Текст книги "Мой нежный завоеватель"

Автор книги: Джудит Френч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Глава 16

Роксана оплакивала потерю сына, окруженная роскошью индийского дворца. Ее израненное тело восстановилось достаточно быстро, но душа была почти мертва. Александр был занят созданием оккупационного правительства во главе с военачальником Кратером. Он обещал царю Пору, что тот сохранит свой трон, но не мог передать в руки индийца реальную власть, предварительно не убедившись в его лояльности. Все дни он проводил с Пором и членами правящего совета, так что для Роксаны времени у него оставалось мало.

Жены, наложницы Пора и родственницы женского пола отличались своим поведением от женщин юного царя Амби. Они считали Роксану непонятной и странной, а поскольку она обосновалась в самых лучших комнатах дворца, то являла собой угрозу для них. По этой причине Роксана не встретила здесь взаимопонимания, с ней обращались вежливо, но холодно.

Александр в очередной раз запретил Роксане покидать стены ее обширных покоев. Комнаты были большими и располагались анфиладой вокруг огромного сада, но, тем не менее, она не могла избавиться от ощущения, что находится в темнице. До выздоровления Кайана и формирования нового отряда согдианской охраны из людей отца ответственность за ее безопасность была возложена на Птолемея.

Сад с бассейнами, фонтанами и цветущими деревьями был прекрасен. Среди листвы порхали птицы с ярким оперением; вокруг водоема важно расхаживали павлины. Трава между булыжниками дорожек была густой и гладкой, как бархат, а фонтаны журчали так умиротворяюще, что день, проведенный возле них, мог легко показаться часом. Откуда-то из-за стены, окружавшей сад, лилась музыка, медленная и чарующая.

Роксана проводила утренние часы, углубившись в чтение книг, занимаясь совершенствованием своих навыков в языках. Благочестивый Каланус часто навещал ее, и они проводили долгие часы в ученых дискуссиях.

– Твоя душа связана с душою Александра, – говорил Каланус.

Похоже, он не придавал значения тому, что Роксана была женщиной, и это очень ей нравилось. Он отвечал на ее вопросы и спорил с ней на философские темы так же увлеченно, как и с великим царем.

– Души не делятся на мужские и женские, – говорил он. – В масштабах мироздания это не имеет значения.

– Я должна жить в этом женском теле со всеми вытекающими из этого последствиями.

Каланус почти не носил одежды, если не считать набедренной повязки и волос до плеч, однако выглядел он безукоризненно опрятным, что располагало Роксану к нему.

Он растопырил свои тонкие пальцы и улыбнулся.

– Давай оставим прошлое. Пойми, что важен только текущий момент, к тому же слезами горю не поможешь.

Птолемей навещал ее лишь изредка, в основном, чтобы разделить второй завтрак.

– Александр вынашивает планы дальнейшего вторжения в Индию, – сообщил он однажды, приехав без предупреждения. – Люди выражают недовольство. Лежащая впереди территория покрыта густыми лесами, где живут необычные создания. Нам рассказывали о тиграх размером с лошадь и крокодилах, которые лазают по деревьям. Пор говорит, что цари внутренних государств обладают неисчислимыми армиями слонов и солдат, а их воины поклялись драться до смерти.

– И что на это ответил мой господин?

– Что он не успокоится, пока весь мир не падет к его ногам. – Птолемей доел кусочек дыни. – Уже проложены улицы городов Буцефал и Никея. Александра ничто не волнует, кроме его грандиозных планов. – Он засмеялся. – По крайней мере, он не назвал ни один из городов Александрией.А тебе известно, сколько Александрии мы основали за последние шесть лет?

– Я могу об этом только догадываться. – Роксана усмехнулась, чтобы скрыть боль, разрывавшую ее сердце.

Она не видела мужа уже шесть дней, а ее письма к нему оставались без ответа. Она долго и пристально смотрела на блестящего полководца и политика, сидевшего перед ней.

Под индийским солнцем его кожа стала более темной, а каштановые волосы посветлели. Его лицо избороздили преждевременные морщины. За его приятной внешностью скрывались мудрость и большие амбиции. Птолемей был более сложным человеком, чем казался многим. Был ли он врагом? Некто пошел на очень многое, чтобы убить ее на берегу Джелума. Это вполне мог быть и Птолемей.

– Я нахожусь под арестом?

– Нет! Но почему ты об этом спрашиваешь?

– У меня нет свободы передвижения. – Она дала знак служанке унести остатки трапезы. – Перед дверью стоит македонский охранник. Ко мне никого не допускают без разрешения царя.

– Это делается ради твоей безопасности.

– Если Александр намерен избавиться от меня, то есть более простые способы довести меня до безумия. Но я ему не ручная певчая птичка, способная всю жизнь провести в клетке из слоновой кости. – Она нервно поправила выбившийся локон. – Я была терпеливой, Птолемей, но уже устала ждать.

– Может, у тебя есть какие-либо пожелания?

Птолемей не был равнодушен к женскому очарованию Роксаны. Если бы она не являлась собственностью Александра, вряд ли он смог бы устоять перед ее красотой, даже несмотря на ее своенравный характер.

– Мне нужна свобода! – Роксана поднялась с шелковой подушки и стала прохаживаться возле бассейна. – Я могу делать переводы для Александра, рисовать карты, учить мальчишек верховой езде и стрельбе из лука. Ты сам говорил мне, что царь перегружен делами. Я с радостью готова выполнить любую порученную им работу, но не в силах просто сидеть здесь и ничего не делать. Жены Пора как-то посвятили целый день выбору нового цвета для царской бороды, однако когда дошло до дела, все оказалось бессмысленным, поскольку они не посмели предложить ему покрасить бороду в этот цвет!

В больших глазах Роксаны застыла мольба. Она была одета в женский наряд, принятый при дворе Пора. Ткань ее одеяний была столь тонкой и плотно прилегающей, что в чреслах Птолемея стал разгораться огонь желания. Эти одежды были мягкого голубого цвета, напоминавшего о голубизне средиземноморского неба. Ее живот, ступни и щиколотки были обнажены, а ногти выкрашены на индийский манер. Драгоценностей на ней не было, если не считать сережек кованого золота и большого сапфирового кулона.

Птолемею пришлось переменить положение, чтобы снять охватившее его напряжение.

– Я не могу ничего обещать, поскольку он никогда не меняет своих решений. Тебе хорошо известно, что его практически невозможно уговорить. – Он встал. – Настроение Александра может измениться, но нам придется подождать, когда это случится.

– В одном я готова согласиться с вашими македонцами. Люди в этой стране слишком изнеженны и пресыщены. Я с удовольствием отправилась бы в Персию или даже в Аравию. – Она встала на колени перед бассейном и опустила руку в чистую воду. Серебристая рыбка метнулась прочь, чтобы скрыться среди водяных лилий. – А тебе известно, что случилось с вдовами индийцев, погибших у Джелума?

Птолемей пожал плечами.

– Они сгорели заживо, принеся себя в жертву на погребальных кострах своих мужей. Об этом мне рассказал Каланус. Этот страшный обычай называется у них сати. Так куда же привел нас наш повелитель, Птолемей? – Вода стекала по пальцам Роксаны, а она уставилась на свою пустую ладонь. – Наши победы похожи вот на это. Мы проливаем здесь кровь, но пройдет совсем немного времени, и даже ветер не вспомнит о том, что мы здесь были.

* * *

Прошло еще два дня, и за это время Александр не появился в ее палатах. Слуги Роксаны перешептывались за ее спиной.

– Госпожа больше не пользуется благосклонностью царя.

Ее внешняя раздражительность исчезла, и она проводила время, занимаясь стихосложением и купанием в ванне. Однако такое смирение не обмануло Сорайю.

– Какую очередную выходку ты замыслила? Учти, что господин Александр – человек опасный. Постарайся, чтобы твои поступки не навлекли его гнев, – увещевала она Роксану, расчесывая ее длинные рыжеватые кудри.

Роксана облачилась в шелковое одеяние цвета листьев, доходившее до щиколоток, и наблюдала за своей приемной матерью из-под длинных ресниц.

– Неужели ты считаешь, что я всегда замышляю какие-то нехорошие поступки? Ты говоришь почти так же, как и греки. «Согдианская чародейка превращает царя в азиата!» «Роксана его заколдовала!» – Она опустилась на низкое ложе и приказала индийской служанке заняться ее лицом. – Сегодня наложишь зеленые тени на веки, Вали.

– Не притворяйся, Роксана! – проворчала Сорайя. – Я наблюдаю за твоими поступками с тех пор, когда ты была маленькой. Твой отец и Кайан ужинают с нами сегодня вечером. Оставь свои проделки на другой день.

– Проделки? – Роксана потянулась и взяла дольку какого-то фрукта с глазурованного китайского блюда. – Я – самая послушная из подданных моего супруга.

Вали со знанием дела наложила краску на лицо принцессы, а затем завила и подкрасила ей ресницы. Вперед вышла вторая служанка с серебряным сосудом, содержащим красный порошок для окраски ступней ног и ладоней Роксаны. С помощью перьевой кисточки она также тонировала ее соски и внутренние части бедер. Еще две женщины поспешно принесли множество шелковых нарядов всех цветов радуги.

– Что сегодня выберет госпожа? Может быть, желтый?

– Зеленый.

Служанки пошептались и извлекли зеленые сари четырех оттенков, от бирюзового до глубокого изумрудного цвета.

– Не имеет значения, какой из этих нарядов, – капризно сказала Роксана. – Сорайя!

Та быстро выбрала сари и подходящие к нему украшения. Она приказала девушкам одеть Роксану и уложить ее волосы, а затем отпустила их. Наконец, когда сад был очищен от болтливых женщин, Сорайя обняла ее.

– Ты прелестна, Роксана, и становишься прекраснее с каждым днем.

– Но сколько это еще будет продолжаться? – Роксана посмотрела на себя в бронзовое египетское зеркало. – Моя красота является оружием, время действия которого ограничено. – Она махнула рукой. – Мне начинает нравиться царящее здесь разложение. Как женщина я наслаждаюсь роскошью, драгоценностями и ароматными ваннами, но принц, живущий во мне, предостерегает от излишнего увлечения всеми этими радостями жизни. Если я когда-нибудь отступлю от своей кармы, то Согдиана и Бактрия будут потеряны.

– Ива склоняется перед бурей.

– Но даже молодое дерево может сломаться, если согнется слишком сильно. Будь проклята его черная греческая душа! Я не покорюсь ни Александру, ни любому другому мужчине.

– Роксана…

– Оставь меня одну.

Она прошла в дальний конец внутреннего двора, где причудливые деревья были увешаны сладко пахнувшими плодами, а среди веток порхали и чирикали экзотические птички.

– Я не склонюсь, – прошептала она, словно давала клятву. – Никогда.

За несколько минут до назначенного часа вечерней трапезы прибежала Вали, чтобы сообщить Роксане о том, что сам великий царь ожидает ее в соседнем саду.

– Передай ему, что я сейчас иду, – сказала она, а затем снова уселась на ложе и подняла свиток, который перед этим читала.

Это был древнеегипетский текст о применении квасцов и других снадобий при лечении ран. Прошло несколько минут.

– Зачем ты заставляешь меня ждать? – потребовал объяснений Александр, появившись в дверном проеме. – Как ты посмела?

Она аккуратно свернула кожаный свиток.

– Ты тоже заставил меня ждать. Но, я ждала тебя дни, недели! – Она сладко улыбнулась. – Ты наказываешь меня за потерю твоего сына. – Она встала и посмотрела ему в глаза. – Попробуй отрицать это, если сможешь.

Он вошел в комнату, сделал несколько шагов и остановился. Его взгляд обжигал, как полуденное индийское солнце.

– Похоже, ты думаешь, что мне больше нечем заниматься, кроме как бездельничать в женском обществе, – произнес он мягко, тоном, который так часто предшествовал взрыву ярости. – Битвы – это всего лишь часть войны. Мои дни слишком коротки для всего, что необходимо сделать.

– Но ведь мы ведем речь не о днях, не так ли? Как насчет ночей?

Александр хмуро посмотрел на нее.

– Стоит ли удивляться тому, что я не стремлюсь в твои покои, если меня встречают подобным образом?

Она встала и подошла к нему.

– Я рада видеть тебя, но пойми: тюремное заключение вовсе не способствует улучшению настроения.

– Ты называешь все это тюрьмой? – Он обвел взглядом роскошную комнату.

– Позволь мне совершать прогулки по городку. Пусть за мной следуют Гефестион и Птолемей, если тебе так угодно, но я не могу больше сидеть под домашним арестом. Дай мне возможность заполнить свое время чем-то стоящим! – взмолилась она, прижавшись щекой к его груди.

Он провел по ее нижней губе шершавым копчиком пальца, и она ощутила, как трепет предвкушения прошел по ее спине.

– Часовой поставлен для твоей защиты. К тому же ты была больна. Я вовсе не уверен, что схвачены все, кто был причастен к покушению на твою жизнь. И ты должна понять, что у Птолемея есть более серьезные обязанности, чем выступать в роли телохранителя.

Он взял ее лицо в руки и крепко поцеловал. Она отстранилась и приказала служанке принести вина для царя. Он опустошил кубок и отшвырнул его в сторону.

– Я пришел узнать, достаточно ли ты окрепла, чтобы вынести путешествие. Через четыре дня мы отправляемся на восток. Я получил дань от двух царей с юга, но дядя Пора пока шлет мне только угрозы. Мы намерены убедить его изменить свое мнение.

Вокруг покрасневших глаз Александра легли тени. Она понимала, из-за чего – он слишком много пил и слишком мало спал.

– Сегодня вечером ты выглядишь очаровательно. – Его голос стал звучать глухо. – Я не осуждаю тебя за ребенка… по крайней мере, умом.

– Тогда чем же вызвана твоя внезапная холодность?

– Холодность?! Я был образцом самообладания! Я – твой супруг и твой царь! Ты сознательно нарушаешь мои приказы при людях, так что это уже стало дежурной шуткой у моих друзей. Да, я зол на тебя, но это не имеет никакого отношения к потере нашего ребенка. Это вызвано только твоим поведением! – Он взглянул на служанку.

– Оставь нас, Вали, – приказала Роксана.

Девушка ушла, бесшумно ступая босыми ногами по мраморному полу.

Александр налил себе еще вина и выпил его медленными глотками.

Роксана постаралась умерить свой гнев.

– Значит, ты был бы вполне доволен, если бы вместо Парвоны убили меня? Тогда ты назвал бы моим именем очередной город?

– Ты знаешь, что я не желаю твоей смерти. Однако факт остается фактом: ты нарушила мой приказ в самый разгар битвы. По нашим законам я должен был бы отрубить тебе голову!

Он отвернулся. Его спина, казалось, выражала жесткость и решительность.

– Так и сделай! Не стоит разочаровывать своих друзей!

Александр повернулся и засмеялся.

– Ты не перестаешь удивлять меня, Роксана. – Сжав жену в объятиях, он стал целовать ее, долго и жадно. – Я не приходил вовсе не потому, что хотел что-то доказать Гефестиону, Роксана, а потому, что обязан доказать это себе. Даже ты не можешь контролировать меня. Я нарушил установленные мною законы и простил тебя ради любви, которую испытываю к тебе. – Он отстранился. – Возможно, завтра утром мы сможем вместе отправиться на конную прогулку, а сейчас желаю тебе приятно провести вечер.

Роксана безмолвно смотрела, как он удалялся.

Вскоре после его ухода появились отец и Кайан, чтобы разделить с ней ужин. Оба они были в не очень хорошем настроении. Оксиарт все еще ожидал возвращения Волка и новостей из дома, а Кайан был глубоко озабочен потерями в своем отряде во время битвы и поисками достойной замены погибшим.

Когда слуги убирали посуду после второй перемены блюд, пришел Птолемей, чтобы выпить с ними вина и, как она подозревала, узнать, как настроены ее отец и Кайан.

– Вы слышали, что через несколько дней мы выступаем? – спросил Птолемей.

– Да, мой господин сообщил мне об этом. Я была бы рада, если бы не опасалась путешествовать по джунглям. Каланус говорил мне, что там водятся змеи длиной больше двадцати футов, которые могут обвиться даже вокруг лошади и задушить ее.

– А также огромные, как слоны, звери с одним большим рогом на морде, – добавил Кайан. – Пусть только появятся! Мои «летучие демоны» смогут тогда поохотиться на них, как и на всех прочих животных.

– Ты не будешь на пиру у Александра этим вечером? – спросила Роксана у Птолемея, предлагая ему сладости.

– Меня не пригласили. Он ушел отсюда недовольным, так что мое общение с тобой вряд ли улучшит мое положение.

– Значит, мы все сейчас попали в немилость. – Она рассмеялась. – Не ты ли говорил мне: «Его настроение изменится»?

Она махнула рукой, и появились танцовщицы…

Роксана ждала, пока гости ушли, а лампы в смежных комнатах погасли. Она пожелала Сорайе доброй ночи и направилась в свою спальню. Девушка Вали дежурила у двери, и Роксана позвала ее.

– Ты хорошо знаешь дворец, Вали? – Когда служанка кивнула, Роксана достала восковую табличку и заостренную палочку для письма. – Нарисуй мне расположение помещений. Мне нужно знать, где находятся комнаты господина Александра и где он спит. – Глаза девушки расширились. – Давай! – Роксана сунула ей в руку табличку. – Рисуй!

Задрожав, та повиновалась.

– А слуги пользуются этими коридорами и лестницами? – спросила Роксана.

Девушка кивнула и быстро набросала схему коридоров и потайных дверей.

– Пожалуйста, принцесса! Я не хочу умереть. У меня есть муж и сын.

– Ты не умрешь. Вот, возьми. – Роксана сняла с пальца тяжелое золотое кольцо. – Это обрадует твоего мужа.

– Подумают, что я украла его. – Она колебалась. Роксана сняла свои серьги и присоединила их к кольцу.

– Сними свою одежду и отдай мне. Наденешь что-нибудь из моей. – Девушка молча повиновалась. – Ты должна отвлечь стражника, который охраняет вход для слуг. Поболтай с ним и предложи вина. Когда я пройду, ты можешь спрятать свои трофеи и вернуться сюда. Я вернусь до рассвета, так что ты не должна беспокоиться. – Вали застыла в нерешительности. – Ты рабыня или свободная?

– Свободная, госпожа.

– Хорошо. С теми драгоценностями, что я дала, тебе уже не нужно будет работать служанкой. Твой муж сможет купить себе лавку и торговать горшками.

– Но он пекарь!

– Маленькая дурочка! Значит, вы сможете открыть собственную пекарню! Я гарантирую тебе безопасность, – успокаивала ее Роксана. – Если со мной что-либо случится, пойдешь к госпоже Сорайе и все ей расскажешь. Она сможет тебя защитить.

Роксана надела сари и зачесала волосы так, как это делала Вали.

– В темноте я вполне сойду за служанку. – Она взяла в руки охапку одежды. – Я прикинусь прачкой.

Роксана кивнула Вали, и девушка, немного похныкав от испуга, послушно пошла впереди нее.

Когда они добрались до служебного входа, Роксана засунула за щеки финики, набросила на голову и плечи покрывало и, согнувшись, засеменила походкой старой женщины. Охранник устал и был рад поболтать с привлекательной женщиной, предложившей ему хлеба и вина. Он вряд ли обратил внимание на старуху, прошедшую мимо с корзиной вещей для стирки.

Нырнув в нишу, Роксана извлекла из-под одежды восковую табличку. Дворец представлял собой лабиринт коридоров, дворов, лестниц и ходов. Ей оставалось надеяться, что схема Вали достаточно точна. Александра сегодня ночью ждет сюрприз. Раз он не пришел к ней, тогда ей придется нанести ему визит.

Коридоры были темными и мрачными, несмотря на мерцающие масляные лампы, укрепленные на вымытых добела каменных стенах. Мимо проходили македонские патрули, но Роксана просто прижималась к стене и отворачивала лицо. Когда она сумела добраться по запутанным коридорам до покоев Александра, большинство обитателей дворца уже спали.

Роксана услышала знакомые голоса и спряталась в кладовке. Мимо прошествовали Гефестион и Пердикка. Если судить по их состоянию, за столом ее господина было выпито немало. Пердикка распевал македонскую песенку о пастушке, а Гефестион ему вторил. Ей оставалось только догадываться, кто из них кого поддерживал. Она шагнула было в коридор, когда в дверном проеме неожиданно появился Александр.

– Гефестион! Пердикка! Подождите! – позвал он и последовал за своими товарищами.

– Мы оставили тебе подарок, – крикнул в ответ Гефестион.

Когда охранники устремились за Александром, Роксана проскользнула в царские палаты. Комната для приемов вела во внутренний сад, куда выходило много дверей. Девушка отметила на восковой табличке, что крайний вход слева ведет в спальные покои царя. Роксана прошла через сад и проскочила в затененную арку.

Это были явно покои ее мужа: на низком столе лежали его доспехи, а лук и колчан со стрелами висели на стене. В углу был установлен маленький жертвенник с курившимся в честь Зевса ладаном. Ложе для сна, находившееся во внутренней комнате, оказалось большим и было закрыто пологом. Роксана сдвинула в сторону пурпурную шелковую ткань и задохнулась от неожиданности. Постель была занята!

– Прошу, ложись, твое величество! – сонно прошептала женщина.

Глаза Роксаны расширились от удивления, когда она разглядела ту, которая небрежно раскинулась на царском ложе. Это была Европа!