Текст книги "Горький лимонад (ЛП)"

Автор книги: Дж.Райан Шэри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Могу себе это представить, – смеюсь я. – Я могу одолжить тебе одну из машин, и хоть не хочу выглядеть чересчур опекающим придурком, как Танго, не думаешь ли ты, что не сильно безопасно находиться в офисе одной, пока Лэндон все еще охотится за тобой? – спрашиваю я ее.

Саша подтягивается, усаживается на стол и забрасывает ногу на ногу.

– Честно говоря, я не так уж хочу работать там. Но мне придется просить папочку подобрать мне какую-нибудь другую работу, и это подорвет мое чувство собственного достоинства.

– Тогда работай здесь, – с жаром предлагаю я. – Уверен, Бэмби даст тебе работу.

Саша смеется и смотрит по сторонам.

– Ага, и чем конкретно я буду здесь заниматься?

– Ну, хорошенькое личико всегда может продать авто, а еще тут полно машин, которые нужно отполировать как следует вручную. Я подумываю открыть свое собственное дело, так что, если ты поднаберешься здесь опыта, то думаю, смогу забрать тебя с собой, когда наконец-то решусь.

Саша продолжает смеяться, но по ее лицу я вижу, что она уже обдумывает что-то.

– Я имею в виду, что тебе придется иногда грязно выражаться.

– Мне кажется, что я уже немного испортилась, – говорит она, дергая меня за футболку.

– Ты еще не слышала по-настоящему грязных словечек, куколка.

– О, правда?

Я встаю между ног Саши и приподнимаю ее вверх, ощупывая каждый миллиметр под чертовски облегающими штанами, обтягивающими ее попку. Уношу ее за стойку и укладываю на кучу грязных тряпок. Вижу, как сначала она зажмуривается и с трудом сглатывает.

– Ты все еще не против немного испортиться?

Она кивает и закидывает руки за голову, давая мне полный доступ. Я не сильно нежничаю, срывая с нее одежду, так как слышу треск ткани, но мне плевать.

Я расстегиваю штаны, и они сползают вниз до колен. Ее трусики давно сорваны, и мысленно я благодарю Бога, что сегодня утром схватил запасной презерватив и засунул его в задний карман – просто на всякий случай. Я всегда пополняю запас после того, как использую. Всегда думаю наперед.

– Мы сделаем это быстро. Мастерская открылась пять минут назад, – она распахивает глаза и выглядит перепуганной. – Кто угодно может войти и увидеть нас здесь.

Я думал, что при этой мысли Саша все прекратит, но она до глубины души поражает меня, закидывая руку мне на шею и притягивая меня ближе к себе. Не тратя времени на прелюдии, я вхожу в нее и начинаю двигаться так быстро, как могу, наслаждаясь ее не поддающимися контролю криками, которые разносятся по всей мастерской. Для тихой спокойной цыпочки ее голосом вполне можно по камушку разнести тюрьму.

Мне нравится, как ее ногти впиваются мне в спину, когда я вхожу в нее, и то, как она откидывает голову назад, а ее ротик слегка приоткрывается. Как будто сбылась моя мечта: мне удалось сорвать с нее трусики, и она осталась только в этих убийственных туфлях на каблуках. Я вожу руками по ее телу вверх-вниз, оставляя черные масляные пятна. Грязь. Грязь, которую она полюбит. Ее тело начинает дрожать подо мной, а руки соскальзывают с моей груди, и она стонет от облегчения.

– Ты грязная, – рычу я и тоже кончаю.

– Мне это нравится, – вздыхает она.

Пока мы расслабленно лежим на куче грязного тряпья, я решаю, что сейчас самый подходящий момент, чтобы задать ей важный вопрос.

– Могу я сводить тебя куда-нибудь? – эти слова непривычны для меня, особенно когда я разговариваю с красивой женщиной. Мне гораздо привычнее предложить купить дамочке второй бокальчик выпивки, ну или третий... сколько бы их ни было, лишь бы в итоге она согласилась уйти из бара со мной. Удивительно, как одна девчонка сумела изменить мой взгляд на женщин.

– На свидание? – хихикает она и протягивает руку, чтобы обвести пальцем татуировку на моей груди. – Думаю, будет мило, поскольку мы пропустили все остальные этапы знакомства друг с другом.

– Эм, я смотрю на это несколько по-другому. Знаешь, как собаки обнюхивают зад друг друга, прежде чем решают пойти ва-банк. Как можно узнать, подходящая ли вы пара, если твой зад пахнет не так, как нужно?

– Какое отношение это имеет к тому, чем занимаемся мы?

– Это как попробовать продукт, перед тем, как покупать его. Тест-драйв, – продолжаю я сам себе рыть яму.

– Значит, если бы я оказалась плоха в постели, ты бы не пригласил меня на свидание?

– Я рад, что в этом наши взгляды сходятся, – говорю я и подмигиваю ей. В этот же момент я слышу, как звенит колокольчик при входе, и думаю, что наши мнения совпадают в том, что мы опоздали секунд на тридцать с одеванием.

Наша расслабленность сменяется соревнованием в борьбе определить, где чья одежда и на какие части тела ее следует надеть. Мы почти успеваем сделать это до того, как мужчина подходит к стойке, и оглядывается по сторонам в поисках того, кто может ему помочь.

– Эм, э, – бормочет он. – Эм. Я дам вам… С-Са-Саша?

В моей жизни случаются захватывающие дух моменты, которые навсегда остаются в памяти. В данном случае, это момент, когда я встретил...

– Папочка! – вскрикивает Саша.

Ее отца.

– Знаешь, обычно отцы не очень счастливы видеть своих дочерей полуобнаженными на полу автомастерской с какими-то медведями, но...

Чем, черт возьми, это может закончиться?

– Папа, перестань, – просит она.

– Нет, сладкая, я передать тебе не могу, какое облегчение испытываю, видя, что ты не живешь «идеальными крошечными шажками», как твоя мать. Твоему будущему от этого только лучше, поверь мне.

Сделав паузу в своей речи, он с облегчением вздыхает.

– Послушай, сынок, я не хочу ухудшать и без того неловкую ситуацию. Меня вызвала страховая компания, сообщив о Сашиной машине, и я хотел взглянуть на нее. Я собираюсь сделать вам обоим одолжение и зайду как-нибудь в другой раз, и, пожалуй, предварительно позвоню. Звучит неплохо, правда?

Я заканчиваю натягивать футболку и размышляю, нужно ли протянуть и пожать руку этому мужчине. Рукой, которая только что скользила по всему телу его дочери. Лучше не делать этого. Все это так странно.

– Да, сэр. Это отличная идея, – обычно очень тяжело заставить меня почувствовать себя некомфортно. Вот у этого мужчины это получилось с легкостью.

Ее отец уходит быстрее, чем пришел, а бледная, как смерть, Саша так и стоит, крепко прижимая блузку к обнаженной груди.

Когда дверь за ним закрывается, она начинает хихикать, а потом истерически смеется, так что даже слезы из глаз начинают течь.

– Более забавного опыта в моей жизни еще не было, – восклицает она.

– Ты только что получила «опыт» со мной, так что не знаю, считать твои слова оскорблением или комплиментом, – шучу я.

Она встает и натягивает блузку через голову, все еще посмеиваясь.

– Это было идеально.

– Я бы подобрал другие слова для только что произошедшего, но придется смириться с судьбой, – говорю я ей.

– Мой отец тот еще засранец. Он изменял матери, и, хоть мне неприятно говорить это, я понимаю почему. Не то чтобы от этого он стал вдруг хорошим, но для меня это откровение.

– Я не понимаю, – сообщаю я Саше. – Я имею в виду... да, я понял про засранца. Он назвал меня медведем. Я что, похож на медведя? Или есть чуток?

– Может быть самую чуточку, – улыбается она. – Но, надеюсь, это не изменит твоего решения, и мы все же пойдем на свидание, – говорит она, прижимаясь ко мне.

– Куколка, я хочу водить тебя на свидания каждый вечер так долго, пока ты будешь соглашаться ходить на них.

ГЛАВА 20

Спустя две горячие и страстные недели

САША

Джегз нежно проводит своими пальцами по моим волосам.

– Саша, – шепчет он.

От звука его глубокого медового голоса я лениво открываю глаза.

– Ммм? – стону я, не желая вставать.

– Я собираюсь пойти раздобыть для нас завтрак. Оставайся здесь и отдохни, хорошо, красавица?

– Хорошо, – шепчу я сквозь улыбку.

Он наклоняется ко мне и обрушивает свои мягкие губы на мои.

– Боже, я никогда не смогу насытиться тобой, – говорит он с сонной улыбкой на лице. – Как же мне так чертовски повезло – просыпаться рядом с тобой?

– Это из-за твоего стиля ухаживаний, грязных словечек и голой женщины на твоем бицепсе, – шучу я, и мой голос все еще хриплый спросонок. Он думает, что это смешно, когда я его дразню его же татуировками. Мне кажется, или их количество увеличилось? А возможно, я просто не обращала на них внимания. Это потому, что я по уши в него влюблена и не замечаю ничего вокруг.

– Получается так, – говорит он, и оставляет еще один поцелуй на моем носу. – Кофе хочешь?

– Да, пожалуйста. С фундуком…

– Молоком и сахаром, я знаю.

Он знает. Он слушает. Джегз ничего не забывает. Он заботится обо мне так, как никто и никогда раньше не заботился, но, в то же время, бросает мне вызов. Думаю, это именно то, что мне нужно.

Джегз встает с кровати, подмигивает мне и надевает штаны.

– Я быстро.

Когда дверь спальни закрывается, я позволяю своей голове упасть на подушку, с улыбкой на губах погружаясь обратно в мечтательный сон. У меня от этого парня бабочки в животе. Я получила все, о чем только могла мечтать. Вот как я себя чувствую. Все это имеет смысл.

Через минуту или две после того, как Джегз ушел, я слышу, как входная дверь снова открывается.

– Джегз? – Кэли и Танго уехали на выходные, так что это он, наверняка, что-то забыл. Я смотрю на тумбочку, проверяя, не оставил ли он свой кошелек или телефон, но там ничего нет. – Джегз, это ты?

Дверь спальни открывается, и я получаю ответ на свой вопрос. Быстро сажусь, мое сердце так сильно стучит в груди, что отдает даже в ребрах.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, хотя мой голос звучит скорее, как писк мыши, которая смотрит в пасть хищника.

– Я здесь. Разве это не все, что имеет значение? – спрашивает он.

Через ленту, которая закрывает мой рот, мне трудно дышать. Запястья кровоточат от трения о наручники. Прошло уже несколько часов, может, больше, и я не знаю, сколько еще смогу так сидеть, прежде чем потеряю сознание.

– Ты знаешь, что самое смешное из всего этого, Саш?

Он знает, что я не могу ему ответить, но продолжает задавать мне вопросы. Даже если бы я и могла ответить, то не стала бы.

Я слушала Джегза. Слушала Кэли и Танго. Старалась держаться подальше от своего дома. Начала процесс его продажи только для того, чтобы, наконец, положить всему этому конец. Оставила свою работу, нашла новую, а потом следующую, стараясь всегда быть под присмотром «старшего брата», и все эти меры, очевидно, были напрасными. Лэндон оказался умнее нас всех, и все это время просто ждал своего шанса. Танго считал, что использует сложившуюся две недели назад ситуацию в свою пользу, но все оказалось не так просто, как он думал.

Интересно, кто-нибудь догадается, куда я делась? Сколько времени им понадобится, чтобы понять, что произошло? Интересно, удастся ли им когда-нибудь меня найти? Знаю, Джегз не сдастся, пока не найдет меня, но это не значит, что ему удастся сделать это вовремя.

– Ты знаешь, я любил тебя, – сказал он. – Я хотел на тебе жениться.

Если бы я могла говорить, то напомнила бы ему о том, что была всего лишь приманкой, чтобы стать ближе к отцу Кэли, который является очень богатым человеком. Лэндон просто одержим деньгами и пойдет на все ради быстрого обогащения. А это значит, что он готов подставить девушку, которую делал вид, что любит, перед собой под пули. Это не любовь. Он не любил меня. Я была лишь возможностью ближе подобраться к «золотой жиле». Вот почему Кэли всегда избегает людей. Они постоянно используют ее, чтобы стать ближе к ее отцу, который сейчас в основном живет в своем тайном убежище. Наблюдая за ее жизнью, я научилась ценить свою, даже с ее большим достатком я бы никогда не хотела поменяться с ней местами.

– Я не собираюсь убивать тебя, милая. Просто хочу сделать из тебя честную женщину.

Куда он меня везет? Я делаю все возможное, чтобы сидеть ровно и смотреть в окно, пытаясь поймать хотя бы несколько слов с дорожных знаков, мимо которых мы проносимся. Из-за ограничений мы движемся со скоростью примерно пятьдесят километров в час, и я могу только надеяться, что он где-нибудь съедет на обочину. Этот автомобиль не его, а это значит, мы движемся не так быстро. Хочется на это надеяться. Хотя, я могу только молиться.

Несколько минут назад мы пролетели мимо знака, и единственное, что я смогла разобрать, это слова: «Дель Ризо». Вот, дерьмо! Это на границе с Мексикой! Но, к счастью, мы еще не прошли через таможню, а это значит, что не пересекали границу.

Я закрываю глаза, стараясь не думать о том, как сильно мне нужно в туалет и как страх скручивает мой живот в узел. В полной темноте я могу только вспоминать выражение лица Джегза утром, когда он наклонился, чтобы нежно поцеловать меня, прежде чем прошептать, что отправляется за завтраком с кофе и быстро вернется. Как после такого замечательного утра могло произойти это?

Кэли, Танго и Тайлер отправились на выходные отпраздновать то, что со здоровьем Танго после всех испытаний, наконец, все в порядке. Впервые с того времени, как мы вместе, все, наконец, так счастливы. Все было таким идеальным. Похоже на то, словно все части бурной жизни каждого человека каким-то образом встали на свои места и оказались в гармонии. Танго верил, что с Лэндоном «покончено» но, к сожалению, он ошибался.

И что самое худшее, это первый раз, когда мы с Джегзом получили шанс остаться наедине с того времени, как начали встречаться пару недель назад. Мы были в поиске нового жилья, поэтому пока зависели от Кэли и Танго. Конечно, мы высоко ценим их гостеприимство, но, тем не менее, трудно жить в доме и постоянно чувствовать на себе их заинтересованные взгляды каждый раз, когда мы заходим в комнату. Не уверена, беспокоило ли это Джегза так же, как меня, но я с нетерпением ждала этого уикенда, чтобы остаться с ним наедине.

Не знаю, как Лэндон попал в дом Кэли и Танго, но этот человек способен на большее, чем кто-либо из нас от него ожидал.

Несмотря на все мои усилия не заснуть, монотонное гудение автомобиля усыпляет меня, и я просыпаюсь от неожиданного толчка, когда мы резко тормозим на обочине дороги. Я все еще пытаюсь прийти в себя после сна, когда дверь рядом со мной резко открывается и реальность настигает меня в виде Лэндона, грубо вытаскивающего меня из машины. Он тянет меня в какие-то кусты и резко снимает мои штаны до щиколоток, при этом постоянно касаясь своими ногтями моей голой ноги.

– Иди, – командует он.

Хочу сказать ему, что не собираюсь справлять нужду перед ним, но мне очень нужно в туалет, поэтому я стараюсь не думать об этом. Я осторожно приседаю на корточки, чтобы не упасть назад с моими все еще связанными руками, и делаю все возможное, чтобы игнорировать его пристальный взгляд.

– Все время, пока мы были вместе, ты делала проблему из того, чтобы закрывать двери ванной комнаты, мотивируя это тем, что тебе нужно личное пространство, – смеется он надо мной. – Смотри, это не так уж и плохо, когда все открыто, правда?

Как мог этот мужчина, который меня когда-то так привлекал, оказаться таким придурком? Таким ужасным человеком. Ему нет никакого оправдания. У меня нет никакой возможности защититься от него. Я полностью отдана на его милость и молюсь, чтобы его совесть ненадолго проснулась, хотя на данный момент сомневаюсь, что он проявит по отношению ко мне хоть толику сострадания.

Поднявшись, я ожидаю, когда он подтянет мои штаны обратно на бедра, но Лэндон срывает клейкую ленту с моего рта и впивается своими губами в мои. От запаха гнилого дыхания, смешанного с мятной жвачкой, мой желудок, который, к тому же, еще и страдает от голода, взбунтовался. Раньше я целовала этого человека ради удовольствия, теперь же его поцелуи жгут, словно яд. Когда он отстраняется, и я, наконец-то, решаюсь открыть глаза, он говорит:

– Я скучаю по своей девочке, Саша. Мы были командой. Мы команда. Мы всегда во всем были вместе, так что же заставило тебя сменить команду?

– Сменить команду? – спрашиваю я в замешательстве. Я никогда не была в его команде. Не знала, что он из себя представляет, вплоть до самого конца, так каким же образом я могла быть в его команде? Я думала, что он просто повар в ресторане. И случайно обнаружила, что он занимается грязными делами, чтобы подзаработать денег на стороне.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – ворчит он, таща меня за цепь между наручниками назад к машине. Боль от того, что кость трется о металл, невыносима, мне хочется ударить его и сделать с ним то, что он сделал со мной, но я волнуюсь, что у меня не хватит сил для борьбы. Он намного выше и килограммов на сорок пять тяжелее меня. Однако, это может быть моим единственным шансом.

Насколько это возможно, я стараюсь игнорировать боль и резко дергаю своими запястьями, чего он никак не ожидал. Он своей хватки не ослабляет, но поворачивается, чтобы посмотреть, что я делаю. Сейчас или никогда.

– Что ты делаешь? – спрашивает он, растерянный тем, почему я вообще пытаюсь с ним бороться.

– Что я делаю? – спрашиваю в ответ. – Действительно, Лэндон?

В дружелюбном жесте он обнимает меня за плечи, бессознательно облегчая мне задачу.

– Это потому, что я заклеил клейкой лентой твои прекрасные губы?

Я стараюсь не щуриться и прямо смотреть на него так, как мне хочется. Как, черт побери, кому-то удается скрывать свою истинную сущность годами, и вдруг заявить о себе, как о психически невменяемом придурке. Действительно ли он такой хороший актер, или это я просто такая наивная? Искренне надеюсь, что не последнее.

Кэли рассказала мне много способов и трюков, как отшить своего бывшего, возможно, немного преувеличено, насколько я могла судить. Но если я и усвоила что-то из ее слов, так это то, что сначала следует заставить мужчину поверить в твою слабость, а затем раздавить его. Она рассказывала, что это каждый раз срабатывает. Если бы мне когда-нибудь пришлось поверить ей и воспользоваться ее словами, чтобы спасти свою жизнь, то сейчас самое подходящее время.

– Как ты мог сделать это со мной? – говорю я, пытаясь заплакать. – Разве ты не знаешь, как сильно я тебя люблю? Разве у тебя была необходимость делать это со мной?

– Не думаю, что ты бы охотно пошла, малышка, – говорит он, лаская тыльной стороной ладони мою горячую щеку.

– Я чувствую, что больше не знаю тебя, Лэндон. В один день мы строим планы относительно свадьбы, а на следующий ты используешь меня в качестве приманки, чтобы сорвать как можно больше денег. Как ты мог? – спрашиваю я, глядя ему прямо в глаза, ища правду и одновременно понимая, что он никогда ее мне не выдаст.

– Я хотел заработать немного денег на кольцо, которое тебе пообещал. Хотел устроить для тебя свадьбу, о которой ты всегда мечтала. Разве это так неправильно, хотеть дать своей девушке все? – на долю секунды я ему верю. На секунду я почти забываю, сколько раз Кэли говорила мне никому не доверять. Я думала, что Лэндон – исключение. Но на самом деле, нет. Он такой же мерзавец, как и все бывшие бойфренды Кэли. Все они чего-то хотят. Я просто знаю, что где-то там есть «золотая жила», а Кэли знает, где именно она находится. То, что мы так долго связаны с ней и ее семьей, способствует тому, что я становлюсь приманкой так же, как и она была всю свою жизнь. Приманка. И по какой-то причине люди думают, что я смогу привести их к отцу Кэли и всему, что у него есть, а это очень важно. На самом деле, я не смогу этого сделать. Не понимаю. Я ничего не знаю, и не хочу знать. Кэли много раз говорила мне, что знать опасно. Я слушала. И соглашалась. Тем более, что никогда этого не просила.

Я выдавливаю из себя улыбку, как будто верю его последним словам, прижимаю голову к его груди и бормочу:

– Не знаю, что и сказать.

– Тебе не надо ничего говорить. Все, что тебе нужно сделать, это помочь мне, и мы сможем вместе распоряжаться деньгами. Мы убежим и начнем новую жизнь, ни в чем не нуждаясь. Мы можем это сделать? Поможешь мне?

– Я помогу тебе, – шепчу я.

Он опускает голову и прижимается губами к моей голове. Я сильнее закрываю глаза, немного сгибаю колени и подпрыгиваю так сильно, как только могу, разбивая своей макушкой его челюсть. Боль – это ничто по сравнению с адреналином и высвобождением эндорфинов, которые заставили меня почувствовать себя хорошо. Я ударяю коленом по яйцам Лэндона и изо всех сил плечом в грудную клетку, отчего он падает на колени. И, наконец, наношу еще один хороший удар, отлично помня, что Танго и Джегз сделали с Лэндоном несколько недель назад. Мне известно, что он выздоравливает от пулевых ранений в ноге и плече, так что не знаю, как у него хватило сил вести автомобиль и продолжать эту погоню, но это не важно. Я снова бью его, и он бледнеет, вероятно, от боли. Мне хочется снова ударить, и я пинаю его ногой. Кровь капает у него изо рта, он свернулся в позе эмбриона на грунтовой дороге. Учитывая, что мои руки все еще в наручниках, я не могу взять его машину, поэтому просто бегу. Я буду бежать, пока у меня хватит сил. Буду бежать, пока не умру, потому что тогда, по крайней мере, я буду знать, что умерла, пытаясь спастись.

Бежать без рук трудно, я даже не хочу представлять, что мне, возможно, снова придется бороться. Сегодня воздух густой, солнце палит беспощаднее, чем при нормальной влажности. Кожа буквально горит, и мне срочно нужна вода. Еще хуже то, что эта дорога мертва, нет ни единого автомобиля или человека в поле зрения, хотя впереди я вижу знак, поэтому молюсь, чтобы это было предупреждение о ближайшем съезде или автозаправочной станции.

Когда я подбегаю к нему, то, как и предполагала, я вижу знак, что ближайшая зона отдыха в тридцати километрах отсюда. Мне не пройти еще тридцать километров, а даже если и смогла бы, уже стемнеет, и я буду съедена проклятым койотом или еще каким-то животным. Страх все еще скручивает мои внутренности, хотя адреналин заставляет бежать так быстро, чтобы успеть создать как можно большее расстояние между мной и Лэндоном. У него автомобиль, а у меня нет, и он может достаточно быстро завершить эту неравноценную погоню, когда снова встанет на ноги.

Нет никакого способа измерить уже пройденное расстояние, но я бы не удивилась, узнав, что на самом деле преодолела меньше километра. Спорт и физическая активность не являются моей сильной стороной. Если вы спросите мою мать, какую физическую активность должна выполнять женщина в доме, то услышите: уборка, приготовление пищи и удовлетворение всех прихотей своего мужчины. Каждый день моей жизни, пока я не переехала несколько лет назад, она учила меня быть домохозяйкой. Я едва знала, как самостоятельно оплатить счет или заправить автомобиль. Зато могу накрасить ногти с закрытыми глазами, но до сих пор эти знания не слишком помогали мне в жизни.

Сегодня, вероятно, мне придет конец, и я никогда не смогу достичь ничего большего, кроме разрушения нескольких собственных правил в течение последних нескольких недель, проведенных с Джегзом. По крайней мере, хоть кто-то заставил меня смеяться и улыбаться. Думаю, я должна быть благодарна за это. Он заставил меня жить. Казалось, еще недавно я решила, что хотела бы прожить долгую жизнь, а теперь бегу по шоссе в окружении пустыни с наручниками вокруг моих запястий. Это похоже на сцену из какого-то ужастика.

Сквозь звук моих шагов, которые наполняют воздух вокруг, я не слышу встречного автомобиля, пока тот не подъезжает слишком близко, и теперь у меня уже нет возможности убежать. Хотя, бежать от автомобиля по этой дороге – это то же самое, что бежать в середине боя с белым флагом. Все просматривается далеко на километры вперед.

Автомобиль замедляет движение, приближаясь ко мне. Если это Лэндон, он, очевидно, собирается бросить меня обратно в машину. Если это кто-то другой, они, вероятно, волнуются, увидев девушку, которая бежит по шоссе в наручниках.

– Мэм, вам нужна помощь? – я смотрю в сторону транспортного средства. Это старый ржавый пикап, а за рулем сидит неопрятный с виду человек в соломенной шляпе. Я не противник путешествий автостопом, и все же, когда-то раньше, когда я видела грязных мужчину или женщину, идущих в обратном направлении по дороге с поднятым вверх большим пальцем, я закусывала свою губу и немного сильнее давила на газ. Я не заслуживаю доброты. Опять же, кто говорит, что он хороший. Он может быть таким же плохим, как Лэндон, или еще хуже. Если это, конечно, возможно.

Но я в наручниках. И мне нужна помощь.

– Есть шанс, что вы могли бы подбросить меня до ближайшей заправочной станции? – спрашиваю, затаив дыхание.

Мужчина наклоняется и открывает для меня пассажирскую дверь. Я подхожу ближе, моля Бога, чтобы у него не оказалось пистолета, ножа или еще чего, что сможет причинить мне боль. Его грузовик чуть выше, чем обычный, и я не знаю, как мне забраться в него без помощи рук.

Мужчина замечает это и тянется к моей руке.

– Поставьте ногу на подножку и подпрыгните вверх, когда я скажу, – что я и делаю, когда он говорит это и тянет меня вверх, пытаясь как можно меньше давить на мои запястья.

После того, как я оказываюсь внутри грузовика, мужчина наклоняется через меня и закрывает дверь.

– Что с вами случилось, девушка?

– Мой бывший работает на плохих людей. Очевидно, знак доллара на моей голове просто не мог сравниться с его любовью ко мне, – объясняю я, настолько коротко, насколько это возможно.

– Я слышал такие истории много раз, – говорит он, переключая передачу. Он слышал? А я думала, что быть похищенной своим собственным бойфрендом, точнее бывшим бойфрендом, это не совсем нормально. – Мы живем в больном мире.

От того, как он говорит «больной мир», и того, как он все еще смотрит на меня, пока ведет машину, мой желудок больно сжимается, снова.

– Пожалуйста, не делайте мне больно, – бормочу я.

– Я не из таких людей, – говорит он с уверенностью, но это не заставляет меня почувствовать себя намного лучше.

Двадцать пять километров. Многое может случиться за двадцать пять километров.

– Как вас зовут? – спрашиваю я, пытаясь начать нормальную беседу, чтобы скоротать двадцать минут, которые мне нужны, чтобы выжить.

– Мэнни, – говорит он. – А тебя?

– Лара, – говорю я в ответ. Прямо сейчас нет необходимости называть свое настоящее имя.

– Очень красивое имя, Лара.

– Чем вы зарабатываете на жизнь? – спрашиваю я его, пытаясь поддерживать разговор.

– Занимаюсь распространением наркотиков.

Я тихо смеюсь над его шуткой, затем смотрю на него и не вижу ничего, кроме прямой линии, в которую сжаты его губы.

– О, вы серьезно.

– Серьезно, мэм.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы остановить себя от желания спросить что-нибудь еще. Я в машине с преступником. Это, наверное, новый уровень моей удачи. Я убегаю от одного кретина, зато, в конечном итоге, оказываюсь в закрытом автомобиле с другим. Или это какой-то кошмар? Если так, то я хочу проснуться прямо сейчас.

– Очаровательно, – наконец, говорю я, глядя в грязное окно.

– Шучу. На самом деле я – солдат, направляюсь домой в отпуск на несколько дней.

– Действительно? – спрашиваю я, глядя на него и чувствуя себя немного комфортнее. Проведя немного времени с Танго и Джегзом, мне есть что сказать в присутствии человека из вооруженных сил. – Направляешься в Мексику?

– Да, мэм, только через границу, в Дель Ризо. Должен встретиться там со своей девушкой.

У него есть девушка. Слава Богу. Не то чтобы он до сих пор не смотрел на меня так, как всего лишь несколько минут назад, но я постараюсь это игнорировать.

– Мой парень служил на флоте, был врачом и путешествовал вместе с морскими пехотинцами в течение восьми лет. Он, вероятно, сходит с ума, разыскивая меня сейчас.

– Я думал, судя по твоим словам, что твой парень просто взял и заковал тебя в наручники?

– Бывший, – поправляю я.– Моя жизнь – полная неразбериха.

– Я тоже так подумал, – улыбается он. – Позволь мне помочь тебе связаться с твоим парнем. У меня есть телефон. У тебя есть его номер?

Я на минуту задумываюсь, понимая, насколько я чертовски невезучая. Просто непревзойденная, когда дело касается того, чтобы вбить чьи-то контакты в телефон, и не столь замечательная, когда нужно запомнить чей-то номер. Я обычно никуда не хожу без телефона, но у меня действительно не было шанса захватить его сегодня утром, когда Лэндон выволок меня из дома.

– У меня нет телефона и...

– В наши дни уже никто не запоминает номеров, дорогая, я понимаю, теперь нет такой необходимости, – смеется он. – Возможно, ты помнишь номер хоть кого-нибудь, кто сможет тебе помочь?

– Да, – говорю я ему. – Я помню номер Кэли.

Она не меняла его в течение последних шести лет, так что я приложила усилия, чтобы, наконец, запомнить его.

Мэнни наклоняется в сторону, и его рубашка немного оттопыривается, демонстрируя пистолет. Мое сердце начинает выпрыгивать из груди, хотя и не должно. Он солдат. Мы находимся в Техасе, здесь этим никого не удивишь. Здесь у всех вокруг есть оружие. А сейчас мне просто нужно про себя повторять снова и снова, что все будет хорошо, пока я нахожусь в грузовике с этим человеком.

Он вытягивает из кармана телефон и протягивает мне. Я быстро набираю номер Кэли и прижимаю телефон к уху. Первый гудок не успевает даже закончиться.

– Кто это? – отвечает она.

– Это я, – говорю я ей.

– Где ты, черт возьми? Замки на дверях в доме выломаны, повсюду беспорядок. Пожалуйста, скажи мне, что с тобой все в порядке, – Кэли кричит так громко, что я не на все сто процентов уверена, что услышала каждый ее вопрос и утверждение.

– Я не в порядке. Я где-то на дороге, направляюсь в сторону Мексики. Это был Лэндон. Я убежала, но теперь с каким-то солдатом, Мэнни, в его грузовике, и мы направляемся в...

– Дель Ризо, – шепчет он. – И я не просто какой-то солдат. Я сержант, в случае, если вас это заинтересует.

– Ох, черт, Саша. Ладно. Где мы можем тебя найти? – спрашивает она, в то время как я слышу на заднем плане крики Джегза. – Он хочет знать, почему ты не позвонила ему?

– Прямо сейчас, серьезно? У меня нет телефона! И я не помню...

– Все в порядке, – говорит она. За исключением того, что я слышу, как на заднем плане Джегз кричит что «все не в порядке». – Мне нужны ее координаты. Мне нужно ее точное местонахождение. Я хочу знать его ранг. Хочу знать имя этого человека. И почему они почти в долбаной Мексике? – я все еще слышу его крики. Потом в телефоне раздаются звуки борьбы, и я, наконец, слышу дыхание Джегза.

– Где ты, куколка? Скажи мне, что ты в порядке. Скажи мне, что этот мудак не коснулся тебя и пальцем, – я не могу сказать ему ничего из этого. Я не в порядке. Напугана до смерти. Мои запястья кровоточат. Все болит. И все, чего я хочу, это увидеть лицо Джегза. Хочу, чтобы он сказал мне, что все будет хорошо и хорошо закончится, но он взволнован. Кэли волнуется. На заднем плане слышны крики Танго, и это меня очень пугает.