Текст книги "Другая мисс Донн"

Автор книги: Джейн Эрбор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Что за вопрос? – радостно отозвалась Розали.

– Тогда я приеду. Рассказать Рэндалу о ребенке? Или он уже знает?

– Не знает. Я хотела, чтобы ты узнала первая. Только подумай, Кэри, – ты будешь тетей! А Рэндал будет дядей! Жаль, что у тебя отношения с ним сложились не лучше, чем у меня. Если было бы иначе, все получилось бы так мило, правда?

Они еще немного поболтали, затем к телефону подошел Мартин. Кэри только успела положить трубку, как отворилась дверь и вошел Рэндал. Наступил момент, которого она так боялась.

Он резко захлопнул за собой дверь и, сунув руки в карманы, прислонился к косяку.

– Ну, Кэри Донн, – спросил он, – почему?

Глава 11

Кэри на секунду закрыла глаза и проглотила нервный комок, застрявший в горле. Потом, словно пойманный на обмане ребенок, попыталась выиграть время, глупо повторив:

– Почему – что?

Рэндал раздраженно дернул головой.

– Пожалуйста, не надо играть словами! Я говорил с Дениз. Вы не могли не знать, что откроется правда о вашей роли в этой истории, но от вас я ее почему-то не услышал. Зачем вы утверждали, что сами назначили свидание с Кэлвином на вилле?

– Я только сказала вам, что жду его. Вы сами решили, что я виновата во всем остальном.

– А! Отговорки! Вы позволили мне так думать. Одного-единственного слова отрицания было бы достаточно, чтобы меня остановить. Я обвинил вас в низкой интриге и обмане, даже в том, что вы украли ключи к вилле, в том, что вы поддались на ухаживания этого типа, а вы... просто стояли и все это от меня выслушивали. Даже Дениз признается, что не понимает, зачем вам все это понадобилось. Так почему? Или начнем сначала. Теперь я знаю, что это она придумала убежать с ним, позволив вам думать, что вы ее отговорили, и отправила на виллу якобы для того, чтобы вы сообщили Кэлвину о том, что побег не состоится, чему вы и поверили. А она тем временем попробовала его осуществить – и осуществила, юная идиотка, хотя, кажется, теперь это прибавило ей немного здравого смысла. Но по-прежнему остается непонятным ваше... упорство. Так, еще раз – почему?

Издалека Кэри вглядывалась в его суровое лицо, любуясь каждым неуступчивым мускулом, потом ответила, глядя в неумолимые глаза, требующие ответа:

– Поначалу я не думала вас обманывать. Я тогда считала, что Дениз меня послушалась и благополучно осталась на балу. И что Кэлвин пошел на попятную и подвел ее. А если это было так, то надеясь, что вам вообще не понадобится знать о происшедшем, я разрешила вам думать и говорить, что вы хотели. Ведь если он предал ее, то, я надеялась, она поймет, что он собой представляет, и их отношениям придет конец без того, чтобы...

Рэндал смотрел на нее.

– ...без того, чтобы я узнал, как далеко они зашли? Вы приняли все мои обвинения из-за слабого шанса защитить Дениз от меня? Да вы с ума сошли!

Кэри медленно покачала головой:

– В тот момент я так не думала. Мне казалось, что для нее это выход, если только я смогу убедить Дениз, что Оден Кэлвин – отвратительный субъект. Откуда мне было знать, что она обманула меня и что все выйдет наружу, когда их машина разобьется!

– А вам была совершенно безразлична моя реакция на то, что вы связаны с Кэлвином?

Если бы он только знал, насколько это было ей небезразлично!

– Начав обманывать вас, я не могла уже остановиться. В лучшем случае я провинилась, уйдя со своего рабочего места в рабочее время, а когда вы решили, что моя вина гораздо серьезнее, я оказалась в ложном положении, из которого не видела выхода. Я подумала, что мне все равно надо отсюда уезжать. После такого оскорбления нельзя уже было забыть или отбросить – нам обоим! – то, что вы сказали и что я, по-вашему, заслужила. И вы ведь тоже это поняли, когда сказали...

– Например, что тогда мне невыносимо было вас видеть? Или что я не испытываю к вам никакой жалости? – напомнил ей Рэндал. – Это было больно?

– Да.

– Это и должно было причинить вам боль. – Он локтями оттолкнулся от двери и прошел через комнату, встав рядом с ней. Дождавшись, когда она подняла на него взгляд, он продолжил: – Ведь больно бьющие слова – это единственное оружие, к которому может прибегнуть мужчина, когда он с трудом удерживается от того, чтобы не показать свою ревность женщине, разве вы этого не знаете?

Кэри изумленно распахнула глаза, повторив эхом:

– Ревность...

– Любимой женщине, которая слишком ясно дает ему понять, что знать его не хочет, – яростную ревность! Доводящую до безумия. Кэри, – теперь он пристально вглядывался в ее лицо, – ты не можешь притворяться, что не поняла меня. Но ты по-прежнему упорно смотришь в другую сторону?

Она непонимающе потрясла головой:

– Я не понимаю... В какую сторону?

– О, не на Кэлвина. Что касается этого, я понял, что тобой руководило. Нет, ты должна была понять, что я имею в виду: в сторону от меня. Ни одно мое слово или поступок не пробили твою сдержанность, которая тебя облекает, как ледяной панцирь, это твое замороженное хладнокровие! Ты не могла не замечать меня, как твоего босса и коллегу по работе. Но ничто, исходившее от меня к тебе, до тебя не дошло?

«Любимая!» Неужели она действительно слышала это слово о себе? Дрожащим голосом девушка проговорила:

– Я не понимаю. Что... должно было до меня дойти?

– Как я тебя хотел... как любил. Что же еще? Значит, он действительно мог сказать «любимая»! Но все еще боясь поверить, она уклонилась от ответа:

– Хотеть и любить – не всегда одно и то же.

– Одно, когда женщина одна и та же – та самая женщина, единственная.

– Но для вас это не я. Есть фрау Эренс... Она сама сказала... И сообщила Дениз...

Губы Рэндала сурово сжались:

– Да. Я только что узнал от Дениз, как ей лгала Герда Эренс. Так что она сказала тебе?

– Дело не только в том, что она сказала. Когда я поехала в Танжер купить вот это, – Кэри провела рукой по юбке, – я выбрала минуту, чтобы навестить мадам Сеид и Абсалома, и она рассказала мне, как вы уверили ее, что женщина, на которой вы собираетесь жениться, принесет вам хорошее приданое...

Рэндал утвердительно кивнул.

– Это просто вежливая ложь, позволительная, когда собеседнику будет приятнее услышать такое, чем правду. Ты же должна понимать, что, по убеждениям мадам, мужчина просто не может выбрать себе супругу без приданого! И откуда мне было знать, что она посплетничает с тобой, а ты решишь, что я избрал Герду?

– Вы ухаживали за Гердой, и по крайней мере один раз Дениз видела, как вы ее обнимали.

– Г-мм. Не хорошо с моей стороны говорить такое, но «по крайней мере один раз» она сама меня обняла, а разве правила бизнеса не позволяют принимать ухаживания богатого клиента?

Прозвучавший в его голосе смех немного умерил мучительные страхи Кэри.

– Так вы не... – начала она. – Я хочу сказать, вам не нужна была Герда Эренс – ни по любви, ни по тому, что она богата и могла бы помочь в ваших планах относительно аэродрома?

– В чем? Милая моя, да все деньги Герды – только капля в море по сравнению с тем, что мне нужно для проекта такого масштаба! Кажется, я сам говорил тебе, что тут необходимо финансирование, которое могла бы предоставить компания «Кэлвин холдингс».

– Но Дениз сказала, что переговоры с Оденом Кэлвином сорвались, поэтому он и уезжает.

– Это его версия. На самом деле главный босс, Теодор Кэлвин, дал ему по рукам за то, что тот пытался примерять корону Кэлвинов при жизни монарха. Хотя я ничего не знал, но Оден не имел права начинать со мной переговоры. Выяснив это, я сам их прервал. Нашему другу Одену было приказано складывать чемоданы, и теперь Теодор К. намерен лично заняться вопросом финансирования. Все будет улажено... – Рэндал замолчал и укоризненно покачал головой. – Мы все ходим вокруг да около! Дениз сказала то... Дениз слышала это... Сплетни! Слухи! – Взяв ее за обе руки, он заставил Кэри встать. – Можно было слышать все это и ошибаться. Но ты хоть слышала и поняла, что я сказал только что: я тебя люблю, хочу тебя... Слышала?

– Да, слышала, – смущенно и тихо ответила она. – И то, и другое.

– И хотела слышать?

– Так сильно! Так сильно!

– Тогда чего мы дожидаемся? Иди сюда!

Первое прикосновение к ее губам было легчайшим: намек, вопрос... Но затем поцелуй стал жадным, ищущим, страстным, требующим ее ответа, полным нескрываемой жажды, которую она прекрасно понимала и разделяла. Она тоже испытывала эту жажду, чувствовала это желание... И уступала его объятиям, пока они не стали единым существом, единым до опасной, сладкой боли. Чуть слышно вскрикнув, Кэри вырвалась из его рук.

Он позволил ей отстраниться. Дыхание Рэндала было частым и прерывистым. Но он ее понял. Когда она попыталась закрыть пылающие щеки ладонями, он нежно удержал ее руки.

– В тебе есть не только красота, но и мудрость, моя Кэри. Ты правильно сказала... Пока нам надо удовлетвориться только любовью. Желание подождет. – Большие пальцы Рэндала нежно гладили ее руки. – Я уже тебя об этом спрашивал – ты ведь знаешь, о чем я говорю? Почему ты тогда не дала мне ответ?

– Ты спрашивал у меня тогда совсем о другом. Ты просто играл со мной. Ты сам это сказал.

– Я сказал!.. Милая моя, впервые обращаясь к своей женщине, мужчина еще не уверен в ней, он ведет разведку, ищет подход. Это начало охоты. Потом приходит остальное... или не приходит. В тот вечер я был уверен, что остальное придет. Я говорил тебе тогда все то, что говорю сейчас.

– И тут нас нашла Герда.

– Очень не вовремя. Но если бы она не пришла, ты бы выслушала меня, Кэри?

– Наверное, нет. Мне до боли хотелось, но я не поверила бы тебе. И я была полна решимости не стать еще одной... Жанной-Мари Коппар. Рэндал нахмурился, потом рассмеялся.

– Мечтательница Коппар, которая справлялась с работой еще хуже, чем даже твоя сестра, – а это надо было суметь! Да, сплетники постарались! Я даже не смогу вспомнить, как выглядела эта девчушка, я к ней и пальцем не прикоснулся и... это о чем-нибудь говорит?.. Я никому, кроме тебя, не посылал скромный подарок – мирт. А ты его проигнорировала!

Кэри возразила:

– Я его не проигнорировала! Он был приколот к моему костюму весь тот день, и я до сих пор его храню!

– Ты его сохранила? Почему? Ты явно не поняла, что я хотел им сказать.

– Просто потому, что ты мне его подарил. Ведь мирт был твоим единственным подарком.

– А я-то думал, что ты хотя бы из чистого любопытства дашь мне возможность рассказать о мирте – ведь это классическая эмблема любви. Я сказал себе, что это было бы хорошим началом.

– Мирт?! Эмблема любви? – Кэри попыталась вспомнить давно забытые истории детства. – О, кажется; это была Афродита, богиня любви. И когда она родилась из пены морской, ей сплели накидку из миртовых листьев?

– Вот именно! И не только это. Знаешь, если двое любящих сожмут между ладонями миртовый лист и он затрещит, то они будут верны друг другу до конца жизни.

– Ну, это не страшно, – улыбнулась Кэри. – Наш затрещит. Он уже высох, заложенный между страницами книги. Или это не считается и затрещать должен свежий листик?

– Сухой или свежий, у нас он затрещит. Пусть только попробует этого не сделать! Я уверен, что мой кусок будет трещать.

– Мой – тоже.

Кэри подумала: «Интересно, откуда он знает эту легенду?» И тут ей пришло в голову, как мало она еще о нем знает, сколько ей еще предстоит узнать об этом мужчине, которого она полюбила на основании того немногого, что знала. Придвинувшись к нему, она благодарно прислонилась к его плечу. Он сразу же обхватил ее одной рукой.

– Знаешь, Герда от нас уезжает, – сказал он.

Кэри кивнула:

– Я только что слышала, как она давала дежурным распоряжения насчет багажа. Почему она уезжает... именно сейчас? Она еще вернется?

– Насколько я понял, в ее планы возвращение сюда не входит. Думаю, она решила уехать, услышав сегодня от меня, что я собираюсь просить тебя выйти за меня замуж.

Кэри изумленно заглянула ему в лицо.

– Сегодня? До того, как ты нашел меня на вилле?

– До того. Я окончательно принял решение, когда увидел тебя в этом чудесном викторианском наряде. – Он дотронулся до пуговиц у нее на талии. – Где это ты его нашла? В сундуке своей бабушки?

– Вот получишь счет за него и пожалеешь, что не в сундуке! – Потом Кэри добавила, погрустнев: – А потом ты пришел на виллу...

– Да, но еще до этого Герда мне сказала, что я дурак, что, несмотря на весь твой примерный вид, ты прекрасно знаешь, как обращаться с мужчинами, и неужели меня ничему не научило то, что она рассказала мне о твоих встречах с Кэлвином в секретарской комнате...

Кэри медленно произнесла:

– Так это она увидела нас и рассказала тебе?

Но почему ты тогда же не потребовал у меня объяснений? Вместо этого ты стал от меня отстраняться, словно я совсем чужой человек.

– Ты и была чужим человеком, а не той прямой и честной Кэри, которую я считал, что знаю. Но я не собирался обвинять тебя на основании одних только слов Герды и решил положиться на собственное суждение. Я думал, что все равно узнаю правду, когда сделаю тебе предложение. – Но только сегодня я понял, как много ты для меня значишь.

– И тут на вилле я разрешила тебе поверить, что между мною и Кэлвином действительно что-то было! Когда ты не удивился, узнав, что я его жду, то догадалась, что кто-то рассказал тебе о том случае. Мне, наверное, следовало сделать вывод, что это была Герда.

– Почему?

Кэри рассказала ему. С потемневшим от гнева лицом Рэндал сказал:

– Так она угрожала не только Дениз, но и тебе? Угрожала Дениз через тебя? Господи, что за хитрая, подлая бабенка!

– Ты не всегда так думал. Майкл говорит...

– Ну вот, ты снова! Получаешь пять из дважды два и слухов! – укорил он ее. – Ладно, не буду отрицать – Герда красивая женщина. Если она идет рядом с тобой, другие мужчины завидуют. Хотя она так хвастается своими деньгами, что это быстро утомляет. Однако я нахожу твое ревнивое отношение к моему не совсем безупречному прошлому добрым знаком, моя Кэри. Должен сказать, что это говорит об интересе, на который я едва надеялся час назад.

– Интересе? Ох, Рэндал!

И Кэри снова бросилась в его объятия и приникла к нему. Озорной блеск глаз Рэндала сменился нежностью... желанием... А потом они оба надолго забыли обо всем на свете. За них говорили только глаза, губы и руки, и все это тонуло в негромких бессвязных восклицаниях.

Когда пламя страсти немного поутихло, влюбленных охватило умиротворение. Умиротворение, которое дает уверенность в том, что достаточно одного прикосновения, одного взгляда – и это пламя разгорится вновь, но и умиротворение повседневности, в которой нашлось место для разговоров о повседневных делах.

Кэри сказала:

– Когда Герда уедет, ты сможешь вернуть Абсалома Сеида?

– Это уже улажено. Он должен начать работу на следующей неделе.

– О, я так рада!

Потом наступила очередь Рэндала. Гладя ее руки, он сказал:

– Я виноват. Я ошибся. Мне следовало бы понять, что, несмотря на свою недавно обретенную взрослость, Дениз не справится с таким скользким типом, как Кэлвин, что это она обожжется, а не он. Я не имел права так терпимо относиться к ее делам. Но если происшедшее научит девушку больше ценить Майкла, то все поправимо.

– Но будет ли она больше ценить Майкла? – усомнилась Кэри.

– По контрасту, почему бы и нет? Когда он вернется, мы...

– Нет, Рэндал, пожалуйста!

– Что – нет? – удивился Рэндал. – Что ты хочешь сказать?

– Я не уверена, может, я и ошибаюсь. Но умоляю тебя, пусть они сами разбираются, не надо ими управлять. Мы с тобой уже злоупотребляли этим. Ты сам сказал, что мы любим вмешиваться в чужие дела. Этому следует положить конец. Нужно позволить Майклу завоевать Дениз самому, а не нашими руками. Мне кажется, что в результате он добьется своего. Но на это нужно время... и терпение, которого Майклу ни у кого занимать не надо.

Рэндал недовольно возразил:

– Но он так не уверен в себе! А вдруг он не захочет или не сможет действовать из-за того, что его никто не подтолкнул в нужном направлении?

– Будет очень жаль, но мы должны дать ему шанс. Обещаешь? – взмолилась Кэри.

Он поцеловал ее:

– По просьбе мадам я придержу лошадей. Подписано...

В наступившем молчании оба прислушались к звукам музыки, доносившейся из бального зала. Кэри сказала:

– Мы забыли о гостях.

– Да. Ты хочешь сказать, неизвестно, что они там выкинули, пока мы занимались своими делами. Хочешь к ним вернуться?

– Вернуться? Ох, но... – Она прикоснулась к своему лицу, волосам. – На кого я похожа!

Рэндал приподнял ее подбородок.

– Радостно растрепана. Явно зацелована. Так что не вздумай объяснять кому-нибудь, что у нас было совещание, – никто тебе не поверит.

Кэри счастливо рассмеялась, и они пошли к двери, держась за руки. Вдруг Рэндал остановился и спросил:

– Ты говорила с Розали? Почему она так настоятельно хотела до тебя дозвониться?

– О, у них с Мартином весной родится ребенок!

– Да? – Рэндал поморщился. – Ну, по крайней мере, никто меня не обвинит, что это я устроил. Кого они хотят?

– Мальчика или девочку? Розали не сказала. По-моему, это для них так ново, что это пока просто ребенок. Но, кажется, ее ужасно развеселило, что ты будешь дядей, а я тетей, так как между нами нет других связей.

– Много она понимает, – мрачно проворчал Рэндал. – А действительно, странно...

– Что странно?

– Как на нас смотрят другие. Например, на нас с тобой. Я смотрю на тебя и вижу лицо, которое мне с каждым днем все дороже, и тело, которое я буду любить, и дух, который меня восхищает. А ты видишь меня... таким, каким видишь, – и все же любишь. Для нас в этом есть чудо, волшебство, магия. А для этого младенца мы будем всего лишь дядей и тетей. Но для более отдаленных потомков, скорее всего, мы вообще будем неинтересны, и они просто скажут... например, через сто лет... «А, та компания? Квесты и Донны? Ну, это просто два брата, которые женились на двух сестрах, только и всего!» Мы четверо с застывшими улыбками будем храниться в чьем-то семейном альбоме: какие-то странные личности, на которых всем наплевать. Тебе это не обидно, моя Кэри?

– Обидно? Из-за того, что я буду всего лишь неизвестно чьей родственницей через сто лет, когда у меня есть ты и наше сейчас? А как, по-твоему? – спросила она, подставляя ему губы для последнего поцелуя перед тем, как они выйдут вместе встречать остаток своего первого дня.

КОНЕЦ