-то, действующий с Провидицей, сейчас находится в моей школе.

– Блейн тебя ждет? – он разговаривал с друзьями, но его взгляд был устремлен в нашу сторону.

Ингрид помахала ему.

– Нет. Хочешь, чтобы я указала на нее, когда узнаю?

– А ты можешь?

Она пожала плечами.

– Конечно. Это как если бы у тебя был радар на ведьм. Почему, думаешь, Малиина возненавидела тебя, как только увидела?

– Эм, потому то Эндрис повел себя как настоящий кусок дерьма?

Она засмеялась.

– Это тоже, но не в первую очередь. Моя сестра была могущественной ведьмой-сейдр, но в тебе она увидела нечто большее. Что-то, что она никогда раньше не видела, она завидовала тебе. Малиина всегда хотела быть значимой и, эм, желанной. Когда-то дома ее почитали, но ей этого было мало. Потом она встретила Эндриса, и он обратил ее. Она думала, что будет самой могущественной женщиной в наших краях, но он увел ее из дома и от ее почитающих фанатов. Она перестала быть значимой, и это злило ее. Поэтому она присоединилась к Норнам. Она была очень амбициозной.

Это не извинят ее за то, что она натворила, но многое объясняет.

– Так что же она увидела во мне?

Ингрид пожала плечами.

– Более сильную ведьму, полагаю. Я не так сильна, как Малиина, но, думаю, смогу обнаружить в школе ведьму. Я дам тебе знать, когда замечу.

– Спасибо, – мне действительно нравилась эта новая Ингрид. Она подошла к Блейну с его друзьями, сказала что-то ему и скрылась в школе. Блейн пошел за ней. Я зашла в ближайшую уборную и направилась домой, к Торину.

***

Мысли о ведьме я решила отложить на потом. После школы Торин высадил меня у заднего входа нашего магазина.

– Напиши, как закончишь, – сказал он.

Дверь открылась со скрипом. «Мираж» был нашим семейным магазином. Мы делали рамы на заказ, а также продавали зеркала. Много зеркал. Больших. Маленьких. С рунными рамами и с рамами без рун.

Перед отбытием мама наняла одного ассистента. Хоука. Бессмертного. Если бы папа узнал о нем, то пришел бы в ярость. Ему не нравились асгардцы, как он называл Валькирий и Бессмертных. Но все же он женился на маме, Валькирии, а я была Бессмертной. Какая ирония…

Хоука, казалось, не было поблизости, зато был Джаред, наш постоянный работник, и был он с одним человеком, которого мне видеть не хотелось. Его женой, Селин. Его жизнерадостная блондинка-жена могла свести с ума любого нормального человека.

– Рейн, – сказал Джаред, махая мне рукой. – Как школа?

– Запарила. Привет, Селин.

– Оу, бедняжка, – ее мясистые руки сомкнулись на мне в объятии. Она доставала мне только до подбородка, плюс у меня за плечами висел рюкзак, что сделало наше обнимание еще больше неловким. Она отстранилась и схватила меня за руки. – Как поживает твоя мама?

– Лучше. Скоро вернется домой, – мамы не было уже шесть недель, поэтому нам пришлось придумать для нее причину для внезапного исчезновения. По официальной версии она проходила лечение в одной частной клинику для людей с нервными расстройствами. Папина болезнь дала о себе знать.

– Как ты сама, дорогая? Как папа?

– Папе уже гораздо лучше, и, эмм… – я попыталась освободить свою руку, но ее хватка только усилилась. – У меня тоже все хорошо.

– Какая ты сильная! Сначала разбился самолет с твоим папой, потом рак, и теперь твоя мама. Столько всего перенести, да еще в таком возрасте, – на ее глаза набежали слезы.

Я взглядом умоляла Джареда спасти меня. В первый раз мне пришлось иметь с ней дело, когда исчез папа, потом она узнала о его болезни, а теперь это.

– Я как раз говорила Джареду, что мы должны навестить твою маму. Она была так добра к нам. Она в местной клинике, да?

– Нет, она в частной клинике в Портленде, туда пускают только родных, – я наконец-то высвободила свои руки. – Я передам, что вы спрашивали о ней.

– Как мило. А что касается вас, юная леди, – уставилась она на меня, – хочу, чтобы ты знала, мой дом всегда открыт для тебя, хорошо? Если тебе что-нибудь понадобится, все, что угодно, звони нам. У тебя есть номер Джареда?

– Есть, – Дажреду пришлось практически вытащить ее из магазина. Он вернулся со смущенным видом и провел рукой по редеющим волосам. – Прости за это. У Селин доброе сердце, но иногда ее заносит. Ты пришла за чем-то?

– Папе нужна копия переписи за этот месяц и налоговые формы.

Он усмехнулся.

– Тогда тебе нужен Хоук. Он в кабинете, можешь зайти.

Хоук поднялся на ноги. Он был высоким с бронзовым оттенком кожи, прямыми черными волосами и карими глазами, которые, казалось, ничего не упускают из вида. Еще он обожал черные костюмы.

– Мисс Лоррейн, какой сюрприз.

– Папа отправил меня за кое-какими бумагами, мистер Хоук.

– Просто Хоук. Присаживайся, – он указал мне на кресло напротив себя. Джаред оставил нас.

– Как ваш отец? – спросил Хоук. Он был краток и, закончив с любезностями, перешел к делу. Он час объяснял мне про перепись, я пыталась не отставать.

– Почему вы все это мне рассказываете? – наконец спросила я.

Он изучающе посмотрел на меня, словно пытаясь понять. Я взглянула в ответ. Большинство Бессмертных, которых я встречала, имели за плечами века жизни, поэтому я попыталась угадать, сколько же ему лет. Выглядел Хоук как пятидесятилетний мужчина-индеец.

– Однажды вы унаследуете это место, мисс Купер, так что должны разбираться в том, как работает ваше дело… Если хотите, можете приходить в магазин, и я вам все смогу показать.

Раньше маме не нравилось, когда я работала в магазине. Она что-то говорила о моей неуклюжести из-за парочки разбитых зеркал. Теперь я знаю, что все дело в ее покупателях. Она не хотела, чтобы я пересекалась с Бессмертными. Конечно, она не знала о планах Норн.

– Хорошо. Только пока не вернется мама, – она удивится. В хорошем смысле, надеюсь.

Он с серьезным видом кивнул.

– Каждый день?

– Нет, – рассмеялась я. – У меня еще школа и домашние задания, и… жизнь. Давайте для начала три дня в неделю. Если у меня получится переварить весь этот деловой жаргон и все такое, тогда добавим еще один день. Если нет, то я скажу «адьес» и попытаюсь убедить себя, что я хотя бы пыталась, – но я не собиралась уходить. У меня совсем не было денег. Мама забыла положить деньги на мою дебетную карту, перед тем как уйти. – Мне ведь заплатят?

– Конечно, десять долларов в час, – сказал он.

Превосходно.

– Когда начинать?

– Завтра. Я могу показать сейчас, чем вы будете заниматься.

– Договорились. И пожалуйста, зовите меня Рейн, – я наклонилась и протянула ему руку, чувствуя себя взрослее, чем час назад. Я взяла свой рюкзак и поднялась. Он поднялся вслед за мной. Положив в рюкзак папку с налоговыми формами и переписью, я вышла из кабинета.

И взглядом столкнулась с Эндрисом.

4. Ненавистные ведьмы

– Что ты здесь делаешь? – спросила я.

– Забираю тебя, – он ударился с Джаредом кулаками.

Ладно, это что-то новое. Эндрис терпеть не мог Смертных, не считая тех, с кем встречался. А Джаред был не в его вкусе. Ему подавай милашек.

– А где Торин?

– Бегает по делам.

Он не выглядел обиженными или недовольным. Обычно Эндрис ненавидел, когда его запрягали в должность охранника. Или моей няньки, как он это часто называл.

– Дай мне пару минут. Хоук показывал мне веревки.

Эндрис подошел к нам.

– Веревки?

– Я буду работать с завтрашнего дня, – сказала я.

– Ты? Работать?

Я состроила мину.

– Обязательно говорить таким тоном?

Он покачал головой.

– Торину это не понравится.

Я широко открыла глаза.

– Правда? Ах да, наверное, стоило сначала спросить его. Я ведь не могу ничего решить без него. Что же мне теперь делать? – Эндрис сердито на меня посмотрел. – Держи. Чтоб не стоять без дела, – я всучила ему свой рюкзак.

– Зачем нам вообще работать? – спросил он, следуя за нами.

– А кто говорил про нас? – сказала я, надеясь, что он понял намек и не будет продолжать.

– Почему?

Я вздохнула. Хоук притворился, что не слышит нас.

– Это наш семейный магазин, и однажды я стану его владелицей. Еще вопросы? Хоук занятой человек, а ты немного мешаешь. Иди и повосхищайся собой в зеркалах, пока мы не закончим.

Он окинул взглядом Хоука, который теперь с каменным видом следил за нами.

– Здравствуй, Хоук.

– Эндрис, – сказал Бессмертный.

– Я оставлю вас, но вы, – он выразительно посмотрел на меня, – должны мне объяснение. Полагалось, что вы работаете с нами.

Мне не хотелось напоминать ему, что душ, предназначенных для Асгарда, смерть обходила стороной. Неважно, что говорил Торин, я знала, что это моя вина. Если бы Торин не помешал Эхо забрать душу моего отца, он бы умер, и в мире все было бы, как прежде. Они вмешались в судьбу ради меня.

Он подошел к клиентской стойке и в мельчайших подробностях показал, как надо отвечать на звонки. Я чуть не заснула. Он занимался рамами для клиентов, и беспокоить его разрешалась только в непредвиденных случаях, объяснял он. Джаред был ответственен за продажи, и я должна была консультироваться с ним.

– Значит, мне отвечать на звонки? – я могла делать это и с завязанными глазами.

– Да, и оказывать помощь клиентам. Смертные зачастую сами не знают, чего хотят. Они могут пожелать узнать о размерах и ценах. Тогда вы должны перенаправить звонок Джареду. Обрамление зеркал является основной частью нашего бизнеса, и именно за этим к нам обращается большинство заказчиков. Новые покупатели захотят узнать, какие виды рам мы производим. У нас есть еще и различные виды фоторамок: обычные, плавающие, цифровые…Могут поинтересоваться из каких материалов сделаны рамы: металл, акрил или дерево…Могут спросить о сроках выполнения заказа, если они привезут свои фотографии или картины, а также делаем ли мы матирование или обрезку…

Упсс.

– Теперь, когда вы это все озвучили, работа не выглядит такой уж простой, – пробормотала я. – Мне и зарплату будут платить?

– Вы будете получать заработную плату, – подтвердил он без малейшей улыбки. – Увидимся завтра после школы. Если ваш отец хочет, чтобы я отправил налоговые формы или сделал что-нибудь еще, не стесняйтесь обращаться ко мне.

– Если выдастся свободная минута, я могу заняться домашними заданиями?

– Конечно. Вы будете здесь находиться, по меньшей мере, пару часов, так почему бы и нет.

Да пара часов может каторгой показаться, если мне работа будет не по душе. С другой стороны, я ведь всегда могу просто уйти.

– Хорошо. Тогда до завтра.

Эндрис вышел из магазина, повесив мой рюкзак через плечо и глубоко засунув руки в передние карманы своих штанов. Внезапно он остановился и заглянул в переулок, на который выходил служебный вход.

– Чего ты?

– Так, показалось что-то, – пробормотал он

Я попыталась заглянуть через его плечо, но все, что увидела – крыши, автомобилей. Автостоянка обслуживала несколько магазинов, в том числе и наш.

– Ты уверен, что это не кто-то?

Он оглянулся, нахмурившись:

– Кто-то?

– Какой-то маньяк. Вы с няшкой-Роджером разбежались? Может, он тебя преследует?

– Не-а, – он нажал кнопку на ключе, наведя его на внедорожник. Двери открылись. Затем той же рукой обхватил мое плечо, – у нас с Роджером, мисс Нози, был вполне мирный разрыв отношений. Он даже не знает о моем существовании.

– Переведи это с Мортал лингвы, пожалуйста.

– Я заклял его рунами, чтобы он забыл, что мы когда-либо пересекались, – он открыл дверь и практически сунул меня на мое место. – И ты больше не являешься частью их мира. Ты теперь одна из нас, – Эндрис ухмыльнулся, закрыл дверь и активировал руны. В следующую секунду он оказался за рулем. Казалось, он очень спешил убраться отсюда. – Кроме того, Роджер просто не может быть маньяком.

– Все-таки тебя кто-то преследует, – сказала я, наблюдая, как он смотрит в окно, словно ждет, что кто-то выскочит из кустов, отделяющих парковку от арт-центра.