Текст книги "Спровоцированный (ЛП)"
Автор книги: Джоанна Чемберс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Они преодолели две шаткие лестницы и оказались в тесном плохо освещенном коридоре. В подсвечнике мерцала свеча, судя по виду, готовилась погаснуть. По сравнению с другими этажами здесь покои были меньше и располагались ближе друг к другу, а потолок нависал ниже. Балфор приложил палец к губам, и Дэвид кивнул, но невзирая на старания вести себя тихо, они все равно топали туфлями по потрепанным половицам.
Преодолев половину коридора, они достигли комнаты с нарисованным на древесине номером двадцать. Из-за двери доносились громкие гневные голоса. В комнате явно находился не только Хью, но слов было не разобрать. Может, здание и выглядело обветшалым, но стены и двери были достаточно толстыми. Балфор прижался ухом к древесине и обеспокоенно нахмурился.
– Нам придется войти, – прошептал он.
Сердце у Дэвида забилось быстрее, а дыхание стало тяжелым и поверхностным. Он тоже приник ухом к двери и старался различить, что же именно обеспокоило Балфора. Разговоров слышно не было, зато доносилось ворчание. Будто обжегшись, Дэвид отпрянул и бросил на Балфора встревоженный взгляд.
– Наш друг сообщил, что замки хлипкие, – пробормотал Балфор. – Он предложил, если понадобится, выбить дверь.
– Шутишь? – прошипел Дэвид. – Судя по виду, дверь очень крепкая.
– Меня заверили в обратном, – прошептал Балфор. – Да и что еще нам остается?
Дэвид прикусил губу. Балфор был прав.
– Войдешь следом за мной, – шепотом изрек Балфор и, чтоб как следует разбежаться, прижался к противоположной стене.
Правда, от стены до двери всего несколько шагов, но все ж таки Балфор дюжий мужчина. Он вытащил из кармана револьвер, а Дэвид нехотя достал нож.
– Готов? – одними губами произнес Балфор.
Сглотнув, Дэвид кивнул. Сердце грохотало все громче.
Засим Балфор ринулся к двери.
Глава 15
Приложившись всем телом, Балфор выбил дверь, которая с громким треском распахнулась и врезалась в стену. Балфор тотчас же ворвался в покои, а Дэвид последовал за ним.
Обитатели комнаты, на чьих лицах отражался шок, обратили взоры на вторгшихся мужчин. Примерно на минуту повисла тишина, и Дэвид изо всех сил пытался уразуметь открывшуюся картину. Йен отнюдь не был жертвой. Скорее, наоборот. Широко расправив плечи, он целился револьвером в мужчину, что стоял на коленях. Мужчина – столь же крупный и крепкий, как Балфор – был одет лишь в ночную рубашку, а руки сплетены за головой. Из пореза на виске сочилась кровь, а на лице начинали проступать синяки.
Дэвид перевел взгляд на Йена. Выглядел он столь же плохо, как и несколько часов назад. Пальто после ночевки на земле было грязным, лицо омрачала усталость, но что-то удерживало его на ногах. С невероятной убежденностью во взгляде он рассматривал Дэвида и Балфора.
– Мёрдо, – позвал пленник. Глаза у него были повлажневшими, а на лице читалось облегчение.
– Смотри на меня, – рявкнул Йен, и мужчина перевел взор на него.
Балфор медленно шагнул вперед и, направив дуло вниз, отвел руку с револьвером в сторону.
– Сделаешь еще шаг, и я всажу пулю ему в голову, – решительно заявил Йен.
Балфор замер.
– Ладно. – Глубокий голос звучал ровно. – Мы всего лишь хотим поговорить.
Йен печально хохотнул.
– Да неужели? А мы как раз мило болтали о том, как Лис предал моего брата и его друзей, да?
Хью закрыл глаза и сглотнул, облегчение от встречи с Балфором испарилось.
– Йен, послушай... – заговорил Дэвид. Нож в руке казался лишним.
– Я сказал, стой, где стоишь, – завопил юноша, хотя Дэвид не двинулся с места. – Ни шагу, Дэви, или клянусь...
– Осторожнее, – опустив ладонь Дэвиду на плечо, пробормотал Балфор.
– Зачем ты сюда пришел? – воскликнул Йен, бросив взгляд на Балфора. – Да еще и с ним?
– Он помог тебя найти, – отозвался Дэвид. – А пришел я, потому что беспокоился. Мне казалось, ты в опасности, и я чувствовал себя виноватым.
Еще один сиплый смешок.
– Как видишь, причин для беспокойства нет. Говорил же, я знаю, во что ввязываюсь. А теперь ты приходишь сюда со своим проклятым чувством вины и все усложняешь.
– Значит, вот как ты считаешь, да? – откликнулся Дэвид. – Думается мне, поспел я как раз вовремя, чтоб предотвратить убийство... Надеюсь, ты не ради этого здесь?
– В смысле? – Йен укоризненно взирал на Хью. – Я изначально планировал его убить. С какой стати ты считал иначе?
Дэвид широко разинул рот.
– Ты говорил, что хочешь посмотреть ему в глаза.
Йен мрачно улыбнулся.
– Ну вот мы и смотрим. Твоя главная проблема в том, что ты всех судишь по себе, Дэви. Большинство людей не такие добрые и благородные, как ты воображаешь.
– Неправда. Ты добрый человек, Йен. Любящий брат, прилежный студент, верный друг. Ты не станешь убивать ради мести. Пожалуйста, не очерняй душу этим преступлением.
Йен издал непонятный звук, что-то среднее между отчаянием и потехой.
– Хочешь, чтоб я сохранил этой шавке жизнь? Конечно, пусть женится на заносчивой потаскухе Гэлбрейт и живет припеваючи, пока Питера везут по морю в цепях, так?
Хью издал гневный вопль и начал подниматься.
– Да как ты смеешь говорить о мисс Гэл...
Йен прервал возражение сердитым рыком:
– Закрой свой поганый рот!
Рука, в которой он держал черный револьвер, задеревенела. Он сверкал глазами и содрогался от напряжения. По телу у Дэвида пробежала судорога. Нужно было вмешаться, но Балфор, так и не убравший руку с плеча, удерживал его на месте.
– Подумай как следует, – обратился к Йену Балфор. Голос звучал спокойно и твердо. – У тебя всего один выстрел. Потом ты окажешься безоружен, и мы тебя одолеем. Тебя арестуют. Повесят. И все будет зря. А чтоб всего этого избежать, нужно опустить револьвер и уйти.
Йен призадумался.
– Нет, не зря, – изрек он, глядя на стоявшего на коленях мужчину в упор. – Он умрет.
– А вскоре умрешь и ты.
Йен пожал плечами, и Дэвида встревожило, что юноша совершенно не ценил свою жизнь.
– Опусти револьвер, – невозмутимо продолжил Балфор, – и уходи. Мы не станем тебя останавливать. Подумай.
Балфор, вперившись взором в Йена, ослабил хватку на плече Дэвида.
Балфор наверняка верил, что сумеет убедить Йена. В отличие от Дэвида он еще не понимал, что жажда отомстить за брата пересиливала желание спастись.
Балфор не знал, что жить Йену по большому счету было не для чего и не для кого.
А вот Дэвид знал даже больше: единственный способ остановить пулю – это встать у нее на пути.
Балфор пристально смотрел на Йена. Дернув плечом, Дэвид сбросил тяжелую руку и плавно двинулся в сторону стоявшего на коленях мужчины.
– Дэвид!
Дэвид уловил шок и страх в голосе Балфора. Как и непривычное обращение по имени. Однако не обернулся. Не посмел отвести взор от мужчины.
– Поди прочь, Дэви, – произнес Йен, в голосе послышались опасные нотки.
– Делай, как он говорит! – настоял Балфор.
Уставившись на Йена, Дэвид проигнорировал Балфора.
– Не могу. – Неужели они не осознавали, насколько он был серьезен? – Это я во всем виноват. И гибель этого мужчины не ляжет на мою совесть.
Руку Йен не отвел, дуло револьвера теперь указывало на Дэвида.
– Я не хочу в тебя стрелять. До настоящего момента ты был мне хорошим другом.
Дэвид робко, даже испуганно улыбнулся.
– Так не стреляй. Сделай, как сказал Балфор, и уходи. Мы не станем тебя останавливать.
– Ты не понимаешь. Я не дам тебе встать у меня на пути.
Дэвид покачал головой.
– Нет, это ты не понимаешь. Как верно подметил Балфор, у тебя всего один выстрел. Уходи или стреляй в меня, но до Лиса ты не доберешься.
– Дэвид, – прохрипел Балфор. – Бога ради, отойди!
Йен сверкнул глазами.
– Прислушайся и постой в сторонке. Не вынуждай тебя калечить.
Не сводя глаз с Йена, Дэвид отбросил нож, и тот укатился в другую часть комнаты.
– Я ни к чему тебя не принуждаю, – подняв руки ладонями вперед, с дрожью в голосе произнес Дэвид. – Тебе решать, стрелять в меня или нет. Но я не отойду. Не могу.
Йен бросил взгляд на мужчину у Дэвида за спиной. Он явно терял надежду и злился. Находился в безвыходном положении.
– Я никогда тебя не прощу, – прошептал он. – Это был мой единственный шанс.
На миг Дэвиду подумалось, что юноша все-таки выстрелит. Воображение нарисовало картинку, как пуля, переломав кости, прошьет грудь, отчего мигом пробрала дрожь.
Руку с револьвером Йен так и не опустил, всей своей позой он излучал уверенность и готовность сражаться. Однако выражение лица рассказывало более сложную историю. Там отражались и горе, и ненависть к мужчине, что стоял на коленях, и сомнения.
– Иди сюда, – бесстрастным голосом проговорил Йен.
– Дэвид, не смей, – скомандовал Балфор.
Дэвид пренебрег его словами.
– Прикрой Хью, – бросил он и с поднятыми руками ступил вперед.
За несколько шагов он приблизился к Йену настолько, что, если б сделал еще шаг, дуло уперлось бы в грудь.
– Развернись.
Дэвид подчинился, с облегчением подметив, что Балфор встал перед Хью и направил револьвер на Йена и Дэвида. Он гневался: темные глаза пылали огнем, а губы были плотно поджаты.
Йен обхватил Дэвида за плечи и притянул к груди. Жесткая щетина покалывала ухо.
– Полагаю, ты серьезно говорил о том, что вы меня отпустите, – прижав револьвер к виску Дэвида, пробормотал Йен, – но твоему дружку я не доверяю. Поэтому ты прогуляешься со мной. Идем к двери.
Дэвид кивнул, и они попятились к выходу.
– А вы, – повысил голос Йен, – оставайтесь на месте. Шелохнетесь, и я пущу пулю ему в голову.
Балфор и Хью кивнули. Вид у Балфора был мрачный и несчастный.
Дэвид уловил скрип двери, чувствовал, как Йен напряг руку, которой тянул его назад, чувствовал холод прижатого к виску револьвера. Сердце грохотало. Он молился, чтоб Балфор и Хью не сотворили ничего опрометчивого и неразумного.
Как только Йен дотащил его до двери, Балфор стиснул руки в кулаки.
– Куда ты его ведешь?
– Мы с Дэви немного пройдемся. Он вернется при условии, что вы не станете дергаться. Если что, я услышу. Половицы ужасно скрипят.
Балфор отрывисто кивнул, а в следующий миг дверь за ними закрылась, оторванный, ни на что не годный замок стукнулся о раму.
Схватив за руку, Йен пихнул Дэвида настолько грубо, что он споткнулся, а пока пытался удержать равновесие, юноша прижал дуло револьвера к спине.
– Давай пошустрее! – буркнул он.
Он толкал Дэвида весь путь по коридору и два шатких лестничных марша, а на следующей лестничной площадке схватил за плечо.
– Вот здесь мы и расстанемся. – Он смерил Дэвида долгим взглядом и свирепым тоном добавил: – Вряд ли ты осознаешь, насколько я был близок к тому, чтоб тебя убить.
– Почему же? Осознаю. Но я в тебя верил.
Йен хрипловато хохотнул.
– Ты всегда видишь в людях только хорошее, Дэви. Уж не знаю, слабость это или сила.
– Я не такой наивный, как ты считаешь. – Дэвид вытащил из кармана пальто кошелек, где хранил все имевшиеся у него деньги, и вложил Йену в руку. – Держи. Выбирайся из города. Не оглядывайся назад. Позабудь о Лисе.
Убирая кошелек в карман, Йен пытливо разглядывал Дэвида.
– Не обещаю. Но могу поклясться, что однажды верну тебе деньги.
Засим он удалился, стуча каблуками, помчался вниз по лестничному пролету.
Дэвид же остался стоять и всматривался в уменьшавшуюся фигуру юноши. Вскоре входная дверь распахнулась и с громким лязгом захлопнулась.
Он принялся неспешно считать до ста, чтоб Йен успел окончательно и бесповоротно уйти.
Пока Дэвид стоял и считал, единственная свеча, что озаряла лестничную клетку, потухла. Вначале умерло пламя, а миг спустя из восковой могилы поднялось облачко дыма и поплыло вверх.
Вслед за ним Дэвид побрел на третий этаж.
Глава 16
Балфор протянул Дэвиду бокал, щедро наполненный виски. Они расположились в гостиной в его особняке, где Дэвид с удобством разместился на парчовом диване. По приезде лакей сопроводил Хью в опочивальню. В карете Балфор не проронил ни слова и смотрел куда угодно, только не на кузена, словно видеть его было невыносимо. С Дэвидом он тоже хранил молчание, но как-то по-другому. С Дэвидом он вел себя любезно и заботливо. Настороженно.
– Мне пора домой, – сказал Дэвид, правда, виски принял и, смакуя горечь алкоголя, сделал длинный глоток.
Балфор безмолвно его рассматривал, лицо выражало тревогу.
– Что?
Казалось, говорить Балфор не хотел, но в ответ на вопросительный взор все же буркнул:
– Лучше б ты остался.
– Прости, что?
Балфор, сердито фыркнув, зашагал к камину, где ярко полыхал огонь, однако он взял кочергу, будто поленья нужно было перемешать.
– Что если Йен Макленнан появится у тебя в квартире? – наконец-то выпрямившись, изрек он.
Озадачившись, Дэвид молчал. Он вспомнил, как Балфор опустил теплую руку ему на плечо. Вспомнил, как Балфор выкрикнул его имя, когда Дэвид встал перед револьвером, хотя всегда звал его Лористоном. На душе неожиданно потеплело.
– Не появится, – произнес Дэвид, нарочно придерживаясь легкого тона. – А вот твоему кузену лучше глядеть в оба.
Балфор пренебрег его словами.
– Давай сегодня ты останешься здесь? Не со мной... Прислуга подготовит тебе покои.
– Да ни к чему...
– Сделай мне одолжение, – перебил Балфор. – А то есть у тебя привычка влипать в неприятности. В прошлый раз по пути домой на тебя напали.
Припомнив ту ночь, Дэвид покраснел и решил уступить. Тем более что он совсем выбился из сил.
– Ладно, – пожав плечами, сказал он. – Как тебе будет угодно.
– Хорошо. – Балфор опустился в кресло и отпил половину содержимого бокала. – Что, по-твоему, Макленнан станет делать дальше?
Дэвид задумался.
– Несколько недель назад его брата отправили на каторгу. Вероятно, они больше никогда не свидятся. Йен несчастен. И зол. – Он выдержал паузу. – Не знаю, возможно, он вновь попытается отыскать твоего кузена.
Глядя на огонь, Балфор погрузился в размышления.
А Дэвид смотрел на него. Какой же у Балфора был профиль. Как у древнеримского полководца. Темные волосы подстрижены в стиле Брута19, черты лица строгие и грубые. Выпяченный подбородок говорил о недовольстве и враждебном настрое.
– Можно просьбу?
Прикрыв глаза, Балфор повернул голову.
– Смотря какую, – проворчал он.
Дэвида взволновало прозвучавшее в глубоком голосе обещание, но он быстро отмахнулся от этой мысли. Он должен попросить об одолжении. О том, на что Балфор, скорее всего, ответит отказом.
– Не преследуй Йена.
Выражение лица у Балфора слегка изменилось, а намек на обещание превратился в осторожность.
– Ты сам сказал, он может снова отыскать Хью.
– Теперь Хью про него знает и сам о себе позаботится. Это касается только их двоих.
– Пусть я его и презираю, но он мой кузен.
– А Йен мой друг. Друг, которого я предал, чтоб спасти твоего кузена.
– А вдруг в следующий раз мне не удастся его остановить, и он преуспеет?
– А вдруг ты его остановишь, хотя ему даже в голову не приходило ничего затевать?
– С какой стати Хью должен так рисковать?
Дэвид сердито затряс головой.
– Хью? Лгун, предавший безвинных людей? Да он сам виноват.
Внимательно разглядывая Дэвида, Балфор хранил молчание.
– Пытаешься намекнуть, что влюблен в Макленнана?
– Что? Нет!
Поверил Балфор или нет, неясно, но глаз с Дэвида он не сводил.
– Я нахожусь в Шотландии, потому что тетя умоляла меня найти Хью. Я пообещал, что постараюсь вытащить его из той несуразицы, в которую втянул отец. И обязан обещание сдержать.
– Ты и сдержал. Если хочешь его уберечь, тогда отправь за границу и дай новое имя. Все лучше, чем выслеживать Йена.
– Такая помощь разлучит его с Беллой Гэлбрейт.
– Возможно.
Балфор вздохнул.
– Если я отошлю Хью, он решит, что я сам претендую на Беллу.
– А ты претендуешь? – не задумавшись, выпалил Дэвид.
Ему не приглянулась улыбка, что растянула красиво вылепленные губы Балфора.
– Она стала бы мне идеальной женой.
– Если не брать в расчет, что она тебя терпеть не может? – яростно проговорил Дэвид.
Балфор расхохотался, в уголках глаз проступили морщинки.
– Сколько ехидства! Не думал, что ты падешь столь низко.
Боже, он был привлекательным, когда смеялся. Внезапно у Дэвида защемило сердце.
– Никакого ехидства. Обычное наблюдение.
Балфор ухмыльнулся.
– Разумеется, ты прав. Белла считает, будто ей обязаны поклоняться, и не выносит моих безжалостных подначек. К тому же у нее совершенно нет чувства юмора.
– Ну так что? Ты согласен оставить Йена в покое?
Улыбка померкла. Дэвиду подумалось, что Балфор откажет, но последующие слова его изумили:
– Хорошо. Я оставлю Макленнана в покое и сделаю все возможное, чтоб он не добрался до Хью. Так устроит?
– Да, спасибо. – Слова были произнесены искренне. Интересно, Балфор осознавал, насколько искренне?
Они погрузились в молчание, лишь тиканье часов нарушало тишину. Вероятно, в компании другого человека стало бы неуютно. Но только не с Балфором.
– Можно задать вопрос?
– Безусловно.
– Почему ты зовешь меня Балфором, а не лордом Мёрдо?
Дэвид покраснел.
– Знаю, это неприлично, но звать тебя иначе не получается. – Балфор выгнул бровь, и он неохотно продолжил: – В нашу первую встречу в Стерлинге ты скрыл свой титул и представился мистером Балфором. С тех пор я зову тебя только так, хоть позднее и выяснилось, что ты сын маркиза.
Балфор неотрывно глядел на Дэвида.
– И тебе никогда не хотелось назвать меня Мёрдо? Ты же знаешь мое имя.
Его глаза стали цвета черного кофе. В таком освещении невозможно разглядеть, где глубокий карий цвет радужки перетекал в черный зрачок.
Столь интимный вопрос застал врасплох, и Дэвид покраснел.
– Сомневаюсь, что хотелось.
Балфор отвел взгляд.
– Странные они, да? Имена, то бишь.
– В смысле?
Балфор потешно улыбнулся.
– Единственный человек во всем мире, который звал меня Мёрдок – моим полным именем – это мать. Отец, братья и сестры зовут меня только Мёрдо.
Дэвид не сумел сдержать улыбку.
– У тебя есть мать? А я-то думал, ты высечен из мрамора.
Балфор натянуто улыбнулся.
– Была. Она скончалась.
– Прости... – Улыбка угасла.
Балфор отмахнулся от извинений.
– Это случилось давно.
– Сколько у тебя братьев и сестер? У меня только брат Дрю.
– Нас шестеро. Самый старший – Харрис, потом мы с Яном. И три девочки.
– Наверно, здорово иметь такую большую семью.
– Временами – да. Как тебя зовет мать?
– Дэви.
Балфор приподнял бровь.
– Так же тебя звал Макленнан.
Дэвид пожал плечами.
– Это не одно и то же.
– Почему же?
– Ты не поймешь.
– Так объясни.
– Тогда мне нужно еще выпить.
Говорил Дэвид весело, шутливо, но Балфор все равно встал и наполнил бокал янтарной жидкостью. Дэвид покорно вздохнул и, сделав длинный глоток, опустился на спинку кресла.
– В моих краях многие зовут меня по имени.
– А откуда ты?
– Из деревушки под названием Мидлаудер, что в тридцати километрах отсюда. Отец арендует там небольшую ферму. Огромным хозяйством, что принадлежит помещику, руководит управляющий, но есть и арендованные фермы, например, как у отца. Большую часть населения составляют рабочие, если не считать священника мистера Оделла и лекаря мистера Грэма. Еще есть кузница и постоялый двор, и торговая лавка, которой заведует вдова Макэндрю. – Он мечтательно улыбнулся. – Это небольшая деревенька.
– Хочешь – верь, хочешь – нет, – сухим тоном проговорил Балфор, – но я имею представление о деревнях.
– Но ты-то рос в огромном особняке.
– Ну да.
– Как к тебе обращались в детстве? Лорд Мёрдо?
– В большинстве случаев – да. Либо господин Мёрдо.
Дэвид улыбнулся.
– Ты настолько к этому привык, что даже не замечаешь. Обращение к мужчинам твоего класса говорит о происхождении.
Балфор изогнул бровь.
– Но мужчин вроде тебя это не касается?
– В меньшей степени. В детстве все, кроме отца, звали меня Дэви.
– А как он тебя звал?
– Дэвид. Всегда полным именем. – Он нежно и вместе с тем печально улыбнулся. – Брата Эндрю всегда звали Дрю, даже отец. Со мной было иначе.
– А теперь ты стал ученым человеком, и все зовут тебя мистер Лористон. Ты сделал приличный шаг вперед. Мои поздравления. – Откинув голову назад, он опустошил бокал.
– Нет, не все. Познакомившись с ткачами и их семьями, я заметил, что они меня боялись. Всех нас боялись. Поэтому сказал, что ничем от них не отличаюсь, что рос в бедной семье. Рассказал о крошечной ферме, где живет моя семья, и о том, насколько сложно сводить концы с концами. И назвался Дэви. Так они меня и звали.
Во время этой речи Балфор повернул голову, и как только Дэвид закончил говорить, они посмотрели друг другу в глаза.
– Поэтому Йен зовет меня Дэви, а я зову его Йен. В каком-то смысле мы похожи.
– Вы во многом похожи. Ведь он, как и ты, учился в университете, правильно?
– Откуда ты знаешь?
– Хью упоминал. Он, как и мой отец, считает, что образованные рабочие опасны.
– А ты как считаешь?
Балфор пожал плечами.
– Слишком поздно об этом беспокоиться. Все меняется. Отец пытается сохранить мир, где правят аристократы, но этот мир уже мертв. Однако он в отличие от меня этого не замечает.
– Сомневаюсь, что он мертв.
– Ничто не сравнится с умирающим животным, которое силится сопротивляться. Но стоит лишь взглянуть на аристократию, и ты поймешь, что через пару поколений от нас не останется и следа. Все, что у нас есть, – это земля, и большинство продают свои земли, чтоб оплатить карточные долги. Мы ничем не занимаемся. Мы даже не справляемся с тем, что у нас есть.
– И ты не станешь бороться? – с любопытством спросил Дэвид.
Балфор зевнул и, вытянув ноги, покачал головой.
– Не вижу смысла вести заранее проигранную битву ради других людей. Лучше извлечь максимальную выгоду из того, что имеется сейчас.
– Проигранная битва не говорит о том, что сражение того не стоило.
– Как благородно, Лористон. В твоем духе.
Дэвид рассвирепел. Насмешливыми словами Балфор дал понять, что он наивный мальчишка.
– В благородстве нет ничего плохого.
– Согласен. Но оно не согреет тебя по ночам.
– Ты же далеко не беспринципный человек. Ради спасения кузена ты проделал долгий путь, разве нет?
– Это другое, – пожав плечами, сказал Балфор. – Я задолжал тетушке. Много лет назад она кое-что для меня сделала. Кроме того, Хью – член семьи.
– Значит, ты как минимум ценишь свою семью.
Балфор рассмеялся.
– Не выискивай во мне добродетель, Лористон. Ты ничего не найдешь. Семья – это еще одна привилегия. Небольшая группа людей, что держится вместе для продвижения общих интересов. Ничего не имею против такого рода приверженности, если в таком случае сумею добиться успеха.
– Но смысл семьи не только в этом, – возразил Дэвид, припомнив трудолюбивого отца, бесцеремонную любящую мать, доброго участливого брата. Он неистово их любил, невзирая ни на что.
– Нет? Мой опыт подсказывает обратное.
– Тогда мне тебя жаль.
– Не трать время, меня все устраивает.
«Мы – полные противоположности», – подумалось Дэвиду. Разные во всевозможных смыслах.
Внезапно ощутив безмерную усталость, он поставил бокал на столик и поднялся.
– Знаешь, я лучше пойду домой.
Балфор вскинул глаза, на миг во взгляде отразилось разочарование, но он быстро его скрыл.
– Стало быть, на ночь не останешься?
– Нет. Я решил, что хочу спать в своей постели.
Дэвиду стало неловко под пристальным взглядом Балфора, лицо которого излучало невероятную нежность. О чем он размышлял?
– Раз ты настаиваешь, – встав с кресла, сказал он. – Пошлю за каретой, тебя отвезут.
– Без надобности.
– Не спорь. – Балфор вздохнул. – Пожалуйста. – Он пересек комнату и позвонил в колокольчик. – Завтра я возвращаюсь в Лондон, – ровным тоном добавил Балфор. – Так что мы прощаемся.
– Прощаемся?
Дэвид пожалел, что не сумел смолчать. Казалось, в голосе послышалось огорчение.
– Полагаю, я нескоро приеду в Шотландию.
– Ясно. Ну что ж, желаю тебе всего самого наилучшего. – Дэвид протянул руку.
С минуту Балфор разглядывал протянутую руку, отчего Дэвиду стало неуютно. Но руку Балфор все-таки принял и, поспешно развернув ладонью вниз, прильнул устами к тыльной стороне.
Губы у Балфора были мягкими и теплыми, а пальцами он сильно и решительно вцепился в ладонь. Этот жест выбил Дэвида из колеи, хотя поступил Балфор совершенно в своем стиле: бросил вызов и в то же время высмеял. Со всей учтивостью сотворил из Дэвида женщину. Было... романтично.
Замаскировав потрясение смехом, Дэвид быстро отдернул руку.
– Я рад, что встретил тебя, Лористон. – Балфор вновь нацепил беспечно-веселую маску. – Благодаря тебе последние несколько недель прошли увлекательно.
– Счастлив, что сумел тебя развлечь, – беспечным тоном парировал Дэвид.
– Правда? Уж не знаю, стремился ты к тому или нет, но совершенно точно развлек. – Он печально улыбнулся. – Уверен, что не хочешь остаться?
На секунду Дэвид задумался, хоть и понимал, что думать здесь не о чем. Сегодня вечером между ними возникла близость – не физическая, иного рода – и это сбивало с толку.
– Да, спасибо. Абсолютно уверен.
Во взгляде у Балфора мелькнуло сожаление, или Дэвиду почудилось? Хотя бы злости не наблюдалось.
– Прекрасно.
Балфор отдал приказание вошедшему лакею, и когда тот удалился, он неспешно приблизился к Дэвиду.
– Разрешишь на прощание дать тебе совет?
Насторожившись, Дэвид кивнул.
– Не отказывайся от женитьбы на Элизабет Чалмерс. Влюбленная в тебя девушка станет хорошей женой, родит детей и создаст в доме уют.
Балфор почти дословно повторил недавние думы Дэвида, отчего он чуть не расхохотался.
– Я не могу так поступить, – покачав головой, сказал он. – Она заслуживает мужа, который будет безгранично ее любить.
Балфор поджал губы и сверкнул глазами. Хорошее настроение сошло на нет.
– Опять ты за свое, – рявкнул он. – Извечный страдалец с кошмарным недугом, которого не пожелаешь ни одной безвинной душе, да? Господи, почему ты просто не позволишь себе стать счастливым? Женись на влюбленной в тебя женщине, а все свои потребности удовлетворяй с мужчинами. Да так поступают тысячи мужчин! Ежедневно!
– И ты так поступишь?
– Да! Да, поступлю! Не хочу быть таким, как ты. Хочу получить все, что этот проклятый мир готов предложить! Если это означает слегка отклониться от истины... Ну и что с того? А у тебя во всем либо да, либо нет! Ты вечно осуждаешь...
– Я тебя не осуждаю, – возмутился Дэвид. – Мне глубоко безразлично, что ты делаешь... Но я не сумею стать тем, кем не являюсь. Не сумею. И по-другому не будет.
– Господь всемогущий, разве ты не хочешь стать счастливым?
Каким-то образом Дэвид догадался, что это крик души. Сложилось ощущение, будто Балфор стоял перед ним обнаженным. Веселость полностью испарилась, лицо источало тоску. И Дэвид задумался: чего же так жаждал Балфор? Чем вызван столь несчастный вид?
– Сомневаюсь, что главное в жизни – это стать счастливым, – со всей откровенностью ответил Дэвид.
Балфор хрипловато хохотнул.
– Еще один лористонизм, – усмехнулся он. – Надо было догадаться. Ну так просвети меня. Если наслаждение и счастье не самое главное в жизни, тогда что? Расскажи, Лористон, научи меня своей великой мудрости.
Возник соблазн промолчать, уйти. Он знал, что Балфор поднимет ответ на смех, но непонятно почему вынудил себя произнести:
– Думаю, главное – это быть верным самому себе.
Он угадал: Балфор засмеялся. Хохот звучал неприятно. Насмешливо, издевательски и оскорбительно.
– Быть верным самому себе? Уморительная шутка, особенно из твоих уст! Да ты презираешь себя до глубины души из-за того, что любишь члены! Вот насколько ты верен самому себе!
Дэвид попытался сглотнуть подступивший к горлу ком. Это обвинение оспаривать глупо. Он вспомнил тот вечер, когда Балфор целовал его и ласкал. Вспомнил о накатившей на него волне неслыханной нежности.
Но Балфор еще не договорил:
– Каждый божий день ты отвергаешь свою сущность и еще имеешь наглость заявлять, что раз у меня хватает смелости желать того, что другие мужчины воспринимают как должное, значит, я неверен самому себе?
– Я такого не говорил. Если ты решишь жениться, это дело твое и твоей совести. Что же касается меня, я жениться не стану. Да, временами я себя презираю, но, во всяком случае, я себя принимаю и осознаю, что не сумею всю жизнь лгать и делать вид, будто предпочитаю женщин.
В этот же миг раздался стук в дверь, и Балфор, только собравшийся заговорить, рявкнул:
– Войдите!
Лакей Джонсон принес Дэвиду недавно почищенное пальто и шляпу и заодно сообщил, что карета ждет. Услышал он что-то из спора или нет, неизвестно, виду он не подал. Балфор нетерпеливо выставил его за дверь.
Дэвид накинул пальто и водрузил шляпу на голову, внезапно опечалившись. Скорее всего, это их последняя встреча, и почему-то при мысли об этом внутри образовалась зияющая пропасть.
– Хочешь – верь, хочешь – нет, – глядя на Балфора, серьезным тоном проговорил он, – но я желаю тебе только счастья.
Дэвид поразился, когда Балфор поймал его за руку, но возразить не успел. Балфор обхватил его лицо огромными теплыми ладонями и яростно поцеловал.
Поцелуй был болезненным, отчаянным. Балфор впился в губы Дэвида зубами и издал дикий почти животный звук. Но отреагировать Дэвиду не удалось. Балфор его отпихнул, и они, тяжело дыша, таращили друг на друга глаза.
– Не смей желать мне счастья, черт тебя дери, – с горечью произнес он.
Дэвид провел рукой по губам и, разглядывая темно-красные мазки на кончиках пальцев, никак не мог разобрать своих эмоций.
– Тебе пора, – повернувшись к Дэвиду спиной, буркнул Балфор. – Карета ждет.
Глава 17
Три месяца спустя
– Твой черед, Дэви. – Мать сунула ему в руки закутанное дитя.
Дэвид обомлел, чем насмешил всю собравшуюся компанию, но все-таки умудрился надежно обхватить первенца Дрю и Летти – своего племянника Алана Дэвида Лористона.
Очаровательный малыш таращил на него глаза необычного темно-синего цвета, а ресницы с золотистыми кончиками были на удивление длинными. Этот крошечный человечек выглядел до смешного хрупким. Мягкие складочки на веках разрушили какой-то внутренний барьер, и из глаз у Дэвида полились горячие слезы. Наклонив голову, он попытался скрыть рыдания, ждал, пока стихнет незнакомый всплеск эмоций.
Все взирали на него. Мать и отец, Дрю и Летти. Матушка глядела с нежностью, Дрю и Летти – с гордостью. А отец вроде был чем-то огорчен.
– Хорошенький мальчик, – изрек он.
Летти чмокнула его в щеку и забрала ребенка.
Матушка жаловалась, что Летти не выпускала малыша из рук. «Типичная молодая мать», – фыркнула она, правда, совершенно беззлобно. Откровенно говоря, все постоянно тискали малыша. Даже отец, который качал его слишком резко, словно он был двухгодовалым карапузом, а не новорожденным младенцем.
Они снова его окружили и принялись спорить, покормить его или убаюкать. В стороне остались только Дэвид с отцом.
– Давай пройдемся, сынок, – проговорил отец.
Дэвид кивнул. В кухне они обулись и, накинув пальто, вышли в холодный январский день.
– Сюда. – Отец направился к тропинке, что вела к северному полю.
Какое-то время они шли молча. Будучи человеком немногословным, отец говорил, только когда было что сказать. Дэвид подозревал, что сейчас как раз тот редкий случай.
