Текст книги "Моя первая белая клиентка[ Смерть в Панама-Сити. Моя первая белая клиентка. Змея]"

Автор книги: Джордж Кокс

Соавторы: Чарльз Уильямс,Пьер Немур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

20

В следующие пару секунд они представляли странную картину, так как в комнате было тихо и никто не двигался. Все, казалось, замерло. Затем тишина была нарушена: Марио пробормотал какое-то невнятное ругательство – и все одновременно зашевелились.

Чавес, стоявший с отвисшей челюстью и вытянутой вперед рукой, закрыл рот и опустил руку. Клер коснулась Рассела, и только тогда он понял, с какой силой его пальцы впились в ее руку. Педро шагнул в сторону, так что стал виден небольшой автоматический пистолет у него в руке. Ибарра глубоко вдохнул и шумно выдохнул…

Потом Педро снова заговорил по-испански, держа пистолет наготове, а Чавес и Марио шагнули лицом к стене. Последовала следующая команда, и оба положили руки на стену и наклонились.

– Пожалуйста, обыщите их, мистер Рассел, – сказал Педро.

Рассел сделал, как ему было приказано, и первым делом вытащил револьвер из кармана Марио и убедился, что у них нет другого оружия. Педро протянул руку, Рассел отдал ему пистолет, и тот сунул его в карман. После этого достал поношенный кожаный бумажник, раскрыл его и показал Расселу находившееся там удостоверение.

Текст был на испанском, но даже Рассел смог понять некоторые слова. Он удивленно произнес их вслух, все еще не в состоянии привести в порядок мысли.

– Вы из тайной полиции?

Педро с гордой улыбкой кивнул.

– Так это такси не вашего двоюродного брата?

– Было сделано так, чтобы я мог ездить на нем. Мы узнали, что этой машиной вы пользовались накануне. А убедить вас нанять ее на сегодня – моя идея.

– Таким образом, вы знали, что я делал и куда направлялся, – сказал Рассел, его уважение к департаменту, в котором работал Гектор Квесада, явно возросло, но он все еще не мог объяснить присутствие Педро здесь.

– Но почему, – спросил он, – вы пришли сюда? Просто, чтобы проследить за мной?

– Нет. Для этого были две причины. Одна заключалась в том, что вы собирались пробыть здесь одну-две минуты. А вторая – в том, что вы сказали синьорите, что хотите поговорить с Хосе Ибаррой.

– И что?

– Ибарра, – сказал Педро, – из тех, к кому мы относимся с подозрением. Известно, что он представляет интересы ряда лиц, как бы это сказать, кто не слишком чтит закон. А кроме того, он представлял Макса Дарроу. – Он пожал плечами, все еще очень довольный собой. – Когда вы так сильно задержались, я пошел выяснить причину. Я вошел сюда, чтобы подождать…

– И послушать, – перебил его Рассел.

– Немного, – Педро взглянул на Чавеса и Марио. – Этих двоих я узнал. А теперь давайте перейдем в другую комнату. Мне нужен телефон.

Жестом он показал, чтобы Рассел, Клер и Ибарра прошли вперед. Сам же он шел вплотную за Марио и Чавесом и снова приказал им встать лицом к стене. Когда он шагнул к столу, Рассел остановил его:

– Вы собираетесь звонить в управление?

– Да.

– Чтобы просить помощи и доставить эту троицу в полицию?

– Да.

– До того я хотел бы попросить вас об одной услуге.

Брови Педро удивленно поднялись, и Рассел ненадолго задумался, прежде чем заговорить. Дело в том, что он много передумал в течение последних минут, подгоняемый временем. Зная, что ему нужно, он мог только надеяться, что удастся убедить Педро выполнить его просьбу, сыграв на том, что тот, может быть, вошел в приемную позже и не слышал его рассказа о смерти Фолли.

Объяснения только усложнили бы дело, и потому он сказал все, что счел нужным, надеясь на долгие годы тренировки, когда его учили говорить по необходимости искренне и убежденно.

– Убийство Дарроу пока еще не раскрыто, не так ли?

– Это должен знать инспектор Квесада. Что касается меня, ничего не могу сказать.

– Я думаю, что мог бы помочь в этом деле.

– Каким образом?

– У меня есть идея о том, кто это сделал, но чтобы получить возможность доказать это, я должен сейчас уйти. Время не ждет.

– Есть какие-то доказательства?

– Пока нет, но я рассчитываю их получить, если не окажется слишком поздно. Действовать нужно немедленно. Мисс Тремен я заберу с собой. У меня нет оружия. Вы же знаете, что я не могу уехать отсюда, так как у меня нет ни билета, ни туристской карточки. Я немедленно приеду, как только понадоблюсь Квесаде, но не могу ждать его разрешения. Если я прав, то Квесада сможет раскрыть это дело, что будет хорошо и для вас, раз вы предоставили мне эту возможность. Если вы сейчас меня задержите и я упущу шанс, вся ответственность ляжет на вас.

Гримаса на физиономии Педро означала, что он напряженно думает, и Расселу показалось, что его аргументы почти убедили.

– Я все еще нахожусь под подозрением, – сказал он, – но это не относится к мисс Тремен. Вы ведь доверяете ей, не так ли?

Педро взглянул на нее и улыбкой выразил свое одобрение.

– О да. Если она пойдет с вами, – он прервал фразу и свой следующий вопрос адресовал ей: – Вы хотите пойти с мистером Расселом?

– Да, – не колебалась Клер.

– Вы верите тому, что он сказал?

– Конечно, верю.

– Вы можете сказать мне, куда собираетесь направиться, мистер Рассел? – спросил Педро.

– Конечно, в Бальбоа. Туда, куда вы привезли меня сегодня утром.

– А… К Баскомам.

– Правильно, – кивнул Рассел и, торопясь закрепить успех, взял Клер Тремен под руку и быстро вывел ее в приемную, пока Педро не передумал.

Лоскутное одеяло ярких светлых и темных пятен от позднего послеполуденного солнца покрывало бунгало Баскома, когда Рассел и Клер шли по дорожке мимо тщательно выложенной надписи.

Сразу у дома Ибарры они нашли такси, водитель довез их сюда за пятнадцать минут, и теперь, взглянув на свои часы, Рассел с облегчением обнаружил, что они потеряли в конторе Ибарры меньше времени, чем он думал.

Слишком много всего случилось за это время, и напряжение нервов привело к тому, что ему казалось, инцидент в конторе адвоката длился бесконечно. На самом же деле с того момента, когда он покинул квартиру Фолли, прошло около сорока минут или даже меньше, но сейчас, подходя к широкой арке у входа, он чувствовал себя значительно менее уверенно, чем вначале.

По дороге сюда они мало говорили с Клер, и она оказалась достаточно разумной, чтобы не задавать вопросов. Ей просто хотелось знать, действительно ли у него есть догадка, кто убил Дарроу и он ответил утвердительно. Он сказал, что это не просто идея, что у него даже есть что-то вроде доказательства, но, к сожалению, не такое, которое можно предъявить в суде.

После этого дальше они ехали молча, и его первоначальный энтузиазм медленно испарялся, так что в конце концов осталась только решимость, основанная больше на его упрямстве, чем глубоком убеждении в своей правоте. Он подумал, что у него есть мотив, он был даже готов блефовать, если это понадобится; если же он потерпит неудачу, то расскажет Квесаде все, что он знает, и пусть генеральный инспектор продолжает это дело – если не будет слишком поздно. Слова Клер вернули его к действительности.

– Вы знаете, что собираетесь делать, Джим?

– Да, – сказал он. – Скрестите пальцы на счастье.

Когда они пересекли лужайку и он постучал, гараж был распахнут настежь и пуст, как и сегодня утром. Почти тотчас же он услышал, что внутри кто-то движется, дверь распахнулась и на пороге появилась Сильвия Баском, выглядя весьма симпатично в платье пастельных тонов и в туфлях на высоких каблуках, с полупустым стаканом для коктейля в руке.

– О, привет, – сказала она. – Здравствуйте, мисс Тремен. Входите.

Она закрыла дверь и указала стаканом на поднос, стоявший на обеденном столе рядом с плетеной сумочкой и оправленной в рамочку и надписанной фотографией улыбающейся Сильвии. Тут же стояли бутылки, стаканы и пластиковый мешок со льдом, и она жестом предложила ему налить себе и Клер что-нибудь выпить. Джим взглянул на девушку, но та покачала головой, так что он сказал, что пока они воздержатся, и спросил, ждет ли она в скором времени своего мужа.

– Он должен приехать с минуты на минуту, – сказала Сильвия, чья приветливая улыбка начала исчезать по мере того, как она переводила взгляд с одного на другого и почувствовала их мрачное настроение. – Что-нибудь… что-нибудь случилось?

– Кто-то застрелил сегодня днем Ала Фолли, – сообщил Рассел.

– Ала Фолли? – Ее карие глаза смотрели прямо на него, внутренние уголки темных бровей сдвинулись вместе. – Сегодня днем?

– Примерно час тому назад.

Она взглянула на него, с отсутствующим видом присела на угол дивана и протянула руку, чтобы поправить подушки.

– Но почему? – спросила она. – Потому, что он знал, кто убил Макса?

– Все выглядит именно так. Он был вчера вечером в квартире. Я думаю, что он обыскивал ее в тот момент, когда Клер… – он оглянулся и увидел, что девушка удобно устроилась в кресле, – вошла туда. Я думаю, это именно он схватил ее, буквально за несколько минут до того, как раздались выстрелы.

– Вы знаете это или вы только…

– Это только логическое предположение, – терпеливо сказал Рассел. – У Лолы Синклер до сих пор есть ключ от квартиры Макса. Она утверждает, что дала его Фолли.

– Но зачем?

– Это довольно длинная история, – отмахнулся Рассел, – но суть в том, что Фолли опасался, что Дарроу намерен обмануть его и не отдать ему денег, причитающихся Фолли за продажу самолета на Кубе. Он знал, что Дарроу собирается уехать, и я думаю, что рассчитывал открыть сейф и забрать оттуда все ценное, что найдет, может быть, даже изумруды, в качестве залога до тех пор, пока не получит свою долю.

Она, казалось, собиралась и дальше расспрашивать его, но замолчала и прислушалась. Теперь и Рассел слышал шум подъезжающей автомашины. Когда он шагнул к окну и увидел серый автомобиль, въезжавший в гараж, очередной кусочек головоломки встал на свое место, укрепляя его уверенность в том, что вскоре все разъяснится.

Дело в том, что он вспомнил эту машину. Он видел ее только раз и до сих пор о ней не думал. Он не видел номера и не смог бы доказать, что это был именно тот самый автомобиль, который он видел отъезжающим от дверей Дарроу, когда он бежал ко входу в дом, но та же марка и тот же цвет – сейчас этого было достаточно.

21

Майор Баском, бросивший быстрый взгляд на присутствующих, казалось, был взволнован и удивлен, когда увидел, кто его ждет. Он прекрасно выглядел в своем легком сером костюме, галстук его был аккуратно завязан, и когда он снял соломенную шляпу, то волосы лежали идеально. Его губ под ухоженными усиками коснулась легкая улыбка, которая казалась лишь отчасти искренней, но он вежливо спросил: «У тебя гости? – и взглянул на жену. – Ты предложила им выпить, моя дорогая?»

– Естественно.

– Не хотите повторить? – Баском подождал, но когда они что-то пробормотали в знак отказа, выбрал стакан, налил виски, добавил льда и плеснул немного содовой.

– Они только что рассказали мне, – сказала жена, – что сегодня днем кто-то застрелил Ала Фолли.

– Застрелил? – Он поставил стакан на стол, так и не отпив из него. – Вы хотите сказать, что Ал мертв?

– Мистер Рассел думает, что Ал знал, кто убил Макса, – продолжала она, повторив кое-что из того, что рассказывал Рассел; муж отхлебнул немного виски и присел на край дивана.

– А что это за история с продажей какого-то самолета на Кубу? – спросил он, поворачиваясь к Расселу.

Уже больше никуда не спеша, Рассел рассказал ему про Чавеса и Марио. Он рассказал об их деятельности и пересказал теорию Квесады относительно неожиданного и раннего возвращения Фолли с Кубы.

– Другими словами, – сказал Баском, – Дарроу и Фолли заключили контракт на перевозку груза оружия, а затем обманули владельцев?

– Что-то в этом роде.

– Фолли отогнал самолет на Кубу и там продал какой-то революционной группе весь груз оружия. А этот адвокат, Ибарра, которому заплатили вперед с помощью векселя, заявил, что не получил подтверждения до вчерашнего дня, так что прежде чем Дарроу смог получить свои деньги, его убили.

– Да, все выглядит именно так.

Баском некоторое время смотрел на свою жену.

– Я могу этому поверить, – сказал он. – Такого сорта обманы были в стиле Макса Дарроу. – Он продолжал смотреть на нее, как бы призывая опровергнуть его утверждение. Когда она никак не отреагировала, снова повернулся к Расселу.

– Не считаете вы, что эти два агента замешаны в убийстве?

– Нет.

– Но ведь кто-то застрелил Фолли сегодня днем и для этого была какая-то причина.

– Я скажу, что я думаю об этой причине.

– А полиция уже знает?

– Сейчас уже знает.

– Но вы не говорили с ними?

– Нет.

Баском поставил стакан, нахмурился и почесал бровь. Расселу показалось, что он чувствует, как в лице и всей подтянутой мускулистой фигуре майора нарастает напряжение. Когда наконец Баском поднял голову, его взгляд был отсутствующим.

– Чего я не пойму, – сказал он, – так зачем вы пришли сюда со всей этой историей?

– Потому, – сказал Рассел, решив, что пора переходить к делу, – что я думаю, это вы заплатили Фолли за молчание.

– Чепуха.

– Вы солгали Квесаде вчера вечером, когда сказали, что ваша жена приехала сюда в десять минут десятого.

– Но она действительно приехала в это время.

– Если она так и сделала, вы не могли этого знать, так как вас в это время здесь не было. По ее словам, вы появились только пять минут спустя.

– И так как она уже была здесь со стаканом виски в руках, – сказал Баском, – то я думаю, что был прав, утверждая, что она была дома в десять минут десятого.

– Но вы сказали Квесаде, что весь вечер были дома.

Баском пожал плечами, но не стал ничего объяснять, поэтому Рассел спросил:

– Кто привез вас домой?

– Такси. Из клуба.

– И вы уверены, что это такси не следило весь вечер за вашей женой?

Баском рассвирепел. По крайней мере, об этом свидетельствовали его усы.

– Минутку, – начал он, но Рассел движением руки заставил его замолчать.

– Хорошо, это пропустим. Вы по-прежнему утверждаете, что не платили Фолли за молчание сегодня днем или утром?

– Конечно, нет.

– Тоща почему вы сняли пять тысяч долларов наличными со счета в банке?

Этот вопрос застал Баскома врасплох. Он даже поднял было стакан, но рука остановилась на полпути. Довольно долго он оставался в таком положении, молчаливый и пораженный. Затем поставил стакан и закрыл рот.

– Кто вам это сказал?

– Пять тысяч, – повторил Рассел. – Две были сняты с текущего счета, а три – с накопительного… Сегодня утром, – он взглянул на женщину, – ваша жена сказала, что вы заперли ее, опасаясь, что она снимет все деньги с вашего общего счета. Вместо этою их сняли вы… Не имеет значения, откуда мне это известно, – добавил он, – потому что это легко доказать… Пятидесятидолларовыми банкнотами, – подчеркнул он, – и некоторые из них могли быть помечены.

Говоря это, он чувствовал, как внутри начинает нарастать возбуждение. Он ощущал это почти как инъекцию адреналина, придававшую уверенности и храбрости. Заново перебирая факты и комбинируя их с предположениями, которые выглядели все более обоснованными, он повторил свою теорию относительно Ала Фолли и рассказал о предложении, которое сделала ему Лола Синклер.

– Фолли знал, кто убил Дарроу, – сказал он, – и намеревался получить деньги от того, кто больше заплатит. Может быть, получи он причитавшуюся ему долю от сделки с самолетом, то не стал бы заниматься вымогательством. Может быть, он даже рассказал бы полиции правду. Я, конечно, недостаточно хорошо знал Фолли, чтобы утверждать это. Но дело в том, что он пытался получить деньги. Он либо приходил сюда, либо звонил по телефону, и вы сняли деньги со счета в банке, чтобы купить его молчание.

– Это ложь, – сказал Баском, кипя от возмущения, но отказываясь признать свою вину.

– Нет, – сказал Рассел, – вы знаете, что это не ложь.

– Если вы можете доказать это, – испытующе спросил Баском, – почему бы вам не отправиться в полицию?

– Может быть, мне нужно было это сделать, Квесада непременно задаст мне этот вопрос, и единственный ответ заключается в том, что, окажись я втянутым в дело Фолли, время работало бы против меня. Потому что вне зависимости от того, кто убил Фолли, он должен был бы отделаться от двух вещей – пистолета и денег.

– Денег? – удивленно спросил Баском.

– Ваших денег.

Баском продолжал удивленно смотреть на него, все его лицо покрылось морщинками. Рассел продолжал.

– Человек, который решил убить другого, – сказал он, – мог пообещать тому деньги. Наверняка попытался бы оттянуть их передачу, по крайней мере, до тех пор, пока не договорился бы о решающей встрече. Но едва ли он стал бы затруднять себя тем, чтобы снимать деньги со счета в банке. А вы это сделали. Если хотите знать почему, могу объяснить.

Он остановился, чтобы перевести дыхание, и отложил дальнейшие объяснения, увидев, что Сильвия Баском встает. До этого момента она сидела неподвижно, лишь карие глаза перебегали от мужа к Расселу и обратно. Красивое лицо было бледным, но спокойным, руки сложены на коленях, в одной руке она держала пустой стакан. Теперь она шагнула к столу и спокойно налила себе еще виски. Потом поправила прическу и села; лишь после этого она взглянула на Рассела.

– Простите, вы что-то хотели сказать Лесли?

Рассел смотрел на нее с растущим удивлением, теперь ему понадобилось время, чтобы собраться с мыслями. Когда он продолжил, в нем говорило, скорее, упрямство, чем уверенность, он чувствовал, что напряжение еще не отпустило его.

– Лола Синклер не стала говорить со мной сегодня утром, – сказал он Баскому, – видимо, потому, что Фолли передумал. Вероятно, я показался ему не слишком надежным партнером, и он наверняка решил не связываться со мной после того, как позвонил сюда.

Его взгляд остановился на телефоне, стоявшем на столе в обеденной нише у дверей в буфет. Несколько отклонившись от темы, Джим спросил:

– Это единственный телефон? Параллельного аппарата нет?

– В спальне, – сказал Баском.

– Это там, где вы были заперты? – спросил Рассел у Сильвии.

– В той, что перед ней, – ответила она, – в спальне Лесли.

Рассел кивнул, понимая теперь, как все было.

– Да, это было сделано именно так, – сказал он, – если только Фолли не явился сюда лично.

– О чем вы? – спросил Баском.

– Фолли, должно быть, сделал ошибку, позвонив сюда до того, как вы ушли на работу. Вы слышали достаточно, чтобы понять, о чем идет речь, и…

– Послушайте, молодой человек! – Баском взглянул на него, как школьный учитель на своенравного ученика.

Рассел не обратил внимания на вмешательство.

– Я думаю, что вы уже подозревали свою жену. То, что вы услышали утром, когда Фолли сделал ей свое предложение, вас окончательно убедило. Она убила Дарроу, и так как вы боялись, что она может убить и Фолли, вы заперли ее, чтобы иметь возможность заплатить и заставить его убраться.

– А ну-ка подождите! – голос Баскома звучал теперь как голос сурового сержанта, и он стоял в сержантской стойке, уперев кулаки в бедра и выпятив челюсть. – Вы забываете, что должен быть мотив убийства, не так ли? Я никогда не думал, что мне придется признать это, – добавил он с очевидным усилием, – но моя жена была влюблена в Дарроу, или, по крайней мере, она думала, что это так.

– Конечно.

– Она собиралась уехать с ним на следующей неделе. Она намерена была выйти за него замуж и сказала мне об этом.

– Так думала она.

– Что?

– Она сказала мне сегодня утром, что Дарроу заказал билеты, – сказал Рассел, стараясь сдержать нараставшее раздражение и говорить спокойным тоном, – но вчера вечером Квесада сообщил: по данным авиакомпании, Дарроу собирался улететь не на следующей неделе, а завтра – в пятницу!

Никто билетов не заказывал, – торопливо продолжил он, – у него был только один билет, который я нашел в кармане. Он не собирался ни на ком жениться, и вчера или прошлым вечером, я не знаю точно, ваша жена узнала правду. Он вел свою игру и проделывал свои штучки, так, как он сделал это с Лолой Синклер; ваша жена порвала с вами, а теперь Дарроу намеревался исчезнуть и оставить ее на чемоданах… У меня невелик опыт в уголовном праве, – сказал он, чувствуя, что не хватает дыхания, – но я много читал и должен сказать, что мотив, который лежал в основе действий вашей жены, наиболее распространен среди женщин. Разве вы не слышали старой поговорки о ярости униженной женщины? Я не могу сказать, что она это планировала или что убийство было преднамеренным, но…

Он замолчал, уставившись на стол, затем неожиданно повернулся к женщине.

– Долго вы были здесь до нашего приезда?

Она моргнула, но ответила довольно быстро:

– Не очень долго. Несколько минут. Я только достала лед и поставила поднос и…

– А где вы были перед этим?

– В городе. Ездила за покупками.

– Вы вернулись домой на машине?

– Естественно.

– Что-нибудь купили?

– Да. У Феликса Мадуро. Симпатичную дорожную сумку. У меня никогда не было такой, и я давно хотела купить. Ее должны доставить. А еще… – она взглянула на мужа, лицо ее было бледным, но во взгляде читался открытый вызов, – я заехала в авиакомпанию и заказала билет до Майами.

В этот момент Рассел рванулся к столу и схватил плетеную сумочку, движимый каким-то импульсом, основанным, скорее, на надежде, чем на логике. Сильвия Баском приподнялась, чтобы помешать ему, увидела, что опоздала, и вновь опустилась на диван. Когда он расстегнул молнию, то обнаружил ту улику, которую надеялся найти.

Деньги все еще были там, и, успокоенный, он даже не стал их пересчитывать. При виде толстой пачки пятидесятидолларовых банкнот какое-то время он стоял неподвижно, потрясенный не столько тем, что она сделала с Фолли, сколько тем, что она делала после этого. Отправилась по магазинам за покупками. За подходящей сумочкой. За билетом на самолет. Когда вся трагическая ирония ситуации дошла до него, он повернулся к Баскому.

– Вы ее заперли, – сказал он, – а я ее выпустил. Она отправилась на встречу с Фолли с тем же самым пистолетом, из которого стреляла в Дарроу. Не знаю, как она узнала, что вы заплатили, или сам Фолли, боясь чего-то, что может произойти, рассказал ей. Может быть, она увидела бумажник, выпавший из его заднего кармана, плотно набитый деньгами, и решила заглянуть внутрь.

Баском не стал возражать. Что-то сломалось в нем, превратив в слабого и побежденного человека, который едва добрался до кресла и рухнул в него.

– Сильвия! – сказал он надломленным голосом. – Почему? Почему ты это сделала?

Пока он говорил, женщина допила свое виски и перегнулась через край дивана, чтобы поставить стакан на стол. Когда она снова выпрямилась, могло показаться, что она не обратила внимания на заданный вопрос, но если у кого-то и были сомнения, ее ответ их развеял.

Взглянув в упор на мужа, она сказала:

– Чтобы уехать из этой убогой страны; чтобы наконец уехать от вас!

Рассел отвернулся, чтобы не видеть лица Баскома. Ему не хотелось в этот момент смотреть и на Клер, поэтому он занялся тем, что положил деньги на поднос. И тут его взгляд упал на фотографию с надписью и сосредоточился на ней. Там было написано: «Со всей моей любовью», – а ниже большими буквами выведена подпись: «Сильвия».

За исключением…

Его сердце быстро забилось. Рассел неожиданно понял, что что-то было неправильно в построении этих букв. Когда он наклонился ближе, чтобы удостовериться в этом, то понял, почему он так подумал.

Не хватало буквы.

Там не было буквы «в» и буквы «я», и он громко прочел все слово по буквам: «С-и-л-ь-и».

Теперь у него был ответ на вопрос, который мучил его с того момента, как он проснулся. Кто-то пытался убить Клер вчера ночью. Существовала очень большая вероятность, что была бы и вторая попытка, если бы он не отправился вместе с ней на квартиру Фолли. Теперь наконец-то он знал, почему это произошло.

– Сильи, – произнес он с возрастающим удивлением. – Вы обычно так ее называли, майор? Это было какое-то выражение нежности? Это было ваше прозвище или ее?

Не получив ответа, Джим заметил:

– Я полагаю, Макс Дарроу тоже произносил это имя.

Он взглянул на Клер. До этого момента она сидела спокойно, только странная бледность покрыла щеки да в зеленых глазах был легкий испуг.

– Помните, что вы слышали прошлой ночью перед тем, как раздались выстрелы? – спокойно спросил он.

Она кивнула, губы сложились, чтобы произнести слово «да», но она не смогла издать ни звука.

– Это был мужской голос. Вы подумали, что он сказал: «Не сходи с ума» – но это было не совсем так. Подумайте получше. Вы ведь добавили одно слово, верно? Это вполне естественно. Но в самом деле вы услышали не это…

– Да, – она произнесла это шепотом, и теперь ее глаза широко раскрылись, она судорожно глотнула.

– «Нет, нет, не сходи с ума!» Да, именно так. И тут же раздались выстрелы.

– Нет, это было не «не сходи с ума», – сказал Рассел, – это было имя «Сильи»[1]1
  Автор обыгрывает одинаковое звучание фраз: «Don’t be silly» (донт би силли) – «Не сходи с ума» и «Don’t, don’t, Sylie» – (донт, донт, Силли) – «Нет, нет, не делай этого, Силли». – Примеч. пер.


[Закрыть].

Услышав неожиданное восклицание Баскома, он обернулся и увидел пистолет.

Джим понял, что пистолет был спрятан где-то глубоко под подушками дивана и Сильвия Баском очень обдуманно выбрала себе место.