Текст книги "Квартирный вопрос"
Автор книги: Джейн Уэнхем-Джонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Найджел положил на стол листок с расчетами и стал, по своему обыкновению, успокаивать меня.
– Затраты на ремонт подобного здания всегда превышают предварительные расчеты. – Он поднял руку, видя, что я хочу что-то возразить. – Но поверь мне, у тебя нет причин для беспокойства. Мы, конечно, заплатим электрикам, иначе они не подсоединят нас к сети, и заплатим мастерам. Первое правило строительного бизнеса: сделай так, чтобы строители были довольны, а поставщики могут подождать. И еще, – добавил он и выдержал паузу, – я нашел квартиросъемщика.
– Квартиросъемщика! Дом еще не пригоден для заселения. Наши последние деньги уйдут на оплату текущих работ. А как же отделка дома? А противопожарная сигнализация? Бен говорит, что без этого нельзя.
Я продолжала кипятиться, а Найджел сиял, довольный собой.
– Бен во всем видит проблемы, такой уж он человек. А что касается отделочных работ, то квартиросъемщик возьмет их на себя. Он хороший парень и очень надежный человек. Он говорит, что готов вселиться в квартиру, в которой еще не закончен ремонт, если с него не будут требовать рекомендаций и задатка.
– А почему у него нет рекомендаций? – подозрительно спросила я. Грэм говорил мне, что бывают очень своенравные недисциплинированные квартиросъемщики, которых следует опасаться.
Найджел налил в чайник воды.
– О, у него какие-то проблемы с женой или что-то в этом роде. Парню пришлось несладко. Впрочем, не стоит беспокоиться по этому поводу. – Найджел ободряюще улыбнулся. – Значит, сейчас ты изводишь Бена и Тревора?
– Извожу Тревора? Да он ненавидит меня! И потом, я не понимаю, о чем он говорит!
И достав из ежедневника переданные мне Тревором бумаги с непонятными расчетами, я передала их Найджелу. Он пробежал их глазами.
– Все это стандартные расчеты. Выпиши мне чек, и я улажу все, что касается электричества и отопления, – сказал он голосом, которым обычно убаюкивают маленьких детей, не желающих спать. – Поторопи сантехника, пусть быстрее заканчивает свои работы. А Бену скажи, чтобы не дурил тебе голову по поводу правил пожарной безопасности. Гэри, наш первый квартиросъемщик, должен вселиться через пару недель, и тогда мы начнем получать арендную плату.
– Но Грэм хочет осмотреть дом до его заселения.
– Скажи Джиму, чтобы он подправил фасад и придал ему надлежащий вид. Грэм будет проезжать мимо и обратит внимание на то, как мило выглядит наш дом. У него много клиентов, и вряд ли он захочет лишний раз останавливаться в пути. А к тому времени, когда он наконец выкроит свободную минуту, мы приведем дом в порядок. – На его губах заиграла торжествующая улыбка. – Ты прекрасно выглядишь. Тебе, наверное, удалось сбросить вес?
Возможно, я действительно похудела. Открыв холодильник, чтобы достать молоко, я бросила взгляд на забитые продуктами полки. Здесь были фрукты и овощи и еще йогурт из козьего молока – в одной из Джульеттиных книг его рекомендовали в сочетании с бананами в качестве прекрасного средства для похудения. Да, в последнее время я мало ела.
Правда, однажды вечером ко мне пришла Луиза, поругавшаяся с Робертом, и принесла рыбу и чипсы. А еще в один из дней мне вдруг так захотелось сладкого, что я влетела в супермаркет, в котором работал Генри, за минуту до его закрытия и купила коробку шоколадных пальчиков. Но в целом все это время я придерживалась диеты «одной полки» почти с религиозным рвением. Кстати, не худо бы снова встретиться с Нейлом.
Работа над книгой тоже продвигалась. Оказалось, что ежедневная норма, которую я себе определила, великовата: столько писать не удавалось. Меня постоянно отвлекали другие дела – общение с Джульеттой и ремонт купленного дома. И все-таки целые куски книги были уже готовы в моей голове, а что-то уже и написано. Сейчас я составляла еженедельный рацион на осенний период. (Мне необходимо было выяснить, сколько калорий содержится в сладком яблоке средних размеров.)
Впрочем, тайна успеха заключалась в определении приоритетов (так было написано в одном из рекламных листков, который я обнаружила в книге о йогуртах). Значит, я должна была на время отложить книгу и сосредоточить все свои усилия на ремонте дома, чтобы иметь возможность поселить в скором будущем первого квартиросъемщика, Гэри.
Который, по мнению Найджела, должен был нас спасти.
Глава 8
Я начинала нравиться себе. Если вы десять лет состоите в браке с человеком, который считает вас совершенно беспомощным, никчемным существом, то в конце концов вы тоже поверите в собственную неполноценность. Но теперь я изменилась. Мартин, наверное, был бы изумлен, увидев меня с ежедневником в руках, с мобильным телефоном, пристегнутым к карману джинсов, и властным выражением лица начальника строительного участка. Я чувствовала себя нужным, востребованным, успешным человеком. Теперь я могла на равных разговаривать с рабочими об установке оборудования, штукатурке стен, расшивке, гидроизоляции подвального помещения и фахверке.
Стены были оштукатурены, оконные рамы заменены. Накануне угрюмый Тревор провел два дня в обществе двух молодых веселых парней из компании по обслуживания электросети, и теперь вестибюль был залит ярким светом. Квартира Гэри постепенно приобретала жилой вид, и оптимизм Найджела стал передаваться и мне. Убрать строительный мусор, подкрасить, отштукатурить, помыть – и все будет не так уж плохо… И все это организовала я!
Конечно, секрет успеха заключался в том, чтобы найти и использовать нужных людей. Джим и Бен были мастерами своего дела. Бен был сведущ во многих областях. Общаясь с ним, я почерпнула массу ценной информации, которую могла использовать при ремонте следующего дома. Ник, молодой напарник сантехника, уже начал обращаться ко мне за советами. Когда первый этаж в четвертый раз залило водой, он сначала пошептался со своим старшим товарищем, а потом подошел ко мне узнать, что я думаю по этому поводу.
– Мы считаем, что прорвало канализационную систему, – сказал он.
– О боже! Вы действительно так считаете? – спросила я озабоченным тоном, соответствующим серьезности ситуации. – Но ведь мы можем изменить маршрут трубопровода, обойдя поврежденный участок.
– Да? Это идея!
– Мы отрежем часть трубы и сделаем отвод в трубопровод старого туалета, стоящего во дворе.
– Правильно!
– Это обойдется дешевле, чем перерывать весь двор.
– Да, действительно.
– Значит, все в порядке, Ник?
– Да, мы так и сделаем.
– В таком случае, приступайте к работе.
– Мы все уладим, дорогуша, – сказал сантехник, подошедший к нам во время разговора.
Я кивнула, испытывая чувство удовлетворения от того, что сантехники отправились выполнять мое распоряжение, и тут же записала в свой ежедневник, что решила сложную проблему, что первый этаж скоро будет готов. Если так пойдет и дальше, я, пожалуй, смогу стать менеджером в какой-нибудь крупной строительной фирме и кроме дохода от арендной платы за сдачу в наем квартир в моем доме буду получать хорошее жалованье. И уж тогда с финансовой нестабильностью будет покончено!
Я решила, что для ремонта следующего дома найму того же сантехника и Ника тоже: у него рассудительный характер, и вообще он приятный парень со свежим невинным личиком. Я сходила посмотреть, как Джим красит ограду, а когда вернулась, услышала, как Ник поверяет Большому Бену и Тревору свои сердечные тайны.
– Ты не должен идти ей на уступки, приятель, – сказал Бен и продолжал, подмигнув мне: – Этим девчонкам палец в рот не клади…
За этим последовало несколько грубых выражений и скабрезных шуток. В конце концов я не выдержала и спросила тоном, каким обычно обращается босс к тем, кому платит жалованье:
– Вы действительно так думаете?
Рабочие заржали.
– Я бы не стал мириться с бабскими капризами, – сказал Тревор, обращаясь к Нику. – Спроси ее, кто платит за крышу у нее над головой, за еду на столе!
Тревор, наверное, привык в жизни разыгрывать роли различных киногероев. Ник удрученно потупил взор.
– Все не так просто, – смущенно сказал он. – Я не хочу с ней скандалить, это пугает ребенка.
Большой Бен с грустным видом покачал головой. Тревор с негодованием посмотрел на меня, как будто я была в ответе за всех женщин.
– Не бери в голову, парень, – сказал сантехник своему напарнику. – Все уладится.
Вторая половина дня прошла в перепалках между кровельщиками и Большим Беном. Они спорили о том, что делать сначала: устанавливать новые балки крыши или обрабатывать все ядовитым спреем против древоточца. И еще – выдержат ли леса вес шести здоровых парней, которым предстояло поднять наверх три тонны черепицы.
У Бена я не пользовалась таким непререкаемым авторитетом, как у Ника.
– Нельзя нарушать нормы техники безопасности, мы работаем на крыше без страховки, – несколько раз повторил он, обращаясь ко мне. – Если кто-нибудь из нас упадет и сломает себе шею, вы, дорогуша, будете отвечать.
В конце концов я вышла во двор и позвонила Найджелу. Выслушав меня, он рассмеялся и заявил, что сейчас приедет.
Найджел сказал Бену, что даст ему еще пятьдесят фунтов, чтобы он заткнулся и закончил все работы к концу этой недели. Бен похлопал себя по заднице и, зажав Найджела в углу, стал что-то шипеть ему в лицо. Мне показалось, что он грозится сделать с ним то же, что только что грозился сделать с женой Ника (если бы она была его женой и попробывала раскрыть на него роток). Я стояла в сторонке, кипя от ярости и стараясь сохранять внешнее спокойствие.
Позже, в конце рабочего дня, когда мы все собирались расходиться по домам, я, как заботливый работодатель, почувствовала свою ответственность за судьбу наемных работников и решила дать совет Нику.
– Знаешь, – сказала я ему, – если ты постоишь за себя и потребуешь раз-другой, чтобы к тебе относились по-человечески, она сдастся. Мой муж всегда доминировал… ну, в смысле, помыкал мной, но в конце концов я научилась давать ему отпор. Я начала перечить ему, и он стал вести себя иначе.
Я не сказала Нику о том, что муж бросил меня. Зачем расстраивать бедного парня? Улыбнувшись, я похлопала его по плечу, давая понять, что всегда готова к доверительным беседам с ним, и вышла на улицу. Это было моей ошибкой, потому что приятели после моего ухода повели его в паб и разожгли в его душе такую ярость, что он не смог совладать с собой, вернувшись домой.
На следующий день Ник пришел на работу на три часа позже обычного с синяком под глазом и сломанным носом. Я ахнула от ужаса.
– Что с тобой, парень? – спросил сантехник своего молодого напарника.
– Я попытался постоять за себя, – сказал Ник, едва шевеля распухшими губами. При этом он почему-то обращался не к сантехнику, а ко мне.
Глава 9
Мартин не хотел спать со мной в последнюю ночь, которую он провел дома. Он сказал, что испытывает чувство вины перед Шэрон. И от этих слов у меня до сих пор сжимается сердце.
Почему он испытывает чувство вины перед Шэрон? Ведь я – его жена, которую он поклялся любить и уважать до гроба. В наши дни нет никакой верности!
Найджел очень смеялся, когда я сказала это ему.
– А ты лучше? – спросил он. – Ты всегда посматривала на других мужчин. Ведь правда?
Правда. Однажды Джульетта заставила меня пойти на консультацию к психотерапевту. Она хотела, чтобы я поговорила с ним о наших с ней сложных отношениях, однако весь сеанс мы провели, анализируя изъяны моего самоощущения. Прелесть! Вы платите двадцать пять фунтов в час за то, что вам говорят о ваших внутренних проблемах, в то время как друзья могли бы бесплатно подтвердить тот факт, что у вас эго величиной с дом. И это эго требует, чтобы на вас что ни день пялились мужики, высунув языки от страсти.
Но мне уже давно не свистят вслед рабочие со стройплощадок. Моя жизнь идет под уклон. Старение – это мрачная реальность, с которой я сталкиваюсь каждое утро, глядя в зеркало на свою увядающую кожу.
– Прекрати ныть, ты прекрасна. У тебя великолепные сиськи, – успокаивал меня Найджел.
Если бы он только знал, как он нужен мне!
Время – странная вещь. Иногда оно летит незаметно, а иногда тянется очень медленно, и ты ощущаешь, как секунды складываются в минуты. Когда-то в школе я стыдилась того, что на фоне своих повзрослевших подруг с хорошо развитыми женственными формами выгляжу плоской как доска. А теперь, глядя в зеркало, я испытываю отчаяние от того, что моя грудь скоро достанет до колен…
* * *
Найджел опять куда-то пропал. Я стояла на тротуаре, залитом весенним солнцем, и старалась сосредоточиться на приятных мыслях. А в это время двое парней бандитского вида пытались разобрать леса. Большой Бен решительно встал на их пути, а Джим, выкатив глаза, помахивал большим ведром с черной смолой.
– Я всего лишь следую инструкциям, приятель, – сказал один из бандитов. – Нам сказали разобрать эти леса сегодня утром.
Большой Бен посмотрел на меня. Я пожала плечами. Это был еще один фокус Найджела.
– Кровельщики еще не заделали слуховое окно, – сказал Бен. – Вам надо вызвать их, иначе дождь зальет верхний этаж и все опять начнет гнить.
Я попыталась дозвониться до Найджела. Мы перекинулись парой фраз, и связь оборвалась.
– Он говорит, что нам не о чем беспокоиться, – сообщила я Бену, – и сейчас он в зоне плохой связи. И потом, я не знаю, как разыскать кровельщиков.
Большой Бен с упреком посмотрел на меня и кивнул в сторону Джима.
– Ему потребуется полчаса на то, чтобы заделать слуховое окно. Если крыша начнет течь, вам придется снова устанавливать леса.
Я вздрогнула, вспомнив, сколько это стоит (Найджел уверял меня, что установка лесов обойдется «чертовски дешево»).
– Хорошо, – наконец сдалась я. Бен с довольным видом кивнул.
– Приходите после полудня! – крикнул он рабочим.
– Тогда платите за еще один день работы, – сердито сказал один из них.
О боже, у меня больше нет денег! Внезапно я вспомнила слова Найджела о том, что Бен – паникер и не надо поддаваться на его провокации. Взглянув на Бена в упор, я твердо сказала:
– Я не уверена в том, что это в самом деле необходимо. Я прекрасно изучила вас за это время. Вы ни разу не сказали доброго слова о других мастерах. Знаете, лишних денег у нас нет.
В карих глазах Бена зажегся угрюмый огонек.
– Вы несправедливы ко мне, – сказал он, окинув меня с головы до ног хмурым взглядом. – И я могу доказать это. Давайте поднимемся на крышу и вы сами все увидите.
Рабочие оживились и подошли к нам. Джим усмехнулся.
– Что? На крышу?! – воскликнула я срывающимся голосом.
– Да, – с усмешкой сказал Бен. – Вы должны все увидеть своими глазами.
Я посмотрела на шаткую лестницу и непрочные леса, и у меня перехватило дыхание.
– Вы полезете первая, я за вами. Если вы начнете падать, я вас подхвачу. – Бен осклабился и кивнул Джиму: – Давай, приятель.
Джим, словно обезьяна, стал ловко карабкаться по лестнице-стремянке. Забравшись на леса, он с усмешкой взглянул на нас сверху. Рабочие засмеялись. Я внезапно почувствовала приступ тошноты.
В это время у тротуара остановился пикап Тревора. Выйдя из машины, он подошел к нам.
– Что здесь, черт подери, происходит? Я поняла, что отступать поздно.
– Ну что ж, полезли! – сказала я и поставила ногу на нижнюю перекладину лестницы.
Та мина, которую состроил Тревор, стоила того, чтобы подняться вверх еще на десять перекладин. Но тут у меня задрожали колени, я посмотрела вниз, чего не следовало делать.
– Вперед! – крикнул Бен за моей спиной, и я полезла дальше.
Наконец мы добрались до небольшой платформы на полпути к крыше, и я ухватилась за металлический стержень, чувствуя, что у меня подкашиваются колени.
– Нет, я не смогу… – тяжело дыша, сказала я и посмотрела на верхнюю площадку, где уже стоял ухмыляющийся Джим, помахивавший ведром.
– Сможете, – услышала я решительный твердый голос Бена за своей спиной.
Вспомнив о наблюдавших за мной Треворе и двух рабочих, я снова начала подъем. Эта лестница была установлена вертикально, и у меня от напряжения задрожали руки и ноги. «Лезь наверх, не смотри вниз», – лихорадочно повторяла я про себя и вскоре оказалась на площадке рядом с Джимом. Вступив на деревянные доски лесов, я судорожно вцепилась в металлический стержень, опасаясь, что меня сейчас начнет рвать и я упаду в глазах рабочих.
За моей спиной слышалось тяжелое дыхание Бена. Наконец он залез на площадку и встал рядом со мной.
– Ну вот мы и наверху, – переведя дыхание, сказал он. – Пойдемте, я покажу вам слуховое окно!
Бен шагнул через пропасть, отделявшую платформу лесов от крыши, и двинулся по узкому выступу.
Я оцепенела от ужаса.
– Нет, Бен, я не смогу это сделать!
Мой голос дрожал. Еще минуту – и я разревусь…
Бен повернулся и зашагал ко мне. В этот момент налетел ветер, и я почувствовала, как леса заходили у меня под ногами. Взвизгнув, я еще крепче вцепилась в металлический стержень конструкции. Остановившись напротив меня, Бен поставил одну ногу на платформу лесов и протянул руки.
Я с радостью приняла его помощь.
В этот момент я готова была выйти за него замуж.
От огромного сильного Бена исходили уверенность и тепло. Он обнял меня за талию, и я перешагнула через пропасть. Мы осторожно двинулись по узкому выступу крыши. Бен шел с внешней стороны, страхуя меня. Так мы добрались до еще одной платформы, показавшейся мне большой и крепкой по сравнению с теми, на которые уже ступала моя нога.
– Ну, что, все в порядке? – спросил Бен и похлопал меня по плечу.
Я кивнула, пытаясь изобразить беспечную улыбку на лице. Мне не хотелось, чтобы учащенное дыхание выдало мой страх. Взяв себя в руки, я бросила взгляд туда, где находилось слуховое окно.
– О, да, теперь я вижу, что вы были правы. Мы действительно должны заделать эту дыру, – промолвила я, стараясь говорить спокойно и деловито.
Джим в это время ловко лазал между дымоходами. Глядя на него, я чувствовала, как у меня сводит внутренности от страха.
– Посмотрите, какой вид!
Я удивленно взглянула на Бена, не узнавая его, а потом посмотрела на море крыш, простиравшееся кругом. Далеко на горизонте виднелась серебристая полоска побережья.
– Очень красиво, – сказала я севшим голосом и снова посмотрела на Бена.
Его взор был устремлен вдаль, на лице блуждала мечтательная улыбка. Повернувшись ко мне, он начал о чем-то говорить, но я не слушала его. Меня так и подмывало посмотреть вниз.
Сверху двое рабочих и Тревор были похожи на карликов. Мои ноги стали ватными, по телу пробежала дрожь.
– Пойдемте, – сказал Бен.
Спускаться было еще труднее, чем подниматься. Но теперь я уже не притворялась мужественной и бесстрашной и держалась обеими руками за Бена.
Когда мы подошли к мостику через пропасть, он хмыкнул.
– Я пойду впереди – если что, поймаю вас. Оказавшись снова на земле, я прислонилась к перилам ограждения.
– Все отлично, вы молодец, – с улыбкой сказал Бен. – У вас все еще дрожат колени?
Рабочие смотрели на меня, открыв рты от восхищения, к которому, наверное, примешивалось разочарование от того, что я не шмякнулась на землю к их ногам и не разбилась в лепешку.
– Приходите после ланча, – сказал он им. – К этому времени Джим все закончит. Она так решила. – Он подмигнул мне, и у меня затрепетало сердце. – Это наш босс…
Тревор за моей спиной фыркнул.
Глава 10
Парень пел по радио о любви, изливая свою душу.
– «Это странное новое чувство к тебе…»– тихо стала напевать я, подхватив мелодию.
Луиза сидела на полу со штопором в руках и убеждала меня в том, что я сошла с ума.
– Это просто ребячество! – воскликнула она и громко вздохнула, открывая вторую бутылку «Кьянти». Теперь она пила только это вино, вычитав в каком-то научном исследовании, что после него не бывает похмелья. Луиза потянулась за моим бокалом.
– У тебя же никогда не было сексуальных фантазий, связанных с этими строителями. Ты говорила, что все они грубые мужланы.
– Да, я помню, – рассеянно промолвила я, делая радио громче. – «Как быть мне с собственной душой… С моими чувствами к тебе…»
Конечно, все это звучало несколько патетически. Конечно, это было от вина. Да еще свечи горят, и по радио музыкальная программа, и есть хочется, а холодильник пустой. И я еще не отошла от сегодняшнего подъема на крышу. Я все еще как будто вижу его глаза и руки, ощущаю мягкую ткань рубашки, к которой я невзначай прижалась щекой.
– О боже, Кэри! – воскликнула Луиза, поморщившись так, как будто ее тошнило. – Давай на следующей неделе продолжим… Я думаю, лично ты каждый вечер будешь сюда захаживать, и тебе будет не до всяких глупостей.
– Ты же знаешь, что я хочу, чтобы обо мне заботились, меня защищали. Я всегда стремилась к этому. Всякой женщине нужна опора…
– Кэри, давай еще выпьем.
* * *
– Только не Бен! Кэри, будь осторожна. У него дурная репутация. Он спит со всеми подряд!
Найджел не на шутку разволновался, что было ему несвойственно.
– Что ты подразумеваешь под словами «только не Бен»? Я вовсе не собираюсь ложиться с ним в постель. Я только сказала, что он мне очень нравится, вот и все. Он уважает меня.
– Я по твоему лицу вижу, что ты хочешь его. А ты знаешь, что он женат и у него двое детей?
– Нет, я об этом не знала! Я не собираюсь разбивать семьи. Я никогда не вела себя нечестно по отношению к Глории, никогда! А тебе это не нравится!
Найджел обнял меня за плечи, проверяя: а вдруг мои гормоны так разыгрались, что я позволю ему завалить меня на стол и изнасиловать? Но я раздраженно скинула его руку.
– Будь осторожна. Это все, что я хотел сказать тебе. Я беспокоюсь о тебе.
* * *
У Нейла была своя точка зрения на это дело.
– Есть похоть, – сказал он, поглядывая на пачку печенья, которую я положила на стол, – и есть любовь.
Он взял печенье и с задумчивым видом обмакнул его в кофе.
Я облегченно вздохнула. Проведя беспокойную ночь, в течение которой я металась, ворочалась, засыпала и просыпалась в поту, сгорая от стыда, я мечтала послушать умиротворяющую проповедь. В беспорядочных эротических снах я видела себя то с Беном, то со своим школьным учителем математики, то почему-то с Тревором. И теперь мне необходима была получасовая душеспасительная беседа, в которой бы речь шла о соблазнах дьявола, искушении плоти, испытании, которое посылает нам Бог, и спасении, которое он нам дарует. Я, конечно, не рассказывала Нейлу о своих снах. Это могло бы испугать его. Я поведала ему о силе мгновения, переворачивающего всю жизнь.
– Соприкосновение наших пальцев было глубоко символично, – сказала я. – Бен всего лишь несколько секунд держал меня за руку, но в это время он помогал мне перепрыгнуть пропасть, закрывая ее собой.
Нейл кивнул. Я надеялась, что теперь он, в свою очередь, расскажет восхитительную историю о том, как его сердце наполнилось любовью, когда его голову погрузили в воду во время крещения. Но в то утро Нейла занимало другое таинство – брак.
– До того как Бог вошел в мою жизнь, – медленно сказал он, – меня мучила похоть.
Я с интересом посмотрела на него, стараясь представить Нейла, охваченного страстью.
– Но теперь я знаю, что такое истинная любовь, – продолжал он. – Любовь – это обязательство. Любить человека – это значит хотеть, чтобы он всегда был рядом, и в горе, и в радости, и чувствовать себя счастливым от этого. – Он разорвал обертку на пачке и достал еще одно печенье. – Линда знает, что у меня бывают искушения. Но теперь я обратился к Богу и прошу его укрепить меня. Любовь важнее, чем страсть.
– Ты действительно так думаешь? – спросила я и вдруг осознала, что жую печенье. – Я любила Мартина, но смотри, что из этого вышло. Я в депрессии. Но вчера у меня было приподнятое настроение. И мне захотелось снова ощутить радость жизни.
– Я испытываю это чувство, когда Господь входит в мое сердце, – сказал Нейл.
* * *
Я не смела вновь появиться в доме, в котором шел ремонт. Эротические фантазии привели меня в подавленное состояние. Если бы я сейчас увидела Бена и он спросил меня всего лишь о том, как идут дела, думаю, я лишилась бы чувств от безумного желания, которым была одержима.
Такое случалось со мной и прежде. Выпив лишнего на вечеринке, я обычно садилась на диван и начинала плакать. И достаточно было какому-нибудь типу подойти и дать мне платок, как я была готова растаять от нежности. Полминуты внимания и заботы со стороны постороннего мужчины, и я уже просила прощения у Мартина за то, что влюбилась в другого, и начинала писать стихи о муках любви.
К счастью для всех, когда я напивалась, муж неизменно отвозил меня домой, а наутро при трезвом свете дня я смотрела в лицо суровой действительности и, представив плохо пахнущие ноги и малопривлекательные трусы, теряла всякое желание связываться с кем бы то ни было. Так мое чувство влюбленности лопалось как мыльный пузырь, прежде чем я успевала совершить супружескую измену.
Но теперь я ощущала реальную опасность. Я не могла справиться с обуревавшими меня эмоциями и поэтому не выходила из дому.
Я сидела у окна и пила кофе с шоколадными пальчиками (в случае крайней необходимости я разрешала себе нарушать диету. Генри был доволен, когда я в прошлый раз ворвалась в супермаркет и купила пачку печенья) в трезвых размышлениях о том, как мало у нас осталось денег, и набрасывала в ежедневнике слезную просьбу к Грэму о еще одном небольшом кредите. Попутно я записала еще несколько мыслишек о сочетаемости пищевых продуктов и о том, что стройность – понятие относительное.
Так прошел день, и наконец я заметила, что стало темнеть. Я задремала над страницами ежедневника и вдруг увидела на них какие-то странные замысловатые рисунки. Это были цветы, листья, лица девушек и сотни коробок. А в самой середине вращалась еще одна картинка. Кто был изображен на ней? Мартин? Бен? Не знаю. Какой-то мужчина.
