Текст книги "Сказка бочки. Путешествия Гулливера"
Автор книги: Джонатан Свифт
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)
Сказка бочки
Отменная вежливость, установившаяся в последние годы между племенем писателейи племенем читателей,служит неопровержимым доказательством крайней утонченности нашего века. Не появляется почти ни одной комедии,ни одного памфлета,ни одного стихотворениябез предисловия, наполненного благодарностями публике за одобрение и благосклонный прием [407]407
Это буквально верно, как мы можем видеть из предисловий к большинству комедий, стихотворений и т. д.
[Закрыть], оказанный бог ведает где, когда, как и кем. В уважение к столь похвальному обычаю приношу здесь мою нижайшую благодарность его величествуи обеим палатам парламента; членамвысокого королевского тайного совета, достопочтенным судьям, духовенству, дворянствуи всем землевладельцамнашего отечества; но преимущественно достойным моим собратьям и приятелям из кофейни Билля, Грешемского колледжа, Варвик-Лейна, Мурфилдса [408]408
Мурфилдс– лондонский квартал, где был расположен Бедлам. (прим. А. Ф.).
[Закрыть], Скотланд-Ярда, Вестминстер-Холлаи Гилд-Холла [409]409
Гилд-Холл– лондонская ратуша. (прим. А. Ф.).
[Закрыть];словом, всем жителям Великобритании, состоящим при дворе, при церкви, в армии, городе или деревне, за единогласный великодушный прием, оказанный этому несравненному трактату. С величайшей благодарностью принимаю это одобрение и доброе мнение и, по мере скромных моих способностей, буду пользоваться всяким случаем вернуть им долг.
Я счастлив также, что мне даровано судьбой жить в столь счастливое для книгопродавцеви автороввремя; могу смело утверждать, что в наши дни это две единственные группы людей в Англии,довольных своей участью. Спросите любого автора, как было принято его последнее произведение, и вы услышите ответ: Не плохо, он благодарен своей звезде, публика была очень благосклонна, у него нет ни малейшего повода жаловаться; а ведь, черт побери, написал эту вещь в одну неделю, по кусочкам, урывками, в промежутках между неотложными делами.Сто против одного, что вы найдете то же самое в предисловии, к которому он отсылает вас; за остальными же сведениями предлагает обратиться к книгопродавцу. Вы идете к последнему как покупатель и задаете тот же самый вопрос: Благодарение богу,раздается вам в ответ, вещь раскупается великолепно; он уже печатает второе издание, в лавке осталось всего три экземпляра. – Сбавьте немного цену. – Сэр, мы столкуемся;в надежде на ваши будущие заказы делаю вам какую хотите скидку. Присылайте мне, пожалуйста, побольше своих знакомых: из уважения к вам, я и им отпущу по той же цене.
Мне кажется, еще не было достаточно исследовано, каким причинам и каким случайностям публика обязана большинством замечательных произведений, которые ежечасно выпускаются в свет для ее развлечения. Дождливой погоде, ночному кутежу, припадку хандры, лечебному режиму, скучному воскресному дню, проигрышу в кости, длинному счету портного, тощему кошельку, голове, одурманенной партийной склокой, чрезмерной жаре, запору, недостатку книг или справедливому презрению к науке?Не будь этих поводов и подобных им других, которые слишком долго перечислять (особенно благоразумного забвения принять внутрь серу), боюсь, как бы число авторов и печатных произведенийне сократилось настолько, что на них жалко было бы смотреть. В подтверждение этого мнения послушайте, что говорит один знаменитый философ Троглодит: Несомненно, что в состав человеческой природы подмешано несколько крупинок глупости, и мы можем либо прятать их внутрь, либо выставлять наружу: другого выбора у нас нет. Не нужно долго гадать, чем обыкновенно определяется этот выбор, стоит лишь вспомнить, что с человеческими способностями дело обстоит так же, как с жидкостями: самые легкие всегда всплывают на поверхность.
Есть на нашем славном острове Британиижалкий писака,весьма плодовитый, нрав которого, наверное, известен читателю. Он занимается пагубным родом сочинительства, называемым вторыми частями,которые обыкновенно выпускаются от имени автора первой части.Ясно предвижу, что, не успею я положить перо, как этот ловкач мигом подхватит его и поступит со мной так же бесчеловечно, как поступил с доктором Б_ _ _ом, Л'Эст_ _ _ем и многими другими, которых не стану называть здесь. Молю поэтому великого выправителя седел [410]410
…выправителя седел… – Намек на английское выражение «пригнать седло по лошади» – обвинить кого-нибудь по заслугам (Гоксворт). (прим. А. Ф.).
[Закрыть]и друга человечества доктора Бентлиоказать мне справедливость и поддержку и отнестись с самой современнойотзывчивостью к этой жалобе на большую обиду; и если случится, что по грехам моим на меня будет надета по недоразумению ослиная сбруя [411]411
…ослиная сбруя… – Намек на обыкновение Бентли пользоваться греческой пословицей «Левкон несет одну вещь, а его осел совсем другую». (прим. А. Ф.).
[Закрыть]в виде второй части,пусть он соблаговолит тотчас же публично снять с меня эту обузу и спрятать ее у себя дома,пока настоящая скотинане сочтет нужным обратиться за ней.
Я же публично здесь заявляю о своем решении исчерпать в этой книге полностью весь накопленный мной за много лет материал. Раз уж мой фонтаноткрылся, я с радостью вылью его до последней капли на общее благо всего человечества и на пользу моей дорогой родины в особенности. Гости мои многочисленны, и, как радушный хозяин, я выкладываю им все свое угощение; не в моих обычаях прятать остаткив буфет: что останется после гостей,будет отдано бедным, а костиможно будет бросить собакампод стол [412]412
Под собаками автор подразумевает невежественных грубых критиков, как он сам поясняет в Отступлении касательно критиков(стр. 80).
[Закрыть], пусть и те погложут. По-моему, поступать таким образом благороднее, чем вызывать у гостей тошноту, угощая их на другой день жалкими объедками.
Если читатель оценит по достоинству силу сказанного мной в предыдущем разделе, то, я убежден, во всех его мнениях и понятиях произойдет поразительный переворот, и он будет гораздо лучше подготовлен к восприятию и прочувствованию заключительной части этого чудесного трактата. Читателей можно разделить на три класса: на поверхностных, невежественных и просвещенных,и я с великим удовольствием приспособил свое перо к склонностям и пользе каждого из них. Поверхностный читательнайдет у меня обильный материал для смеха,который очищает грудь и легкие, является превосходным средством против хандрыи самым безвредным из всех мочегонных. Невежественный читатель(а различие между ним и поверхностнымчитателем крайне тонко) почувствует большую склонность вытаращить глаза,что весьма для глаз полезно, особенно если они больные, кроме того, это очень приподымает и оживляет дух и служит прекрасным потогонным.Но читатель подлинно просвещенный,ради блага которого я преимущественно бодрствую, когда другие спят, и сплю, когда другие бодрствуют, найдет здесь достаточно материала для умозрений на весь остаток своей жизни. Было бы крайне желательно, и я скромно предлагаю здесь в виде опыта, чтобы каждый христианский государь отобрал в своих владениях по семи самых прославленных ученыхи наглухо запер их на семь лет в семи комнатах с приказанием написать семь обширных комментариев [413]413
…семь обширных комментариев… – Вероятно, пародия на семьдесят толковников – переводчиков Библии на греческий язык. По преданию, перевод этот был сделан семьюдесятью двумя еврейскими учеными, запертыми в семьдесят две кельи, в семьдесят два дня. Работы всех их в точности совпали. (прим. А. Ф.).
[Закрыть]на мое всеобъемлющее рассуждение. Осмелюсь утверждать, что, какие бы различия ни обнаружились в их догадках, все они без малейшей натяжки могут быть выведены из текста. Я убедительно прошу, чтобы к исполнению столь полезного предложения (если это будет угодно их величествам) было приступлено как можно скорее, потому что мне очень хочется еще до того, как я покину этот мир, насладиться счастьем, которое нам, мистическимписателям, обыкновенно выпадает, когда мы уже лежим в гробу, – оттого ли, что слава,будучи плодом, привитым к человеческому телу, не может расти, а тем более созревать, пока стволне посажен в землю; оттого ли, что эта слава – хищная птица, которая летит лишь на трупныйзапах; или наконец оттого, что ей кажется, будто труба ее звучит всего лучше и громче, когда раздается с могильного холмаи подкрепляется эхом пустого склепа.
Действительно, республике темныхавторов, после изобретения ими великолепного средства – смерти,чрезвычайно повезло по части стяжания богатой и громкой репутации. Ведь ночь– мать всех вещей, и потому мудрые философы считают, что книга тем полезнее,чем она темнее.По той же причине подлинно просветленные [414]414
Иллюминаты – так называются розенкрейцеры [415].
[Закрыть] [415]415
Розенкрейцеры(сами они называли себя: братья розового креста) – тайное общество XVII столетия, члены которого претендовали на знание тайн природы, превращение металлов и т. д. Убеждения их представляли смесь платонизма, христианства и еврейской каббалы. (прим. А. Ф.).
[Закрыть](иными словами самые темныеиз всех) нашли несметное число комментаторов, и те, вооруженные своим схоластическимповивальным искусством, помогли им разрешиться мнениями, которых сами авторы никогда, может быть, и не зачинали [416]416
Мы сплошь и рядом встречаем у комментаторов насильственное толкование, о котором автор никогда и не помышлял.
[Закрыть], что, однако, не мешает справедливо считать этих авторов их законными отцами. Ведь их слова подобны брошенному наудачу семени, которое, падая на плодородную почву, дает гораздо больший урожай, чем надеялся или воображал сеятель.
Итак, для содействия успеху столь полезного произведения, позволю себе бросить здесь несколько намеков, что окажет большую помощь возвышенным умам, которым будет поручено составление универсального комментария к этому выдающемуся трактату. Во-первых, я вложил глубочайшую тайну [417]417
Это самое проделали еврейские каббалистыс Библией, утверждая, будто таким способом им удалось найти замечательные тайны.
[Закрыть]в число 0, помноженное на семь и деленное на девять.Следовательно, если набожный брат розового крестагорячо и с живой верой помолится шестьдесят три утра подряд, а потом переставит во втором и пятом разделе некоторые буквы и слоги, соответственно преподанным правилам, ему, несомненно, откроется полный рецепт opus magnum [418]418
Главный труд (лат.).
[Закрыть].
Наконец, кто возьмет на себя труд сосчитать, сколько раз повторяется в настоящем трактате каждая буква, и точно определит разность между всеми этими числами, уясняя себе истинную естественную причину для каждой такой разности, тот с избытком будет вознагражден за свой труд полученными в результате открытиями. Но ему следует остерегаться Bytus'аи Sige [419]419
Один выдающийся богослов, к которому я обратился за разъяснением этого пункта, сказал мне, что эти варварские слова вместе с Acamoth'ом и его свойствами, упоминаемыми далее, заимствованы из Иринея.Он обнаружил это, изучая названного древнего писателя по поводу другой цитаты нашего автора, помещенной им на заглавном листе, со ссылкой на книгу и главу. Любознательные читатели очень заинтересовались, действительно ли варварские слова Basima Еаса basaи т. д. есть у Иринея,и по исследовании обнаружилось, что это особый жаргон некоторых еретиков и, значит, очень подходит в качестве эпиграфа для настоящей книги.
[Закрыть] [420]420
Bytus, Sige и Acamoth действительно встречаются в сочинении Иринея, где он излагает учение гностика Валентина. Acamoth означает «мудрость» (еврейское hokhma). Латинская цитата ниже взята из того же сочинения Иринея «Против еретиков» (Contra haereses, I, IV, 2). (прим. А. Ф.).
[Закрыть]и тщательно помнить о свойствах Acamoth'a, a cuius lacrymis humecta prodit sub-stantia, a risu lucida, a tristitia solida et a timoré mobilis; [421]421
Из слез его происходит влажная сущность, из смеха – светлая, из печали – твердая, из страха – подвижная (лат.).
[Закрыть] [422]422
Из слез его происходит влажная сущность, из смеха – светлая, из печали – твердая, из страха – подвижная. – О Вогане см. прим. 306. (прим. А. Ф.).
[Закрыть]по этому поводу Eugenius Philalethes [423]423
К упомянутому выше трактату, озаглавленному Anthroposopia theomagica,прибавлен другой, под заглавием A nima magica abscondita,написанный тем же автором Воганом,под именем Eugenius Philalethes,но ни в одном из этих трактатов нет никакого упоминания об Acamoth'е или его свойствах, так что это просто шутка для осмеяния темных непонятных писателей; только слова: A cujus lacrymisи т. д., как мы сказали, заимствованы у Иринея,хотя я не знаю, откуда именно. Думаю, что одним из намерений автора было заставить любознательных людей рыться в указателях и раздобывать трудно доступные книги.
[Закрыть]допустил непростительную ошибку.
Сказка бочки
После этих долгих блужданий в сторону я с удовольствием возвращаюсь к своему рассказу и буду впредь идти с ним нога в ногу до самого конца путешествия, разве только по дороге мне откроется очень уж красивый пейзаж. Хотя в настоящее время я не предвижу и не ожидаю таких вещей, однако, если что-нибудь подобное случится, я наперед прошу читателя любезно сопровождать меня и позволить мне вести его по всем извилинам боковой дорожки. Ибо с писанием книгдело обстоит так же, как с путешествиями:если человек спешит домой (чего о себе не могу сказать, так как нигде нет у меня так мало дела, как дома) и если его лошадьутомилась от долгой езды и дурных дорог или попросту она кляча, я без обиняков советую ему взять самый прямой и самый проторенный путь, как бы ни был он грязен. Но, конечно, мы должны признать такого ездока плохим спутником: на каждом шагу обдает он грязьюи себя и своих товарищей; все помыслы, желания и разговоры путешественников направлены лишь на то, как бы поскорее доехать; и при каждых брызгах, при каждой луже и при каждом ухабе они от всего сердца посылают друг друга к черту.
Иное дело, когда путешественник и его лошадьсвежи и бодры, когда кошелек его полон и когда перед ним целый день: он выбирает дорогу почище и поудобнее, занимает своих спутников приятными разговорами и пользуется первым случаем, чтобы увлечь их к лежащим по пути красивым пейзажам, созданным искусством или природой или обоими вместе; если же по глупости или от усталости те отказываются, он, обрушив на них проклятия, предоставляет им плестись дальше, в уверенности, что догонит их в ближайшем городе. Приехав туда, он бешено мчится по улицам, все жители, от мала до велика, выбегают посмотреть на него, сотня голосистых дворняжек с лаем [424]424
Под этими дворняжками подразумеваются так называемые истинные критики,как это автор указывает на стр. 87.
[Закрыть]бросается за ним, и если он удостаивает самую дерзкую ударом хлыста,то скорее для потехи, чем по злобе; а когда какой-нибудь озорной ублюдокосмеливается подбежать слишком близко, то получает от скакуна такое приветствиекопытом в зубы (нисколько не замедляющее бега лошади), что с визгом ковыляет в свою подворотню.
Перехожу теперь к рассказу о замечательных приключениях моего достославного Джека.Внимательный читатель, наверное, отлично помнит, в каких чувствах и в каком состоянии покинул я своего героя в конце одной из предшествующих глав. Поэтому читателю необходимо прежде всего извлечь суть из двух последних разделов, если он хочет приготовить свой разум к тому, чтобы как следует насладиться дальнейшей моей повестью.
Джекре только расчетливо воспользовался первым расстройством своего мозга, чтобы положить основание эпидемической секте эолистов,но, благодаря необычайно деятельной работе воображения, пришел еще к некоторым странным понятиям, с виду, правда, весьма бессвязным, но не лишенным какого-то таинственного смысла, и нашлось немало людей, готовых принять их и усовершенствовать. Я буду поэтому крайне осторожен и точен, излагая такого рода события, о которых мне удалось узнать или из расспросов заслуживающих доверия людей, или при помощи усердного чтения; я опишу их как можно нагляднее, насколько вообще доступны перу понятия такой высоты и такого значения. И я нисколько не сомневаюсь в том, что они дадут богатейший материал для всех, кто способен в горниле воображения переливать вещи в прообразы,кто и без солнца умеет создавать тени,и без помощи философии лепить из них субстанции, – словом, для всех, кто обладает счастливым даром присоединять к букветропы и аллегории и утончать буквальный смысл в иносказательный и загадочный.
Джекобзавелся прекрасной копией отцовского завещания,переписанной по форме на большом листе пергамента, и, решив играть роль почтительного сына, привязался к этому пергаменту свыше всякой меры. Хотя завещание, как я уже неоднократно говорил читателю, состояло лишь из ряда ясных, легко выполнимых предписаний, как сохранять и носить кафтаны, с перечислением наград и наказаний в случае соблюдения или несоблюдения этих предписаний, однако Джекзабрал себе в голову, что они заключают более глубокийи темныйсмысл и под ними непременно кроется какая-то великая тайна. Господа,говорил он, я докажу вам, что этот кусок пергамента является пищей, питьем и одеждой, философским камнем и всеисцеляющим средством.Преисполнясь восторга,он решил пользоваться завещанием как в важнейших, так и в ничтожнейших обстоятельствах жизни [425]425
Автор бичует здесь пуритан, вменяющих себе в такую заслугу употребление текстов Писания по всякому поводу.
[Закрыть]. Джекнаучился придавать ему какую угодно форму: завещение служило ему ночным колпаком, когда он ложился спать, и зонтиком в дождливую погоду. Оторвав от него кусок, он обвязывал пораненный палец на ноге, а в случае припадков сжигал два дюйма пергамента у себя под носом; почувствовав тяжесть в желудке, скоблил его и глотал щепотку порошка, сколько помещалось на серебряном пенни – все такие лекарства действовали отлично. В соответствии с этими ухищрениями он иначе и не разговаривал, как текстами завещания; в пределах завещания было заключено все его красноречие; он не осмеливался проронить ни единого звука, который не подкреплялся бы завещанием [426]426
Диссентеры-протестанты употребляют фразы из Писания в своих речах и сочинениях чаще, чем лица, принадлежащие к англиканской церкви; поэтому Джек пересыпает свои повседневные разговоры текстами из завещания.
У. Уоттон.
[Закрыть]. Однажды в чужом доме он вдруг почувствовал одну неотложную нужду, о которой неудобно слишком подробно распространяться; в этой крайности он не мог с должной быстротой припомнить точный текст завещания, чтобы спросить дорогу в нужник, и поэтому счел более благоразумным подвергнуться обычной в таких случаях неприятности. И все красноречие общества не могло убедить его почиститься, потому что, справившись с завещанием по поводу этого приключения, он наткнулся на одно место [427]427
Не могу догадаться, на что здесь намекает автор, хотя мне было бы очень приятно получить разъяснение вследствие важности рассматриваемого случая.
[Закрыть] [428]428
…он наткнулся на одно место… – Вероятно, намек на ст. 11 заключительной (XXII) главы Апокалипсиса: «Нечистый пусть еще сквернится». Это приключение «в чужом доме», может быть, намек на дортский синод (1618–1619). (прим. А. Ф.).
[Закрыть]в самом конце его (может быть, даже вставленное переписчиком), по-видимому, воспрещавшее чистоплотность.
Он поставил себе также священным правилом никогда не молиться перед едой и после еды [429]429
Неопрятный способ принятия святых тайн у фанатиков.
[Закрыть] [430]430
…не молиться перед едой и после еды… – В англиканской церкви причащающийся становится на колени, кальвинисты же причащаются стоя или сидя. (прим. А. Ф.).
[Закрыть], и весь свет не мог бы убедить его принимать пищу, как говорится, по-христиански [431]431
Поговорка, выражающая опрятность при еде; при помощи ее автор осуждает непристойный способ принятия святых тайн в некоторых общинах; слова строчкой выше Джек никогда не молился перед едой и после едыподразумевают диссентеров, отказывающихся преклонять колени перед дарами.
[Закрыть].
Он чувствовал необыкновенное пристрастие к вылавливанию изюмаиз горящего спирта [432]432
Не могу хорошенько понять, на что здесь намекает автор, разве только на горячее, неуместное и слепое рвение фанатиков.
[Закрыть]и к зажженным огаркам, которые хватал и глотал с непостижимым проворством; таким образом, Джекподдерживал в своем брюхе неугасимое пламя, которое, вырываясь раскаленными парами из его глаз, ноздрей и рта, придавало ему в темноте сходство с ослиным черепом, в который озорной мальчишка вставил грошовую свечку, чтобы пугать верноподданных его величества.Поэтому он не пользовался никакими другими средствами, чтобы освещать себе путь домой, говоря обыкновенно, что мудрец сам себе светоч.
Джекходил по улицам с закрытыми глазами, и если ему случалось удариться головой о столб или угодить в канаву (что случалось с ним частенько), он говорил с насмешкой глазевшим на него подмастерьям, что безропотно переносит свое несчастье, как подшиб или удар судьбы, с которой, по его убеждению, вынесенному из долгого опыта, бесполезно спорить или бороться; кто на это решается, тот, наверное, выходит из борьбы со сломанной ногой или расквашенным носом. За несколько дней до сотворения мира, говорил он, определено было, чтобы мой нос и этот столб столкнулись, и поэтому провидение [433]433
…поэтому провидение… – Провидение, начиная с 5-го издания «Бочки», заменено «природою». Весь этот абзац – сатира на веру кальвинистов в предопределение; большинство английских диссентеров были кальвинисты. (прим. А. Ф.).
[Закрыть]сочло нужным послать нас в мир одновременно и сделать соотечественниками и согражданами. Если бы глаза мои были открыты, то, по всей вероятности, дело кончилось бы гораздо хуже. Разве не оступаются ежедневно люди, несмотря на всю свою предусмотрительность? Кроме того, глаза разума видят лучше, когда глаза чувств не препятствуют им; вот почему замечено, что слепые размеряют свои шаги с большей осторожностью, осмотрительностью и благоразумием, чем те, кто слишком полагаются на силу зрительного нерва, который ничтожнейшая случайность сбивает с толку, а какая-нибудь капелька или пленка приводит в полное замешательство; наш глаз похож на фонарь, вокруг которого собралась банда шатающихся по улицам шумных буянов: он навлекает и на себя и на своего владельца пинки и затрещины, которых легко можно было бы избежать, если бы тщеславие позволило им ходить в темноте. Больше того: если мы исследуем поведение этих хваленых светочей, то окажется, что они заслуживают еще худшей участи, чем та, что им досталась. Да, я разбил себе нос об этот столб, потому что провидение позабыло или не сочло нужным толкнуть меня под локоть и предупредить об опасности. Но пусть мое несчастье не поощряет ни теперешнее поколение, ни потомков доверять свои носы руководству глаз, ибо это вернейший способ лишиться их навсегда. О, глаза! О, слепые поводыри! Жалкие вы стражи наших хрупких носов! Вы устремляетесь к первой завиденной вами пропасти и тащите за собой наши несчастные покорные тела на самый край гибели; но, увы, край этот подгнил, наши ноги скользят, и мы кубарем катимся прямо в бездну, не встречая на пути ни одного спасительного кустика, который задержал бы наше падение, – падение, в котором не устоит ни один смертный нос, разве только нос великанаЛауркалько [434]434
См. «Дон Кихот».
Великан Лауркалько. – См. «Дон Кихот», ч. I, гл. XVIII. (прим. А. Ф.).
[Закрыть] , повелителя Серебряного моста. Поэтому самым подходящим и самым правильным будет сравнить вас, о глаза, с блуждающими огнями, которые водят человека по болоту и во тьме, пока он не попадет в глубокую яму или в зловонную трясину.
Я привел эту речь как образец замечательного красноречия Джекаи убедительности его рассуждений на такие сокровенные материи.
Кроме того, был он человек очень широких замыслов в делах благочестия.Он ввел новое божество, которое с тех пор приобрело огромное число почитателей. Иные называли его Вавилоном [435]435
Иные называли его Вавилоном, другие Хаосом. – В издании 1720 года к этому месту помещено следующее примечание: «Приверженцы нашей государственной церкви обвиняют диссентеров в их враждебном отношении к порядку и благочинию богослужения». (прим. А. Ф.).
[Закрыть],другие Хаосом.Был у этого божества древний храм [436]436
…древний храм… – Свифт имеет в виду остатки становища доисторического человека Стонгендж (в 10 милях от Солсбери), состоящего из нескольких концентрических рядов так называемых «мениров» (колонновидных камней). «Готический» у Свифта значит варварский. (прим. А. Ф.).
[Закрыть] готическойархитектуры на солсберийскойравнине, славный своими реликвиями и привлекавший много паломников.
Когда Джекзатевал какую-нибудь гнусность, он становился на колени, иногда прямо в канаву, закатывал глаза и начинал молиться [437]437
Мерзости и жестокости, совершенные нашими энтузиастами и фанатиками, всегда делались под прикрытием религии и длинных молитв.
[Закрыть]. Люди, знавшие его выходки, старались подальше обходить его в таких случаях; но если кто-нибудь чужой подходил из любопытства послушать, что он бормочет, или смеялся над его ужимками, он моментально вытаскивал одной рукой свой аппарати пускал струю прямо в глаза любопытного, а другой закидывал его с ног до головы грязью.
Зимой он всегда ходил незастегнутый, нараспашку и одевался как можно легче, чтобы впускатьокружающий его жар; летом же закрывался как можно теплее, чтобы не допускатьего к себе [438]438
Подчеркнутые различия в обычаях и поведении диссентеров.
[Закрыть].
При всех государственных переворотах он домогался должности главного палача [439]439
Диссентеры – беспощадные гонители под маской ханжества и набожности.
[Закрыть]и в исправлении этих благородных обязанностей обнаруживал большую ловкость, пользуясь вместо маскидлинной молитвой [440]440
Кромвель и его союзники пришли, как они выражались, искать бога,когда решили убить короля.
[Закрыть].
Язык у него был такой мускулистый и тонкий, что он мог просовывать его в нос и держать таким образом весьма странные речи. Он первый также в наших королевствах стал совершенствовать испанскую способность реветь по-ослиному [441]441
…испанскую способность реветь по-ослиному… – См. «Дон Кихот», ч. II, гл. XXV и XXVII, где два алькальда ревут по-ослиному, чтобы найти пропавшего осла, и где Санчо показывает свое искусство в этом реве, которое, «подобно плаванию однажды выученное, никогда не забывается». (прим. А. Ф.).
[Закрыть];и при длинных ушах, постоянно настороженных и стоявших торчком, он довел свое искусство до такого совершенства, что при помощи зрения или слуха было крайне трудно отличить копию от оригинала.
Он страдал болезнью, прямо противоположной той, что вызывается укусом тарантула [442]442
…вызывается укусом тарантула… – Относительно укусов тарантула (в общем безвредных) существуют разные легенды. Свифт, очевидно, верил в ту, согласно которой у укушенного возникает неудержимое желание плясать, которое может успокоить только музыка тарантеллы. (прим. А. Ф.).
[Закрыть],и приходил в бешенство при звуках музыки,особенно волынки [443]443
Здесь излагается отвращение наших диссентеров к инструментальной музыке в церквах.
У. Уоттон.
[Закрыть]. От этих припадков он лечился тем, что прохаживался несколько раз по Вестминстер-Холлу, Биллинсгейту [444]444
Биллинсгейт– лондонский рыбный рынок. Все перечисленные здесь места были очень шумными. (прим. А. Ф.).
[Закрыть],по двору частного духовного пансиона,по королевской биржеили в какой-нибудь благопристойной кофейне.
Джек хотя и не боялся красок,но смертельно их ненавидели вследствие этого питал лютое отвращение к живописцам [445]445
Диссентеры восставали против самых невинных украшений и удалили статуи и иконы из всех английских церквей.
[Закрыть], настолько, что, проходя во время своих припадков по улицам, набивал карманы камнями и швырял их в вывески.
Так как при описанном образе жизни ему часто приходилось мыться,то он окунался с головой в воду даже среди зимы; но было замечено, что всегда выходил из воды еще грязнее [446]446
…выходил из воды еще грязнее… – Согласно одному из старых примечаний, здесь намек на анабаптизм; согласно другим – насмешка над заботами пуритан о внутренней чистоте. (прим. А. Ф.).
[Закрыть],чем погружался в нее.
Он первый открыл секрет составления снотворногосредства, вводимого через уши; [447]447
Проповеди фанатиков, изображающие ад и вечные муки или тошнотворно описывающие небесные радости; и те и другие весьма неряшливо и дурно составленные, очень напоминающие мазь пилигрима.
[Закрыть]оно состояло из серы, галаадского бальзамаи небольшой дозы мази пилигримов.
Он носил на животе большой пластырь из прижигающихвеществ, жар которого вызывал у него стоны,как у знаменитой доски [448]448
…у знаменитой доски… – Стонущая от прикосновения раскаленного железа ильмовая доска – ярмарочное развлечение лондонцев. (прим. А. Ф.).
[Закрыть],когда к ней прикладывают раскаленное докрасна железо.
Остановившись на углу какой-нибудь улицы, он обращался к прохожим с такими просьбами: Достоуважаемый, сделайте одолжение, двиньте меня хорошенько в зубы [449]449
Фанатики всегда делали вид, будто им приходится терпеть преследования, и вменяли себе в большую заслугу малейшее лишение, которому подвергались.
[Закрыть]. Или: Почтеннейший, прошу вас, удостойте меня пинком в зад. – Сударыня, могу я попросить вас смазать меня в ухо вашей изящной ручкой? – Благородный капитан, ради создателя, огрейте меня вашей палкой по этим жалким плечам.Добившись при помощи столь настойчивых упрашиваний основательной трепки, он возвращался домой с припухшими боками и разогретым воображением, но очень довольный и напичканный устрашающими россказнями о том, как пострадал он за общее благо. – Взгляните на этот подтек,говорил он, обнажая плечи: уж и огрел меня сегодня, в семь часов утра, один проклятыйянычар, когда я, не щадя сил, отбивалсяот турецкого султана. Дорогие соседи, право, эта разбитая голова заслуживает пластыря; если бы бедный Джек жалел свою башку, ваши жены и кладовые давно бы уже стали добычейпапы и французского короля. Дорогиехристиане, великий могол был ужев Уайт-Чепеле [450]450
Уайт-Чепел– лондонский квартал. (прим. А. Ф.).
[Закрыть], благодарите же мои несчастные бока, что он (помилуй нас боже) не слопал еще нас всех с женами и детьми!
В высшей степени замечательны были выражения взаимного отвращения между Джекоми братом его Петром,которое они всячески подчеркивали [451]451
Несмотря на свою крайнюю взаимную неприязнь, паписты и фанатики во многих отношениях очень похожи друг на друга, как было отмечено учеными.
Ibid. Совпадение наших диссентеров с папистами в том, что епископ Стиллингфлит назвал фанатизмом римской церкви, вышучивается на этих страницах при помощи внешнего сходства между Джеком и Петром, так что часто одного из них по ошибке принимают за другого; той же цели достигает описание частых встреч между братьями, когда они менее всего стремятся к этому.
У. Уоттон.
[Закрыть]. Петрсовершил в последнее время несколько мошенничеств,вследствие чего вынужден был прятаться и, опасаясь судебных приставов, редко отваживался выходить на улицу до наступления ночи. Братья жили в двух противоположных концах города, и если им случалось почему-либо выходить из дому, они выбирали для этого самое необычное время и направлялись самыми глухими закоулками, чтобы наверняка избежать встречи друг с другом. Но несмотря на все эти предосторожности, судьба постоянно сталкивала их. Причину этого понять не трудно. Причуды и сумасбродство обоих имели одну и ту же основу, так что мы можем уподобить их двум циркулям, раскрытым на одинаковый радиус: если укрепить такие циркули одной ножкой в том же центре и вращать в противоположные стороны, они непременно встретятся на какой-нибудь точке окружности. Вдобавок, на свою беду, Джекобладал поразительным внешним сходством со своим братом Петром.У братьев были не только одинаковый нрав и наклонности, они не различались между собой ни фигурой, ни ростом, ни наружностью. Так что судебный пристав то и дело хватал Джеказа шиворот, крича: ГосподинПетр, именем короля вы арестованы!Или же кто-нибудь из закадычных друзей Петрабросался к Джекус распростертыми объятиями: ДорогойПетр, я так рад тебя видеть, пришли мне, пожалуйста, своего превосходного средства от глистов.Можете себе представить, как обидно было Джекуполучить такую награду за долголетние труды и хлопоты; видеть, что результаты всех его стараний прямо противоположны единственной преследуемой им цели. Могло ли это обойтись без ужасающих последствий для его разума и сердца? За все платились жалкие остатки наследственного кафтана.Утреннее солнце, начиная свой дневной путь, всегда бывало свидетелем какой-нибудь новой его порчи. Призвав портного, Джеквелел ему так сузить воротник, что почти задыхался в нем, и глаза его лезли на лоб. Жалкие лохмотья кафтана он ежедневно тер по два часа о грубо оштукатуренную стену, чтобы удалить остатки галунови шитья,и делал это с таким неистовством, что похож был на языческого философа. Но, несмотря на все свои старания, никак не мог добиться желанной цели. Лохмотья всегда имеют какое-то забавное сходство с роскошью: в обоих есть что-то броское, так что издали, в темноте или при близорукости легко впасть в ошибку. Вот почему рубище Джекас первого взгляда казалось щегольским нарядом; это обстоятельство, в соединении с большим внешним сходством, губило все его планы обособиться от Петраи так усиливало родственные черты братьев, что даже ученики и последователи часто их смешивали. Desunt. nonnulla [452]452
Кое-чего недостает (лат.).
[Закрыть].
Старая славянскаяпословица правильно говорит, что с людьми обстоит так же, как с ослами: кто хочет крепко держать их, должен умело хватать их за уши.Все же, мне кажется, мы можем на основании долгого опыта утверждать, что
Поэтому, читая изречения наших предков, мы должны принимать во внимание, о каком времени и людях идет речь; в самом деле, из древнейших летописей мы узнаем, что ничто не подвергалось таким великим и частым изменениям, как человеческие уши.В прежние времена существовало любопытное изобретение, чтобы хватать и держать их; но, мне кажется, его следует причислить к так называемым artes perditae [455]455
Утраченные искусства (лат.).
[Закрыть]. Да и могло ли быть иначе, если за последние столетия этот орган не только уменьшился до плачевных размеров, но и жалкие его остатки настолько выродились, что издеваются над самыми хитрыми нашими попытками схватитьих? Ведь если достаточно было рассечь ухоодного оленя [456]456
…рассечь ухо одного оленя… – Аристотель высказывает такую гипотезу об оленях, водившихся на Аргинузских островах (Аристотель. История животных, кн. VI, 29, 578 в). (прим. А. Ф.).
[Закрыть], чтобы этот недостаток распространился на весь лес, то можно ли удивляться огромным последствиям обрезывания и увечья, которым так часто подвергались в последнее время ушиотцов наших и наши собственные? Правда, покуда наш остров находился под властью благодати [457]457
…под властью благодати… – подразумевается владычество пуритан в эпоху английской революции (1649–1660). Пуритане коротко стригли волосы («круглоголовые»), отчего обнажались уши. (прим. А. Ф.).
[Закрыть], было затрачено много усилий на то, чтобы содействовать росту наших ушей. Крупные размеры этого органа рассматривались тогда не только как украшение внешнегочеловека, но и как символ благодати, осенившей человека внутреннего.Кроме того, натуралисты считают, что буйному росту органов верхнейобласти тела, как ушии нос,всегда соответствует буйный рост органов его нижнейобласти. Поэтому в те истинно благочестивые времена было принято, чтобы в каждом собрании одаренные в этом отношении самцыкак можно больше выставляли напоказ свои уши и прилегающие к ним части кожи, так как, по словам Гиппократа [458]458
…по словам Гиппократа. – Гиппократ. De genitura De aëre, aquis et locis, 50, 51. (прим. А. Ф.).
[Закрыть], если перерезать мужчине жилу за ухом, он делается скопцом [459]459
Lib. de aëre, locis et aguis. <Перевод. – Книга о воздухе, почвах и водах (лат.).>
[Закрыть]. И самкис неменьшим усердием созерцали эту выставку и поучались. При этом те из них, что уже были в деле,смотрели на самцов с большим вниманием, в надежде зачать, при помощи открывавшегося им зрелища, красивого ребенка. Другие, только еще добивавшиеся благосклонности,находили кругом богатый материал для выбора и уверенно останавливались на обладателе наибольших ушей,чтобы не угас их род. Наконец, более набожные сестры, считавшие всякое необычное расширение этого органа прорвавшимся наружу избытком духовного рвения, не колеблясь почитали каждую главу, наделенную такими придатками, как если бы они были огненными языками [460]460
…были огненными языками… – Намек на сошествие святого духа на апостолов. Начиная с 5-го издания огненные языки заменены просто знаками благодати. (прим. А. Ф.).
[Закрыть];но особенно преклонялись благочестивые сестры перед главой проповедника, у которого обычно были самые большие уши;пользуясь этим, сам проповедник в припадкахкрасноречия неуклонно выставлял их напоказ в самом выгодном виде, поворачиваяськ народу то одним ухом, то другим. От этой привычки приверженцы их и до сих пор называют проповедь вывертом.
Таковы были заботы святыхпо части увеличения размеров этого органа, и, по всей вероятности, они увенчались бы соответственным успехом, если бы в конце концов не воцарился жестокий король [461]461
Это был король Карл II, который после реставрации отрешил проповедников-диссентеров, не пожелавших подчиниться государственной церкви.
[Закрыть], воздвигший кровавое гонение против всех ушей,превышающих установленную меру. Тогда одни рады были прикрыть свои пышные отростки черной повязкой, другие совсем спрятались под парик; иные были рассечены, иные обрезаны, иные вырваны с корнем. Но об этом я расскажу подробнее в моей Всеобщей истории ушей,которой в самом скором времени собираюсь одарить публику.
Из этого краткого обозрения упадка ушейв последнее время и малых забот моих современников о восстановлении их былого величия ясно видно, как мало у нас оснований полагаться на такую коротенькую, слабую и скользкую зацепку;так что, кто желает крепко схватить человека, должен прибегнуть к каким-либо другим способам. Но если мы тщательно исследуем человеческую природу, то обнаружим достаточное количество крючков,на которые его можно поддеть, достаточно назвать каждое из шести [462]462
Включая и то, о котором говорит Скалигер [463].
[Закрыть] [463]463
Скалигер. – Свифт имеет в виду итальянского гуманиста Скалигера Старшего (1484–1558), который считает щекотку шестым чувством в сочинении De subtilitate. (прим. А. Ф.).
[Закрыть]его чувств, не считая большого числа крючков,привинченных к страстям и нескольких прикрепленных к рассудку. Среди этих последних крепче всего можно ухватиться за любопытство. Любопытство– шпора в бок, узда в рот, кольцо в нос ленивому нетерпеливому и брюзгливому читателю. За эту-то рукояткуписатель и должен хватать своих читателей; если ему это удалось, вся их борьба и сопротивление напрасны; они становятся его пленниками, и он их ведет, куда хочет, пока усталость или глупость не заставят его разжать кулак.
Поэтому и я, автор этого дивного трактата, свыше всякого ожидания крепко державший до сих пор благосклонных своих читателей за упомянутый крючок,с великой неохотой вынужден под конец выпустить его, и пусть сами решают, дочитывать ли им остальное, в зависимости от унаследованной ими от природы лености.Могу лишь уверить тебя, любезный читатель, в утешение нас обоих, что меня ничуть не меньше, чем тебя, огорчает постигшее меня несчастье: я потерял или засунул куда-то в бумаги остающуюся часть этих записок, полную случайностей, превратностей и приключений, новых, приятных и удивительных, следовательно, во всех отношениях соответствующих деликатному вкусу нашего благородного века. Но, увы, несмотря на все усилия, могу припомнить лишь очень немногое. Так, там подробно рассказывалось, как Петрдобился охранной грамоты от королевского судаи как он примирился с братом Джеком [464]464
В царствование Иакова II пресвитериане по приглашению короля объединились с папистами против англиканской церкви и обратились к королю с ходатайством об отмене карательных законов и тест-акта [465]. Король, в силу принадлежащей ему власти освобождать от повиновения законам, даровал свободу совести, которой воспользовались и паписты и пресвитериане, однако после революции паписты были снова ограничены в правах, пресвитериане же продолжали свободно собираться на основании разрешения короля Иакова, пока не получили свободу совести по закону; именно это, мне кажется, имеет в виду автор, говоря, что Джек украл у Петра охранную грамоту и сам воспользовался ею.
[Закрыть] [465]465
Тест-акт– английский закон 1673 года, воспрещавший католикам и пресвитерианам занимать общественные должности. (прим. А. Ф.).
[Закрыть], сговорившись одной дождливой ночьюзаманить брата Мартинав участок и там обобрать его до нитки; как Мартинс большим трудом вырвался от них и дал стрекача; как вышел новый приказ о взятии Петрапод стражу и как Джекпокинул его в беде, украл у него охранную грамоту и сам воспользовался ею;как лохмотья Джекавошли в моду при дворе и среди горожан, как он сел верхом на большого коня [466]466
Сэр Гемфри Эдвин, пресвитерианин, был несколько лет тому назад лондонским лорд-мэром и имел наглость ходить на тайные собрания своих единоверцев в мундире и со знаками своей должности.
[Закрыть] и кушал драчену [467]467
Драчена – знаменитое блюдо на парадном обеде в часть лорд-мэра.
[Закрыть]. Но подробности всех этих и многих других событий выскочили у меня из головы и безнадежно потеряны. Пусть в этом несчастье мои читатели утешают друг друга как умеют, соответственно складу своего характера; но заклинаю их всей дружбой, установившейся между нами от заглавного листа и до настоящего, не очень усердствовать и не надрывать своего здоровья, потому что беда непоправима. Я же, как подобает благовоспитанному писателю, приступаю теперь к исполнению акта вежливости, которым менее всего на свете может пренебрегать человек, идущий в ногу с современностью.
