Текст книги "Интриги королевского двора"

Автор книги: Джоанна Мэйкпис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава четвертая

На следующее утро, когда Энн проснулась, в келье было уже светло. За ночь волнения предыдущего дня забылись, и она радостно улыбнулась, увидев входящую в келью Мэри Скроггинс с кувшином горячей воды.

– Вы сумели заснуть, мистрис Энн? Вечером вы долго ворочались.

– Я думала о том человеке, боялась, что он успел донести на моего отца… – призналась Энн.

– Теперь он мертв, – успокоила ее Мэри. – Несмотря на все беды, ваш отец выжил – как и сэр Доминик и его жена. Не поддавайтесь страху, мистер Ричард сумеет вас защитить. Смотрите, какой славный выдался денек! Поторопитесь, и к ночи мы будем уже далеко отсюда.

Энн послушно умылась и позволила Мэри зашнуровать ее дорожное платье. При мысли о том, что Ричард ждет ее за стенами монастыря, Энн охватил радостный трепет – ей не терпелось поскорее увидеться со своим покровителем. Она поспешно позавтракала, поблагодарила настоятельницу монастыря, зашла в часовню, помолилась о душе Саймона Бентона и наконец вышла из ворот. И тут же увидела Ричарда Олларда, держащего поводья ее лошади.

– Вам удалось отдохнуть, мистрис Энн? – спросил он.

– Да, – смущенно отозвалась она. – Правда, заснула я не сразу.

Ричард подсадил ее в седло и вручил ей поводья.

– А вы не замерзли ночью? – в свою очередь спросила Энн.

– Нет, что вы! – бодро воскликнул он. – Мы устроились в амбаре за стеной монастыря, перекусили и напоили лошадей. – (Двое его спутников согласно кивнули.)

Вскоре маленькая кавалькада двинулась на юг по старой дороге, проходившей через Стоуни-Стратфорд. Энн знала, что старший из двух пропавших принцев, сыновей короля Эдуарда IV, именно здесь был схвачен своим дядей, Ричардом Глостерским. Позднее он же провозгласил право наследования принцев незаконным, и сам взошел на престол. Заметив, как задумалась Энн, Оллард мрачно кивнул.

– Полагаю, вы размышляете о судьбе принцев?

– Герцог взял под стражу графа Риверза и сэра Ричарда Грея, сводного брата мальчика, на глазах у моего отца. – И Энн добавила. – Оба были казнены.

– Не случись этого, разразился бы мятеж, – холодно возразил Ричард. – Мой отец тоже был здесь и своими глазами видел, как люди из Ладлоу, сопровождающие принца, везли с собой телеги с оружием и доспехами – позднее их предъявили в Лондоне как доказательства заговора. По велению покойного короля его брат, Ричард, должен был стать лордом-протектором Англии.

– И вы были с заговорщиками?

– В то время я еще резвился и шалил в нашем йоркширском поместье, – засмеялся Ричард. – В Вестминстер, ко двору, я отправился годом позже.

– Вскоре после того случая отец познакомился с мамой, – задумчиво произнесла Энн. – Он взял ее под стражу, встретив на дороге Они были врагами и только потом… – Она смущенно осеклась.

– …поженились и полюбили друг друга, – улыбаясь, заключил Ричард. – Почти то же самое случилось и с моей матерью. Знаете, ее застали, когда она пыталась украсть Роланда, лучшего жеребца моего отца. – Он засмеялся. – Как ни странно, отец все-таки простил маму. Видите, между нами есть нечто общее.

– Похоже на то, сэр, – скованно подтвердила Энн. Некоторое время она молчала, потом заговорила вновь. – Отец убежден, что король Ричард не убивал принцев. Как вы думаете, они еще живы?

– Этого никто не знает наверняка, – хмуро произнес Оллард. – О судьбе лорда Эдварда ничего не известно, но ходят слухи, будто лорда Ричарда держат в Тауэре. Нет, Уорбек тут ни при чем – он сам признался, что он вовсе не принц. Королева могла бы признать в нем брата. – Его голос утих, а Энн оглянулась на своих спутников, словно опасаясь, что ее подслушают и предадут два преданных слуги ее отца. Оллард пожал плечами: – Но вряд ли королеве Елизавете позволили встретиться с Уорбеком, а даже если бы она и узнала его, что она могла бы поделать? Ведь король уже отправил ее мать в монастырь, где она вскоре умерла. А, кроме того, Елизавета боится за будущее своих детей, принца Артура и юного Генри.

И он пришпорил коня, словно не желая продолжать разговор. Энн задумалась. Если Оллард и вправду едет в Лондон по делу, то по какому именно? Неужели он считает узника Перкина Уорбека братом королевы? Собирается ли Ричард освободить Уорбека и возвести на престол, по праву принадлежащий ему?

В Данстебле Энн с облегчением узнала, что Ричард Оллард решил переночевать на постоялом дворе «Восходящее солнце», где он часто останавливался по пути в Лондон. Стало быть, сегодня ночью все они еще будут вместе.

Комната, которую отвели Энн и Мэри, напоминала келью в монастыре, но Энн обрадовалась и такому приюту. Ричард сам осмотрел комнаты, велел служанкам принести жаровню, нагреть простыни и воду для мытья. Энн не могла не заметить, как посматривали на Ричарда девушки, как заигрывающе они хихикали и льнули к нему. Очевидно, он обладал особой притягательностью для женщин такого сорта. Ужин Энн принесли в комнату, слуги устроились в конюшне, а Ричард – по соседству с Энн. После ужина, пока Мэри готовила целебный напиток – он должен был помочь ее госпоже выспаться, – Энн решила спуститься вниз, в общий зал, разыскать Ричарда и поблагодарить его за заботу.

На лестнице девушка никого не встретила; заметив ее внизу, служанка удивленно приподняла брови. Войдя в зал, Энн обвела его взглядом в поисках Ричарда. Он сидел у камина, Энн сразу узнала его по широким плечам и посадке головы. Она уже собиралась подойти, как вдруг заметила, что Ричард увлечен разговором с каким-то мужчиной, сидящим напротив. Собеседники то и дело подносили кружки ко рту, но не столько пили, сколько говорили, почти не шевеля губами. Энн озадаченно застыла на пороге. Неужели Ричард так быстро сошелся с одним из гостей постоялого двора? А может, просто встретил давнего друга? Судя по всему, Ричард и его собеседник давно и хорошо знали друг друга.

Энн медлила. Случайно ли встретились эти двое или заранее назначили встречу? Ее не покидала мысль о причастности Ричарда к заговору. Впрочем, если бы отец заподозрил такое, он ни за что не поручил бы единственную дочь заботам заговорщика. Собеседник Ричарда поднял голову, заметил Энн и учтиво кивнул. Ростом он уступал Олларду, был просто, но добротно одет и, вероятно, принадлежал к знати. На длинном и худом лице незнакомца застыло меланхоличное выражение, волосы почти скрывала из виду широкополая бархатная шляпа. Заметив кивок собеседника, Ричард обернулся, увидел Энн и мгновенно вскочил.

– Что случилось, мистрис Энн? Почему вы не прислали за мной Мэри?

Помедлив в нерешительности, Энн уселась на предложенный табурет и смущенно кивнула вскочившему незнакомцу.

– А разве дамам не полагается входить сюда?

– На приличных постоялых дворах это в порядке вещей, – заверил ее Ричард. – Просто вам незачем было утруждать себя. Наверное, вы выбились из сил. – Он перевел взгляд на собеседника. – Позвольте представить моего давнего друга, который живет здесь неподалеку, мистера Роджера Нидхэма. Роджер, это моя невеста, мистрис Энн Джарвис.

Услышав последние слова, Энн застыла и сжала зубы, но не проронила ни слова. Она почти не слушала учтивые и лестные поздравления Нидхэма – ее охватил гнев. Ведь она еще не дала согласия стать женой Олларда!

– Некоторое время мистрис Джарвис проведет при дворе, по приказу королевы, – объяснял Ричард, – поэтому нам, к сожалению, придется расстаться на несколько месяцев. Впрочем, я намерен задержаться в городе и поддержать ее первые недели.

– Вам повезло, мистрис Джарвис, – с улыбкой откликнулся Роджер. – Королева – милостивая и добрая госпожа.

– Так вы знакомы с королевой, сэр?

– Я видел ее, когда был гораздо моложе. – На этот раз его улыбка получилась печальной.

Этот человек, судя по всему, был ровесником Ричарда. Стало быть, он встречался с королевой при дворе ее дяди. Может, при новом короле Роджер впал в немилость, как Оллард?

Ричард принес Энн подогретого эля, и некоторое время она сидела с мужчинами, чувствуя, как щеки ее горят от негодования. Мысленно она обрушивала на Ричарда град упреков. Мужчины беседовали о погоде и поместьях, о ценах на шерсть в Лондоне и в восточных портовых городах. Энн сразу поняла, что до ее прихода они говорили о другом. Мистер Нидхэм расспрашивал ее о здоровье и жизни родителей, но так и не ответил на вопрос, знаком ли он с ее отцом. Когда Энн, наконец, допила эль и встала, Роджер пожелал ей удачи при дворе. Ричард пообещал, проводив Энн наверх, сейчас же вернуться. Значит, их разговор еще не закончился. Энн прервала его.

– Вам вовсе незачем оставлять друга в одиночестве, сэр, – заявила она ледяным тоном. – Я помню, где находится комната, а там меня ждет Мэри.

– И все-таки я провожу вас до двери, – настаивал Ричард. – На случай, если какой-нибудь невежа встретится вам на лестнице или в коридоре. Не забывайте: ваш отец доверил вас мне.

Глаза Энн гневно вспыхнули, она отвернулась.

– Спокойной ночи, мистер Нидхэм, и спасибо за пожелания. Надеюсь, мы еще встретимся, – сбивчиво пробормотала она.

У двери своей комнаты Энн круто обернулась к Ричарду.

– Как вы посмели назвать меня своей невестой? – выпалила она.

– Но ведь это правда, – возразил он.

– Ни в коем случае!

– Ваш отец пообещал отдать вас мне в жены, – улыбнулся Ричард. – На том и порешили, хотя церемонии обручения еще не было. Но я считаю себя вашим женихом и надеюсь, что вы последуете моему примеру. И будете осмотрительны в кругу придворных в Вестминстере.

Эти слова он произнес ровным, невозмутимым тоном – просто напомнил Энн, что она обещана ему и, следовательно, должна вести себя, как подобает невесте.

– Я вовсе не желаю выходить за вас замуж! – возмутилась она. – Отец знает мое решение, и…

– Вы надеетесь подцепить графа, маркиза, а может, даже герцога? – усмехнулся Ричард.

От гнева на лице Энн проступили ярко-красные пятна.

– Послушать вас, так я собираюсь торговать собой!

– Вы намекали, что я вам не пара?

– Дело не в этом, – заторопилась она, стараясь обуздать негодование. – Вы ничего не понимаете. За богатством я не гонюсь. И не льщу себя надеждой, что мною увлечется человек, который… который… – Она не договорила. – Но выйти замуж за вас я не могу, как бы ни одобрял мой отец подобный брак.

– Я противен вам?

– Конечно, нет!

– Слишком стар, уродлив и беден?

– Вы вовсе не уродливы, – запротестовала Энн. – Напротив, очень привлекательны – для таких женщин, как…

– …распутницы и служанки постоялых дворов.

– Прекратите! – вспыхнула Энн. – Но сказать по правде, здешние служанки заглядываются на вас.

– Лишь некоторые, – с улыбкой уточнил он.

Энн отвернулась, не выдержав его пристального взгляда и ровного голоса.

– Я должна найти мужа, который… – она замялась, – не был бы замешан в заговоре сторонников Йорков, рядом с которым мне не пришлось бы тревожиться каждую минуту, бояться, что его схватят и подвергнут пыткам, а его земли и поместья отнимут… – Обернувшись, она прочла в глазах Ричарда безоговорочное понимание. – Вы же знаете, о чем я говорю! Всю жизнь моя мать провела в постоянном страхе – как и ваша. Я просто объясняю, что стремлюсь не к роскоши, а к покою.

Под пристальным и серьезным взглядом Ричарда ей стало неловко. Он стоял так близко, что она чувствовала его дыхание. У нее судорожно забилось сердце. Стремясь успокоиться, она отступила подальше.

– Будь я даже влюблена в вас, сэр, – шепотом продолжала она, – а я уверяю, что это не так, я не согласилась бы выйти за вас замуж. Это было бы… неразумно.

Он тихо вздохнул и поднес ее руку к губам.

– Поживем – увидим, – негромко произнес он. – Вам не о чем беспокоиться. Просто будьте осмотрительны при дворе, а с вашим отцом я сумею договориться.

– Но ведь и вы не влюблены в меня, – поспешно заметила Энн. – О нашем браке договорились родители. Мой отказ не унизит и не разочарует вас.

– По-моему, вы недооцениваете свою красоту и нрав, мистрис Энн. Вы способны вскружить голову любому мужчине, перед вашими чарами невозможно устоять. Вот почему я умоляю вас помнить об осторожности и ничем не запятнать свою репутацию при дворе.

Энн ошеломленно застыла, пытаясь осознать смысл его лестных слов. Внезапно она поняла, каким ребячеством выглядит ее на первый взгляд обдуманный поступок. И все-таки Ричард не влюблен в нее, значит, признание не стало для него ударом. Внезапно он нагнулся, легко поцеловал ее в щеку, а потом поклонился и направился к лестнице. Энн стояла, глядя ему вслед, а на ее щеке горело пятно. Наконец, с трудом подавив всхлип, она бросилась в комнату и заперла дверь на засов.

На следующее утро они позавтракали внизу, в отдельной комнате. Ричард ни словом не упоминал о вечернем разговоре, а Энн была благодарна ему за это и смущена. Набравшись смелости, она отложила ложку и тихо спросила:

– Скажите, вчера вечером вы встретились с мистером Нидхэмом случайно? Или вы умышленно выбрали именно этот постоялый двор?

Ричард, казалось, был поглощен разрезанием холодного мяса. Он рассеянно покачал головой.

– Тогда откуда же он узнал, что мы здесь? – с упреком спросила Энн.

– Не знаю, – отозвался Ричард. – Наверное, услышал, что я еду в Лондон, и заехал сюда – спросить, не остановились ли мы здесь. – Он поднял голову, и его глаза холодно блеснули. – Я заехал сюда вовсе не затем, чтобы обсуждать подробности заговора. Я пообещал вашему отцу заботиться о вас. Неужели вы считаете, что я способен втянуть вас в сомнительную затею? – Сделав паузу, Ричард продолжал: – Роджер расспрашивал меня о наших общих друзьях, и я сумел ответить на некоторые вопросы. В нашем разговоре не было ничего предосудительного. Хотя, вероятно, Бентон был бы иного мнения. – Взгляд Ричарда посуровел. – А Роджера никто и не подумает расспрашивать обо мне – всем известно, что он сторонник Йорков. Если бы он знал, что я путешествую с невестой, он не решился бы даже заехать сюда.

Энн не нашлась с ответом. Ричард улыбнулся.

Они проехали мимо Сент-Олбенса и Барнета – мест, памятных былыми победами сторонников Йорков, – и, наконец, достигли Лондона. Энн поразил крест в Чаринге, воздвигнутый королем Эдуардом I в память покойной жены, ей вспомнилось, как король Ричард горевал по своей возлюбленной Анне, как не решился жениться на своей племяннице, королеве Елизавете, и отослал ее в северный замок Шериф-Хаттон. Энн не понимала, почему после такого унижения Елизавета решила пригласить ко двору ее, Энн, дочь преданного слуги короля Ричарда. К тому же ей предстояло стать компаньонкой леди Филиппы Телфорд, которая тоже была дочерью сторонника покойного короля. Энн так и не сумела взять в толк, почему королеве понадобилось призывать их обеих ко двору.

По мере приближения к дворцу Энн все сильнее терзали сомнения, она украдкой поглядывала на Олларда и сжимала губы. Как жаль, что вскоре им придется расстаться! День выдался сырым и туманным, повсюду ощущалась затхлая вонь Темзы. Кавалькада двигалась по улице в окружении повозок, везущих провизию во дворец. Ричард то и дело покрикивал на возниц, оттесняющих всадников к обочине. Когда же один из возниц не пожелал подчиниться, да еще разразился градом непристойностей, Ричард спешился, вскочил на повозку, схватил возницу за горло и встряхнул, как собака крысу. Все вокруг разразились криками, но Энн так и не поняла, что выражают эти крики – недовольство или одобрение. Симпкин перехватил растерянный взгляд девушки и дал ей знак молчать. Энн подчинилась, с грустью думая о том, что никто из крестьян или торговцев Лестера или Нортгемптона не посмел бы перечить ее отцу.

Грубиян возница обмяк на козлах, а Ричард вернулся к своим спутникам и повел кавалькаду к дворцу. Энн дрожала от возбуждения и страха. Внезапно им пришлось остановиться: одна из повозок, груженная капустой и салатом, маслом и ведрами с молоком, у самых ворот потеряла колесо и опасно накренилась, перегородив всю улицу. Отовсюду послышались раздраженные голоса. Энн растерянно переглянулась с Ричардом.

– Может быть, здесь есть другие ворота? – нерешительно спросила она.

Ричард спешился, подошел к повозке и выяснил, что понадобится не меньше часа, чтобы закрепить колесо на оси. И все это время его подопечной придется провести в толпе простолюдинов! Внезапно за его спиной послышался крик, Ричард оглянулся и увидел, что маленький отряд вооруженных мужчин пробивает путь к воротам. Во главе отряда ехал молодой щеголь в черном бархатном камзоле и белой шелковой рубашке под ним, тугих черных чулках и расшитом плаще. Из-под его широкополой шляпы, лихо надетой набекрень и украшенной золотистыми перьями, ниспадали завитые светлые локоны. Заметив Энн, щеголь остановил коня и поклонился в седле.

– Добрый день, мистрис. Вижу, вы едете во дворец. Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

Энн тревожно переглянулась с Ричардом, но тот только пожал плечами.

– Позвольте представиться. – Щеголь спешился и подошел к Энн. – Я Джон Хильярд, приближенный его величества. Кажется, прежде мы не встречались.

– Я только что приехала в Лондон, – смущенно объяснила Энн, – по приказу ее величества королевы. Я Энн Джарвис из Нортгемптоншира, а это мои слуги и моя горничная. Мы как раз думали, как пробраться к воротам…

Взгляд надменного щеголя уперся в Ричарда Олларда, который по сравнению с ним выглядел простолюдином. Неожиданно для себя Энн выпалила:

– Это Дикон Олсоп, давний слуга моего отца. Он сопровождал меня в пути и оказал мне немало неоценимых услуг. Потом он вернется к моему отцу.

Ричард удивленно раскрыл глаза и покраснел, Мэри Скроггинс еле слышно ахнула, но никто не посмел возразить. Джон Хильярд отдал краткий приказ своим спутникам, те спешились и бесцеремонно разогнали толпу, орудуя хлыстами. Сломанную повозку оттащили в сторону, расчищая дорогу. Наконец кавалькада двинулась к воротам, причем Ричард держался позади, как и подобало слуге.

Энн старалась не смотреть на него и не слушала нового знакомого, который вслух восхищался ее гладкими щеками, темными ресницами и блестящими золотыми локонами. Во дворе, как по волшебству, появились конюхи и слуги, и Хильярд надменно велел им позаботиться о лошадях и багаже мистрис Джарвис, а ее спутников устроить в конюшне. Он сам помог Энн спешиться и повел ее во дворец. Энн даже не порывалась протестовать, сообразив, что мистер Джон Хильярд привык к безмолвному повиновению.

Она шла по бесчисленным коридорам, освещенным пылающими факелами, Мэри плелась следом. Коридоры разбегались во все стороны, в них выходили двери множества комнат, навстречу попадались облаченные в черное чиновники и священники. У каждой двери стояли стражники, вооруженные длинными копьями и щитами с гербом Тюдоров. Мистера Хильярда никто и не пытался остановить. Энн старалась прислушиваться к его словам и запоминать их.

Наконец она очутилась в комнате, каменные полы которой были устланы турецкими коврами, а вдоль стен выстроились мягкие кресла. Завидев вошедших, пожилой рослый и сутулый мужчина с кудрявой бородкой поднялся и учтиво поклонился. На нем был темный короткий плащ и черная фетровая шляпа с золотой брошью в виде вздыбленного дракона.

– Это мистрис Джарвис, – повелительно произнес Джон Хильярд, обращаясь к дворецкому. – Она прибыла по приказу королевы, ее ждут. Проводите мистрис в ее покои и доложите королеве о ее приезде.

Дворецкий низко поклонился и вышел из-за стола навстречу Энн.

– Вас и вправду ждут, мистрис, – торжественно начал он. – Два дня назад для вас приготовили покои. Я провожу вас туда, а ее величество пришлет за вами пажа, когда будет готова принять вас.

Он держался так величественно, что Энн чуть не присела в поклоне, но тут она заметила насмешливый блеск в глазах мистера Хильярда, вспомнила, кто она такая, и осталась стоять.

– Благодарю, – произнесла она и повернулась к спутнику. – И вам спасибо, сэр, за то, что вы пришли мне на помощь у ворот и привели меня сюда.

Хильярд учтиво поцеловал ей руку.

– Я рад, мистрис, что мне представился случай помочь вам. Надеюсь, мы вскоре встретимся вновь – вероятней всего, в большой столовой, в часы трапезы.

Дворецкий уже ждал ее, выказывая признаки нетерпения. Энн поспешно присела перед мистером Хильярдом, оглянулась на Мэри и последовала за дворецким. Ее привели в апартаменты из двух комнат, дворецкий сообщил, что эти комнаты Энн предстоит делить с леди Филиппой Телфорд. Покои оказались скудно обставленными и тесными, но Энн обрадовалась уже тому, что ей не придется спать в общем помещении для фрейлин, как ее матери. Постель была достаточно широка для двоих и застелена превосходным бельем, на сундуке стояли кувшин с водой и таз, на комоде – подсвечники и огниво.

– Благодарю, – произнесла Энн, обращаясь к дворецкому. – Не будете ли вы так любезны сообщить моему слуге Олсопу, где я поселилась, чтобы он знал, куда доставить вещи?

– Разумеется, мистрис Джарвис. Если вам что-нибудь понадобится, обратитесь к пажам в коридоре. Они выполнят любую вашу просьбу и отведут вас, куда пожелаете. Сейчас ее величество беседует со своим духовником, но, как только она освободится, ей доложат о вас. Она сама просила сразу известить ее о вашем приезде. Леди Филиппу ждут только завтра – конечно, если ничто не задержит ее в пути.

Энн проводила дворецкого до двери, выглянула в коридор и увидела ждущих снаружи двух мальчиков-пажей, ее ровесников, в шелковых туниках с королевским гербом. Пажи держались чуть надменно, и Энн решила, что и ей надо будет приобрести такие же манеры. Уже не в первый раз она задумалась о леди Филиппе и о том, сумеют ли они ужиться в такой тесноте.

– Вы уже решили, что скажете мистеру Олларду? – прервала ее размышления Мэри. – Вряд ли он доволен таким поворотом событий.

В этот момент в дверь постучали, Энн вздрогнула и разрешила войти. Это был Ричард Оллард с дорожным сундуком, Уот нес второй сундук. Уот вскоре удалился, а Ричард многозначительно взглянул на Мэри, и она послушно направилась в соседнюю, предназначенную для служанок комнату.

С вызывающим выражением лица Энн застыла спиной к кровати. Она успела снять плащ и теперь с вожделением поглядывала на жаровню, которой обогревалась комната. Ставни были закрыты, комнату освещала одинокая свеча.

– Вы наверняка сердитесь на меня, – первой заговорила Энн. – Но когда мистер Хильярд обратился к нам, я растерялась, не знала, как быть, и… – Она перевела дыхание. – Ричард, я понимаю, мне не следовало представлять вас как слугу, но…

– При нашей первой встрече вы приняли меня за простолюдина.

– А на этот раз я решила, что вас, как слугу, поселят здесь же, – попыталась оправдаться Энн, страдая от острого унижения. – И вам не придется снимать жилье где-нибудь в городе.

– Если бы вы видели, где меня поселили, вы предпочли бы, чтобы я остановился на постоялом дворе. – Он задумчиво улыбнулся. – Как вас приняли при дворе?

– Неплохо – стараниями мистера Хильярда, – с проказливой улыбкой ответила Энн. – Он красив, правда?

– Да, мистер Хильярд – видный мужчина.

– Думаю, при дворе вам будет удобно, – сменила тему Энн. – Вы наверняка узнаете много полезного.

– А еще окажусь под пристальным наблюдением других слуг, – добавил Ричард.

– Я позабочусь о том, чтобы вам как можно чаще приходилось бывать в городе – якобы по моим поручениям, – предложила Энн. – Кажется, мама говорила, что вы едете в Лондон узнать цены на шерсть.

– Да, у меня есть дела в городе, – уклончиво подтвердил Ричард. – Вижу, вас устроили удобно, хотя придворные ютятся в страшной тесноте. Значит, королева ценит вас, как будущую компаньонку леди Филиппы.

– Вы знакомы с ней? – встрепенулась Энн.

– Я видел ее еще ребенком, зато хорошо знаком с ее отцом. В те времена леди Филиппа была милой и покладистой девочкой.

Энн вздохнула с облегчением.

– Стало быть, мне не придется терпеть ее надменность.

– А я думал, ради жизни при дворе вы готовы на все.

– Конечно, я не прочь пожить во дворце, но… мне страшновато. Поэтому я и хочу, чтобы вы пока побыли рядом. Скажите, вы и вправду не сердитесь на меня за обман?

– Я только рад возможности присмотреть за своей невестой, тем более что она успела мгновенно очаровать самого мистера Хильярда, – улыбнулся Ричард.

– Дикон, прошу вас, не называйте меня своей невестой! Несмотря на решение отца, я еще не дала согласия на брак с вами и потому вправе принимать знаки внимания мистера Хильярда и других мужчин.

– Дикон? Так меня зовут только близкие люди.

– Тогда и я последую их примеру, – заявила Энн.

– Постарайтесь не забывать о своем решении, – попросил ее Ричард и насмешливо поклонился. – А теперь позвольте удалиться, мистрис. В какое время прикажете явиться сюда завтра?

Энн задумчиво закусила губу.

– Пока я не знаю, каковы будут мои обязанности. Может быть, вы зайдете утром, и все узнаете у Мэри?

Ричард кивнул и направился к двери, но Энн окликнула его:

– Ричард… то есть Дикон, будьте осторожны! Вы во дворце, здесь вас считают врагом…

– Вы тревожитесь за меня, дорогая? – Он склонил голову набок. – Звучит многообещающе.

– Само собой, я не могу не тревожиться за друга моего отца, – сухо отозвалась Энн.

Ричард еще раз поклонился и ушел, плотно прикрыв за собой дверь.