Текст книги "Достопочтенный Школяр"

Автор книги: Джон Ле Карре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 45 страниц)

Это придумали в Лондоне, хотелось добавить ему, состряпали идеальную смесь фактов и вымысла, чтобы хорошенько потрясти дерево. Но она опять смотрела не на него, а на дверь у него за спиной.

– Мне нужно спросить тебя еще кое о чем. О махинациях с виски, – добавил он.

– Это не махинации, Джерри, это совершенно серьезное деловое предприятие!

– Малышка, ты всегда была тверда, как кремень. Скандалом тут и не пахнет. И так далее. Но если Рик не раз преступал закон, он ведь мог решить, что лучше было бы изобразить старый трюк – ненадолго исчезнуть?

– Рик бы так не поступил, – произнесла она наконец, но было видно, что она сама не верит в свои слова. – Ему нравилось быть на виду у всего города. Убегать – не в его привычках.

Джерри было искренне жаль, что приходится так ее терзать. Сложись все иначе, он пожелал бы, чтобы она испытывала к нему совсем другие чувства Он наблюдал за девушкой; ему стало ясно, что в спорах она всегда проигрывает: они рождали в ней ощущение безнадежности, она отказывалась признавать свое поражение.

– Например, – продолжил Джерри, и она покорно наклонила голову, – не могло ли случиться так, что твой Р и к, продавая из-под полы бочонки с дешевым виски, не смог расстаться с денежками и вместо того чтобы передать их на винокурню… это всего лишь предположение, нет ни малейших доказательств… в таком случае…

– К тому времени, как наше предприятие закрылось, у каждого вкладчика был заверенный контракт с указанием причитающихся ему процентов со дня покупки. Каждая копейка, которую мы занимали, была учтена, как положено.

До сих пор он лишь ходил вокруг да около, собирая информацию. Сейчас перед ним замаячили очертания цели, и он сделал рывок.

– Не как положено, малышка, – поправил он ее. Она не поднимала глаз от тарелки с нетронутой едой. – Совсем не как положено. Все расчеты были сделаны через шесть месяцев послеустановленного срока. Что незаконно. На мой взгляд, это очень показательно. Вопрос: кто вытянул Рика из ямы? По нашим сведениям, на него накинулись все, кому не лень: виноделы, кредиторы, закон, все местное общество. Все до одного точили на него нож. И вдруг, в один прекрасный день – бах! Исковые заявления аннулированы, тень тюремной решетки бледнеет. Как это случилось? Ведь Рик был чуть ли не поставлен на колени. Кто же этот таинственный ангел-спаситель? Кто выкупил его долги?

Пока он держал речь, она подняла голову, и вдруг, к его удивлению, лицо Лиззи озарила сияющая улыбка. В следующий миг он заметил, что она через его плечо машет рукой кому-то, кого он не видит. Он посмотрел в зеркало на потолке и увидел ярко-синий костюм и густую шевелюру тщательно напомаженных черных волос. Между костюмом и шевелюрой улыбалось уменьшенное перспективой круглое лицо китайца, восседающее на могучих плечах. Он радостно поднял руки, как боксер, приветствующий публику, а Лиззи подзывала его присоединиться к ним.

– О, мистер Тиу! Какое чудесное совпадение! Это мистер Тиу! Подсаживайтесь! Попробуйте мясо. Оно великолепно. Мистер Тиу, это Джерри, репортер с Флит-стрит. Джерри, это мойочень хороший друг, он принимает во мне большое участие. Мистер Тиу, он берет у меня интервью! Представляете, у меня – и интервью! Это так здорово! Он расспрашивает о Вьентьяне и о том бедолаге-летчике, которому я лет сто назад пыталась помочь. Джерри знает обо мне все. Он просто чудо!

– Мы уже встречались, – сказал Джерри и улыбнулся вовесь рот.

– Конечно, – ответил Тиу, возрадовавшись не меньше его, и Джерри снова почудился знакомый аромат, смесь запахов миндаля и розовой воды – такие духи любила его первая жена. – Конечно, – повторил Тиу. – Вы пишете о лошадях, правильно? Так сказать, лошадиный писака?

– Правильно, – согласился Джерри, растягивая рот до ушей.

В следующие десять минут мир вокруг Джерри совершил несколько лихих кувырков. У него появилась масса забот: казаться не меньше других обрадованным удачей, свалившейся на них в лице мистера Тиу; пожать ему руку, как бы обещая, что в дальнейшем они станут друзьями; отодвинуть стул, заказать напитки, мясо, палочки для еды и все остальное. Но при этом в мозгу вертелась мысль, не имевшая отношения ни к Тиу, ни к его поспешному появлению – воспоминание, засевшее в голове так крепко, что никаким последующим событиям не удалось его стереть. У него перед глазами стояло выражение лица Лиззи в тот миг, когда она впервые увидела его, в ту долю секунды, когда решительные складки еще не стерли с ее губ радостную улыбку. Оно как нельзя лучше рассказало ему о противоречиях, из которых складывалась ее натура: о мечтах вырваться на свободу, таких же, какие терзают заключенного в тюрьме, о выдуманных характерах, которые она примеривала на себя, словно маскарадные костюмы, прикидываясь другим человеком, если надо было избежать того, что предназначает судьба. Разумеется, это она вызвала Тиу – ей больше ничего не оставалось. Его удивляло, что ни Цирк, ни он сам не сумели этого предвидеть. История о Рикардо, как бы она ни была правдива, была слишком горяча для ее рук. Но когда Тиу вошел в ресторан, ее серые глаза выражали не облегчение, а слепую покорность: двери опять захлопнулись, развлечение окончилось. «Мы – как светляки, будь они прокляты, – снова услышал он шепот Сиротки – воспоминания о детстве всегда приводили ее в ярость. – Всю жизнь тащим на спинах этот чертов огонь».

Для его боевой задачи, сразу сообразил Джерри, появление Тиу было подарком свыше. Его сведения предназначались для Ко, а Тиу был несравненно более мощным передающим устройством, чем Лиззи Уэрдингтон.

Она наконец закончила целовать Тиу и передала его Джерри.

– Мистер Тиу, вы будете моим свидетелем, – с необычайно заговорщическим видом объявила она. – Вы должны запомнить каждое мое слово. Джерри, выкладывай все, как будто его здесь нет. Я хочу сказать, мистер Тиу будет нем, как могила, правда, мистер Тиу? Дорогой, – сказала она и опять чмокнула его. – Это так здорово, – повторила она, и все трое погрузились в дружескую беседу.

– Итак, чего вы доискиваетесь, мистер Уэссби? – с безукоризненной приветливостью спросил Тиу и занялся мясом. – Вы репортер на скачках, лошадиный писака, с какой стати вам тревожить красивых девушек, правильно?

– Хорошо сказано, приятель! Хорошо сказано! О лошадях оно куда безопаснее, так?

Все громко рассмеялись, не глядя в глаза друг другу. Официант поставил перед ним бутылку шотландского виски «Блэк Лейбл». Тиу откупорил ее и принюхался с видом знатока.

– Он ищет Рикардо, мистер Тиу. Неужели вы не поняли? Он считает, что Рикардо жив. Правда, чудесно? Я хочу сказать, сейчас, разумеется, у меня не осталось к Рикардо никаких чувств, но если бы он опять был с нами, было бы так прекрасно. Только подумать, какую мы могли бы устроить вечеринку!

– Это Лиза вам сказала? – спросил Тиу, наливая себе виски. – Она сказала, что Рикардо еще здесь?

– Кто сказал, старина? Не понял. Не расслышал имя, которое вы назвали вначале.

Тиу ткнул палочкой для еды в сторону Лиззи.

– Она сказала, что он жив? Этот летчик? Этот Рикардо? Лиза вам сказала?

– Я никогда не разглашаю своих источников, мистер Тиу, – проговорил Джерри столь же приветливо. – Именно так говорят журналисты, когда хотят сказать, что они кое-что разнюхали, – объяснил он.

– Так всегда говорят лошадиные писаки, правильно?

– Верно, верно!

Тиу опять засмеялся, и Лиззи на этот раз расхохоталась даже громче, чем он. Девушка снова теряла власть над собой. Возможно, она слишком много выпила, подумал Джерри, а может быть, привыкла к крепким напиткам и выпитое лишь поддерживает огонь. А если он еще раз назовет меня лошадиным писакой, я, пожалуй, прибегну к самозащите.

Лиззи снова взяла тон заправской светской штучки:

– О, мистер Тиу, Рикардо так повезло! Вы только подумайте, кем он был. «Индочартер»… Я тоже работала на эту маленькую авиакомпанию… да еще несколько милейших китайцев, папиных знакомых… а Рикардо, как и все летчики, ничего не смыслил в делах… по уши залез в долги. – Она махнула Джерри рукой. – Господи, он даже пытался втянуть меня в одну из своих затей – представляете! – продавал виски, если хотите знать, и вдруг мои очаровательные китайские друзья свихнулись и решили, что им нужен новый летчик для чартерных рейсов. Они оплатили его долги, посадили его на зарплату, дали старую этажерку…

Джерри предпринял первый из шагов, после которых возврата не бывает.

– Когда Рикардо исчез, он летал не на этажерке, малышка. Он летел на новехоньком «Бичкрафте», – неторопливо поправил он, – За «Индочартер» никогда не значился собственный «Бичкрафт». И сейчас у них его нет. Мой редактор выяснил это совершенно достоверно, не спрашивайте меня как. «Индочартер» никогда не сдавал такого самолета внаем, никогда не арендовал его и не терял.

Тиу снова разразился веселым смехом.

" Т и у о ч е н ь з д р а в о м ы с л я щ и й е п и с к о п, в а ш е п р е о с в я ще н с т в о, – предупреждал Кро. – П я т ь л е т у п р а в л я л е п а р хи е й м о н с и н ь о р а К. О. в С а н – Ф р а н ц и с к о. Р е н т а б е л ь н о с т ь б ы л а о б р а з ц о в о й. С а м о е х у д ш е е, ч т о с у м е л и п р и ш и т ь е м у а г е н т ы п о б о р ь б е с н а р к о т и к а м и, т а к э т о т о, ч т о о н м о е т " р о л л с – р о й с " в д е н ь и м е н и н с в я т о г о ".

– Эй, мистер Уэссби, может, Лиза его украла! – воскликнул Тиу со своим наполовину американским акцентом. – Может, она по ночам ходила и воровала самолеты у других авиакомпаний!

– Мистер Тиу, ваши шутки непристойны, – заявила на это Лиззи.

– Как тебе это нравится, лошадиный писака? Как тебе нравится?

Веселье за их столиком, где сидело всего три человека, стало таким шумным, что соседи начали поворачивать головы и с интересом посматривать на них. Джерри заметил это в зеркало – он не удивился бы, если бы в оплетенном прутьями дверном проеме увидел Ко собственной персоной, бредущего к ним вразвалочку – походкой человека, выросшего на лодке. Лиззи закусила удила.

– О, это была просто сказка! Однажды Рик едва не уморил себя голодом и был должен всем нам, он растратил все сбережения Чарли, содержание, которое присылал мне папа, – Рик всех нас просто разорил. Само собой, мы делились с ним деньгами так, будто они просто принадлежат ему… и вдруг мы узнаем, что у Рика есть работа, что ему ничто не грозит и жизнь опять прекрасна. Все остальные бедолаги-пилоты стояли прикованными к земле, а Рик и Чарли летали туда и сюда, как…

– Как мухи с синим задом, – предположил Джерри, и Тиу в приступе веселья согнулся пополам так, что ему пришлось схватиться за плечо Джерри, чтобы не свалиться со стула. Однако у Джерри появилось неуютное ощущение, что его измеряют наощупь – хорошо ли войдет в него нож.

– Эй, слушай, вот здорово! Мухи с синим задом! Мне нравится! Ну и весельчак ты, лошадиный писака!

Джерри порядком надоели прикрытые любезностями уколы Тиу, и он предпринял весьма ловкий маневр. Все-таки Кро давал неплохие советы. Уэстерби пропустил слова Тиу мимо ушей и уцепился за имя, ненароком слетевшее с уст Лиззи.

– Да, кстати, Лиззи, а что случилось со стариной Чарли? – спросил он, понятия не имея, кто такой Чарли. – Что сталось с ним после того, как Рик исчез и оставил всех с носом? Только не говори, что он тоже исчез вместе со своим самолетом.

В ответ девушка разразилась еще одним долгим повествованием. Тиу откровенно восторгался услышанным, хихикал с набитым ртом и кивал головой.

«Он пришел, чтобы выяснить подоплеку происходящего, – подумал Джерри. – Он слишком проницателен, чтобы пытаться совладать с языком Лиззи. Он беспокоится не из-за нее, а из-за меня».

– О, Чарли несокрушим, он просто бессмертен, – заявила Лиззи. Она опять обращалась к Тиу. – Мы говорим о Чарли Маршалле, мистер Тиу, – пояснила она. – Вы наверняка его видели, он наполовину китаец, фантастическое существо, весь состоит из кожи, костей да опиума и при этом великолепный летчик. Его отец – старый гоминьдановец, отъявленный разбойник, живет в Шанских горах. Мать – какая-то нищая корсиканка – вы же знаете, корсиканцы в Индокитае просто кишат, – но он действительно необычайная личность. Знаете, почему он называет себя Маршаллом? Его отец не хотел давать ему свое имя. И что сделал Чарли? Вместо имени присвоил себе самое высокое звание в армии. «Мой отец – генерал, а я буду маршалом», – говорил он. Неплохо придумано, да? И, по-моему, гораздо лучше, чем «адмирал».

– Классно, – признал Джерри. – Здорово. Чарли гений.

– Лиза сама довольно необычайная личность, мистер Уэссби, – многозначительно заметил Тиу, и по настоянию Джерри они за это выпили – за ее необычайную личность.

– Слушай, а что это за Лиза такая? – спросил Джерри, поставив бокал. – Ты же Лиззи. Кто такая Лиза? Мистер Тиу, я такой дамы не знаю. Почему мне не объяснят шутку?

Теперь Лиззи откровенно обратилась за помощью к Тиу, но тот заказал себе сырой рыбы и уплетал ее в полной отрешенности.

– Некоторые лошадиные писаки задают слишком много вопросов, – процедил он с набитым ртом.

– Новый город, новая жизнь, новое имя, – наконец, выдавила Лиззи с неубедительной улыбкой. – Я хотела перемен, потому теперь меня зовут вот так. Некоторые девушки меняют прическу, а я взяла новое имя.

– И завела нового парня, чтобы звал тебя этим именем? – спросил Джерри.

Она опустила глаза и покачала головой, а Тиу опять разразился хохотом.

– Что стряслось с этим городом, мистер Тиу? – возмутился Джерри, бессознательно подавая реплику за нее. – Ослепли здесь все, что ли? Боже мой, я бы ради нее пересек моря и континенты, а вы что делаете? Да пусть зовет себя, как хочет!

– Что до меня, я бы поехал от Коулуна до Гонконга, не дальше! – ответил Тиу, в полном восторге от собственного остроумия. – А может, остался бы в Коулуне, позвонил ей и велел заскочить на часик повидаться со мной!

На протяжении этой речи Лиззи не поднимала глаз, и Джерри подумал, как было бы здорово как-нибудь в другой раз, когда у них будет побольше времени, сломать жирную шею Тиу в нескольких местах. Но, к сожалению, в планы Кро это не входило.

" Д е н ь г и, – говорил Кро. – К о г д а н а с т у п и т н у ж н ы й м о ме н т, р а с к о п а й о д и н к о н е ц " з о л о т о й ж и л ы " и м о ж е ш ь з а к а зы в а т ь т о р ж е с т в е н н ы й ф и н а л ".

Поэтому Джерри принялся выпытывать, что Лиззи знает об «Индочартере». Кто они такие, каково было на них работать? Она принялась все выкладывать с такой готовностью, что он подумал: может быть, существование на лезвии бритвы нравится ей больше, чем он до сих пор полагал?

– О, Джерри, это было чудесное приключение! Ты даже представить не можешь. – Она снова заговорила с лишенным национальной принадлежности акцентом, который переняла у Рика: – Авиакомпания! Само это слово такое несуразное. На самом деле и думать забудьте о ваших новых сверкающих авиалайнерах, обаятельных стюардессах, шампанском, икре и всей этой чепухе. Мы работали. Мы были первопроходцами, это меня и притягивало. Я могла бы спокойно прожить без папы и без тетушек, я имею ввиду, что я, слава Богу, совершенно независима, но разве можно устоять, когда встречаешься с интересным делом? Мы начинали всего-навсего с парой ужасных старых «DC-3», буквально связанных веревками и склеенных жвачкой. Нам даже сертификат летной годности пришлось покупать. Иначе никто бы нам его не выдал. После этого мы возили буквально все. «Хонды», овощи, свиней – с этими бедными свиньями была целая история. Представляешь, Джерри, они сорвались с привязи. Заявились в первый класс, пробрались даже в кабину, такая была кутерьма!

– Прямо как пассажиры, – пояснил Тиу с набитым ртом. – Она везла свиней первым классом, значит, свиньи были первоклассные, правильно, мистер Уэссби?

– Какими же маршрутами вы летали? – спросил Джерри, когда все оправились от приступа смеха.

– Видите, как он меня допрашивает, мистер Тиу? Я никогда и не думала, что так неотразима! Так таинственна! Джерри, мы летали везде. В Бангкок. Иногда в Камбоджу. Баттамбанг, Пномпень, Кампонгтям – когда там было открыто. Везде. Ужасные дыры.

– А были у вас постоянные клиенты? Торговцы, таксисты, да? Кто был заказчиком?

– Заказчиками у нас были абсолютно все – все, кого нам удавалось заполучить. Все, кто мог платить. Само собой, желательно вперед.

Оторвавшись от мяса из Кобе, Тиу решил перевести беседу в русло светской болтовни.

– Ваш отец – большая шишка из высшего общества, правильно, мистер Уэссби?

– Более или менее, – ответил Джерри.

– В высшем обществе все богатые. Почему вы стали лошадиным писакой, правильно?

Не обращая на Тиу ни малейшего внимания, Джерри швырнул на стол козырную карту и ждал, что зеркало с потолка вот-вот рухнет прямо на них.

– Говорят, что ваша компания была как-то связана с тамошним русским посольством, – беспечно бросил он, обращаясь к Лиззи. – Тебе ничего не вспоминается, а, малышка? Какие-нибудь красные под кроватью, смею спросить?

Тиу усердно уплетал рис. Он держал чашку под подбородком и безостановочно работал палочками. Но на этот раз Лиззи не бросила на него даже беглого взгляда, и это говорило о многом.

– Р у с с к и е ? – озадаченно переспросила она. – С какойэто стати русские пошли бы к нам? У них есть регулярные рейсы «Аэрофлота» во Вьентьян и обратно каждую неделю.

Он мог бы поклясться, и тогда, и позже, что она говорит правду. Но для Лиззи он сделал вид, что не удовлетворен таким ответом.

– Не было заказов даже на местные перелеты? – «Пытки» продолжались. – Захватить что-нибудь и перевезти, курьерские заявки или что-нибудь в этом роде?

– Ни разу. С какой стати? Кроме того, китайцы просто ненавидят русских, разве не так, мистер Тиу?

– Русские очень плохие люди, мистер Уэссби, – подтвердил Тиу. – Они плохо пахнут.

«Да уж не хуже тебя», – подумал Джерри, снова уловив запах первой жены.

Джерри рассмеялся над нелепостью собственных подозрений.

– Для меня редакторы – как колики в животе для простых смертных, – отступил он. – Мой шеф убежден, что мы сможем найти красных под кроватью. «Советские хозяева, которые платят Рикардо». И «Не залетал ли Рикардо в Кремль?».

– Платили Рикардо? – переспросила Лиззи, ничего не понимающая. – Рик не получал от русских ни копейки. Что за чушь они городят?

Джерри начал снова.

– Но ведь «Индочартер» получал, разве нет? Если толькомои хозяева, как обычно, не надули меня. «Индочартер» получал деньги из тамошнего русского посольства и переводил их в Гонконг в американских долларах. Такова версия Лондона, и они крепко за нее уцепились.

– Они с ума сошли, – уверенно сказала девушка. – В жизни не слышала подобной чепухи.

Джерри показалось, что она даже рада, что разговор свернул в такую невообразимую сторону. Рикардо жив – тут она шла по минному полю. Ко ее любовник – эту тайну пусть раскрывают, если хотят, Ко или Тиу, но она не станет. Но русские деньги – Джерри был до глубины души уверен, что она ничего не знает и поэтому ничего не боится.

Он предложил проводить ее до Стар-Хайтс, но она отказалась: Тиу живет с ней в одной стороне и им по пути.

– Вскоре увидимся, мистер Уэссби, – пообещал Тиу.

– С нетерпением буду ждать, дружище, – ответил Джерри.

– И пишите только о лошадях, слышите? По-моему, вы на этом больше денег заработаете, правильно, мистер Уэссби? – Он дружески похлопал Джерри по плечу. Ни в его голосе, ни в жесте не ощущалось ни малейшей угрозы. Тиу не произнес больше ни слова, будто опасался, что его совет сочтут чем-то более серьезным, нежели простой дружеской доверительностью.

Внезапно все кончилось. Лиззи чмокнула метрдотеля, но так и не поцеловала Джерри. За пальто она послала не Тиу, а Джерри, словно не хотела оставаться с ним наедине. Прощаясь, она едва взглянула на него.

" И м е т ь д е л о с х о р о ш е н ь к и м и ж е н щ и н а м и, в а ш а м и л о с т ь, – предостерегал его Кро, – в с е р а в н о ч т о о б щ а т ь с я с и з в е с т н ы м и п р е с т у п н и к а м и, а д а м а, ч ь е г о в н и м а н и я т ы д о м о г а е ш ь с я, н е с о м н е н н о, п о п а д а е т п о д э т у к а т е г о р и ю ".

Джерри брел домой по залитым лунным светом улицам, стараясь не обращать внимания на усталость после долгого путешествия, на нищих и на глаза, провожающие его из-за каждой двери. По дороге он подвергал изречение Кро тщательному осмыслению. Насчет «преступника», собственно говоря, можно было бы и помолчать: это слово во все времена было чересчур зыбким определением, а Цирк и его агенты существовали не для того, чтобы олицетворять собой слишком узкое понимание законности. Кро рассказывал Джерри, что в тяжелые времена Рикардо заставлял Лиззи перевозить для него через границы какие-то небольшие посылки. Велика важность! Пусть об этом пекутся умники из начальства. Известные преступники – совсем другое дело. «Известные» – с этим словом он был согласен полностью. Вспоминая затравленный взгляд, каким Элизабет Уэрдингтон смотрела на Тиу, он не мог не признать, что знал это лицо, этот взгляд, эту беспомощность всю свою сознательную жизнь, под какой бы маской они ни скрывались.

Многие недалекие критики Джорджа Смайли не раз шептали, что в этот момент ему следовало предугадать, в какую для Джерри сторону подует ветер, и увести его с поля битвы. В конце концов, Смайли был куратором Уэстэрби. Он единолично вел досье на Джерри, подкармливал и инструктировал его. Если бы он был в расцвете сил, говорили они, а не на полпути к закату, он между строк прочел бы тревожные сигналы в сообщении Кро и вовремя преградил Джерри дорогу. С тем же успехом они могли бы заявить, что он всего лишь второсортная гадалка. Факты, поступившие в распоряжение Смайли, были таковы.

На следующее утро после приключения Джерри и Лиззи Уэрд (или Уэрдингтон) Кро на автомобильной стоянке более трех часов выслушивал его отчет и в своем рапорте отметил, что Джерри, что вполне объяснимо, пребывает в состоянии «уныния, неизбежно следующего за бурным всплеском». Похоже, писал Кро, Джерри боится, что Тиу или сам Ко поставят девушке в вину ее «преступную осведомленность» и даже применят к ней насилие. Джерри не раз упоминал, что Тиу открыто презирает и девушку, и его самого, и, скорее всего, всех европейцев; он без конца повторял слова Тиу о том, что ради нее он проехал бы от Коулуна до Гонконга, и ни метра дальше. Кро возражал ему, указывая, что при желании Тиу мог в любую минуту заставить ее замолчать и что ее осведомленность, по собственным утверждениям Джерри, не касается даже «золотой жилы» из России, не говоря уже о братце Нельсоне.

Короче говоря, Джерри демонстрировал все обычные симптомы, которые проявляются у оперативных агентов после удачной операции. Ощущение вины, усугубляемое дурными предчувствиями, невольно возникающее расположение к объекту операции – эти симптомы так же легко предсказать, как предвидеть всплеск истерических слез у спортсмена после крупных соревнований.

На второй день, когда Джерри впервые вышел на связь, дозвонившись до Кро по заранее отработанной схеме, старик-австралиец, чтобы поддержать Джерри на плаву, передал ему теплые персональные поздравления Смайли – правда, чуть раньше, чем получил их из Цирка, – и отметил, что Джерри говорит гораздо более бодрым тоном, однако очень волнуется из-за своей дочери Кэт. Он забыл про ее день рождения – по его словам, он будет завтра – и хотел бы, чтобы Цирк послал ей японский кассетный плейер с набором записей, чтобы положить начало ее фонотеке. Кро телеграфировал Смайли список кассет, велел «домоправителям» административно-хозяйственного отдела немедленно браться за дело и потребовал, чтобы «сапожники» – иными словами, отдел, занимающийся изготовлением фальшивых документов, – написали почерком Джерри сопроводительную открытку со следующим текстом: «Дорогая Кэт! Попросил приятеля опустить это в Лондоне. Береги себя, милочка. Люблю тебя, как всегда. Папа». Смайли дал добро на покупку и велел "домоправителям'' вычесть ее стоимость из жалованья Джерри. Перед отправкой он лично проверил содержимое посылки и похвалил поддельную открытку. Также он убедился в том, о чем они с Кро давно подозревали: что назавтра у Кэт нет никакого дня рождения и что наступит он очень нескоро. Просто Джерри очень нужно было выказать отцовскую привязанность: еще один признак временного упадка сил. Смайли отправил Кро телеграмму с требованием держаться поближе к Джерри, но не навязываться. Джерри не выходил на связь вплоть до ночи после пятого дня, когда он потребовал неотложной встречи в течение часа. После наступления темноты свидание состоялось. Оно произошло под видом случайной встречи двух старых сослуживцев в их давно условленном месте, где они всегда встречались в неотложных случаях, – в круглосуточном придорожном кафе на Новой территории. Следом за телеграммой в Лондон полетело письмо от Кро с пометкой «лично Смайли в собственные руки». Оно прибыло в Цирк с курьером Кузенов через два дня после описанного события, то есть на седьмой день. Справедливо полагая, что Кузены найдут способ прочитать текст, невзирая на все печати и другие ухищрения, Кро усыпал письмо изобилием уклончивых оборотов, псевдонимами и тайными кличками; здесь этим словам возвращено их истинное значение.

У э с т е р б и о ч е н ь с е р д и л с я. О н т р е б о в а л с о о б щ и т ь, к а к о г о ч е р т а С э м К о л л и н з д е л а е т в Г о н к о н г е и к а к и м б о к о м в т я н у т в д е л о К о. Я н и к о г д а р а н ь ш е н е в и д е л е г о т а к и м р а з ъ я р е н н ы м. Я с п р о с и л, с ч е г о э т о о н в з я л, ч т о т у т з а м е ш а н К о л л и н з. О н о т в е т и л, ч т о в и д е л е г о н е д а л е е к а к э т и м в е ч е р о м – е с л и б ы т ь т о ч н ы м, в о д и н н а д ц а т ь п я т н а д ц а т ь – в м а ш и н е, с т о я в ш е й в М и д л е в е л з е, н а т е р р а с е ч у т ь н и ж е С т а р – Х а й т с, п р я м о п о д у л и ч н ы м ф о н а р е м. Т о т ч и т а л г а з е т у. С м е с т а, г д е н а х о д и л с я К о л л и н з, г о в о р и т У э с т е р б и, х о р о ш о в и д н ы о к н а Л и з з и У э р д и н г т о н н а в о с ь м о м э т а ж е, и У э с т е р б и п о л а г а е т, ч т о о н в е л ч т о – т о в р о д е с л е ж к и. У э с т е р б и в э т о в р е м я ш е л п е ш к о м и у т в е р ж д а е т, ч т о о н " е л е с д е р ж а л с я, ч т о б ы н е п о д о й т и к С э м у и н е с п р о с и т ь е г о н а п р я м и к ". Н о п р и в и т а я в С а р р а т е д и с ц и п л и н а в з я л а в е р х, и о н, н е п о д а в а я в и д а, п р о д о л ж а л с п у с к а т ь с я с х о л м а п о с в о е й с т о р о н е д о р о г и. Н о о н у т в е р ж д а е т, ч т о К о л л и н з, к а к т о л ь к о з а м е т и л е г о, в к л ю ч и л м о т о р и б ы с т р о п о е х а л п о х о л м у в в е р х. У э с т е р б и з а п и с а л н о м е р м а ш и н ы, и н о м е р, б е з у с л о в н о, в е р н ы й. В с е о с т а л ь н о е К о л л и н з п о д т в е р д и л.

В с о о т в е т с т в и и с с о г л а с о в а н н о й н а м и и н с т р у к ц и е й н а с л у ч а й п о д о б н ы х о б с т о я т е л ь с т в ( в а ш а ш и ф р о в к а о т 1 5 ф е в р а л я } я д а л У э с т е р б и с л е д у ю щ и е о т в е т ы :

1. Д а ж е е с л и э т о д е й с т в и т е л ь н о б ы л К о л л и н з, е г о п е р е д в и ж е н и я н и в к о е й м е р е н е п о д к о н т р о л ь н ы Ц и р к у. К о л л и н з о с т а в и л Ц и р к в с м у т н ы е в р е м е н а, п е р е д к р а х о м, о н и з в е с т н ы й и г р о к, б р о д я г а, п р о й д о х а и т. д., а н а В о с т о к е е м у и з в е с т н ы в с е в х о д ы и в ы х о д ы. Я с к а з а л У э с т е р б и, ч т о о н б у д е т з а к о н ч е н н ы м и д и о т о м, е с л и р е ш и т, ч т о К о л л и н з д о с и х п о р н а х о д и т с я н а с л у ж б е в Ц и р к е и л и, т е м п а ч е, и м е е т о т н о ш е н и е к д е л у К о.

2. У К о л л и н з а о ч е н ь с т а н д а р т н а я, н е в ы р а з и т е л ь н а я в н е ш н о с т ь, с к а з а л я : п р а в и л ь н ы е ч е р т ы л и ц а, у с ы и т. д., т а к и м и л и ц а м и, к а к у н е г о, к и ш и т в е с ь Л о н д о н. Я в ы р а з и л с о м н е н и е, к а к У э с т е р б и м о ж е т с у в е р е н н о с т ь ю у т в е р ж д а т ь, ч т о в о д и н н а д ц а т ь п я т н а д ц а т ь в е ч е р а с п р о т и в о п о л о ж н о й с т о р о н ы д о р о г и о н о п о з н а л э т о г о ч е л о в е к а. У э с т е р б и в о з р а з и л, ч т о у н е г о п р е в о с х о д н о е з р е н и е и ч т о г а з е т а, к о т о р у ю ч и т а л С э м, б ы л а о т к р ы т а н а с т р а н и ц е, п о с в я щ е н н о й с к а ч к а м.

3. И, в к о н ц е к о н ц о в, ч т о т а м д е л а л с а м У э с т е р б и, с п р о с и л я, к а к о г о ч е р т а о н ш л я е т с я в о к р у г С т а р – Х а й т с в о д и н н а д ц а т ь в е ч е р а ? О н о т в е т и л : в о з в р а щ а л с я с в е ч е р и н к и, г д е в ы п и л с р е б я т а м и и з Ю П И, и н а д е я л с я п о й м а т ь т а к с и. T y т я с д е л а л в и д, ч т о в ы ш е л и з с е б я, и з а я в и л, ч т о т о т, к т о в ы п и л с п о д о н к а м и и з Ю П И, н е р а з г л я д и т и с л о н а с п я т и м е т р о в, н е г о в о р я у ж е о т о м, ч т о б ы о п о з н а т ь С э м а К о л л и н з а с д в а д ц а т и п я т и, д а е щ е в м а ш и н е, д а е щ е т е м н о й н о ч ь ю. Н а д е ю с ь, с э т и м п о к о н ч е н о.

Нечего и говорить, что этот случай серьезно встревожил Смайли. О хитрости с Коллинзом знали всего четыре человека: Смайли, Конни Сейшес, Кро и сам Сэм. Если на него наткнется Джерри, это внесет дополнительные трудности в дело, и без того перегруженное непредвиденными случайностями. Однако Кро, знаток своего дела, полагал, что сумел разубедить Джерри; что ж, Кро виднее, он находится в центре событий. Может быть, будь этот мир устроен чуть лучше, Кро задался бы целью выяснить, устраивало ли ЮПИ в ту ночь вечеринку в Мидлевелзе, а выяснив, что не устраивало, опять вызвал бы Джерри и потребовал объяснить, как он оказался поблизости от Стар-Хайтс, и в этом случае Джерри, возможно, изобразил бы вспышку гнева и придумал другую историю, которую не так легко проверить: например, что он был с женщиной, а Кро, черт возьми, пусть не сует нос не в свое дело. В конце концов они безо всякой надобности попортили бы друг другу нервы и вернулись к исходной неопределенной ситуации.

Также соблазнительно, но неразумно было бы ожидать от Смайли, который и без того задыхался под грудой других дел – бесконечные неотступные поиски Нельсона, ежедневные совещания с Кузенами, арьергардные бои в коридорах Уайтхолла, – что тот придет к заключению, которое естественным путем вытекало бы из его опыта одинокой жизни, а именно: что Джерри, которому в тот вечер не хотелось спать и у которого не было настроения посидеть в компании, бродил по ночным улицам, пока не оказался около дома, где жила Лиззи, и шлялся вокруг, точно так же, как скитался по ночам сам Смайли, не сознавая, чего же он хочет, без малейшего шанса ее увидеть.