Текст книги "Невеста по ошибке"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Была. Но я поставила ее на место. Она думала, что сможет взять то, что принадлежит мне, чего я с таким трудом добивалась, но ей это не удалось.

Жерар окинул взглядом табачные плантации, расположенные слева от него.

– Чем именно владеет Армстронг?

Бьянка оживилась.

– Он богат. Вернее, мог бы быть богатым, если бы работал. У него очень хороший дом, но небольшой.

– И Николь от всего этого отказалась? – удивился Жерар.

Бьянка побагровела от гнева.

– Она не отказалась. Мы играли в одну игру, и я выиграла. Вот и все.

Жерара разобрало любопытство.

– Расскажите поподробнее об этой игре. Вы меня заинтриговали.

Выслушав Бьянку, Жерар был потрясен ее сообразительностью. Он хорошо ее понимал. Жерар хохотал, когда она рассказала, как подговорила Эйба похитить Николь, а через некоторое время легла в постель к Клэю.

В Америке Бьянку еще никто не слушал с таким интересом. Она всегда считала, что очень умно манипулирует Клэем и Николь, но никому до этого не было дела. И когда Жерар, судя по всему, проявил интерес к ее рассказу, она поведала ему о том, как заплатила Оливеру Хоторну, чтобы он заделал ей ребенка. Содрогаясь при воспоминании об этом, она рассказала, с каким трудом заставила себя выдержать прикосновение мужчины.

Жерар снова расхохотался.

– Значит, отец ребенка не Армстронг? Великолепно! Представляю себе, как неистовствовала Николь, узнав, что ее дражайший муженек спит с другой женщиной и сделал ей ребенка.

– Да уж, – мечтательно произнесла Бьянка. – Я хотела бы выставить его дураком, как он часто делал это со мной.

– Вы никогда не будете выглядеть дурочкой. Дураки те, кто вас не ценит.

– О да, – прошептала она. – Вижу, вы это понимаете.

Бьянка почувствовала, что нашла наконец друга, который интересуется ее судьбой. Остальные были на стороне Клэя или Николь.

Что касается Жерара, то он пока не решил, как использовать откровения Бьянки, хотя был уверен, что рано или поздно они ему пригодятся.

– Позвольте представиться. Меня зовут Жерар Готье, я принадлежу к фамилии Куртеленов.

– Куртеленов? – охнула Бьянка. – Но это фамилия Николь.

– Да, мы с ней состоим в родстве.

Глаза Бьянки наполнились слезами.

– Вы меня использовали, – в отчаянии прошептала она. – Выпытали у меня все, а сами на ее стороне! – Бьянка попыталась подняться с земли, но с ее комплекцией это было не так просто.

Жерар снова усадил ее.

– Тот факт, что я связан с ней родственными узами, еще не означает, что я на ее стороне. Дело обстоит совсем не так. Я гость в ее доме, но она ни на минуту не позволяет мне забыть, что я живу у нее из милости.

– Значит, вы понимаете, что она далеко не ангел, за которого все ее принимают. Она вышла замуж за моего жениха. Пыталась отобрать у меня Арундел-Холл и плантацию. Но все почему-то осуждают меня. А ведь я взяла то, что принадлежит мне по праву.

– Понятно, – кивнул Жерар. – Вы говорите, что все вас осуждают, имея в виду американцев? Но чего можно ожидать от таких неотесанных людей?

Бьянка улыбнулась:

– Они просто недоумки! Никто даже не заметил, что Николь вовсю флиртует с этим ужасным Уэсли Стенфордом.

– Или с Айзеком Симмонсом, этим подонком! – с отвращением добавил Жерар.

Вдали зазвонил колокол, созывая рабочих плантации на обед.

– Мне пора, – сказала Бьянка. – Не могли бы мы встретиться снова?

Жерар напрягся и помог ей встать, после чего надел сюртук.

– Именно об этом я и хотел вас попросить. Впервые с тех пор, как я приехал в Америку, встретил настоящего друга.

– Я тоже, – тихо сказала Бьянка.

Он взял ее руку и нежно поцеловал.

– Значит, до завтра?

– В обеденное время, здесь же. Я принесу еду.

Жерар кивнул и удалился.

Глава 20

Бьянка некоторое время смотрела вслед Жерару. Вот это мужчина! У него такие изысканные манеры, не то что у этих неотесанных американцев! Бьянка направилась к дому и вздохнула, вспомнив, какой долгий путь предстоит пройти пешком. Во всем виноват Клэйтон. Она хотела, чтобы ее прокатили в карете вокруг плантации, но Клэй рассмеялся и сказал, что не собирается прокладывать дороги только потому, что она ленится ходить пешком.

По дороге домой она думала о Жераре. Вот бы ей такого мужа! Она была бы по-настоящему счастлива, не то что с Клэйтоном.

Стоило ей войти в дом, как от радостного настроения не осталось и следа. Уже больше года дом не убирали. С потолка свисала паутина. На столах громоздились бумаги, валялась одежда, пылились засохшие цветы. Ковры пропитались пылью, и при ходьбе она облачками поднималась из-под ног.

Бьянка пыталась подчинить себе слуг, но Клэй вмешивался и портил все. В любых конфликтах он всегда был на их стороне. Несколько месяцев спустя он отказался нанимать кого-либо для работы в доме. Сказал, что у Бьянки невыносимый характер и никто не станет ее терпеть. Бьянка доказывала ему, что он понятия не имеет о том, как следует обращаться со слугами, но он слушать ничего не хотел.

– А вот и моя дражайшая женушка явилась, – сказал Клэй, стоявший в коридоре, который вел в столовую. Надетая на нем некогда белая рубаха была грязной и разорванной. Клэй расстегнул ее до пояса и кое-как заправил под широкий кожаный ремень. На высоких сапогах засохла грязь. В руке он держал стакан с бурбоном. – Я так и думал, что звук колокола, сзывающего людей к обеду, заставил тебя примчаться домой, – медленно произнес он, проведя рукой по небритой скуле. – Что бы ни случилось, при одном упоминании о еде ты мчишься сломя голову.

– Ты мне отвратителен, – презрительно заявила она и вошла в столовую. Большой стол ломился от еды. Мэгги была одной из немногих слуг, которые остались с Клэем. Усевшись за стол, Бьянка расстелила на коленях льняную салфетку и окинула взглядом еду.

– Какое нетерпение во взгляде! – усмехнувшись, произнес с порога Клэй. – Если бы ты посмотрела так на мужчину, он был бы твой. Но тебя мужчины не интересуют, не так ли? Тебя интересует только еда и ты сама.

Бьянка положила себе на тарелку три витых печенья.

– Возможно, тебе будет интересно узнать, что некоторые мужчины находят меня весьма привлекательной.

Клэй фыркнул и отпил большой глоток бурбона.

– Таких глупцов среди мужчин больше не найдется. Я был единственным.

Бьянка продолжала медленно, тщательно пережевывая, поглощать пищу.

– Известно ли тебе, что твоя драгоценная Николь спала с Айзеком Симмонсом? – Она злорадно улыбнулась, увидев выражение его лица. – Она всегда была шлюхой. Встречалась с тобой даже тогда, когда ты жил со мной. Такие женщины, как она, не могут обойтись без мужчины, независимо от того, что это за мужчина. Могу поклясться, что и с Эйбом она переспала. Возможно, это я их свела, когда отправила вместе на остров.

– Я тебе не верю, – сказал Клэй. – Айзек еще мальчишка.

– А каким был ты в шестнадцать лет? Теперь, когда она свободна от тебя, она может делать что хочет. Ты небось научил ее, как следует вести себя в постели, а теперь она делится опытом с молокососом Айзеком.

– Заткнись! – прорычал Клэй, запустив в нее стаканом, но промахнулся.

Хлопнув дверью, он выбежал из дома и, пройдя мимо кабинета, направился в конюшню. Последнее время он редко бывал в кабинете. В конюшне он взял флягу с бурбоном и отправился к реке.

Клэй сел у воды, прислонившись спиной к дереву. Отсюда ему были видны зеленеющие поля Николь. Интересно, думает ли она когда-нибудь о нем? Она живет под одной крышей с этим субтильным французишкой, который, по словам Мэгги, покорил сердца многих женщин Виргинии. Мысль об Айзеке он выбросил из головы. У Бьянки разыгралось больное воображение.

Клэй сделал несколько глотков бурбона. Чтобы забыться, ему требовалось все больше и больше алкоголя. Иногда ночью он просыпался, увидев во сне своих родителей, Бет и Джеймса, которые обвиняли его в том, что он их забыл и что разрушает то, что было создано ими. Утром он просыпался с новыми надеждами и планами на будущее. Но стоило ему увидеть Бьянку, грязный, запущенный дом, необработанные поля, и его снова тянуло к фляге. Алкоголь притуплял чувства, помогал забыться, ничего не слышать, ни о чем не думать.

Он не обратил внимания на то, что тучи закрыли солнце. Мало-помалу тучи сгустились. Слышались ленивые, но мощные раскаты грома. Вдали небо прочертила молния. Похолодало, поднялся ветер. Он проносился над полями пшеницы и ячменя, забирался под распахнутую рубаху Клэя. Но благодаря алкоголю он не ощущал холода. Он не пошевелился, даже когда упали первые капли дождя. Дождь припустил всерьез. Он барабанил по его шляпе, вода собиралась на широких полях, скатывалась вниз, на лицо. Но Клэй продолжал пить.

Взглянув в окно, Николь вздохнула. Не прекращаясь ни на минуту, дождь лил уже двое суток. Пришлось даже остановить жернова на мельнице, потому что уровень воды в реке поднялся настолько, что стало трудно контролировать подачу воды. Айзек заверил ее, что полям ничто не грозит, пока каменные стенки сдерживают напор, а он надеялся, что они выдержат. Поле было расположено террасами, и вода спускалась по ним в реку. Если бы не эрозия почвы, дождь не причинил бы ущерба их полям.

Услышав громкий стук в дверь, она вздрогнула.

– Уэсли! – воскликнула Николь. Она была рада его видеть. – Ты насквозь промок. Входи скорее!

Он снял клеенчатый дождевик, встряхнул. Джейни повесила его сушиться.

– Что заставило тебя покинуть дом в такую погоду? – спросила Джейни. – Какие-нибудь проблемы с рекой?

– Этого добра хоть отбавляй. У вас есть кофе? Я не только промок, но и озяб.

Николь протянула ему большую кружку кофе. Уэс выпил, стоя у камина. В углу комнаты, не вмешиваясь в разговор, сидел Жерар.

Уэс слышал доносившиеся сверху голоса близнецов, разговаривавших, видимо, с матерью Николь, которую он видел всего раз.

– Ну, рассказывай, мы ждем, – потребовала Джейни. – Что привело тебя сюда?

– По правде говоря, я направлялся к Клэю. Если дождь не прекратится, начнется наводнение.

– Наводнение? – переспросила Николь. – Клэй пострадает?

Джейни сурово взглянула на нее:

– Спроси лучше, будет ли все в порядке с нами.

Уэс наблюдал за Николь.

– Земли Клэя действительно могли пострадать от наводнения, особенно поля, расположенные в низине. Однажды, когда мы были еще детьми, они подверглись наводнению. Но у мистера Армстронга были засеяны для страховки поля и на других участках.

– Я не понимаю.

Уэс опустился на корточки и, взяв одну из щепок, приготовленных для растопки, начал рисовать диаграмму земель, принадлежавших Клэю и Николь, а также изобразил русло реки. Чуть ниже мельницы река делала крутую петлю в сторону земли Клэя, которая шла под уклон, образуя низину, она-то в первую очередь и могла пострадать от наводнения. На берегу Николь поля были расположены выше уровня реки, тогда как у Клэя низинные поля, хотя земля там была исключительно плодородной, представляли собой зону риска – водосборную площадь, куда устремятся избытки воды из реки в случае наводнения.

Николь, разглядывавшая диаграмму, подняла на него глаза:

– Значит, то, что моя земля сбрасывает излишек воды на землю Клэя, способствует подъему уровня воды в реке?

– Пожалуй, что так, однако едва ли можно винить тебя, если Клэй потеряет будущий урожай с засеянных полей.

– Потеряет? Весь урожай?

Уэс провел кочергой по золе, на которой была начерчена диаграмма.

– Во всем виноват он сам. Он знает о наводнениях. Засеивая там земли, он каждый год рискует, но уж очень плодородна там почва. Он всегда сам подстраховывал себя, засеивая большие площади на верхних участках. Отец Клэя, убирая урожай с этих полей, всякий раз говорил, что ему крупно повезло.

Николь поднялась.

– Но в этом году, кроме низинных участков, он не сеял нигде.

– Ему следовало помнить об этом, – сказал Уэс. – Он знал, что может произойти.

– И ничего нельзя сделать?

Уэс обнял ее за плечи.

– Стихией невозможно управлять.

– Я чувствую себя совершенно беспомощной, – произнесла Николь. – Как бы мне хотелось ему помочь!

– Уэсли, – сказала вдруг Джейни, – ты наверняка голоден. Почему бы тебе не поесть?

– С удовольствием, – улыбнулся Уэс. – Расскажи, что здесь происходит. И еще: нельзя ли мне увидеться с близнецами?

Джейни подошла к лестнице и крикнула:

– Пожаловал герцог Уэсли с визитом к их королевским высочествам.

Уэс, ушам своим не веря, взглянул на Николь, которая возвела глаза к потолку, покачала головой, вздохнула и развела руками. Уэс с трудом подавил смех. С лестницы сбежали близнецы и бросились в его объятия. Он покружил их, подбросил каждого в воздух, а они хохотали и повизгивали от восторга.

– Тебе надо жениться, Уэс, – сказала Джейни, бросив многозначительный взгляд на Николь.

– Женюсь, как только ты согласишься выйти за меня замуж, – рассмеялся он. – Нет, не могу! По-моему, я обещан одной из младших сестренок Айзека.

– Вот и хорошо, – сказала Джейни. – А теперь поставь на пол малышей и поешь.

Пока Уэсли ел и отвечал на вопросы близнецов, он наблюдал за Николь. Он видел, что она сильно расстроена. Потянувшись через стол, он сжал ее руку:

– Все уладится, вот увидишь. Мы с Трэвисом позаботимся о том, чтобы Клэй не потерял плантацию.

Николь резко вскинула голову:

– Потерял плантацию? Что ты хочешь этим сказать? Потеря урожая одного года еще не означает потерю плантации.

Уэс и Джейни переглянулись.

– Обычно не означает, но мало кто теряет все засеянные поля. Клэю следовало в целях страховки засеять поля, расположенные выше уровня затопляемой территории.

– Но если даже он потеряет урожай, у него наверняка на черный день отложены деньги. Вряд ли плантация может разориться за один год.

Уэс отодвинул тарелку. Дождь продолжал барабанить по крыше.

– Пожалуй, лучше сказать тебе правду. Прошлогодний урожай на полях Клэя сгнил на корню. Но благодаря тому, что он много работал в предыдущие годы, а также работе его отца и брата финансовое положение плантации было прочным. Однако Бьянка… – Он запнулся, заметив, как изменилась в лице Николь. – Бьянка, – продолжил он, – наделала массу долгов. Я видел Клэя примерно месяц назад. Он сказал, что она занимала деньги под залог плантации и отсылала отцу в Англию. Судя по всему, она пытается возвратить то, что некогда принадлежало ее семейству.

Николь подошла к камину, помешала кочергой золу, вспомнила парк возле дома Бьянки, который некогда был собственностью Мейлсонов. Бьянка частенько говорила, что когда-нибудь вернет семье ее собственность.

– И Клэй позволил ей использовать в качестве залога его землю? Это на него не похоже.

Уэс ответил не сразу.

– Клэй уже не тот. Он изменился, Николь. Ему теперь безразлично, что происходит с его плантацией и с ним самим. Он день и ночь пьет. Я пытался его вразумить – бесполезно. Он никак не отреагировал на мои слова. И это больше всего меня напугало. Клэй по характеру вспыльчивый, заводился с полоборота, но теперь… – Он не договорил.

– Значит, Клэй потерял прошлогодний урожай, а теперь теряет урожай нынешнего года. Хочешь сказать, что он разорился?

– Нет. Мы с Трэвисом поговорили с кредиторами и выступили в качестве его гарантов. Но я сказал Клэю, чтобы он запретил Бьянке транжирить деньги.

– А ты сказал Клэю, что поможешь ему расплатиться с долгами?

– Разумеется. Мне хотелось его взбодрить.

– Вот они, мужчины! – возмущенно воскликнула Николь и добавила что-то по-французски, отчего у Жерара, который безучастно прислушивался к разговору, глаза полезли на лоб. – Вместо того чтобы вразумить Клэя, вы говорите ему, что обо всем позаботитесь, чтобы его взбодрить?

– Ты не так поняла. Просто мы с ним друзья, несмотря ни на что.

– Друзья помогают друг другу, а вы его топите!

– Николь! – возмутился Уэс. – Я знаю Клэя с малолетства и…

– И сейчас хочешь о нем позаботиться, вместо того чтобы заставить взяться за ум, не так ли?

Уэс вскочил, вцепившись в край стола, лицо его побагровело. Тут вмешалась Джейни:

– Прекратите! Вы ведете себя как дети. Хуже детей. Близнецы, например, ничего подобного себе не позволяют.

Уэс поостыл.

– Извини. Я потерял самообладание, но, согласись, Николь, ты бросаешь мне ужасные обвинения.

Держа кочергу в руке, она отвернулась к камину и нарисовала по-другому излучину реки, обозначенную на диаграмме Уэсом. Пристально глядя на рисунок, она заговорила:

– Я ничего такого не имела в виду. Просто хотела напомнить, что Клэй очень самолюбив. Он очень дорожит плантацией и скорее согласится отдать ее, чем уничтожить.

– Объясни, что ты имеешь в виду.

Она пожала плечами:

– Должно быть, я не умею доходчиво выражать свои мысли. Уэс, можем ли мы каким-то образом предотвратить наводнение?

– Только молиться. Если дождь прекратится, уровень воды в реке понизится.

– Но ведь не каждый год бывают наводнения, – возразила Николь. – Значит, они происходят по определенной причине. А раз так, их можно предотвратить.

– Река меняет русло, – стал объяснять Уэс. – Когда мы были ребятишками, дедушка Клэя рассказывал нам, что в пору его юности низинных земель не существовало, но русло реки ежегодно немного сдвигалось, оставляя в низине небольшие участки суши.

– Покажи мне, о чем идет речь, – сказала Николь, кивнув на нарисованную в золе диаграмму.

Уэс присел на корточки.

– Насколько я понимаю, река пытается изогнуть русло. Раньше поворот был шире и не такой крутой, но с годами все изменилось.

Николь внимательно изучила рисунок.

– Значит, река съедает мои высокие участки земли и за их счет создает низинные участки Клэя.

Уэс удивленно взглянул на нее:

– Не беспокойся. Чтобы отобрать у тебя ощутимую территорию, реке потребуется лет пятьдесят.

– А что, если мы сами отдадим речному богу то, чего он хочет? Если мою землю отрезать в этом месте? – Николь взяла щепочку и провела линию от одного изгиба реки до другого.

– Земля здесь мокрая, идет круто под откос и может обрушиться в реку.

– А как это отразится на уровне воды?

Уэс округлил глаза. Он понял, что задумала Николь.

– Ты не можешь этого сделать, потребуется несколько дней, чтобы выкопать траншею, к тому же земля, которая рухнет в реку, засеяна твоей пшеницей.

– Ты не ответил на мой вопрос. Понизит ли это уровень воды?

– Река, возможно, немного изменит русло и станет шире. Но уверенности в этом никакой нет.

– Мне не нужно уверенности, я просто посоветовалась с тобой.

– Да, черт возьми! Реке все равно, чью землю проглотить – твою или Клэя.

– Я попросила бы тебя не употреблять подобных выражений при детях, – одернула его Николь. – Итак, нам потребуются лопаты и кирки для корней и камней, а также…

– Ты раньше посмотри, что творится снаружи, – прервал ее Уэс. – Дождь лупит так, что может убить.

– Другого способа прорыть траншею я не знаю. Разве что перенести земляные работы внутрь дома, где тепло и уютно.

– Я категорически против твоей затеи, – решительно заявил Уэс. – Клэй как-нибудь выкарабкается и без твоей жертвы. Мы с Трэвисом дадим ему денег, и на следующий год все будет гораздо лучше.

Николь одарила его ледяным взглядом.

– Вот как? Значит, следующий год будет лучше? Мы все его бросили. Клэю нужна семья. Он был счастлив, когда у него были родители, Джеймс, Бет и близнецы. Потом они один за другим его покинули. Какое-то время я отдавала ему свою любовь, но потом отобрала ее у него вместе с близнецами. – Она жестом указала в сторону Арундел-Холла. – Когда-то это был счастливый дом, полный людей, которые любили его и которых любил он. А что у него осталось? Даже его племянница и племянник живут не с ним, а с посторонним человеком. Мы должны показать ему, что он нам небезразличен.

– Но мы с Трэвисом…

– Дадите ему денег? Ты как муж, который дает жене деньги вместо внимания и любви, в которых она нуждается. Клэю нужны не деньги, а помощь и дружеская поддержка.

Уэс, Джейни, близнецы и даже Жерар пристально смотрели на нее.

– Откуда ты знаешь, что чувствует Клэй? – тихо спросил Уэс. – Может быть, ты приписываешь ему чувства, которые испытываешь сама? Может быть, это тебе одиноко и хочется, чтобы кому-то было небезразлично, что с тобой происходит?

Николь попыталась улыбнуться.

– Сейчас у меня нет времени размышлять об этом. Дорога каждая минута. Уровень воды в реке поднимается, и участки Клэя, засаженные табаком, под угрозой затопления.

Уэс сжал Николь в объятиях.

– Если когда-нибудь я найду женщину, которая будет любить меня хотя бы наполовину так же сильно, как ты любишь Клэя, я с ней ни за что не расстанусь.

Николь высвободилась из его объятий и смахнула слезу.

– Не раскрывай, пожалуйста, все мои тайны. К тому же вряд ли ты окажешься таким же глупцом, как мы с Клэем. А теперь – за дело!

Джейни сняла фартук и взяла макинтош Уэсли.

– Пока вы здесь болтаете, я намерена кое-что сделать. Прежде всего позаимствовать у Айзека кое-какую одежду, чтобы не вымокнуть до нитки. Иначе никакого проку от нас не будет. После этого я съезжу за Клэем.

– За Клэем? – в один голос воскликнули Николь и Уэс.

– Возможно, вы оба считаете его инвалидом, но уж поверьте мне, он может копать землю не хуже всех нас, к тому же у него еще осталось несколько работников. Хорошо бы также позвать сюда Трэвиса.

Николь и Уэс, пораженные, застыли на месте.

– Вы что, в землю вросли? Николь, пойдем на мельницу. А ты, Уэс, иди и точно определи, где будем копать траншею.

Уэс, схватив Николь за руку, потащил ее к двери.

– Вперед! Нам предстоит нелегкая работа!