Текст книги "Жестокие клятвы (ЛП)"

Автор книги: Джо Макколл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 22

Ваня

Это ад.

Так и должно быть, иначе я сделала что-то очень неправильное в своей прошлой жизни. Дерьмо. Была ли я каким-то злодеем в прошлой жизни? Возможно, в прошлой жизни я была Матой Хари. Это объяснит всю мою дерьмовую удачу. Я виню хреновую удачу в том, что оказалась в роскошном свадебном магазине в одном из лучших отелей Адриана. Мой любезный жених оставил меня неловко стоять в дверях магазина, едва представив меня своей семье.

Вы не ослышались.

У дьявола чертова семья.

– Я просто обожаю планировать свадьбы, – лучезарно улыбается мне Елена из-под своей бордовой широкополой шляпы, которая на удивление была того же оттенка, что и ее платье-футляр. Я бы заподозрила, что Адриан нанял актеров, чтобы сыграть свою семью, но трудно развеять, насколько пугающе похожи они все со своей светлой кожей, темно-синими глазами и мягким русским акцентом.

Русская речь Адриана мягкая, но все же достаточно заметная, чтобы ее можно было узнать, в то время как акцент его сестры Елены едва заметен, за исключением нескольких слов.

– Хорошо, что наконец-то меня включили, – несколько надменно фыркает ее мать, поднимая подбородок и прищуриваясь на меня. В своих раскрашенных по трафарету лабутенах она на добрых два дюйма выше, и в отличие от своих детей, ее акцент сильный и устрашающий.

Теперь я понимаю, откуда у Адриана такие убийственные взгляды.

– Да, – уныло вздыхает Елена. – Было обидно, что Ада не включила нас ни в один из своих планов. Она сказала, что ты не будешь чувствовать себя комфортно рядом с нами из-за истории нашей семьи, – я хмурю бровь. Я никогда не участвовала в подготовке Ады к свадьбе. Все, что она сделала, это вручила мне платье и туфли в тот день и сказала, где стоять. После этого я ее почти не видела.

– Я никогда ничего не делала для свадьбы Ады, – честно говорю я им. Возможно, они в замешательстве. – Может быть, она привела кого-то еще?

– Если только там не живет еще одна Ваня Кастельяно, я в этом сомневаюсь, – настаивает мать Светлана. – Может быть, я и старше, но я не стара.

К счастью, свадебный консультант прерывает нас, прежде чем кто-либо из нас успел продолжить. Я не в настроении спорить с женщиной, которая выглядит так, словно приехала прямиком с родины Валькирий. Я не знаю, сколько ей лет, но я почти уверена, что никто в ее возрасте не выглядит так хорошо, как она. На самом деле я не уверена, кого я боюсь больше. Адриана или его маму.

Вскоре разговор забывается, и Мэри, владелица, с удовольствием зовет меня в магазин. Нам всем вручают бокалы с шампанским и говорят просмотреть платья, сколько душе угодно, и сообщить им, если нам что-нибудь понадобится. Судя по всему, магазин закрыт в этот день только для нас.

О, молодец.

Антон стоит в стороне, его тело обращено к окну, а другой мужчина стоит лицом внутрь. Я узнаю в нем крепкого засранца, который держал меня, пока Адриан чуть не трахал меня своим пистолетом. Я говорю «почти» только потому, что это было слишком поверхностно, чтобы действительно проникнуть в важные моменты. Я уверена, что мой горячо любимый будущий муж думает, что именно он избавит меня от моей вишенки. Что ж, он снова может подумать.

Высокомерный мудак.

– Ты будешь прекрасной невестой, – усмехается мне Елена, пока продавщица измеряет каждый дюйм моего тела.

– Спасибо, – шепчу я. Знают ли они, что это не брак по выбору? Причастны ли они к этой стороне жизни Адриана? Что он им сказал?

– Какое платье ты ищешь сегодня? – спрашивает служащая Джуни.

– Хм, думаю, что-нибудь простое, но стильное, – нервно говорю я ей. – Мне очень нравится стиль богемного кружева, – Джуни кивает головой и улыбается мне.

– Отлично, – она сияет. – Я поищу для тебя несколько стилей, и мы сможем двигаться дальше. Как это звучит?

Я говорю ей, что это звучит великолепно, и через несколько минут оказываюсь в нижнем белье и надеваю платье за платьем. Прошло всего несколько минут, прежде чем мой взгляд остановился на идеальном.

– Это такой хороший выбор, – шепчет Елена, когда я беру его со стойки. – Джастин Александер – такой многообещающий дизайнер. И это идеальный свадебный образ в пустыне.

Она права. Платье – это все, как я представляла себе свое платье, когда была маленькой девочкой, мечтавшей о своем очаровательном и счастливом принце. Часть меня хочет игнорировать это и заняться чем-то другим. Что-то менее похожее на мою мечту, потому что мысль носить его в этом испорченном союзе кажется неправильной.

Но я не могу отпустить это.

С тем же успехом я могу получить свою сказочную свадьбу, если не собираюсь получить свой сказочный брак.

Адриан не очаровательный принц. Он скорее черный рыцарь. Темный король. Его ходы точны и расчетливы, но ходы коня ограничены, а короля приходится защищать. Вскоре он узнает, что на доске доминирует ферзь.

Я теряюсь в своих мыслях, выходя из гримерки. Я даже не удосужилась посмотреться в зеркало в гримерке, просто вышла на помост, где ждали Елена и Светлана.

– Ты выглядишь прекрасно, дорогая, – нежно улыбается мне его мать, но на ее лице – улыбка акулы. Хищница.

Сделав глубокий вдох, я поворачиваюсь и смотрю на стену зеркал позади себя.

Дерьмо. Это платье на мне потрясающее.

Материал бледно-слоновой кости смягчает мою светлую кожу. Это длинный шлейф А-силуэта с кружевным лифом, ниспадающим между моих грудей. Кружево доходит до ключиц до краев плеч. Рукава длинные, кружевные края выглядывают прямо над запястьями. Верхняя половина платья органично сочетается с шифоновой юбкой, которая тянется за моей спиной. По спине вдоль шлейфа проходят небольшие кружевные вырезы, обеспечивающие тонкую связь с лифом. Спина широко открыта, обнажая мою бледную плоть.

Джуни приходит с ожерельем из розового золота, которое спускается между моей грудиной и позвоночником. Это великолепно и все, что я когда-либо хотела.

– Мне это нравится на тебе! – Елена визжит. – Адриан упадет замертво при виде тебя.

– Можно только надеяться, – ворчу я себе под нос, но Елена слышит это и хихикает, а Джуни смотрит на меня округлившимися глазами.

– Просто убедись, что это произойдет после того, как ты скажешь, что да, чтобы ты получила активы, – Елена подмигивает мне и смеется. Даже Светлана выдавливает улыбку, которая не выглядит угрожающей. Бедная Джуни, должно быть, думает, что мы кучка психов, ищущих золото. – Ну давай же. Давай найдём тебе обувь и всё такое.

Елена выпивает третий бокал шампанского, а я возвращаюсь в гримерку и стягиваю платье. Это даже идеальный размер. По крайней мере, это одна вещь, о которой мне не придется беспокоиться. Адриан пока не сообщил точно, когда должна состояться свадьба, поэтому я работаю в темноте. Светлана, кажется, хочет помочь. Возможно, я позволю ей выбрать место и поставщика еды. Вероятно, она знает больше, чем я, о том, когда это произойдет.

Дверь магазина звенит, когда я выхожу обратно в главную комнату с бокалом красного вина в руке. Я никогда не любила шампанское. На мой вкус слишком игристый и сладкий. Я оглядываюсь и вижу потрясающую белокурую женщину, входящую в магазин так, как будто он принадлежит ей, с большим портфелем в одной руке и мобильным телефоном в другой.

– Извини, я опаздываю, – она не отрывается от своего мобильного телефона, когда приносит извинения всей комнате. Кем бы она ни была, она выглядит скучающей и испытывающей неудобства. Она здесь работает? Оторвавшись от телефона, она замечает Антона у двери и кокетливо улыбается ему. Той улыбкой, которая источает соблазн. – Антон, – практически мурлычет она ему.

Антон едва удостоил ее взглядом, прежде чем повернуться и посмотреть в витрины магазинов.

– Селия.

Женщина, Селия, насмехается над его увольнением, но быстро маскирует это профессиональной улыбкой.

– Селия, – Светлана встает с дивана и подходит к женщине. – Адриан не сказал нам, что ты придешь.

Брр, кто-то попросил льда, потому что голос матери Адриана почти застыл, когда она обращается к девушке.

Улыбка женщины хрупкая, когда она смотрит на Светлану. Где я видела ее раньше? Она выглядит до жути знакомой, и все же я не могу ее узнать.

– Адриан звонил сегодня утром, – говорит она, ставя портфель на один из столов, разбросанных по комнате. – Сказал, что хочет самую лучшую для своего нового приобретения, – ой. Адриан сказал ей, что я приобретение? С другой стороны, сегодня утром он назвал меня своей собственностью. Приобретение не за горами.

– Я не уверена, как он думает, что шлюха из этого наряда может помочь, – при словах Светланы на Селии сползает и без того горькая улыбка. – Единственное, на что мой сын когда-либо говорил, что ты хороша, – это стоять на коленях перед его людьми.

Щелчок! Там я видела ее раньше. В тот день, когда меня подстрелили, один из охранников ругал ее, пока она сосала Адриану… теперь меня тошнит. Селия, должно быть, что-то увидела по моему лицу, потому что она ухмыляется мне. Наверное, это из-за того, что я вдруг стала зеленой. Насколько я знаю, не было другой вечеринки, подобной той, свидетелем которой я стала, когда впервые подошла к порогу Адриана. Это не значит, что он не ходил на другие подобные мероприятия.

С ней.

Меня не должно беспокоить, что он ушел сосать свой член, но это беспокоит. Правда, он только что решил, что мы поженимся вчера вечером, в ту ночь, когда он был со мной в постели, но по какой-то причине мысль о том, что он проведет все эти ночи до этого с ней или с кем-то вроде нее, вызывает у меня тошноту.

Не осознавая напряжения между нами, Джуни подходит и спрашивает, есть ли еще что-нибудь, что я хотела бы посмотреть, прежде чем она отнесет все на кассу.

– Мисс Кастеллано уже ждет ее здесь, – говорит Селия Джуни, которая выглядит смущенной.

– Мне жаль? – Джуни смотрит между нами. – У меня нет заказа на мисс Кастеллано сзади.

Селия усмехается над женщиной.

– Это под руководством Адриана Волкова, – сообщает она ассистенту. – Тот, кому принадлежит магазин? Он позвонил сегодня рано утром, чтобы купить Valentino.

Рот Джуни открыт, щеки краснеют.

– Мне очень жаль, – заикается она. – Я не знала, что это платье предназначалось для этой вечеринки.

– Видимо, – Селия прищуривается, глядя на Джуни, когда женщина не двигается. – Пойди и получить его. У меня нет времени на весь день.

Помощница вздрогнула и бросилась хватать отвратительное платье, которое выбрал для меня хозяин поместья.

– Я уже выбрала платье, – говорю я ей.

Взгляд Селии сосредоточен на мне, ее лицо искажено от отвращения.

– Мне плевать, что вы выбрали, мисс Кастеллано, – шипит она. – Ты будешь носить то, что от тебя ожидают.

Эта сука.

– Вот оно», – задыхается Джуни, останавливаясь перед нами, с большим ярким бальным платьем в руках.

О черт возьми, нет.

Hideous даже не описывает чудовище в руках Джуни. Он большой, в нем достаточно тюля, чтобы украсить баржу. Весь лиф украшен достаточным количеством кристаллов Сваровски, чтобы его можно было увидеть с международной космической станции.

– Да, – вздыхаю я, покачивая головой. – Я не буду это носить.

Селия делает угрожающий шаг вперед.

– Это то, что Адриан хочет, чтобы носила его маленькая принцесса, – рычит она. – Итак, ты будешь носить его с улыбкой, иначе последствия тебе не понравятся.

Кто она такая, чтобы думать, что может мне угрожать? Она всего лишь пешка на шахматной доске.

А я чертова королева.

Я смотрю на Джуни.

– Это единственный товар моего размера в магазине? – я спрашиваю ее. В замешательстве Джуни кивает. – И оно уже куплено и оплачено? – еще один кивок.

Хорошо.

– Извини, – говорю я Джуни, прежде чем вылить содержимое бокала на переднюю часть платья и наблюдать, как красный цвет впитывается в белую ткань. Как кровь на девственном снегу. Как-то это подходит.

– Ты маленькая сучка, – рычит Селия, бросаясь на меня. Я вижу небрежное движение, приближающееся за милю впереди. Протянув руку, я выхватываю ножницы, которые Джуни держит в маленьком фартуке на талии. Моя свободная рука сжимает запястье вытянутой руки Селии и резко поворачивает ее в сторону. Она наклонилась под неудобным углом. Ровно настолько, чтобы я могла легко провести лезвием ножниц по ее шее.

– Хочешь сказать это еще раз? – спрашиваю я ее, оскалив зубы.

– Отпусти меня, – она бесполезно прижимается ко мне. Я крепче хватаюсь. – Антон! – бесполезные крики. Антон едва смотрит на нее, когда она выкрикивает его имя, прежде чем снова отвернуться к окну. Он знает счет.

– Вот что произойдет, Селия, – излагаю я ей. – Ты собираешься схватить свой маленький портфель и уйти из этого магазина, даже не оглянувшись и не пробормотав вздох. И потом, я никогда больше не хочу видеть твое лицо, потому что если я это сделаю, то прикоснусь тупыми ножницами к твоим фальшивым губам. И эти накладные ресницы. Эти ужасные расширения и как бы ты, черт возьми, ни называла то, что у тебя на груди, потому что это точно не грудь. Ты понимаешь меня?

– Я расскажу об этом Адриану, – выплевывает она. Я смеюсь.

– Иди прямо сейчас – я небрежно пожимаю плечами. – Передай ему привет от жены. А теперь приди ко мне еще раз, и последствия тебе не понравятся.

– Что, по-твоему, ты можешь сделать, маленькая девочка?

Ну, она спросила. Одним быстрым движением я отвожу ножницы от ее шеи и обратно за ее голову. Селия вздрагивает, но через мгновение вырывается слышимый вздох, когда она понимает, что ей не больно. Пока она не заметит, что потеряла.

Ее длинные светлые волосы собраны у ее ног, пряди волос все еще падают вокруг нее. Слезы бесшумно текут по ее щекам. Я должна была бы испытывать какое-то раскаяние, но нет ничего, кроме сладкого удовлетворения. Я наклоняюсь, чтобы прошептать ей на ухо.

– Помни, как легко это может ударить тебя по горлу в следующий раз, когда ты подумаешь, что можешь меня оскорбить, – шепчу я. – Мой муж не единственный, кого следует опасаться, дорогая. Запомни.

Затем я отпускаю ее, позволяя ей отступить назад. Она спохватилась, ее горло заметно подпрыгнуло, прежде чем она побежала к двери, забыв о своем портфеле. Ну, это позаботится об этом. Складывая ножницы вместе, я поворачиваюсь и засовываю их обратно в фартук Джуни. Ее глаза широко раскрыты, рот открыт, и она смотрит на меня. В шоке? Ужас? Будет отстой, если она сейчас меня боится, но я ничего не могу с этим поделать.

Откашлявшись, я иду забрать с дивана сумочку.

– Выбрось это платье, пожалуйста, – царственно говорит Светлана Джуни. – Сегодня мы заберем все, что она выбрала сама. Кто-то придет забрать их сегодня днем. Обязательно выставьте счет за любой ущерб и уборку.

Джуни кивает головой, как кукла-пупс, все еще глядя на меня.

Елена посмеивается и берет меня под руку, ведя к двери.

– Это было самое интересное, что я видела за последние годы, – хихикает она. – Ты мне нравишься.

Я не могу не смеяться вместе с ней.

По крайней мере, у меня есть один союзник во всем этом.

ГЛАВА 23

Ваня

Светлана и Елена угощают меня днем в спа-салоне, а затем приглашают на ужин в местный русский ресторан. Чем дольше я провожу с матерью Адриана, тем легче мне становится с ней. Может, она и акула, но у нее не все зубы, как у ее сына. У нее есть более мягкая сторона, которая скрывается под грубой внешностью. Менталитет «рыба – это друзья, а не еда».

Когда официант приходит принять наш заказ, она отбарабанивает список по-русски, который я не надеюсь понять. За эти годы я кое-чему научилась, но особо не о чем написать. Через несколько минут официант возвращается с тремя стаканами и ставит по одному перед каждым из нас.

– Попробуй, – призывает Елена, делая глоток и вздыхая. – Тебе понравится. Обещаю.

Я беру в руки теплый стакан и изучаю его содержимое. Жидкость бледно-оранжевого цвета. Меня окутывает аромат печеных яблок и груш, и я делаю глоток. Он фруктовый, с оттенками гвоздики и меда. Вкусно. Я позволяю теплу проходить через меня и смывать усталость с моей души.

– Это называется взвар, – объясняет она мне, делая глоток. – Русский напиток из сухофруктов, трав и специй. Этот особенно хорош, но мне очень нравится грушевый и лавандовый.

– Это потрясающе, – говорю я ей, прежде чем сделать еще один глоток.

– Раньше я готовила это каждое Рождество для Адриана и его отца, – при упоминании покойного мужа в глазах Светланы появляется грусть. У меня никогда не было возможности встретиться с ним до его смерти. Я даже не могу вспомнить, что произошло в этот момент, но знаю, что он погиб от рук конкурирующей банды.

– Не могу дождаться, чтобы попробовать, – это чистая правда. У меня никогда не было отношений с матерью. Она никогда не готовила и не приглашала меня на обед. Ада была моей единственной спутницей, и мне интересно, обиделась ли она когда-нибудь на это. Мы оставались близкими, когда мой отец исключил ее из числа моих компаньонок, но это никогда не было прежним. Взгляд моей подруги встревожил меня. Она продолжала рассказывать о том, как мне повезло быть Кастельяно и принцессой мафии. Наследницей. Я до сих пор удивляюсь, почему она считала мою жизнь какой-то сказкой, когда воочию видела, какой она была.

Одинокой.

Больной.

– Мне бы этого хотелось, – мягко улыбается мне Светлана. Елена выходит из-за стола, чтобы сходить в туалет. За ее отсутствием наступает тишина: я пью свой напиток, а Светлана – свой.

– Знаешь, он не так уж и плох, – она говорит через несколько секунд. – Адриан.

Позволю себе не согласиться.

– Я уверена, что ты так видишь, – говорю я. – Но ты его мать.

– А ты станешь его женой.

– Не по своей воле.

– А какой у тебя был еще выбор? – возражает она. – Мой сын, возможно, не полностью держит меня в курсе, но у меня повсюду глаза и уши, родная. Твой отец продал тебя Спиридакосу на аукцион, где он заработал бы сотни миллионов долларов за твою девственность и фамилию. Что бы ты предпочла: это или безопасность и защищенность?

– Ни одно из этого, – я поднимаю на нее подбородок. – Я предпочитаю быть свободной. Оставить после себя фамилию, которое я ношу. Для меня это ничего не значит. Ни сейчас, ни когда-либо.

В ее взгляде чувствуется жалость, когда она смотрит на меня. Я ненавижу жалость.

– После всего, что ты пережила, – она качает головой. – Ты не можешь быть настолько наивной, чтобы верить, что можешь избежать того, кто ты есть.

– А кто я? – я щелкаю. – Нелюбимая дочь? Забытый ребенок? Сирота? Пленница? Пешка? Это имена, которые дал мне твой сын. Те, которые он использует, чтобы напомнить мне о моем месте.

– Тогда покажи ему, что ты не принадлежишь к этим именам.

– А какие имена принадлежат мне? – спрашиваю я ее, слезы наворачиваются на глаза.

При моем вопросе ее лицо озаряется, взгляд решительный.

– Королева.

– Не уверена, что твой сын так меня видит.

– Неважно, какой у тебя непростой старт, Ваня, – она наклоняется и берет мою руку в свою. – Ты станешь его женой, и он будет относиться к тебе с уважением, которого заслуживает этот титул.

Хорошо.

– Как он сделал сегодня? – я склоняю голову набок и смотрю на нее. – Вот какого уважения заслуживает жена Волкова? Вечеринка, планирующая свадьбу? Выбирает мне платье, не посоветовавшись со мной? Если ты так представляешь уважение, тебе следует обратиться к терапевту.

Я ожидаю, что она разозлится на мои слова. Взглянуть на меня, может быть, даже дать мне пощечину за неуважение к ее мнению. Может быть, она разрушит меня, как когда-то моя мать, своими пьяными словами. Вместо этого она улыбается ярче. В ее глазах есть огонек, который приводит меня в бешенство.

– А ты не думала, что, может быть, ему просто нравится тебя раздражать?

– Это глупо, – невозмутимо говорю я. – Где мы? В третьем классе? Если он тянет меня за волосы, значит ли это, что я ему нравлюсь?

Я чувствую, как мои щеки горят от этих слов. Он дернул меня за волосы. Много раз. И мне это понравилось.

На ее лице появляется понимающий взгляд. Она выглядит так, как будто собирается что-то сказать, но удача на моей стороне, потому что Елена выбирает это время, чтобы вальсировать обратно к столу, а официант стоит недалеко от нее.

Вскоре мы уже слишком заняты, чтобы говорить, и это долгожданная передышка. Я не хочу говорить об Адриане или предстоящей свадьбе, на которую у меня до сих пор нет даты. Я также не хочу думать о том, что значит быть его женой, потому что быть его пленницей чертовски неприятно.

Это не совсем так, но я отвлеклась.

Вместо этого я наслаждаюсь вкусной едой, стоящей передо мной. Стол ломится от нескольких сортов пельменей, русских пельменей и шашлыка. Есть суп, блины и пирожки, а затем кофе и медовый пирог. Когда мы выходим за дверь, я настолько наелась, что чувствую, что сейчас лопну.

Короткая поездка до их дома наполнена смехом и музыкальными шоу, когда Елена демонстрирует свой музыкальный талант. Светлана молчит, но я вижу, как она улыбается дочери, как солнце. В горле возникает комок. Моя мама ни разу мне так не улыбнулась. Как будто я что-то значила для нее.

Почувствовав мой взгляд, Светлана перевела взгляд на меня и одарила меня мягкой, ободряющей улыбкой. Улыбка матери, и мне нужно все, чтобы не зарыдать. У меня никогда не было этого раньше. Чувство принадлежности и семьи. Меня утешает мысль, что из этого брака выйдет хоть что-то хорошее.

Я прощаюсь со Светланой и Еленой, обещая, что скоро увижусь с ними. Я терпеливо жду внутри внедорожника, пока Антон провожает их до двери. Саша, здоровенный засранец из гаража, занят пролистыванием страниц на своем телефоне. Не то чтобы я хотела с ним разговаривать.

Он меня пугает.

Вздыхая, я смотрю в окно на тротуар и наблюдаю, как люди проходят мимо, ни о чем не заботясь. Никто не может видеть мои страдания и душевную боль. Никто не слышит моих криков. Даже если бы они могли, мир – холодное место. Они просто закроют на это глаза.

Затем что-то привлекает мое внимание.

Девушка.

Ей не меньше десяти лет, у нее светлые волосы и милый носик-пуговица. За собой ее тянет тощий мужчина в деловом костюме. Похоже, он торопится, но девочку это не волнует, потому что она то и дело останавливается, чтобы полюбоваться цветами или случайной витриной магазина.

Ада?

– Подождите, – кричу я, торопливо открывая дверь внедорожника, игнорируя ругательства Саши и следуя за ними. Они нырнули в бутик детской одежды, расположенный через несколько домов.

– Подожди.

Мужчина останавливается и оборачивается, его лицо выражает растерянность.

– Я могу вам помочь? – спрашивает он, его тон подозрительный. Он дико озирается по сторонам, как будто боится, что кто-нибудь прыгнет на него.

– Ну… я… – я смотрю на девочку и заикаюсь. Она точная копия Ады в этом возрасте. Молодая. Беззаботная. Невиновная.

– Посмотрите, леди, – мужчина отступает назад, страх наполняет его глаза. – Я не знаю, чего ты хочешь, но…

Мой взгляд ловится на руке, которую он держит. У маленькой девочки на правом запястье небольшая отметина.

– Откуда у нее этот шрам? – спрашиваю я его с любопытством.

– Ч… что? – он застигнут врасплох.

Я указываю на запястье девочки.

– Этот шрам. Откуда она это взяла? – мой пульс учащается, пока я жду его ответа. Пожалуйста, пусть это будет совпадением. Пусть это неправда. Этого не может быть. Пожалуйста, если бог есть…

– Это не шрам, – говорит он мне. – Это родимое пятно. У ее матери был такой же.

Все во мне рушится.

Мой мир падает вокруг меня к моим ногам.

Я знаю только одного человека, у которого есть такой шрам…

И она находится на глубине шести футов.