Текст книги "Затерянные во времени (сборник)"

Автор книги: Джон Уиндем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 67 страниц)

– Жалко, что нет шампанского, чтобы отпраздновать наше избавление,– заявил Гордонов.– Ради такого случая я бы даже водки смог выпить.

Глава 8
Пробуждение спящих

Следующее утро внешне ничем не отличалось от предыдущих. Взошло Солнце в безоблачном небе, как оно всходило много тысячелетий назад. Но для землян это был особый день – день их избавления. Конечно, им предстояло еще путешествие обратно – не меньше двенадцати недель – но то был путь домой. В покинутом городе им оставалось провести всего одну ночь.

Гордонов первым вышел в центральную комнату и сразу включил экран. Увидев прямой силуэт «Товарища», он почувствовал, что смутные страхи, терзавшие его всю ночь, отступили. Ракету уже привели в вертикальное положение, и машины занимались заправкой топлива. Входной люк был открыт, и из него свисала веревочная лестница до самой земли.

Гордонов позвал остальных. Глаза космонавтов впились в экран, и на лице Винского появилась торжествующая улыбка.

– Теперь я наконец поверил, что мы улетим,– ска-зад он.

– А что, вы начали в этом сомневаться? – спросил доктор.

– А разве все мы не сомневались? Это место отнимает надежду. Один вид нашей старой ракеты заставил меня почувствовать себя новым человеком.

– Что с вами? – спросил он, перехватив взгляд Жаткина.– Развеселитесь, дружище, завтра мы отправляемся домой!

– Вы уверены? Я все еще боюсь этого места.

– Ладно, ладно, ворон, можешь каркать дальше, только не очень громко.

Сомнения Жаткина не смогли испортить бодрое настроение остальных. Покинутый город уже не наводил на них тоску, и они были полны замыслов. Плотвинов собирался пойти в больницу и собрать там коллекцию препаратов, инструментов и медицинских книг; Винский хотел доснять фильмы об Аилико; Гордонов лелеял напрасную мечту проникнуть в тайну марсианских механизмов. Только Жаткин не вынашивал никаких планов. Он сидел с безразличным видом на диване и завтракал. После еды он задал вопрос:

– Вы не забыли про Яодина? Где он?

– Все еще спит, наверно,– ответил Плотвинов. Но киргиз покачал головой.

– Его там нет. Я проверял.

Винский поднялся из-за стола и заглянул в спальню.

– Жаткин прав он ушел! И давно: его одеяло уже остыло. Похоже, он ушел несколько часов назад.

– Почему вы не сказали нам раньше? – возмутился доктор.

Жаткин пожал плечами.

– Я забыл; к тому же это не имеет никакого значения.

Плотвинов нахмурился. Действительно, не было большой разницы, если бы новость сообщили полчаса назад, но его раздражало, что не он первым заметил исчезновение марсианина.

– В любом случае, далеко уйти он не мог. Он вернется, когда проголодается.

Жаткин неприязненно взглянул на доктора.

– Совершенно ясно, куда он пошел,– уверенно заявил он.

– И куда же?

– Туда, откуда мы его притащили. В склеп под больницей, куда же еще?

Гордонов встал и подошел к шкафу, где они хранили свои скафандры. Там их осталось только три – четвертый, его собственный, исчез.

Винский встал из-за стола.

– Нам лучше пойти за ним. Бедняга может сойти с ума один в таком месте. В конце концов, мы в ответе перед ним. Нам, может быть, даже придется взять его с собой на Землю. Давайте возьмем со склада запасной скафандр и пойдем в больницу.

Земляне вместе прошли через подземный туннель. Подойдя к входу, Плотвинов нажал на рычаг, но дверь не открылась.

– Странно,– сказал он,– раньше дверь всегда открывалась.

Он сделал еще одну попытку, но безуспешно.

– Попробуем войти со стороны улицы,– предложил Винский.

Они вышли на поверхность и подошли к центральному входу в больницу. Плотвинов дернул дверь на себя, но результат был тот же самый, что и в подземелье

– Он заблокировал двери! – воскликнул Гордонов.– Он не хочет, чтобы мы попали внутрь!

Винский согласился с ним.

– И, похоже, мы ничего не можем с этим поделать,– добавил он.

– Все это понятно,– возразил Плотвинов, озираясь по сторонам в поисках запасного входа.– Но как я смогу теперь взять книги и инструменты?

– Не думаю, что здесь есть другие входы,– заметил Винский, перехватив его взгляд.– Чем меньше дверей, тем меньше возможность утечки драгоценного воздуха.

– Я должен туда войти, и я войду,– угрюмо произнес Плотвинов.

Они попытались найти вход, но через некоторое время оставили Плотвинова одного и ушли. Винскому не хотелось потерять последний шанс снять фильм о Марсе, а Гордонов побежал в мастерские изучать свои машины. Доктору не повезло – жаль, но у других были свои, не менее важные дела.

Жаткин тоже ушел, сохраняя свой безразличный и отстраненный вид. Он вернулся в помещение, служившее им приютом все это время, и включил видеоэкран. Сначала настроил его на панораму Ханно. Улицы были забиты толпами спешащих по своим делам машин. Лишь изредка между ними мелькал прозрачный шлем марсианина.

Машины уже давно интересовали Жаткина. Он легче, чем его товарищи, поверил в их разумность, и теперь хотел проследить за их поведением. Он не меньше Гордонова хотел выяснить, как они устроены. Жаткин обратил внимание, что фабрики, где изготавливались эти машины, были так же защищены от просмотра, как и жилые дома.

Максимум, чего ему удалось достичь, это направить лучи на проходную одной из фабрик, но толку от этого оказалось мало. Только ряды машин мелькали туда и обратно. Однако ему удалось выяснить, что, каковы бы ни были отношения между марсианами и их машинами, первые не имели прямого контроля над последними. Соантин сказал, что в Ханно проживает не более трех тысяч человек, а количество машин превосходило это число в сотни раз.

Когда Жаткину надоело смотреть на машины, он настроился на другой вид. Установив точку обзора на высоте нескольких тысяч футов над землей, он начал рассматривать огромный канал, ведущий из Ханно на юг. Как-то раз он заметил некое существо, рассекающее его воды, но не успел заметить – человек это или машина. Жаткин хотел выяснить точно, что это было: животное ли, если они выжили на Марсе, или корабль, совершающий рейс между обитаемыми городами. Но бесконечная темная линия канала на экране казалась абсолютно неподвижной.

Шли часы, близился вечер. Никто не отвлекал Жатки-на от его монотонного занятия. Разумеется, земляне приходили обменять опустевшие кислородные баллоны на полные, но они делали это внизу, на складе скафандров. Жаткин был рад этому: он не хотел ни с кем разговаривать. Он предпочитал сидеть в одиночестве перед экраном, наблюдая за сценами марсианской жизни.

Внутреннее чувство, которое он не пытался анализировать, подсказывало ему, что активная деятельность бессмысленна. Такое же чувство охватило его, когда он предложил убить Яодина.

До заката солнца оставалось не более двух часов, когда шаги в коридоре оторвали Жаткина от созерцания. Он очнулся и увидел Гордонова, а с ним еще одного человека – оба они были в скафандрах. Гордонов крепко держал незнакомца за руку.

– Плотвинов здесь? – спросил он.– Меня интересует, что хочет сказать этот парень.

Он втащил незнакомца в комнату, загородил собой дверь , и снял с него шлем. Жаткин с любопытством взглянул на него. Это, несомненно, был марсианин, чем-то похожий на Яодина. Марсианин устало сел на диван, опустил лицо на руки и надолго замолчал. Вскоре он поднял голову, встретился глазами с Жаткиным и что-то спросил. Жаткин не понял ни слова, но заметил, что марсианин смертельно устал. Тогда он подвел его к щитку и нажал на кнопку. Марсианин понял, что от него требуется. Он произнес несколько слов и через мгновение накинулся на еду, словно голодал целую вечность.

– Где вы его нашли? – спросил штурман у Гордонова.

– Болтался вокруг мастерских. Сначала я подумал, что это Яодин, но это не он.

– Это я и сам вижу. Но кто это?

– Я сам хочу знать. Я привел его сюда, чтобы Плотвинов с ним поговорил. Он почти не сопротивлялся. Эти марсиане – слабосильные парни, что и неудивительно, судя по их костлявому виду. Что я не понимаю, так...

Его слова прервало появление Винского.

– Происходит что-то странное! – взволнованно проговорил он.– Клянусь, я только что видел на улице пару-тройку человеческих фигур. Кто это? – тут командир заметил марсианина.– А этот откуда взялся? Что случилось?

– Несложно догадаться,– задумчиво ответил Жаткин. Через мгновение в комнату ворвался Плотвинов, он явно был не в себе.

– Он сделал это! Черт возьми, вы были правы, Жаткин! – крикнул он.– Его нельзя было выпускать. Он выводит их из транса. В больнице горит свет, в окнах видны силуэты людей. Как вы думаете, что они собираются делать?

– Лучше спросите этого,– предложил Гордонов, указывая на своего пленника.

Плотвинов кинулся к марсианину и забросал его вопросами. Но тот ответил не сразу. Пища помогла ему прийти в нормальное состояние, но не разгладила складки на его лбу. Он встал и твердо взглянул в глаза доктору. Потом марсианин начал говорить – медленно, раздельно, с ярко выраженной враждебной интонацией, которая ни от кого не ускользнула.

Сначала Плотвинов был ошарашен его враждебностью, но через несколько секунд выражение его лица изменилось и он сказал марсианину несколько слов. Лицо последнего также слегка просветлело. Завязался разговор, Винский и прочие терпеливо ждали его завершения. Вскоре встревоженный Плотвинов пересказал им суть разговора.

– Вначале он думал, что мы марсиане,– объяснил он.– Но слегка остыл, когда я объяснил ему, кто мы такие, но, по-моему, нас все равно ожидают неприятности.

Разумеется, их освободил Яодин. Он очнулся посреди ночи и сразу отправился в больницу. Там он разыскал и включил систему вентиляции. Он ожидал, что мы пойдем искать его, и заблокировал все двери. Как только состав воздуха и давление достигли нормы, он начал открывать контейнеры. Пробужденные марсиане сразу принимались помогать ему. Они работают уже четырнадцать часов, и сотни марсиан на свободе. Их возвращают к жизни гораздо быстрее, чем я думал,– все оборудование под рукой. Они все еще там!

– Что они собираются делать? – спросил Винский.

– Во-первых, они активизируют все системы жизнеобеспечения и сделают Аилико пригодным для жизни. Этот парень вместе с другими как раз отправились на разведку. А потом они собираются отомстить. Они хотят уничтожить всех марсиан, которых найдут.

Вы слышали тон этого парня, когда он думал, что говорил с марсианами. Пробужденные не намерены щадить никого.

– А они могут? – спросил Гордонов.– Даже если они восстановят города, чем они будут питаться? Им понадобится сырье, продукты...

– Я не в курсе, хватит ли им запасов на жизнь. Думаю, нет. Но их этот вопрос пока не интересует. Они одержимы идеей мести. Они хотят убить тех, кто не выполнил клятву и не разбудил их. Для них это что-то вроде священной войны. Завтра они собираются послать людей в другие города, чтобы начать открывать контейнеры там.

– Но сколько же их? Миллионы? Им просто может не хватить места.

– Я знаю. Но разве вы не понимаете их состояния? Кроме того, Яодин рассказал им о нас. Он сказал, если мы можем совершать космические путешествия, то могут и они. Они построят ракеты и начнут переселяться на Землю и Венеру. Им была обещана лучшая жизнь, и они намерены ее получить.

Но сначала их собственный народ должен заплатить им за обман. Мы видели и слышали двоих. А теперь представьте ярость тысяч и сотен тысяч...

Глава 9
Конец путешествия

Винский кивнул. Если все пробужденные марсиане находились в состоянии подобной холодной ярости, Соантина и его сограждан ждала ужасная участь.

– Нам надо предупредить Соантина,– сказал он.– Мы не можем остаться в стороне и позволить пробужденным уничтожить его и многих других.

Гордонов с ним согласился.

– Он пошлет против них машины и проследит, чтобы другие контейнеры остались закрытыми. Возможно, они сумеют договориться с теми, кто уже освобожден.

– Не годится,– покачал головой Плотвинов.– Я сказал этому марсианину, что в Ханно они столкнутся с тысячами машин. Но его это не напугало. Они знают, как устроены машины, и знают, как выводить их из строя. Мне кажется, нам уже ничего не сделать.

– По крайней мере, мы можем предупредить Соантина,– повторил Винский.– Это наш долг. Мы обязаны ему жизнью. В конце концов, мы ответственны за то, что здесь произошло.

– .Это наша вина,– согласился Плотвинов.—Моя уж точно. И как вы думаете, что подумает об этом Соантин?

– Вы сделали это не нарочно. Мы же не знали, что произойдет, когда вернули к жизни этого человека. Нас никто не предупреждал. Предупредим хоть его, пока дело не зашло слишком далеко!

– Возможно, он сумеет что-нибудь предпринять! – поддержал капитана Гордонов.

– А вы что скажете, Жаткин? – спросил доктор. Жаткин приоткрыл сонные глаза.

– Что ж, предупредите его. Но я думаю, что все напрасно – вред нанесен непоправимый.

Плотвинов подумал мгновение и попросил Гордонова запереть марсианина в одной из спален. Когда инженер вернулся, на экране уже виднелось лицо Соантина. Плотвинов наклонился к экрану и быстро заговорил с ним на марсианском языке.

Лицо Соантина стало более серьезным, на нем выразилась озабоченность. Затем экран погас.

– Ну? – спросил Винский

– Похоже, это не так серьёзно, как мы опасались. Они собираются послать машины, чтобы предотвратить пробуждение других марсиан. Пока не решено, что надо делать с уже проснувшимися. Он сказал, что машины теперь устроены по-другому и их не удастся вывести из строя. Нас он не винит: он понимает, что мы действовали по незнанию. Однако он сказал, что лучше всего нам немедленно покинуть Марс. Вылет «Товарища» перенесен и состоится на шесть часов раньше.

– То есть сразу после рассвета,– уточнил Гордонов.– Почему бы нам не подняться на борт и не переночевать там?

– К сожалению, это невозможно – заправка еще не завершена, а в жилых отсеках корабля еще нет воздуха.

– Соантин уверен, что он сможет справиться с этими проблемами? – спросил Винский.

– Без сомнения. Он сказал, несколько сот машин справятся с этой ситуацией. Мы не так уж много здесь напортачили,– довольно добавил Плотвинов.– В общем, завтра...

Его прервал голос Жаткина.

– Доктор,– медленно, с расстановкой произнес он,– почему вы лжете?

Доктор подскочил на месте, сжал кулаки и с ненавистью взглянул на говорившего. Жаткин, не шевелясь, смотрел ему прямо в лицо.

– О чем вы? – крикнул Плотвинов.– Ах ты, татарский крысеныш!..

Винский решительно отодвинул доктора в сторону.

– В чем дело? Почему вы обвинили его во лжи?

Жаткин пожал плечами.

– Потому что он лжец. Он ни разу не упомянул ни контейнеры, ни пробужденных в разговоре с Соантином.

Лицо Плотвинова побелело. Одного взгляда на него было довольно, чтобы поверить Жаткину. Наконец доктор овладел собой, но слишком поздно.

– Откуда вам знать, что я говорил, а что нет? Вы же не понимаете ни слова на их языке!

– Так и не слова? – мягко переспросил Жаткин

Плотвинов отвел глаза.

– Ну ладно – допустим, я ему не сказал. И что с того? Если здесь начинаются неприятности, не лучше ли нам поскорей убраться отсюда? Это не наше дело – зачем нам в него вмешиваться? Нам лучше поскорей покинуть это место, и поэтому я попросил Соантина перенести старт.

– А, так это отчасти правда? – спросил Гордонов.

– Ну конечно! Но если вы все еще настолько глупы, что собираетесь предупредить Соантина, пусть это сделает Жаткин – потому что я не хочу.

Жаткин покачал головой.

– К сожалению, я не могу.

– В таком случае,– подвел итог Плотвинов,– Соантин ничего не узнает.

На следующее утро они поднялись с первыми лучами солнца. Плотвинов заказал завтрак – последнюю пищу, которую они ели на Марсе. Гордонов, как всегда, первым делом включил видеоэкран, чтобы взглянуть на «Товарищ». Утреннее солнце ярко сверкало на его полированных боках – он был готов к старту. Из выходного люка свисала веревочная лестница.

Все четверо в молчании глядели на корабль. Отбытие казалось теперь чем-то нереальным: его слишком долго ждали. Меньше чем через час они окажутся в знакомой кают-компании, а через два уже будут в открытом космосе и начнется долгий трехмесячный путь домой.

Завтрак был закончен, и космонавты принялись за сборы. Винский обвешался камерами и вытащил из стенного шкафа ружья, оказавшиеся не нужными. Плотвинов упаковывал материалы, которые успел набрать в больнице, в том числе и флакон с зеленым газом из контейнера Яодина. Гордонов прихватил с собой небольшой мотор – он надеялся, что на Земле найдутся специалисты, которые в нем разберутся и подарят миру абсолютно новую форму производства энергии.

Только Жаткин ничего не собирался взять с собой – он сидел и равнодушно смотрел на остальных.

Винский выпрямился и осмотрел комнату.

– Мы ничего не за...

Его прервал топот в коридоре. Через мгновение в дверном проеме возник Яодин – в скафандре, но без шлема. Он обвел взглядом землян, заметил Плотвинова и уставился на него с неукротимой яростью. Плотвинов невольно отступил на шаг назад.

Марсианин разразился целым потоком слов. Резкие, горькие фразы звучали как удары. Доктор отступил еще на шаг и предостерегающе поднял руку. Марсианин не шелохнулся, а на лице доктора появилось виноватое выражение – он начал что-то сбивчиво говорить, но Яодин оборвал его.

Развязка наступила неожиданно. Яодин поднял правую руку и вытянул ее в сторону Плотвинова. Винский сразу понял, в чем дело, и бросился вперед. Но было поздно. В воздухе вспыхнуло ослепительное беззвучное пламя, и Плотвинов упал на пол со сквозным отверстием, прожженным в голове. На мгновение все застыли на месте. Тишину нарушил возглас Гордонова.

– Смотрите! Винский, смотрите!

Он указывал на экран. Три фигуры в серебристых скафандрах карабкались по веревочной лестнице, свисающей вдоль «Товарища». Один стоял в открытой двери люка, еще четверо бродили внизу.

Винский взглянул на эту сцену, схватил шлем и выбежал без лишних слов из комнаты, отшвырнув с дороги Яодина.

– За мной! – крикнул он.

Гордонов, не мешкая, кинулся за ним. Жаткин не шевельнулся.

Он остался сидеть на диване, глядя на два тела, лежащих на полу. Оба они были мертвы: Плотвинов с дырой в голове и Яодин со сломанной шеей – удар Винского оказался для марсианина слишком силен.

Жаткин понимал, что случилось. В речи разгневанного марсианина несколько раз позвучало слова «Карлет». Плотвинов упоминал, что так звали жену Яодина. С ней он, полный надежд, пришел некогда в больницу, чтобы проснуться в лучшем мире. Именно Карлет умерла тогда в склепе, и однажды Яодин нашел ее там... Ну что ж, теперь они оба обрели покой.

Штурман снова взглянул на экран. Трое поднимавшихся по лестнице марсиан уже исчезли в люке корабля. Вдруг в углу экрана Жаткин заметил движение: две человеческие фигуры в сопровождении нескольких машин неслись к кораблю. Внезапно машины остановились; люди продолжали бежать вперед с нечеловеческой скоростью, возможной только на Марсе. Одна из фигур вырвалась вперед и быстро полезла вверх по лестнице, другая отставала на несколько шагов.

Люк наверху захлопнулся; к тому времени первый землянин преодолел почти полпути. Внезапно лестница вместе с обоими людьми оторвалась и полетела вниз. Упав на землю, несколько секунд оба лежали без движения. Потом один поднялся и в бессильной ярости погрозил кулаками, глядя на ракету. Другой человек так и не пошевелился. Первый вскоре заметил это, наклонился и приподнял его голову. Даже на экране было видно, что его шлем разбит. Если удар о землю не погубил его, это сделало удушье. Выживший человек медленно поднялся на ноги, еще раз долгим пристальным взглядом посмотрел на сияющие бока ракеты, взвалил на плечи своего погибшего товарища и медленно побрел назад в город.

Внезапно из сопла ракеты вырвался поток пламени. Он был настолько ярок, что на мгновение затмил Солнце. Жаткин невольно прикрыл ладонью глаза. Когда он снова открыл их, «Товарищ» исчез. На том месте, где он стоял, в расплавленном песке чернела яма. От людей не осталось и следа.

Жаткин сидел, не в силах пошевелиться. Наконец он глубоко вздохнул и поднялся на ноги. Его блуждающий взгляд остановился на ружьях, которые второпях бросил Винский, на телах доктора и Яодина.

«Что будет дальше? – подумал он.– Вернется ли «Товарищ» на Землю с марсианским экипажем? Или он полетит на Венеру, или, что скорее всего, затеряется в космосе? Мне не суждено это узнать».

Жаткин рассеянно смотрел на предмет, выпавший из рук Яодина. Он был похож на электрический фонарь, только на том месте, где должно быть стекло, оставалось отверстие. Жаткин медленно наклонился и поднял его. Это было очень простое, но эффективное оружие. Судя по всему, оно приводилось в действие нажатием маленькой аккуратной кнопки.

Жаткин еще раз обвел глазами комнату, а потом он направил трубку на себя и нажал на кнопку.