Текст книги "Просвещённый (ЛП)"

Автор книги: Джоанна Чемберс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 17

Когда они вернулись на Керзон-стрит, дверь отворил Лиддл, по всей видимости, никогда не отдыхавший.

– Милорд, недавно прибыл ваш отец. Он ожидает вас в гостиной.

Мёрдо призадумался над известием.

– А мистер Макленнан?

– В опочивальне, сэр. Я проследил за тем, чтобы граф его не увидел.

Мёрдо кивнул.

– Молодчина. Пойдешь со мной? – спросил он у Дэвида.

– К твоему отцу? – растерялся Дэвид.

– Если тебя не затруднит.

– Пойду, если ты считаешь, что это правильно. – Неуверенный тон выдал сомнения.

Мёрдо едва заметно улыбнулся.

– Да ничего я не считаю, лишь хочу, чтобы ты был рядом.

По озаряемому свечами коридору Дэвид проследовал за Мёрдо до гостиной, где граф сидел в кресле, выбранном в прошлый визит. Это главное кресло в комнате, господское кресло. На столе стоял нетронутый бокал бренди или, возможно, виски.

Вначале он взглянул на Мёрдо, затем перевел глаза на Дэвида.

– Отошли своего катамита. Хочу пообщаться наедине.

– Если вы желаете пообщаться, придется говорить при мистере Лористоне. Прошу прощения за отцовские замашки, мистер Лористон, – улыбнулся Мёрдо. – Садитесь.

– Мистер Лористон, да? – передразнил граф, в то время как Дэвид опустился на стул с прямой спинкой, радуясь, что даст ноге отдохнуть. – Прекрасный титул для потаскуна.

Мёрдо даже бровью не повел и равнодушно бросил:

– Вы же знаете, что он не потаскун. Вам отлично известно, кто он и что он, разве не так?

Граф разразился жутким смехом.

– Безусловно. Он адвокат, выходец из крестьян. Вульгарнее попросту некуда.

Сими словами граф намеревался оскорбить? Дэвид не стыдился своего происхождения. Как раз наоборот. Он молча взирал на графа, ожидая ответа Мёрдо.

Казалось, Мёрдо, впившийся взглядом в отца, тоже не расположен говорить. Графу пришлось самому нарушить молчание:

– Ты остолоп, Мёрдок. – Слова сочились горечью и недоумением.

Мёрдо, улыбнувшись, пожал плечами.

– Может быть. Это все, что вы хотите сообщить, или есть что-то еще? Если есть, я налью себе выпить, пока мы не двинулись дальше.

Не дожидаясь ответа, он прошел к серванту, где стояли графин и бокалы. Вытащив хрустальную пробку, он налил две порции.

– Ответь на вопрос: зачем ты это сделал? – промолвил граф.

Мёрдо поднес Дэвиду бокал, кой он принял. Легкое соприкосновение пальцев успокоило. Он надеялся, что Мёрдо тоже успокоился.

Вместо того чтобы сесть, Мёрдо встал подле камина, опершись локтем о полку, глядя сверху вниз на отца, присвоившего в доме сына хозяйское кресло.

– Вам не понять. Это была… миссия спасения.

Граф изумленно покачал головой.

– В чем суть? Ну лупит сэр Аласдер Киннелл супругу. Она сама заварила эту кашу, когда вышла замуж. И ложе ты с ней не делишь. Что бы ты ни плел, я знаю, что это не так!

Дэвид, сам того не сознавая, подскочил со стула. Боль прошила ногу от бедра до колена, но вздох удалось подавить.

– Не смейте говорить об этой даме, – непреклонным тоном произнес он. – Вы недостойны даже туфли ее вылизывать.

Граф осклабился, глазея на Дэвида с нескрываемым интересом.

– Не реагируйте на отцовские колкости. Он обожает гневить людей и будет делать назло.

– Ты так хорошо меня знаешь, Мёрдок, – хохотнул граф. За секунду веселое выражение превратилось в нечто скорбное. – Из вас троих ты был единственным, на кого я возлагал надежды.

– Какой вздор, – мягко сказал Мёрдо. – Не найти сыновей послушнее Харриса и Яна. Я же ни в грош вас не ставил.

– Ты единственный, у кого есть мозги, способности, единственный, кто видит мир таким, какой он есть. Да, титул и земли достанутся Харрису. И что с того? Ты получил бы гораздо больше. Ты мог бы стать влиятельным деятелем, Мёрдок, достигнуть небывалого могущества. Вот чего я для тебя хотел! Для того и нужен был брак! Когда я договорился о помолвке, ты согласился…

– Точнее, не перечил, – ввернул Мёрдо.

– Не строй из себя марионетку. Ты намеревался возвратиться в Лондон и пойти по пути, который мы всегда обсуждали.

– Стал бы как вы, – бесстрастно изрек Мёрдо. – Дослужился бы до высокого чина, влиял бы на правительство.

– Да, и у тебя бы получилось. Но вместо этого ты умчался в Шотландию… к нему, – махнул он на Дэвида, – и пренебрегал письмами, что я посылал. Почему?

– Я образумился.

– Образумился? Тебя больше никогда не примут в светском обществе! Люди, которые вкладываются в предприятия, что приносят тебе деньги, не пришлют ни гроша, после того как узнают про скандал. Ты станешь парией, Мёрдок.

Мёрдо пожал плечами.

– Верно, но деваться уже некуда. – Помолчав, он продолжил: – Забавно. Столько лет у вас была возможность меня погубить, а я сделал все своими руками. До сегодняшнего дня мне даже в голову не приходило, сколь незначительной властью вы надо мной обладали. Нужно было лишь отказаться от всего, что вы мне дали. Стоило только понять, что мне ничего от вас не надо, прочее сложностей не вызвало.

– Тогда ликуй: у тебя больше ничего нет, – огрызнулся граф.

– Я так не считаю.

Граф мазнул взором по Дэвиду. Его осенило.

– Ясно. Лучше бы ты поговорил со мной, вместо того чтобы приносить себя в жертву. Мы бы договорились. В этом городе браков по любви почти нет. Ни с домом, ни с уединением проблем бы не возникло…

Мёрдо весело засмеялся.

– Вы всерьез полагаете, что я поверю, будто вы стали бы договариваться? Вы всегда заявляли, что хранить тайны следует на свой страх и риск.

Граф поджал губы.

– Если бы ты сказал…

– Если бы я сказал, вы сделали бы все возможное, чтобы все испортить, – рявкнул он. – Всех, кто вам мешает, уничтожили бы.

Граф хранил молчание. Он не возразил, да вообще ни слова не молвил.

– Вот вам история, – обратился Мёрдо к Дэвиду. – В детстве я жил от лета до лета. Каждое лето мы с матушкой, братьями и сестрами проводили в Килбее, в Аргайлшире. У отца же вечно находились дела в Лондоне. Уже много лет вы не ездили в Шотландию, верно? – поинтересовался он у отца.

Граф смолчал, и Мёрдо продолжил:

– Когда мне было шестнадцать лет, я сказал отцу, что хочу остаться в Килбее и управлять имением брата Харриса, наследника титула. Харрис остался бы в Лондоне и занял место в палате лордов. Я думал, отец порадуется. Он всегда мечтал, чтобы кто-то из сыновей пошел по его политическим стопам. Я знал, что Харрис счастлив, покуда оплачиваются его расходы.

– Харрис не похож на тебя. Для политики ему не хватает ума, – перебил граф.

Однако Мёрдо не обратил на него внимания:

– К моему удивлению, отец меня поддержал. Он пообещал распорядиться, чтобы старший управляющий, мистер Мур, уделил мне время, дабы выяснить, понравится мне работать или нет. В Килбей меня послали в семейной карете. Впервые в жизни я почувствовал себя человеком.

Дэвид хотел попросить его замолчать. Он знал, что грядет нечто ужасное. С одной стороны, слушать не хотелось, а с другой – Дэвид сознавал, что Мёрдо нужно выговориться, а он должен стать свидетелем.

Мёрдо улыбнулся, но вот взгляд выражал невыносимую грусть.

– Однажды, после того как я пробыл дома несколько дней, мистер Мур сказал, что мы уедем пораньше. На следующий день к семи утра мне уже седлали лошадь. Помню, тем утром я одевался и размышлял, что же принесет день. А спустившись в конюшню, я понял…

– Что? – поторопил его Дэвид. – Что вы поняли?

– Я понял, что творится неладное, – сглотнув, продолжил Мёрдо. – В конном дворе стояли красномундирники и клерк из ведомства шерифа с юридическими документами. Лишь только мы пустились в путь, я спросил, что происходит, и мистер Мур рассказал про выселение. Я не представлял, чего ожидать. Естественно, мне даже на ум не приходило, что целую деревню сожгут дотла.

«О боже, нет».

Сердце у Дэвида сжалось при воспоминании о беседе, состоявшейся несколько месяцев назад в другой гостиной. Дэвид, говоря про изгнание горцев с родовых земель, обвинил Мёрдо: «Ты же горец, разве нет? Сын самого помещика. Твой отец выселял арендаторов с родных земель, чтобы освободить место для овец? Сжигал дома?»

Тогда Мёрдо попросил его замолчать.

– Мне так жаль, – прошептал Дэвид.

– Тот день избавил меня от желания управлять Килбеем, – произнес Мёрдо. – На что, собственно, отец и уповал. Вы всегда разбирались в людях, так ведь, отец?

Граф, сидевший в кресле, принял отрешенный и вместе с тем высокомерный вид.

– Вы умеете уговаривать, умасливать…

– Зачем тратить время впустую? – бросил граф. – Уже тогда ты был весьма способным.

– Я души не чаял в Килбее. Я был там счастлив.

– Счастье приходит и уходит, – пожал граф плечами. – А вот возможностью определять будущее королевства могут похвастать немногие. Именно это я тебе и предлагал.

– А я отказался.

– Да, отказался. – Граф устало потер лицо. – Да, отказался, – повторил он, на сей раз, видимо, начав уяснять, что изменить ничего нельзя.

– Этим вечером вы публично от меня отреклись. Слов назад не забрать.

– Да, верно, – признал граф. – По пути сюда я пытался найти выход, но его нет. Мне не уберечь тебя от глупости. Было чересчур много свидетелей. Выйдет грандиозный скандал. Я обязан отлучить тебя от семьи.

– Понимаю. Дабы вас не смущать, в городе я больше не покажусь. Я вернусь в Шотландию и больше не приеду.

– Хорошо, – отозвался граф.

Тем не менее гримаса противоречила ответу. Он выглядел опустошенным. В тот миг Дэвид уразумел, что граф по-своему любил сына.

Мёрдо глубоко вздохнул.

– Взамен я прошу лишь об одном…

– О чем?

В глазах мелькнул проблеск надежды. Все же Мёрдо чего-то от него хотел…

– Оставьте нас в покое.

«Нас».

Проблеск надежды угас, исчез.

– Мёрдок, – произнес он, вложив в слово всю боль и сожаление, – сегодня ты отчудил то, что не укладывается в сознании, теперь от тебя толку нет. Я не могу иметь с тобой дел.

– Знаю.

Граф закрыл глаза, а разомкнув веки, проговорил:

– Помнишь, много лет назад ты спорил со мной о выселении?

Мёрдо кивнул.

– Ты сказал, что однажды меня проучишь. А я ответил, что это дурость, что в мести ради мести нет смысла. Для чего тратить силы, коими можно распорядиться с большей пользой?

– Я хорошо это помню. Вы говорили, что месть должна содействовать цели, иначе это просто собачий укус. Вы говорили, что любой дурак может махать кнутом, а хитрость в том, чтобы привести лошадь к финишу.

– Совершенно верно, – вспомнив про гордость, чуть улыбнулся граф. Поднявшись с кресла, он пересек комнату и встал на расстоянии вытянутой руки от сына. – Ты выбыл из гонки, Мёрдок. Я не пытаюсь воскресить дохлых лошадей. Я их в упор не вижу.

Они долго сверлили друг друга глазами.

– Спасибо.

Граф напустил на себя суровый и озлобленный вид.

– Не благодари. Однажды ты посмотришь на свою жизнь и поймешь, что он не стоил таких жертв.

Мёрдо смолчал, пронзая отца взглядом.

Граф, качая головой, повернулся к нему спиной.

– Ты величайшее разочарование в моей жизни.

Не проронив больше ни слова, он покинул комнату.

Глава 18

Утро следующего дня выдалось ветреным и холодным. По небу проносились серые тучи. Дэвид держал путь в резиденцию Леннокса, борясь с ветром, вынуждавшим хвататься за шляпу. В этом году март приходил с бурей.

Маленький дом Уилла – здание из красного кирпича в не очень благополучном, но все равно приличном уголке Лондона, – смотрелся не столь величественно, как особняк Мёрдо. Нервы пошаливали. Дэвид постучал в дверь, размышляя, какого приема ожидать.

– Сэр Уильям распорядился отвести вас прямиком в кабинет, – пояснил угрюмый дворецкий. – Пожалуйста, следуйте за мной.

Он сопроводил Дэвида по узкому коридору, остановился перед одной из дверей и тихо постучал.

– Входите, – донеслось из-за двери.

Даже по единственному слову можно безошибочно признать Уилла. Говорил он тем же аристократическим тоном, что и Мёрдо, только в произношении слышался шотландский акцент. Эдакий голос сельского джентльмена, в детстве игравшего с местными ребятишками и обучавшегося на дому.

Дворецкий распахнул дверь и размашистым жестом предложил Дэвиду войти. Переступив порог, он оказался в уютном кабинете, где Уилл сидел за столом. При появлении Дэвида он мигом поднялся. Они зашагали навстречу друг другу и остановились перед камином в центре турецкого ковра.

– Мистер Лористон, – улыбнулся он.

– Сэр Уильям.

Дэвид пожал протянутую руку настолько быстро, насколько позволяли приличия, и высвободился. Щелчок двери оповестил, что прислужник удалился и они остались одни.

– Как я погляжу, теперь ты ходишь с тростью, – выдержав паузу, сказал Уилл.

– Временно.

– Что стряслось?

– Ничего особенного. Несчастный случай. Я почти оправился.

Дэвид через силу взглянул на Уилла, стараясь не показывать эмоций.

– Выглядишь превосходно, – изрек Уилл, окинув Дэвида взором с головы до ног. Не слишком открыто, но для людей вроде них заметно.

«А на гренадера он так же смотрел, – задумался Дэвид, – перед тем как овладеть им на глазах у зрителей?»

– Ты тоже, – любезно отозвался Дэвид, никоим образом не выдав размышлений, и равнодушно добавил: – Брак идет тебе на пользу.

Уилл не ответил, зато отвел глаза.

– Слышал, у тебя дочь, – с вежливым интересом примолвил Дэвид.

– Теперь еще и сын, – подтвердил Уилл.

– Поздравляю.

Уилл пренебрежительно кивнул, по-видимому, не желая обсуждать детей.

– Выпьешь? – указал он на графин с янтарным напитком.

В десять утра?

– Нет, благодарствую, – пробормотал Дэвид. – А вот присесть не отказался бы.

– О, конечно, – откликнулся Уилл, покосившись на трость. – Следовало раньше предложить.

«Да, следовало. Впрочем, Уилл никогда не отличался внимательностью».

Праздная мысль осадила. За минувшие десять лет Дэвид неоднократно клял Уилла Леннокса, но только за то, что он разбил ему сердце. Банальная реакция – порицание манер – разочаровала.

Дэвид осторожно опустился на стул. Последние несколько дней давали о себе знать. Он опирался на трость больше обычного.

Поймав взгляд Уилла, он смутился и осерчал.

– Мне еще не доводилось заниматься подобными вопросами, но полагаю, сначала мы должны выяснить, возможно ли примирить спорщиков, а потом уже о чем-то договариваться.

Уилл смерил его долгим взором, после чего проговорил:

– Печальная ситуация. Всем известно, что лорд Мёрдо вынудил сэра Аласдера устроить дуэль. Если поединок состоится и сэра Аласдера убьют, это будет не что иное, как душегубство. Для Балфора единственный достойный выход – это принести извинения.

– Лорд Мёрдо готов извиниться только при определенных условиях. Взамен Киннелл получит извинения и сбережет честь без риска для жизни. Поскольку после этого случая лорд Мёрдо не намерен показываться в обществе, Киннеллу не придется сталкиваться с напоминаниями.

– Что за условия?

– Я не имею права сказать. Лорд Мёрдо готов обсудить их с Киннеллом. Мне же наказали передать, что, если Киннелл пожелает обговорить вопрос, лорд Мёрдо навестит его сегодня в два часа. Если нет, я вернусь вечером, чтобы обсудить встречу.

Уилл приподнял брови, однако, к его чести, выуживать сведения не стал.

– Хорошо. Я все передам и пришлю записку с ответом.

Они долго не сводили друг с друга глаз. Ибо с делами они покончили, рассиживаться не имело смысла.

– Тогда я откланиваюсь и жду вестей. Я живу у лорда Мёрдо на Керзон-стрит. Ответ отправь туда.

Он уперся руками в бедра, поднялся, сумев не поморщиться, и взял трость.

Уилл тоже встал.

– Признаться, это очень занятно.

– Что?

– То, что лорд Мёрдо заявил про супругу Киннелла. Не думал… честно говоря, я не думал, что он предпочитает женщин.

Дэвид молчал, глядя в знакомые зеленые глаза.

– Да и ты живешь у него… – добавил Уилл, выразительно умолкнув.

Хоть он и ждал чего-то подобного, Дэвид поймал себя на мысли, что докучливость Уилла возмущала.

– После несчастного случая я поступил на службу в усадьбу лорда Мёрдо в Пертшире, дабы решить кое-какие юридические вопросы. Пока я шел на поправку, меня все устраивало.

– Да брось, Дэви, – приблизившись, изрек Уилл. В глазах плескались веселье и нескрываемый плотский интерес. – Таких совпадений не бывает. Я тебя знаю, помнишь? – Он погладил Дэвида по предплечью. – Я знаю, какой ты. Раз ты проводишь время с лордом Мёрдо, ты уже не тот робкий мальчик, которого я знал.

Дэвида затошнило при взгляде на Уилла, при виде игривого взора, многообещающих касаний.

– Ты тоже изменился, – произнес он онемевшими губами. – Когда-то ты и сам был робким.

– Тогда я боялся собственной тени. С тех пор многое поменялось. Брак помогает раскрепоститься.

– Твоя жена считает так же?

Уилл поджал губы и повел плечами, изображая безразличие.

– Ее мнение никого не волнует.

Сие говорило о многом. Неудивительно, что они с Киннеллом сдружились.

Дэвид отступил, и Уилл опустил руку.

– Мне пора. Нужно заняться другими делами.

Дэвида не заботило, что он солгал. Ему не терпелось уйти.

– Досадно, конечно, – приветливо отозвался Уилл. Видимо, равнодушием его не отпугнуть. – Может, встретимся, после того как покончим с дуэлью? Разумеется, не здесь. Я знаю неприметный и надежный отель…

При мысли об этом сделалось дурно.

– Вряд ли.

Уилл разрумянился.

– Из-за того, что случилось с твоим отцом? Да бог ты мой, Дэви, нам было по шестнадцать лет. На что ты рассчитывал?

«Я рассчитывал, что ты не солжешь о своей роли в поцелуе».

«Я рассчитывал, что ты не бросишь меня разбираться с последствиями в одиночку».

Давным-давно он хотел выложить все это Уиллу, даже хотел потребовать ответов. Он по глупости надеялся на объяснения, с коими сумеет смириться, кои помогут снова полюбить Уилла.

Теперь все в прошлом.

Ныне Дэвид хотел позабыть, что вообще с ним знаком. Тем, что он не отозвался на вопрос, Дэвид как бы отомстил за просительные письма, отправленные много лет назад, ни на одно из которых он так и не получил ответа.

– Как я уже сказал, мне пора идти.

– Все это ненадолго. Может, сейчас ты и нравишься Мёрдо Балфору, но вскоре интерес угаснет. У него было больше мужчин, чем у меня горячих ужинов. Однажды он женится, как и я. Такие, как мы, всегда женятся.

Дэвид пристально смотрел на давнего возлюбленного.

Он незнакомец, вежливый состоятельный красавец, окруженный турецкими коврами и книгами в кожаных переплетах. Богач с благовоспитанной супругой и двумя детьми.

Пожалуй, он получил все, чего хотел.

Дэвид вспомнил прежнего Уилла – пригожего мальчика, чьи зеленые глаза светились весельем и нежностью, в то время как они с Дэвидом резвились в пруду, изображая выдр.

В душе он простился с тем мальчиком навсегда.

Уилл шагнул вперед.

– Дэви…

Но Дэвид уже повернулся к нему спиной.

– Прощай, Уилл.

Он вышел за дверь, выбросив воспоминания из головы.

Йен настоял, что доедет с ними до особняка Киннелла, правда, согласился остаться в карете.

– Если замысел провалится, – сказал он, как только экипаж остановился возле места назначения, – и этот мерзавец застрелит тебя на хэмпстедской пустоши, я не успокоюсь, пока не положу конец его жалкому существованию.

– Этого не случится, – незамедлительно откликнулся Мёрдо. – Он уцепится за возможность избежать дуэли, а если нет, на пустоши умрет именно он.

Уверенный ответ немного расслабил Йена. Он кивнул и не возмущался, когда они выбрались из кареты.

Дворецкий, отворивший дверь, явно их ждал. Он проводил их в просторный, хорошо обустроенный кабинет, где уместились огромный стол и круглый стол для совещаний с шестью стульями.

– Сэр Аласдер скоро подойдет, – оповестил дворецкий.

Как только он удалился, закрыв за собой дверь, Мёрдо повернулся к Дэвиду и вздернул бровь.

– Ждать придется долго.

Дэвид не находил себе места из-за того, что Мёрдо встанет лицом к лицу с Киннеллом, держащим заряженный пистолет, а вот сам Мёрдо вовсе не тревожился. Даже веселился. Его поведение приводило в ярость и в то же время успокаивало.

В одном Мёрдо оказался прав: ждать пришлось долго. Явился Киннелл спустя двадцать минут. Одет он был опрятно, а вот выглядел плохо. Лицо посерело от усталости и тревоги. Он разительно отличался от Мёрдо.

Мёрдо успел усесться за стол с книгой, взятой с одной из полок. При появлении Киннелла он вскинул глаза, но вместо того, чтобы подняться, опустился на спинку стула и закинул ноги на стол.

– Ах, сэр Аласдер! Вы наконец-то удостоили нас своим присутствием. Где же ваш секундант? Сэр Уильям, кажется.

Дэвид следил за реакцией Киннелла, подмечая мельчайшие признаки гнева и страха: он стиснул зубы, смотрел внимательно и вместе с тем настороженно.

– Лучше обойтись без зрителей.

– Очень умно, – приветливо согласился Мёрдо. – Вам не понравится то, что я скажу. Сэру Уильяму ни к чему это слушать.

Киннелл обогнул стол и сел на самый дальний от Мёрдо стул.

– Сэр Уильям сказал, что вы готовы извиниться, – проговорил он деловым тоном. – Но при определенных условиях. Что за условия?

– Их всего два. И оба легко исполнить. Во-первых, мне нужна Элизабет. Сегодня она уйдет отсюда вместе со мной. Во-вторых, я хочу, чтобы вы с ней развелись.

Киннелл устремил на него потрясенный взгляд.

– Вы… вы не можете об этом просить.

Мёрдо с совершенно серьезным видом подался вперед.

– Я не прошу. Я требую. Если хотите избежать дуэли на пистолетах, вы согласитесь, – отталкивающе улыбнулся он. – Вам известно, что я выиграю.

От злости Киннелл покраснел.

– Это возмутительное требование. Я имею право на извинения. Вы меня оскорбили! Я пострадавшая сторона!

Мёрдо схватил Киннелла за плечо и дернул на себя так, что они оказались почти нос к носу.

– Да какой из тебя пострадавший? – прошипел он. – Ты злобная тварь. Ты остался таким же злобным, каким был в детстве. Если думаешь, что я забыл, как ты меня мучил, когда я был маленьким и слабым, ты сильно заблуждаешься. – Он придвинулся ближе. – Поверь, я с превеликим удовольствием пристрелю тебя и сотру с лица земли. Согласен ты с условиями или нет, твоя жена освободится от этого брака. От неминуемой смерти тебя отделяет только то, что я хочу забрать ее из этого дома. Посему советую извлечь из великодушного предложения максимум. Через день или два я запросто тебя убью и начинаю склоняться к мысли, что оно того стоит.

Едва Мёрдо отпустил Киннелла, он тяжело повалился на стул, побелев от страха.

– Как же я с ней разведусь? – пробубнил Киннелл.

– Укажите меня любовником. Я не против. Учитывая то, что вчера случилось в «Калейне», свидетельств вам хватит, не говоря уже о сочувствии пэров. Конечно же, Элизабет окрестят прелюбодейкой… – он посмотрел Киннеллу прямо в глаза, – но уверен, она с радостью променяет боязнь на осуждение.

– Развод обойдется мне в целое состояние.

– Вам это по карману, – пожал Мёрдо плечами. – Продайте украшения. Они ей больше не нужны.

Киннелл поджал губы, сверкая глазами от злости.

– Вас тоже опорочат. Вы разоритесь. Никто в светском обществе не подаст вам руки.

На миг Мёрдо задумался. Киннелл заметить не успел, а вот Дэвид приметил сомнения и понял, что Мёрдо просчитывал последствия.

– Тронут вашей заботой, – улыбнулся Мёрдо, – но волноваться за меня не стоит. Итак, если вы готовы принять предложение, мистер Лористон составит соглашение. Ежели нет, увидимся на рассвете на хэмпстедской пустоши. Что выбираете?