Текст книги "Наследник (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

39.
Данте

Батлер моего отца стоит у дверей в библиотеку, я знаю, что отец находится внутри, попивая коньяк. Это давняя традиция, он уходит в библиотеку, чтобы выпить коньяк и выкурить кубинскую сигару. Я киваю ему, пожилому человеку, как только батлер открывает мне дверь. Неприятный запах сигары ударяет в нос.

Отец читает газету, наши глаза встречаются.

– Итак, детеныш решил войти в логово льва, – говорит он.

– Нет, укротитель львов навещает стареющего, беззубого льва.

– Я силен, как никогда, – хвастливо говорит он.

– Тогда почему у тебя дрожит рука?

Он морщит лоб.

– Ты думаешь, я не заметил этого за обедом. Ты научил меня всегда подмечать все детали у противника, – говорю я, глядя на его правую руку.

– Так я теперь для тебя противник?

– А разве ты не был им все эти годы, отец?

Я специально делаю ударение на последнем слове. Он вздрагивает.

– Нет. Никогда.

Я киваю на его правую руку.

– Болезнь Паркинсона?

На секунду он опять хмурится, словно не собирается отвечать.

– Ранняя стадия, – признается он со вздохом.

– Тебе придется отречься от престола, болезнь будет прогрессировать.

– Это произойдет через несколько лет, не так быстро. Сейчас имеются лекарства, которые замедляют этот процесс. А почему тебя вообще это волнует? Ты отрекся от престола.

Я улыбаюсь.

– Не официально. Только при встрече с тобой.

Он наклоняет голову.

– Что это значит?

– Я законный наследник престола, и я планирую стать королем, когда ты больше не сможешь управлять страной из-за болезни, вынужден будешь уйти на покой.

– Я могу еще побороться с тобой за трон, – слабо говорит он.

Я улыбаюсь.

– Ты не будешь. Ты же не хочешь трясти королевским грязным бельем перед всем народом.

– Нам нечего скрывать, у нас нет секретов в шкафу, – огрызается он.

– Твоя невестка преднамеренно подставила моей невесте подножку, пытаясь тем самым вызвать у Розы выкидыш, чтобы когда-нибудь ребенок Касандры стал наследником престола, – обвиняю я его.

Отец оседает в своем кресле. Он собирается заговорить, но останавливается, качает головой, затем все же произносит:

– Если это правда, то кто в этом виноват? Ты сказал мне, что не хочешь занять трон, сбежав из страны. Два года ты не появлялся здесь, в Аванти. Если ты хотя бы принимал участие в государственных делах не было бы сейчас конфликта, чей ребенок станет королем.

– Ты оправдываешь ее поведение? Она хотела убить твоего внука! Неужели тебе все равно?

Он молчит, словно думает о чем-то.

– Почему ты так уверен, Данте, что это был не несчастный случай?

– Я видел все собственными глазами, – неистово рычу.

– Но ты не сможешь ничего доказать.

– Не смогу, но факт остается фактом – она это сделала специально, и по твоим глазам я вижу, что ты тоже так думаешь, – резко отвечаю я.

– Я знал, что она амбициозна, но такого поворота событий не мог предположить, – бормочет он.

Я направляю на него палец.

– Она и мой брат заплатят за это. Ты должен изгнать их из дворца. Ты должен приказать им переехать в коттедж у озера.

Он закрывает лицо руками.

– Я не могу так поступить с сыном Линнии. Это ее убьет.

– Господи ты Боже мой, отец, я скоро стану королем. Если ты не выдворишь их из дворца, я выдворю своего брата и Кассандру из Аванти с содержанием, на которое они смогут купить только молоко и продукты. Ты хочешь, чтобы я так поступил с твоим любимым сыном, отец?

Он поднимает голову и с болью смотрит на меня.

– За все эти годы ты так и не понял. Он никогда не был моим любимым сыном. Ты всегда был и есть моим любимым сыном. Как ты думаешь, почему я тебя отослал подальше из дворца? Я хотел защитить тебя. Это тебя я люблю больше всего.

У меня вылетают лающий смех.

– Защитить меня?! Ты отослал меня прочь, чтобы поиграть в счастливую семью с Линнией и Линнусом. Дядя забрал меня к себе и защищал от всего. Он – мой защитник. Не ты.

Он с грустью смотрит на меня.

– Как ты думаешь, что бы с тобой случилось, если бы ты остался во дворце?

Я прищурившись рассматриваю выражение его лица.

– Ты бы не дожил до совершенолетия, я был убежден в этом.

– Почему тогда ты не избавился от нее?

– Я был одержим ею, она словно околдовала меня. Я знал, что она из себя представляет, но не мог ее отпустить. Единственное, что мог сделать для тебя, это убрать тебя с ее глаз.

– Ты хочешь, чтобы я поблагодарил тебя за это?

– Ты никогда меня не поймешь, потому что ты не такой слабый мужчина, как я. Ты не знаешь, каково это, быть настолько околдованным жестокой и мерзкой женщиной. Ты думаешь, Кассандра опасна. Ты даже не представляешь себе суть вещей.

Я качаю головой.

– Мне все равно, почему ты убрал меня со своих глаз тогда. Тебе давно уже нужно было сказать, что ты хотя бы меня любишь. Сейчас мне больше не нужна твоя любовь. Все эти годы я жил как-то без нее! Я с нетерпением жду возможности стать настоящим отцом для своего ребенка таким, каким ты никогда не был для меня. Сейчас я хочу от тебя лишь одного – чтобы ты дал мне обещание, что ты отошлешь этих двоих из дворца и передашь мне трон. Ты все равно уже стал отходить от дел.

Он тяжело вздыхает.

– Если я соглашусь, ты пообещаешь мне, что твой брат получит достойное содержание и сможет остаться в Аванти?

– Да.

– Я сделаю то, что ты требуешь, но это будет очень трудно сделать, Данте.

– Меня уже тошнит от твоей преданности ей, – говорю я.

Наш разговор прерывает легкий стук в дверь. Появляется батлер моего отца.

– Ваше Величество, вы хотели узнать, когда вернется королева. Она только что прибыла. – Напыщенно и торжественно с поклоном объявляет он.

Что-то заставляет меня повернуться к нему на сто восемьдесят градусов.

– А где она была?

– В больнице, Ваше Высочество.

– В больнице?! – Вскрикиваю я, прежде чем отец произносит хоть слово.

Батлер выглядит ошарашенным.

– Да, полагаю, Ее Величество ездила навестить мисс Винчестер.

Я резко поворачиваюсь к отцу, чтобы спросить, что происходит, но он выглядит таким же удивленным, как и я.

Я выбегаю из библиотеки и наталкиваюсь на Линнию, входящую через переднюю дверь паласа.

– Привет, Данте, – дружелюбно говорит она.

Я уверенно направляюсь к ней, видно с таким выражением в глазах, что она в страхе пятится назад, вся съеживаясь.

– Что ты здесь делаешь?

Я хватаю ее за запястье.

– Зачем ты ездила к Розе?

– Отпусти меня немедленно. Я твоя королева.

– Ты не моя королева. Ты никогда ею не была и никогда не будешь. Если ты сейчас же не ответишь на мой вопрос, я сломаю тебе руку.

– Как ты смеешь мне угрожать?

Я еще сильнее сжимаю ее холеную кожу, она бледнеет.

– Отпусти меня, я скажу. Я не сделала ничего плохого. Я только пыталась всего лишь помочь.

Я отбрасываю ее руку, она начинает тереть запястье. Я не чувствую сожаления или раскаяния за то, что причинил ей боль.

– Ты должен наоборот поблагодарить меня. Я помогла ей. Для нее здесь не безопасно, поэтому я посадила ее на самолет обратно в Англию.

– Что ты сделала? – Реву я.

– Не беспокойся. Я отправила с ней Эльзу.

Целую секунду я недоверчиво смотрю на нее. Это женщина отважная. Потом что-то щелкает у меня в голове. Это не отвага. О, боже. Нет. Я разворачиваюсь. Возможно, у меня получится. Выбегаю наружу. Водитель, привезший Линнию, как раз собирается сесть в машину. Я отталкиваю его с дороги и сам забираюсь внутрь. По улицам Аванти я несусь как сумасшедший. Мчусь, не замечая красные огни светофора, чуть два раза не попав в аварию. Я проезжаю мимо охранников аэропорта. К счастью, поскольку я за рулем королевской машины, меня никто не смеет останавливать. Вылетев в начале взлетной полосы, вижу, как самолет набирает скорость в конце взлетной полосы.

– Черт, – кричу я. Вжимаю ногу в педаль газа, пытаясь догнать самолет. Если пилот увидит мою машину, он остановит взлет, но видно я опоздал. Самолет взмывает в воздух. Я выхожу из машины и начинаю материться от разочарования.

Через пять секунд самолет взрывается, превращаясь в огненный шар. Я наблюдаю за этой картиной с отвисшей челюстью. Голова отключается. Я смотрю на шлейф черного дыма, и как огненный шар падает в лес рядом с аэропортом.

У меня подкашиваются ноги, я падаю на асфальт. Руки царапают шероховатую поверхность асфальта, пока не начинают кровоточить, но я не чувствую боли.

40.
Данте

https://www.youtube.com/watch?v=RFnD3uwKHag

Как мне жить

Я должен был остаться в Аванти. Должен был заставить их всех заплатить, и да поможет мне Бог, даже если это последнее, что я сделаю в своей жизни, но я не могу. Я возвращаюсь обратно в Италию. Как мне удалось долететь и посадить самолет – чудо даже для меня. Я приезжаю к ее дому, где она снимала квартиру, и наконец, что-то внутри меня происходит. Осколок льда оттаивает.

Я выуживаю копию ключа от ее квартиры, который сделал тем утром, когда принес ей печенье, и вставляю его в замочную скважину. Рука даже не дрожит, когда я открываю дверь.

Я смотрю на лестницу и воспоминаю, о, Боже, столько воспоминаний, которые меня просто убивают. Как она сбегала вниз по лестнице впереди меня в своей длинной юбке. Ее задницу в узких белых джинсах перед собой. Смеющаяся. Ее смех, кажется звучит у меня в ушах. Я стискиваю зубы и делаю шаг в темноту помещения. Закрываю дверь и поднимаюсь по лестнице. Движения полностью на автомате, как у робота.

В почти полной тишине я слышу стук своего сердца, но в груди пустота. Я поднимаюсь в ее квартиру и приходится перевести дыхание от ужасающей боли в груди. Боль, кажется проходит по венам и стягивает шею. Я опускаюсь на пол. Звук удара коленей об пол громкий, но боли не чувствую. Только агонию от ее потери.

Это все моя вина.

Мне не следовало брать ее с собой в Аванти. Как я мог быть настолько слепым? Таким наивным. Таким, черт побери, глупым? Как мне жить? У меня больше нет ребенка. У меня больше нет Розы. У меня было столько планов. Дом, который я купил с розовым садом, с детской комнатой. Я хотел сделать ей сюрприз. Огромный сюрприз. Та-да-да.

Я встаю, иду в ее спальню и сажусь на кровать.

Закрыв глаза, я вижу ее спящей на этой кровати, лунный свет скользит по ее щеке. Как бы мне хотелось повернуть время вспять. Если бы только я не взял ее тогда с собой. Если бы я настоял и поднялся с ней в комнату, чтобы она при мне переодела туфли. Я беру ее подушку, чувствуя ее запах. Ее запах наполняет ноздри и из горла вырывается крик. Я зарываюсь лицом в ее подушку. О, Роза, Роза. Почему ты решила улететь, ничего мне не сказав? Тебе нужно было только мне позвонить.

– Бл*дь!

Я не могу в это поверить. Не могу поверить, что ее больше нет. Мне кажется такое невозможно. Я не хочу в это верить. Кажется, что это какая-то ошибка или кошмар, или дурацкая шутка. Хочется, чтобы она оказалась здесь и посмеялась надо мной, что я такой идиот.

Боль в груди и во всем теле становится настолько невыносимой, что хочется завыть.

Я аккуратно кладу подушку на место и оглядываю комнату. Ее будильник. Стакан воды. Ее печеньки. Я вспоминаю, как покупал их тем утром. Вспоминаю, как молча наблюдал за ней, пока она их ела. Раньше у меня не было такой потребности, да я и не испытывал особого удовольствия, наблюдая как женщина ест. Она принимала меня за другого, не доверяла мне, но тогда было другое время, другая страна, совсем другой я. Я бы сделал для нее все, что угодно.

Что угодно.

Я знаю, что должен вернуться в Аванти. Я должен найти остатки самолета. Должен отомстить за нее. Я должен защитить свой народ от Линнии и Линнуса.

Но не сегодня.

Я встаю и спускаюсь по лестнице. Захожу в пиццерию. В ней полно народу. Шум и крик – шок для моего организма. Здесь так шумно, что начинает болеть голова. Посетители поют и хлопают в ладоши. Но я не могу разобрать слова, видно, от шока, что они поют.

Должно быть празднуют день рождения, потому что на столе стоит торт со свечами. В мире все по-прежнему, жизнь идет своим чередом, как будто ничего не произошло. Как будто Роза не умерла. Антонио окликает меня и машет рукой.

Я подхожу к нему, движения прерывистые, как будто моими конечностями управляет кто-то другой, не я. Он что-то говорит, но я не понимаю его. Он повторяет, я внимательно наблюдаю за его двигающимися губами.

– Как дела? – спрашивает он.

– Она ушла, – говорю я, голос как будто не мой, заторможенный. Слова как вкус пепла во рту.

– Ушла? – нахмурившись переспрашивает он.

Я киваю, все еще не в силах в это поверить. Что-то говорю, с трудом понимая свои слова.

– Садись, – приглашает он, всматриваясь в меня.

Официант приносит два бокала граппы. Я сажусь и молча выпиваю. Не чувствуя, как граппа обжигает горло.

– Принеси мне две бутылки, – говорю я официанту.

– Сию минуту, – отвечает он.

– Пожалуйста, сядь, – обеспокоенно просит Антонио.

Но я не реагирую на него, не желая иметь дело ни с кем, кроме своей ужасной боли. Я оставил деньги на столе, и оглядевшись вокруг, задаюсь вопросом – зачем я сюда пришел? Официант возвращается с двумя бутылками. Я выхватываю их у него и поспешно, спотыкаюсь по дороге, выхожу из пиццерии.

Уже поздно. Слишком поздно что-то изменить.

Я наполовину на своих двоих, наполовину ползком поднимаюсь вверх по лестнице. Свет не включаю, поэтому в квартире темно, как в пещере. Тишина действует на меня странно успокаивающе, после шумной пиццерии. Я сажусь на пол, откручиваю крышку у бутылки и пью прямо из горла. Оторвавшись, осталось половина, но невыносимая боль все еще сидит во мне, никуда не уходит. Граппа на меня не действует. Я делаю еще несколько глотков. Граппа – дерьмо, не согревающее изнутри, но кого, мать твою, это волнует?

Я закрываю глаза и опять появляется образ, как взрывается самолет, превратившись в огненный шар. Это не правда. Я допиваю граппу и отбрасываю бутылку на пол. Роза должна была быть здесь. Я вижу ее красивые голубые глаза, когда она смеется. Она должна была быть здесь. Это несправедливо.

У меня даже не было шанса сказать ей, что я ее люблю.

Я чувствую себя таким опустошенным, словно полый внутри. Открываю следующую бутылку и выпиваю треть. Я не ел со вчерашнего вечера, граппа начинает действовать. В голове туман. Все становится нечетким и расплывчатым, но боль острая и очень явная.

Я делаю еще несколько глотков.

Поднимаюсь на ноги. Пошатываясь. Не помню, когда в последний раз так напивался. Неуверенной походкой подхожу к холодильнику, голова заполнена сумасшедшими мыслями. Что у нее в холодильнике? Я так мало о ней знаю. Я даже не знаю, содержимое ее холодильника. Схватив за ручку, открываю дверцу.

Внутренний свет слепит глаза. Прищурившись, стараюсь привыкнуть к свету, придвигаюсь ближе. Молоко, апельсиновый сок, масло, бутылка газировки, два апельсина и плитка шоколада. Похоже на головоломку. Я пытаюсь представить, как она покупает шоколадку.

И на глаза наворачиваются слезы. Я смахиваю их и бесцельно отправляюсь в ее спальню. Темно, но я могу подойти к туалетному столику. Там лежит расческа. Я не обращал внимания на нее раньше. Включаю свет.

В зеркале вижу отражение мужчины. Со стеклянными глазами и перекошенным ртом. Взгляд у меня виноватый. Я отворачиваюсь от зеркала. Беру ее расческу и подношу поближе к лицу. Среди зубьев щетины вижу ее огненные волосы.

И бездна скорби выходит наружу.

Я помню, как она сказала: «Я буду преследовать тебя вечно».

Слезы текут. Я вою, как животное на скотобойне, почуявшее кровь и страдания других животных, которых убили до него. Я никогда не стану прежним. Печаль станет вечным моим плащем. Мозг окончательно затуманивается алкоголем.

– Дорогой Бог, позаботься там о моих малышках, – шепчу я, проваливаясь в сон.

Мне снится, что Роза приходит ко мне. В белом платье с красными пуговицами. В моем сне я так счастлив видеть ее. Мне дали второй шанс. Я говорю, как сильно я ее люблю, и она плачет. Мне кажется настолько реальным, что я чувствую, как ее слезы падают на мою щеку. Но я знаю, что это всего лишь сон, но это не имеет значения, я не буду просыпаться. Я не хочу просыпаться.

Я говорю ей, что так крепко буду обнимать ее, что верну в реальный мир.

Во сне она смеется.

И у меня мурашки бегут по коже от ее смеха. И хотя я сплю, но даже во сне становлюсь жестким от ее сексуального смеха, черт побери. Я с такой силой держусь за ее руку, решив больше не просыпаться, стараясь изо всех сил, не закрыть глаза, но они опять слипаются. Я засыпаю в своем сне.

– Не уходи, – шепчу я.

– Я никогда не оставлю тебя, – шепчет она в ответ.

У меня начинают течь слезы, потому что я знаю, что это ложь. Я пытаюсь удержаться за нее, но пальцы почему-то соскальзывают. Я не могу ее удержать.

– Прости, но я не могу тебя удержать, – шепчу я.

– Не беспокойся. Я буду держаться за тебя. Я всегда буду поддерживать тебя, потому что ты мой мужчина.

А потом я снова проваливаюсь в черноту.

41.
Данте

https://www.youtube.com/watch?v=cCn4gTCalMI

Память возвращается ко мне

Я открываю глаза. Солнечный свет проникает сквозь маленькие щели в ставнях. Мой уставший мозг, промаринованный алкоголем, не в состоянии разобрать узоры на стене. Где я, черт возьми, нахожусь? Голова раскалывается. Бл*дь, такое чувство, что в голове включили дрель. Морщась от боли, я закрываю глаза. Потом моментально открываю. Боль пронизывает все тело. И вспомнив вчерашний сон, на меня обрушивается мощнейший удар.

Она пропала.

Я не смог ее удержать.

Она ушла.

Она никогда больше не вернется.

Черт, мне нужно еще выпить. Во второй бутылке должно быть осталось что-то. Я стараюсь принять вертикальное сидячее положение.

– Детка.

Я замираю. Медленно, очень медленно, поворачиваю голову на другую сторону кровати. У меня глаза вылезают из орбит. Роза! Какого хрена? Я открываю рот, но не могу произнести ни слова.

– Я люблю тебя, Данте, – говорит она.

Я протягиваю с надеждой дрожащую руку, не веря. Мне кажется, что рука сейчас пройдет сквозь нее, и останется только воздух, но я чувствую ее теплую кожу.

Я резко переворачиваюсь к ней и хватаю ее в свои объятия. Мне все равно, как или что. Я крепко ее сжимаю в своих руках. Она моя, и я больше никогда ее не отпущу.

Она тихо вскрикивает, и этот звук отражается в моем мозгу. Я ослабляю хватку. Я могу оставить на ней синяки, поэтому убираю руки.

Я внимательно вглядываюсь в ее лицо.

– Роза?

– Это я, Данте.

– Боже. Лучше бы это было на самом деле.

– Все по-настоящему, детка.

– Но как, черт возьми? – Я так шокирован, что даже не могу подобрать слова.

– Я не села в тот самолет. Я хотела. Я почти уже на половину поднялась по трапу, но подъехала Стар на машине. Помнишь, я говорила тебе, что она в Швейцарии. Она не могла связаться со мной по мобильному, поэтому позвонила во дворец. Ей сказали, что меня увезли в больницу. Она отправилась туда. Когда узнала, что я уехала в аэропорт, она помчалась за мной. Она уговорила меня поехать с ней. Я так боялась за нашего ребенка, что не могла нормально мыслить даже о себе. Вообще-то, Линния почти убедила меня, что я могу довериться ей. Но я уехала со Стар, но попросила Эльзу полететь с моими вещами. – По ее лицу начинают катиться слезы.

– Эльза погибла при взрыве самолета.

Она кивает.

– Бедная невинная Эльза погибла, потому что я не взяла ее с собой. Я ужасно себя чувствую от этого. Откуда мне было знать, что самолет взорвется? Это даже не приходило мне в голову. Мне хотелось побыть наедине со Стар, поговорить. Я запуталась во всех этих интригах и политических дворцовых играх. Ты ведь не винишь меня за это, да?

– Боже, нет, конечно. Я ни в коем случае ни в чем тебя не виню, Роза. Ни в чем. Я люблю тебя всем сердцем.

Она дотрагивается до моего лица.

– Любишь меня?

– Я так сильно тебя люблю, что мне хотелось умереть вместе с тобой.

– Не надо так говорить. Я не могу этого слышать, мне становится больно. Я уже и так наполнена болью всего тела. Я была такой слепой и такой глупой. Я ничего не понимала. Я перестала доверяться своим инстинктам. Я доверилась не тем людям. Им это не сойдет с рук, да, Данте?

– Не сойдет. Во всем этом только моя вина, мне не следовало тебя привозить в нашу страну. Я не должен был везти тебя в это змеиное гнездо.

– Я рада, что ты меня взял с собой. У меня остались незабываемые воспоминания. Именно там я поняла, что влюблена в тебя.

Я улыбаюсь, хотя у меня ужасно болит голова.

– Что ты так долго думала?

Она улыбается в ответ.

– А когда ты понял?

– Понял, что ты особенная, но не хотел в это поверить. А когда ты приехала в Рим, и сообщила, что беременна, я понял, что это знак. Ты была моей женщиной.

– Да, но, когда ты узнал, что влюблен в меня? – спрашивает она с нахальной улыбкой на лице.

– Хочешь услышать правду?

– Конечно.

– Когда пожирал тебя в ту первую ночь в Риме.

– Что?!

– Я понял, что ты все, чего бы я хотел в жизни. Все в тебе было идеально. Твой запах, твой вкус, твоя улыбка, звуки, которые ты издавала, пока я сосала твою маленькую киску.

– Правда?

– Да, правда.

– И что ты собираешься теперь делать, Данте?

– Я собираюсь вернуться обратно. Я буду сражаться, – с нажимом говорю я.

– И как ты собираешься это осуществить? Похоже, они готовы на все, чтобы сохранить власть. Даже на убийство.

– Я вернусь и заставлю отца немедленно отречься от престола. Он сидит на троне, но это Линниа и Линнус управляют страной. Я сказал отцу, что готов оставить их в Аванти с щедрым пособием, но это было до крушения самолета. Я отрежу эту змеиную голову. Я посажу Линнию в тюрьму за измену, нравится это моему отцу или нет. Он может остаться во дворце и присматривать за своим садом. Его жизнь не стоит менять, но я буду править Аванти. Мой долг перед моим народом – охранять права граждан.

– Я буду рядом с тобой несмотря ни на что, – тихо говорит она.

– Я стал совсем другим, Роза, когда встретил тебя.

Она улыбается.

– Ты не представляешь, в каком состоянии я был вчера. Ты даже представить себе не можешь.

Она прикусывает нижнюю губу.

– Прости, ты думал, что я погибла. Должно быть, это ужасно. Я даже представить себе не могу, что почувствовала, если бы узнала, что ты умер. Я отчаянно пыталась связаться с тобой, но ты выключил телефон. Потом мы увидели новости о крушении самолета по телевизору, и я поняла, что это совсем не несчастный случай, но не могла никому дозвониться. Я даже не пыталась звонить твоей семье, сам понимаешь. Наконец, я поговорила с Матильдой, и она рассказала мне, что случилось. Я пыталась представить, что бы ты стал делать. Стар на одном из частных самолетов своего мужа доставила меня сюда. Я пошла к тебе в отель, но тебя там не оказалось, поэтому приехала к себе домой. Я не знала, где еще тебя искать, но надеялась и молилась, что ты все же будешь здесь.

– Без тебя мне было так плохо, Роза, просто ужасно. Невозможно передать. Одна только боль. Мне казалось, что я умираю. Я не знал, что мне делать.

– Сейчас я здесь, с тобой.

– И, хотя в голове, словно стучат молотки, единственное, что я хочу сделать, это заняться с тобой любовью.

– Нет. Ты примешь таблетки от головной боли и еще поспишь. А когда проснешься, обещаю тебе минет, а?

– Я боюсь спать.

– Обещаю, я никуда не уйду, когда ты проснешься.

– Роза, ты выйдешь за меня замуж как можно скорее? Я так люблю тебя, не хочу жить без тебя.

Слезы появляются в ее прекрасных глазах.

– Я люблю тебя, детка. Я даже не могу сказать насколько сильно. Да, тысячу раз да. Я выйду за тебя замуж, когда пожелаешь.