Текст книги "Операции английского флота в первую мировую войну"

Автор книги: Джулиан Корбетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

Olympicприблизился к Audacious,а Liverpoolдоблестно пошел впереди, как бы исполняя роль тральщика. Состояние моря и дифферент на корму почти не давали возможности управлять поврежденным кораблем, но все же он медленно продвигался вперед. Попытка буксировки кончилась неудачно – перлини лопнули; то же самое произошло при вторичной попытке, сделанной подошедшим эскадренным угольщиком Thornhill,и буксировку отставили. До 16 часов, т. е. семь часов после взрыва, корабль еще шел, и была надежда его спасти – главнокомандующий даже телеграфировал в Адмиралтейство просьбу прислать корабельного инженера для составления краткого доклада Адмиралтейству о предварительных соображениях по его ремонту. Одновременно адмирал Джеллико просил принять все меры, чтобы случай не попал на страницы газет. Будучи уверенным, что несчастье произошло от мины заграждения, он послал линейный корабль Exmouthс приказанием еще раз попытаться взять Audaciousна буксир, но, когда Exmouthподошел, надежда на спасение миновала.

Корма Audaciousпокрылась водой, команду перевели на Olympic.Благодаря исключительно искусным и лихим действиям командира и личного состава удалось в столь свежую погоду отвести поврежденное судно на 15 миль от места аварии, но на этом все и кончилось. В 21 час, после двенадцатичасовой борьбы и на полпути до гавани, Audaciousбыстро пошел на дно.

Сохранив все главные боевые единицы от всяких попыток атак неприятеля в течение трех первых критических месяцев войны, адмирал Джеллико по несчастному стечению обстоятельств потерял теперь один из лучших своих кораблей. Вряд ли можно было предполагать, что немцы поставили заграждение у островов Тори, наперед зная о том, что Гранд-Флит туда пойдет; еще более сомнительно, что это заграждение ставилось вообще против Гранд-Флита – в таком случае его следовало бы поставить к западу от Longh Swilly.

В данном случае немцы заслуживали выпавшего на их долю счастья еще меньше, чем адмирал Джеллико – постигшего его несчастья, но приходилось считаться с необходимостью его скрыть. Сообщая о гибели корабля, адмирал вновь настойчиво просил не оглашать случай в печати. Общее положение в то время особенно сильно подтверждало такую необходимость. События в Бельгии достигли наивысшего напряжения. В этот день открыли Ньюпортские шлюзы, немцы совершали отчаянные усилия прорваться к Кале, через 48 часов вопрос должен был решиться, и, казалось, наступило время немецкому флоту попытаться напасть на силы адмирала Худа. В Адмиралтействе считали возможным избежать огласки несчастья в течение недели или десяти дней – не более, учитывая, что на Olympicбыло слишком много свидетелей, подобно случаю в русско-японскую войну с броненосцем «Яшима».Недельного срока было достаточно, но сам факт сокрытия несчастья от населения настолько противоречил всем английским понятиям и традициям, что Адмиралтейство не решилось этого сделать без согласия кабинета министров.

В конце концов дело сводилось к вопросу не только чисто военному, но и высшей политики. Известие о блестящем успехе немцев против флота Великобритании могло повлиять на обстановку в нежелательном для министерства иностранных дел смысле. В Константинополе борьба между представителями союзников и представителями Центральных держав к этому времени достигла своего апогея. Германия делала все возможное, дабы втянуть Турцию в войну; военная немецкая миссия с приходом «Гебена»заняла доминирующее положение у турецкого правительства, и наш посол сообщал, что турки верят исключительно только в успехи немцев. Всякое новое известие в пользу немцев могло легко порвать ту ниточку, на которой держался усилиями союзных представителей нейтралитет Турции. Сэр Луне Маллет, наш посол в Константинополе, писал два дня спустя в министерство иностранных дел, что решение Порты зависит от событий на театре военных действий, но что австрийское и германское влияние достигло своего максимума. Подобные обстоятельства с очевидностью показывали необходимость как можно дольше скрывать нашу потерю, и 28 октября адмирал Джеллико был уведомлен, что, принимая во внимание позицию Турции и общую военную обстановку, известие о потере Auduciausв настоящее время не будет опубликовано.

Таким образом, только во имя интересов государства было санкционировано отступление от освященного веками обычая, отступление, столь ненавистное общественному мнению. То, что положение дел в Турции оправдывало его, совершенно очевидно подтвердилось через два дня.

Хотя великий визирь и большинство оттоманского правительства выступали до последнего момента за сохранение нейтралитета, руки их оказались связанными старинным прусским политическим ходом – фальшивой телеграммой.

Подробности постановки заграждения, от которого погиб Auducious,оставались в течение некоторого времени тайной. Лишь в самом начале 1915 года стало известно, что заграждение поставил вспомогательный крейсер «Берлин»(17 000 тонн, пароход Северо-Германского Ллойда), в августе оборудованный в качестве заградителя. Впервые «Берлин»вышел из Вильгельмсхафена в конце сентября, но, приближаясь к Naze, с далекого расстояния рассмотрел несколько английских военных судов, крейсировавших там в ожидании возвращающихся от Скагеррака наших подводных лодок, и вернулся обратно. Вторично он вышел 14 октября. На сей раз он шел якобы с двумя подводными лодками, но если это было действительно так, то он не мог бы избежать «сетей», расставленных к тому времени адмиралом Джеллико. Ничто не может служить лучшей иллюстрацией тем трудностям, перед лицом которых был поставлен наш главнокомандующий флотом, как то удивительное счастье, которое сопутствовало крейсеру в его рискованном предприятии.

Наши крейсеры только что закончили поиск до Доггер-банки – часть операции по прикрытию подходившего канадского конвоя. Большинство дозорных эскадр находилось в своих районах между Шотландией и Норвегией. Севернее этих эскадр дозорную службу несли эскадры старых линейных кораблей, высланных на место 10-й крейсерской эскадры, отозванной из состава Северного патруля для обслуживания района между Питерхедом и Naze; 2-я крейсерская эскадра несла дозорную службу вдоль берега Норвегии, а 1-я легкая крейсерская эскадра – на параллельной к ней линии, но к западу от нее. Далее на севере оставалась для поддержки 1-я эскадра линейных крейсеров (Lion, QueenMary, NewZealand).В день выхода «Берлина»описанное расположение было нарушено гибелью Hawkeи передвижением остальных судов 10-й эскадры к северу, но 2-я эскадра оставалась на месте. На следующее утро (16 октября) в 17.30 она пошла на запад в Скапа-Флоу, пересекая дорогу «Берлину»,но он успел пройти в 20 милях впереди и продолжал свой путь на север курсом, сходящимся с курсом легких крейсеров, повернувших в 6 часов утра на север. Впереди  «Берлина»находилась эскадра линейных крейсеров, державшихся под углом к его пути, в обход Шетландских островов с севера. Каким образом он с ними не столкнулся – осталось не выясненным. В 8 часов они должны были пройти очень близко, но все-таки друг друга не видели. С легкими крейсерами курс его сошелся бы в конце концов, но им пришло время уходить, и в 13 часов они повернули в Скапа-Флоу, не дойдя до «Берлина»30 миль. Пройдя первую сторожевую линию благополучно, он продолжал свой путь навстречу эскадрам второй линии. В десяти милях к северу двигалась наперерез его курса 3-я линейная эскадра от Согне-фиорда в Скапа-Флоу, и, если бы «Берлин»шел на узел или два быстрее, они неминуемо встретились бы. Этого не случилось, и эскадра прошла в 10 милях впереди.

3-я крейсерская эскадра, шедшая на смену 2-й, прошла в 50 милях на юго-запад от «Берлина».В 18 часов, находясь значительно к северу от Шетландских островов, он переменил курс на северо-запад, прямо на Исландию, не зная, что этот курс ведет в другой дозорный район (к северо-востоку от Mucle Flugga – северная оконечность Шетландских островов), в котором в это время находились четыре крейсера типа Duncan3-й линейной эскадры, а мористее их – Audaciousсостальными кораблями 2-й линейной эскадры и четырьмя вспомогательными крейсерами, состоявшими при эскадре для осмотра встречных судов. В то время как «Берлин»изменил курс на Исландию, эскадра шла на юго-восток курсом, сходящимся с ним.

Представлялся удобный случай как нашим судам, так и неприятельским подводным лодкам, если таковые действительно были с ним, но встречи не произошло. Эскадра и крейсер разошлись очень близко около 19 часов, но друг друга не видели. Пройдя 18 октября вечером маяк Ingolfshöfdi, «Берлин»утром 19 октября проложил курс на банки Stanton (к югу от Гебридских островов). Снова началась игра в прятки.

Вследствие потери Hawkeвся система дозоров переместилась к западу, и район здесь охранялся так же, как и другие. Курс «Берлина»проходил к северо-востоку от банки Rockall, т. е. через район 1-й линейной эскадры, а между последней и Гебридами находился линейный крейсер IronDukeс4-й линейной эскадрой.

В то время как «Берлин»приближался к 1-й эскадре, она шла двумя бригадами с востока; 20 октября к 18 часам они сблизились, но с наступлением темноты эскадра повернула к северу и в течение двух часов шла параллельным с ним курсом. За это время «Берлин»должен был встретиться со второй бригадой 1-й эскадры, шедшей почти вплотную к нему, севернее, контркурсом, а также пройти в десяти милях от первой бригады, но эскадра, следуя инструкции, повернула к востоку, и крейсер снова чудом выскочил из западни. 21 октября к ночи он подошел к банке Stanton, где якобы и оставил подводные лодки. Оттуда «Берлин»пошел в Северный пролив, где должен был поставить свое первое заграждение. Курс, взятый судном, представлял опасность, но снова счастье оказалось на его стороне. 2-я крейсерская эскадра, погрузив уголь в Lough Swilly, шла в дозор к островам Фланнан, и курс ее сходился с курсом «Берлина»,но ему опять удалось проскочить: в 20 часов он прошел не более как в 14 милях впереди эскадры. По нашим радиотелеграфным переговорам можно было понять, в каком «осином гнезде» он находится, и это, вероятно, настолько его взволновало, что, придя на видимость Mull of Cantyre и заметив какие-то береговые огни, принятые им за сигналы тревоги, он, не поставив ни одной мины, поспешил уйти вдоль северного берега Ирландии. Казалось вероятным, что отсюда он пойдет прямо к островам Тори опять курсом, пересекающим пути Iron Duke,1-й и 4-й линейных эскадр, приближающихся к Lough Swilly, но он или слышал их радиопереговоры, или боялся проходить слишком близко от Swilly и повернул к северу на банку Stanton. На этом пути он опять-таки только чудом разошелся с нашими судами. В 6 часов утра, пройдя не далее 8 миль от Iron Duke,он шел прямо в «объятия» крейсера Blonde,отделившегося от 4-й крейсерской эскадры и возвращавшегося в Lough Swilly. С заходом солнца они прошли, не увидев друг друга, на расстоянии не более 5 миль. В 10 часов «Берлин»подошел к банкам Stanton в то время, когда линейные коробли Albemarleи Exmouth,занимая дозор к северо-востоку и юго-западу от Гебрид, шли туда. В 11 часов, не доходя 12 миль, они повернули обратно. Днем снова подошли, оставив банки к западу, но крейсера не видели. С наступлением темноты «Берлин»пошел к островам Тори и около полуночи, никем не побеспокоенный, поставил заграждение.

Пройдя затем Boylagh-Bay, он на следующее утро (23 октября), предварительно продвинувшись значительно на запад, еще раз отправился неизвестно зачем к банке Stanton. Отсюда в 18 часов он ушел совместно с подводными лодками в пункт к югу от островов Фланнан, где должен был выгрузить для них припасы. Последнее снова ставило его в опасное положение. 2-я крейсерская эскадра заняла дозор между Сулискер и Сент-Килда, и к тому времени, когда «Берлин»подошел к месту назначения, она прошла к западу от него в 16 милях. В 21.30, дойдя до Сент-Килда, эскадра повернула, а два часа спустя крейсер расстался с подводными лодками [55]55
  Несмотря на сомнительность сведений, что с «Берлином»были подводные лодки, следует отметить, что на островах не найдено никаких следов базы.


[Закрыть]и пошел, держа курс на Исландию. Этот курс сходился с курсом эскадры, но опять-таки они не встретились. В четвертый раз счастье оказалось на стороне неприятеля. В четвертый раз он проскочил удачно, пройдя в этот раз в 30 милях впереди эскадры. 27 октября вечером, пройдя вдоль берега Исландии, приблизительно до Western Horn, в то время, когда тонула его жертва, «Берлин»опять повернул и еще раз произвел выгрузку припасов для лодок, а затем пошел домой. Однако, опасаясь встречи с крейсерами, он вынужден был искать спасения в Трондхейме. Утром 16 ноября он вошел на рейд, ссылаясь на повреждение в машине, и, несмотря на протест, был интернирован норвежским правительством вместе с экипажем. (Все эти подробности похода «Берлина»выяснились лишь впоследствии.)

Сразу после гибели Audaciousприступили к выяснению границ минного поля и тралению проходов, а также к извещению мореплавателей о новой опасности. Дальнейших потерь флот не понес, и его дислокацию главнокомандующий не изменил. 30 октября, в день вручения правительству Порты нашего ультиматума, адмирал Джеллико был приглашен в Лондон на совещание в Адмиралтейство и 31 октября выехал, покинув флот впервые с того дня, как поднял свой флаг. Во временное командование вступил вице-адмирал сэр Джорж Уоррендер, получивший в момент отъезда главнокомандующего телеграмму о вступлении в войну Турции. В Лондоне адмирал Джеллико встретился с новым составом высших чинов Адмиралтейства. Под влиянием все увеличивавшейся в печати агитации против немцев и лиц немецкого происхождения первый лорд Адмиралтейства принц Луи Баттенбергский счел нужным подать в отставку, и 29 октября его место занял лорд Фишер, занимавший уже эту должность четыре года назад.

Немедленным результатом вступления в должность лорда Фишера явились меры против нарушения неприятелем освященных временем законов и обычаев войны на море. Audaciousподорвался на минном поле, поставленном на океанском пути, которым пользовались мореплаватели всего мира; немцы не считались с безопасностью мирных жителей, и было ясно, что обычными мерами с ними бороться нельзя.

В то время еще считали, что заграждение поставлено судном под нейтральным флагом, но даже и независимо от этого факта сама по себе постановка мин на торговых путях противоречила всем общечеловеческим законам, и мириться с ней было нельзя.

Предложенная ранее адмиралом Джеллико мера – объявление запретной зоны – была утверждена новым составом Адмиралтейства. Границы зоны, намеченные адмиралом, были даже расширены, но осуществилось мероприятие лишь после широкого оповещения: 2 ноября была опубликована следующая декларация:

«В течение последней недели немцы поставили мины в открытом море на торговом пути из Америки в Ливерпуль, к северу от Ирландии. Последствия таких действий уже сказались, несколько мирных коммерческих судов взорвались. Почтово-пассажирский пароход Olympicизбежал катастрофы исключительно благодаря случайности. Только предупреждение британских крейсеров предотвратило гибель многих других судов. Мины не могли быть поставлены военным германским судном: они поставлены торговым судном, прикрывшимся нейтральным флагом.

Идя по торговому пути якобы для мирных целей и торговли и полностью используя свои нейтральные права, оно на самом деле подвергло опасности жизнь всех мореплавателей, безразлично, друга или врага, воина или мирного гражданина. Постановка мин с судов под нейтральным флагом и рекогносцировка с госпитальных нейтральных судов и рыболовных траулеров являются обычным следствием немецкого понимания законов морской войны. При таких обстоятельствах Адмиралтейство, считаясь с интересами безопасности мирной торговли на океанских путях, вверенной охране британского флота, и принимая во внимание законы международного права и торговли между нейтральными странами, вынуждено принять исключительные мероприятия, вызванные новыми условиями, при которых протекает эта война. Адмиралтейство предупреждает, что отныне все Северное море должно рассматриваться как район военных действий. В этом районе суда и мореплаватели всех национальностей предупреждаются об опасности, которой они подвергаются как от мин, в постановке которых может появиться потребность, так и от случайности при встрече с военными кораблями, беспрерывно, днем и ночью, следящими за подозрительными судами. Коммерческие и рыболовные суда предупреждаются об опасности, ожидающей их при входе в этот район, в том случае, если они не будут точно и неукоснительно придерживаться курсов, указанных Адмиралтейством. Будут приняты все меры для оповещения нейтральных стран и судов на море, но Адмиралтейство объявляет, что, начиная с 5 ноября, все суда, пересекающие линию, проходящую от северной оконечности Гебридских островов через острова Faerol до Исландии, делают это на свой риск и страх. Суда всех национальностей, желающие поддерживать торговлю с Норвегией, Балтикой, Данией и Голландией, приглашаются при следовании оттуда идти Английским каналом или Дуврским проливом. Здесь они получат указания о курсах дальнейшего следования вдоль восточного берега Англии до островов Farn, где будут получать указания о дальнейших, если возможно, безопасных курсах до маяка Lindesnaes. От этого пункта, повернув на север или на юг, смотря по месту назначения, им надлежит держаться как можно ближе к берегу.

Этими же правилами суда должны руководствоваться соответственно и при обратном следовании. Строго придерживаясь указанных курсов, мореплаватели могут быть спокойны за безопасность своих путей, касающихся Англии, но малейшее уклонение даже в несколько миль может привести к гибельным последствиям».

Эта декларация явилась ответом на провокационные действия немцев, но едва успели ее объявить, как неприятель проявил свои разбойничьи намерения на юге.

Известия об этом заставили адмирала Худа немедленно вернуться в Дувр, а адмирала Джеллико – поспешить к флоту.

Глава XVIII. Набег на Горлестон и окончание операции на Бельгийском побережье

Донесения о возможности проявления немцами активности в Северном море не прекращали поступать, однако носили такой неопределенный характер, что начатое ко дню гибели Audaciousадмиралом Джеллико сосредоточение флота не осуществилось.

Предусматривалась возможность столкновения на юге, и 2 ноября, когда адмирал Джеллико еще отсутствовал, последовала новая диспозиция флоту.

В полдень этого дня 3-й линейной эскадре (крейсеры типа KingEdwardи Duncan) было приказано следовать на юг, в Портленд, и войти в состав эскадры адмирала Бернея. По первоначальному плану, назначение этой эскадры, – по меньшей мере части ее – заключалось в обслуживании Канала, но из-за недостатка у Гранд-Флита крейсеров суда эскадры помогали им в охране подходов к Северному морю.

Хотя как раз в этот момент эскадра была разбросана на большом пространстве, адмирал Бредфорд, командующий 3-й линейной эскадрой, пошел на юг.

На юге коммодор Тирвит послал Undauntedи AuroraкBroad Fourteens в качестве выдвинутого вперед заслона для флотилии, действовавшей на Бельгийском побережьи. Fearless(из 1-й флотилии) грузил уголь, сам же коммодор на Arethusaстоял наготове в Гарвиче. К вечеру он вернул Aurora [56]56
  Aurora,новый легкий крейсер, был зачислен в состав 4-й эскадры, но еще к ней не присоединился. В сентябре он закончил под командой капитана 1-го ранга Хоттама испытания и был передан 20 октября в распоряжение коммодора Тирвита.


[Закрыть], так как в связи с объявленной в этот день декларацией о закрытии Северного моря предполагалось усилить линию заграждений, прикрывающую северный подход к Каналу, и Auroraсшестью миноносцами требовалась для прикрытия работы заградителей. Кроме этих судов, в южном районе находились в Hope Queen, Majestic, Jupiterи Venerable,только что прибывшие из Дюнкерка. В Дувре стоял наготове Irresistible.

Севернее, в Кромарти, находились линейные и легкие крейсера, собранные там главнокомандующим.

Такова была обстановка, когда 3 ноября вскоре после 7 часов коммодор Тирвит неожиданно получил необычайное донесение, исходившее от канонерской лодки Halcyon(капитан 2-го ранга Баллард) – тральщика из Lowestoft, работавшего близ Smith's Knoll. Тральщик сообщал, что он атакован подавляющими силами неприятеля. Одновременно с этим у берега Ярмута начали ложиться снаряды крупного калибра. Рассмотреть что-либо в предрассветном тумане осеннего дня было нельзя. Согласно объявленному потом немецкому сообщению, эскадра в составе линейных крейсеров «Зейдлиц», «Мольтке», «Фон-дер-Тан»,броненосного крейсера «Блюхер»и легких крейсеров «Кольберг», «Грауденц»и «Страсбург»вышла накануне вечером из Гельголандской бухты с приказанием произвести демонстрацию у Английского побережья. Пройдя с рассветом плавучий маяк Cross Sands и идя в северо-западном направлении, они в 4 милях от маяка наткнулись на Halcyon.В 2 милях к юго-западу от тральщика находился миноносец Lively(лейтенант Громан), неся дозор в восточном направлении, а за его кормой, близ буя Scroby, – миноносец Leopard(лейтенант Бутлер).

Увидев головной корабль неприятеля, вырисовывающийся в тумане, Halcyonповернул на него, вызывая на бой.

«Приветствуемый» 11-дюймовыми снарядами, он быстро повернул на юго-запад. Видя грозящую тральщику опасность, лейтенант Громан, тоже при появлении неприятеля изменивший курс на него, бросился под корму тральщика, лег на параллельный неприятелю курс и, встав между ним и Halcyon,выпустил дымовую завесу. С четверть часа наши суда находились под интенсивным обстрелом, но благодаря частым переменам курса и дымовой завесе не получили серьезных повреждений. В 7.40 неприятель, опасаясь, что дальнейшее преследование выведет его на минное поле [57]57
  Письмо с «Мольтке»,опубликованное в газете Basier Nachrichten6 декабря 1914 года.


[Закрыть], прекратил огонь и повернул на восток.

Leopard,также находившийся все время под тяжелым обстрелом, повернул с целью осмотреть пространство вдоль берега, a Livelyпродолжал держаться за неприятелем, пока не потерял его из виду в тумане.

Остальные миноносцы Ярмутского дозора, хотя и вышли в море немедленно, как только услышали выстрелы, тем не менее не поспели прийти до ухода неприятеля.

Во всяком случае Halcyonсмог уцелеть, потеряв лишь трех человек ранеными, исключительно благодаря мужеству охранявших его дозорных судов.

В 7.45 Halcyonдонес, что неприятель, силы которого все еще оставались не выясненными, пошел на юго-восток. Получив это известие, коммодор Тирвит, по первой тревоге приказавший Auroraи Undauntedспешить к Smith's Knoll и сам желая скорее выйти в море, решил идти самым полным ходом с Arethusaи дивизионом миноносцев к Терсхеллинг, с целью попытаться отрезать неприятелю отступление. Auroraи Undaunted с их миноносцами он приказал идти туда же.

Около 8.30 Halcyonпришел в Ярмут и сделал более подробный рапорт. Он считал неприятельский отряд состоящим из четырех линейных кораблей дредноутского типа и четырех четырехтрубных крейсеров. Он потерял эти суда из виду, идущими курсом OSO, в двенадцати милях от Lowestoft (широта 52°33′ и долгота 2°4′).

Из-за неизбежной задержки при передаче и расшифровке телеграммы прошло некоторое время, пока Адмиралтейство узнало о случившемся.

В более раннем сообщении из Gorleston говорилось, что неприятельский отряд, держащий курс на юг, состоит из одного линейного и трех других крейсеров.

Об этом сообщении в 9 часов дали знать в Дюнкерк адмиралу Худу и адмиралу Битти в Кромарти. Одновременно были высланы в море ближайший дозорный отряд обороны восточного побережья и стоявшие в Гарвиче подводные лодки; вышли в море в полной боевой готовности и Дуврские подводные лодки. Адмиралу Вернею было приказано, чтобы его линейные корабли Queenи Irresistibleзаняли позиции, удобные для поддержки дозорных отрядов.

В полдень из Ярмута донесли, что точно установлено наличие двух линейных и четырех легких крейсеров. Новое известие немедленно передали Тирвиту с предупреждением быть осторожным и самому не оказаться отрезанным.

Все полученные о движении неприятеля сведения указывали на какие-то намерения в южном направлении, но, чтобы не дать ему ускользнуть на обратном пути, адмиралу Битти приказали идти полным ходом к северу от Гельголанда и занять положение, преграждающее путь неприятелю. У Гельголанда к нему должны были присоединиться легкие крейсеры, высланные из Скапа-Флоу.

Копию телеграммы адмиралу Битти передали также и Гранд-Флиту. 3-й линейной эскадре, следовавшей в Канал и находившейся в тот момент к северо-западу от Ирландии, приказали вернуться в Скапа-Флоу.

В это время в Скапа-Флоу главнокомандующий приводил в исполнение намеченную им перегруппировку своих эскадр, так как совершенно непонятное и нелепое нападение неприятеля на беззащитный город рассматривалось как маневр с целью отвлечь внимание от чего-то более серьезного на севере.

Линейные корабли Гранд-Флита не успевали подойти вовремя, чтобы принять бой в Канале, и потому были сделаны следующие распоряжения: эскадре адмирала Вернея следовать в Спитхед; Venerableспятью подводными лодками из Нор – присоединиться к Queenи Irresistibleв Tongue; Majesticи Jupiterсрочно готовиться идти туда же.

В Gorleston стояли три подводные лодки 8-й флотилии: E-10получила приказ идти в Каттегат, D-3и D-5готовились к выходу к Терсхеллинг.

После первых выстрелов они поспешили к месту происшествия, но, к несчастью, D-5наскочила на плавучую мину и через минуту пошла ко дну, потеряв почти весь экипаж. Удалось спасти только несколько человек, которых подняли два рыболовных траулера, доблестно бросившихся на помощь.

На первый взгляд казалось, что целью набега являлась бомбардировка побережья, но более вероятным было предположение, что противник намеревается установить минное заграждение, но не там, где взорвалась D-5.

Вероятно, отходя от Gorleston, неприятель поставил минное заграждение в проходе Smith's Knoll. Последнее предположение подтвердилось уже в 11 часов показанием рыбака, пришедшего в Лоустофт, видевшего, как неприятель ставил мины.

До полудня Адмиралтейство успело широко оповестить всех об опасности. За это время коммодор Тирвит, считая что пункт у Терсхеллинг в безопасности, решил идти к Smith's Knoll сам с Arethusaи шестью миноносцами. До Aurora,однако, вторичное приказание не дошло, и она продолжала держаться у Knoll, ожидая дальнейших распоряжений. Undauntedже со своими миноносцами шел к Терсхеллинг и на долготе 53° усмотрел в южном направлении четыре крейсера, из них два типа «Роон».Крейсеры немедленно начали погоню, a Undauntedстал уходить на север. Не довольствуясь такой ролью, он вскоре начал отклоняться к западу, желая заманить неприятеля на юг. Неприятель очень быстро догадался о ловушке – он прекратил погоню и повернул на ONO на маяк Терсхеллинг; Undaunted,верный своему имени, изменил курс и пошел за неприятелем, стараясь не потерять его из виду. Коммодор Тирвит, к 11.30 подошедший к плавучему маяку Gorton у Лоустофт, пошел к Undauntedна поддержку.

Адмиралтейство, зная к этому моменту точно, что неприятель имеет превосходство над наличными силами Тирвита, рекомендовало коммодору сгруппировать свои силы. К 15 часам три его легких крейсера и тринадцать миноносцев собрались вместе. Пройдя Терсхеллинг, коммодор произвел поиск до Гельголандской бухты, но неприятеля не обнаружил. Адмирал Битти и легкие крейсеры из Скапа-Флоу были отозваны.

Отряд Тирвита к полуночи повернул обратно, дойдя к полудню 4 ноября до плавучего маяка Maas, прошел до Broad Forteens, но опять никаких следов немцев не обнаружил.

Становилось очевидным, что неприятельский набег – всего лишь только набег, не более того.

Нашим судам было приказано разойтись по их обычным местам стоянки, а 3-й линейной эскадре следовать в Портленд для присоединения к эскадре Канала.

Имел ли неприятельский отряд какие-либо другие намерения, кроме бомбардировки побережья, или нет, его силы были значительны, поэтому сделанные Адмиралтейством предупредительные распоряжения вполне естественны.

По немецким сообщениям, все суда вернулись благополучно, но на следующее утро после набега (4 ноября) броненосный крейсер «Йорк»взорвался на минном заграждении в бухте Яде и погиб с половиной экипажа. Из сообщения следовало, что «Йорк»не участвовал в набеге, но, по нашим сведениям, это неверно: «Йорк»и «Роон»– суда особого типа, и с наших судов ясно видели, что в числе четырех легких крейсеров, сопровождавших линейные крейсеры, были два корабля типа «Роон».

Имея прекрасный случай помешать операции на Бельгийском побережье, немцы этого не сделали, и, на наш взгляд, все их предприятие, являясь совершенно бесцельным, не помешало прекрасному положению дел на Изере.

Бельгийская Главная Квартира решила продвинуться и овладеть первоначальной линией обороны. В ту же ночь, когда об этом стало известно, адмирал Худ поднял флаг на канонерской лодке Crusaderи с тремя миноносцами пошел на поддержку. Наступление прошло успешно – бельгийцы достигли линии Изера и заняли Lombartzyde.

Силы адмирала Худа были подкреплены прибытием Excellent; Revengeстоял наготове в его распоряжении в Дувре, но до начала его действий немцы ночной контратакой выбили бельгийцев из Lombartzyde, и те снова отступили к ньюпортскому предмостному укреплению. Решив удовольствоваться достигнутым выигрышем и чувствуя себя здесь достаточно уверенно, неприятель наступления не возобновлял.

Ввиду этого 7 ноября адмирала Худа отозвали. Заместителем его остался командир Vestalс Humber-Rinaldo, Bustardи Excellent,получивший предписание действовать в соответствии с требованиями сухопутной обстановки.

В последний день пребывания адмирала на побережье действия флотилии сосредоточились против сил неприятеля, накапливавшихся между Вестенде и Lombartzyde.

Результат явился весьма успешным, но на следующий день в отсутствие Худа при попытке повторить операцию суда оказались встречены столь интенсивным огнем, что вынуждены были выйти из зоны огня. Кроме того, в этот день флотилию дважды атаковали лодки, но безуспешно. На последней операции деятельность флотилии закончилась.

Береговой фланг настолько укрепился, что дальнейшей помощи с моря не требовалось, и 9 ноября все суда были отозваны в Ширнесс. Пополнив все запасы, суда должны были стоять наготове в ожидании дальнейших распоряжений.

Так закончилась трехнедельная прибрежная операция, вполне оправдавшая свою главную цель.

Хотя надежды на быстрое возвращение бельгийцами утерянной территории не сбылись, зато теперь неприятель не прорвется через Ньюпорт и Дюнкерк к Кале.

Операция производилась в крайне тяжелых условиях: маневрирование судов под постоянной угрозой нападения подводных лодок сильно затрудняли прибрежные отмели и банки, а дюны местами в 50 футов высотой закрывали расположение неприятеля.