355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джон Диксон Карр » Мастера детектива. Выпуск 10 » Текст книги (страница 31)
Мастера детектива. Выпуск 10
  • Текст добавлен: 11 октября 2016, 23:17

Текст книги "Мастера детектива. Выпуск 10"


Автор книги: Джон Диксон Карр


Соавторы: Виктор Каннинг,Стэн Ривертон,Джуд Гаррисон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)

Глава четвертая
УПРАВЛЯЮЩИЙ

В течение нескольких дней не произошло ничего достойного внимания. Трагическое происшествие не оставило курортников равнодушными. Несколько отдыхающих покинули отель–пансион.

Да я и сам хотел уехать, но Асбьёрн Краг усиленно просил меня остаться. Он утверждал, что я окажу ему неоценимую помощь. Студент–медик, который в глубине души преклонялся перед участниками следствия, во всяком случае, он зеленел от зависти, потому что Асбьёрн Краг о нем не хотел и слышать, тот мог помочь. Но каким образом я мог оказать содействие детективу, я не понимал. До сих пор по крайней мере никакой помощи он от меня не получил. Как раз наоборот. Время от времени я критиковал его метод расследования. Его метод порой мне казался очень странным и вовсе не подходящим для энергичного детектива. Дни у Крага проходили в бездеятельности, он долго спал, чуть ли не до полудня, систематически завтракал, обедал и ужинал, купался и ходил на прогулки. Короче говоря, вел себя совсем как джентльмен на каникулах. Если кто–нибудь его расспрашивал о ходе следствия, он не отвечал вообще или саркастически смотрел на спрашивающего, прищурив глаза. А если что и говорил в ответ, так только передавал версии на тему о поводах для убийства, причем часто ограничивался тем, что слышал от самих курортников, местных жителей или полицейских. К ним он прислушивался терпеливо, а когда рассказчик доходил до выводов, утверждая, что случилось это, по его мнению, так, мол, и так, Асбьёрн Краг многозначительно произносил:

– Эге…

Или же говорил:

– Да, да… гм… эге…

Когда его спрашивали прямо: «А каково ваше мнение?»– он делал вид, что захвачен вопросом врасплох.

– Знаете… у меня совсем не было времени, чтобы выработать собственное мнение.

Бог знает, чем он, собственно, занимался. На основании того, что я видел сам, могу заявить: он не проводил самого простого расследования. Если он порой во время прогулки встречал владельца поместья Гарнеса, он разговаривал с ним о видах на урожай.

В один прекрасный день настроение курортников, немного успокоившихся, снова омрачилось: приехала семья убитого. Они прибыли, чтобы организовать перевоз тела домой. Но черные вуали, белые платки и черные перчатки быстро исчезли. Краг даже не позаботился, чтобы познакомиться с семьей, а потом все пошло, как и раньше.

Тем временем ленсман и местные полицейские работали независимо от детектива. Ленсман ездил на велосипеде и в коляске, действовал с ужасной поспешностью, но не приблизился к разгадке тайны ни на миллиметр. Не исключалась мысль о нападении с целью грабежа, потому что выяснилось, что лесничий в те дни получил крупную сумму денег, несколько сотен крон. При нем был также зеленый бумажник из крокодиловой кожи. Однако не нашли ни бумажника, ни денег. К тому же против нападения грабителей свидетельствовало то, что золотые часы и перстень Блинда остались на нем. Несмотря на это, было послано указание следить за цыганами, которые действительно в это время находились где–то в округе.

Беспечность и спокойствие Асбьёрна Крага несколько улучшили настроение у курортников, постепенно исчезали нервозность и возбуждение. Летние дни снова побежали своей чередой. Мрачный шепот, приглушенные таинственные беседы сменились снова радостным смехом и разговорами гуляющих. Со стороны моря снова доносился неравномерный плеск воды, зазывая курортников купаться.

Хочется еще раз напомнить, что в то самое утро, когда Асбьёрн Краг появился, я попросил, чтобы мне поменяли комнату. Случай открыл мне, что слышимость в отеле такая же, как на телефонной линии, и то обстоятельство, что нельзя разговаривать в комнате, чтобы не было слышно в соседних – слева и справа, – окончательно вывело меня из себя. В то время в отеле не оказалось свободных номеров. Хозяйка все же нашла для меня квартиру, находящуюся в паре минут ходьбы от отеля, на узком мысе, который назывался Мысом Фоки. Там, в маленьком домике, я и поселился совершенно один. Столоваться же по–прежнему продолжал в отеле–пансионе.

В первый день после переезда мы встретились с детективом.

– Вы не боитесь жить в полном одиночестве? – спросил он.

– Нет, – ответил я. – А чего я должен бояться?

– Сейчас ночи еще светлые, – заметил Асбьёрн Краг, посмотрев на небо. – Но потом наступят темные.

– Не понимаю вас.

– Разве это прискорбное происшествие не отразилось на ваших нервах?

– Нет.

– Это прекрасно. Значит, вы – человек, который может быть мне полезен. Надеюсь, вы останетесь еще на несколько дней?

– Пару дней еще охотно проведу здесь, – ответил я. – Скажите, чем я смогу вам служить? Для меня, думаю, это не будет затруднительным.

– Ага.

– Тем более, что я не вижу, чтобы вы вообще что–нибудь делали.

Асбьёрн Краг рассмеялся и сообщил мне о том, что меня сразу удивило, а позже вспомнилось по какому–то случаю.

– Но вы все же должны признать, что время придет.

– Может, и так. Но чем вы занимаетесь целыми днями?

– Пишу письма, – ответил детектив. – Озадачил нескольких агентов в Христиании хлопотливыми письменными заданиями, должен получить от них сведения. Ну и жду… кое–чего, что произойдет.

– Ждете, что произойдет?

– Да.

Я собирался вернуться в мой домик на мысу. Асбьёрн Краг решил проводить меня. Детектив проявлял необычный интерес к этому домику. Он говорил, что домик напоминает маяк, тем более что стоит на окончании мыса.

Когда мы приблизились к домику, я показал на мое жилище рукой.

– Теперь вы видите, как живет холостяк?

– Вижу только, что живете один.

– Отсюда до ближайшего жилого строения несколько минут ходьбы.

– Да, так оно и есть. Согласен.

Детектив кивнул головой и пошел дальше. Попрощался со мной у самой стены домика. Когда он уходил, я спросил его о цыганах:

– Что о них слышно?

– Выяснилось, что лесничий Блинд не встречался на дороге с цыганами, а значит, ни с кем из них и не здоровался, – ответил он.

Я удивленно взглянул на него.

– Не здоровался?

– Ну да, – продолжал детектив, на этот раз действительно заинтриговав меня. – Лесничий Блинд получил смертельный удар в тот момент, когда здоровался с кем–то.

– На основании чего вы это утверждаете?

– Следы на месте происшествия. Вы припоминаете шляпу? Она лежала на расстоянии пары шагов от трупа. Шляпа оказалась совершенно неповрежденной, однако Блинд получил смертельный удар в висок. Если бы шляпа в это время находилась на голове, на ней бы остались какие–нибудь следы зверского нападения. Это доказывает, что он как раз с кем–то здоровался и снял шляпу.

– С кем же он здоровался?

– С убийцей, – ответил Асбьёрн Краг. – И как раз в этот момент убийца ударил его.

– Это поразительно, то, что вы рассказываете, – подумав, сказал я. – Вполне возможно, что вы правы.

– Я прав. Другими словами: убийца был знаком с лесничим. И был одним из тех врагов, о которых Блинд упоминал у Гарнеса, когда расставался с ним в тот вечер.

Из болтовни Асбьёрна Крага я впервые сделал вывод, что он логически думает о трагедии. И поэтому воспользовался случаем, чтобы незаметно расспросить его. То, что он стал более разговорчивым, надо было использовать. Я спросил его, имеются ли другие следы, указывающие, кем был убийца, к какому классу общества принадлежал.

Но детектив был не так прост, он не захотел больше ничего отвечать по этому поводу, а снова повернул разговор на расположение моего домика.

– До свидания, – попрощался я.

– До свидания, – сказал детектив. – Возвращаюсь в свой номер, чтобы ждать.

– Ждать чего?

Асбьёрн Краг, не отвечая, посмотрел на меня довольно странно.

– Вы верите в силу взгляда? – спросил он.

– Вы имеете в виду гипноз?

– Можно назвать это и гипнозом. Я имею в виду притягательную силу взгляда, возможность заставить прийти определенного человека, посмотреть на него. Я как раз и жду такого человека.

Он не захотел больше ничего объяснять и медленно удалился. Я стоял на месте и провожал его взглядом. Меня удивляло его хобби. Вот он вдруг застыл на месте с фотографическим аппаратом в руках. Что он хотел сейчас снимать? Спокойное море? Лучи солнца играли на блестящих скалах у воды. А может, у него возник какой–то сюжет? Там и сям лежали кучки морской травы, которую вынесла на берег волна, из воды поодиночке выступали маленькие шхеры и блестели на солнце. А через минуту мягкая волна поглощала все это своими громадными губами. Краг щелкнул фотоаппаратом, выпрямился и пошел дальше. Странный человек…

Около восьми я отправился в отель на ужин. И по пути встретил Асбьёрна Крага.

– У меня для вас есть кое–что, – сказал он. – Тот человек пришел.

– Кто пришел? О ком вы говорите? Асбьёрн Краг взял меня под руку.

– Разве вы не помните, что совсем недавно мы говорили о силе взгляда? – спросил он дружеским тоном, – Я призывал этого человека своим взглядом и был уверен, что он придет. Я ждал его два дня. Это мужчина, которого вы тоже знаете. Сейчас он сидит в моем номере.

В самом деле я припомнил прощание детектива с Гарнесом, когда он сказал владельцу усадьбы, глядя при этом на управляющего: «Увидимся, живу я в отеле».

– Это, видимо, управляющий, – сказал я.

– Вы сделали правильный вывод, – подтвердил детектив. – Мне бы хотелось, чтобы вы присутствовали при нашей беседе. Я специально вышел, чтобы вас встретить.

Это сообщение взволновало меня.

– Знаете, все–таки есть какая–то связь между усадьбой Гарнеса и убийством, – сказал я. – Боже мой, как подумаю, что вы недавно говорили о шляпе погибшего…

– Он снял, здороваясь, шляпу и в этот момент получил сокрушительный удар.

– Да. И вы помните, что Гарнес сам сказал, что был категорически против брака между Блином и своей сестрой. Может, Гарнес ненавидел Блинда? Он же признался, что Лесничий производил неприятное впечатление эгоиста.

– Ликующего эгоиста, – поправил меня детектив.

– Согласен. Но самое важное в том, что Блинд знал убийцу. Я весь в нетерпении, ожидая, что расскажет управляющий.

Асбьёрн Краг смотрел на меня прищуренными глазами, в которых таилась ирония.

– Сейчас вы в возбужденном состоянии, – сказал он, будто желая меня успокоить. – Вы слишком забегаете вперед, дорогой друг.

– Стараюсь только использовать случай, – ответил я.

– Что же, послушаем ваши выводы.

– Гарнес был против брака.

– Да. Но выразил согласие, так как сестра очень хотела выйти замуж.

– В любом случае Гарнес был против него. Он не любил Блинда. Если уж собрать все имеющиеся сведения вместе, можно сказать, что он даже ненавидел лесничего.

– Если вы в таком же виде продолжите свои размышления, то я хотел бы узнать, считаете ли вы, что Гарнес и был убийцей? – спросил Краг.

Этот вопрос в лоб встревожил меня.

– Мне не хотелось бы высказывать такого ужасного подозрения, – ответил я. – Вы просили, чтобы я представил свой ход рассуждений и выводы. Что я и сделал. С вашей стороны большое преувеличение считать, что у меня подозрения против Гарнеса. Наконец, я полагаю, что у вас самого уже сложилось определенное мнение. Лично я думаю, что Гарнес невиновен. Однако если мы соберем все, что может свидетельствовать против него, то можно будет скорее освободить его от этого страшного подозрения. Гарнес – мой друг.

Детектив продолжал держать меня под руку. Сейчас он замедлил шаги, будто специально для того, чтобы мы не слишком быстро дошли до отеля. Внезапно мне пришло в голову, что Краг охотно познакомился с моим мнением и слишком явным было то, что он вновь упомянул Гарнеса в непосредственной связи с преступлением.

– Мы не можем опираться исключительно на улики, – говорил Краг. – Мы должны также рассматривать дело с точки зрения здравого смысла. Вы можете, например, представить, чтобы Гарнес сделал такое?

Я подумал минуту.

– С трудом, – ответил затем я.

– Но войдите в его положение, – продолжал детектив. – Если у вас есть сестра, которая особенно вам дорога…

– И я ее уважаю…

– Очень. И она сообщает вам, что хочет выйти замуж за человека, которого вы ненавидите.

– То, что я его ненавижу, вытекает из того, что знаю, – он подлый человек.

– Наверное. Вы пытаетесь убедить влюбленную сестру, чтобы она порвала эту связь, но ненавидимый вами мужчина очень красив, и она ослеплена своим чувством. Вы ясно представляете, что замужество будет неудачным и ваша сестра будет несчастлива. Одновременно вы видите, что убеждать ее совершенно безнадежно. Сестра дает слово этому мужчине. А потом наступает момент, когда влюбленный обнаруживает свою сущность как «ликующего эгоиста». Именно такое выражение мимоходом вырвалось у Гарнеса. Мне кажется, Блинд знал отношение брата к нему и специально продемонстрировал ему свой эгоистический триумф, когда получил согласие сестры на брак. Почувствуйте себя так, как почувствовал себя Гарнес. Можете ли вы себе представить, что в минуту возбуждения, вызванного его триумфом, его издевательским смехом, зная, что любимая сестра будет скоро в объятиях этого подлого человека, можете ли представить, что способны убить его?

Асбьёрн Краг говорил убежденно, и чувствовалось, что слова эти каким–то удивительным образом адресованы мне.

– Быть может… – ответил я неуверенно. – Быть может, да… Но никогда, конечно, не сделал бы этого обдуманно.

– Разумеется, нет. Вы сделали бы это в состоянии аффекта, в минуту раздражения, под влиянием непреодолимого гнева или горькой отрешенности. По–видимому, если бы вы встретили его на пустой дороге, приветствовавшего вас и смеющегося саркастически и торжествующе, как бы говорящего: «О, смотри, дорогой друг, твоя сестра теперь в моей власти, она теперь моя… ну что мне до твоей ненависти?» Что? Думаю, в такой момент вы бы могли его зарубить. Нет, вы вовсе не захотите его убить, но вас охватит неодолимая сила… О чем вы сейчас думаете? Ну да, конечно… Вы не любите таких разговоров.

Я вытер пот со лба. У меня было такое ощущение, что мои губы заледенели.

– Подумал о погибшем, – произнес я, заикаясь. – Вы помните его лицо? На нем было злобное ликование, как вы его определили. И я подумал также о замешательстве моего друга Гарнеса, он был бледным, дрожал, выглядел так, будто не спал перед этим много дней. Ну и этот управляющий… Он пришел к вам, да? Что он хочет сообщить вам?

– Мы сейчас послушаем, – ответил детектив.

Мы направились к номеру Асбьёрна Крага. Когда мы вошли, управляющий резко встал и несколько смущенно поздоровался с нами. На нем была выходная одежда, вместе с тем в нем не произошло никаких перемен. То же выражение подавленности, тот же беспокойный, бегающий взгляд.

– Моего друга вы знаете, – сказал ему детектив. – Он помогает мне в проведении следствия. Он также хотел бы послушать, что вы расскажете.

– Да…

Управляющий произнес это единственное слово с необычайной серьезностью. Собственно, он не знал, с чего начать. Он стоял беспокойный, но как бы смирившийся с судьбой.

– Да, у меня есть что рассказать, – наконец сказал он. – Но мне трудно начать и изложить все по порядку, Вы не могли бы задавать вместо этого вопросы?

– Вы хотите рассказать поподробней об убийстве?

– Нет, – ответил управляющий и со страхом посмотрел в сторону. – Об убийстве я ничего не знаю… Не знаю ничего. Я хочу рассказать о том, что я знаю сам.

– О чем–то другом не хотелось бы слушать, – заметил детектив.

Управляющий кивнул головой в мою сторону.

– Вы помните тот вечер, когда я не хотел впустить вас в дом?

– Да, – ответил я. – По–моему, вы вели себя довольно грубо.

– Грубо… да. Возможно, так и есть. В тот вечер как раз и началось…

– Что началось?

– Все те таинственные события в усадьбе. Очень печально, что это произошло после нескольких лет спокойной жизни. Могу вам сказать, что молодой Гарнес работает и руководит хозяйством намного лучше, чем старый, и гораздо менее вспыльчив, чем был тот.

Асбьёрн Краг прервал его.

– Вы имеете в виду умершего отца Гарнеса? – спросил он.

– Да.

Таким образом детектив еще раз вернулся к давно забытому случаю смерти.

– Есть ли полная уверенность в том, что он утонул? – спросил Краг.

– Да, – сказал управляющий. – Утонул. В шхерах дрейфовала его перевернутая лодка… А началось все с того вечера, как я уже сказал… Какой–то мужчина пришел к Гарнесам с письмом. Когда Гарнес прочитал его, он как безумный заметался по комнате и стал звать фрёкен.

– Вы знаете, от кого было письмо?

– Нет, этого не знаю. Письмо я видел в кабинете Гарнеса. Оно было в желтом конверте.

– Вы видели почерк, его особенности?

– Нет. Но когда Гарнес прочитал адрес на конверте, он сразу стал каким–то странным.

– Он ничего не сказал?

– Он сказал: «Боже милостивый! Ничего подобного никогда не встречал!» Так он сказал… Потом он достал из конверта письмо и стал читать. Когда прочитал несколько первых строчек, мне показалось, что он потеряет сознание. Он ужасно побледнел… да, да, он сидел в кресле и был бледным, как труп. Никогда с ним ничего похожего не было.

– Он сказал вам, что его встревожило?

– Да. Когда пришел в себя. Но сначала предупредил меня. «Я не могу оставаться здесь больше ни минуты, не могу, черт побери!» Он как вихрь промчался через комнату и кричал на фрёкен.

– Она была дома?

– Да.

– Что он ей говорил?

– Этого не знаю. Я ушел к себе. Потом слышал от прислуги, что фрёкен кричала, пыталась успокоить Гарнеса. Они оба долго разговаривали между собой в библиотеке, закрыв двери и окна. Потом позвали меня. «Послушайте, дорогой управляющий, – сказал Гарнес. – Мы только что получили неожиданное письмо, очень скверное, но одновременно и радостное. Во всяком случае, чтение этого письма меня очень взбудоражило. Я хочу вас попросить, чтобы вы забыли о моем поведении и никому о нем не говорили. Это сугубо личное дело. Не о чем тут говорить». Я не очень в это верил, потому что хозяин был очень бледным.

– В котором часу это произошло?

– В девять вечера.

– А потом пришел лесничий Блинд?

– Да. Через полчаса. Когда пришел лесничий, Гарнес сначала не хотел его впускать, но барышня его впустила. Они долго разговаривали втроем. В конце этой беседы к дому подошли вы. – Управляющий кивнул в мою сторону. – Барышня увидела вас из окна, прибежала ко мне и попросила, чтобы я вас не впускал. Подошел также Гарнес и кричал так, будто сошел с ума: «Я должен быть один! Разве вы не видите, что я болен?» Поэтому я должен был поступить так грубо, когда вы подошли.

– Вы слышали что–нибудь из того, о чем они говорили? – спросил детектив.

– Нет. Только раз услышал, как фрёкен упрекнула Гарнеса. Она сказала: «Ты должен успокоиться, а вместо этого впадаешь в отчаяние».

– А что ответил он?

– Сказал: «Конечно, надо успокоиться, Хильда, но все это слишком мучительно. Каким образом нам сохранить тайну?» Но я слышал также, что он говорил еще что–то другое.

Детектив больше ни о чем не спрашивал. Он понимал, что рассказ управляющего подошел к очень важному месту.

– Говорил еще и о другом, – повторил управляющий вполголоса, почти шепотом. – Я проходил как раз через комнату и невольно услышал. Гарнес сказал: «Но смерть к нему уже приблизилась».

Детектив выслушал это с каменным лицом.

– Кому он это говорил? – спросил он.

– Барышне.

– А почему не лесничему, который также присутствовал?

– Блинда в этот момент с ними не было. Он ждал в покоях фрёкен. Барышня была в кабинете одна с Гарнесом.

– Известно ли вам, кого имел в виду Гарнес?

– Откуда же!

Управляющий, напуганный, вновь отвел взгляд в сторону.

– У вас, наверное, уже есть свое мнение, – сказал он. – Как раз в тот вечер на плато произошло страшное. Лесничий Блинд ушел из усадьбы в одиннадцать часов.

Асбьёрн Краг долго молчал. А потом своим вопросом повернул все к самой сути дела.

– Какое отношение Гарнес может иметь к убийству? Ведь он оставался дома.

Управляющий не ответил. Он сидел с опущенной головой и вертел свою шляпу.

– У меня не было желания приходить к вам, – через минуту сказал он. – Но я услышал, что… Но от других я слышал, что вы ходите вокруг и спрашиваете о лошадях… или коляске.

– Да. Мне надо узнать, ездил ли кто–нибудь из местных жителей на повозке в ту ночь.

Управляющий поднял голову.

– Мне кажется, не ездил никто. – И тут же повторил: – Нет… Ни ленсман, ни пастор.

– А Гарнес?

– Он тоже не ездил. Наступила долгая пауза.

– Что Гарнес сказал вам в тот день, когда мы приезжали в усадьбу? – спросил детектив.

– Вы можете себе это легко представить, – ответил управляющий. – Гарнес просил меня, чтобы я держал язык за зубами. То же самое он мне говорил каждый день, с тех пор как пришло письмо.

– В связи с чем вы должны держать язык за зубами? На этот раз управляющий с большим трудом выдавил:

– Но… Гарнес в ту ночь, когда произошло убийство, выезжал на лошади.

Я ожидал, что Асбьёрн Краг подскочит на стуле от этого знаменательного ответа. Но он продолжал сидеть совершенно спокойно, будто вообще ничего не произошло. Его спокойствие раздражало меня, мне казалось, что со мной происходит что–то страшное. Хотелось вскочить, выбежать на двор и мчаться через луга, охлаждая лицо летним ветром. Конечно, я остался сидеть на месте, сидеть неподвижно, как парализованный, с напряженными до предела нервами. У меня было желание тоже что–то рассказать, о чем–то спросить, но я не решался открыть рот и услышать свой собственный голос. Может, я не смогу сказать ни слова? Болезненно сжималось горло. А этот агентишко сидел, усмехаясь, с полузакрытыми глазами, неподвижный, как скала. В этот момент он был мне отвратителен, и я понимал, почему я ненавидел его: потому что не мог отгадать ни одной его мысли. О чем он думал? Что сейчас прикидывал? А эта его речь, раздражающе обычная, равнодушная, как будто это все его не касалось.

– Значит, Гарнес выезжал из усадьбы в ту ночь… Нет, нет.

– Выезжал, – повторил управляющий. – И никто, кроме меня, в усадьбе об этом не знал. Как только лесничий ушел, Гарнес тихо попросил меня запрячь лошадь. Он хотел выехать. Это было странно. Почему он собрался выехать так поздно ночью? И никто об этом не должен был знать. Почему? Потихоньку вывел лошадь за ограду. Там стояла старая коляска, в нее я запряг лошадь.

– Почему вы взяли именно эту коляску?

– Другую взять было нельзя, тогда стало бы известно слугам и тайна не сохранилась. О том, что хозяин выезжал.

– Он выехал один?

– Один. Я предложил ему поехать с ним. Но он возразил. Сказал, чтобы я ложился спать, а не ждал его возвращения. Гарнес поехал через плоскогорье. Я проводил его взглядом, следил, пока коляска не скроется в темноте. Потом лег спать.

– Заснули?

– Нет, гаснуть не мог. Всю ночь так и не смог сомкнуть глаз, думал о том, что видел и слышал. Понимал, что должно случиться что–то из ряда вон выходящее. Хозяин выглядел ужасно, когда выезжал, был как пьяный. А не пил, знаю точно.

– Вы слышали, когда он вернулся?

– Да. Глухое тарахтенье и шум из конюшни, куда поставили лошадь.

– Как выглядит коляска, на которой он ездил?

– Старая разболтанная двуколка.

– Железная коляска? – спросил детектив. Управляющий усмехнулся.

– Понимаю, что вы имеете в виду, – ответил он. – И я слышал старую сказку, но я не верю в призраков. Может, старая двуколка немного бренчит, но издали ее не отличить от других колясок.

– Значит, мы слышали не ту коляску, – быстро вмешался я.

– О, да, – заметил с усмешкой управляющий, – наверно, другую.

Мы помолчали.

– А может, вы слышали или видели, происходило ли что–нибудь необычное в усадьбе в ту ночь? – наконец спросил детектив.

– О том и речь. Какая–то напряженная таинственность охватила усадьбу. Мне кажется, в любую пору дня и ночи, круглые сутки происходят какие–то необычные вещи. Гарнес и фрёкен вообще изменились, стали совершенно другими, чем были прежде.

– А что вы подумали, когда услышали об убийстве?

– Ничего, – пробормотал управляющий. – Но когда узнал, что вы ходите вокруг и расспрашиваете о коляске, у меня возникло сомнение, и оно не давало мне покоя.

– Я дольше не мог сдерживаться, скрывать то, что знал.

– Я рад, что вы пришли, – сказал детектив.

– Когда вы уезжали из усадьбы и разговаривали с Гарнесом, вы так посмотрели на меня, – сказал управляющий. – Я и подумал… Надо прийти.

Управляющий встал.

– Я не хочу никому делать плохо, – продолжал он. – Я предупредил хозяина, что собираюсь вас посетить.

– Он не пытался вам препятствовать в этом?

– Да. Но когда понял, что все равно не остановит, сказал, мол, все это является только его личным делом.

Асбьёрн Краг задумался.

– Возвращайтесь в усадьбу, – затем сказал он. – Хорошо.

– И прошу передать от меня Гарнесу привет и узнать, когда я его могу посетить, чтобы кое–что выяснить.

– Кое–что выяснить? – воскликнул я вскочив. Асбьёрн Краг поднял руку, останавливая меня этим жестом, а сам продолжал говорить управляющему:

– И можете передать ему, что я не собираюсь раскрывать его личные тайны.

Через минуту управляющий ушел, а мы с Асбьёрном Крагом остались вдвоем.

– Что вы думаете об этом? – спросил детектив.

– Мне кажется, Гарнес в ловушке, – ответил я. – Это ужасное несчастье. Бедный мой друг!

Но, видимо, Асбьёрн Краг был своими мыслями где–то далеко.

– Значит, в ловушке… – отсутствующим тоном сказал он. – Ах, да!.. Вы так считаете?

Краг становился все менее разговорчивым. Поняв, что ему надо остаться одному и подумать, я попрощался.

На ужин я пришел поздно, и, когда закончил есть, было уже одиннадцать часов. Проходя мимо окна детектива, я слышал, как он меряет комнату шагами, взад–вперед. Мне не хотелось ему мешать, и я направился по дороге к своему домику.

Надвигалась гроза. Небо было еще ясным, воздух мягким, но где–то на горизонте собирался дождь, оттуда веяло холодом. Потом небо затянуло тучами, и я сразу стал мерзнуть. Внезапно, будто кто–то резко дунул на блестящую металлическую поверхность моря, и волны покатились, вздымаясь, серые, как свинец. Только что море было совершенно спокойным и гладким, теперь на горизонте обозначилась черная морщина, предвестница бури и дождя.

Я быстро шел вдоль берега, торопясь поскорей оказаться в моем домике. Сейчас мне в глаза бросилась его одинокость. Я не ощущал этого раньше, а теперь вдруг захотелось оказаться в другом жилье. Едва я переступил порог, дождь застучал по стеклу.

Неудивительно, что не могло быть и речи о том, чтобы заснуть после всего слышанного и пережитого сегодня. Я запер дверь на ключ, задвинул шторы на окнах и зажег единственную лампу. Потом попытался немного почитать. Но ничего не получалось… Я перечитывал абзацы снова и снова, не понимая смысла прочитанного. Я никак не мог собраться с мыслями. В конце концов я отложил книгу, закрыл глаза и вполголоса повторил последние слова Асбьёрна Крага:

– Значит, в ловушке… Ах, да!.. Вы так считаете?

Меня медленно окутывала сонливость, я задремал, подсознательно отмечая, что дождь идет на убыль и наконец затихает совсем. Еще бы минуту, и я бы крепко заснул. Но внезапно услышал сильный стук в дверь и очнулся.

В первую минуту я подумал, что хорошо сделал, закрыв дверь на ключ. Стук раздался снова.

– Кто там? – крикнул я.

Ответа не последовало. Сердце билось так сильно, что, казалось, были слышны его удары. Это было явной нелепостью так испугаться. А может, все это потому, что меня неожиданно вырвали из дремоты?

Через минуту снова раздался стук, стук твердой, костистой рукой. Трудно описать то неприятное чувство, возникшее от мысли, что там, в темноте за дверью, кто–то стоит. Кто, черт побери, это мог быть?

– Кто там?

– Откройте! – послышался знакомый голос.

Это был детектив. Я повернул ключ и настежь распахнул дверь. Асбьёрн Краг стоял в темноте и иронично приветствовал меня, опустив шляпу почти до самой земли, и его лысина светилась во мраке.

– Это вы? – удивился я. – Так поздно?

– Да, уже поздно, – ответил он. – Час ночи. Я, наверное, вас напугал?

– Ну что вы!

– Сознайтесь, сознайтесь. Вы уже спали?

– Нет.

– А почему вы до сих пор не легли?

Я почувствовал, что мне сейчас будет дурно. Рассердился, но не успел ничего сказать, детектив меня опередил:

– Надеюсь, вы меня извините, но у меня очень важное дело.

– Поэтому вы и не отвечали, когда я спросил первый раз?

Асбьёрн Краг рассмеялся спокойным, беззаботным смехом. Поскольку черты его лица размывались в темноте, казалось, что смех долетает из ночи.

– Прошу меня извинить, но я проводил эксперимент, – ответил он. – Я пришел к выводу, что вы боитесь, а потому решил услышать ваш голос еще раз. И убедился: я прав, так может кричать человек, только когда сильно напуган.

– Вы ошибаетесь, – возразил я и прикрыл дверь. – Как видите, я уже прилег отдыхать и кричал скорее для того, чтобы мне не мешали.

Детектив, однако, ничуть не стесняясь, вложил конец прогулочной трости между дверным косяком и дверью.

– Уделите мне внимание, – попросил он. – Ведь вы не откажете, не разочаруете?

– А в чем дело? Что–нибудь случилось?

– Да.

Мне показалось, что Асбьёрн Краг очень серьезен, и подумал, что все же стоит с ним поговорить. Прихватил плащ, а потом постарался незаметно выдвинуть ящик стола, где лежал мой револьвер.

– Ага, – пробормотал детектив. – Вы вооружены…

– Старая привычка, возникшая во время моих путешествий, – сказал я. – В конце концов в наши времена случаются самые неожиданные вещи. Взять дождевой плащ?

Детектив выглянул за дверь и посмотрел на небо.

– Тучи плывут, – сказал он, – но дождя, видимо, уже не будет.

Мы пошли в темноту.

Когда мы отошли от моего домика на метров сто или около этого, Асбьёрн Краг остановился.

– Вы забыли погасить лампу, – сказал он.

Он указал рукой на мой домик, который теперь казался маяком, светившим в летних сумерках.

– Да, так оно и есть. Но это ничего. Даже лучше. Когда я вернусь, мне не нужно будет снова зажигать лампу. Надеюсь, мы не будем гулять слишком долго.

Детектив ничего не сказал, и мы прошли еще шагов сто.

– Вы умышленно забыли погасить лампу? – Не понимаю вас.

Асбьёрн Краг снова разразился коротким смешком.

– Ваш домик обособлен от других, – сказал он. – Он, как говорится, домик–одиночка. А сегодняшняя ночь особенно темна.

Во мне закипала злость. Детектив взял меня по–дружески под руку и принес массу извинений за то, что причинил мне много хлопот.

– Почему вы это сделали? – спросил я нетерпеливо.

– Сейчас вы узнаете, – ответил он. – Иногда я не доверяю собственным рассуждениям. Сегодняшней ночью я кое–что слышал.

– Значит, вы не спали?

– Нет. И не только сегодняшней ночью. Я сплю очень мало, дорогой друг.

– Что вы слышали?

– Слышал железную коляску, – сказал детектив. Сказал так, будто это была самая обычная вещь на свете, без какого бы то ни было пафоса, как если бы сообщил о том, что слушал музыкальную пьесу или пение птицы. Мы поднимались вверх. Море плескалось о берег, заглушая звук наших шагов.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю