Текст книги "Матрица Manolo"

Автор книги: Джулия Кеннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Я тоже. Но не думаю, что это потребуется. Тот код помог нам превратить бессмысленный набор букв в слова. Не представляю себе, как это может работать в обратном направлении. И даже если здесь есть одно или два слова, которые приобретут новый смысл после применения кода, откуда мы узнаем, какие именно следует взять? – Он покачал головой. – Нет, ключ должен находиться в самой этой книге.

– Или в какой-нибудь другой, – вздохнула я. – О боже, Девлин. Что, если в баре был еще один экземпляр «Дон Кихота»?

– Без паники, – сказал он. – Не нужно придумывать самых мрачных вариантов развития событий. Подсказка должна быть здесь.

– С чего ты взял?

– Потому что тут так сказано.

Я вытаращила на него глаза.

– Тут так сказано? О чем ты говоришь?

– Ты видела табличку?

– Ту, что лежала рядом с книгой? Да, конечно. – Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что там было написано. – Самая обычная табличка.

– Не совсем, – с улыбкой возразил Девлин, вытаскивая из книги табличку и передавая мне. – Нам повезло, что я на всякий случай ее захватил.

– «Напечатано для членов Английского библиографического общества типографией "Моррисона и Гиббса" в Эдинбурге», – прочитала я. – Точной даты нет, но здесь говорится, что книга вышла между тысяча восемьсот девяносто вторым и тысяча восемьсот девяносто четвертым годами. Это издание с ограниченным тиражом в сто экземпляров, а данная книга является даром Ивлина В. Пинслоу. – Я посмотрела на Девлина, все еще не понимая, к чему он клонит. – И что с того?

– Ивлин В. Пинслоу, – медленно произнес он. – ИВП.

– Черт возьми! – воскликнула я. – Это не может быть совпадением.

– Я тоже так подумал. – Девлин постучал пальцем по книге. – Давай попробуем это доказать.

И он вновь принялся перелистывать страницы, внимательно вглядываясь в текст. Здесь ничего. И здесь ничего.

А потом…

– Проклятье! Девлин! Посмотри!

Почти в середине книги между страницами лежал прозрачный листок папиросной бумаги.

– Я с трудом могу разобрать, что здесь написано, – сказала я, наклоняясь к книге и пытаясь прочитать слова.

Девлин последовал моему примеру, но вскоре признался, что у него ничего не получается. Похоже, наша подсказка была напечатана на допотопной печатной машинке со старой лентой. Из-за тусклого освещения ничего разглядеть не удавалось.

Тогда Девлин поднял листок ближе к свету, и мы, прищурившись, прочитали текст:

ПОСЕТИТЕ ДОМ СОЗДАТЕЛЯ «СМЕШНОГО МАЛЬЧИШКИ», «И ЭТО ПРОЙДЕТ», «НЕФРИТ» И «СТОДОЛЛАРОВЫЕ НОГИ»

– «Продюсеры»! – воскликнула я.

Я обожала этот спектакль, так что перечисленные названия были мне знакомы.

– Все это названия шоу, в которых продюсером был Макс Белысток, – добавила я, упомянув главного героя мюзикла «Продюсеры», пронырливого бродвейского продюсера, изобретавшего разные махинации, чтобы выпустить абсолютно провальный спектакль.

– Да, – задумчиво проговорил Девлин, – но что означает «дом создателя»?

– Я не уверена, – призналась я. – Возможно, нам следует посетить Сент-Джеймсский театр? Ведь именно там идут «Продюсеры».

– Пожалуй, стоит попробовать, – согласился он. – Других идей у меня нет.

Я не стала тратить время и напоминать, что время уже перевалило за полночь. Насколько мне известно, зрители покидают театр довольно быстро. Я боялась, что мы найдем темное пустое здание, однако попытаться все-таки стоило. Возможно, нам повезет. Или мы обнаружим прямо на фасаде театра написанное краской послание для нас. Я никогда не одобряла подобный вандализм, но в данном случае готова была сделать исключение.

Поскольку нам не удалось найти свободное такси, мы прошли несколько кварталов и вскоре оказались на 44-й улице, возле Сент-Джеймсского театра. Как я и предполагала, театр уже опустел и, хотя мы постучались в дверь, никто нам не ответил. Даже охрана.

– Закрыто до утра, – сказал Девлин.

Я промолчала. Все мои силы уходили на то, чтобы убедить себя, что это не имеет значения, поскольку подсказка где-то в другом месте. Вот только где?

– Дом Мела Брукса? – предположила я.

– Как мы узнаем, где он находится? – Девлин посмотрел на театр. – И мне по-прежнему кажется, что речь идет о Белыстоке. В противном случае там было бы написано «создатель Белыстока».

С ним было трудно не согласиться. Пока Девлин набирал номер театра, надеясь найти ночного сторожа, который мог бы нас впустить, я пыталась сообразить, где еще может находиться подсказка. Будь мы персонажами мюзикла, а я – исполнительницей главной женской роли, то в этом месте у меня, наверное, был бы большой сольный номер, чтобы я могла громко пожаловаться на судьбу. Скорее всего, это было бы где-нибудь ближе к концу первого акта. Я представила, как отчаянно взываю к небесам, сожалея об отсутствии подсказки, а потом бросаюсь на стену (так я и поступила, чтобы до конца прочувствовать настроение) и, оглядевшись вокруг, вижу подсказку на стекле, закрывающем афишу.

Я обдумала эту возможность и на всякий случай посмотрела на стекло. Никаких подсказок.

Да, сценарист из меня никудышный.

Или такой вариант: главная героиня роняет сумочку, из нее что-то вываливается, катится к решетке – и именно там обнаруживается подсказка.

У меня мелькнула мысль, не уронить ли сумку, чтобы проверить новую теорию, но я не смогла бы так издеваться над творением Марка Джейкобса. К тому же в сумке по-прежнему находился мой компьютер. Если его уронить, он наверняка разобьется, и что мы тогда будем делать? Насколько мне было известно, даже в реальном мире большая часть игры проходила на компьютере, и… Вот оно!

– Девлин!

Он с озабоченным видом бросился ко мне.

– Что? С тобой все в порядке? Что случилось?

Я даже не стала его успокаивать.

– Нам нужен веб-сайт, – сказала я, схватив его за рукав. – Пошли отсюда. Здесь нам нечего делать.

К счастью, войти в Интернет было совсем не сложно. Мои родители – да благословит их Бог – выражали свою любовь, делая мне дорогие подарки, продукты высоких технологий, так что я являлась счастливой обладательницей беспроводного Интернета. Никаких телефонных линий, Интернет-кафе или мобильных телефонов. (А если вы уловили в моих словах намек на рекламу, то это лишь из-за того, что я люблю свой компьютер. И конечно, маму и папу.)

Я потащила Девлина за угол, в «Ховард Джонсон». Как только мы уселись, я тут же включила компьютер и рассказала Девлину о том, какие мысли пришли мне в голову.

– В подсказке упоминается дом создателя, верно? А создатель – Макс Белысток. Готова спорить, что нам следует отправиться на сайт Макса Белыстока!

Официантка с сомнением посмотрела на нас, но Девлин сразу заказал два кофе и тарелку жареного картофеля, и она оставила нас одних в кабинке. Девлин передвинулся по скамье и уселся рядом со мной.

– Что ты об этом думаешь? – спросила я, поскольку он молчал и меня вновь охватила тревога.

– Я думаю, что ты великолепна, – сказал он.

– Да?

Мое настроение мгновенно переменилось, и я, почти улыбаясь, быстро набрала адрес сайта: http://www.maxbialystock.com – и нажала «Enter» со словами:

– Наверняка ничего не выйдет.

Так и оказалось. Ничего не произошло – такого адреса не существовало.

– Попробуем с подчеркиванием, – предложил Девлин, наклонился ко мне и быстро напечатал: http://www.max_bialystock.com.

И опять ничего.

– Проклятье, – пробормотала я. – А я была так уверена. Может быть, melbrooks.com?

– Попробуй сначала Bialystock.com. На сей раз мы попали в яблочко.

– Черт возьми, – мрачно проговорила я, глядя на слова, появившиеся на экране. – И что нам делать дальше?

Если Память поможет, ответ практи-чески в постановке рыцаря.

И будет найден, если последует Одно за другим к месту сбора патронессы Кандида, когда она танцевала среди итальянских каналов, и тех, чья обеденная трапеза названа в честь Моргана и Катилины, когда они сидели на Любовной сюите и Однажды [они были] в Риме.

[1] Оценка, соответствующая «тройке».

Глава 26
ПТАШКА

Я не люблю ждать. Скука меня быстро утомляет. Очереди раздражают, и я часто отказываюсь от вещей, для получения которых необходимо стоять в очереди.

В этом отношении тюрьма особенно неприятна.

Теперь я опять получила свободу, но мне снова приходится ждать. И хотя у меня имелись приятные развлечения, все они закончились, и мне не остается ничего другого, кроме как ждать, когда начнутся главные события.

Мой компьютер включен, работает глобальная система навигации и определения местоположения. Я смотрю на нее, а потом переключаюсь на матрицу с параллельно работающими дисковыми накопителями. Появляется та же самая карта и на ней – то же полное отсутствие активности. Я вздыхаю. Сколько же времени им понадобится на то, чтобы разгадать первую подсказку? Неужели я имею дело с идиотами?

Надеюсь, что нет. Поскольку игра вот-вот начнется, я хочу, чтобы они хорошо соображали. Конечно, я рассчитываю победить, но только в борьбе. Обычная бойня не доставит мне никакого удовольствия. Весь кайф в погоне. В игре.

Я возвращаюсь в постель и открываю флакончик с лаком для ногтей. На сей раз я решаю использовать «дьявольский красный», поскольку в данный момент он кажется мне наиболее подходящим. Подложив под ноги подушку, я принимаюсь тщательно красить ногти. Нужно хоть чем-нибудь себя занять, чтобы время пошло быстрее.

В конце концов, система слежения – это настоящий подарок. Я думаю о сообщении, прибывшем с электронной почтой, в которой находилось программное обеспечение:

Пока ты будешь выслеживать их по городу, все будет хорошо видно, но имей в виду, моя красотка, что могут возникать различные несоответствия.

Я не знаю, что это означает, но из самого факта получения программного обеспечения понимаю, что система слежения активирована. А если вспомнить о микрочипе, который я установила ранее, все встает на свои места. Надеюсь, упоминание о несоответствиях со временем обязательно разъяснится. По моим предположениям, система наблюдения будет отключаться в самые неожиданные моменты – и тогда я на некоторое время буду терять свою дичь.

Если бы игрой управляла я, то сделала бы именно так. Да, это усложняет задачу Убийцы, но зато так гораздо веселее. Преследование становится более захватывающим, охота превращается в искусство.

Сейчас мне плевать на перерывы в слежении. Мне хочется только одного: чтобы микрочип заработал и я увидела их местонахождение на карте. Пусть наконец игра начнется. У меня всего десять пальцев на ногах, и я не могу бесконечно менять их цвет.

Я заканчиваю красить ногти и понемногу закипаю от злости. Разве они не понимают, что я хочу поскорее начать? Разве не знают, какое огромное значение имеет время? В конце концов, в крови девушки находится яд. Почему, черт подери, они медлят?

Я продолжаю накапливать ярость – естественно, оставаясь на кровати, чтобы не испортить лак, – когда происходит замечательная вещь. Одновременно начинают гудеть компьютер и система слежения. Этот пронзительный звук вызывает у меня такой восторг, что я соскакиваю с постели. Плевать на ногти! Случилось то, чего я так ждала.

Я бегу в тот конец комнаты, но прямо перед столом застываю, опустив глаза в пол. Что, если я ошибаюсь? Что, если этот звук означает что-нибудь другое? Например, поступление электронной почты или просто новое сообщение от ИВП.

Мне даже не хочется смотреть – вдруг мои надежды будут обмануты?

Но я должна это знать и потому медленно поднимаю глаза. На экране возникает изумительная штука: одинокая красная точка, которая с точностью до пятидесяти ярдов отмечает положение агента Девлина Брейди на острове Манхэттен.

Я улыбаюсь. И делаю пируэт. Я даже позволяю себе исполнить короткий танец.

А потом хватаю систему слежения и пистолет и засовываю их в совершенно новую сумку от «Фенди». Уже не думая о ногтях, я надеваю носки и пару розовых кроссовок. Удобно, модно и практично.

Перекинув сумку через плечо, я выхожу из отеля. Настало время для встречи со старым другом.

Глава 27
ДЕВЛИН

Девлин смотрел на текст, мечтая, чтобы его подлинный смысл сам собой раскрылся на экране. Однако он видел перед собой все ту же тарабарщину.

Если Память поможет, ответ практи-чески в постановке рыцаря.

И будет найден, если последует Одно за другим к месту сбора патронессы Кандида, когда она танцевала среди итальянских каналов, и тех, чья обеденная трапеза названа в честь Моргана и Катилины, когда они сидели на Любовной сюите и Однажды [они были] в Риме.

– Что это означает, черт возьми?

Глаза Дженн расширились от беспокойства, и Девлин постарался принять уверенный вид.

– Мы разберемся, – сказал он и для пущей убедительности сжал ее руку. – Не сомневайся.

– Тебе легко говорить. Не твоя голова лежит на плахе. Пока. – Она нахмурилась. – Или уже нет?

– О чем ты?

– О решающей подсказке.

Девлин понял, куда она клонит. По правилам ИВП Жертве ничего не грозило, пока он (или она) разгадывал квалификационную подсказку. Но как только это происходило, Убийца получал сигнал и разрешение начать охоту.

На компьютере все происходило в виртуальном пространстве и сигнал посылался мгновенно. В реальном мире он немного запаздывал. Когда это случилось с Мелани, они с Мэтью поняли, что электронный сигнал был отослан в тот момент, когда она получила одну из подсказок. Однако Девлин не имел возможности узнать, всегда ли сигнал передается именно таким способом. Насколько ему было известно, за Жертвой следили; кто-то докладывал о каждом ее движении психопату, который управлял игрой.

Он обвел взглядом ресторан, запоминая лица всех, кто смотрел в его сторону. И в первую очередь тех, кто отворачивался, встречаясь с ним глазами.

– Девлин? – Дженн схватила его за запястье. – Ты в норме?

– Да. – Он вздохнул и принял решение. – Ты когда-нибудь посещала занятия по самообороне?

– Конечно. Но не слишком долго. Только основной курс.

– Первым делом там учат, что необходимо постоянно фиксировать все, что происходит вокруг.

Она огляделась по сторонам, быть может, не так незаметно, как это сделал он, но трудно было винить ее за это.

– Обращай внимание на людей, которые находятся рядом с тобой. Старайся все запоминать. Если ты вновь увидишь знакомое лицо, не считай это случайным совпадением.

Дженн серьезно кивнула. Девлин почувствовал себя виноватым за то, что напугал ее, но он тут же подавил эту мысль. Она должна испытывать страх, если хочет остаться в живых. И еще ей необходимо быстро соображать. Они оба должны преодолеть это препятствие и разобраться с проклятой подсказкой.

– Нам нужно сосредоточиться на этом, – сказал он, постучав пальцем по листку.

– Сначала ответь на мой вопрос, – сказала Дженн. – Разгадали ли мы квалификационную подсказку? Начал ли Убийца охоту на тебя? Возможно ли, что он один из посетителей ресторана? Или кто-то поджидает у входа, чтобы выстрелить в меня?

– Я не знаю, здесь ли он, – признался Девлин. – Но действительно, первая подсказка запускает игру. А вторая – квалификационная. Как только она разгадана, на Жертву начинается охота. Я абсолютно уверен, что мы только что разгадали квалификационную подсказку.

Дженн начала тревожно оглядываться по сторонам.

– Тогда нам нужно отсюда уходить. Убийца может находиться здесь и наблюдать за нами.

– Вполне вероятно, – ответил Девлин. – Но если и так, его интересует моя голова. А ты в безопасности до завтрашнего утра, помнишь?

– Не завтрашнего, а уже сегодняшнего, – возразила она, показывая на часы. – Кроме того, на меня тоже можно охотиться, ведь я связалась с властями. И Энди принял выстрел, который предназначался мне.

– Ты права. – Он передвинулся на прежнее место, ощущая успокаивающую тяжесть запасного пистолета в кобуре на лодыжке, и встал. – Пойдем.

Дженн быстро убрала компьютер в сумку и тоже поднялась со скамьи. Она направилась было к входной двери, но Девлин придержал ее рукой за плечи.

– Назад, – сказал он, поворачивая ее в сторону кухню.

– Что?

– Мы выйдем через черный ход.

Она кивнула, и ее молчаливое согласие наполнило его душу теплом. Пусть его жизнь пошла под откос, но ему удалось заслужить доверие прекрасной дамы, оказавшейся в беде.

Они быстро прошли через кухню, минуя официантов с подносами и мойщиков с горами грязных тарелок. Некоторые бросали на них любопытные взгляды, но никто не остановил. И самое главное, никто за ними не последовал.

Задняя дверь выходила в переулок, где пахло гнилью и мочой. Они осторожно двинулись по грязной мостовой в сторону Таймс-сквер. Когда они вернулись на Бродвей, Девлин остановился, обдумывая ситуацию. Он не желал, чтобы его дергали за веревочки, не желал чувствовать себя беспомощным, зависеть от прихотей неизвестного безумца, который устроил эту смертельную игру в кошки-мышки. За последние несколько недель он привык к ощущению потери контроля над собой, к тому, что жизнь утратила смысл. Привык, хотя ему это вовсе не нравилось.

Но сейчас… да, сейчас все переменилось. Все стало по-другому.

И в то время как прежний Девлин хотел остановиться на тротуаре и разобраться с этим сукиным сыном прямо здесь и сейчас, новый, более сильный Девлин знал, что он не должен этого делать. Он обязан думать о Дженн. И если это означает, что он возвращается к жизни – медленно оттаивает, – что ж, значит, так тому и быть.

Он бросил быстрый взгляд на Дженн, которая с любопытством смотрела на него.

– Ну? – спросила она. – Куда теперь?

– Пожалуй, мы останемся здесь, на Таймс-сквер.

– Почему?

– Здесь полно людей и отелей с приличной ночной системой безопасности. – Он огляделся, заметил на противоположной стороне улицы вывеску отеля «Марриотт» и двинулся в том направлении. – Пошли.

– «Если Память поможет», – сказала Дженн, когда они поднимались на лифте в вестибюль отеля. – Как это следует понимать?

– Раз уж мы говорим о Бродвее, то, возможно, это старый спектакль?

– Возможно. Но какой? Я не слишком хорошо знаю старые мюзиклы, разве что самые знаменитые. Ведь речь идет только о мюзиклах? Или об обычных пьесах тоже?

– Я участвовал только в мюзиклах, – ответил Девлин. – Один раз меня пригласили играть в пьесе, но я отказался. Для меня существовал только музыкальный театр.

– Ты гей?

Вопрос Дженн не слишком его удивил. В его профессии это было обычным делом.

– Буду счастлив доказать тебе, что нет.

– Ой.

Она отвела взгляд и покраснела. Девлин не стал прятать усмешку.

– Я принадлежу к редкой породе. Гетеросексуальный мужчина, который поет и танцует на «Великом белом пути»[1].

– И тебе пришлось уйти оттуда и нацепить пистолет, чтобы доказать свою мужественность?

– Да, пожалуй, – ответил он, просто чтобы поддержать шутку.

На самом деле все было совсем не так.

– Возможно, упоминание о рыцаре связано с «Дон Кихотом»?

– Звучит разумно, – согласился Девлин.

– Еще одна песня из «Человека из Ламанчи»? Текст из «Рыцаря печального образа»?

Он начал вспоминать стихи.

– Ну, хозяин постоялого двора поет песню. Возможно, нам нужен отель?

Дженн подняла голову, в ее глазах засветилась надежда.

– Это неплохо. Очень умно!

Девлин принял похвалу, но не стал заострять внимание на том, что не знает, о каком отеле идет речь.

– В песне также говорится о славных деяниях рыцаря, о том, как он сражается со злодеями.

– Мы действительно сражаемся со злодеями. Однако я не понимаю, как это поможет нам найти правильный ответ.

– Я тоже, – признался Девлин, когда они вышли из лифта и направились к стойке.

– А как насчет «Память поможет»? У тебя не возникает никаких ассоциаций? – спросила Дженн.

– Вроде нет.

– Дерьмо, – сказала она, и его сердце дрогнуло.

Поскольку битва с тысячей врагов еще не началась, он остановился посреди вестибюля и взял Дженн за руку.

– Все будет в порядке.

– Обещаешь?

– Да, обещаю.

Сила, с которой он произнес эти слова, поразила его самого. Он вдруг понял, что дал свое обещание всерьез. Вначале он ступил на этот путь, чтобы помочь Дженн выпутаться из беды. Потому что иначе не мог. Потому что его всегда учили так поступать. Но необыкновенная Дженнифер Крейн завоевала его сердце. Он влюбился. И Девлину нравилось это чувство.

Теперь это перестало быть обязанностью. Это стало его личным делом.

И да поможет Бог тому сукину сыну, который попытается стрелять в девушку.

[1] Неофициальное название Бродвея в районе Таймс-сквер. Именно так в декабре 1901 года, после необычайно сильного снегопада, журналисты назвали заснеженный Бродвей.

Глава 28
ДЖЕННИФЕР

Должна признать, что его идея об отеле была правильной. Но я бы спряталась в каком-нибудь паршивом мотеле, например в Гарлеме. В таком месте, где сдают комнаты по часам и где лучше не ложиться в постель, чтобы не тревожить клопов.

Вместо этого мы оказались в роскоши, дополненной парнем с внешностью полузащитника американского футбола, который перекрывал подходы к лифту и пропускал лишь тех, у кого был ключ от номера.

Я продемонстрировала ему наш ключ и гарцующей походкой подошла к лифту, наслаждаясь ощущением безопасности. Как ни удивительно, у меня было хорошее настроение: пребывание в чистом отеле и иллюзия защищенности, а также обещание Девлина сделали свое дело. Конечно, он лгал. Но его слова меня поддержали.

И появилась уверенность.

Мы справимся. Не знаю как, но мы победим.

– Паршивая охрана, – проворчал Девлин, пока мы ждали лифт. – Хотя это лучше, чем ничего.

Я моментально пала духом.

– Спасибо. Большое спасибо.

– Извини. Но существует как минимум десять способов, при помощи которых Убийца сможет проникнуть в отель.

– И ты намерен перечислить мне все десять, один за другим?

– Нет. Я просто размышлял. Профессиональная привычка. Мы в безопасности. Я обещаю.

Пришел лифт, и мы шагнули в него. Девлин немедленно нажал кнопку сорок третьего этажа.

«Профессиональная привычка». Я задумалась. Я сама целыми днями напеваю мелодии из мюзиклов. Немного пошло, но приятно для окружающих. А как себя чувствует человек, который постоянно связан с убийствами, насилием, наркотиками и преступниками? Наверное, это утомляет. Но дарит ли удовлетворение? Полагаю, что да. Во всяком случае, мне моя карьера приносила бы радость. Моя настоящая карьера. Та, которую мне еще только предстоит начать.

Однако Девлин уже добился успеха на этом пути. Ведь у него на полке стоит статуэтка премии «Тони». И если удовольствие от исполнения главных ролей в музыкальном театре сравнимо с прелестями службы в ФБР… быть может, мне следует подумать о том, чтобы попытаться туда поступить.

Или нет.

Я нахмурилась, глядя на свое отражение в зеркале лифта. Я мечтала только об одной работе и начинала ужасно злиться, если что-то вставало на пути реализации моей мечты. Вряд ли я смогу выступить в новом мюзикле Стивена Сондхейма, если меня прикончат.

Кстати, в таком случае я точно не буду разносить заказы клиентам. Эта счастливая мысль напомнила мне о моей нынешней работе, которая, так уж вышло, находилась всего в нескольких кварталах отсюда.

Подобная близость – великий провокатор чувства вины, и это чувство неожиданно со всей силой обрушилось на меня. (Я понимала, что глупо чувствовать себя виноватой, но иногда эмоции не поддаются здравому смыслу.) Нужно было позвонить и предупредить, что завтра я в любом случае не смогу выйти на работу. А теперь, когда Брайан оказался отрезан от чудесного мира общественного питания, мне некого было попросить о замене. (Нет, я не огорчена, совсем не огорчена…)

Что ж, моему боссу придется импровизировать. Видит бог, я приобрела в этом деле большую сноровку.

Без особых усилий я отбросила эту проблему. В настоящий момент моя нынешняя трудовая занятость не входила в список моих приоритетов, так же как угроза атомной войны, болезни, передаваемые половым путем, и изменения в высокой моде.

В данный момент в моем мозгу неоновым светом вспыхивали рыцари, «Кандид», Рим и другие глупости из проклятой подсказки.

Двери лифта открылись, мы вышли из него, сориентировались и направились к нашему номеру. Девлин вставил пластиковый ключ, и дверь сразу же открылась. Ему вновь удалось произвести на меня впечатление – у меня эти штуки никогда не работают, – и мы вошли в чистый номер, который ничем не отличался от любого другого гостиничного номера нашей планеты.

В нем была всего одна кровать, правда королевских размеров, но сейчас меня это не слишком беспокоило. (Уже одно это говорит о том, как сильно подействовали на меня события прошедшего дня. При обычных обстоятельствах проблемы постели занимают одно из первых мест в моем списке, когда мне удается подцепить симпатичного парня.) Я собиралась не спать, а работать, поэтому сразу переставила торшер ближе к кровати, чтобы она была ярко освещена.

– Ты и в самом деле полагаешь, что мы здесь в безопасности? – спросила я. – Мел рассказывала, что у Линкса было нечто вроде следящего устройства. Возможно, у нашего Убийцы оно тоже есть.

– Я об этом думал. Однако я считаю, что принял правильное решение. Мы не можем работать над подсказкой, постоянно находясь в движении. Нам необходима база. Большой отель подходит идеально. Подобные устройства не могут указать точное местонахождение цели. Здесь более тысячи номеров. Он нас не найдет.

– Пожалуй, мне это нравится, – призналась я, живо представив, как Убийца рыщет по коридорам, безуспешно пытаясь нас найти.

– Кстати, где может находиться датчик следящего устройства? – спросил Девлин.

И тут же сам ответил на свой вопрос. Точнее, это сделали мы оба, когда одновременно повернулись к книге, которую он положил на постель.

– Правильно, – сказал Девлин. – Я все равно хотел проверить оставшуюся часть книги на предмет других подсказок. Заодно посмотрю, нет ли в ней каких-нибудь электронных устройств.

– Отлично.

Я присела на край кровати, сняла туфли и вытащила из каждой по пачке денег. Девлин с удивлением наблюдал за тем, как я бросала купюры на кровать.

– Думаю, тебе понравится следующий номер программы.

И я вытащила из лифчика еще две пачки – по одной из каждой чашечки. У Девлина дрогнул уголок рта.

– Не сомневаюсь, что для такого случая существует подходящая остроумная реплика, но мне она почему-то не приходит в голову.

– Все в порядке, я не в обиде. – Я показала на груду денег. – Возьми часть себе. У нас обоих будут наличные, да и к тому же я получила эти деньги как твой Защитник.

Девлин кивнул:

– Если не возражаешь, я возьму купюры, которые лежали в лифчике, а не в туфлях. – Он плотоядно ухмыльнулся, но не выдержал и расхохотался, испортив весь эффект. – Хочешь посмотреть, куда я намерен спрятать деньги?

– Меня не интересуют твои извращенные фантазии, – чопорно заявила я и показала на книгу. – Давай займемся делом.

– Слушаюсь, мадам, – с улыбкой поклонился Девлин.

Я с притворным раздражением покачала головой и села за стол, а Девлин принялся изучать книгу. Первым делом я вытащила из сумки плеер и включила его. Зазвучала музыка из мюзикла «В лесу». Это Сондхейм, а значит, текст отличается остроумием. Обычно Сондхейм полностью поглощает мое внимание и я не могу сосредоточиться ни на чем другом, но этот спектакль я знала очень хорошо, так что он мог служить звуковым фоном. Достаточно энергичным, чтобы мобилизовать меня, и хорошо знакомым, чтобы не отвлекать от работы над подсказкой.

Когда актер-чтец начал повествование, я открыла ящик стола, достала оттуда несколько листов почтовой бумаги с логотипом отеля и разбила подсказку на части. К тому времени, когда Золушка запела у могилы, я уже не слышала музыки, настолько меня поглотила работа. Вот что у меня получилось:

Если Память поможет – Память? Песня?

ответ практи-чески – практически? «Практик»? Мюзикл? Пьеса? Какой смысл в дефисе?

в постановке рыцаря. – «Человек из Ламанчи» (?)

И будет найден, если – замечание для нас?? последует Одно за другим – название? Пьеса? Мюзикл? Проверить в сети к месту сбора —??

патронессы Кандида – «Кандид» – мюзикл. Но кто эта патронесса?

когда она танцевала среди итальянских каналов – Венеция?

и тех, чья обеденная трапеза —????

названа в честь Моргана и Катилины – персонажи? Актеры?

когда они сидели на Любовной сюите – еще одно шоу? Проверить это и Однажды [они были] в Риме – так? Разве [] не означает, что это нужно вычеркнуть?[1]

Я сидела и постукивала ручкой по листку в такт с «Теперь я все знаю», изучая свои заметки. Ладно, если это «Память», тогда что дальше? Я понятия не имела.

Или имела? Ведь «Память» – это знаменитая песня из «Кошек». А «Кошки» поставлены по книге Томаса Стернза Элиота «Книга Старого Опоссума о практичных кошках». Отсюда могло появиться «практи-чески».

Неплохая догадка, сказала я себе, решив, что я очень умная. Вот только по-прежнему было непонятно, какое отношение все это имеет к «Человеку из Ламанчи». И что означает последняя часть подсказки.

Разочарованная, я выключила плеер и повернулась, чтобы посмотреть на Девлина, который продолжал аккуратно переворачивать страницы, тщательно изучая каждую из них в поисках пометок или посланий, написанных кровью.

– Как дела? – спросила я.

– Не слишком, – ответил он, поднимая голову. – А у тебя?

– Неплохо, но я еще не закончила. Ты можешь найти какую-нибудь связь между «Кошками» и «Человеком из Ламанчи»?

– Один и тот же театр? – предположил Девлин. – Я не знаю, где ставили «Человека», но ничего лучшего в голову не приходит.

– А что, мне нравится, – ответила я и вновь вытащила свой компьютер.

Как только он загрузился, я сразу же вышла в Интернет и отправилась на сайт Бродвея по адресу www.ibdb.com. Он не так известен, как база данных с фильмами, но более полезен для любителей театра вроде меня. Там я сразу же проверила, где ставили «Кошек» и «Человека из Ламанчи».

– Не повезло: спектакли шли в разных театрах, – сказала я.

Поскольку я уже находилась в Интернете, то решила проверить «Одно за другим», «Любовную сюиту» и «Однажды в Риме». Все три оказались пьесами. Довольно старыми – двадцатые и тридцатые годы, – вот почему я о них никогда не слышала. Впрочем, даже теперь, когда я с ними познакомилась, мне все равно было непонятно, что делать с полученной информацией. Я вздохнула:

– Ничего не выходит. Достала меня эта чертова подсказка.

Девлин подошел ко мне сзади, положил руки мне на плечи и посмотрел на исписанные листки.

– На самом деле это ты достала эту чертову подсказку. И теперь тебе остается только достать этот чертов ответ.

Я была совершенно уверена, что он начнет говорить какие-нибудь банальные утешения, и когда вместо этого он выдал тяжеловесный каламбур, я не выдержала и расхохоталась.

– А что у тебя? – спросила я, немного успокоившись. – Ты проверял корешок? Нашел другие подсказки? Или микрочип?

Он взял книгу и показал мне щель между кожаным переплетом и прошитыми страницами.

– Здесь ничего нет.

– Ты уверен?

Он ничего не ответил, и я решила, что ответ – да.