Текст книги "Затерянные сказания (СИ)"

Автор книги: Джейн Астрадени

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

   – Есть способ. Мы его разработали. Но для этого мне нужно, э, тело.

   – Ты шутишь? Где я найду тело?

   – Вызови добровольца и прикажи.

   – А мёртвое не сгодится? – ядовито поинтересовался Талех. – Морг ими забит до отказа. Одно как-нибудь подождёт с отправкой на родину... А что? Ради благого-то дела...

   – Издеваешься, – печально прошуршал дмерх.

   – Нет. Констатирую факт.

   – Ты ещё обмозгуй. А я потом вернусь...

   – Вали к гатрацкой матери! Насовсем! – рявкнул ему вслед командор. – В селезёнках у меня сидят эти ваши заговоры!

   У джамрану, как известно, две селезёнки...

   Остаток дня Талех крутился как белка в колесе. Так говорили земляне. Пару раз он едва не связаться с Евой. Но дальняя связь работала плохо. Не все спутники наладили. На ослабленных частотах сигналы доходили с опозданием, в день или два... А напрямую поговорить вообще не получалось. Талех очень соскучился...

   К вечеру приказы командора выполнялись на автомате. Санкции ужесточились, и гауптвахта заполнилась до отказа. Однако к утру обещали всех выпустить. Требовалось много рабочих рук.

   Талех был холоден и беспристрастен как всегда. Работа кипела, проблемы решались... С таможни сообщили, что груза с искомым номером в ролдонской доставке не значится.

   – Это какое-то недоразумение. Довоенные поставки. Возникла путаница, сбои. Мы поднимем маркировочные схемы и накладные за прошлые месяцы...

   – Выполняйте.

   Командор не успел отключить связь, как принял сигнал от заместителя... Новое ЧП. Один из техников пострадал в процессе балансировки внешних покрытий и регулировки корпусной гравитации. Что-то тяжёлое прилетело из неоткуда, врезалось в станцию, задело рабочего и повредило скафандр... Сейчас рабочего везли в медотсек. А злодейскую штуку на всякий случай доставили в грузовой... Снова по другой линии взывал техник из грузового и орал, что "командор должен на это посмотреть". И Талех понёсся туда, мучимый подозрениями.

   Неожиданным снарядом – виновником несчастного случая оказалась пресловутая пластина маркировки....

   – Номер совпадает, – засвидетельствовал таможенник. – Я проверил.

   На маркировке значилось: "Ролдон, ксенопсихологический центр, пси-оборудование, время отправки..... Дальше Талех читать не стал. Всё и так встало на свои места.

   – Ева... Затащите контейнер обратно, вызовите этих растяп из фирмы доставки, проштампуйте им накладную, заплатите за доставку и комиссионные. Я сам переведу деньги за оборудование на счёт пси-центра.

   – Так точно!

   – Действуйте. Я буду у себя в кабинете.

   По дороге Талех получил сообщение от Миритина. Доктор просил его немедленно вернуться в каюту.

   – Зачем?

   – Так нужно. Я сейчас подойду.

   – Ладно. Мне всё равно, откуда связываться с Землёй.

   Талех отправил Еве звуковое письмо по земному каналу, стараясь быть максимально сдержанным в выражениях... Внезапно почувствовал дикую усталость перешедшую в сонливость... Будто что-то тяжёлое навалилось и туман заволок сознание. Кое-как дотащился до кровати, упал и мгновенно уснул...

   Так с двадцати двух ноль-ноль по Ролдонскому времени командор перестал отвечать на вызовы. Начальники отделов всполошились и принялись бить тревогу. Дмитрий, находясь в медотсеке, проверил по компьютеру источник командорского сигнала. Если верить коммуникатору, Талех был в своей каюте. Заместитель и главврач отправились туда вместе.

   Дмитрий использовал аварийные коды доступа, чтобы проникнуть в каюту. Каково же было его удивление, когда они увидели мирно спящего на кровати командора...

   Шакрен улыбнулся. Он знал, что это, так или иначе, произойдёт. На джамрану шакренское снотворное действовало гораздо позже, чем на землян... К тому же, пришлось ввести усиленную дозу.

   Миритин засвидетельствовал хроническое переутомление и, как лечащий врач, заверил Дмитрия:

   – Ему необходимо поспать. Я понаблюдаю...

   А с Талехом он объяснится потом, когда тот проснётся отдохнувшим и готовым к новым свершениям.

   – Я приму командование, – сказал Дмитрий.

   Они заблокировали двери, чтобы никто посторонний не вошёл в каюту. Но доктору этого показалось мало. Он вызвал Боббэрота и поставил его охранять "хозяина". Гатраноид был счастлив. Никого и близко не подпускал, пока командор спал.

   А на следующий день по земному времени письмо командора достигло Солнечной системы. Женька прослушала его и попросила Грегори:

   – Задержимся ещё на недельку.

   – Что случилось?

   Она смущёно протянула ему коммуникатор.

   – Слушай...

   "... оплатил твой заказ... обязана предупредить... И попадись мне только...".

   – Ну, Казанцева, ты как всегда в своём репертуаре. Надо же такое отмочить...

   – Забыла. Что с того? Тогда я расстроилась и не подтвердила заказ. Потом – эти гатраки, война... Кто ж знал, что психологи такие предприимчивые?

   – Да они, что угодно предпримут, лишь бы деньги содрать.

   – Так как, Грегори? Ещё недельку! А Талех тем временем остынет и забудет.

   – Сомневаюсь. Память у джамрану отличная, особенно на чьи-то промахи...

   Командор проспал двое суток и действительно прекрасно выспался. Контейнер насилу отыскали среди орбитальных фрагментов и обломков. Пока груз перемещался вокруг станции, он сшиб несколько спутников. Только на третьи сутки его затащили в грузовой отсек.

   Примерно в это же время в отдалённом секторе Ролдона-2 под напором множества тел грохнулся изоляционный люк. Из заброшенного коммуникационного коридора вылезли злые, голодные, оборванные и чумазые биозащитники.

   Их радостно приветствовало новое утро на космической станции...

Загадочный Шакренион

   История о том, как Женя прилетела к Сирилу Старвернайлу на Шакренион в город Дальнего берега, и что из этого вышло...

***

   Она давно потеряла счёт времени. Стены пещеры давили. Страх не отпускал, с того момента, как он притащил её сюда. Камни вокруг источали слабый свет. Где-то журчала вода. Студёные капли срывались и падали с промозглого свода. Ей было так одиноко, сыро и холодно... Его ндарим принёс меховое одеяло, еду и просунул всё это через решётку. Она с испугом смотрела на крупного лохматого зверя и не понимала... За что?! Как и почему оказалась здесь...

***

   Посадочный модуль мягко приземлился на горном плато в центре шакренского космодрома. Женя прилипла к иллюминатору и едва не запрыгала от радости, заметив издалека флаер Сирила. Он встречал их, откинув прозрачный колпак верха, и махал руками, привлекая внимание. А ветер трепал его длинные волосы... За спиной шакрена пузырилось здание космопорта.

   "Ничего себе, образчик архитектуры!"

   Будто озорная выходка стеклодува-великана – грозди стеклянных пузырей, рассыпанные вокруг космодрома.

   – Не спеши так, – улыбнулся Миритин. – Успеешь.

   В действительности, доктор разделял её нетерпение. Ведь он уже несколько циклов не был дома. Так случилось, что его отпуск совпал с Женькиным, поэтому на Шакренион они прилетели вместе.

   Миритин помог ей выбраться из модуля. Сам доктор путешествовал налегке. Зато Евгения волокла за собой две сумки. Одну с вещами. Другую – с подарками. Она скрупулёзно записала ближайших родичей Сирила из Гнезда Старвернайла и никого не обделила. Миритин посмеивался на сей счёт, убеждая Еву, что такие жертвы не обязательны.

   – "Ты не понимаешь, – пыхтела Женька, запихивая в сумку пуловер для главы рода самрай-шак и книжки с картинками для сыновей Сирила. – Я из России! Воспитание не позволяет заявиться в гости с пустыми руками...".

   – Давай помогу, – Сирил подбежал к ним и подхватил баулы, словно пушинки. – Как же я рад вас видеть!

   – Мы тоже...

   Он легко закинул багаж во флаер, подсадил Еву в кабину. И Миритину пришлось забраться на пассажирское место. Зато шакрен смог развалиться там в своё удовольствие.

   – Как долетели? – поинтересовался Сирил, прыгая в кресло пилота. Резко стартовал и сделал пару кругов над космопортом, выравнивая флаер.

   – Нормально, – усмехнулся Миритин.

   – Понравился шакренский звездолёт? – Сирил повернулся к Женьке.

   – Ещё бы! Так много самрай-шак внутри.

   Сирил рассмеялся, а Женя залюбовалась его чудо-улыбкой и вспыхнувшей синевой глаз.

   – Ты ведь к нам надолго? – выразил надежду Сирил. – Хочется столько тебе показать!

   Евгения обернулась к Миритину за поддержкой, но доктор лишь покачал головой. Тогда она попросту промолчала. Не стоило пока говорить Сирилу о своих намерениях. Последняя размолвка с Талехом наконец-то расставила все точки над "и", вынудив многое переосмыслить. Так что... На станцию она уже не вернётся. Сердце вновь заныло при этой мысли...

   Ветер сегодня разошёлся не на шутку, и флаер слегка побрасывало. Женя робко глянула с высоты на Шакренион. Они как раз пролетали над степью. Яркое солнце высеребрило воздух, и густая трава казалась проволокой, заплётшей желтовато-палевую равнину.

   Впереди заблестело озеро с высоченным столпом в центре. В стороне шелестел бирюзовый лес, колеблясь волнами, и убегая в горы за бурливой рекой. На Шакренионе не было морей и океанов, но озёра, реки, и подземные источники создавали идеальный водный баланс. Здесь никогда не страдали от засухи или наводнений...

   Сначала флаер приземлился на Ближнем берегу, где находился Дом Миритина. Они с Сирилом жили на разных берегах и познакомились только в Обители самрай-шак, где проходили обучение.

   – Увидимся! – сказал доктор и скрылся за воротами. Близкие не знали о его приезде. Он хотел сделать им сюрприз.

   Вскоре флаер уже пересекал озеро. Сирил сбросил скорость, чтобы Женя успела насладиться видами.

   – Ты что-то от меня скрываешь, – предположил шакрен, плавно снижаясь и лавируя над самой водой.

   – С чего ты решил?

   – Какая-то ты молчаливая...

   Когда это он успел изучить её повадки?

   – Что-то случилось?

   – Ничего... Потом расскажу. Не хочу портить настроение.

   – Талех?

   – Шакрены всегда такие проницательные!?

   – Не всегда... Наступление спериума характеризуется обострённой чувствительностью.

   – Вроде рано ещё, – удивилась Евгения.

   – Цикл близится к завершению. Шакренский оборот меньше Ролдонского. Хотя в среднем это случается один раз в два оборота. У всех по-разному.

   – Вот оно что... Когда?

   – Дней через тридцать пять... Не раньше.

   Флаер обогнул столб, и Женя запрокинула голову, силясь разглядеть верхушку далеко в облаках... Сегодня облака Шакрениона, размазанные белой дымкой по небу, заткали воздушной паутиной блёклую высь. В разрывах у кромки горизонта, словно в зеркалах, отражалась планета, выгоревшим на солнце песчаным берегом небесного океана. Эффект Шакрениона...

   – Что это? – спросила Женя, указывая на столб.

   – Стемнеет, увидишь, – загадочно улыбнулся Сирил. – А ты мне так и не ответила. Что произошло у вас с командором?

   – Я порвала с ним и прилетела, чтобы остаться с тобой, – единым духом выпалила Женька. – Вот... Что ты на это скажешь?

   – Я?.. А что я могу сказать? Ты застала меня врасплох... Талех знает? Что ты с ним рассталась...

   – Пока нет. Мы поссорились... Я сообщу ему... Потом.

   Сирил покачал головой.

   – Это неправильно. Ты поступаешь опрометчиво. Подумай. И лучше до того, как во мне заговорит самрай-шак... То есть... Я конечно не против, но... Подумай.

   – Я подумала, – угрюмо проговорила Женя. – И пришла к выводу... Меня бесят джамрану.

   – Поговорим об этом позже.

   Они уже подлетали.

   Впереди поднимались горы. К вершинам взбирался многоступенчатый город, окружённый сиянием водопадов... Город Дальнего берега. Дом Сирила располагался на среднем ярусе...

***

   Арини задремала, измученная холодом и неизвестностью. На время ей почудилось, что она в лесу и вокруг шумят деревья... Но, открыв глаза, убедилась, что по-прежнему сидит в пещере, завернувшись в мех и привалившись к склизкому камню.

   Не следовало покидать лес! Тогда бы этого не случилось. А ведь она не просто так шла в город, не из любопытства или желания узнать, как живут самрай-шак... Она хотела стать матерью...

   Вейские целители утверждали, что Арини бесплодна. И вполне обоснованно. Ей исполнился тридцать один оборот, а она ни разу не испытала паргениума. Бедная вея не хотела в это верить... У её матери паргениум был четыре раза – больше, чем положено одной вее. Одна из сестёр Арини стала матерью уже дважды с перерывом в один оборот, другие ожидали ребёнка... Целительницы трясли головами и разводили руками... Как у такой плодовитой родительницы могло появиться на свет бесплодное дитя?

   "С репродуктивным мешочком всё в порядке, – твердили лекарки. – Скорей всего, твой организм не производит репродуктивные клетки или ферменты способствующие привлечению "семян леса".

   Паргениум у созревших чарим-вей вызывали особые микроорганизмы, вырабатываемые деревьями. В пору цветения, они всюду разбрасывали "оплодотворяющие семена", а вея – их улавливала. Чем сильнее и чаще, тем с большей вероятностью наступал паргениум. Поэтому вдали от лесов веи теряли естественную репродуктивную способность...

   Арини мучилась от неполноценности, в то время как её подружки обсуждали сладострастные подробности паргениума... Это всегда происходило ночью, в полусне... Вея переживала фантастические ощущения, а вскоре узнавала, что носит в себе новую жизнь – маленькую вею. У паргениума наблюдались предвестники. За несколько дней до его наступления вея чувствовала эйфорию, возбуждение и томилась в ожидании чудесного, а в ночь паргениума возникали приятные галлюцинации, сопровождаясь незабываемым блаженством... Не мудрено, что Арини чувствовала себя ущербной...

   Она вздохнула, задрожала и поплотнее укуталась в мех...

   Однако вея не хотела мириться с несправедливостью, наблюдая, как подруги растят своих малюток. Арини прознала, что шакрены славятся лекарями и решила пойти к ним. Медицина в городах была развита намного лучше, чем в лесах. Некоторые веи тоже лечились у самрай-шак...

   Так Арини и отправилась в город Ближнего берега, что раскинулся у озера, неподалёку от Бирюзового леса, где она жила. Совсем рядом. "Взором можно дотронуться", – говорили у них...

   Арини собрала небольшую сумочку и пошла. Предварительно навела справки по лесной сети у тамошних чарим-вей. Они-то и дали ей координаты самого лучшего Гнезда врачевателей... Вея едва миновала границу леса, как шакрен схватил её... Возник из травы, сдавил ей шею и что-то впрыснул. Она не успела защититься... Потеряла сознание и очнулась уже здесь.

   Арини даже не предполагала, где находится... А похититель показался лишь раз. Высокий, красивый, синеглазый. Зло посмотрел, ушёл, и с тех пор присылал своего чудовищного ндарима... Вея уткнулась лицом в колени, но услышав шорох, в страхе вскинула голову.

***

   Евгения почти неделю жила в доме Сирила. Её так избаловало шакренское гостеприимство, что тем более не хотелось никуда уезжать.

   Здесь её холили и лелеяли. Кормили разными вкусностями. Так она узнала настоящий вкус сладкой ветчины, а не той – консервированной, что поставляли коммивояжёры.

   "Консервы – на экспорт, – пояснил Сирил. – Эта же – своя, натуральная. Приготовленная в домашних условиях, выдержанная по всем правилам в медовом сиропе и без вкусовых добавок".

   Женя каждый день наедалась от пуза и просила добавки. Попутно она узнавала быт шакренской семьи или родового Гнезда шакренов. Они жили замкнуто, отдельными Домами – Гнёздами. Родом управлял старший самрай-шак. В Гнезде Старвернайла главным был отец Сирила. В роду насчитывалось около двухсот шакренов, включая и молодняк, временно живущий в Обители, и находящихся в отъезде исследователей. Сейчас в Доме постоянно обитали более пятидесяти шакренов. Глава Дома, пятеро его братьев, множество других родичей, ученики из соседних Гнёзд, и конечно детишки Сирила.

   Женя успевала пообщаться со всеми. Хотя большинство шакренов оказались не привитыми геномом-переводчиком. Поэтому Ева не снимала позитронную клипсу, чтобы родной язык перетранслировался в шакренский, и родичи Сирила всегда её понимали.

   Особенно Женьке понравились ребятишки. Или, как здесь называли маленьких шакренов не достигших четырнадцати оборотов, сари-шак. Дети постарше, в основном из Домов воинов, учёных и медиков, уезжали в Обитель, чтобы стать исследователями.

   Обитель – представительство зрелых самрай-шак из разных Гнёзд, целиком управляла шакренским обществом. Учила, ориентировала, нанимала, обеспечивала... Недавние подростки возвращались оттуда уже самрай-шак, готовые оплодотворить первую вею.

   Сирил объяснил Жене, что редко у кого получалось с первого раза. Только после того, как шакрен набирался опыта и взрослел, его рилис обретал силу... И чаще всего репродуктивную функцию выполняли постоянно живущие в Гнезде. Исследователям же, таким как Сирил с Миритином, присваивался особый статус. Они умели создавать ндаримов, связывали Шакренион с остальным миром и редко бывали дома...

   Евгения смотрела на резвящихся во дворе ребятишек и умилялась. Они весело играли, как земные дети, на первый взгляд... Сыновьям Сирила – близнецам исполнилось по семь оборотов. Как утверждал их отец, двойня или тройня – явление для Шакрениона редкое. Обычно оплодотворялось только одно яйцо, остальные служили строительным материалом для будущего плода.

   Симпатичные и трогательные сирилята. Типичные мальчишки, но вполне обходящиеся без материнской ласки. Деда они почитали и слушались, родителя обожали и воспринимали как старшего товарища. А Женьку сперва приняли за чарим-вей. Сирил, разумеется, предупредил всех, что Ева – землянка, но дети есть дети. Перепутали.

   Сначала они ходили за ней попятам и донимали вопросами, а затем привыкли, утратили интерес, и вернулись к своим ручным зверькам. Так у Жени зародилось подозрение, что она была для юных шакренов, чем-то вроде экзотической зверушки. Каждый сари-шак по достижении шести оборотов подманивал и приручал какое-нибудь животное или двух, и заботился о нём.

   "Пробуждают свой потенциал, – объяснял Сирил. – Учатся запечатлевать образ для будущей нейронной проекции, если решат стать исследователями. В остальных случаях, это развивает рилис".

   Первый из близнецов – Вирил повсюду таскал за собой полутораметрового фиолетового ящера с печальными глазами. Несмотря на внушительный гребень и перепончатые лапы с когтями, тот покорно следовал за маленьким хозяином, будто телёнок. У Женьки каждый раз ёкало сердце, когда питомец с упоением облизывал мордашку сари-шак.

   Зубки впечатляли....

   Бесстрашный малыш Вирил даже спал с ящером в обнимку и с гордостью рассказывал землянке, как выследил этого зверя у пещер.

   Второй близнец – Рамитин завёл себе питомца с мехом. Метровое существо, похожее на славного пушистого мишку... Только клыки у этого "мишки" были величиной с палец.... Но хозяина зверь слушался беспрекословно.

   "Рилис в их возрасте своеобразно действует на животных, – говорил Сирил, счастливо улыбаясь и любуясь детьми, пока они носились по саду, играя в догонялки; боролись друг с другом и своими питомцами. – Им ещё далеко до приручения чарим-вей. Пока они не самрай-шак...".

   "Что ж, – мысленно рассудила Женька, – это гораздо занятнее, чем играть в куклы".

   – Знаешь, – как-то признался ей Сирил, когда они сидели на террасе и пили ягодный напиток, закусывая хрустящими стебельками. – Я так долго воздерживался от спериума, не считая того раза... с тобой... И теперь снова хочу обзавестись потомством.

   – Ну-у, здесь я тебе не помощник, – смутилась Женя.

   – А вдруг, – он задумчиво прищурился, словно прикидывал шансы. – При определённых условиях... Я читал, такое возможно, если...

   – Сирил! Прекрати! В тебе опять говорит самрай-шак.

   – Наверное... А ты представь...

   Вири и Рами, как звала близнецов Ева, подбежали к родителю и утащили его поиграть. Они не понимали, зачем отец столько времени проводит с землянкой, похожей на чарим-вей... В доме и так полно дел и развлечений.

   Женя уяснила, со временем, что выражение: "дом – полная чаша" придумали на Шакренионе. Каждое родовое Гнездо, как отдельное сообщество, представляло собой культурное предприятие с развитым хозяйством, производством и... Роскошной библиотекой!

   Жаль, что Женькин РНК-переводчик для чтения не был рассчитан на распознавание древнешакренской письменности.

   Дома, как правило, специализировались на определённой сфере деятельности. В Гнезде Старвернайла все были учёными и астронавтами. В городе Дальнего берега успешно сосуществовали Дома художников, архитекторов, инженеров, медиков, кулинаров... Дети обычно шли по стопам родителей, но нередки бывали исключения. Один из братьев Сирила выбрал карьеру врача. И далеко не все учёные становились астронавтами и исследователями, подобно Сирилу. В Доме Старвернайла уживались археологи, историки и селекционеры.

   Отношения Гнёзд основывались на взаимопомощи, торговле и обмене, а также строгом учёте потомства. Чарим-вей в период вынашивания детёныша жила в Доме оплодотворителя самрай-шак. Вею окружали заботой, а когда рождался малыш, она могла уйти...

   Женька слушала всё это и запоминала. Вдруг пригодится. Однако ей не давал покоя некий вопрос. Тогда она набралась смелости и спросила у Сирила:

   – А если кладку осуществил один самрай-шак, а оплодотворил другой? Чей ребёнок?

   – Откуда такие сведения? – подозрительно спросил Сирил.

   – Э... От Миритина.

   Лучше уж свалить всё на доктора. Меньше проблем.

   – Такие прецеденты бывают, – подумав, ответил Сирил. – Самрай-шак иногда посягают на чужую территорию, но при этом рьяно защищают свою. Дома не враждуют из-за детей, но самрай-шак, в этом случае, должны сразиться за обладание потомством. Кто победил, тот и забирает чарим-вей.

   – Варварство, – констатировала Женя.

   Сирил нахмурился.

   – Это нетипично. Однако если прежний самрай-шак оставил чарим-вей, другой вправе забрать её себе.

   – Битва за инкубатор, – пробурчала Женька и тут же припомнила ему:

   – А кто-то сбежал от меня в туманность и не подумал, что где-то бродит чужой самрай-шак.

   – С тобой я тоже вёл себя нетипично, – возразил Сирил. – Ты же не чарим-вей. Иначе, караулил бы как положено. Наши дикие предки опутывали чарим-вей паутиной, заключая в питательные коконы, и прятали в пещерах. Но мы ведь не дикари! Теперь веи идут на это добровольно. По крайней мере, городские... Но ловить и заманивать лесных вей, куда как увлекательнее.

   Сирил чарующе улыбнулся своей фирменной улыбкой и повёл Еву осматривать достопримечательности города.

   Дома отделялись друг от друга живой изгородью или каналом. Улочки были узкие, еле троим разойтись, зато утопали в зелени и сиянии водопадов. Повсюду брызгали фонтаны. Возвышались памятники и скульптуры. В отличие от ролдонских абстракций, они изображали вполне конкретные исторические фигуры. Особенно Женьке полюбился каменный воин – самрай-шак в доспехах с ндаримом-леопардом, сидящим у ног. Настоящий символ Шакрениона.

   Евгения с интересом рассматривала сюжетные фрески, и простые орнаменты из оттисков зверей, птиц, растений, кувшинов, оружия... Они украшали стены домов внутри и снаружи.

   Женя с Сирилом каждый вечер гуляли по набережной, довольно широкой, в отличие от городских улиц. Хотя это было не принципиально, транспорт всё равно перемещался по воздуху. Неподалёку располагался квартал местных вей – причудливые домики-растения в окружении реденьких рощиц. Деревья служили веям информационной сетью, вроде интернета. Информация распространялась по корням – глубоко в недрах Шакрениона они сплетались, образуя единый коммуникационный узел.

   Шакрены не пользовались корневой системой, предпочитая коммуникаторы и прочие технологии. Самрай-шак вообще старались обходить деревья стороной. Сирил объяснил почему:

   – Леса плохо действуют на нас. Деревья вызывают головную боль, эмоционально подавляют, высасывают энергию... Лес – не наша среда обитания.

   А насколько Женьку ошеломил магнезитовый фонтан!.. В первый же день, чуть стемнело, и вокруг озера распространилось сияние... Сирил позвал гостью на балкон и показал чудо шакренской технологии. Столб посреди озера выбрасывал в небо многоцветные блёстки. И оттуда они рассыпались сверкающим дождём.

   – На дне озера залежи магнезита, – рассказал Сирил. – В центре образовалась скважина, откуда вырываются кристаллики магнезита, каждые двадцать два часа. Мы установили над скважиной вытяжную трубу и включили подсветку. Таким образом, фонтан освещает город в течение трёх часов по ночам. При этом кристаллы возвращаются в озеро, попадая в специальные резервуары, откуда их добывают потом...

   Постепенно Женя постигала тайны Шакрениона, и одна из них касалась происхождения видов. Не то, чтобы Ева собиралась писать диссертацию, просто было страсть как любопытно. Когда Сирил замучился отвечать на вопросы, то отвёл её в Дом учителей, за компанию с Вири и Рами.

   На уроке генезиса для маленьких сари-шак, она и узнала, как появились шакрены и веи. Теорий и гипотез выдвигали множество. Но в результате остановились на двух. Согласно первой, веи когда-то были растительным видом с мужской и женской особью, а шакрены – гигантскими насекомыми. Насекомые шакрены опыляли вей, по ходу откладывая в женские особи личинки. Так и размножались...

   Женя представила самрай-шак в виде огромных жуков и мохнатых шмелей, жужжащих над глазастыми улыбчивыми ромашками и хихикнула...

   Самрай-учитель строго взглянул на неё. Она спохватилась, извинилась и постаралась вести себя прилично...

   Однако мужские растения научились выделять ядовитые вещества, убивающие самрай-шак, и навсегда изгнали насекомых-шакренов из леса. Самрай-шак приходилось адаптироваться и меняться. В дальнейшем мужские растения эволюционировали в деревья, а веи стали – органически-растительными видами или чарим-вей. Деревья и сейчас опыляют вей. Растительные микроорганизмы вызывают галлюцинирующий паргениум, когда веи иллюзорно спариваются с человекоподобными деревьями. Паргениум случается у вей чаще в пору цветения и усиливается в ветреную погоду, когда микроорганизмы разносятся быстрее и эффективнее.

   Женька притворилась, что закашлялась, чтобы замаскировать смех...

   "А я-то всё гадала, в чём кроется смысл изречения – "ветром надуло"... Теперь буду знать".

   – ... Мужские растительные особи не пускают шакренов в лес... – зловещим тоном возвещал учитель, будто рассказывал страшную сказку.

   Н-да, ревнующие деревья... Это надо запомнить!

   – Зато для привлечения вей, самрай-шак используют рилис. Как более сильный вид они берут своё, и никакие палки с ветками не помешают нам размножаться...

   – А разве деревья в городе не могут опылить чарим-вей? – вероломно поинтересовалась Женя.

   – Вне среды обитания древесные виды слабы и не выделяют нужных микроорганизмов. Их семена не способны оплодотворять. В отличие от доминирующих самрай-шак...

   Женька украдкой давилась от смеха, настойчиво отгоняя видение: Сирил с Миритином, словно огромные махаоны порхают среди цветов с вейскими мордашками...

   – Что тебя так рассмешило? – полюбопытствовал Сирил, когда они покинули Гнездо учителей и шли по улице вдоль цветущих изгородей. Ребятишки убежали вперёд, дав им возможность побыть вдвоём.

   Соцветия по вечернему благоухали. Солнце Шакрениона медленно садилось за тёмные горы, даря небу последние золотистые росчерки. Улица примыкала к главной аллее, и вывела их к набережной.

   – Да так, – ответила Женя. – Кое-что представила. Шакрены – насекомые! Смешно...

   – Ничуть, – отозвался Сирил, резко остановился и поманил её на каменную скамью под очередным памятником воину и его ндариму.

   – Посмотри на меня, – попросил шакрен, когда они уселись рядышком.

   – Зачем... – начала Ева и осеклась...

   Глаза Сирила изменились. Нет, цвет остался прежним, но они стали чуть выпуклыми и фасетчатыми.

   – Не бойся, – успокоил её Сирил. – Это среднее веко, плёнка, что-то вроде линзы.

   – Атавизм? – осторожно спросила Женя.

   – Нет. Это... Как... Визор и маршрутизатор. Дополнительная ориентация в пространстве. Способность отслеживать чарим-вей в период спериума.

   – А почему ты раньше не показывал?

   – Боялся тебя напугать. Теперь ты понимаешь... Шакрены – своего рода человекоподобные насекомые. Взять хотя бы особенности размножения...

   – Значит, и веи – растения?

   – Органически-растительный вид.

   – С ума сойти! А почему тогда вы гуманоиды, а не псевдо, как гатраки или линдри.

   – У нас с гуманоидами больше общего, чем с насекомыми или растениями, – улыбнулся Сирил, сморгнул и убрал "веко". – Не проводи аналогий. К тому же, насекомые и растения Шакрениона отличаются от земных. А эволюция придала нам человеческую форму для большей привлекательности...

   – Ага, – только и вымолвила Женька, вспоминая сон о чудовищных деревьях.

   Надо признаться, Сирил здорово её напугал своими фасеточными глазами... Поэтому вторая версия генезиса ей понравилась больше. По словам учителя, шакрены и веи произошли от одного существа, размножающегося почкованием. В результате мутации, оно разделилось на два взаимозависимых и взаимодополняющих вида... Сразу вспомнился миф о половинках...

   Сирил внезапно дотронулся до неё, и Евгения вздрогнула.

   – Теперь будешь меня бояться? – нахмурился шакрен.

   Женя некстати подумала о фильме "Мутанты", с гигантскими богомолами в главной роли.... Бррр... Она заставила себя посмотреть на Сирила и с облегчением вздохнула. Перед ней сидел мужчина – красивый, синеглазый и так похожий на землянина...

   Сирил воспользовался замешательством и вызвал Евгению на откровенный разговор.

   – Я больше так не могу, – заключила Женька, поведав шакрену печальную историю глупой ссоры. – Не беспокойся за меня. Где-то здесь находится земная база, устроюсь туда на работу. Я навела справки, им нужен ксенопсихолог...

   – Если так, я хочу, чтобы ты жила в моём Доме... Но сам я не скоро там осяду. Я – исследователь и через цикл у меня новая экспедиция. Меня не будет несколько оборотов. Ты заскучаешь среди шакренов... Здесь не найти пару. Ни один шакрен не сможет дать тебе то, что ты хочешь.

   – А как же твоё предложение насчёт малышей?

   – Считай, что я... Как это у вас?.. Пошутил, ляпнул не подумав. Для тебя это слишком противоестественно... Забудь... Я найду себе вею, – твёрдо добавил он. – А ты вернёшься к своему джамрану. Ведь ты любишь его, чтобы ни говорила.

   Он встал и направился в сторону Дома, оставив Женьку в растрёпанных чувствах. Она подскочила и догнала его.