Текст книги "Аберраты. Предупреждение Ведьмы [Вокабула]"

Автор книги: Джозеф Дилейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

К тому времени, как он добрался до врат, у него перехватило дыхание, и он с трудом выдавил из себя эти слова.

– Успокойся, Крафт, – сказала ему Лиза. – Сделай глубокий вдох и расскажи мне, что случилось.

Наконец ему удалось объяснить свои опасения.

– Курьеры уже вернулись? – наконец с надеждой спросил он.

Лиза покачала головой с серьезным выражением лица, и сердце Крафта остановилось. Затем она дернула за шнур, который висел над ее столом, и он услышал звонок в другой комнате. Она вызвала нескольких стражников из замка.

Он не знал, насколько они помогут ему: они не были Фейри, так что они не могли выйти в Шолл, чтобы помочь ему справиться с Белой Дамой. И врата не могли появиться больше нигде в пределах дневного мира. Не было никакого способа приблизить их к угрозе.

– Слушай, Крафт, – сказала Лиза. – Она может просто отослать детей домой и вернуться в Шолл. Но нам лучше проверить. Мне придется пойти с тобой. Мы должны убедиться, что с этими детьми все в порядке.

Он был благодарен ей за то, что она пошла с ним, хотя только у него одного было оружие.

В комнату вошло с полдюжины вооруженных охранников, и Лиза отдала им приказания. Они останутся здесь, чтобы охранять врата и не дать аберратам проникнуть в замок; это была опасная работа.

– Если возникнут какие-нибудь проблемы, позовите главного мансера: он знает, что делать, – сказала Лиза, шагнула во врата и зашагала прочь. Когда Крафт повернулся, чтобы последовать за ней, он увидел, что снег теперь был почти метелью; в дневном мире дождь будет проливным.

Когда они вышли из Шолла, дождь хлестал им в лицо, мешая видеть. Они бежали по лесу, земля под ногами была мокрой и хлюпающей. Затем он услышал что-то, перекрывающее барабанный бой дождя. Это были крики ужаса, крики детей, пойманных в ловушку кошмара наяву.

Они остановились прямо в лесу. Крафт посмотрел вниз по склону: его худшие опасения только что оправдались. Белая Дама направлялась прямо к ним, сопровождаемая детьми. Поначалу Крафт не мог понять, что же он видит. И тут его словно ударило током. Неудивительно, что дети плакали. Она не просто управляла их сознанием, она тащила их навстречу их судьбе, потому что они были запутаны в ее длинных волосах; они были обернуты вокруг их рук, талии или горла.

Затем на Крафта снизошло вдохновение. Он знал, что делать.

– Назад тем же путем, каким мы пришли! – он прошипел Лизе, а затем пошел прочь, не дожидаясь ответа.

Она последовала за ним обратно к краю Шолла, где они оставались под прикрытием деревьев. Когда Крафт вытащил лезвие из кармана шинели, глаза Лизы расширились, и он приложил палец к губам, чтобы заставить ее замолчать. Его сердце бешено колотилось, а во рту пересохло. Он был в ужасе при мысли о том, что ему предстоит сделать.

Плач становился все громче; некоторые дети кричали от ужаса и боли одновременно. Должно быть, очень больно, когда тебя вот так тащат, когда ты запутался в волосах какого-то безумца.

Белая Дама шла через лес, ее белые туфли и подол платья были забрызганы грязью. Черный занавес Шолла был прямо перед ней-меньше чем в ста ярдах. Она, казалось, пела, но это был странный звук. Там не было слов, только пронзительные жуткие завывания, которые больше походили на музыкальные трубы, чем на человеческий голос.

Но ведь она не человек, не так ли? Подумал Крафт. Ее внешность заставляет забыть правду – что Белая Дама является опасным аберратом.

Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Сейчас или никогда!

Как раз перед тем, как первый из детей вышел из-за деревьев, он поднял свой клинок, глубоко вздохнул и побежал к Белой Даме. Он схватил ее волосы сзади и срезал их своим лезвием. Оно было очень острым, а волосы туго натянуты, это дало с легкостью их отрезать.

Белая Дама вскрикнула и, пошатнувшись, упала на колени. Оглянувшись, Крафт увидел, что дети тоже упали, все еще запутавшись в ее волосах. Он повернулся к аберрату и увидел нечто такое, что заставило его похолодеть до костей. Оборванные кончики ее волос были пропитаны кровью, ручейки стекали по спине, окрашивая белое платье.

Белая Дама с трудом поднялась на ноги, повернулась и шагнула к нему. Ее белое платье спереди было испачкано травой, а лицо исказилось от гнева. Крафт понял, что она меняется прямо у него на глазах, ее лицо вытянулось, фиолетовые когти вытянулись из пальцев, которые теперь были перепончатыми, как крылья летучей мыши. Она принимала свой истинно злой облик.

Через несколько секунд красивое лицо сменилось лицом злобного демона. Клыки изогнулись над нижней губой, короткие черные рога торчали изо лба, а кожа стала пятнистой и жесткой.

Она сделала шаг вперед, и ее правая рука метнулась к голове Крафта. Удар был быстрым и сильным, но каким-то образом Крафт предвидел его и отступил назад. Она снова ударила его другой рукой, и снова Крафту удалось увернуться от этих ужасных когтей; если бы он этого не сделал, она бы ослепила его и содрала кожу с его лица.

Затем она заговорила с ним, ее голос был похож на хриплый скрежет, который вибрировал по всему его телу. Это было похоже на то, как огромный хищный кот точит когти о ствол дерева.

– Убирайся отсюда или умри! – Угрожала она. – Это мои дети!

Крафт тоже уставился на нее, стараясь не показывать страха. Оглянувшись через плечо, он увидел, что Лиза помогает плачущим детям. Ей уже удалось освободить некоторых из них от волос аберрата, и они либо шатались, либо помогали своим друзьям. Ему только нужно было выиграть для них немного больше времени.

Он снова поднял клинок и направил его на Белую Даму.

Она зашипела и уставилась на него, широко раскрыв глаза.

– Где ты это взял? – спросила она.

– Мне его подарил друг, – ответил Крафт, прикидывая расстояние между ними. Он получил его от Берты, болотной королевы. Она была аберратом, но также и союзником; она была его другом.

– Твой друг, мой враг! – проскрежетал аберрат.

Она снова рванулась к нему, но на этот раз Крафт отскочил в сторону и полоснул когтистую руку своим клинком. Он вошел в контакт, и она вскрикнула и отступила назад, кровь сочилась из пореза. Крафт увидел, что кровь была не красной, а черной и вязкой, капающей, как капли смолы, на мокрую траву. Ее глаза вспыхнули ненавистью, и она приготовилась снова напасть на него.

Вдруг краем глаза Крафт заметил, что к нему приближается Лиза. Но что она могла сделать? – удивился он. У нее не было оружия – хотя она держала что-то на ладони; что-то хитрое знакомое. Это был один из тех шаров, которые она использовала, чтобы освещать им путь и отгонять аберратов, которые любили темноту и боялись света. Он поднимался в воздух и отбрасывал внезапный ослепительный белый свет.

На этот раз Лиза использовала его как оружие. Она швырнула его во врага. Он разбился о лоб аберрата с яркой вспышкой. Белая Дама вскрикнула и упала на колени, закрыв руками лицо.

Вдруг Крафт услышал крики. Люди бежали к ним через черный занавес Шолла. Курьеры! Наконец-то они прибыли.

Белая Дама оглянулась на них и опустилась на четвереньки. Затем она прыгнула, как заяц на насколько метров в сторону Шолла, тем самым отдалившись от приближающихся курьеров.

Курьеры даже не попытались последовать за ней, а направились к Крафту и Лизе. Человек во главе отряда был даже крупнее отца Крафта. Когда он приблизился, Крафт заметил суровое выражение его лица и знак зеленой короны на левом плече. Это, должно быть, командир курьеров, капитан Клейтон.

Крафт никогда с ним не встречался, но отец часто упоминал о нем. Он был отличным курьером, но строгим сторонником строгой дисциплины и фанатичной ненависти к аберратам.

– Ты ведь сын Брайана Бенсона, не так ли? – Требовательно спросил он.

«Ни тебе здрасте, ни до свидания», подумал Крафт.

– Да, сэр, – ответил он.

– Молодец, парень. Там ты проявил настоящее мужество. И Вы тоже, Мисс Кромптон-Смит. А теперь давайте отведем этих детей обратно к их родителям ...

Некоторые из них все еще нуждались в том, чтобы освободиться от густых спутанных волос, некоторые были слишком слабы, чтобы ходить, но уже через полчаса все благополучно вернулись на берег реки, где родители собрались, чтобы забрать своих отпрысков.

Никто из детей не пострадал – по крайней мере, физически. Но Крафт знал, что их переживания могут привести к многолетним кошмарам. Они никогда не забудут попытку Белой Дамы похитить их.

А ведь могло быть и гораздо хуже, подумал он. Если бы их затащили в Шолл, эти дети умерли бы, были съедены или превратились в аберратов, и тогда они никогда бы больше не увидели своих родителей.

Если бы Крафт и Лиза не столкнулись лицом к лицу с Белой Дамой, вот что случилось бы: курьеры прибыли бы слишком поздно, чтобы вмешаться. Вместе они действительно изменили мир к лучшему.

Крафт замерз, устал и промок до нитки – но ему было очень приятно.

Глава 4: Берта, Болотная Королева

На следующее утро вместо инструктажа и обычных вопросов и ответов они провели то, что Лиза называла «разбором полетов». Они обсудили случившееся и рассмотрели, как можно было бы улучшить их реакцию на эту угрозу.

– При сложившихся обстоятельствах, я думаю, ты поступил правильно, – сказал Лаки. – Но было бы проще и на много безопаснее, если бы курьеры из запаса прибыли на помощь. Ведь в замке всегда должно быть по меньшей мере два курьера.

– Да, возможно, – сказала Лиза. – Но главный мансер сказал, что они участвовали в очередной экскурсии, которая связана с мертвой ведьмой. Угроза со стороны Шолла растет, людей категорически не хватает.

– Нельзя рисковать привратниками больше чем курьерами! – Запротестовал Лаки. – Я должен был быть там, чтобы помочь, а не прятаться от беды на случай, если что-то случится с Крафтом. Нам действительно нужно набрать больше привратников, не так ли?

– Конечно, Лаки, – ответила Лиза, – но фейри встречаются достаточно редко, а тех, кто умеет пользоваться серебряными вратами, трудно найти. Но главный мансер ищет других, чтобы помочь нам. Я знаю, что он делает все возможное.

– А ты не думаешь, что Белая Дама и есть тот самый убийца, которого мы ищем? – Спросил Крафт.

Лиза задумалась над этим.

– Не так давно ты думал, что это может быть Гадюка – он все еще остается первым подозреваемым. Почему ты думаешь, что это может быть она?

– Она очень могущественна и, в отличие от других аберратов, которые просто дикие и движимы жаждой сырой плоти и крови, она кажется способной планировать и вести себя разумным образом. Я могу себе представить, как она найдет способ проникнуть в замок через одни из наших врат и убить привратников.

Лиза кивнула.

– Да, но есть и другие вопросы. Последний раз она покидала Шолл тридцать лет назад. Что она делала с тех пор, и где она пряталась? И почему она вдруг снова появилась после всего этого времени?

– А как насчет ведьмы? – Спросил Крафт. – Она действительно была там? Удалось ли курьерам справиться с ней?

– Похоже, что к тому времени, как прибыли курьеры, она уже скрылась в Шолле. Она не причинила никому никакого вреда – разве что напугала тех, кто ее видел. Однако несколько храбрецов заговорили с ней и настаивали, что она действительно старая Нэлл, вернувшаяся из мертвых. Она вылечила несколько бородавок, несколько простуд и головных болей, и сказала, что вернется. Конечно, Белая Дама тоже начинала с того, что помогала людям...

– А разве в Старой Нэлл не было ничего особенного? – Спросил Крафт. – А как насчет ее зубов?

– Есть ли зубы? – озадаченно спросила Лиза.

– Тройные ряды зубов, которые есть у аберратов...

– Ее зубы не упоминались, так что я не думаю, что они изменились. Не так давно ты задал мне вопрос на эту тему. Как я уже сказала, не все люди, измененные Шоллом, имеют их. И те, кто вернулся из мертвых, конечно же, нет. Берта – хороший пример этого.

Крафт кивнул и решил замолчать. Это была еще одна причина, по которой он не должен был беспокоиться о своем кошмаре. Даже если бы старая Нэлл вернулась (а она вернулась), она, похоже, не собиралась никого есть, не говоря уже о нем. Это был всего лишь страшный сон, но он никак не мог его забыть.

Дискуссия закончилась, когда пришел главный мансер, чтобы забрать Лаки для другой миссии.

– Пойдем еще раз поговорим с твоей подругой Бертой, – сказала Лиза Крафту, когда они ушли. – Я хочу задать ей пару вопросов...

Тысячи лет назад Берта была королевой племени, соплеменники которого принесли ее в жертву и похоронили в болоте рядом с домом Крафта. Когда Шолл поглотил это место, Крафт провел там много одиноких месяцев, укрывшись в подвале. Но это также вернуло Берту к жизни, и она навещала его и составляла ему компанию в те мрачные времена. Он был ей многим обязан.

Оказавшись в комнате Лизы, Крафт сел лицом к серебряным вратам. Они не будут использовать фиксированное местоположение, так что не было никакой необходимости в локаторе: эмоциональной связи Крафта с Бертой будет достаточно, чтобы определить местоположение Болотной Королевы.

Он уставился на врата и сосредоточился. Почти сразу же облака рассеялись, открывая знакомый вид. Вдалеке, сквозь серую мглу, Крафт разглядел три дома; его старый дом был тот, что стоял посередине. При виде его ему стало ужасно грустно.

В последний раз, когда он посетил свой бывший дом, он сделал шокирующее открытие. Мать Крафта не была Фейри, и он всегда предполагал, что она умерла, когда их дом был поглощен Шоллом. Но оказалось, что она была изменена и пряталась в их старом доме. Она велела ему уйти и никогда больше не приближаться к ней. Было ужасно слышать эти слова от собственной матери. Это очень расстроило его, и он до сих пор не рассказал отцу о случившемся. Он подождет, пока отец не поправится. Но в один прекрасный день ему придется сообщить ему эту новость.

Между вратами и домом Крафта находилось болото Берты. В данный момент оно тихо булькало, но Крафт знал, что она должна быть где-то под его поверхностью. Это был ее дом.

– Я пойду и посмотрю, смогу ли ее найти, – сказал Крафт.

Он прошел через врата, и Лиза последовала за ним. На земле не было никакого инея, и воздух был мягче, чем обычно для Шолла. Это часто происходило рядом с болотом. Когда он медленно подошел к его краю, сразу же возникло волнение. Увенчанная короной голова Берты взметнулась вверх, а за ней и все ее тело, и она вышла на берег, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Это была стройная смуглая девушка с большими зелеными глазами.

В последний раз Берта была в доспехах. Теперь, на первый взгляд, она, казалось, не носила никакой одежды – хотя на самом деле одежда, которую она носила во время своего жертвоприношения, слилась с ее кожей, делая ее похожей на натянутую коричневую кожу. Это было странно, но грязь и слизь совсем не липли к ней. Ее волосы были шикарны. Они спускалась к ее плечам блестящими, кожистыми черными кольцами; на вершине ее головы была тонкая золотая корона, с большим блестящим зеленым камнем, прикрепленным спереди.

– Привет, Берта, – сказал Крафт, приветствуя ее улыбкой. Я так рад снова тебя видеть. Я с Лизой, мансером, которого ты встречала раньше. Ты не могла бы поговорить с ней еще раз? У нее есть несколько вопросов, которые она хотела бы тебе задать.

– Очень хорошо, – сказала Берта, глядя мимо Крафта. – Мне нравится Лиза. Она разумна и соображает очень быстро. Попроси ее выйти вперед.

Крафт позвал ее к себе, и она подошла к Берте, в то время как Крафт занял позицию на полпути между Лизой и вратами, готовый вмешаться и предупредить ее, если что-то неприятное попытается пройти; он все еще был в пределах слышимости и ясно слышал первый вопрос Лизы.

– Привет, Берта. Спасибо, что согласились ответить на мои вопросы. Мой первый вопрос о Шолле: как ты думаешь, он живой? – Спросила Лиза. – Может быть, им управляет нечто невидимое, нечто такое, что мы не можем видеть?

Крафт вспомнил, как Лиза спрашивала нечто подобное в их последнюю встречу с Бертой на краю болота. Но прежде чем она успела ответить, Крафт обманул Лизу и убежал в отчаянной попытке спасти своего отца. Теперь ему стало любопытно-что скажет Берта?

– Не знаю, – коротко ответила Берта. – Она казалась раздраженной.

Крафт был разочарован. Он надеялся на какое-то откровение. Повисло долгое молчание, пока Лиза и Берта смотрели друг на друга, внезапно став немного враждебными.

Затем Лиза задала еще один вопрос.

– Ты когда-нибудь слышала голоса, Берта? Ты когда-нибудь слышала голоса в своей голове, которые говорят тебе, что делать?

Крафт был шокирован и удивлен этим. Это был действительно странный вопрос. Что заставило ее спросить об этом?

Ответ Берты был еще более странным. Она повернулась спиной к Лизе и, не говоря больше ни слова, вернулась в болото и исчезла из виду.

Лиза направилась обратно к Крафту, качая головой.

– Ну, это было не очень хорошо! Не думаю, что я нравлюсь Берте, – сказала она.

– Это не так. Она сказала мне, что считает тебя разумной и быстро соображающей. Но мне интересно, почему она не ответила на ваш вопрос.

Лиза только пожала плечами, и они вернулись через врата в замок.

Крафт уже начал раздражаться.

– Ты что-то недоговариваешь! – рявкнул он. – Почему ты задала ей этот вопрос о голосах? Ты не думала, что это может ее расстроить?

Лиза кивнула.

– Я действительно думала, что это может ее разозлить, но мне пришлось спросить. И все же я не ожидала, что она вот так уйдет. Послушай, Крафт, прости за скрытность, но я пытаюсь выяснить некоторые вещи о Шолле – я хочу знать, почему некоторые аберраты убивают людей, а другие, как Берта, нет. почему у одних, похоже, есть свой разум, а у других нет. Кроме того, почему некоторые из них – как Белая Дама – могут свободно перемещаться в дневном мире, а другие нет? Когда мои мысли прояснятся, и я найду ответ, я тебе все расскажу.

Крафт был недоволен, но вынужден был согласиться с объяснениями Лизы.

Глава 5: Комната Реликвий

На следующий день было воскресенье, что означало свободный день. Когда Крафт чего-то ждал, он мог заставить себя проснуться пораньше. На этот раз он смог это сделать. Он спрыгнул с кровати и заглянул в узкое башенное окошко.

Это было сразу после рассвета, и небо было серым, с быстро движущимися облаками, идущими от залива Моркам. Он посмотрел вниз по склону холма в сторону Шолла, темного, непроницаемого занавеса, который недавно поглотил южные берега канала. Он, казалось, не продвинулся за ночь, поэтому, успокоенный, Крафт быстро оделся. Он действительно с нетерпением ждал своего выходного дня.

Все в замке старались выспаться по воскресеньям, так что завтрак прибудет только через пару часов. Крафт встал рано, потому что собирался что-то сделать.

После того, как он спас своего отца, начальник замка, герцог, дал ему серебряный ключ, который он носил на шее, спрятанный под рубашкой. Герцог сказал ему, что это даст ему доступ в любую часть замка.

Герцог был впечатлен хитростью и ловкостью Крафта, поэтому хотел, чтобы тот выяснил, что происходит внутри замка. Все гильдии хранили секреты друг от друга – и, возможно, даже от герцога. Крафт собирался стать его шпионом! Это было тем, что он скрывал от Лаки и Лизы. Может быть, даже главный мансер не знал об этом. Ему было очень любопытно узнать о разных отделах.

Но была еще одна задача, которую герцог поручил Крафту, хотя это будет трудно и, вероятно, опасно. Зловещие серые капюшоны, членом которых был Гадюка, предположительно проникли в некоторые отделы; они работали, чтобы задержать их продвижение в борьбе с Шоллом и таким образом помочь ему, возможно, захватить весь мир. Герцог надеялся, что Крафт сможет опознать этих людей.

Теперь он впервые воспользуется ключом герцога – и потребует, чтобы ему открыли комнату с реликвиями.

По воскресеньям ни Крафт, ни Лаки не носили форму – в конце концов, это был их единственный выходной, и они любили ходить по улицам города анонимно. Однако сегодня, когда он собирался использовать Серебряный ключ от имени герцога, Крафт решил, что лучше надеть униформу, с рубашкой с короткими рукавами и шевроном, который показывал, что привратники были собственностью членов Гильдии Мансеров.

Комната реликвий находилась на первом этаже замка. Крафт шел по длинному коридору, вдоль которого тянулись закрытые двери, а над ними были написаны названия всех комнат. Он миновал мертвую комнату, судебно-медицинскую лабораторию, а затем комнату оптимистов.

Затем шли покои герцога, где он теперь жил, окруженный слугами и охраной. Комната раньше принадлежала пессимистам. Крафт понятия не имел, чем они на самом деле занимаются и где сейчас находятся. Затем он миновал серую библиотеку и наконец подошел к двери комнаты реликвий.

Он помолчал и вытащил Серебряный ключ, который теперь лежал у него на груди. Затем он глубоко вздохнул и дважды постучал в дверь. Он явно нервничал. Несмотря на то, что ему было предоставлено право войти, он не ожидал дружеского приема. Гильдии не понравится, что он вторгся на их территорию. Какими бы секретами они ни обладали, они захотят сохранить их.

Крафт хотел заглянуть в эту комнату, потому что там хранились образцы после того, как другие отделы, такие как судебно-медицинская экспертиза, закончили с ними. В ней хранятся некоторые из самых ранних и старых материалов, принесенных из Шолла.

Послышался звук отодвигаемого засова, и ключ повернулся в замке, прежде чем дверь открылась. На Крафта сверху вниз свирепо смотрел какой-то великан. Его руки были похожи на стволы деревьев, каждый из которых был вдвое толще ног Крафта. На нем были черные брюки, толстый коричневый кожаный пояс и кожаная куртка с красными буквами RR на груди. Мужчина смотрел на него сверху вниз с выражением крайнего презрения.

Крафт поднял серебряный ключ на цепочке и показал ему.

– Это дает мне право входить в любую комнату в замке, – сказал он. – Я бы хотел осмотреть зал реликвий, пожалуйста.

Прежде чем ключ упал обратно на грудь Крафта, огромная рука мужчины потянулась вперед и легла на плечо привратника, заставив его опуститься на колени. Затем, к изумлению, и смятению Крафта, охранник схватил серебряный ключ, резко дернул и сорвал его с цепочки на шее. Он внимательно осмотрел его и затем выкрикнул одно слово: "стража!"

Двое крепких мужчин бросились к Крафту и, подняв его с колен, прижали к стене.

– Держите его здесь, пока я разберусь с этим! – сказал великан, все еще глядя на ключ.

Но он не вернулся. Но через десять минут в комнату реликвий вошел главный мансер. Он отпустил двух охранников коротким кивком, затем нахмурился на Крафта и поднес ключ к его носу.

– Где ты его взял, Бенсон? – спросил он.

Лгать было бессмысленно – Крафт знал, что только ухудшит свое положение.

– Мне его подарил герцог, сэр. Это дает мне доступ в любой отдел замка. Он сказал, что никто не может мне отказать. Все двери откроются передо мной, как только я покажу ключ. Вот что сказал Герцог.

– Зачем ему это делать? – Задумчиво произнес Имбирь Боб, поглаживая подбородок. – Я не понимаю. Ну, мы скоро узнаем, говоришь ли ты правду. Я послал человека сообщить герцогу, что ты был пойман с его серебряным ключом.

Вскоре в комнату вошел стражник замка, и Имбирь Боб подошел к двери, чтобы они могли поговорить без Крафта. Когда главный мансер вернулся, он едва заметно улыбнулся Крафту и протянул ему серебряный ключ.

– Все в порядке, молодой человек. Герцог подтвердил, что он действительно дал тебе этот ключ. Но было бы лучше, если бы ты мне сообщил, что он у тебя есть и ты собираешься им воспользоваться. Однако никакого вреда это не приносит. Ты хочешь осмотреть комнату реликвий? – сказал он, обводя рукой мрачный вестибюль. – Я облегчу тебе путь, познакомив с хранителем музея. Следуй за мной!

Он двинулся вперед, а Крафт последовал за ним, положив ключ в карман; охранников и большого человека, конфисковавшего его, нигде не было видно. Насколько Крафт понимал иерархию замка, Имбирь Боб был вторым по рангу после герцога. Он отвечал за всех в замке, не только за привратников, но и за других мансеров. Привратник заметил по поведению, что Имбирь Боб является главным среди мансеров в комнате реликвий.

Крафт понял, что он ничего не знает о мансерах, кроме мансерах серебряных врат. Чем занимаются другие мансеры? – удивился он. Какими магическими навыками они обладают? В замке было так много тайн.

Им не пришлось искать мансера управляющего комнатой реликвий, он сам их нашел. Крафт был поражен его появлением. Он ожидал увидеть крупного, внушительного мужчину, немного напыщенного и строгого, как главный мансер. Но он был очень мал – едва доставал Крафту до плеча – с озорным лицом и длинными серебристыми волосами, спадавшими на плечи. Хотя волосы выдавали возраст, его лицо было молодым, а голубые глаза искрились юмором.

Они с главным мансером обменялись вежливыми кивками, и Крафт остался наедине с мансером комнаты реликвий.

– Ну, молодой Бенсон, – сказал он, сияя, – Я полагаю, что у тебя есть ключ, и ты пришел, чтобы им воспользоваться. Если бы ты попросил позвать меня, а не показал ключ, с тобой бы так плохо не обошлись! Я приношу свои извинения за это. Тем не менее, если позволишь, я предлагаю тебе экскурсию с гидом, чтобы ты осмотрелся тут вокруг. Как тебе такое предложение?

– Да, сэр, – согласился Крафт.

Экскурсия с гидом покажет ему только то, что они хотят, чтобы он увидел, но он должен был с чего-то начать. Он не ожидал, что откроет все секреты комнаты реликвий во время своего первого визита.

– Как вас зовут, сэр, если позволите спросить?

– У меня есть только одно имя – то, которое все используют, обращаясь ко мне, даже моя собственная жена и дети. Мое имя – мансер. Я живу и дышу этой работой. Это моя жизнь. А теперь иди сюда...

Крафту стало жаль детей этого человека. Представьте, что вам все время приходится обращаться к собственному отцу как к мансеру.

Его провели через дверь и ввели в очень большую комнату. Она была заполнена стеклянными витринами, самая большая из которых стояла на возвышении.

– Это то, что мы называем старым музеем – в нем собраны самые первые образцы, собранные в Шолле. – Мансер указал на большой чемодан. – Что ты об этом думаешь? – спросил он.

Крафт всмотрелся сквозь стекло. Аберрат внутри казалась прекрасно сохранился; он стоял на четырех мускулистых ногах, которые, казалось, были созданы для скорости. Шерсть его была гладкая и многие хищники из Шолла, он имел три ряда зубов на узком черепе и два агрессивно торчащих вперед рога.

Внезапно Крафт понял, что уже видел нечто подобное раньше...

– Похоже, что серебряный молоток на двери в комнату главного мансера сделан по подобию головы этого существа?

– Так оно и есть. Отлично подмечено, юный Бенсон! Это имеет огромное значение, потому что это был первый аберрат, которого удалось схватить в Шолле. Он прятался вокруг Уотер-лейн, когда Шолл был всего несколько сотен ярдов в диаметре, но потом забрел в дневной мир и терроризировал жителей Престона. Мы назвали его «Единокус» из-за его метода атаки. Суть его атаки заключалась в том, что он лишь один раз кусал свою жертву и этого было достаточно что бы она умерла.

Крафт не хотел встречаться с этим существом в ближайшее время.

– Он был единственным в своем роде?

Мансер музея покачал головой.

– Другие были замечены в Шолле – и есть даже один живой в зверинце. Хорошая новость заключается в том, что они не охотятся стаями, как другие подобные аберраты. Единокус всегда охотится в одиночку!

Куратор быстро шел мимо витрин, не давая Крафту возможности рассмотреть их как следует. Он почувствовал разочарование и остановился перед ящиком, который был больше восьми футов высотой и по меньшей мере двадцать длиной. Он был полон чего-то похожего на летучих мышей; летучие мыши всех форм и размеров свисали с балки.

Мансер вернулся и встал рядом с ним.

– Они выглядят почти живыми, правда? – сказал он, и глаза его блеснули. – Конечно, к тому времени, когда зверинец или судмедэксперты передают их нам, они уже совсем мертвы, мы используем специальное вещество, которое их сохраняет. Ты любишь летучих мышей?

Крафт посмотрел на гигантскую летучую мышь, покрытую шерстью.

– Я ничего не имею против них, – ответил он, – Но мне не нравится, как они выглядят! Я бы не хотел встретить ничего подобного в Шолле.

– Ну да, любой бы не хотел с ними повстречаться, но среди них нет настоящих летучих мышей. Это аберраты, которые были изменены Шолом. И мы пришли к выводу, что не все изначально были летучими мышами – большинство из них были птицами, а некоторые – мышами или крысами, но мы называем их летучими мышами для удобства. Большинство из них, встречаются в некоторых тропических районах мира.

Мансер сделал паузу и для большей убедительности постучал по стеклу витрины.

– Все эти аберраты опасны. Более мелкие из них обычно встречаются на чердаках – это места, которые следует избегать в Шолле. Ты уже должен знать, что здания обычно более опасны, чем сельская местность.

Мансер снова зашагал вперед.

В каждой комнате, куда они приходили, стояли одни и те же стеклянные шкафы. Некоторые из них были заполнены костями или черепами, другие – искривленными древесными растениями, которые внешне походили на части человеческого тела – ветви в форме рук или ног.

– По сути, мы движемся из прошлого в настоящее, – сказал мансер. – Эта последняя область, которую мы называем вновь прибывшими, содержит наши самые последние приобретения. Эта работа продолжается. Мы так заняты в настоящее время, что нам пришлось попросить персонал работать в воскресенье утром.

Они вошли в комнату, обставленную столами и скамейками, за которыми работали служащие комнаты реликвий. Они измеряли предметы, рисовали их и делали заметки. Большинство из них были седовласыми мужчинами, хотя Крафт заметил одного помоложе, вероятно, лет двадцати с небольшим. Мужчина поймал взгляд Крафта, нахмурился и отвернулся. Наверное, ему не нравилось работать воскресным утром, а то, что на него пялились, добавляло еще больше оскорблений!

Крафт его не винил. Быть шпионом герцога имело свои преимущества – он мог бы удовлетворить свое любопытство относительно различных департаментов замка – но это также заставляло его чувствовать себя немного неловко.

Ему хотелось бы расспросить кое-кого из рабочих, но он понимал, что лучше подождать до его возвращения, на этот раз без мансера. Кроме того, он был голоден и не хотел, чтобы его завтрак остыл! Поэтому он поблагодарил мансера музея и ушел.

Через десять минут он вернулся в свою комнату, как раз вовремя, чтобы принять тарелку с ветчиной, яйцами и теплым свежеиспеченным хлебом.

Неплохая утренняя работа, подумал он.