Текст книги "Моя первая белая клиентка[ Смерть в Панама-Сити. Моя первая белая клиентка. Змея]"

Автор книги: Джордж Кокс

Соавторы: Чарльз Уильямс,Пьер Немур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

23

Добравшись до фермы, Митч направился в бывшую коптильню, служившую ему спальней. Вытер руки о висевшую на стене рубаху и достал папиросную бумагу.

«Пожалуй, сверну пару штук прямо здесь, – думал он, – и положу в коробку с табаком. И спички тоже. Все не возиться под дождем…»

Но пальцы были еще слишком влажными, бумага прилипала и рвалась. Он выругался, встал и вытер руки заново. Но тут все испортила вода, капнувшая с мокрых волос. Тогда он стал сворачивать самокрутку, держа ее на вытянутых руках. Переведя немало табаку, сумел все же свернуть пару штук, упаковал их вместе со спичками в жестяную коробку и собрался бежать обратно, но подумал:

«Старый плащ – плохое укрытие от дождя. Возьму-ка я пару мешков для хлопка – они и потом могут пригодиться…»

Но эту мысль он тут же отогнал.

«Я просто натяну их на ветки, а то он и покурить не сможет».

Найдя в конюшне два длинных полотняных мешка, свернул их и уже собрался возвращаться, но вспомнил про Джесси.

«Нужно с ней поговорить. Времени уйдет немного, только бы увести ее от этой белобрысой шлюхи и сказать пару слов».

Он зашагал к дому. На кухне никого не оказалось. Митч недоуменно огляделся вокруг, казалось, как во сне, все обитатели дома исчезли неведомо куда.

Тут, заглушив шум дождя, из гостиной заквакало радио. Но это ничего не значило – приемник мог работать и в пустыне.

А где-то рядом вспыхнул ослепительный свет, и с веранды донеслись голоса. Он миновал коридор, шаркая мозолистыми ногами по почерневшим доскам, и показался на веранде, как утопленник, всплывший посреди веселого пикника.

Настал звездный час Джой. Она сидела поперек кресла-качалки, откинувшись на подлокотник и подогнув ноги в классической позе девушки с календаря. Она готова была сделать печальную мину или вовсю выставлять ноги – что ни попросит Ламбе. Шоу, стоя у кресла, что-то чиркал в блокноте.

– Могу вас сразу уверить, миссис О’Нили, – трещал он, – это обязательно пойдет. Не меньше ста долларов. Статью напишу я сам, разумеется, от вашего имени. Вы мне давайте только факты, и я уж постараюсь. Название дадим: «Моя жизнь со Свэлом О’Нили», автор Джой О’Нили. Вы нам расскажете о Свэле, о вашей страстной любви, о свадьбе и медовом месяце, о том, как вы страдали, не подозревая, что он спешит сюда, и так далее.

– Теперь побольше ног, – скомандовал Ламбе.

Присев на корточки, он навел аппарат. Джей подняла глаза и увидела в дверном проеме Митча. Сияя торжествующей улыбкой, она не столько для Ламбе, как для него задрала на несколько дюймов край платья.

– Привет, Митч! – дружески бросила она. – Вот эти репортеры завтра увезут нас с Джесси в Хьюстон.

Митч сразу оценил весь цинизм этой сцены. Не мог же он знать, что сыграна она была экспромтом именно для него. Волна ненависти затопила его, и он шагнул вперед, но ничего не подозревавший репортер, задержав его, тем самым спас ей жизнь.

– Вы его брат? – энергично начал Шоу. – И ваше имя Митчел? Я попрошу вас ответить на несколько вопросов. И раз-другой сфотографироваться…

Митч с ходу врезал ему в морду. Шоу рухнул в кресло, где Джой все еще подставляла фотографу ноги. Она закричала, на лице Шоу показалась кровь. Митч повернулся к Ламбе, но фотограф, парень ученый, видя, какой оборот принимает дело, разумно удалился в угол, заботливо прикрывая аппарат.

– Митч, перестань! – закричала Джесси.

Но он уже тащил ее за руку, не обращая внимания на возмущенное сопротивление.

– Послушай, что я тебе скажу! Ты меня слышишь? С этой стервой ты никуда не поедешь, ни завтра, никогда!

Они вошли в кухню; она зло била кулачком по его руке, крича:

– Митч, отпусти меня! Мне больно! И не хочу я тебя слушать! Нам с тобой не по пути. Я уезжаю с Джой, а ты ведешь себя как ненормальный…

Он схватил ее за плечи, чтобы задержать, все объяснить, убедить… Мешки упали на пол и развернулись. Из комнаты вышел Кэс.

– Ну отпусти же меня, Митч! – снова закричала Джесси.

Митч обернулся и увидел отца. Тот был по-прежнему в своей дурацкой шляпе и озадаченно уставился на длинные мешки на полу.

– Ты что собрался делать с мешками, Митч? Ведь хлопок в дождь не собирают…

Митч отпустил Джесси и замер посреди комнаты; теперь он слышал только собственное дыхание и монотонный шум дождя.

«Да что я делаю в этом сумасшедшем доме? Нужно бежать к Свэлу».

Он подобрал мешки, выскочил во двор и торопливо стал спускаться по тропе. Кэс проводил его взглядом, потом подсел к столу.

– Парню уже за двадцать, который год выращивает хлопок, я каждый год его учу, и все без толку. Ведь все сгниет!

– Что сгниет? – непонимающе переспросила Джесси.

Он удивленно обернулся, забыв, что не один, и не подозревая, что говорил вслух.

– Хлопок сгниет, – раздраженно бросил он.

«И Джесси тоже надо бы знать. Когда семья растит хлопок, все должны разбираться».

– Попробуй собери мокрый хлопок, и все сгниет…

Джесси не спускала с него глаз.

– Да никакой он хлопок не собирает! – не выдержала она. – Сейчас июнь, и никакого хлопка еще нет!

– Зачем тогда ему мешки? – возразил Кэс. – Они только для хлопка и годны.

Но не успела Джесси ответить, как Кэс вспомнил вдруг, что случилось со Свэлом. И до сих пор никто не рассказал Митчу!

«Все суетятся, суетятся, а Митчу никто слова не сказал! Вот он и ходит в поле, раз ничего не знает. Ведь он не знает, что Свэл утонул в реке. Надо ему сказать».

Он выбежал во двор, но Митча уже не было.

«Пойду за ним на поле, – решил Кэс, – и все расскажу. Я видел, как он чинит дамбу. Но вот зачем на дамбе мешки?»

24

Митч спустился по тропе и свернул направо к поваленному дереву. По дороге он успел взглянуть на разлившуюся еще больше воду. Прибывала она или убывала – было не разобрать, но, похоже, дамба еще держалась. Между деревьями видны были мутные воды реки, разбивавшиеся о крутую излучину берега.

«Эх, спуститься бы хоть на минутку, глянуть на уровень воды… Но нельзя, некогда, я и так слишком много времени потерял».

Свэл лежал неподвижно, все в той же позе. Грудь вздымалась от неровного дыхания, глаза были закрыты. Когда Митч склонился над ним, глаза открылись, но узнал он брата не сразу. Долго взгляд оставался пустым и мутным. Он пытался шевельнуть раздувшейся рукой. Митч и не догадывался, что Свэл пытается извлечь револьвер. Тело утопало в океане боли, но рефлексы стояли на страже.

Потом глаза просветлели, в них мелькнул прежний огонек.

– А, привет! Ты похож на промокшую водяную крысу. Где ты был?

– За куревом ходил…

Митч развернул полотняные мешки и старательно обтер лицо и левое плечо брата, стараясь не задевать правое. Долго расправлял мешки на ветках, укрепляя убежище. Вытер руки о полотно, извлек из жестяной коробки сигарету и вставил Свэлу в рот. Потом чиркнул спичкой.

– Сам не будешь?

Свэл затянулся и поднес левую руку ко рту, чтоб вынуть сигарету. Митч покачал головой.

– Полицейских не видел? – Свел, казалось, полностью пришел в себя.

Он давно потерял чувство времени. Может быть, он лежал тут уже не часы, а дни. Время потеряло смысл. Время спятило. Иногда он надолго переносился в квартиру Дороти, слыша рев мотоциклов ранним утром, а потом вдруг гнал машину по мокрой дороге без начала и конца, а позади все выла сирена… Но потом он возвращался вновь, и то был с ним Митч, то не был…

– Машина наверху еще стоит, – Митч опять покачал головой, – но самих я не заметил. Видно, поднялись вверх по течению.

О газетчиках он ничего не сказал. При воспоминании об увиденном содрогался от отвращения.

«Твою шлюху не интересует ничего, кроме фото в газете, а теперь она еще собралась получить сотню долларов за гнусное вранье. Жаль, что не ей достанется награда за поимку – вот бы был заработок как раз по ней. Я бы ее убил, не вмешайся этот дурак с блокнотом. Просто вышел из себя.

И с Джесси ничего не получается. Только подливаю масла в огонь. Как ни пытаюсь найти с ней общий язык, ничего не выходит. Почему же не могу я говорить с ней по-хорошему, вечно срываюсь и даю волю рукам? Нет, мне стало страшно, потому что она собралась уехать с этой стервой. Этому нужно помешать, пока не поздно. Она сказала – завтра вечером… Нужно еще раз поговорить с Джесси, но на этот раз держать себя в руках».

Откуда-то закапало. Митч поднялся из укрытия, выпрямился – и вдруг услышал, как его зовет Кэс.

– Митч, Митч, там говорят про Свэла! – продолжая кричать, старик свернул с тропы в его сторону.

– Не ори!

«Вот сейчас он найдет Свэла и весь округ переполошит своими воплями».

– Там про Свэла! – Кэс все приближался, показывая рукой в сторону реки. – Про Свэла по радио, прямо сейчас…

Митч вздохнул. Все опять сначала, словно еще раз поставили пластинку.

«Он совсем спятил, даже забыл, что уже говорил мне об этом. Или слышал то же самое на другой волне и решил, что Свэл тонет каждый раз, когда об этом сообщают…»

– Перестань ты орать, черт возьми!

Кэс вновь бессмысленно зашагал взад-вперед.

«Если он снова примется выкручивать свою дурацкую шляпу, я спячу или утоплюсь! Видеть его больше не могу…»

– Там, в реке, – Свэл, – выдавил наконец Кэс, весь дрожа от возбуждения.

И вдруг он замолчал, внезапно вспомнив, что уже говорил об этом, когда Митч чинил дамбу. А вот сейчас Митч растянул на дереве мешки и сделал что-то вроде навеса.

«Я все ему уже сказал, и он прекрасно все знает, но у него такое черствое сердце, что продолжает заниматься всякой ерундой…»

– Ты что там спрятал под мешками, Митч? – начал он. – Ты что…

Глаза его полезли на лоб от изумления, старик рванулся к дереву, отшвырнул мешки и рухнул на колени:

– Свэл! Свэл!

Митч в панике кинулся между ними.

– Не трогай ты его! Черт побери, не трогай его руку! Оставь его в покое!

С трудом сумел он удержать старика, дрожавшего всем телом.

Свэл приоткрыл глаза.

– Что за шум? – простонал он и тут увидел Кэса.

– А он откуда взялся? У нас семейный совет, что ли?

– Что с рукой, Митч? Что ему сделали с рукой? – не унимался Кэс.

– Змея. Гремучая.

– Врача ты звал? Нужно увезти его отсюда. Сходи за повозкой! Мой бедный мальчик, бедный мальчик!

– Чего он так орет! – не выдержал Свэл. – Как старая баба. Так вся округа сбежится.

Митч тряхнул отца. Как ни тяжело это было, но иначе не получалось.

– Да перестань ты! Замолчи! В долине его ищут полицейские.

– Но ведь его змея ужалила! – вырывался Кэс. – Его нужно к врачу!

«Неужели он так и не поймет?» – отчаялся Митч.

– Не можем мы везти его к врачу. И ничего это не даст. Ты хочешь, чтоб его таким увидела Джесси? Ты хочешь сдать его таким в полицию? Мало того, что с ним уже было?

– Просто скажи ему, чтобы заткнулся, – ледяным тоном бросил Свэл.

– Ты хочешь, чтоб его поймали? И эта стерва продолжала разыгрывать комедию, словно муж погиб нарочно для того, чтобы она попала в газеты?

– Но ведь его змея ужалила! Змея! – упрямо повторял Кэс, не обращая никакого внимания на слова Митча.

Свэл молча прислушался и негромко спросил:

– О ком ты, Митч?

– О Джой, – в сердцах бросил тот, – хоть она тебе и жена, я не позволю…

И только тут до него дошло, что Свэл не знает – та здесь.

– Она приехала сюда месяц назад. А вот сейчас кривляется перед газетчиками…

– Сходил бы за повозкой, Митч, – вмешался Кэс. – Не видишь, что ли?

– Матчи ты! – одернул его Митч.

«Не надо было старику сюда лезть», – подумал он.

– Замолчи! Ни о какой повозке речи быть не может!

– Митч, подожди, – внезапно севшим голосом сказал Свэл. – Пожалуй…

– Что? – удивился Митч.

– Мне все хуже… Боюсь, что я не выдержу…

Митч пристально взглянул на него.

«Бредит? Ведь врач ничем уже ему не поможет».

– Ты хочешь в дом? – пригнувшись к Свэлу, спросил он.

– Да, хотя, видно, уже поздно… Я умираю, Митч. Я… – он помолчал, словно собираясь с силами. Митч ждал. – Я не хочу умирать под дождем в грязи.

* * *

Они ушли, торопливо карабкаясь по тропе, чтобы запрячь мулов и вернуться с повозкой. Свэл долго лежал неподвижно, раздумывая:

«Он в правом кармане куртки, значит, нужно вытащить и переложить в левый. С правой рукой все ясно, я даже шевельнуть ей не могу.

Значит, она все время была здесь, а я не знал! Забавно! Ладно, пора за дело. Переложить револьвер в левый карман. Сработает он или нет – не ясно, раз побывал в воде. Нет, это автоматные патроны промокают, а эти медные, они получше и должны остаться сухими. Но этого уже не проверить».

Левой рукой он с натугой ощупал карман куртки, стараясь не задеть безжизненную правую. И вдруг он оказался на морском песке летней ночью. В купальнике при свете звезд Джой была восхитительна. Но, повернувшись к нему, вдруг исчезла. И где-то за спиной опять завыла сирена, перед глазами замелькали дворники, стремительно понеслось мокрое шоссе.

Когда они ушли? Придя в себя, он снова очутился на земле, все так же положив на грудь левую руку.

«Надо поторапливаться, – подумал он. – Бог весть сколько я провалялся без сознания».

Медленно сунул левую руку в карман, нечаянно задел правую – и в глазах потемнело от боли. Но он уже схватил револьвер и тащил его из кармана.

«Выстрелит или нет? Проверить это можно только одним способом. И если продержусь – то проверю».

25

Митч влетел в конюшню и принялся лихорадочно запрягать мулов, а Кэс направился к дому, согнувшись и держа шляпу, словно продвигаясь против ветра.

– Я нашел Свэла! Я нашел нашего мальчика!

Все пришло в движение. Митч возился с повозкой, стараясь понять, с чего бы Свэл так сразу передумал. Из-за угла выскочили Шоу с Ламбе, за ними Джесси. Джой не показывалась.

«Небось волосы не желает намочить», – подумал Митч.

Шоу весь дрожал от нетерпения.

– Что происходит? Мы не поняли ни слова.

«Неудивительно, – Митч, отвернувшись, затягивал постромки. – У старика все в голове перемешалось – и то, что говорят по радио, и то, что происходит в самом деле. Наверно, он опять схватился за приемник и ищет в нем спасения».

Забросив вожжи в повозку, он повернулся к репортерам:

– Он там, у реки. Я привезу его сюда, но мне нужна помощь. Пусть кто-нибудь доберется до телефона. Скажите шерифу, что нужны врач и машина скорой помощи. Его ужалила змея.

– Он говорит, что ты нашел Свэла и не хотел везти его к врачу, – вдруг закричала прибежавшая Джесси. – Что ты не собирался забирать его домой!

– А ну пошла отсюда! – оборвал ее Митч.

Ошеломленно посмотрев на него, она повернулась и убежала в кухню. Он проводил ее взглядом, потом вошел в сарай, вытащил свою деревянную кровать и сильными ударами отрубил ножки, превратив ее в носилки.

Взгромоздив их на повозку, кивнул Ламбе и влез сам. Шоу помчался к машине. Когда Митч выезжал со двора, из кухни показался Кэс и побежал следом с криком:

– Да подожди же! Погоди!

Кипя от злости, Митч придержал мулов. Старик взобрался на повозку, сел на доски и уставился перед собой.

– Поехали, – велел он страдальческим тоном. – Нужно забрать парня в дом.

Над деревьями начинало темнеть. День шел к концу.

«Лишь бы он был еще жив, – думал Митч. – В крови у него яд с самого утра. Но что его так напугало? Ведь он всегда был крутым парнем, крепким, и это считал самым главным. И еще утром он знал, что умрет. Но только я сказал, что она здесь, – и все переменилось. Быть рядом с ней в свой смертный час? Или просто мужество оставляет человека, именно когда оно особенно необходимо?»

Плотина держалась по-прежнему, но он едва взглянул в ту сторону – теперь это не имело значения.

Свэл лежал в той же позе, с закрытыми глазами. Митч опустился на колени, нащупал пульс. Частые удары были едва различимы.

Жалобно заныл Кэс.

– Пора везти его в дом. Я его должен забрать.

– Молчи, – спокойно бросил Митч, особо не надеясь, что старик умолкнет.

Вдвоем с Ламбе они положили Свэла на остатки кровати и очень осторожно подняли ее на повозку, Митч собрал мешки, плащ, швырнул их на сиденье, и они двинулись в обратный путь.

Почувствовав тряску, Свэл понял, что осталось ему недолго.

«Сейчас поворот влево, потом направо, дальше там дуб, разбитый молнией, потом подъем на холм. Когда-то я там встретил лису с цыпленком в зубах. А на краю поля – четыре старых сливы. Однажды толстая девчонка, собиравшая там хлопок, смеялась надо мной и твердила, что в октябре слив не бывает! Зимой, когда опадут листья, оттуда видна наша конюшня. Как ясно все я помню, даже странно. Ведь не был тут… семь лет. Все, дом уже совсем недалеко. Надо дотерпеть».

Он снова провалился во мрак и вновь услышал вой сирены.

Джой с Джесси ждали на пороге кухни.

«Лучше бы ей этого не видеть, – подумал Митч. – Зрелище не из приятных».

Шоу уже вернулся. Увидев повозку, побежал им навстречу.

– Я позвонил. Скоро приедут люди шерифа и скорая помощь.

– Не трогайте его, – строго предупредил Митч, – и не пытайтесь переносить. Я сейчас вернусь.

Он шагнул на веранду в тот момент, когда Джесси открывала дверь.

– Ты останешься в доме, пока я не разрешу тебе выйти.

Вошел в комнату Кэса. Старик позабыл выключить приемник, и теперь из него лилась музыка. Митч с трудом подавил желание разнести приемник вдребезги. Но пришел он сюда не за этим. Подойдя к кровати, откинул простыни, ухватил в охапку матрас с одеялом и швырнул их в окно на веранду. Там они бережно уложили Свэла на матрас и укрыли одеялом до подбородка.

«Теперь я точно знаю, где нахожусь», – думал Свэл, пытаясь уловить знакомый голос.

Митчу отказали ноги. Он оперся на стену и присел на корточки, молча глядя на остальных.

«Все, – думал он, – я сделал все, что мог. И теперь даже не могу поговорить с ним – при всех».

В дверях показалась Джесси, ненадолго склонилась над Свэлом и пошла обратно. Лицо ее напряглось и застыло, но слез не было. Митчу так хотелось пойти за ней, поговорить прямо сейчас, но раздался голос Кэса:

– Я его нашел! Я нашел моего мальчика!

Старик с трудом влез в комнату через окно и сразу потянулся к приемнику.

«Неужели он думает, там сообщат, что нашел парня именно он? – удивился Митч. – Вот тогда он окончательно в это поверит».

Шоу с Ламбе о чем-то спорили. Фотограф вытер руки и снова извлек из чемодана фотоаппарат.

– Когда я звонил шерифу, то заодно связался и с редакцией, – пояснил Шоу. – Мы сделаем еще несколько снимков. Самого О’Нили сейчас и после прибытия «скорой», потом – его жену с ним рядом на коленях. И сразу уезжаем, она едет с нами. По дороге она закончит свой рассказ, в городе мы срочно состряпаем статью и еще успеем вставить ее в номер. Ты готов?

Ламбе кивнул.

– А где она?

– Укладывает вещи.

Митча словно ледяной водой окатило. Он кинулся в коридор. Значит, они уезжают не завтра, а прямо сейчас. И эта сволочь опять собирается позировать, эта… Рывком он распахнул дверь спальни.

Джесси укладывала свои платья и старый свитер в картонную коробку. Услышав, что он вошел, подняла глаза, но смотрела куда-то сквозь него, как слепая.

– Джесси!

Казалось, что она его не слышит.

– Джесси, – повторил он, – послушай, Джесси, ведь ты же не поедешь с этой…

Отшатнувшись, она взглянула на него с глубоким отвращением.

«Нет, я сдержу себя», – решил он, но злость и отчаяние были настолько сильны, что он опять схватил ее за плечи. Она не стала вырываться, но, замерев, равнодушно взирала на него. Когда он справился с собой и убрал руки, взяла коробку, обошла его и вышла из комнаты.

Он пошел следом. На веранде Ламбе все возился с аппаратом.

«Конечно, я мог бы задержать ее, но все равно потом ведь убежит», – подумал Митч.

– Миссис О’Нили! – позвал Шоу.

– Я готова, – откликнулась Джой, шагнув к матрасу.

Вид смертельно бледного Свэла напугал ее, и ее горе в этот миг было почти искренним. По крайней мере, ей было его жаль. Ей тяжело было представить, что перенес он на пути к ней, пока она ничего не подозревала, и тут его ужалила эта кошмарная змея, когда он был почти у цели… Все это было так трагично… Она приблизилась к мужу, испытывая искреннее волнение, но ни на миг не забывая о фотографе.

Горе – не горе, ей полагалось выглядеть как можно лучше…

Раз Ламбе стал слева, то она, наклоняясь, откинет волосы на правую сторону, чтобы они не закрывали лицо. И раз она оплакивает мужа, не стоит слишком открывать ноги. На снимке будет видно, как они красивы, но не более. Немного поколебавшись, она собралась стать на колени в изголовье Свэла.

«Я ее слышу», – понял Свэл. Голова его просветлела, он понял, что, открыв глаза, увидит все отчетливо и ясно. Положив под одеялом руку на револьвер, он спокойно слушал, как шаги Джой раздаются все ближе.

«Когда она нагнется ко мне, – подумал он, – можно даже не открывать глаз, я ее узнаю по запаху».

Все молча наблюдали за этой сценой. Джесси думала, как все печально и как трогательна Джой в своем горе. Митчу все противнее было смотреть на этих городских и на гримасы чертовой куклы. Он все не мог понять, что изменилось в Свэле, когда он узнал, что она здесь. Неужели он этого хотел?

Джой наклонилась. Она почувствовала, что вот-вот заплачет, но тут вспомнила, что голову нужно повернуть чуть-чуть направо. Золотые пряди волос коснулись щеки Свэла. Он был готов уже открыть глаза и взяться за револьвер…

И тут на него вновь навалилось беспамятство. Он пытался сопротивляться, но тьма одолевала. Стук капель по железной крыше превратился в шум прибоя, в золотых волосах Джой отражались звезды.

– Джой, – простонал он.

Она его поцеловала. Блеснула фотовспышка. Снимок был сделан. Джой повернула голову и улыбнулась всем сквозь слезы.