Текст книги "Рим и его враги. Карфагеняне, греки и варвары"

Автор книги: Джейн Пенроз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

^{Левая фигура – крестьянин из сельской местности Ирана, вынужденный пойти на службу в армию. Основным занятием плохо обученных солдат были подсобные работы или охрана обоза, их также использовали в качестве копьеносцев в бою. Центральная фигура– наемник из северной Сирии, вооруженный  составным луком, топором и щитом из бычьей шкуры. Правая фигура – крепкий горец из западной Азии, который несет камни для пращи в сумке из козлиной кожи. Камни, пущенные из пращи, трудно заметить в полете, от них трудно уклониться, они могли оглушить, покалечить и даже убить.}

Саваран

Гордостью армии Сасанидов был саваран, или элитная конница. Среди всех воинов саваран занимал самое почетное положение. В парфянский период тяжелая, вооруженная длинными копьями конница составляла десятую часть от числа конных лучников. Это соотношение радикально сдвинулось в пользу копейщиков в раннюю эпоху Сасанидов. Это означало, что важность их возрасла настолько, что с восхождением ранних Сасанидов тяжеловооруженный копейщик стал доминирующей фигурой в военном деле Ирана, в то время как значение конных лучников пошло на спад.

.

^{На этой вазе 400 г. до н.э. изображен персидский всадник в типичной одежде, сражающийся с воином-гоплитом.}

Неясно, почему надежная и хорошо дисциплинированная римская пехота была не в состоянии подавить атаки саварана. Рим был хорошо знаком с методами ведения боевых действий иранской конницы, воюя против парфян и сарматов. В ответ на угрозу иранской тяжелой конницы и конных лучников традиционная тактика римлян изменилась, они начали привлекать вспомогательные отряды всадников, лучников, тяжеловооруженной пехоты, знакомых с иранской тактикой. Это может говорить о том, что тактика и вооружение Сасанидов были более изощренными, чем их предшественников парфян, и что римляне в то время просто не привыкли к ним. Это может быть особенно справедливо в отношении доспехов элитной конницы Сасанидов. Римские лучники составляли часть боевого порядка римлян и, конечно, при атаке обстреливали сасанидскую конницу. Как и парфяне в 226 г., римляне могли быть неприятно удивлены, обнаружив минимальное воздействие своих стрел на доспехи Сасанидов. Это означало, что конница, вооруженная копьями, была в состоянии сохранять боевой порядок и поражать ряды римлян, оставаясь невредимой.

Ко времени вторжения Юлиана в Персию персидская тяжеловооруженная пехота была описана Аммианом Марцеллином как высокодисциплинированная и «вооруженная подобно гладиаторам». Возможно, что в это время Сасаниды стремились подражать римским легионерам или пытались оживить традиции пехоты Ахеменидов. О Шапуре II говорится, что он стремился

... сделать свою конницу неуязвимой... он [Шапур] не ограничивал их доспехи только шлемом, нагрудником или поножами... и даже бронзовыми пластинами, защищающими лоб и грудь лошади... солдаты были покрыты кольчугой с головы до ног, а лошади – от темени до копыт... они доверяли свое тело защите железной кольчуги (Либиан, LIX, 69-70).

Под кольчугой они носили комбинацию пластинчатых и чешуйчатых доспехов. Гелиодор замечает, что панцирная защита сверхтяжелой конницы была «...убедительной против атаки любых снарядов и надежной защитой от ранений». Это позволяет предположить, что качество доспехов настолько выросло, что сверхтяжелая конница саваран не воспринимала римских лучников как угрозу. Набор оружия, используемого савараном, включал также топоры, булавы и дротики.

В описаниях всадников саварана говорится, что, достигнув рядов римлян, они могли за один раз пронзить двух человек. Кроме того, конные (и пешие) лучники своими стрелами также могли поразить римлян. Ослабление римских рядов с помощью повторявшихся атак копьями и ливня стрел, обрушивающегося на противника, даже могло позволить регулярной вооруженной пехоте Сасанидов попытаться перейти в рукопашный бой против отлично вымуштрованных римских пехотинцев, хотя ближнего боя с римской пехотой они, очевидно, избегали настолько, насколько это было возможно. Римляне были опасны не только в ближнем бою, они нашли изобретательный способ копировать атаки саварана. Очень эффективной тактикой было нырнуть под лошадь саварана, как только он приближался к их строю, и попытаться поразить ее снизу. Это вынуждало обычного саварана освободиться и использовать лук с расстояния. Оставшемуся без поддержки саварану мешали также узкие прорези для глаз на маске, ограничивавшие возможность видеть легионера вблизи.

Элитная армянская конница

Армянам был предоставлен статус, равный с элитным савараном. Фактически экипировка и регалии армянских всадников были идентичными саварану. Просасанидские армянские конные подразделения сражались под знаменами Сасанидов, и им разрешалось вступать на царские земли столицы Ктесифона. Затем царь отправлял царского эмиссара осведомиться о положении Армении, это повторялось трижды. На следующий день царь удостаивал армян чести лично произвести военный смотр войскам. Армяне поставляли также легковооруженных всадников и отличных пехотинцев, которые особенно мастерски владели пращей, отражая атаки неприятельской конницы, а также копьями в рукопашном бою.

Легковооруженная конница

Легковооруженная конница прекрасно владела луком, однако многим иностранным контингентам приходилось сражаться другим оружием, таким как, например, дротики. Легкая конница набиралась из народов, говорящих на иранских языках, таких как аланы Аррана (современный Азербайджан), геланы северной Персии, кушаны Центральной Азии, саки, поселившиеся в Афганистане и восточном Иране. Вербовались также многие из неиранских племен, такие как хиониты, эфталиты, тюркские хазары. Важной функцией воинственных союзнических солдат на границах, как и арабских лакмидов, было сдерживание сил вторжения до прихода основного войска саварана.

Техника ведения боя

При стандартной тактике боя армию делили на пять частей: главная линия конницы (саваран), подкрепление, состоящее из тяжелой пехоты за основной линией, два фланга (обычно конных) и небольшой резерв лучших частей саварана. Главная линия и подкрепление составляли центр и были известны как «две главные части», или «сердце». От этих «частей» требовалось контролировать весь ход сражения, не допускать полной гибели флангов в случае тяжелых потерь. Расположение войск на склоне означало обеспечение большей защиты от ударов противника. Для центра всегда рекомендовали возвышенные места.

За линией подкрепления размещались резервы, обычно состоявшие из элитных подразделений. Саваран обычно размещался на правом фланге, однако в зависимости от стратегии полководца он мог размещаться и на левом фланге. Теоретически саваран постоянно сражался впереди, но на практике так было не всегда.

В бою и сасаниды, и римляне стремились обойти друг друга с флангов, соответственно атакуя левый фланг противника силами своего правого фланга. Левый фланг должен был занять оборонительную позицию и вступать в бой только в исключительных обстоятельствах. Он мог начать атаку, если существовала неизбежная опасность быть самому атакованным. Левый фланг действовал так же, как стратегический резерв, но по усмотрению командира мог и атаковать. Но даже когда армейский командир разрешал атаку, левый фланг затем должен был вновь занять оборонительную позицию. Главная причина, по которой левый фланг предпочитали не использовать для атаки, заключалась в том, что тяжеловооруженный пехотинец держал щит с левой стороны, и это обычно не позволяло ему эффективно использовать оружие в левом направлении. В результате этой осознаваемой слабости левому флангу фактически придавали более надежные силы, так же как и лучников-левшей. Лучники-левши считались одинаково способными эффективно стрелять как с левой, так и с правой стороны.

Подразделения сасанидской конницы были превосходными, но на длительное время им не хватало выносливости в бою. Это частично подтверждает точку зрения, что элитные силы конницы сасанидов рассматривались как ударные, которые должны были взломать или дезорганизовать строй противника. Это качество доказало свою эффективность во время вторжения Юлиана в Персию в 362 г. Для сасанидов исход сражения обычно решался шоком одного мощного удара саварана, использующего длинные копья. Это значило, что весь фокус и мощь этого удара были сосредоточены в авангарде. Интересно, что римляне обратились в бегство прежде, чем сасанидам посоветовали не контратаковать в лоб из-за высокого риска «получить повреждения, врезавшись в их хорошо организованные ряды».

В боевом порядке сасанидов было три основных недостатка. Первый заключался в неприятии многими вспомогательными войсками, особенно пайгхан, рукопашного боя. Второй был следствием самого ценного качества саварана – лобовой атаки. Мощная фронтальная направленность атаки обходилась дорого. Позже саваран оказывался тактически уязвимым на флангах и в арьергарде. Третий (и возможно, самый серьезный недостаток) – стремление солдат бежать с поля боя, если их командир пал в сражении.

Глава 15
ГОТЫ
Войны готов против Рима

^{Это надгробие франков – одно из очень немногих изображений германских воинов, выполненных неримлянами. На поясе воина заметен большой инструмент (что-то среднее между ножом и мечом, использовавшийся и как орудие труда, и как оружие). Очевидно, что он причесывается.}

Исторический фон

Римская империя в конце IV в. н.э. придерживалась в основном оборонительной стратегии, и эта ситуация продолжалась в течение многих лет. В предыдущем столетии экономический упадок, набеги варваров и локальные гражданские войны почти разрушили Империю. Попытки Диоклетиана установить плавную систему наследования провалились, это означало, что императоры IV в. были вынуждены опираться на армию, не только чтобы защитить границы Империи, но также чтобы не допустить к власти узурпаторов и соперников.

На все границы Империи оказывалось давление. Британии угрожали саксы, пикты и скотты, сильная федерация германских племен, таких как франки и алеманны, настойчиво пробивалась через рейнскую границу.

На востоке фактически постоянно сохранялось состояние враждебности с персидскими Сасанидами (как мы видели в главе 14).

Африканская, египетская и сирийская границы также были объектами локальных набегов мавров, блеммиев и арабов.

На дунайской границе самую большую угрозу представляли готы.

Готы были германским народом, по поводу происхождения которого современные историки ведут споры. Согласно их собственной традиции они переселились из Скандинавии через современные Польшу и Украину к берегам Черного моря. Готский историк VI в.

Иордан сообщает в «Гетике» (Getica):

С этого острова Скандзы [Скандинавия] как бы из мастерской, производящей племена, или, вернее, как бы из утробы, порождающей племена, вышли некогда готы с королем своим по имени Бериг. Как только они высадились со своих кораблей и ступили на землю, они тут же дали свое имя этому месту. И даже сейчас, говорят, это место называется «Готискандза». Вскоре они продвинулись на места ульмеругов, переселившихся затем на берег Океана, где разбили лагерь; готы вступили в бой с ними и выгнали их из домов. Затем они подчинили своих соседей вандалов и добавили себе этим побед. Когда там стало их слишком много, в правление сына Гадарика, Филимера, пятого короля со времени Берига, они решили свое войско вместе с семьями двинуть дальше. В поисках более обширных земель и удобных для поселения мест готы пришли в Скифию.

Враждебность и стабильность

Большую часть римской истории между готами и Империей было мало контактов. Тацит, писавший в I в., упоминает их мимоходом, они были слишком далеко от границ, чтобы оказывать какое-то воздействие. Однако в III в. готы распространились на запад и ворвались на сцену с удвоенной силой. Они разграбили Истрию в устье Дуная в 238 г., затем опустошили Мёзию и Фракию (современную Болгарию). В 251 г. армия готов под командованием Книвы разгромила римскую армию и убила императора Деция.

^{Летом 251 г. н.э. Деций возглавил наступление на готов в Абритте. Его поражение и смерть сделали его первым римским императором, погибшим в сражении против иностранных захватчиков.}

Морские рейды между 253 и 271 гг. дополняли сухопутные набеги через границу на Нижнем Дунае. Сначала они ограничивались районом побережья Черного моря, но воодушевленные успехом, распространились за пределы Босфора и в районы Эгейского побережья. Отряды готов и их союзников опустошали побережье Малой Азии, Греции, Македонии и Кипра, затем проникли в глубь страны, разграбив Эфес и Афины.

Наконец, стабильность была восстановлена императором Клавдием, в 269 г. одержавшим решающую победу над силами готов в Наиссе (Ниш в современной Сербии). Успех был развит Аврелианом, который восстановил дунайскую границу после того, как официально покинул провинцию Дакию (современная Румыния).

В течение следующих ста лет готы и римляне смотрели друг на друга через Дунай в состоянии непростого сосуществования, с отношениями, колебавшимися между враждебностью, перемириями и союзами. В 328 г. император Константин, желая взять реванш за набеги на Империю, построил через Дунай 2,5-километровый мост, чтобы облегчить римским армиям наступательные действия против готов и вернуть их на прежние территории. После успешной кампании в 332 г. Константин заключил официальный мирный договор с готами (тервингами), жившими непосредственно на границе. По условиям договора римляне выплачивали готам ежегодную дань, а готы, как сообщается, в качестве федератов должны были по призыву выставлять 40 000 воинов, чтобы сражаться в римской армии. Цифра в 40 000 человек, разумеется, преувеличена, она значительно превышает численность отрядов, которые могли бы набрать среди живших по берегам Дуная. Однако после 322 г. готы действительно несколько раз сражались на стороне Рима. Солдат-ученый Аммиан Марцеллин как очевидец этого времени, например, отмечает, что в 365 г. 3000 готов пришли на помощь узурпатору Прокопию, дав понять, что они сделали это по условиям договора.

^{Мерида, римский мост. Римляне были одним из самых древних народов, преуспевшим в строительстве мостов, для укрепления которых они часто использовали круглые арки.}

Прибытие гуннов

В начале 70-х гг. IV в. после прибытия гуннов на восточную окраину территории готов равновесие поколебалось. Их быстрый успех в битвах против готских кланов вызвал ужас на границах. Аммиан описывает гуннов как «невероятно варварский» и «дикий народ, продвигающийся без всяких помех и привыкший с дикой страстью грабить собственность других». Нет сомнения, что репутация гуннов как дикарей возрастала с каждой победой, так что к 376 г. Аммиан зафиксировал слух, распространившийся среди германских племен:

... неизвестное племя людей появилось из какого-то дальнего уголка земли, сметая и сокрушая все на своем пути, подобно урагану, налетевшему с высоких гор...

Паника нарастала:

Распространились пугающие слухи о новом и необычно сильном волнении среди людей севера. Люди слышали, что по всей территории от земель маркоманов и квадов [германские племена, жившие вдоль Верхнего Дуная] до Черного моря дикие орды далеких племен, неожиданно вытесненные из своих домов, скитаются со своими семьями в районе Дуная (Аммиан Марцеллин).

Через Дунай

К 376 г. наблюдение за готами ослабло. У них, изгнанных из своих домов и земель, укрывшихся в горных убежищах или за крепостными укреплениями, мало что осталось для выживания. Не сумев защитить своих людей от гуннов, предводитель тервингов Атанарих начал терять свое влияние, большое число тервингов покинуло его. Эта отколовшаяся группа под предводительством Алавива и Фритигерна обратилась к Римской империи с просьбой об убежище.

В это время Империей правили два человека. Флавий Валент правил Восточной империей начиная с 364 г., а его молодой племянник Флавий Грациан был избран западным императором в 375 г. после смерти его отца Валентиана. Валент провел кампанию против готов несколькими годами ранее (367-369 гг.) и заключил официальный мирный договор с Атанарихом Тервингским. Очень вероятно, что этот договор частично был заключен в расчете на предоставление тервингами солдат для римской армии. Когда Алавив и Фритигерн попросили об убежище, Валент воевал против могущественной Персидской империи. Источник свежих ресурсов, вероятно, был очень желательным, но в любом случае с армией, занятой на другом фронте, ему было бы трудно противостоять готам, если бы они попытались форсировать проблему. Следовательно, удовлетворение просьбы было гарантировано, и римским чиновникам был дан приказ помочь тервингам перебраться через Дунай, обеспечив провиантом и предоставив им земли для поселения.

Получив от императора разрешение перейти через Дунай и занять место во Фракии, переправлялись они целыми толпами днем и ночью на кораблях, лодках, выдолбленных стволах деревьев. А так как река эта – самая опасная из всех и уровень воды был выше обычного вследствие частых дождей, то много народа утонуло, как те, кто при крайней переполненности судов слишком решительно плыли против течения, так и те, кто бросался вплавь (Аммиан Марцеллин).

Всегда нелегко иметь дело с неожиданным потоком беженцев. Ситуацию, с которой столкнулся управлявший Фракией Лупицин (comes – высший сановник и командующий региональными войсками), было почти невозможно разрешить даже самым компетентным чиновникам: вооруженные группы беженцев, которые менее десяти лет назад воевали с Римом, неожиданно прибывали тысячами – бездомные, голодные, отчаянно нуждавшиеся в продовольствии и расселении. К несчастью, ни Лупицин, ни Максим (dux – командующий приграничными войсками) не могли решить эту задачу. Аммиан заявляет, что

... их низменная жадность была источником всех бед. Пока варвары, перевезенные на нашу сторону, терпели голод, эти опозорившие себя командиры завели постыдный торг: за каждую собаку, которых набирало их ненасытное корыстолюбие, они брали по одному рабу.

^{Император Валент был решительным противником никейского христианства, он подверг гонениям его многих ортодоксальных последователей.}

^{На рисунке изображен корабль с ортодоксальными христианскими священнослужителями, подожженный по приказу императора Валента.}

Хотя, как предполагалось, тервинги должны были двинуться дальше и расселиться южнее, римские чиновники держали их в районе первоначального пересечения реки. Согласно Аммиану, они извлекли хорошую выгоду, продавая им низкокачественную еду по завышенным ценам. К тому же римские власти чувствовали себя подавленными ситуацией, тогда как готы, не имевшие средств к существованию, видели один выход в восстании.

Тем временем другой готский клан, называемый гревтунгами, под предводительством Алатея и Сафракса также двинулся к Дунаю и высказал аналогичную просьбу об убежище. Их сопровождала другая группа под командованием Фарнобия. В этот раз просьба была отклонена. Очевидно, тервинги уже могли обеспечить достаточное количество потенциальных рекрутов для армии, к тому же их расселение оказалось сложным, поэтому больше не было причин к тому, чтобы разрешить другим готам пересечь Дунай. Атанарих, который руководил остальными тервингами, не ушедшими с Алавивом и Фритигерном, также двинулся к Дунаю. Однако его убедили, что по условиям договора, который он подписал с Валентом в 369 г., он не имел права вступить на римскую территорию, и в результате он отошел назад к своему горному укрытию.

Гревтунги были не готовы к отрицательному ответу, и, когда войска Лупицина отвлеклись, занятые потенциальными неприятностями среди тервингов, они начали действовать:

Увидев, что наши люди где-то заняты и что лодки, патрулировавшие реку с целью предотвращения переправы, перестали действовать, гревтунги воспользовались возможностью проскользнуть на грубо сколоченных плотах и разбить свой лагерь на большом расстоянии от Фритигерна. Последний, чья врожденная проницательность служила ему защитой против любых случайностей, нашел способ заставить обоих выполнить его приказы и в то же время объединиться с этими могущественными королями (Аммиан Марцеллин).

Восстание готов

Ситуация теперь стала критической. Среди готов, остававшихся без земли или домов, со скудными запасами еды, нарастало недовольство. Теснимые вновь прибывшими, они должны были располагать численным преимуществом, чтобы противостоять местным чиновникам. В то же время их численность делала почти невозможными поиски достаточного количества еды в слишком опустошенных районах речной переправы. Хотя это был еще не открытый бунт, но готы взяли дело в свои руки, бросив вызов местным властям, бежали из зоны сдерживания вдоль Дуная, повернув на юг к низменному плодородному району около Марсианополя (Девня в современной Болгарии). Сцена была готова для конфликта, достаточно было искры, чтобы он вспыхнул. Этой искрой стало неумелое покушение на убийство готских лидеров.

Лупицин решил попытаться вернуть готов под свой контроль, убив их предводителей. Он пригласил Алавива и Фритигерна на роскошный обед, заставив поверить, что в добавление к еде, выпивке и развлечениям они обсудят проблемы продовольствия для своих людей. Он разрешил только этим лидерам и их непосредственной охране войти в город, а затем на время обеда командиров оставил охрану за пределами своей штаб-квартиры. Лупицин приказал своим солдатам убить готскую охрану, пока другие бойцы займут стены, чтобы предотвратить любую попытку спасения. Описание Аммианом этого инцидента приводит в замешательство, но ясно, что все пошло неправильно. Начался бой, и некоторые готы за городом «убили и обезоружили большую часть солдат» и осадили город. Неясно, собирался ли Лупицин оставить предводителей в заложниках или убить их, но Алавив, очевидно, погиб, тогда как Фритигерну удалось ускользнуть. Иордан сообщает, что Фритигерн ухитрился с боем пробить себе дорогу, тогда как Аммиан заявляет, что он смог убедить Лупицина, что хочет усмирить своих сторонников, дабы избежать сражения.

Однако Фритигерн сделал это и вновь присоединился к своим людям, они вместе начали грабить и жечь поместья и виллы, окружавшие город. Лупицин быстро собрал свои войска и вышел из города, бросив вызов готам. Войска вступили в бой при Марсианополе в 15 километрах от города, Аммиан говорит:

Варвары дерзко бросились на наши линии, сбивая своими щитами противников и разя их копьями и мечами. В кровавом ожесточенном бою пала большая часть воинов, потеряны были знамена, пали трибуны, за исключением злосчастного командира, который думал, пока другие сражались, только о том, как бы ему спастись бегством, и во весь опор поскакал в город. После этого враги оделись в римские доспехи и стали бродить повсюду, не встречая никакого сопротивления.

Одержав победу над Лупицином, готы в ту же ночь стали хозяевами Фракии. Никто не мог им противостоять. Ситуация ухудшилась, когда римские войска готского происхождения присоединились к восстанию. Эти люди под предводительством Суердия и Ко– лия расположились на зимних квартирах в Адрианополе.

Сначала готы оставались лояльными к Риму, но ситуация изменилась, когда, опасаясь, что они могут присоединиться к Фритигерну, двинувшемуся на юг к Адрианополю, им приказали отправиться на восток. Не имея продовольствия во время похода или времени, чтобы как следует подготовиться, римские войска из готов были затем атакованы «отбросами общества» и рабочими городского арсенала, подстрекаемыми главным магистром Адрианополя. Аммиан говорит:

Готы оставались невозмутимыми, но, когда их, наконец, довели до отчаяния ругательствами и оскорблениями и пустили в них несколько снарядов, они перешли к открытому восстанию. Они убили очень много граждан, которых дерзкая атака загнала в ловушку, а остальных обратили в бегство, разя их различными видами оружия. Затем, ограбив мертвых и вооружившись римским оружием, они присоединились к силам Фритигерна, которого видели неподалеку (Аммиан Марцеллин).

Поражение при Адрианополе

Казалось, что в 378 г. римляне должны были сокрушить готов, так как Валент вернулся из Антиохии, а Грациан прибыл с Рейна, чтобы действовать совместно против них. Однако прибытие Грациана было отложено, когда алеманны услышали о его планах и решили начать вторжение. Валент все еще был уверен в победе над готами и 9 августа 378 г. повел свою армию из лагеря в Адрианополе к позициям готов. Римляне, вероятно, численно превосходили готов, но их развертывание с маршрута следования было необдуманным, бой начался беспорядочно, так что римские фланги были отброшены назад. В этот момент вернулась конница готов, которая не обеспечивалась фуражом, и сочетание ее атаки с флангов, интенсивного обстрела готскими лучниками и жары долгого дня постепенно измотало центр римлян. Сопротивление было упорным, но две трети армии, включая Валента, погибли.

^{Деталь основания обелиска Феодосия I в Стамбуле. Персонажи в заднем ряду – солдаты, возможно, готы, завербованные после договора 382 г. От римлян в переднем ряду их отличают длинные волосы.}

После битвы готы, оставив попытку взять Адрианополь осадой, вместе с гуннами, аланами и большим числом римских дезертиров двинулись опустошать плодородные низины Фракии. Потерпев неудачу с попыткой осады Константинополя и имея скудный запас пищи, готы вернулись назад во Фракию, Иллирию и Дакию. В январе 379 г. Грациан назначил Феодосия восточным императором, и ответственность за ведение боевых действий легла на него. Между тем на востоке римские командиры, опасаясь дальнейших мятежей, зверски убили всех солдат-готов, служивших в римской армии.

Война затянулась еще на четыре года, готы не могли взять никаких значительных населенных пунктов или городов, а римляне были не в состоянии нанести им поражение в бою. Ни одна из сторон не могла добиться преимущества над другой, готы и римляне начали переговоры, пытаясь прийти к соглашению. Наконец, 3 октября 382 г. был подписан договор, в основном подтвердивший прежние условия 376 г. Последователи Фритигерна получили земли для поселения вдоль южного берега Дуная во Фракии. В обмен на земли и статус автономии в Империи они обязались поставлять солдат для службы в римской армии, и многие выполнили это обязательство во время кампании Феодосия в 387 г. против узурпатора Максима. В римских армиях в течение длительного времени использовали варваров, были случаи расселения пленных как военных колонистов. Но договор 382 г. отличался тем, что целый народ поселился внутри Империи, живя по своим собственным законам и сражаясь как единое целое под командованием собственных лидеров.

^{Воображаемая картина встречи Алариха, короля вестготов, и императора Гонория.}

Мир продлился недолго. Сыграв ведущую роль в победе Феодосия над узурпаторами Максимом и Евгением, готы вновь восстали. Вполне вероятно, что восстание вспыхнуло из-за тяжелых потерь в этих кампаниях, что вызвало у готов желание в большей степени управлять собственной судьбой. Под руководством Алариха готы прочесали Грецию и Иллирию и вступили в долгий период враждебных действий, которые колебались между открытой войной и непростым перемирием. Целью Алариха и его сторонников было не установление независимого царства, а скорее обеспечение значительной военной власти в Европе. Через некоторое время оказалось, что Аркадий, ставший в 395 г. преемником Феодосия в качестве восточного императора, официально гарантировал Алариху положение командующего войсками в Иллирии (magister militmn per Illyricum). Пользуясь этим распоряжением, он повел войну против западных армий под командованием Стилихона и осуществил неудачное вторжение в Италию.

Позже он перешел на другую сторону и управлял Иллирией от имени западного императора.

В 409 г. готы наводнили Италию во второй раз и в 410 г. разграбили Рим. Наконец, через восемь лет они официально образовали королевство вестготов в южной Франции, позже распространившись и на территории Испании.

АЛАРИХ – РИМСКИЙ КОМАНДИР И ПЛЕМЕННОЙ ВОЖДЬ

Аларих родился около 370 г. в Балти, в знатной, семье готов-тервингов. В детстве он, возможно, участвовал в переправе через Дунай в 376 г. и наблюдал последующие столкновения с императорскими войсками. В какое-то время он стал христианином армянского толка, что было обычным вероисповеданием среди готов. К началу 90-х гг, он проявил себя на Балканах как командир военного отряда, противостоящего императору Феодосию, но уже в 394 г. командовал союзными племенами в походе Феодосия против западного узурпатора Евгения. Разочарованный неадекватным вознаграждением за свой вклад в победу на реке Фригид, а также тяжелыми потерями среди своих сторонников, он отправился опустошать центральные и южные районы Балкан, используя напряжение между Римом и Константинополем. К 399 г. Аларих добился своей главной цели, став римским наместником в Иллирии, что обеспечивало ему жалованье и продовольствие для сторонников.

В 401 г. Аларих вторгся в Италию и осадил западного императора Гонория в Милане, но потерпел поражение от главнокомандующего западной римской армией Стилихона. Он был вынужден отступить на Балканы, так как его люди страдали от жары и нехватки пищи. Пытаясь укрепить постоянное место дислокации, он оставался на северо-восточных Балканах вплоть до 407 г., когда Гонорий назначил его командующим, что стало частью плана по захвату Балкан. Спланированная кампания была отменена, отношения между Аларихом и Гонорием испортились, и Аларих вновь вторгся в Италию, чтобы потребовать плату за свою службу, обусловленную договором. Во время переговоров с Гонорием в Равенне о территориях, союзе и плате золотом и зерном Аларих осадил Рим. Гонорий медлил, но в 409 г. угроза голода заставила римский сенат принять условия, Аларих объявил императором сенатора Аттала, а Аттал назначил Алариха главнокомандующим войсками Рима.

Из-за напряжения между Аларихом и Атталом, а в дальнейшем и безуспешных переговоров с Гонорием Аларих вернулся в Рим, который легко захватил 24 августа 410 г. Трехдневная оккупация города смягчила разочарование Алариха, но не удовлетворила потребности его сторонников в землях. Затем он повел свои войска на юг, имея в виду Северную Африку как возможную цель, но его планы были нарушены, когда он попытался перебраться на Сицилию. При отступлении на север он заболел и умер. Его зять Атаульф принял командование армией, которую в 412 г. повел в южную Галлию, где в Аквитании было образовано королевство вестготов.