Текст книги "Зимнее пламя"
Автор книги: Джо Беверли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Но так больше не будет.
Если Родгар скрывался за спиной Молли Керью, Эш был готов сразиться с ним, и он владел оружием, которое гарантированно обеспечит ему победу. Он заставит кузена освободить его, и тогда все переменится.
А пока маркизу приходилось делать то, к чему принуждали его, как марионетку, нити, тянувшиеся из прошлого. Его наследство разрушалось. Вот уже пять лет он был привязан к своей собственности, не получая свободы.
Теперь время пришло, но Маллорены встали на его пути, о чем свидетельствовало дело с Молли. Необходимо было прекратить эту дуэль, но осторожно, так, чтобы ему не перерезали горло или не воткнули нож в спину. Однако сначала ему следовало добиться самого главного – восстановить свое доброе имя перед королем, а для этого проникнуть во внутренние покои власти.
Итак, первым делом – Родгар, и где лучше всего встретиться с ним, как не в его доме: охрана останется внизу, и на виду окажутся все слабые стороны кузена.
Эшарт вытащил из седельной сумки кожаную записную книжку и написал указания для Фитца. В Родгар-Эбби ему потребуются соответствующая одежда и драгоценности, таким образом он будет вооружен, если возникнет необходимость.
Растопив на свече воск, маркиз запечатал письмо. Теперь наступило время разобраться с мисс Дженивой Смит. Возможно, она невиновна и оказалась замешана в это дело случайно; это также прояснится, когда они приедут в Эбби. Виновна или невиновна, он не сомневался, что они непременно снова начнут спорить и, если судьба окажется благосклонной, закончат свою борьбу в постели.
Воистину их ожидает веселое Рождество!
Глава 11
Слушая приходившую в восторг от развивавшихся событий Талию, Дженива поморщилась. Спасибо хотя бы за то, что она не упомянула о рождественской свадьбе.
Одевшись, Талия прощебетала:
– Завтрак накрыт внизу, дорогая, так что побыстрее одевайся! – и вышла, спеша рассказать обо всем сестре.
Страшно подумать, что скажет леди Каллиопа! Дженива быстро надела дорожное платье, но, оттягивая время, задержалась, чтобы помочь Реджине уложить вещи. Шина кормила ребенка, временами оглядываясь по сторонам; она немного приободрилась, особенно после того, как служанка принесла кипу выстиранного белья. Белью она так обрадовалась, что сразу стало ясно: не по своей воле она была такой грязной, когда ее привезли сюда.
Леди Бут Керью – недостойная женщина, а ее любовник унизил себя связью с ней, решила Дженива, помогая Шине сложить вещи в узел. Все вещи были простыми и дешевыми, включая детские платьица и пальтишки, и Дженива, вспомнив бархат и меха матери ребенка, невольно покачала головой.
Вскоре все было сделано, и v нее не оставалось больше повода находиться здесь, поэтому Дженива взяла себя в руки и спустилась вниз.
Эшарт уже сидел за столом, но не он, а леди Каллиопа с насмешливым блеском в глазах первой приветствовала ее:
– Как я поняла, скоро ты должна стать членом нашей семьи. Не знаю, поздравлять ли тебя или дивиться твоему разуму. Садись, ешь и впредь не опаздывай.
Извинившись, Дженива взяла хлеб, хотя и сомневалась, что сможет что-нибудь проглотить.
– Вот к чему приводит весь этот беспорядок, – продолжала ворчать леди Каллиопа. – Младенцы, потом Эшарт, а теперь еще это. От тебя не будет толку ни человеку, ни зверю, если продолжишь витать в облаках.
Дженива хотела возразить, но, перехватив предупреждающий взгляд своего мнимого возлюбленного, сразу передумала и мстительно вонзила зубы в кусок холодной говядины.
– Этот Купидон чертовски неуклюжий парень, – усмехнулся Эшарт. – Едва появился и уже мешает мне сразу же уехать после того, как я благополучно доставлю вас в логово Родгара.
Дженива поспешила проглотить хлеб, чтобы возразить, но Талия, опередив ее, воскликнула:
– Ты хочешь остаться, Эшарт? Это замечательно! У вас с Беовулфом появится шанс помириться, пора наконец забыть старые распри!
Маркиз недовольно поморщился.
– Не стоит питать слишком большие надежды, Талия, – мягко заметил он. – Дело разрослось, как грибы в сыром месте. Мы с Родгаром постоянно сталкиваемся из-за первенства при дворе, из-за места в парламенте, при рассмотрении законов, даже при покупке произведений искусства…
Дженива поспешила ухватиться за эти слова:
– Наверное, в таком случае вам не следует ехать, милорд… хотя, конечно, мне будет больно расстаться с вами, – добавила она с томным видом.
Не изменяя своей холодной рассудительности, маркиз все же сумел показать, что разделяет ее чувства.
– Вы удивительно стойки, pandolcetta mia. А вот для меня разлука с вами невыносима.
«„Сладкий хлебец“ – как забавно!» – снова подумала Дженива.
– Но ваше присутствие может вызвать неприятности, дорогой.
– Не бойтесь, любимая: мы с Родгаром мастера кораблевождения в холодных морях.
Дженива вздрогнула от такого сравнения. Отпив кофе, она принялась искать способ заставить его изменить свое решение. Но как это сделать, когда на его стороне Талия, всегда добивавшаяся своего, и даже леди Каллиопа не имеет ничего против.
Услышав, что кареты поданы, Дженива окончательно смирилась со своей судьбой. Ее утешало одно: если маркиз останется в Родгар-Эбби, у нее появится время убедить его в необходимости выполнить свои обязательства. В конце концов, она не неопытная девушка, чтобы постоянно дрожать от страха перед уловками распутника.
Слуги принялись торопливо укутывать путников, чтобы оградить их от холода на пути от гостиницы до кареты, однако Эшарт отстранил горничную, собиравшуюся помочь Джениве.
Она не знала, как помешать ему, даже когда он подошел к ней так близко, как этого не сделал бы ни один слуга. Набросив на ее плечи накидку, маркиз просунул под нее руки у самой шеи, и Дженива с трудом проглотила вставший в горле ком, в своем воображении видя себя словно сквозь облако горячего пара.
Уловки распутника!
Взяв пряжку, она отступила, застегивая ее, а когда ей это удалось, повернулась.
Лакей помог Эшарту надеть его дорожный плащ, и он застегнул его на шее, прямо на ее глазах превращаясь в незнакомого хищника.
Опасность! Но ощущение опасности не делало его ни на йоту менее привлекательным, даже наоборот. Как может внешность так не соответствовать характеру?
Натянув кожаные перчатки, маркиз проводил Джениву от комнаты до теплой кареты. Все уже расселись, включая Шину и ребенка, который не спал и выглядел просто очаровательным.
Дженива смотрела, как Эшарт вскочил на лошадь; плащ за его спиной покрыл круп коня. Дыхание лошади и всадника превращалось в морозном утреннем воздухе в облачка пара, и в этом не было ничего удивительного, но ее расстроенное воображение видело в этой картине что-то дьявольское.
– Так что же, будет у нас рождественская свадьба?
О Господи! Дженива повернулась к Талии, чувствуя себя пленницей Трейсов.
– Пока слишком рано об этом говорить.
– О нет, дорогая! Откладывать было бы ошибкой, а свадьбы на Рождество, как говорят, сулят счастье.
– Я выйду замуж только в присутствии моего отца.
– Так пусть приезжает! Мы пошлем за ним карету – как ты видишь, она очень удобная – и привезем его и твою мачеху в Эбби.
– Думаю, мачеха слишком занята праздничными развлечениями…
– Чепуха! Что может быть важнее свадьбы? Дженива беспомощно посмотрела на леди Каллиопу.
– Ну-ну, Талия! Мы понимаем твою заботу, но ты не должна так сильно давить на нашу Джениву, они с Эшартом только что познакомились…
Талия, словно помолодев, значительно посмотрела на сестру:
– Я всего лишь хочу, чтобы они были счастливы, Калли.
– Да, дорогая, знаю. Но пока ты не должна вмешиваться.
Дженива с облегчением вздохнула, словно не замечая этого «пока». Конечно, леди Каллиопа не могла желать такого мезальянса больше, чем Эшарт, но кто может понять семейство Трейсов?
Глава семьи в злейший мороз ехал верхом, от холода он даже натянул на голову капюшон плаща, хотя мог по праву расположиться в карете – тогда Шина разместилась бы вместе со слугами. К тому же он мог нанять еще один экипаж… Теперь же, с поднятым капюшоном, вид у него был просто устрашающий. Не поэтому ли она между чтением старым леди и игрой в вист не спускала с него глаз?
Некоторое время маркиз ехал впереди, и когда вскоре они остановились, чтобы сменить лошадей и горячие кирпичи, Дженива поняла, что он занял место лакея, который был послан предупредить хозяина гостиницы об их приезде.
То же произошло и на следующей остановке, где они задержались довольно долго, давая всем возможность выйти из кареты и справить естественную надобность. Потом они не спеша выпили горячий чай, слуги, ехавшие на лошадях, а также сам маркиз должны были отогреться.
Дженива вспомнила собственные слова, сказанные, когда Линчболд беспокоился о нем: «Дьявол заботится о своих». Гипербола, но… Маркиз и в самом деле казался ей необыкновенным человеком, при каждой остановке он спрыгивал с седла так же легко, как и садился, словно морозный воздух был для него нектаром.
Когда они вернулись к карете, Дженива с ужасом увидела, что маркиз сидит на козлах с вожжами в руках. Она остановилась, собираясь протестовать, но, тут же поняв, что это бесполезно, кое-как устроилась в карете и приготовилась к катастрофе. Мужчины часто воображали себя умелыми кучерами, но управление шестеркой запряженных в карету лошадей являлось слишком сложным и рискованным делом.
Теперь она знала, к какому типу людей он принадлежит, вопреки внешнему равнодушию и искушенности маркиз Эшарт страдал избытком энергии. Как правило, в сражениях такие люди великолепны, но в будничной жизни они могут представлять немалую опасность.
Возможно, потому, что Дженива постоянно молилась, чтобы дорога оказалась ровной и по пути им не встретилось неожиданностей, с ними ничего не случилось, и они остановились пообедать в «Сан», что в Мул-Грине, нисколько не пострадав от того, что их вез кучер благородных кровей.
Эшарт легко соскочил с козел и повел своих спутниц в гостиницу.
– Полагаю, вы рады, что не оказались в канаве, моя дорогая?
Он определенно читал ее мысли! Сбросив накидки на руки слуге, Дженива и Талия поспешили в теплую гостиную. Как только туда внесли и Каллиопу, все сели за стол. Подали суп из бычьих хвостов.
– Долго нам еще ехать? – устало спросила леди Каллиопа.
– Два часа, если все пойдет хорошо. Мы должны приехать уже до темноты, дорогая.
И все же Эшарт казался слегка обеспокоенным. Очевидно, маркиз искренне любил старых дам, что делало ему честь, но Дженива знала люди могут делить мир на части, некоторых любить, некоторых ненавидеть, некоторыми дорожить, а некоторых убивать.
Маллоренов Эшарт явно относил к той части, которую надо ненавидеть, или по меньшей мере к категории тех, кому он с удовольствием навредил бы, если бы мог. Разумеется, история леди Августы весьма печальна, но стоило ли продлять существование такой горькой обиды между следующими поколениями? Дженива с сожалением предвидела, что это будет только разрушать жизни людей.
Когда в разговоре наступила пауза, она сделала слабую попытку вмешаться:
– Поскольку ваши семьи в таких плохих отношениях, милорд, как, по-вашему, вас встретит лорд Родгар? Надеюсь, обойдется без неприятностей…
– Вам не стоит беспокоиться, любимая, знать умеет владеть собой в противном случае можно заслужить неодобрение, всего лишь чихнув в присутствии короля.
– Но как от этого удержаться? – наивно спросила Дженива и потянулась к главному блюду.
– О! – воскликнула Талия. – Это совсем не просто. Я помню, леди Миллисент Флокс простудилась, но королева Анна не отпустила ее. Тогда она засунула в нос кусочки ваты в надежде, что это помешает ей чихнуть, однако потребность чихнуть оказалась сильнее, и ватные тампоны пролетели по комнате как пули из пистолета! В результате бедной Миллисент запретили появляться при дворе, хотя я думаю, она об этом не жалела.
Дженива поставила на стол фрикасе из цыпленка, затем блюдо тушеного горошка.
– Удивляюсь, что кто-то, кроме находящихся в безвыходном положении, желает служить!
Эшарт, подняв бровь, посмотрел на нее:
– А если бы от этого зависело, получит ли ваш отец звание адмирала, вы бы пошли на службу?
– Чины на флоте не покупаются, как в армии.
– Но продвижение часто надо подмазывать. Дженива добавила еще блюдо жареного картофеля и села, молча соглашаясь с ним. Карьере отца и в самом деле помогал его троюродный брат, виконт.
Разговор перешел на другие дворцовые дела, и из него Дженива узнала, что обе леди Трейс одно время являлись фрейлинами королевы и, помимо прочего, в их обязанности семья вменяла необходимость держаться поближе к монарху и блюсти интересы Трейсов. Она призналась себе, что такое существовало во всех слоях общества. Много раз сама Дженива и ее мать старались ублажить джентльмена, занимающего высокий пост, или его жену, потому что они могли повлиять на карьеру отца. Она была рада, что служба при дворе и дворцовые интриги не грозят ей в будущем, если только дом великого маркиза Родгара не окажется своего рода королевским двором и ей не придется пятиться, покидая его общество, вставать и делать реверанс каждый раз, когда он будет входить в комнату, и сдерживаться, чтобы не чихнуть.
Дженива знала и менее знатных дворян, которые требовали почти того же, но это было уже слишком; и все же тяжелые тревожные мысли не выходили у нее из головы всю остальную часть пути.
Глава 12
Первым знаком их прибытия был пробежавший мимо лакей с блестевшим на солнце позолоченным жезлом, он обогнал их, спеша предупредить о приезде. Эшарт ехал рядом с главной каретой с застывшим лицом, глядя прямо перед собой.
Какова же была истинная цель, заставлявшая его остаться здесь? Готовился ли он к схватке или намеревался затеять ее сам? Дженива понимала, что их помолвка – всего лишь предлог и маркиз решил использовать его.
Когда они въехали в ворота, затрубил рог, предупреждая о вновь прибывших обитателей огромного дома, видневшегося за голыми ветвями деревьев. Вероятно, Родгар-Эбби был построен из светлого камня, но лучи заходящего солнца позолотили его, и теперь крыши и трубы дома ярко сверкали. Тот же сказочный свет заливал склоны холмов, вечнозеленые кустарники, лужайки и живописные озера. Хотя парк явно создавали для наслаждений, он производил впечатление островка нетронутой природы, но даже это не успокоило Джениву.
Вероятно, Шина разделяла ее тревогу, ибо она ухватилась за руку Дженивы и сжала ее, однако сама Дженива опасалась, что является всего лишь утлым суденышком в этих водах.
Одну Талию ничто не тревожило.
– Какой восхитительный парк, даже зимой! И как прекрасно смотрятся вместе вечнозеленые кусты и другие деревья! А еще олени. Я люблю оленей! О, посмотрите на этот китайский мостик – правда милый? И греческий храм. Я очень надеюсь, что погода улучшится и позволит нам погулять! – Она повернулась к Джениве: – Знаешь, я ведь никогда не была здесь. Это такой подарок, да к тому же на Рождество! Я слышала, что дорогой Беовулф празднует Рождество с большой пышностью.
Вот этого-то Дженива и боялась больше всего.
– Ты бы лучше называла его Родгаром, Талия, – строго сказала леди Каллиопа. – Как-никак он уже взрослый мужчина.
Талия надула губы.
– Возможно, ты права, но я помню его еще милым ребенком. – Она взглянула на Джениву. – Тогда он, конечно, был лордом Графтоном, но я думала, что неправильно называть дорогого милого мальчика его титулом. А какая у него была улыбка! Родители обожали его… – От воспоминаний ее глаза погрустнели, как это часто случается с глазами стариков. – Такое печальное событие. И это произошло здесь.
Дженива с еще большим волнением посмотрела на сияющий золотом дом, к которому они постепенно приближались.
– Не тревожь призраков прошлого, – приказала леди Каллиопа.
– Я постараюсь, Капли. Но ребенок… – Талия наклонилась и похлопала по одеялам, в которые был завернут спящий Чарли. – Может быть, то, что мы привезли младенца, нам поможет.
Карета остановилась перед широкими ступенями. Слуги уже ожидали их – горничные в белых передниках и чепчиках и лакеи с пудреными волосами в голубых с золотом ливреях.
Один из лакеев опустил ступеньки и открыл дверцу кареты. Первой из кареты выбралась Дженива; она отступила в сторону, чтобы могли спуститься Талия и Шина. Леди Каллиопе пришлось подождать, пока лакеи принесут ее кресло.
Несмотря на то, что слуги предлагали свою помощь, Шина судорожно прижимала к себе и ребенка, и свой узелок, так что в конце концов Дженива взяла ребенка и попыталась успокоить ее:
– Все будет хорошо, Шина.
Впрочем, ей не хотелось обещать того, чего она не могла выполнить.
– Какое прекрасное путешествие, дорогой мой мальчик! Я совсем не устала. – Талия, сияя улыбкой, обернулась к Эшарту, который, спешившись, присоединился к ним.
Он внимательно взглянул на Джениву:
– А вы, любимая?
В его тоне ей снова почудилась опасность. Он готов к битве, это ясно. В мрачном расположении духа, укрытый темным плащом, маркиз стоял перед своей разукрашенной роскошной каретой, контраст этой картины был настолько очевиден, что поразил ее.
– Это действительно ваш экипаж, милорд? – не выдержав, спросила Дженива.
Эшарт надменно поднял брови:
– А вы думаете, я его украл?
– Нет, но… Талия говорила, что вы никогда не ездите в карете…
– Почти никогда, – поправил он ее. – Эта карета принадлежала моему отцу, который был совсем другим человеком.
Это простое объяснение несколько успокоило ее. Может быть, она напрасно волновалась?
– И вы были так добры, что дали ее для поездки вашим тетушкам…
– Я только заплатил по счетам.
– Вы могли бы и отказаться. Маркиз чуть заметно улыбнулся:
– Отказать Талии? Это абсолютно невозможно.
Что правда, то правда. Талия – такая милая и добродушная, такая наивная… Разве возможно в чем-либо ей отказать? Дженива искренне надеялась, что и Черный Маркиз будет относиться к ней так же.
– Калли, наконец ты вылезла! – воскликнула Талия. – Пойдемте же все в дом, пока мы окончательно не замерзли! – Она засеменила по ступеням, как нетерпеливый ребенок, и Дженива незаметно подтолкнула Шину. Она могла бы отослать няню с ребенком и другими слугами на задний двор, но ей не хотелось выпускать их из виду, пока она не убедится, что они в безопасности.
– Тетя Талия!
Дженива подняла глаза и увидела мужчину, вышедшего из дома, чтобы встретить их.
«Неужели этот человек в домашней простой одежде и есть страшный маркиз Родгар?» – подумала она. На хозяине дома были панталоны и камзол из ткани светло-коричневого цвета, а также кожаный жилет, ворот и манжеты украшали кружева. Темные волосы он зачесал назад и перевязал простой лентой.
Что это? Или она думала, что аристократическая знать носит мантии и короны каждый день?
Разумеется, нет, но во встречавшем их мужчине не ощущалось и намека на высокомерие, безумие или смертельную злобу.
Талия направилась прямо к нему, протягивая затянутые в перчатки руки.
– Беовулф! Каким великолепным джентльменом ты стал! На миг Джениве показалось, что в глазах лорда Родгара блеснула недобрая усмешка, когда он взял руки Талии и поцеловал. Затем он притянул почтенную даму к себе и, наклонившись, поцеловал в щеку.
– Мне жаль, что вы не видели, как я рос. – И снова его глаза на мгновение блеснули.
Дженива одернула себя, она была готова посмеяться над собственной глупостью. Опять ей мерещатся самые мрачные предположения!
Между тем лорд Родгар окинул взглядом остальную компанию и застыл, увидев Эшарта. Дженива затаила дыхание. Она вдруг поняла: если лорд Родгар не пустит своего врага в дом, то леди Трейс могут вообще отказаться от визита. Это не только разобьет их сердца, но может даже убить леди Каллиопу, нуждавшуюся в отдыхе и заботе.
Несколько мгновений прошло в молчании, но наконец лорд Родгар поклонился Эшарту и повел Талию в дом, и Дженива поблагодарила Бога. Множество проблем ждало их впереди, но они все же могут здесь остаться.
Они вступили в великолепный холл с позолоченными лестницами, балюстрадами и высоким потолком, через который сквозь потолочное окно уходящее солнце посылало свои лучи на выложенный из дорогого дерева пол. Кремовые и золотые мраморные колонны отделяли от зала устроенные в стенах альковы, в каждом из которых стояла классического стиля белая статуя. Дженива подумала, что скорее всего все скульптуры являлись подлинными.
Хотя такая обстановка могла кому угодно внушить благоговейный страх, но, к счастью, это впечатление разрушало рождественское убранство зала: балюстрады и колонны, мраморный камин и резные рамы картин украшали разноцветные ленты, на которых везде были подвешены колокольчики, так что ветер, ворвавшийся в холл, когда они вошли, вызвал их нежный мелодичный звон.
Повсюду стояли блюда с золочеными орехами и фруктами, как свежими, так и сушеными, – очевидный знак гостеприимства, а в огромном камине, потрескивая, пылали поленья.
Хотя прогнать холод из огромного зала было не так-то просто, Дженива немного успокоилась. Слава Богу, это все же не строгий королевский двор.
Взглянув на Шину, она заметила, что та страшно напугана и боится отойти от нее даже на шаг, и поискала глазами служанку, но увидела только застывших как статуи ливрейных лакеев. Затем ее взгляд остановился на женщине, которая радостно приветствовала Талию, – это, должно быть, и была маркиза. Наряд ее казался очень простым скромное голубое платье с оборками и большая шаль, однако красивый рисунок и то, как шаль лежала на плечах маркизы, под сказали Джениве, что, вероятно, эта вещь стоила больше, чем весь ее гардероб.
Сама леди Родгар выглядела так же просто, как и ее платье, однако, наблюдая за ней, Дженива почувствовала в ней благородство и властность. Она вспомнила слова Талии о том, что лорд Родгар женился на редчайшей из женщин. Может быть, не следует самой подходить к ней и сначала попросить Талию представить их друг другу?
Рядом с Дженивой с громким стуком поставили кресло леди Каллиопы, и лорд Родгар, подойдя, поцеловал ее в щеку.
– Вы – самая восхитительная женщина в мире, тетя Каллиопа!
– Всегда была такой, вот только по глупости не воспользовалась этим.
– Верно, кругом полно глупости. – Лорд Родгар вопросительно посмотрел на Джениву и ее подопечных, а затем отвел глаза, видимо, чтобы не встречаться взглядом с Эшартом.
– Кузен, добро пожаловать! Эшарт ответил поклоном.
– Не мог удержаться, несмотря на то что приношу с собой тайны и осложнения.
Лорд Родгар улыбнулся:
– Мы богатеем на тайнах и питаемся осложнениями.
Дженива почувствовала, что у нее немеет затылок, она помнила это ощущение с тех пор, когда их поврежденный корабль заметили берберские корсары.
