Текст книги "Спровоцированный (ЛП)"

Автор книги: Джоанна Чемберс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Мимолетно вспомнилась состоявшаяся неделей ранее предпоследняя встреча. В тот день отец почти отрекся от Дэвида. Из-за поцелуя.

Тот Уильям, что был во сне, попытался взять член Дэвида в рот, но вот настоящий Уильям не пытался никогда. Между ними не случалось ничего подобного, и неважно, что считал отец. Лишь несколько поцелуев. Если точнее, три. Три мучительных, душераздирающих поцелуя.

Дэвиду было известно: опускаться на колени и брать член в рот – это грех. Каждый прожитый день сопровождался мучениями, что посещали его всякий раз, когда он поддавался своей слабости. Поцелуи с Уильямом были иными. Дэвиду так и не удалось по-настоящему смириться со словами, сказанными отцом в тот день, когда он их подловил. Он заявил, что эти поцелуи порочны в Божьих глазах.

Дэвид умолял отца понять. Они с Уильямом были любящими друзьями, как Давид и Ионафан в Библии. Но отец разъярялся все сильнее и сильнее и, в конце концов, сломался и сбил Дэвида с ног одним ударом.

Испытываемая все эти годы любовь к Уильяму была чистой, незапятнанной похотью, что теперь беспокоила во снах.

И лежа в темноте без сна в своей одинокой постели, Дэвид мечтал возродить то чувство. Пусть всего на час.

Глава 6

– Вам следует остаться на ужин.

Приглашение больше напоминало приказ, хотя Чалмерс, опустившись на спинку стула, улыбнулся. Весь день они проработали в кабинете Чалмерса, совершенствовали аргументацию для первого слушания дела мистера Макаллистера. Часы на каминной полке только что пробили шесть раз.

– Миссис Чалмерс пригласила на ужин молодого джентльмена, прибывшего с визитом из Лондона, – продолжил Чалмерс. – Думаю, в мечтах она уже выдала Элизабет за него замуж.

– В таком случае не стоит мешать, – собирая бумаги, сказал Дэвид.

– Вздор. Принести дополнительные приборы особого труда не составит. Да и за столом должно сидеть несколько подходящих женихов, когда присутствуют четыре дамы.

– Вряд ли я подходящий, – усмехнулся Дэвид.

– Вы ведь живы, разве нет? – сухим тоном бросил Чалмерс. – К тому же рано или поздно вы станете подходящим. Не исключаю, что вы приобретете огромный дом какого-нибудь барона, как ваш старинный приятель Джеффри.

Дэвид засмеялся. Джеффри был оригиналом, что отражал выбор дома. А вот Чалмерс был ярким представителем их профессии. Жил он в Новом городе, в террасном особняке, прямо в конце длинного ряда расположенных полукругом домов. Дэвид надеялся однажды поселиться именно в таком доме. А кто бы не надеялся? Кто не променял бы обветшалый грязный и суматошный Старый город на элегантную математическую симметрию Нового города? Неудивительно, что Чалмерс пригласил его поработать к себе домой, а не поехал на Лонмаркет, где для того, чтоб попасть в библиотеку факультета, пришлось бы прорываться через полчища уличных торговцев, попрошаек и проституток.

Чалмерс зевнул и, сняв очки, провел руками по лицу, а Дэвид все складывал бумаги.

– Сегодня мы хорошо поработали, – поднимаясь с сиденья, на котором они провели весь день, произнес Чалмерс. – И лично я до завтрашнего слушания больше не желаю об этом размышлять. Давайте выпьем.

Невозмутимость Чалмерса перед завтрашним разбирательством вызвала у Дэвида улыбку. Если б выступать пришлось Дэвиду, он бы весь вечер перебирал документы. Но завтра он будет лишь внимательно слушать и делать заметки.

Пересекая комнату, Чалмерс миновал заставленную книгами стену. Чего там только не было: и юридические трактаты, и исторические монографии, и философские труды. Оказывается, Чалмерс был библиофилом. Но на данный момент он с удовольствием проигнорировал книги и остановился возле шкафа в углу комнаты. Стоило его приоткрыть, как тут же показались графины. Один из них, наполовину заполненный янтарной жидкостью, он и достал.

– Животворящая вода, – улыбнувшись, сказал Чалмерс. – Выпьете, юноша?

Он уже вынимал стаканы. Неохотное согласие послужило формальностью, но Дэвид все равно его озвучил.

– Да, конечно.

Чалмерс щедро наполнил стаканы. Виски был добротным, с дымным привкусом.

– Виски с острова Айлей, – сказал Чалмерс. – Вам нравится?

Дэвид кивнул.

– Редкий сорт солодового напитка. – Он допил последний глоток и поставил стакан на полированную древесину.

– Выпейте еще.

Дэвид поддался соблазну.

– Но только один, спасибо.

За вторым последовали еще два. Наливал Чалмерс без спроса, а Дэвид, пока они сплетничали о факультете, осушал бокал за бокалом.

– Может, вы и миниатюрный, – проговорил Чалмерс, – но пропустить стаканчик-другой явно не прочь. Если б я только вошел, в жизни бы не догадался, что вы выпили хотя бы каплю.

– Я не миниатюрный, – натянуто улыбнувшись, отозвался Дэвид. – Во мне метр семьдесят. – Несмотря на довольно приличный рост, из-за худобы он казался ниже.

– Разве? А выглядите так, будто вас может унести порывом ветра.

Дэвид подавил гневную реакцию на комментарий.

– Я крепче, чем можно подумать.

Чалмерс приветливо улыбнулся.

– Не сомневаюсь, юноша. Ну полно, идемте вниз. Скоро подадут ужин.

– Мне действительно лучше уйти, – возразил Дэвид. – Еще один гость доставит миссис Чалмерс лишние хлопоты.

Чалмерс покачал головой.

– Выбросьте эту мысль из головы, юноша. Вы остаетесь.

Они спустились в гостиную, где уже собрались миссис Чалмерс, Элизабет и ее сестры и пытались исполнять роль гармоничной семьи. Девушки чопорно сложили руки на коленях, а миссис Чалмерс вышивала. Когда в комнату вошли двое мужчин, все тут же подняли глаза, и на всех лицах, кроме одного, отразилось разочарование, что это оказались отец и Дэвид. Улыбнулась только Элизабет, от удивления округлив глаза.

– Добрый вечер, мистер Лористон, – произнесла она. – Как я рада снова вас видеть.

Мать послала ей пронзительный взгляд.

– Я пригласил мистера Лористона отужинать с нами, – объявил присутствующим Чалмерс.

Миссис Чалмерс, красноречиво поджав губы, едва заметно кивнула и поднялась со стула.

– Прошу меня простить, – изрекла она. – Нужно переговорить с поваром и прислугой. Стол придется сервировать заново.

– О, пожалуйста, не... – заговорил Дэвид.

Но Чалмерс его перебил:

– Благодарю, дорогая, – обратился он к удалявшейся супруге и провел Дэвида вглубь комнаты. – Познакомьтесь с моими девочками, Лористон.

Дэвид поклонился трем незнакомым девушкам, Марии, Катерине и Джейн, а после повернулся к Элизабет.

– И мисс Элизабет. Счастлив вновь с вами встретиться.

– Мистер Лористон, – широко улыбнувшись, откликнулась она. – Слышала, вы работаете с отцом над одним из его дел. Рада, что этим вечером вы смогли к нам присоединиться. Встреча с вами неожиданна и приятна.

– Радость взаимна, – галантно сказал Дэвид, ему пришлось по душе, как просветлело ее лицо и во время беседы становилось лишь привлекательнее.

Когда Элизабет молчала, отыскать в ней нечто примечательное не представлялось возможным, но стоило заговорить, и все ее лицо преображалось. Вряд ли он когда-либо видел столь выразительного человека.

– Отец говорил, что к нам присоединится еще один джентльмен? – Темные глаза весело мерцали. – Он младший сын маркиза, не меньше! Мы все до ужаса взволнованы встречей с такой величественной персоной.

– Да, я слышал, – с трудом сдерживая улыбку, изрек Дэвид.

Что бы ни считала ее мать, мысль отужинать с королевским пэром¹⁰ явно не вызывала у Элизабет благоговения.

И в этот самый момент прибыл мужчина, которого они обсуждали.

– Лорд Мёрдо Балфор, сэр, – обращаясь к мистеру Чалмерсу, отчеканил лакей.

В голове у Дэвида возникла глупая мысль: «Мне знакомо это имя». Ему на ум даже не пришел мужчина, возле ног которого он опустился на колени.

А потом он увидел его.

Мёрдо Балфор, высокий, широкоплечий и дорого одетый, стоял позади лакея. Хорошо знакомый и в то же время нет.

Непринужденный настрой покинул Дэвида, сошел на нет, душа ушла в пятки, а горло сжалось. Они встретились взглядами.

Да, это был он. Мужчина из гостиницы в Стерлинге. Мужчина, что ласкал член Дэвида в грязном переулке. А Дэвид, стоя на коленях, делал этому мужчине минет.

Он не подал ни единого знака, что признал Дэвида, но Дэвид почему-то уверился, что все-таки признал. Балфор обратил взор на шедшего поздороваться мистера Чалмерса.

– Лорд Мёрдо, – протянув руку, сказал Чалмерс. – Добро пожаловать в мой дом.

– Полагаю, вы мистер Чалмерс. Счастлив познакомиться, сэр.

– Моя жена задерживается. Она вернется...

– Святые небеса, лорд Мёрдо! Какая жалость, что я не успела к вашему прибытию! – В комнату торопливо вошла раскрасневшаяся миссис Чалмерс, голос звучал пронзительно и возбужденно. – Как замечательно, что вы приехали! Вы уже познакомились с моим мужем?

Балфор улыбнулся.

– Мы уже представились друг другу, миссис Чалмерс. Рад вновь с вами повидаться.

Миссис Чалмерс по-девчачьи хихикнула.

– Тогда разрешите представить вас нашим дочерям, милорд. Они жаждут познакомиться с вами.

– Не забудьте про мистера Лористона, мама, – произнесла Элизабет, чем вызвала материнское неодобрение.

Она ведь не знала, что Дэвида вполне устраивало оставаться на вторых ролях.

Господи, этот мужчина был лордом. Младшим сыном маркиза. Столь ценную информацию в гостинице Стерлинга он не оглашал.

Несмотря на окружавших его сестер Чалмерс, Балфор внимательно взирал на Дэвида. Да, он совершенно точно вспомнил Дэвида. Они встретились взглядами поверх головы одной из младших дочерей, и Дэвиду никак не удавалось отвести глаз. Он зацепился за Балфора взором, как тряпка цепляется за гвоздь.

Они смотрели друг на друга всего минуту, но по ощущениям будто целую вечность. Балфор не улыбался, но что-то отразилось на его лице. Что-то спокойное и хитрое, правда, отвернулся он первым.

В конце концов, настал черед Дэвида знакомиться с почетным гостем.

– А это мистер Лористон, – подойдя к нему вместе с Балфором, проговорила миссис Чалмерс самым холодным на свете тоном. – В настоящее время они с мистером Чалмерсом трудятся над судебным делом. – После паузы она нехотя добавила: – Мистер Лористон, это лорд Мёрдо Балфор.

Балфор протянул руку, на губах играл намек на улыбку.

– Счастлив познакомиться, мистер Лористон.

Рука у Балфора была твердой. Как и тон, ласкавший теплотой и глубиной, английский акцент звучал плавно, мелодично и в то же время чуждо по сравнению с резким произношением остальных присутствующих.

Дэвиду пришлось подать руку.

– И я, милорд. – Они горячо и крепко пожали друг другу руки.

Дэвиду показалось, что Балфор – он не воспринимал его под другим именем – слегка надавил на ладонь. Однако выражение лица оставалось любезным и отстраненным, и Дэвид задумался, не почудилось ли ему случившееся.

Балфора вновь поглотили присутствовавшие на званом вечере женщины, в частности три самые младшие дамы. Они засыпали его вопросами о жизни в Лондоне, о путешествии на север, а Дэвид лишь безмолвно наблюдал.

За ужином Дэвид оказался зажат между двумя младшими дочерьми, Марией и Джейн. Старшие сестры гордо разместились с двух сторон от Балфора.

Трапеза длилась бесконечно. В доме Джеффри Дэвид наслаждался компанией Элизабет, но Мария и Джейн, кроме платьев, лент для волос, и кто с кем танцевал на балу на прошлой неделе, больше ничем не интересовались. Дэвид в основном молчал, и вскоре они исключили его из беседы и общались исключительно друг с другом, а он пытался прислушиваться к сидевшим за столом.

– Я так поняла, у вашего отца имение в Аргайлшире, – обратилась миссис Чалмерс к Балфору. – Так далеко отсюда! Могу я поинтересоваться, что привело вас в Эдинбург?

Балфор улыбнулся.

– Здесь у меня друзья, мэм. Но главная цель моего визита – это осмотр города. – Он замолчал и окинул взором дам. – Думаю, мне уже посчастливилось увидеть некоторые его красоты.

Миссис Чалмерс хихикнула.

– Вы очень любезны.

– У вас друзья в Эдинбурге, милорд? – полюбопытствовал Чалмерс.

– Да, сэр. Ваша супруга уже осведомлена, что у нас есть общие знакомые. Сэр Эдвард Гэлбрейт – давний друг моего отца.

Чалмерс явно заинтересовался.

– Вы знакомы с сэром Эдвардом? Мы много раз встречались в суде, правда, находились по разные стороны баррикад. Жаль, он оставил юриспруденцию. Он был неплохим адвокатом.

Балфор улыбнулся.

– Он нашел применение своим дискуссионным талантам в парламенте. Мой отец вместе с приятелем никак не нарадуются его ораторским навыкам.

– Надо полагать, – ответил Чалмерс. – Он всегда умел убеждать. Ваш отец политик?

Балфор махнул рукой.

– Он занимает какую-то невысокую должность в правительстве. – Он беспечно улыбнулся. – Никак не удается запомнить титул. Боюсь, политика мне неинтересна.

– Не всех заботят дела государственные, это верно, – бесстрастным тоном ответил Чалмерс и принялся за жареного голубя.

– Мы с дочерью сэра Эдварда учились в одной женской семинарии, – вмешалась Элизабет.

Балфор повернулся к ней, на лице появилось выражение вежливого интереса.

– Мы с Беллой – большие друзья, – продолжила Элизабет. – Они с матерью большую часть года проводят в Шотландии. Леди Гэлбрейт презирает Лондон, поэтому видимся мы часто. Они живут на Хериот-Роу в пяти минутах ходьбы отсюда.

«Белла?»

Балфор улыбнулся.

–Я хорошо знаком с мисс Гэлбрейт и ее матерью. И навещу их при первой же возможности.

«Выпивая с Питером, Лис поведал о женщине по имени Изабелла. Живет она здесь, в Эдинбурге».

Когда Йен дал описание Лиса – «высокий, темноволосый, английский акцент» – Дэвиду, конечно же, вспомнился мужчина, которому он делал минет в переулке Стерлинга. Но эта мысль была мимолетной. Ну а почему должно было сложиться иначе? Многие мужчины выглядели точно так же. Однако после упоминания девушки Беллы, чей отец когда-то работал адвокатом, Лис вновь всплыл в памяти, и Дэвид посмотрел на Балфора другими глазами.

– Субботним вечером мы с Катериной и Беллой отправимся на городской бал. А вы пойдете, милорд? – Вопрос адресовался Балфору, но глядела Элизабет на Дэвида.

– Конечно, хотелось бы, – сказал Балфор. – Надеюсь, что станцую с вами, мисс Чалмерс.

Миссис Чалмерс, которую направление беседы слегка огорчало, смягчилась, заметив, что старшей дочери уделяли внимание, а вот Элизабет покраснела и бросила на Дэвида полный боли взгляд. Озадачившись, Дэвид улыбнулся, и она враз просияла.

Отвлекшись от Элизабет, он обнаружил, что на него холодно и оценивающе смотрел Балфор. Дэвид отвел глаза и, взяв бокал, понадеялся, что никто не обратит внимания на приливший к щекам жар.

Трапеза подошла к концу. Дамы отправились выпить чаю, а Чалмерс вновь достал виски.

За ужином Дэвид выпил несколько бокалов вина да еще и несколько стаканов виски в кабинете Чалмерса. Пить явно больше не стоило. Самоконтроль постепенно ослабевал. Мысленно он зациклился на том вечере в Стерлинге, взглядом то и дело возвращался к Балфору, задерживался на широких обтянутых черными одеждами плечах, на снежно-белой обхватывавшей шею льняной ткани. Он ступил на опасную территорию и, чтоб остановить себя от очередного бокала, вцепился ногтями в ладони. Однако, несмотря на сопротивление, другая часть разума побуждала выпить. В конце-то концов, какое все это имело значение? Ну что плохого могло случиться? Виски поможет расслабиться. Господь свидетель, Дэвид сейчас напоминал напряженную пружину.

Чтоб отвлечься, он пытался сосредоточиться на развернувшейся между мужчинами беседе. Чалмерс расспрашивал Балфора о неудавшемся покушении на премьер-министра и членов правительства.

– Поговаривают, лорд Ливерпуль с трудом выходит на улицу, опасается нападения, – заметил Чалмерс.

Балфор пожал плечами.

– Радикалы, – бросил он. – Пусть их немного, но все они фанатики.

Чалмерс улыбнулся.

– Вы понимаете, что находитесь в компании человека, который защищал радикалов?

Балфор вроде бы удивился.

– Вы защищали ткачей?

– Не я, – отозвался Чалмерс. – Мистер Лористон был их героем.

Балфор вопросительно приподнял брови, взгляд темных глаз пронзал насквозь.

– Я работал с мистером Джеффри над линией защиты двух ткачей, которых впоследствии казнили, – кратко пояснил Дэвид, желания делиться подробностями не имелось.

Балфор глядел на Дэвида в упор.

– Ясно, – после долгой паузы сказал он.

Повисла неуютная тишина.

– Скажите, милорд, вы постоянно проживаете в Лондоне? – Вежливым вопросом Чалмерс сгладил тревожный момент.

– Большую часть года, – переведя взор на Чалмерса, ответил Балфор. – По меньшей мере раз в год стараюсь приезжать в Килбей – имение моего отца. Обычно я езжу весной или осенью, предпочитаю избегать этого места, когда кусается мошкара.

Чалмерс захохотал.

– О, я очень хорошо знаком с этими бестиями! Хуже всего на западе.

– Вы с запада? Разве не из Эдинбурга?

Чалмерс кивнул.

– Я уроженец Обана. Хотя живу здесь уже тридцать два года и отношу себя к коренным жителям. – В голосе Чалмерса послышался намек на веселье.

– Вы когда-нибудь подумывали вернуться на родину? – спросил Балфор.

– Боже, нет! Я бы скучал по городской жизни. Мне нравится мой клуб. По меньшей мере дважды в неделю я там обедаю. И я обожаю полемику в спекулятивном сообществе¹¹. Все мои друзья, как и я, члены факультета. В случае переезда мне будет весьма недоставать их компании.

Дэвид подавил улыбку. От него не укрылось, что благодаря любимым занятиям Чалмерс имел возможность избегать общества своей сварливой жены.

– Вам больше по душе интеллектуальный образ жизни, – отметил Балфор.

– Вне всяких сомнений, – согласился Чалмерс. – А вы, милорд? Смогли бы променять лондонские развлечения на деревенские?

– Вообще-то я как раз рассматриваю такой вариант.

– Правда?

– Да, с некоторых пор я подыскиваю недвижимость. Килбей, безусловно, отойдет моему старшему брату.

– Какую именно недвижимость вы подыскиваете? – спросил Дэвид.

Балфор встретил любопытный взор Дэвида.

– Что-нибудь в сельской местности. Начнем с того, что, по моему решению, жилище должно быть небольшим. – Он лениво улыбнулся. – Как ни странно, мне нужен обычный коттедж, мистер Лористон.

Дэвид вздернул бровь.

– Сомневаюсь, что наши представления о коттедже совпадают, милорд.

Темные глаза вспыхнули, Балфор приподнял уголок губ, и впервые за весь вечер показалась ямочка.

– Пожалуй, вы правы, – признал он. – Изначально я подумывал об охотничьем домике, куда можно пригласить гостей на приличную рыбалку.

– Вряд ли это коттедж, – заметил Дэвид и, чтоб смягчить колкий комментарий, улыбнулся.

– Верно. Но так случилось, что мне полюбилась усадьба в Пертшире. По размеру она гораздо больше домика и невероятно непрактичная. Для меня одного она чересчур огромна, к тому же там какая-то путаница с последним владельцем, а душеприказчики более года пытались избегать этого вопроса.

Чалмерс хмыкнул.

– Вряд ли сделка удачная, милорд. Мой вам совет – воздержитесь.

– Что вам там приглянулось? – спросил Дэвид.

Балфор приподнял уголок рта. Для мужчины у него были красиво вылепленные губы, изгиб верхней губы полностью симметричен, а чуть выше – глубокий и чувственный губной желобок. Стоило Балфору улыбнуться, и это небольшое углубление разгладилось, а на левой щеке неожиданно появилась ямочка. Дэвид опустил взгляд на скатерть.

– Прелестные окрестности, – сказал Балфор. – Очень романтичные.

Чалмерс рассмеялся.

– Романтичные окрестности? Осторожнее! Осторожнее! Многие неудачные сделки свершались благодаря романтичным окрестностям. Браки рушились, а баснословные суммы были потрачены зря. Поверьте на слово. Воздержитесь.

– Думаю, вы правы, – хмыкнув, ответил Балфор. – Попытаюсь держать свою поэтическую душу в узде.

– Да уж. А пока выпейте еще виски. В этой бутылке хватит поэзии для души любого мужчины.

Только когда Чалмерс наполнил бокалы, Дэвид осознал, что выпил последнюю порцию и даже не заметил.

– Хороший виски, – поднеся стакан к свечам, согласился Балфор.

– Любите виски? – поинтересовался Чалмерс.

– Да, хотя предпочитаю французский бренди. – И с улыбкой добавил: – Конечно же, контрабандный.

– В стакане их не отличить. Разве что по вкусу, – подметил Чалмерс.

– И все-таки ингредиенты разные, – произнес Балфор.

– Цвет не зависит от ингредиентов, – едва слышно вмешался Дэвид. – Он зависит от деревянных бочек, в которых хранится напиток.

– Боже правый, мистер Лористон, – пропел Балфор. – Какая интересная информация! А вы, оказывается, не только недурны собой, да?

Щеки у Дэвида вспыхнули. Какая жалость, что он не умел контролировать румянец.

– О, наш мистер Лористон смышлен, – усмехнувшись, сказал Чалмерс. – Мне посчастливилось заполучить много клиентов, но справиться в одиночку мне не под силу, поэтому я нанимаю младших адвокатов. Но они должны быть самыми лучшими. Скудоумных представителей аристократических семей хоть пруд пруди. Мне без надобности оказывать влияние на судей, у меня и так все схвачено. Нет, мне нужны мужчины с мозгами. Как вот этот молодой человек.

Балфор зачарованно выслушал монолог Чалмерса.

– Вы высоко его цените.

– Безусловно, – живо отозвался Чалмерс.

Из-за выпитого виски он явно перебарщивал с похвалой. Дотянувшись до бутылки, Чалмерс налил себе еще.

Балфор окинул Дэвида оценивающим взглядом. Он никоим образом не маскировал свой интерес и всматривался в него мучительно долго, скрупулезно, даже нахально. Дэвид рассердился и, не успев осознать, вскочил на ноги, стул с пронзительным скрипом царапнул пол. Чалмерс удивленно вскинул глаза. Балфор лишь приподнял брови.

– Мне пора идти, – вымолвил Дэвид и изумился нормальному звучанию голоса. – Пока все эти комплименты не вскружили мне голову.

Чалмерс засмеялся.

– Наслаждайтесь, пока можете, юноша. Уверены, что не хотите остаться и выпить еще стаканчик?

– Нет, пришла пора вас покинуть. Завтра будет напряженный день.

– Конечно же, вы правы. – Чалмерс вздохнул. – Нужно встать пораньше.

Он позвонил в колокольчик. Спустя несколько секунд вошел лакей, и Чалмерс послал его за пальто и шляпой для Дэвида.

– Оставьте бумаги. Завтра захвачу с собой. И не вздумайте сегодня хоть что-то читать. Я точно знаю, что буду говорить.

Дэвид кивнул. Он чувствовал на себе взор Балфора, тяжелый и теплый, но, надевая пальто, на него не смотрел. А обернувшись, обнаружил, что Балфор тоже готовился отбыть.

– Вы можете остаться, милорд, – обратился Чалмерс к Балфору, как только лакей покинул комнату. – Мистер Лористон пожелал уйти, потому что завтра его ждет важная работа. Но я буду счастлив, если вы останетесь.

Если в сказанном и присутствовал намек на сарказм, Балфор, похоже, не обратил внимания.

– Прошу меня простить за столь ранний уход, но я ужасно устал, – откликнулся он. – Путь из Аграйла неблизкий, я только-только приехал. Пожалуйста, передайте мои извинения вашей супруге.

Миссис Чалмерс придет в ярость. Она наверняка намеревалась собрать девушек в гостиной, чтоб они продемонстрировали свои достоинства. Вероятно, Элизабет сыграла бы на фортепиано. И хотя Чалмерс должен был об этом знать, он лишь склонил голову.

– Надеюсь, вы навестите нас вновь, милорд.

– С удовольствием, – приняв пальто и скользнув руками в рукава, ответил Балфор. – Благодарю вас за чудесный вечер. – Он повернулся к Дэвиду. – Пройдемся вместе, Лористон?

Глава 7

На улице было темно и туманно. Прикрепленные к домам масляные лампы излучали тусклый свет, но их все равно было недостаточно, чтоб озарить дорогу. Рядом с Дэвидом возник Балфор, лицо скрывали поля шляпы с высокой тульей.

Появление Балфора выбило Дэвида из колеи. Жаль, Балфор из вежливости не задержался в доме Чалмерса подольше, казалось, он, наоборот, порадовался возможности улизнуть.

– Где вы живете, Лористон?

– В Старом городе, – лаконично ответил Дэвид.

– Пешком далеко?

– Не очень. Минут двадцать ходьбы. А вам?

– Мой особняк на Куин-стрит, так что в моей компании вы проведете как минимум полпути.

Дэвид обратил внимание, что жил он в районе для состоятельных людей, но комментировать не стал и заспешил домой, а Балфор шагал с ним нога в ногу.

– Не ожидал сегодня встретить знакомого, – спустя какое-то время произнес Балфор.

Впервые за весь вечер он признался, что помнил Дэвида.

Дэвид посмотрел на Балфора. В темноте черты лица не проглядывались, но строгие линии профиля были до смешного знакомы.

– Как и я, – тихо сказал он.

Балфор взглянул на него и, сверкнув во тьме широкой белозубой улыбкой, расхохотался.

– Вы шокированы?

Ответную улыбку Дэвид сдержать не сумел. Было в смехе Балфора нечто заразительное.

– Немного, – слегка смягчившись, сознался он.

– Оно и понятно, вы пытались снискать расположение старшей дочери хозяина дома.

Дэвид споткнулся.

– Прошу прощения?

– Дочери... Кажется, Элизабет? И Чалмерс одобряет, хотя его супруга метит повыше. – Он хлопнул Дэвида по плечу. – Не переживайте, со мной вам конкурировать не придется, и неважно, на что надеется ваша будущая теща. Я положил глаз на другую даму.

Дэвид остановился и свел брови к переносице.

– Я не добиваюсь расположения мисс Чалмерс.

Балфор притормозил рядом с ним, казалось, твердый тон его удивил.

– Хорошо, – сказал он. – Но будь в вас хоть капелька благоразумия, именно так бы вы и поступили. Человеку вашего положения этот брак был бы выгоден. – Он вновь ухмыльнулся и медленно осмотрел Дэвида с головы до ног. – Тем более что за даму положено денежное вознаграждение.

Они вновь зашагали по улице, Дэвид поджал губы и горячился все сильнее. Он даже не совсем понимал, что же его так злило.

– В каком смысле «человеку моего положения»?

Балфор посмотрел на него, и Дэвида посетило удручающее чувство, что Балфор считывал все его мысли, в то время как сам оставался полностью непроницаемым, прятался в тени.

– Ну вы же не из богатой семьи, верно? – поинтересовался Балфор.

– Нет, – признал Дэвид.

– Полагаю, вы не можете себе позволить потерпеть неудачу в своей профессии. У вас нет состояния на случай крайней нужды. И наверняка нет влиятельных связей. По всей вероятности, за свое место вам пришлось побороться, но даже сейчас вы стоите на нижней ступени карьерной лестницы. Я прав?

Дэвид сглотнул, ему не приглянулось, что он стал объектом столь пристального наблюдения.

– Вы не ошибаетесь, – сухо сознался он.

Балфор улыбнулся.

– Вы выглядите и говорите подобающе, Лористон, и вы явно умны. Но все же можно уловить некие намеки в вашей речи, в вашей одежде, в ваших жестах. – Он сделал паузу. – Брак с женщиной вроде Элизабет Чалмерс окажет вам значительную помощь. И это вполне достижимо.

Столь основательные суждения причинили боль, и Дэвид выпалил:

– Мне бы это даже в голову не пришло.

Балфор пожал плечами.

– Ну и зря.

– Но я не сумел бы ее полюбить.

Балфор задумчиво его разглядывал.

– Вы что, романтик? Или идеалист? – Он склонил голову набок, как бы обдумывая этот вопрос. – Возможно, и тот, и другой.

– Я ни тот, ни другой. Но полагаю, большинство женщин, вступая в брак, рассчитывают на любовь. А именно это я... – На миг он замолк, после чего решительно продолжил: – Именно это, учитывая мой противоестественный дефект, я не в состоянии дать.

Балфор не сводил с него глаз. Дэвид стерпел этот озадаченный взгляд, решив не морщиться от неловкости, хотя и чувствовал себя жуком на булавке.

– Да, определенно идеалист, – пробормотал Балфор. – Только идеалист может верить, что большинство женщин, вступая в брак, рассчитывают на любовь. Знаете, они очень практичные создания. А что же до вашей фразы о противоестественных дефектах, должно быть, вы повторяете слова какого-то фанатичного проповедника. Думаю, вам с детства внушали, что это самый страшный грех в христианском мире.

Слова сочились ехидством, и лицо у Дэвида охватил жар.

– Да, мне с детства внушали, что это грех. Не говоря уж о том, что это преступление¹². Здесь нечем гордиться. А вам?

Балфор засмеялся.

– Гордиться? Никогда не думал об этом в таком ключе. Вряд ли тот факт, что мне нравится пихать свой член в первую встречную задницу, касается Бога, короля или кого-то еще. Я никому не причиняю вреда, когда предаюсь содомии с миловидным мальчиком – если исходить из предположения, что миловидный мальчик совершеннолетний и идет на это добровольно. И я не намерен заниматься самобичеванием и сожалеть о том, что доставляет мне огромное удовольствие. Я ответил на ваш вопрос?

– Вполне.

С пылавшим лицом Дэвид развернулся на каблуках и заторопился прочь, от унижения по коже бегали мурашки. Бесцеремонный нечестивец Балфор явно считал Дэвида чопорным занудой.

– Подождите! – прокричал ему вслед Балфор, в голосе по-прежнему слышался смех. – Вы оскорбились, Лористон?

– Ни капли, – бросил Дэвид.

– Нет, оскорбились. Вы считаете меня безбожником и злодеем, хотя правда в том, что я – невольник здравого смысла.

– Невольник здравого смысла?

– Совершенно верно. Я никогда не умел принимать ситуации определенным образом, только потому что мне так говорили. Я не верю, что секс с мужчиной – смертный грех. Это никому не вредит и доставляет мне огромное удовольствие.

– Недурно.

Балфор захохотал.

– Еще бы. Но это правда. Вот им, – он указал на свое тело, – повелеваю я. И буду делать с ним все, что пожелаю.

– А что насчет той дамы, на которую вы положили глаз? Что если вы поженитесь?

– И что?

– Вы вручите себя ей, а она вручит себя вам. И тогда вы уже не будете единоличным повелителем своего тела.

Балфор нахмурился и одновременно улыбнулся, из-за странного сочетания выражений он выглядел озадаченным и в то же время довольным.

– Вы говорите серьезно.

– Да, я говорю серьезно, – отозвался Дэвид. – Пусть вы не верите в то, что сказано в Библии, но, вступая в брак, вы даете обещания. Брачные обеты.

– А вы точно адвокат, Лористон? Есть в вас нечто трогательно-наивное, что совершенно не соответствует вашей профессии.

Дэвид вновь покраснел.

– Понимаю, вы считаете меня нелепым, но человек чести никогда не рассмеялся бы надо мной.

– Хотите сказать, что я бесчестен? – Голос Балфора прозвучал изумленно, с ноткой предупреждения.

Отступать Дэвид не желал.

– Вы дадите женщине обещания в церкви, а потом эти самые обещания нарушите. Разве это не бесчестно?

– Так устроен мир. Женщина, на которой я женюсь, не станет ожидать – или хотеть – от меня верности.

– Да какая разница, чего она ожидает или хочет? – непримиримо заявил Дэвид. – Обещание есть обещание.

Балфор удивленно засмеялся.

– Все-таки вы идеалист.

Дэвид призадумался.

– Возможно, – наконец признал он. – И счастлив им быть, если идеалист держит свое слово.

Балфор смерил Дэвида долгим взором, после чего отвернулся.

– Зачем вы представляли ткачей?

После недолгого молчания неожиданный вопрос привел Дэвида в замешательство.

– Они заслужили, чтоб их должным образом защищали.

– Потому что были правы?

– Потому что любой на их месте заслуживает адвоката, который постарается сделать все возможное.

– Увиливаете от вопроса, Лористон?