Текст книги "Мой нежный завоеватель"
Автор книги: Джудит Френч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Глава 20
Когда армия повернула назад от реки Джелум, создавалось впечатление, что удача сопутствует им. Путешествие становилось приятным. Погода наладилась: дожди прекратились, на небе сияло солнце и повсюду воцарились мир и спокойствие. Солдаты и их женщины пели на марше, а вечером у лагерных костров царил дух веселья и благожелательности.
Роксане показалось, что Александр тоже изменился. Его отношение к ней стало более мягким и уважительным.
– Я уже решил, что потерял тебя, – как-то признался он. – Мысль о том, что утром я буду просыпаться в одиночестве, казалась мне нестерпимой.
Он стал брать Роксану с собой на совещания, а затем, когда они оставались одни, интересовался ее мнением по разным вопросам.
В то утро они ехали рядом, обсуждая, как лучше организовать управление вновь завоеванными сатрапиями. Роксана посматривала через плечо, не забывая внимательно слушать Александра. Прошлой ночью в лагерь прибыл Волк, он привез особый подарок для ее господина. Она рассчитывала удивить Александра, что всегда было непростой задачей.
Роксана обняла своего молчаливого телохранителя со слезами радости. Волк был частью ее жизни настолько долго, что она вначале даже не представляла, какую пустоту ощутит во время его отсутствия. Темные глаза бактрийца были, как всегда, непроницаемыми, а его национальный костюм казался странным в этих тропических джунглях. Однако ничто не могло заставить его сменить свою кожаную тунику, штаны и мягкие кожаные башмаки на другой наряд. Он привез с собой секретные донесения от мятежников в горах Бактрии, сообщения от преданных друзей, а также подарок, который Роксана намеревалась преподнести своему супругу.
Боевой конь Александра к началу индийского похода уже стал сдавать, и Роксана полагала, что его дни сочтены. По этой причине она попросила Волка разыскать среди табунов обоих царств лучшего жеребца для великого царя. Волк был превосходным наездником и умел читать в сердцах лошадей.
К этому коню предъявлялись особые требования. Его скорость, сила и ум были важны, но этого было недостаточно. Лошадь, несущая всадника в сражении, должна обладать определенными качествами. Роксана называла это «чувствовать сердцем». Речь шла об абсолютной преданности своему хозяину и готовности отдать за него жизнь на поле битвы, но в то же время животное должно быть достаточно сообразительным, чтобы не выполнять опасные для жизни всадника команды. Найти достойную замену Буцефалу – именно такую задачу поставила она перед бактрийцем.
Вороной скакун, привезенный Волком, превзошел все ее ожидания. Мало того, что он был великолепным животным той же масти, что и любимый боевой друг Александра, но его отцом оказался именно Буцефал. Его цена была заоблачной, но и выездка соответствовала родословной. Седло не касалось его спины до трехлетнего возраста. Затем его долго обучали и проверили в кровавой схватке со скифами на степных просторах. Это действительно была лошадь, достойная носить на себе великого завоевателя.
– Мне следовало прихватить больше рубинов из сундука во дворце раджи, – ехидно сказала Роксана, когда Волк на пальцах показал, какую сумму он заплатил за боевого коня. Он укоризненно уставился на нее, и она замотала головой. – Не обращай внимания, мой друг! Деньги – это всего лишь деньги.
Когда Волк отправился в Бактрию, Роксана отдала ему все драгоценности и деньги. Сокровищницы Согдианы опустошил Александр, и сейчас Роксана понемногу восполняла их. Ее сыну, когда он взойдет на трон, понадобятся средства. И пусть тогда враги осуждают ее. То, что они о ней думают, не имело для нее никакого значения. Она никогда не забывала о своих обязанностях наследницы Двух Царств.
Голос Александра вывел ее из размышлений.
– Я пришел к выводу, что Амби можно доверить единоличное управление его царством. Он молод, но мы уже убедились в его способностях. Сейчас его сатрапия стала в три раза больше, чем тогда, когда мы впервые пересекли ее границы, так что ему не о чем сожалеть.
– Разумеется, мой господин. Ты обращался с ним искренне и с уважением. Я боялась за его жизнь во время нападения тигрицы. На охоте он сражался храбро, – сказала Роксана. – Я уверена, что он сохранит верность тебе, – добавила она.
После ее возвращения в лагерь Александра Амби обращался с ней, как с пропавшей и нашедшейся сестрой. Раны молодого царя оказались легкими и не вызвали никаких осложнений, зато теперь у него появились шрамы от когтей тигра, которыми можно было похвастаться перед женщинами.
Роксана улыбнулась.
– У меня есть кое-что для тебя, мой господин. – Она дала знак, и Волк галопом примчался к ним, ведя за повод вороного жеребца. – Это сын твоего Буцефала, Александр. Пусть он всегда несет тебя к победе.
Когда Александр слез со своей лошади и подошел к юному боевому коню, его глаза засверкали. Обратив на Александра взгляд своих больших умных глаз, жеребец выгнул шею и стал рыть копытами землю. Его грива и хвост, черные как безлунная ночь, развевались на ветру, словно боевые стяги, шкура блестела шелком, а копыта были позолочены.
– Никто не сможет заменить Буцефала, Александр, – сказала Роксана. – Но это животное знатного рода, а имя его Ахиллес.
Александр медленно приблизился и поднял руку, чтобы погладить бархатный нос и почесать между глаз. Ахиллес зафыркал, прядая ушами и изучая запах незнакомого человека, стоявшего перед ним. Александр предоставлял жеребцу возможность привыкнуть к нему и шептал ему какие-то ласковые слова.
Лошадь издала тихое гортанное ржание и потерлась головой о голову человека.
– Он очень похож на моего Буцефала, – хрипло произнес Александр. – Ты уверена, что это действительно его потомок?
– Да, мой господин. А его матерью стала одна из лучших кобылиц царских конюшен Дария. Ахиллес родом из окрестностей Вавилона.
– И его тренировали как боевого коня?
Роксана кивнула.
– Желает ли господин испытать его? Ни один мужчина не ездил на нем со времени его покупки в Бактрии.
Это была правда – ни один мужчина не сидел на его спине, но она не сообщила о своих синяках и ссадинах, полученных с помощью этого коня. У Ахиллеса был непростой характер. Прошлым вечером он дважды сбросил ее, прежде чем они пришли к взаимопониманию. Она с почтением взяла под узды лошадь Александра, а царь оседлал вороного.
Человек и конь превратились в единое целое, слившись в гармонии движения. Каждый из них был лучшим представителем своего вида. Александр по-мальчишески улыбнулся и пустил вороного сначала рысью, потом легким галопом, а затем ударил пятками в его тугие бока и жеребец перешел на полный галоп.
Роксана повернулась к бактрийцу.
– Хорошая работа, мой друг. Судя по всему, царю понравился наш подарок. – Она довольно засмеялась, но потом погрустнела. – Оставайся со мной, Волк. Меня не покидает чувство тревоги. И еще я прошу тебя охранять моего господина так же, как и меня. Будущее нашего народа в его сильных руках. – Волк, не мигая, сурово смотрел на нее, и ей оставалось только гадать, какие мысли скрывает этот взгляд. – Он перестал быть нашим врагом, Волк. Но друг ли он нам, я не знаю.
Александр возвратился достаточно быстро.
– Эта лошадь достойна самого Аполлона! – воскликнул он, поглаживая аристократическую шею животного. – Какой награды ты хочешь за то, что свела нас вместе?
Роксана нахмурилась.
– Согдианцы дарят, не ожидая ответной награды. Для меня честь доставить тебе радость. – «Неужели он принимает меня за персидского купца, пытающегося дать ему взятку?» – подумала Роксана и добавила: – Я не прошу у тебя ничего, мой господин.
– Не сердись! – Он поднял руку. – Я не хотел тебя обидеть, маленькая звезда. Ты упряма, как колючка из джунглей, но теперь я твой должник. Александр наклонил голову, а затем простодушно улыбнулся, зная, что она не могла противиться этому беспроигрышному ходу. – Молю тебя, давай проедемся вместе. Я постараюсь стать безупречным другом.
Роксана прикусила нижнюю губу.
– Как прикажешь, мой господин.
– Ты можешь поступать так, как пожелаешь.
Он смотрел на нее в ожидании, протягивая свою мускулистую руку. Она вздохнула, кивнула, и он усадил ее перед собой.
Они галопом неслись мимо растянувшихся войск, а Волк держался на почтительном расстоянии сзади. Левая рука Александра обнимала Роксану за талию, а она прижалась к его сильному телу.
– Я люблю тебя, женщина, – шептал он в ее густые волосы. – Когда родится наш сын, я заберу тебя с собой в Македонию и сделаю царицей всех своих царств. Ты станешь достойной невесткой моей матери.
У Роксаны что-то сжалось в горле: у нее не было никакого желания отправляться в Македонию или носить двойную корону Александра, поскольку у нее уже была такая же собственная. В чужой стране она превратится в ненавидимую всеми чужестранку. Не станет ли таким же изгоем и ее сын? Почему случилось так, что их с Александром тела смогли обрести взаимопонимание, но души не сумели найти общий язык?
– Женщина, ты вооружена до зубов. Даже мои серебряные щиты не могут сравниться с твоими! Может, ты собираешься в одиночку сражаться с целой армией?
Роксана не смогла сдержать возглас удивления.
– Ты спрашиваешь, почему я вооружена? Неужели ты рассчитываешь, что я буду сражаться со слонами, тиграми и вражескими воинами без оружия?
Александр направил лошадь с главной тропы в джунгли.
– Куда ты меня везешь?
– Туда, где мы сможем побыть наедине. – Его рука скользнула к ее груди, чтобы приласкать ее. Соски Роксаны затвердели, и ее тело охватило знакомое возбуждение. – Мой господин, не забывай, что утро уже в разгаре, – слабо протестовала она, ощущая, как разгорается в ней страсть.
– Мне нравится делить с тобой одну лошадь, – поддразнивал царь Роксану, продолжая исследовать ее тело своими нежными пальцами.
– Это нечестно! – Роксана перебросила ногу через шею лошади и развернулась лицом к Александру, обнимая его. – Вот так будет лучше, – прошептала она, раскрывая губы для поцелуя и прижимаясь к его широкой обнаженной груди.
«Его запах сладок», – подумала она и закрыла глаза, забыв обо всем, кроме жарких поцелуев Александра. Ветка ударила его по голове.
– Женщина, ты убьешь меня во имя любви. – Он остановил жеребца и соскочил, стаскивая и ее за собой.
– Неужели у тебя совсем нет стыда?
Его руки сомкнулись вокруг нее и сжали ее тело, а затем скользнули вниз и, обхватив ягодицы, еще сильнее прижали к себе.
– Чародейка… – Тяжело дыша, он отстранился и, вытоптав широкий круг в траве, бросил сверху свой алый плащ. – Здесь нет змей, – сказал он. – Ложись.
Роксана замерла, позволив ему раздеть себя. Затем она подняла руки и, лениво потянувшись, вытащила из своих густых волос шпильки, сделанные из слоновой кости.
– Мужчина может навсегда утонуть в этих глазах, – прошептал Александр.
Она коснулась его брови, затем пальцы скользнули по щеке и прижались к его чувственным губам.
– Ты слишком красив для мужчины, мой господин. Наверно, ты действительно сын Аполлона.
Она потянула его голову вниз, чтобы ощутить вкус губ, а ее губы жадно раскрылись, чтобы впустить его горячий трепещущий язык.
Угли ее страсти вспыхнули, и, трепеща, она стала ласкать его могучее плечо и широкую грудь, попутно сбрасывая тонкую ткань, прикрывавшую его чресла, и сжимая в руке его напрягшееся копье. Александр вытянулся рядом с ней, и она застонала от наслаждения, когда он впился в ее сосок. Его свободная рука уверенно бродила по тайным уголкам ее тела, которые раскрывались навстречу его прикосновениям, теплые и влажные.
– Роксана… – хрипло шептал он. – Роксана… – Он застонал, и его тело встрепенулось от страсти, когда он вошел в нее. Она громко вскрикнула в момент кульминации, а ее зубы до крови впились в его плоть. – Ты тигрица, – произнес он, задыхаясь, и запечатлел на ее шее цепочку поцелуев. – Я люблю тебя… и подарю тебе все, что пожелаешь, даже если это будет половина моего царства.
Глаза Роксаны наполнились слезами, и она, всхлипывая, уткнулась головой в его плечо. Он взял ее за подбородок и расцеловал глаза и щеки.
– Что случилось? Почему ты плачешь, сердце мое?
– Освободи мою страну, господин, и разреши мне вернуться домой.
Его лицо окаменело.
– И ты с легкостью покинешь меня?
Роксана высвободилась из его объятий.
– Я… я не знаю. Но… но если у меня будет выбор, то я выберу свободу.
– Никогда! Никогда я не позволю тебе уйти, Роксана! Я буду с тобой до самой смерти. Нет, даже и после смерти. – Он схватил ее и потянул к себе. – Ты просишь то, чего я не могу дать.
Его губы прижались к ее губам, но уже грубо. Роксана уступила его свирепым ласкам, и последующее соитие было не проявлением любви, но лишь торжеством завоевателя. Ее тело подчинилось, а в сердце воцарился ледяной холод зимы.
– Ты получишь трофеи следующего города, который мы завоюем, – пообещал он несколько позже. – Я подарю тебе все, что придется на долю великого царя. Ты сможешь купить себе изысканные драгоценности, лошадей или войска наемников, – все, что пожелаешь. – Она сглотнула, сдерживая слезы. Ее подавляла его воля. – Не горюй, маленькая звезда. Я не в силах удовлетворить твою просьбу. Пойми, если я освобожу Согдиану, то почему не дать волю и Бактрии? Почему не освободить всю Персию? Ты должна понять, что это просто невозможно!
– Если я не могу получить Согдиану, то дай мне Бондура, пусть он снова возглавит мою личную охрану. На этой неделе Кайан вернется к «летучим демонам», поскольку его раны, наконец зажили.
– А Бондур? Он тоже выздоровел?
Начальник ее охраны храбро сражался рядом с ней в битве против царя Пора, пока не был изранен стрелами – в грудь и бедро. Ранения Бондура оказались настолько серьезными, что он целый день и всю ночь пролежал среди мертвых, пока его не нашли и не доставили в полевую лечебницу. Выздоровление проходило медленно и осложнилось воспалением легких, но Кайан был уверен, что теперь он снова готов приступить к выполнению своих обязанностей.
– Да, – ответила Роксана. – Мы хорошо понимаем друг друга, так что он справится.
– Я боюсь, что этот человек недостаточно умен для того, чтобы иметь дело с тобой, но где взять такого, не считая меня самого? Лучше уж пусть будет он, чем этот твой сомнительный братец. – Александр сел и поцеловал ее в кончик носа. – У тебя идеальный нос, – заметил он. – В сущности, ты – само совершенство, хотя твой подбородок и несколько тяжеловат для женщины, а рот… губы… – Он звонко поцеловал ее. – Мужчина может сойти с ума от желания обладать ими. Однако твои глаза несколько великоваты и у них, к тому же, неестественный разрез. Роксана ударила его ладонью в грудь.
– Тебе не нравятся мои глаза и мой подбородок! Может, ты хотел бы изменить черты моего лица, чтобы они соответствовали твоим греческим представлениям? В сущности, ты остался все тем же варваром и ничего не смыслишь в женской красоте.
– Добрая девушка, – произнес он, и в его взгляде мелькнуло озорство. Александр кашлянул и потер грудь. – Разве я не упоминал о твоем совершенном носе, пусть он и покрыт веснушками? Но наша игра должна быть честной, и удар требует соответствующей реакции.
Железная рука схватила ее, перекинула через его колено и довольно чувствительно шлепнула по ягодицам.
– Изверг! – протестовала она. – С тобой нельзя говорить на языке здравого смысла. Ты воистину безумец.
Александр взял ее руку и укусил за кончик пальца.
– Демон я или божество? Если этого не знаешь ты, то, как я могу знать? Я уверен только в том, что ни одно чудовище еще не устраивало своей ведьме такой приятной поездки.
Роксана выдернула руку и упала на накидку в приступе смеха. Он прилег рядом с ней, жуя стебелек травы.
– Нам следовало бы остаться здесь, в джунглях. Мы могли бы быть просто мужчиной и женщиной. Это мир разделяет нас, Роксана, а ты ведь очень похожа на меня.
– Я? Ничего подобного, мой господин. Никто не может быть таким, как ты.
Она расслабилась и стала мечтательно наблюдать за разноцветными птичками, порхавшими над ними. Джунгли были порой прекрасны, но они никогда не смогут заменить дом.
– Когда мы доберемся до Суз, я прикажу лучшему греческому скульптору изваять твою статую, чтобы весь мир помнил о твоей красоте.
– Лучше увековечь подобным образом старика Бычьеголового, – сонно прошептала она.
Хорошо, если он забудет о статуе, ведь у ее народа не было обычая изготавливать человеческие подобия. Считалось, что они могут отнять у человека душу. У самого Александра было уже достаточно изображений. Его лицо смотрело с монет, картин и настенных фресок дворцов, появилось множество новых его статуй. Она придвинулась поближе к Александру и ощутила себя очень уютно в его объятиях. Кто знает, будет ли между ними еще когда-нибудь царить такой мир и согласие?
В тот же вечер Александр устроил пиршество для своих ближайших друзей и главных союзников. Роксана оказалась единственной приглашенной женщиной. Персы даже не делали попыток скрыть свое смятение из-за ее присутствия. Они чувствовали себя униженными тем обстоятельством, что вынуждены пить и разговаривать, находясь рядом с женщиной. Однако Александр не приветствовал проявлений неуважения, и на лицах персов появлялись фальшивые улыбки, когда они кланялись принцессе Роксане.
Александр пребывал в благодушном настроении, он поднимал тосты за здоровье своих сотоварищей и высокопоставленных особ. Он все более смешивал греческие и азиатские войска, предлагая важные посты тем, кто проявил свои способности, независимо от того, какого происхождения был этот человек.
Роксана сидела справа от него, а Гефестион слева. Принцесса и Гефестион заключили перемирие на этот вечер, они переговаривались и обменивались шутками. Пердикка занимал место слева от Гефестиона. Отсутствовал только Птолемей, оставшийся в своей палатке из-за приступа малярии.
Из Фракии прибыло пополнение с повозками, полными лекарских снадобий, униформы и нового оружия. Свежие войска жаждали ощутить вкус сражения, а их высокий боевой дух оживил всю армию. Командующий фракийцами окинул Роксану холодным взглядом; ему уже рассказали множество историй о чужестранке, очаровавшей великого царя. Тем не менее, он не был готов услышать ее здравые суждения по военным вопросам и признать их глубину.
– Я не хочу выказать неуважение преданным тебе персам, мой господин, – говорила Роксана, – но ты можешь верить только половине того, что сообщается в их донесениях относительно ситуации в Сузах и Персеполе. Ни один перс, пребывающий в здравом уме, не станет признаваться в несправедливых деяниях или уменьшении собранных налогов.
Один из мидян, пошатываясь, вскочил на ноги.
– Твое величество! Никто не доказал, что имеют место поборы. У нас нет оснований не доверять… – Он наклонился к столу в поисках опоры, расплескивая вино из своего кубка. Тут же появился слуга, чтобы вытереть лужицу и заменить кубок на полный. – В действительности случилась засуха, урожай оказался плохим и доходы упали.
– Если память мне не изменяет, господин Марзун, область, о которой идет речь, хорошо снабжается водой по оросительным каналам. Земля там плодородна на глубину до трех метров. Но, думаю, ты не будешь отрицать, что правителем там поставлен твой брат, не так ли?
Марзун покраснел и стал бормотать какие-то невразумительные оправдания.
Александр добродушно рассмеялся.
– Ты должен написать своему брату, мой добрый Марзун, – продолжала Роксана, – и провести дознание в отношении урожая и налогов. Возможно, вкралась какая-то ошибка и дело можно легко исправить. – Царь слегка толкнул колено Роксаны под столом, и она заметила в его глазах блеск восхищения. – Любые твои родственники должны быть людьми, заслуживающими полного доверия, и это будет залогом уважения к твоей семье.
Оксиарт предупреждающе мотнул головой. Что хорошего в том, что его дочь публично порицает этих персидских вельмож? Слово, сказанное мужу наедине, могло привести к тому же результату, но вызвать меньше озлобления. Неосторожность может привести к ее падению. Будто прочитав его мысли, великий царь поймал его взгляд и поднял свою чашу. Александр любил Роксану – Оксиарт был в этом уверен, значит, он не даст ее в обиду. Он молился Мудрому Богу, чтобы так и было.
После полуночи возлияния участились, а разговоры стали более грубыми и откровенными. Появились группы черноволосых танцовщиц, извивающихся в такт дикой экзотической музыке. Роксана наклонилась к Александру и попросила у него разрешения удалиться на отдых.
– Я устала, мой господин, – прошептала она.
– Как пожелаешь, – нежно отозвался он, целуя ее и давая знак Кайану проводить Роксану. – Приятных сновидений. Завтра мы снова покатаемся вместе.
Покинув царскую палатку, Роксана еще долго слышала смех и пьяные выкрики. Остальные воины погрузилась в сон, за исключением бдительных патрулей. Слышалось только тихое ржание лошадей, а один раз откуда-то донесся плач младенца. В воздухе ощущался густой запах еды, которую готовили на походных кострах, а над головой бесконечной аркой раскинулось ночное небо в бриллиантах звезд.
– Я тоскую по родному дому, – призналась Роксана. – Ты помнишь те ночи, когда мы карабкались на крышу летнего дворца и наблюдали за звездами?
Кайан кивнул.
– Похоже, это было в другой жизни.
– Ты тогда рисовал мне схемы расположения звезд и рассказывал легенды, связанные с ними. Это были всего лишь детские игры. Кайан! – Она остановилась в тени, желая прикоснуться к нему, но не решаясь подвергнуть его опасности. – Ты слишком достойный мужчина, чтобы проводить свою жизнь в одиночестве. Если та жена, что я тебе выбрала, тебя не устраивает, разведись с ней и выбери себе другую.
– Мне не нужна другая жена.
– Чепуха! Твой долг по отношению к родителям состоит в том, чтобы подарить им законных внуков. Не отгораживай себя от жизни.
– Как ты любишь говорить, моя маленькая сестра, возможно, в этом и состоит наша карма.
Перед палаткой Роксаны стояли на страже двое охранников. Они были бактрийцами из отряда «летучих демонов», назначенными Кайаном вместо тех людей, которые погибли в лагере у реки. Роксана стояла рядом с ними, пока Кайан с факелом в руке обследовал ее жилище. Она спала здесь одна, а Сорайя и ее женщины расположились в соседней палатке. Александр часто приходил к ней, чтобы разделить ложе до рассвета.
– Все в порядке, принцесса, – сообщил Кайан, выходя из палатки. – Утром здесь появится Бондур. Я уезжаю на рассвете, чтобы присоединиться к своим «демонам».
– Так быстро?
– Время пришло, – просто сказал он.
Она улыбнулась, чтобы скрыть разочарование.
– Пусть Мудрый Бог присматривает за тобой и охраняет тебя в бою.
– И тебя тоже, госпожа! – Отсалютовав на прощание, он растворился в ночи.
Она зашла внутрь, опустив за собой полог. Волк сопровождал ее на пиршество к Александру, и она настояла, чтобы бактриец остался с ее мужем до ухода гостей. Правда была в том, что она действительно устала, но не ее тело, а душа. Расставание с Кайаном было нелегким испытанием, но оставлять его рядом с собой – значило погубить их обоих.
Роксана воткнула свой короткий меч в землю рядом с постелью и сняла шелковый наряд и тяжелую корону. Пожалуй, она тоже выпила многовато вина. Александр лично следил за наполнением чаш, а ей следовало бы проявить сдержанность в возлияниях. Если она проснется с головной болью, то, кроме себя, обвинять ей будет некого.
Она отдернула полог, закрывавший ложе, и присела на помост, чтобы снять сандалии. Заметив краем глаза какое-то движение, принцесса сдернула покрывало и замерла.
При слабом свете факела перед ней, раздув капюшон и издавая зловещее шипение, поднялась кобра. Роксана боролась с охватившим ее ужасом. Она уже видела, как от укусов этой змеи умирали люди, причем страшной смертью – сквозь их кожу выступала кровь, а крики агонии разносились на полмили.
Она уставилась на змею, ощущая, что ее лоб покрывает пот. Эта рептилия не была слишком крупной, может быть, два фута в длину, но даже новорожденная кобра имеет достаточно яда, чтобы убить взрослого мужчину. Черные и белые крапинки, покрывавшие ее тело, сливались в нечеткий рисунок. Роксана понимала, что при малейшем ее движении змея может броситься в атаку. Гипнотические глаза кобры и открытый рот мерно раскачивались перед ней, а язык змеи подергивался, как хлыст.
Роксана прикусила губу и сжала зубы, ощутив теплую солоноватость собственной крови. Она боялась позвать на помощь, и ей ничего не оставалось, кроме как сохранять неподвижность и надеяться, что змея устанет от этой игры и уползет.
Шорох полога на входе дал ей понять, что кто-то вошел, и она услышала чьи-то легкие шаги, но продолжала молчать и сидела так же неподвижно. Если это убийца, крадущийся, чтобы вонзить ей в шею кинжал, она была перед ним совершенно беспомощна, поскольку не могла сражаться или даже попытаться бежать. Пот стал капельками стекать со лба, а сердце стучало в груди, будто молот. Затем что-то ударило в стенку палатки снаружи, прямо позади ложа.
Кобра повернула голову на этот звук, качнулась назад и напала.
