Текст книги "Приговор"

Автор книги: Джеймс Шиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 29

Всю ночь на вторник Джек провел в доме Дика Рейдека и проснулся с головной болью. Они с Диком сидели на задней веранде, пили пиво почти до рассвета и решали мировые проблемы. А теперь в голове гудело, и он не мог вспомнить ни одну из этих проблем.

Тобин быстро принял душ, надел привезенные запасные брюки и рубашку и стал ждать, когда проснется Дик и они пойдут снимать ксерокопии.

Потребовалось немногим больше часа, чтобы сделать копии всех документов. Они вместе позавтракали. Затем Джек высадил старого детектива у дома и повернул в сторону Индианатауна, где теперь постоянно жил Хоакин Санчес. Накануне вечером Хоакину позвонил Дик, якобы для того, чтобы сообщить, что приезжает Джек. Но Джек понял истинную причину звонка – адрес. Дик хотел заручиться его согласием сообщить адрес. Напарники до сих пор прикрывали друг друга.

Хоакин тоже жил у воды – на берегу небольшой протоки, которая, извиваясь, вытекала из озера Окичоби. Когда приехал Джек, он чистил лодку. Джек позвонил в колокольчик, минут десять дожидался у входа и только потом догадался заглянуть на задний двор. «Вот так и работай сыщиком», – ворчал он, обходя дом. Хозяин был увлечен своими делами. Хоакин встретил его приветливо.

– Боюсь, не сумею вам сильно помочь, – сказал он. – Я занимался этим делом совсем недолго. – Зато накануне вечером он перечитал свой отчет и теперь мог сообщить Джеку некоторые детали. – У меня нет сомнений, что Люси Очоа убил Джеронимо, а Руди просто оказался в неудачном месте в неудачное время. Беда в том, что у вас нет информации из первых рук. Тот тип – Пабло, – с кем я беседовал, не отказался бы вам помочь. Но все, что он знает, только со слов других.

– Дик вам сказал, что незадолго до смерти Трейси разговаривала с кем-то о деле Руди? С кем-то, кто сообщил ей некую новую информацию?

– Еще бы! Последний год он только об этом и говорит. Я старался помочь ему обо всем забыть – вытащить на рыбалку, – но он целыми днями сидит у себя на задней веранде, пьет пиво и психует. Копу трудно смириться с тем, что у него под носом убили человека. Вот и винит себя в том, что случилось с Трейси.

– А вы? Тоже считаете, что ее убили?

– Не знаю. Я не очень знаком с деталями. Дик – тот да. В таких делах важна интуиция. Я доверяю интуиции Дика.

– У вас есть соображения, кто звонил мисс Джеймс?

Не вызывало сомнений, что Хоакин много раз все обдумал. И теперь он не промедлил с ответом:

– Либо Раймон Кастро, либо Хосе Герреро – кто-то из тех двоих, которые были с Джеронимо в вечер убийства. Прошло десять лет, кто-то мог вернуться в город, узнать о положении Руди, и возникло желание как-то помочь. На мой взгляд, это единственная версия.

Джек поблагодарил Хоакина за то, что тот уделил ему время, и уже собирался уходить, как хозяин вспомнил кое-что еще.

– Перед тем как отойти от дела, Трейси отправила прокурору штата письмо и приложила к нему мой отчет. Копию письма она дала мне – наверное, потому что это был мой отчет. У меня есть еще один экземпляр. Если хотите, могу вам дать.

Джек не представлял, будет ли от этого польза, но письмо взял и, еще раз поблагодарив Хоакина, отправился обратно в Бэсс-Крик.

В тот вечер во время пробежки он рассказал Пат о своей поездке. Они бежали по новому маршруту, Пат обнаружила эту тропу накануне, пока Джека не было в городе. Уединенная дорожка шла в лесу среди деревьев.

– Протяженность десять миль, но мы можем в любой момент свернуть.

Джеку новый маршрут понравился. Вокруг стояли высокие сосны и древние дубы. Бородатый мох покрывал стволы и ветви деревьев, создавая зловеще-таинственную атмосферу одиночества и отрезанности от всего мира. Джек начал рассказ с первых минут путешествия и к третьей миле подытожил, что удалось выяснить.

– Таким образом, Трейси Джеймс погибла и ее главный следователь считает, что адвоката убил детектив Уэсли Брюм, занимавшийся делом Руди. Теория, которую я не принимаю. Да, Трейси решила вновь заняться этим делом. И что-то обнаружила. Нечто такое, что, как она полагала, давало возможность освободить Руди и, вероятно, бросало тень на Брюма. Рейдек уверен – именно поэтому Брюм ее и убил. Рейдек не представляет, с кем разговаривала Трейси, но ему кажется, что разгадка таится в ее документах, которые он бережет пуще жизни. Хоакин же не сомневается, что ей звонил один из двух парней, которые видели, как Руди шел в дом Люси, но у него нет доказательств. После разговора с Рейдеком и Хоакином я пришел к выводу, что Люси Очоа убил Джеронимо. К несчастью, человек, с которым разговаривал Хоакин, некто Пабло, уже умер. Я навел справки, как только вернулся в город.

– Чем-нибудь из этого можно воспользоваться, чтобы не допустить казни Руди? – спросила Пат, запутавшись в нагромождении фактов. Она уяснила одно – Руди не совершал преступления. Но терялась в догадках, как это доказать.

– Нет. Все, что я раскопал, недоказуемо, и нет оснований подавать апелляцию. Необходимы улики, свидетельствующие о том, что, кроме Руди, в тот вечер в домике Люси был еще Джеронимо или кто-то другой. Они нужны как можно быстрее. В одном я согласен с Диком Рейдеком – улика кроется в документах Трейси. Я их еще не читал. Но уверен, есть там нечто такое, что я уже видел в делах, но не обратил внимания.

– Почему бы тебе не перечитать дела?

– Нет времени. Завтра займусь документами Трейси. Послезавтра поедем к Руди, а затем мне надо составлять записку по делу в апелляционный суд, хотя писать пока не о чем.

– Что-нибудь обнаружишь. Я в этом не сомневаюсь. Послушай, насчет того, чтобы ехать с тобой к Руди. Возьми лучше Нэнси.

– Ты не хочешь его видеть? – растерялся Джек.

– Конечно, хочу. Но Нэнси ушла с головой в это дело, знает все детали и поможет тебе лучше, чем я. Проштудировала все тома.

– Можете поехать обе. – Они миновали отметку в пять миль и свободно бежали, не считая расстояния.

– Нет, – отрезала Пат. – Я буду только мешать. Введи Нэнси в курс дела, как только что ввел меня, и расскажи, где и какие необходимо расставить точки.

– Нэнси интересует работа секретаря.

– Ошибаешься, Джек. Ты ее изменил – заставил поверить, что в ней есть все, чтобы стать юристом. Девочка успела обегать всю округу и выяснила, какие здесь есть институты. Она разбирается в нюансах дела и сумеет обнаружить иголку в стоге сена, которая тебе нужна. Так что бери ее.

Джек не хотел сдаваться так скоро, и это не имело никакого отношения к Нэнси.

– Она с тем же успехом может оставаться в конторе и заниматься документами, пока мы съездим к Руди.

– В другой раз. А сейчас лучше ей познакомиться с парнем.

– Почему ты так говоришь?

– Не знаю. Наверное, женская интуиция. Узнав Руди, она найдет, что тебе требуется. – Джек понял, что спор окончен и усмехнулся. – Ты о чем? – повернулась к нему Пат.

– Вспомнил Нэнси. Знаешь, первый год, когда она со мной работала, я не сказал ей ни слова.

– Она говорила об этом. Призналась, что считала тебя примером бессердечного адвоката, пока не увидела, как ты плакал, узнав о смерти Майка.

Джек на мгновение задумался.

– Она права. Тот день многое изменил для меня. До этого я не плакал лет десять. Но с тех пор во мне что-то словно прорвалось. Я растрогался, когда увидел Руди. Плакал по дороге домой, когда приехала ты, – так был рад. Что далеко ходить: вчера вечером я смотрел в своей спальне кино и разревелся. Становлюсь слюнявым идиотом. – Оба рассмеялись.

– Ты снова ожил, Джек. И по твоим жилам заструилась горячая кровь.

– Наверное, так и есть. – Внезапно мужчина взял Пат за руку, и они остановились. Положил ладонь на бедро. – Я правда плакал в тот день, когда ты приехала. Твое присутствие очень много для меня значит. С тобой мне спокойно, и я уверен, что у меня все получится.

Пат, не стесняясь, обняла его потными руками за шею.

– Ты и до моего появления был не робкого десятка.

– Пусть так. Но сейчас я занимаюсь любимым делом и хочу, чтобы ты тоже в нем участвовала.

Она не ответила, только прижала Джека крепче к себе. И они молча стояли среди высоких сосен и покрытых бородатым мхом развесистых дубов.

Потом, искупавшись, надев шорты, майку и сандалии, Джек сходил в бакалейную лавку за бифштексами. Проходя Мимо спальни Пат, заглянул в дверь. В комнате ее не оказалось.

– Не зайдешь на секунду? – Ее голос доносился из примыкавшей к спальне ванной. Дверь ванной была тоже открыта, но из коридора он не видел, что происходило внутри.

– Конечно. В чем дело? – Джек переступил порог. Душ был включен, и Пат стояла рядом с кабинкой в чем мать родила. Он моментально оценил ее фигуру. У нее был плоский живот и крепкие груди – женщина выглядела потрясающе. Он не знал, что сказать. Пат заговорила первой:

– Я ужасно вспотела. Не потрешь мне спину, пока я моюсь под душем? Самой мне не достать.

– Хорошо. – Он сделал шаг вперед.

– Джек! – воскликнула она.

– Что? – Господи, неужели в этот решающий момент он сделал что-то не так?

– Если ты собираешься тереть мне спину под душем, тебе необходимо раздеться!

– Подожди, я сейчас.

По какой-то странной причине Джек отступил в спальню, словно застенчивость не позволяла ему снимать одежду в присутствии Пат. Стянул майку, но шорты не успел и, сообразив, насколько он смешон, повернул в ванную. Теперь он спешил – опыт подсказывал, что в таких делах время играет решающую роль. Сделал два прыгающих шага, пытаясь освободиться от шорт, которые волочились на щиколотках, но споткнулся и с громким стуком распластался на полу спальни. Пат заглянула в комнату узнать, в чем дело. И, увидев Джека в таком положении с шортами на щиколотках, разразилась хохотом.

Джек, понимая, насколько нелепо выглядит, тоже не удержался и рассмеялся. Забавная получилась картина: Пат, совершенно обнаженная, в дверях ванной. А он, пытаясь освободиться от шорт, корчился на полу, сотрясаясь от хохота.

– Своеобразный способ для начала любовных игр, но, не могу не признать, забавный.

Джеку от смеха не удавалось выговорить ни слова. Он едва мог дышать, но задохнулся еще сильнее, когда Пат выставила руку и облокотилась о притолоку. В спальне было темно, но в ванной горел свет, и на фоне яркого прямоугольника ее фигура казалась силуэтом греческой богини. У Джека пересохло во рту.

Он вымыл ей спину, затем грудь, поцеловал каждый дюйм ее тела. А затем отнес в постель. Они занимались любовью с чувством, страстно, не спеша. Потом он долго лежал в ее объятиях. Ничего подобного Джек раньше не испытывал – его никогда не обнимала женщина, которая знала его лучше, чем он сам. И которая не словами, а делом дала понять, что она его любит. Теперь он знал, что эти руки его не оставят.

ГЛАВА 30

Рано утром в четверг Джек заехал за Нэнси, и они на его пикапе направились в Рейфорд. Поездка была долгой – они планировали оказаться на месте около полудня. В темно-синем брючном костюме Нэнси выглядела очень по-адвокатски.

– А где «кадиллак»? – спросила она. – Я рассчитывала прокатиться с шиком.

– «Кадиллак» остался в Майами, – ответил Джек. – Вместе со всем шиком.

Ему пришлось проявить смекалку, чтобы добыть пропуск для Нэнси. Накануне он позвонил в Рейфорд и обратился лично к начальнику тюрьмы.

– Мы и так оказали вам любезность, мистер Тобин, разрешив свидание в отдельной комнате. Но мы не можем позволить устраивать вечеринку с приговоренным.

Джек терпеть не мог правительственных бюрократов, напускавших на себя важность, но знал, на какие нажать кнопки, чтобы сбить с Них спесь.

– Третьего дня я беседовал с Бобом Ричардсом о моем назначении на пост прокурора округа Кобб – оно произойдет через пару месяцев, – мы обсуждали взаимодействие ведомств. Это становится проблемой, и Боб желает, чтобы я возглавил специальную комиссию по изучению данного вопроса. – Джек занимался типичной чиновничьей демагогией, но начальник тюрьмы понял все правильно.

– Так вы говорите, что вас только двое?

– Именно.

– Пожалуй, мы можем пойти вам навстречу.

– Благодарю вас.

– Был рад помочь.

Нэнси пришла в восторг от того, что Джек пригласил ее в поездку. Она хотела произвести на него впечатление, доказать, что годится на роль помощницы. И полночи читала документы Трейси. Теперь она разбиралась в деле не хуже, а, может быть, даже лучше Джека.

– Я составила список вопросов, которые надо задать Руди, – сказала она, когда машина выехала на шоссе и повернула на север.

– Взгляну, когда приедем, – ответил Джек. – Но самого меня во время встречи с этим человеком не очень интересуют факты. Мне надо узнать несколько вещей – например, что они обсуждали с Трейси, когда та приходила к нему. А в остальном – это просто свидание.

– В таком случае зачем я вам нужна?

– Ты работаешь над делом Руди, поэтому тебе необходимо познакомиться с ним самим. Чтобы защищать людей, требуется установить с ними эмоциональную связь. Тебе предоставлена такая возможность. Дай мне твой вопросник и предоставь заботиться о содержании. А сама сосредоточься на том, чтобы узнать Руди.

Через четыре часа они прибыли в Рейфордскую тюрьму. Начальник сдержал слово, и их перемещения от здания к зданию и от надзирателя к надзирателю оказались даже проще, чем во время прошлого посещения Джека. Однако по выражению лица Нэнси он понял, что девушка испугалась, когда металлические створки сначала со стуком открылись, а затем захлопнулись за спиной. Тюрьма есть тюрьма. Девушка не ожидала услышать такие звуки и ощутить такие запахи. Джек обнял ее за плечи, стараясь ободрить и дать понять, что она в безопасности – по крайней мере настолько же, насколько в безопасности он.

Их провели в туже самую комнату, где Джек встречался с Руди в прошлый раз. Они сели на привинченные к полу стулья и стали ждать, когда приведут заключенного.

Звуки известили о его приближении задолго до того, как Руди переступил порог, – лязганье запоров, звон цепей, шарканье ног и тяжелая поступь охранников. Сначала в комнату вошли два надзирателя, затем заключенный и следом – еще два надзирателя. Чем ближе день казни, тем серьезнее становятся меры безопасности, подумал Джек. Он покосился на Нэнси. Девушка неподвижно застыла на стуле. Он ободряюще похлопал ее по руке.

Пока Руди шел к стоящему напротив стулу, она смотрела перед собой с таким видом, словно боролась с морской болезнью. Но Джек понимал, что через несколько мгновений, когда лицо осужденного на смерть осветится улыбкой, ей станет легче.

– Привет, Джек! Как дела? – Руди произнес это с видом человека, которого не заботят проблемы мира. – Кто эта милая дама? – Он посмотрел на Нэнси в упор, и она заставила себя не отвести взгляда. В этот момент она почувствовала, что страх ее улетучивается. Руди был красив – в этом не приходилось сомневаться. И глаза! Что за удивительные сияющие глаза! Нэнси была поражена, но по-особому – ничего подобного она раньше не ощущала.

– Я Нэнси, – услышала она собственный голос.

– Рад познакомиться с вами, Нэнси. Меня зовут Руди. – Он протянул для пожатия руки в наручниках. – Это Джек вас сюда притащил?

– Нет. То есть и да, и нет. Он переманил меня из Майами. – Она, не зная, что сказать, чувствовала себя ужасно глупо.

– Так вы работали в большой фирме? И как вам Бэсс-Крик?

– О, я бывала в этом городе и раньше. Приезжала с отцом рыбачить. Мне он очень нравится.

– Вы любите рыбачить? Вода для меня все. Я часто плавал на своей лодке, но рыбу почти не ловил. Просто дрейфовал, наблюдал за птицами и зверями на берегу – мне даже крокодилы нравились. Это был мой мир – мир, в который Джек пытается меня не пустить. Так, Джек?

– Что-то в этом роде, – улыбнулся адвокат.

Нэнси была заинтригована.

– Не понимаю. Мне казалось, мы как раз и пытаемся вас туда вернуть.

– Ах да, простите, в каком-то смысле так и есть. Но моя душа хотела бы вернуться туда иначе – птицей, парящей над своим царством, скопой.

– Вы хотите сказать, что не желаете отмены казни? – спросила Нэнси почти шепотом.

Руди подался вперед, словно в комнате были только они двое.

– Не совсем. Ко мне пришел Джек. Теперь пришли вы. Для этого имеется какая-то причина. Не уверен, что она заключается в том, чтобы спасти меня. Не исключено, что существует иная цель. Мы ее просто не видим. Но если эта цель в том, чтобы спасти меня… – В этот миг Нэнси почувствовала, как его глаза прожигают ее до самого сердца. – …тогда я хочу жить. И узнать, что должен делать с остатком жизни. Однако если для меня все же настало время уйти, я знаю, куда попаду и кого там встречу.

Руди улыбался, а Нэнси не знала, что ответить.

– И кого же вы там встретите? – спросила она так же тихо.

– Маму и отца. Они меня ждут. – Его глаза блеснули, и он улыбнулся еще шире. Нэнси внезапно захотелось его обнять. В жуткой, холодной тюрьме она всего несколько минут назад познакомилась с приговоренным к смертной казни, но тут же поняла, что именно этого мужчину ждала всю жизнь.

– Откуда вы знаете? Почему так уверены? – Она задала вопрос не потому, что усомнилась в его словах, а из неподдельного интереса.

– Если человек предоставлен сам себе и знает, что его в скором времени ждет, – в этот миг Нэнси на секунду опустила глаза, но тут же снова посмотрела Руди в лицо, – если он даст себе волю, то ощутит и увидит нечто такое, что недоступно в обычных обстоятельствах. Все, что я чувствую, и все, что вижу в своем сознании, наполняет меня этой уверенностью.

– Никогда об этом не задумывалась. – Нэнси больше не боялась говорить откровенно. – Но если бы и я стояла на пороге смерти, то хотела бы знать, что меня ждут по другую сторону черты.

– Я вас буду ждать. Буду вашим близким по ту сторону. – Это уже было чересчур, и Нэнси вернулась к заранее приготовленной роли.

– Мы здесь для того, чтобы вас спасти.

– Знаю. Точно знаю, есть особый смысл в том, что вы сюда пришли. А спасете вы меня или нет – это уже другое дело. Существует причина, почему мы познакомились. И как бы все ни обернулось для меня в будущем, теперь вы принадлежите к моим близким.

– А вы – к моим. – Нэнси ощутила, как стало легче у нее на душе, и протянула руку к его скованным запястьям.

На обратном пути они с Джеком обсуждали визит в тюрьму.

– Простите, Джек, я слишком много говорила.

– Не стоит извиняться. Именно ради этого я взял тебя с собой.

– Но вам требовалось что-то обсудить, а я отняла время. Болтала всякую чушь – понятия не имею, откуда что взялось.

– Это реакция на Руди. А Руди – человек, каких очень мало.

– Вы в самом деле так считаете?

– Да.

– И я того же мнения. Похоже, он способен видеть то, чего не видят другие.

Джек кивнул.

– А еще говорят, что у него замедленная реакция. Неплохо бы нам всем обладать такой реакцией. Могли бы немного яснее обо всем судить. У меня было довольно времени задать ему вопросы. И я получил ответы. Но к сожалению, никаких новых фактов. У нас по-прежнему нет повода подавать апелляцию.

– Я найду то, что вам требуется, Джек. Сегодня же вечером просею сквозь мелкое сито все документы и, если мы что-то упустили, непременно найду.

Джек снова кивнул. Теперь он понял, почему Пат настояла на том, чтобы поехала Нэнси. Она инстинктивно догадалась, что знакомство с Руди вдохновит девушку. И еще – что ему требуется помощь, лишняя пара глаз.

Некоторое время ехали молча. Джек не сомневался, что Нэнси снова и снова прокручивает в голове и пытается осмыслить события пережитого дня.

– Последние десять лет жизни парень провел в тюрьме, а кажется безоблачно счастливым. – Джек промолчал. Он знал, что за этим последует вопрос. – Неужели ему правда не хочется жить?

– Я сам об этом много думал. И пришел к выводу, что Руди – образец вековечного оптимиста. Таким в детстве был его отец. Руди предстоит умереть, и поэтому он находит в смерти нечто положительное. Я не хочу сказать, что он не видит вещи, которые нам не дано видеть. Или что не стоит верить тому, что он говорит. Но если нам удастся его спасти, он и в этом найдет свои положительные стороны.

– А что он имел в виду, когда предположил, что мы приняли участие в его судьбе по какой-то иной причине?

– Понятия не имею. Трудно проникнуть в мысли человека, встречающего смерть с улыбкой. Не имею ни малейшего представления.

Они остановились у дешевой закусочной и молча перекусили. А когда снова выехали на шоссе, уже стемнело. За несколько миль до Бэсс-Крика Нэнси повернулась к Джеку:

– Между мной и Руди установилась какая-то связь.

– Я заметил. – Джек покосился на девушку.

– Хорошо бы съездить на речку, туда, где его любимые места. Наверняка божественные уголки.

– Он тоже считает их райскими.

Нэнси вздохнула:

– У нас определенно много общего. Вот уж повезло так повезло – встретить мужчину своей мечты в камере смертника.

Джек только улыбнулся.