Текст книги "Лицо любви"

Автор книги: Джулия Тиммон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

4

– Помнишь того мальчишку с веснушками, который все время приставал к твоей подруге, – предавался Фредерик милым сердцу воспоминаниям о школьной поре. – Как же его звали? Гаспар?

– Да. – Кристина кивнула. – Не напрасно он к ней приставал – в последние два года учебы у них был роман.

– Неужели? – Фредерик покачал головой, его лицо осветилось улыбкой. – И чем же все закончилось?

– Беатрис уехала в колледж, а там в первый же день встретила Фрэнка.

– Хорошенькие юные создания постоянством не отличаются, – весело, но с легким укором заметил Фредерик.

– Нет-нет, Беатрис вовсе не такая, – вступилась за подругу Кристина. – В смысле не ветреная. С Фрэнком они прожили вместе целых шесть лет.

– А потом?

– Он увлекался экстремальными видами спорта: альпинизмом, парапланеризмом… – Она замолчала, с тоской вспомнив, как страдала Беатрис, потеряв любимого.

– Погиб? – исполненным неподдельной скорби голосом спросил Фредерик.

– Да, – печально ответила Кристина. – Разбился два года назад в горах. Беатрис только недавно пришла в себя. И то, скорее, лишь внешне.

– И до сих пор ни с кем другим не сошлась?

– Нет. – Кристина лукаво на него взглянула. – А ты что, хочешь познакомиться с ней? С нынешней, взрослой? – Она почувствовала, что у нее вдруг неприятно сдавило сердце, и мысленно рассмеялась, подтрунивая над собой. Неужели ревнуешь? – мелькнуло в ее голове. Кого – Фредерика? И к кому? К собственной подруге, которую он почти не помнит? Вот умора! Не будь такой дурочкой!

Фредерик пожал широкими плечами. Сегодня он был не в костюме – в легком темно-вишневом джемпере и джинсах, которые сидели на нем так же естественно и ладно, как одежда официальная. Увидев его, Кристина сразу отметила, что он хорош собой в любом наряде.

– Пообщаться с Беатрис я был бы не прочь. За четыре с половиной года жизни в Нью-Йорке ты первая из одноклассников, кого я наконец повстречал. Давно хотел кого-нибудь разыскать – через справочное или по Интернету. Только все не находилось времени заняться этим всерьез.

Ни я, ни Беатрис, очевидно, не интересуем его как женщины, с грустью подумала Кристина. Все, что ему нужно, – получше вспомнить с нашей помощью безоблачные детские годы, а я навоображала себе бог знает чего! Как же все глупо.

– А та девочка, которая все собиралась быть, как мать, членом городского управления? – спросил Фредерик. – Как сложилась ее жизнь?

– Ты про Эли Клемент?

– Да-да, именно.

Так и есть, мысленно констатировала Кристина: встрече в метро с Эли или с тем же Гаспаром Томкинсом он радовался бы не меньше, чем столкновению со мной.

– Эли уже к классу седьмому поняла, что в работе ее матери нет ничего особенно привлекательного. И стала специалистом по рекламе.

Фредерик добродушно усмехнулся.

– Забавно. Ты, я смотрю, в курсе всех событий. Часто видишься с одноклассниками?

– Не то чтобы… Но, например, с Беатрис общаюсь постоянно, через нее узнаю об остальных, что-то слышу от других знакомых. У меня их в Нью-Йорке видимо-невидимо.

Фредерик пристально на нее посмотрел, прищурился, будто пытаясь о чем-то вспомнить, и улыбнулся краешком губ.

– А-а, да. Ты и в детстве постоянно была окружена людьми – все рассказывала о праздниках и вечеринках, которые устраивались в вашем доме. По-моему, ты из семьи актеров?

Кристина удивилась.

– Верно.

– Точнее даже, преподавателей актерского мастерства, – добавил Фредерик.

– Ну у тебя и память! – удивилась Кристина. – Хранит столько подробностей!

Фредерик улыбнулся глазами.

– Память как память. А подробности хранит только важные, все ненужное отметает.

У Кристины приятно щекотнуло в носу, но она тут же напомнила себе: Фредерику просто дорого все, что связано с нью-йоркским детством. И выискивать в его высказываниях личную заинтересованность смешно и неприлично. Я же, хоть Оливер с каждым днем и отдаляется все больше и больше, до сих пор живу с ним и считаюсь его девушкой.

– Расскажи обо всех, о ком что-то знаешь, – попросил Фредерик, мечтательно глядя на зелено-желтую листву. – Мне очень интересно. Слушаю тебя, общаюсь с тобой – и такое ощущение, что я никогда и не уезжал из Штатов.

– Правда? – Кристина постаралась, чтобы в голосе не прозвучало тоски. Было здорово просто брести по аллее в компании с этим парнем, слышать его голос, смех – лучшего отдыха она сейчас и не желала. И вместе с тем душу тяготило странное чувство: казалось, Фредерик Хейворд снова появился в ее жизни на беду.

– Правда, – помолчав, ответил он. – Я действительно чувствую себя сейчас так, словно провел в этом городе всю жизнь.

Кристина принялась рассказывать о судьбах одноклассников. Фредерик слушал ее, о чем-то раздумывал и едва заметно улыбался своим мыслям. Кристина незаметно за ним наблюдала и время от времени ловила себя на том, что чем больше находится с ним рядом, узнает его, тем сильнее прикипает к нему душой.

Как бы не влюбиться в него, думала она, когда они шли к озеру. Еще и не начинало темнеть. Предвечернее сентябрьское солнце щедро заливало город желтым прозрачным светом, играло веселыми бликами в озерной воде. Они остановились у лодочной станции.

Фредерик стал так внимательно всматриваться в уток, что Кристина, заметив это, осторожно поинтересовалась:

– Нечасто здесь бываешь?

Фредерик повернул голову и улыбнулся. Как показалось Кристине, несколько смущенно.

– Часто. Порой, когда у меня что-нибудь не ладится, я приезжаю сюда даже один и любуюсь природой, озером. Это здорово успокаивает.

У Кристины по спине побежали мурашки. Удивительным Фредерик был человеком. На вид независимый и взрослый, наверняка неплохой специалист в своем деле, а с проблемами боролся столь невинным, можно сказать детским способом. Другие спасались алкоголем, быстрой ездой на машине или впадали в хандру, Фредерик же гулял по Центральному парку.

– У меня каждый раз возникает ощущение, будто эти места смотрятся каждый раз совсем иначе.

Кристина взглянула на него изумленно расширенными глазами.

– Серьезно? У меня тоже нередко возникает такое ощущение.

Фредерик улыбнулся. По изменившемуся выражению его лица Кристина сразу поняла: он ужасно рад, что они так прекрасно понимают друг друга. Она тоже радовалась. Причем теперь не вспоминая ни про Оливера, ни про чувство долга. Было просто хорошо, все остальное ушло на второй план, утратило значение.

Они с минуту неотрывно смотрели друг на друга. Потом одновременно улыбнулись, повернули головы и приковали взгляды к озеру, лежавшему перед ними огромным зеркалом.

– Какая красота, – пробормотал Фредерик. – Что может быть прекраснее?

В порыве восхищения он взял Кристину за руку и легонько ее сжал. Все произошло настолько естественно, что у Кристины не возникло и мысли убрать руку или что-либо сказать – напротив, захотелось, чтобы это мгновение продолжалось как можно дольше. Она все это время не смотрела на Фредерика и старалась казаться невозмутимой, сама же боялась дышать – настолько ей было спокойно и отрадно.

Потом они побродили по берегу. Фредерик рассказывал про жизнь в Сиднее, про учебу, первые годы работы, про то, насколько американцы отличаются от австралийцев. Кристина, никогда не бывавшая в Австралии, слушала затаив дыхание. Фредерик был отличным рассказчиком, умел выбрать нужную интонацию, рисовал словесные картины необыкновенно ярко и сочно. Кристина уже совсем не помнила ни о доме, ни о не клеившейся личной жизни, когда Фредерик вдруг остановился у кофейного автомата и повернулся к ней.

– Спасибо за чудесную субботу. Не буду тебя больше задерживать – и так совсем заболтал. Пообещал, что отниму не больше двух часов, а мы гуляем уже целых три с половиной.

– В самом деле? – Кристина изумленно взглянула на часы. – В самом деле, – сказала она, стараясь не показать, что ужасно не хочет расставаться. – Как незаметно пролетело время. Мне действительно пора.

Фредерик многозначительно на нее посмотрел.

– Если время пролетело незаметно, значит, моя компания тебе не наскучила, – с улыбкой произнес он.

Кристина покачала головой.

– О чем ты? Разумеется, не наскучила! – Она осознала, что слишком горячо об этом сказала, и добавила гораздо более тихо, даже немного наклонив вниз голову: – И тебе спасибо. Суббота и впрямь выдалась чудесная.

Какое-то время Фредерик смотрел на нее молча, потом проговорил:

– Рад, что и тебе понравилось. Ты на машине?

Кристина печально улыбнулась.

– Мою любимую машину разбил Оливер.

– Оливер? – Фредерик вопросительно изогнул бровь.

– Мой бойфренд, – пояснила Кристина. – Хорошо, что сам остался почти невредим. – Ее губы тронула улыбка. – Ему противопоказано связываться с техникой. В его руках она неизменно выходит из строя.

Ей показалось, что лицо Фредерика при упоминании об Оливере несколько напряглось. Он чуть сдвинул брови и приоткрыл рот, явно собравшись что-то спросить, но качнул головой, наверное, передумав. Потом все же поинтересовался:

– Как у вас с ним? Ты говорила, он как-то странно себя ведет…

Кристина тяжело вздохнула, не желая возвращаться к опостылевшей проблеме.

– Странности продолжаются. Но строить отношения всегда очень сложно.

– Что верно, то верно, – согласился Фредерик, почему-то грустнея. – Подвезти тебя? – спросил он, немного помолчав.

Кристина вспомнила, что собиралась после прогулки вернуться в салон. Следовало обдумать, какую сделать вывеску и как оформить визитку. Еще связаться с бывшими сотрудницами-парикмахерами, спросить, не желает ли кто-нибудь из них устроиться к ней. Это можно было сделать и из дома, но там мысли переключались на Оливера, который в последние дни, если и возвращался вовремя, ходил мрачнее тучи и только портил настроение.

– Да, пожалуйста, подвези.

Фредерик махнул рукой в сторону автостоянки.

– Пойдем.

До машины шли молча – каждый думал о своем. Кристина загрустила – оттого что не могла продлить эту встречу и потому что день неумолимо близился к концу.

Хорошего понемножку, сказала себе она, пытаясь взбодриться. Если радостей было бы без счета, мы разучились бы радоваться. Интересно, о чем размышляет Фредерик? Тоже об уходящем дне или вообще о чем-нибудь постороннем?

– Тебе куда? – спросил он, когда они сели в его темно-зеленый джип.

Кристина назвала адрес. Все время, пока они ехали, опять молчали, и она уже стала гадать, не сказала ли чего лишнего. Фредерик остановил машину прямо под окнами еще не открывшегося салона.

– Еще раз спасибо. Надеюсь, это была не последняя наша встреча. – Говорил он вроде бы с улыбкой, но в каждом слове сквозила грусть. – Я позвоню тебе как-нибудь на днях. Можно?

– Конечно, можно. Буду рада.

– И ты звони. Особенно, если потребуется какая-то помощь.

Удивительный человек, снова подумала Кристина. Как жаль, что я несвободна.

– Спасибо, Фредерик. – Она протянула руку. – Если помощь потребуется, непременно позвоню.

Оливер сидел на диване перед выключенным телевизором, когда уставшая, но довольная проделанной работой Кристина вернулась наконец домой.

– Где ты была? – приступил он к допросу, вскочив на ноги. – Почему не оставила записку, не позвонила?

Кристина обвела его недоуменным взглядом.

– Если тебе было нужно, позвонил бы сам. Телефон я целый день ношу с собой.

– Э-э… я… – Оливер нервно провел рукой по черным, небрежно зачесанным назад волосам. Кристина обратила внимание на то, что он не в халате, как любил ходить дома, а в джинсах, рубашке и даже еще в куртке. – Я сам только что пришел, – с вызовом заявил он. – Потому что до сих пор работал. А вот где пропадала ты – вопрос.

Кристина взглянула в его бегающие глаза и вдруг почувствовала не то отвращение, не то жалость – что-то неприятное, такое чувство, появление которого говорит, по-видимому, о финале любви. Какой лживый у него взгляд, отметила она, вдруг ощутив себя прозревшим слепцом. Почему я так долго не хотела этого признавать?

– Где ты была? – повторил Оливер медленнее, меча глазами стрелы. – Ответишь, наконец, или нет?

– А почему это ты так забеспокоился? – спросила Кристина. – Целую неделю будто не видел меня, а тут вдруг набросился чуть ли не с угрозами.

– Я прекрасно тебя видел, – процедил Оливер. – Просто был потрясен твоей подозрительностью и не мог с тобой разговаривать.

Кристина засмеялась.

– Поставь себя на мое место. Да если бы я стала вести себя, как ты, ты не то что начал бы подозревать меня, а извел бы бесконечными выяснениями. – Она вздохнула и провела по лбу рукой. – Прости, я очень устала. Хочу поскорее лечь.

– Нет, давай сначала поговорим.

– Я ведь говорю: смертельно устала. – Кристина, не добавляя больше ни слова, повернулась и пошла в спальню. Оливер последовал за ней.

– Ты что, опять устроилась на посменную работу? Куда? – более мягко, даже заискивающе спросил он.

– Нет, не на посменную. Буду работать по собственному графику, – сказала Кристина, снимая жакет. – Вместе с Норой.

– С Норой Киддер? С которой вы вместе работали в «Оазисе»?

– Да, – утомленно ответила Кристина, уже поворачиваясь в сторону ванной. Оливер удержал ее, взяв за руку и притянув к себе.

– Малышка, – нежно прошептал он. – Умоляю, давай поговорим.

Надо было последовать его примеру – сказать, как прежде он, категоричное «нет», но Кристина так не смогла. Хоть и, взглянув на него, сильнее ощутила то странное чувство.

– Хорошо, давай поговорим.

Она высвободила руку и села на стул. Оливер опустился перед ней на корточки и хотел, как частенько делал раньше, уткнуться лицом в ее колени. Кристина подняла руки и наморщила лоб.

– Только, пожалуйста, без этого.

Он продолжительно и с тоской посмотрел ей в глаза – впервые за долгое-долгое время прямо.

– Тебе неприятно?

– Если честно, да.

Оливер медленно, будто каждое движение причиняло ему боль, поднялся и сел на край кровати.

– А когда-то мои ласки радовали тебя, точно ребенка.

– Это «когда-то» давно осталось в прошлом.

В Кристине что-то изменилось с того дня, когда она уволилась из кафе и повстречала Фредерика. Она стала тверже, решительнее, взрослее. Может, потому что отважилась открыть салон. Или потому что поняла, что слишком много времени и любви потратила на человека, ее не достойного. Или ей помогла дружба с Фредериком?

Фредерик… Вспомнив о нем, она чуть не улыбнулась, но вовремя одернула себя – улыбка была бы сейчас совсем не к месту.

– В прошлом? – убито переспросил Оливер после продолжительного молчания.

Говорит вроде бы искренне, заметила про себя Кристина. Как давно я не видела его таким! Только страдание его какое-то странное. Создается впечатление, что он с чем-то борется внутри себя, что запутался и не знает сам, чего хочет…

– Оливер, давай по существу, – попросила она, вдруг почувствовав, что не желает погрязать в его внутренних конфликтах и помогать ему выбираться из путаницы, в которую он добровольно втянулся. – Тебя интересует, как я решила вопрос с работой?

Оливер вскинул руки.

– Разумеется!

Кристина вздохнула и кратко рассказала ему все, что успела сделать для будущего салона. От изумления Оливер буквально разинул рот.

– Девочка моя! Неужели ты на такое решилась? И все это организовала? Одна, без посторонней помощи?

Кристина усмехнулась.

– Не без помощи. У меня, слава богу, есть друзья.

– Да-да, конечно… – растерянно пролепетал Оливер. – Но почему… я узнаю об этом последним?

Кристина криво улыбнулась.

– И меня интересует этот вопрос. Я попыталась рассказать тебе в тот самый день, когда уволилась от Олсуорси. Но ты не изъявил ни капли желания меня выслушать.

Оливер всем своим видом выразил удивление.

– Кстати, как дела у Донны? – спросила Кристина, вдруг вспомнив про тот поздний звонок.

– У Донны? Откуда мне знать? – Оливер тряхнул головой, но тут вдруг почему-то смутился и развел руками. – То есть… она больше не звонила.

– Ясно.

Глаза у него опять забегали, подумала Кристина, как ни странно, без былого мучения. Врет, как всегда в последнее время. Может, он и поначалу лишь пудрил мне мозги, но я была слишком в него влюблена, чтобы понять это или хотя бы заподозрить неладное.

– Послушай, Оливер, – сама того не ожидая, вдруг произнесла она. – Тебе не кажется, что наши отношения исчерпали себя?

Оливер вздрогнул.

– Что?

Кристина провела рукой по лицу. Она и не думала, что заведет с ним речь о расставании именно сегодня, вообще ничего такого не планировала, но была к этому как будто готова.

– По-моему, ничего хорошего нас впереди не ждет. Мы перестали общаться, не верим друг другу, ничего друг о друге не знаем.

– Как это ничего?! – воскликнул Оливер, вскакивая с кровати и снова опускаясь перед подругой на колени. – Да как ты можешь такое говорить, Малышка? – Он схватил ее руки и принялся покрывать их поцелуями. – Нас ждет впереди много хорошего, и мы еще научимся доверять друг другу, как раньше. Вот увидишь. Ты убедишься.

Кристина смотрела на него, и ей было его жаль. Она чувствовала, что сегодняшним днем история не закончится, но что-то подсказывало ей: ждать осталось недолго. Перед глазами снова возник светлый образ Фредерика, и сердце согрела пьянящая надежда.

– Вовсе не исчерпали себя наши отношения, – бормотал, как в бреду, Оливер. – Все у нас наладится, и жить будет в радость. Ты откроешь салон, я добьюсь-таки признания и известности. Мы станем богатыми и счастливыми, о нас будут говорить, писать в газетах… Только не оставляй меня, слышишь? Обещаешь?

– Оливер, прекрати, прошу тебя, – прошептала Кристина, тщетно пытаясь убрать от него руки. – Я, правда, устала. Хочу спать.

– Не бросай меня, я без тебя сойду с ума. Поклянись, скажи, что о расставании заговорила в шутку…

– Оливер, умоляю!

– Ладно-ладно! – Он покорно отпустил ее руки и чуть отклонился назад. – Больше не буду тебя мучить. Продолжим разговор после, когда ты отдохнешь. Запомни единственное: нам друг без друга не жить. И все у нас наладится… Вот только… – Выражение его лица вдруг сделалось глуповато-испуганным, и Кристина, как ни желала скорее закончить идиотскую сцену, взглянула на него внимательнее, не представляя, что последует дальше.

– У нас начнется совсем другая жизнь, – глядя почему-то вниз, не на подругу, странным извиняющимся тоном произнес Оливер. – Через недельку…

– Что? – От неожиданности Кристина усмехнулась. – Почему через недельку?

Оливер быстро взглянул на нее, трусовато улыбнулся, хихикнул, постарался придать себе серьезности и снова опустил глаза.

– Что-то я ничего не пойму, – начиная терять терпение, более строго сказала Кристина. – Ты ведешь себя так, будто что-то украл у меня.

Оливер засмеялся.

– Ну что ты, милая… Ничего я ни у кого не крал… Просто должен кое о чем сообщить тебе и не знаю как… Боюсь, ты неправильно меня поймешь, обидишься чего доброго, опять что-нибудь выдумаешь.

– В чем дело, Оливер? – требовательно спросила Кристина, сильно хмуря брови.

Он снова взял ее руку.

– Видишь ли, мне опять надо уехать, – выдавил из себя он, рассматривая аккуратно обработанные и покрытые прозрачным лаком ногти на ее пальцах. – Теперь на несколько дней – неделю или даже чуть больше.

У Кристины будто что-то умерло внутри – наверное, последняя капля чувства к нему. Он лгал, что-то утаивал – выяснять, что именно, у нее, как ни удивительно, не возникло и малейшего желания.

– Поезжай, – с поразительным спокойствием, даже безразлично сказала она.

Оливер недоверчиво взглянул на нее.

– Ты что, не против?

Кристина покачала головой.

– Только ничего такого не подумай, – сжимая ее руку, протараторил Оливер. – Я художник и нуждаюсь в свежих впечатлениях…

– Прекрасно понимаю, – невозмутимо произнесла Кристина. – Прости, я хотела бы поскорее лечь спать.

5

Она сказала, что непременно обратится к Фредерику за помощью, просто из вежливости. И не подозревая, что ей в самом деле придется воспользоваться его предложением.

Случилось это в четверг вечером, когда к салону с опозданием в три часа подвезли заказанные парикмахерские кресла и кресло-мойку. Нервный водитель торопливо выскочил из кабины фургона, выгрузил оборудование на тротуар перед зданием и без слов залез обратно в кабину.

– Подождите! – испуганно воскликнула Кристина. – А кто же внесет все это внутрь? Я заказывала двоих грузчиков и ждала, что вы приедете в три дня, не в шесть вечера!

– Простите, я здесь ни при чем, – пробасил водитель, уже заводя мотор. – У нас сегодня безумный денек: один грузчик внезапно уволился, другой страдает жутким расстройством желудка, еще и машина сломалась. А заказов выше крыши – выполнили пока не все, поэтому я срочно уезжаю.

– Как же мне быть?..

– Придумайте что-нибудь! – крикнул водитель, уже трогаясь с места. – А насчет оплаты договаривайтесь с начальством – пусть сделают вам скидку или возместят моральный ущерб. Лично я в этих делах ничего не смыслю!

Кристина в ужасе взглянула на обернутую упаковочной бумагой мебель. У нее были хоть и изящные, но далеко не слабенькие руки, которые по воскресеньям она регулярно тренировала в спортзале. Парикмахерские кресла, если поднатужиться, можно было занести в салон и самой, но для кресла-мойки требовалась сила не женская – следовало раздобыть где-нибудь грузчиков или просить о помощи кого-то из знакомых мужчин.

Кристина в растерянности взглянула на часы: начало седьмого. Большинство организаций уже не работали – с грузчиками вряд ли что-нибудь получится. Оливер как назло в сомнительной поездке – на него, впрочем, вообще не следовало рассчитывать в серьезных делах. Нора уехала вместе с мужем к родственникам. Обращаться к людям, знакомым не близко, было неудобно.

Тут на ум Кристине и пришел Фредерик. Она даже обрадовалась, что появился повод самой ему позвонить. Он ответил после второго гудка:

– Хейворд.

– Фредерик, это Кристина. Здравствуй!

– Привет, Кристина! – Его голос заметно повеселел.

– У меня к тебе необычная просьба. – Она смущенно засмеялась, подумав вдруг о том, что и с ним знакома отнюдь не хорошо. Впрочем, порой у нее возникало ощущение, что они знают друг друга лучше, чем даже если говорить о ней с Оливером. – Понимаешь…

Она объяснила, в чем ее проблема, и Фредерик сразу же охотно откликнулся на просьбу.

– Я подъеду через четверть часа. С приятелем. Вдвоем мы быстро с твоей мебелью управимся.

Темно-зеленый джип показался из-за поворота раньше – минут через десять, не более. Выйдя из машины, Фредерик снял пиджак и ослабил галстук.

– Познакомься, это Ральф, брат моей… – Он замолчал, почему-то не договорив.

Моей кого? – размышляла Кристина, глядя на человека, выходившего со стороны пассажирского сиденья. Соседки? Сотрудницы? Не жены же!

Последняя мысль показалась ей нелепой, и она отмахнулась от нее, не желая заострять на глупостях внимания. Тревог и беспокойства в жизни и без того доставало.

– Кристина. – Они обменялись с Ральфом рукопожатиями. Он был невысокий, но крепкий, приятный на вид парень. Примерно такими Кристина и представляла себе друзей Фредерика.

– Где твой салон? – спросил он.

Кристина показала окна.

– Прямо у входа. Не надо тащить твое богатство ни по коридору, ни по лестнице. – Фредерик подмигнул ей и улыбнулся. – Работы тут всего на несколько минут.

– Для тех, у кого есть приличные мускулы, да, – смеясь, заметила Кристина. – Если бы и я могла ими похвастаться, не стала бы отвлекать вас от важных дел.

– Все важные дела на сегодня переделаны, – бодро сообщил Ральф. – Так что не переживай, ни от чего особенного ты нас не отвлекла.

– А мускулы тебе ни к чему, – многозначительно добавил Фредерик.

Через несколько минут мебель уже действительно стояла в салоне. Одно из кресел Кристина взяла сама, мужчины сначала внесли мойку, потом Ральф сбегал за вторым креслом. Кристина прижала руки к груди.

– Огромное вам спасибо, ребята. Не представляю, что бы я без вас делала.

– Охраняла бы свое добро всю ночь, а утром заказала бы грузчиков, – хихикнув, пошутил Ральф.

– Так и было бы. – Кристина кивнула. – Кофе будете?

Фредерик и Ральф переглянулись.

– У тебя здесь есть и кофе?

– Конечно, раз предлагаю. – Кристина махнула рукой в сторону уже установленной напротив входной двери администраторской стойки. На ней стояла кофеварка, между верхней и нижней столешницами из нержавеющей стали прятались – поскольку другого места им пока не находилось – чашки, блюдца, ложки и пластиковая банка с шоколадным печеньем.

Фредерик улыбнулся.

– Лично я с удовольствием выпил бы кофейку.

– И я не отказался бы, – подхватил Ральф.

Кристина кивнула.

– Отлично. Только сидеть придется в этих самых креслах, а в качестве стола использовать парикмахерскую тележку.

– Будет даже интересно, – сказал Ральф, усаживаясь в нераспакованное кресло-мойку. – А то все время обыкновенные столы, стулья, диваны. За целую жизнь надоело до чертиков!

Засмеялись. Кристина занялась приготовлением кофе, а гости принялись осматриваться по сторонам.

– Должно быть, здорово у тебя тут будет, – заметил Фредерик.

– Надеюсь, – отозвалась Кристина, ужасно довольная, что плоды ее труда хвалит небезразличный ей человек. – Еще очень многое предстоит сделать – всего сейчас и не перечислишь. Напарница у меня уже есть – пока одна, а в будущем, может, подыщу другую, если, конечно, дела пойдут успешно.

– Обязательно пойдут, – сказал Фредерик, садясь в кресло. – Не знаю почему, но я в тебе ни секунды не сомневаюсь.

Кристина так обрадовалась этим словам, что даже покраснела.

– Спасибо, что веришь в меня, – пробормотала она, ставя на прозрачную верхнюю полку тележки тарелку с печеньем. – Это мне поможет.

– Непременно как-нибудь приеду к тебе подстричься, – сказал Ральф. – Если понравится, стану твоим постоянным клиентом.

– Буду рада, – смеясь, ответила Кристина.

– Конечно, понравится, – заявил, повернувшись к приятелю, Фредерик. – Я вот уверен, что к другому мастеру больше в жизни не обращусь. И хотел бы стать самым первым клиентом этого заведения. Лет через пять, когда оно разрастется до невероятных размеров и займет ведущее место среди нью-йоркских салонов красоты, на меня будут указывать в толпе пальцем: смотрите, мол, вот этот везунчик!

Кристина залилась веселым смехом. Как же спокойно легко и счастливо ей было в присутствии чудного Фредерика Хейворда! Она на миг представила себе, что взяла бы в тот день такси или чуть раньше зашла в метро и не столкнулась бы, мчась к поезду, с бывшим одноклассником. По рукам от неприятного чувства побежали мурашки.

– Прошу. – Она поставила на стол-тележку чашки и, подкатив к нему второе кресло, тоже села.

Фредерик сделал глоток кофе, взял печенье и откусил первый кусочек.

– Мм! Как вкусно! Где покупаешь?

Кристина широко улыбнулась.

– Нигде. Сама пеку.

– Серьезно? – Фредерик округлил глаза, а Ральф, взглянув на Кристину с нескрываемым любопытством, тоже взял и попробовал печенье.

– Ты смотри! – воскликнул он. – В самом деле вкусно! Вот бы и моя Синди научилась так готовить – на руках бы ее носил!

Кристина засмеялась.

– В наши дни уметь готовить не модно и не удобно, – задумчиво произнес Фредерик. – Куда проще прийти в ресторан или купить чизбургеров, даже не выходя из машины. – Он многозначительно посмотрел на Кристину. – Такие, как ты, теперь редкость.

Она смущенно взмахнула рукой.

– Перестань. И потом не так уж часто я готовлю, а у этого печенья совсем простой рецепт.

– Может, дашь? – спросил Ральф, беря с тарелки еще одно печенье. – Или это секрет?

Кристина пожала плечами.

– Какие тут могут быть секреты? Конечно, дам. Напишу и пришлю по электронной почте. Вместе с телефонами и названием салона.

– Буду ждать. – Ральф достал из кармана рубашки и протянул ей визитную карточку. Потом взглянул на часы. – Я, если помощь больше не требуется, побегу, вы уж простите. – Он поднялся.

– Может, еще кофе? – предложила Кристина.

Ральф засунул в рот остатки печенья, взял еще одно и покачал головой.

– Нет, поеду к жене. К восьми нас ждут в гости.

– А я, если можно, выпью еще чашечку. – Фредерик взглянул на друга. – Не обидишься, если я не повезу тебя домой?

Ральф замахал руками.

– Без проблем! Конечно, не обижусь. Поймаю такси. Спасибо, Кристина!

– Это тебе спасибо. Было очень приятно познакомиться.

– И мне. Жду письма! – Ральф вскинул руку с поднятым указательным пальцем, озорно улыбнулся и на прощание пожал Кристине руку.

Когда он ушел, она налила Фредерику и себе еще кофе. Находиться в салоне с ним наедине, да еще вечером, когда на улице уже темнело, было несколько неловко и в то же время ужасно приятно.

– Хороший у тебя друг, – сказала она, стараясь казаться спокойной.

– Да, – согласился Фредерик. – Веселый, отзывчивый, порядочный. – Он замолчал, о чем-то задумываясь. Кристина села на прежнее место, радуясь, что держится неплохо и не конфузится, и отпила из чашки немного кофе. – Я не звонил тебе все эти дни… – негромко произнес Фредерик, тоже беря чашку, но не поднося ее к губам.

Кристина моргнула. Что было отвечать? Да, он не звонил, и временами она подумывала, ему уже нет до нее дела, но тут же говорила себе: не будь столь самолюбивой. У него свои дела, работа. Когда освободится, непременно позвонит.

– Но каждый день собирался, – продолжал Фредерик. – Поверь.

Кристина улыбнулась, пожимая плечами.

– Конечно, я тебе верю. Но почему ты все это говоришь? Ты не обязан был мне звонить, и потом мы только в прошлую субботу виделись.

Фредерик грустно усмехнулся.

– У меня такое чувство, что с той субботы минула целая вечность. – Он кашлянул, маскируя неловкость. – Знаешь, я каждый день, начиная с воскресенья, брал трубку, наполовину набирал твой номер и нажимал на кнопку отмены.

Кристина вспомнила, как сама звонила ему в первый раз, и внутренне улыбнулась. От его слов у нее голова шла кругом. Было страшно и поверить в счастье, и спугнуть его.

– Когда ты сказала, что у тебя есть друг, я сразу решил: не имею и малейшего права на что-то надеяться. А потом подумал: раз у вас проблемы, раз вы, хоть и живете вместе, но редко видитесь и даже выходные не проводите вместе, то, может… – Он снова замолчал, качая головой.

Кристина смотрела на него, замерев от счастья. Выражение ее лица наверняка сделалось глупым, что-либо определить по нему было явно сложно. Фредерик поднял потемневшие глаза и продолжительно на нее посмотрел.

– Наверное, я выгляжу комично. – Он нервно засмеялся. – И зря завел этот разговор… Тем более что…

Кристина, повинуясь внезапному порыву, наклонилась и взяла его за руку.

– Что ты… совсем не комично. И вовсе не зря. Мне кажется, это я смотрюсь нелепо. – У нее снова покраснели щеки, и она потупила взгляд. – В душе неразбериха чувств, боюсь выразить их… И не выразить…

– Кристина, – ласково прошептал Фредерик, сжимая ее руку. – Ты восхитительна…

Помолчали. Кристина смотрела на ручку кресла, в котором сидела, слушала дыхание Фредерика и думала о том, что порвет отношения с Оливером, как только он явится.