Текст книги "Корни блицкрига"

Автор книги: Джеймс Корум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Секретное соглашение между Рейхсвером и вооруженными силами советской России, инициированное фон Зектом часть Раппальских соглашений 1922 года, стало решающим фактором в создании базы для восстановления германских ВВС. Для Рейхсвера наиболее важным пунктом секретных соглашений было создание экспериментальной школы и центра для испытаний самолетов в Липецке, на расстоянии примерно в 220 миль от Москвы.{818} Рейхсвер вложил миллионы марок в создание современного авиационного комплекса с двумя взлетно-посадочными полосами, многочисленными ангарами и ремонтными мастерскими, а также всеми сопутствующими сооружениями военно-воздушной базы, включая казармы и офицерскую столовую. Поддерживаемые Рейхсвером гражданские авиашколы могли обеспечить лишь начальную подготовку пилотов одно – и многомоторных самолетов. Обучение летчиков-истребителей требовало наличия современных боевых самолетов, однако в Германии не было места, где можно было бы спрятать от чужих глаз группу истребителей. Открытые пространства СССР и готовность к сотрудничеству со стороны Советов дали возможность для реального решения проблемы. Русские со своей стороны извлекли серьезные выгоды из этих договоренностей, поскольку немцы обеспечили отличное обучение летного персонала красного военно-воздушного флота.

Рейхсвер получил пятьдесят самолетов-истребителей Fokker DXIII от Антона Фоккера, старого друга германских вооруженных сил. DXIII, одноместный биплан-истребитель был одним из самых быстрых боевых самолетов своего времени. Впервые полетевший в 1924 году, он установил 4 мировых рекорда скорости в 1925-м.{819} Пятьдесят самолетов и липецкий центр были готовы к приему первой группы курсантов в 1925 году. В течение первого года работы Липецк дал возможность освежить летные навыки пилотам военного времени; после 1925 года Рейхсвер сменил свои приоритеты в области подготовки пилотов на обучение новых, неопытных летчиков. Эти молодые офицеры сначала должны были проходить обучение в гражданских авиашколах на территории Германии; после чего лучшие из них отбирались для прохождения следующей ступени обучения в Липецке. Курс подготовки летчика-истребителя, проводившийся в течение лета, длился двадцать две недели. Пилоты проходили курс обучения, начинавшийся с одиночных полетов и заканчивавшийся учебными боями в составе целых эскадрилий. Фоккер DXIII был оснащен и оборудованием для бомбардировок, а пилоты обучались также атакам наземных целей.{820} За те годы, которые проработал Липецкий центр, с 1925 по 1933, через него прошло от двухсот до трехсот немецких военнослужащих – курсантов, преподавателей, обслуживающего персонала и летчиков испытателей.{821} В дополнение к Фоккеру DXIII летчики учились летали на самых разнообразных самолетах – включая старый Фоккер DVII и такие современные машины, как Хейнкель HD17, Хейнкель HD21 и Альбатрос L69.{822}

С 1928 по 1931 год в программу липецкой авиашколы была добавлена программа подготовки летчиков-наблюдателей.{823} Теперь Рейхсвер имел довольно всестороннюю программу подготовки экипажей. Летчики-истребители изучали большинство аспектов воздушной войны – включая передовую тактику истребителей, подготовку к атакм наземных целей и практику бомбовых ударов. Также частью программы обучения были полеты вслепую {824}. Программа подготовки летчиков-наблюдателей длилась восемнадцать недель и включала в себя девяносто полетных дней.{825} Наблюдатели также принимали участие в тактических, артиллерийских (с использованием боевых боеприпасов) учениях и учениях сухопутных войск.{826}

Программа подготовки, организованная Гельмутом Вильбергом, смогла обойти большинство версальских ограничений на подготовку пилотов. Поскольку Парижские авиационные соглашения 1926 года запрещали Рейхсверу обучать более восьми пилотов в год, Вильберг создал программу, позволившую ежегодно получать летную подготовку сорока кандидатам в офицеры в роли гражданских пилотов до их поступления в армию. В отчете 1926 года отдел организации авиации Рейхсвера отметил высокое качество кандидатов для прохождения программы подготовки пилотов. На сорок мест просилось очень большое количество человек, что позволило организовать тщательный отбор.{827} К 1930 году программа обучения, начавшаяся с середины 1920-х годов, позволила армии подготовить серьезную силу из примерно 500 хорошо обученных экипажей: 120 летчиков-истребителей и 100 наблюдателей прошли обучение в Липецке, еще 100 наблюдателей прошли подготовку в Брансвике, и 200 пилотов были подготовлен в в качестве летчиков разведывательной авиации и наблюдателей в гражданских школах.{828} В дополнение к этому в качестве резерва пилотов бомбардировочной и транспортной авиации могли использоваться Люфтганза и Коммерческая летная школ. {829}

Обучение авиационных штабов.

Одновременно с программой обучения экипажей отдел организации авиации также инициировал программу штабной подготовки для авиационных офицеров. В середине 20-х войсковое управление восстановило традиционные военные игры старого Генерального штаба. В ходе зимы старый Генеральный штаб отыгрывал различные сценарии, используя команды офицеров, конкурирующие друг с другом. Игры продолжались в течение нескольких дней и заканчивались детальным критическим разбором их итогов. В ноябре 1926 года войсковое управление организовало подготовку нескольких аналогичных военных игр, которые должны были проводиться в Берлине с января по март следующего года. Январские военные игры организовывались специально для офицеров ВВС, во главе с подполковником фон Фричем, начальником оперативного отдела Войскового управления, и подполковником Вильбергом, начальником отдела организации авиации. Тридцать два офицера Рейхсвера, почти все пилоты и шесть офицеров ВМС, представители командного состава практически со всей территории рейха, были вызваны в Берлин для участия в январских играх.{830} В военных играх для всего войскового управления, проводившихся в феврале-марте, также значительное внимание уделялось воздушным аспектам ведения войны: по три из пятнадцати офицеров ВВС и два или три опытных летчика получили назначение в каждую команду, имевшую от семнадцати до двадцати пяти офицеров Рейхсвера.{831}

Детальное описание авиационных военных игр для старших штабных офицеров можно получить из бумаг капитана Рейхсвера Мартина Фибига, одного из семи авиационных офицеров Рейхсвера, бывших инструкторами и советниками при советских ВВС в середине 1920-х годов.{832} Капитан Фибиг служил советником при Военно-воздушной академии в Москве, школе для советского высшего воздушного командования, где он читал лекции по доктрине воздушной войны. В 1926 году Фибиг организовал для советских штабных авиационных офицеров военную игру, планируя реалистичный сценарий войны СССР против Польши и Румынии. К счастью, сохранилась копия этой игры, дополненная комментариями и отчетами Фибига, показывающая полную картину воздушной доктрины рейхсвера того времени, а также типы вопросов, разбиравшиеся во время январских военных игр войскового управления 1927 года.{833} В своем критическом разборе действий Советов в ходе игры Фибиг утверждал, что одной из первоочередных задач ВВС является внезапная атака вражеских войск с целью нарушить мобилизационные планы и планы передвижения войск противника.{834} Капитан Фибиг разбирал и стратегические бомбардировки с советскими офицерами, считая их одной из возможностей ведения воздушной войны. Однако во время игры Фибиг рекомендовал не стремиться к стратегическому воздушному наступлению против какого-либо из противников, а скорее ограничить задачи русской бомбардировочной авиации атаками тактических целей, таких как вражеские аэродромы. Кампании стратегических бомбардировок могли предприниматься только ВВС, располагающими большой и хорошо обученной бомбардировочной авиацией, оснащенной самыми современными самолетами. Слабая советская бомбардировочная авиация того времени имела мало шансов против надежной ПВО. {835}

В 1926 году авиационные офицеры Рейхсвера, как кажется, относились к идеям стратегических бомбардировок более благосклонно, чем непосредственно после окончания войны, но в целом они оставались осторожными в оценке такого метода ведения воздушной войны. Во время первых больших военных игр, проводимых вновь созданными люфтваффе в 1934 году, генерал Вальтер Вевер – только что назначенный начальником генерального штаба люфтваффе и не имеющий никакого опыта службы в авиации – предлагал использовать всю немецкую бомбардировочную авиацию для ведения стратегического воздушного наступления против Франции. Зная, что в то время германская бомбардировочная авиация была временно оснащена медленными Ju52, все опытные авиаторы рейхсвера обсудили этот вариант и пришли к выводу, что потери немецких бомбардировщиков в ходе борьбы с французскими истребителями во время стратегического наступления составят до 80% от их общего числа.{836}

Специализированная штабная подготовка авиационных офицеров в эпоху рейхсвера ограничивалась лишь военными играми в 20-е годы и лекциями по воздушной войне в рамках стандартного курса обучения офицеров Генерального штаба. Лишь в середине 1930х годов люфтваффе смогли создать свою собственную штабную школу. Однако система игр, на которых разбиралась война в воздухе, по крайней мере дала более старшим авиационным офицерам возможность обсудить стратегию воздушной войны. В 1929 году самым опытным летчикам-инструкторам истребительной авиации было поручено написать всестороннее руководство по тактике истребительной авиации. Эти офицеры подготовили тактическое и оперативное наставление, которое полностью соответствовало своему времени – например, при обучении тактике истребительной авиации в качестве важного инструмента использовались фотопулеметы.{837} Пилоты Рейхсвера не только подготовили наставление по обучению тактике воздушного боя, но и разработали полный график подготовки летчиков-истребителей и составили инструкции для базовой летной подготовки, получения навыков высотных полетов, а также навыков бомбардировки.{838} Для ВВС, не имеющих нормального штабного военно-учебного заведения или штаба ВВС авиационные офицеры Рейхсвера 1920-х годов смогли добиться отличных результатов в штабной работе.

Обучение армии

По общему мнению, 180 офицеров авиации, попавшие в рейхсвер в 1920 году, смогли эффективно выполнить свою работу и привить армии авиационное мышление и создать армию, способную к взаимодействию с авиацией и разбирающуюся в вопросах авиационной разведки и тактической поддержки с воздуха. Артиллерийские офицеры и унтер-офицеры проходили интенсивную подготовку методам распознавания и интерпретации аэроснимков для выполнения артиллерийских задач. После 1925 года кандидаты в офицеры из артиллерийской школы в Ютеборге участвовали в полетах на самолетах, чтобы лучше ориентироваться впри наблюдении с воздуха.{839}

В 1926 году американский военный атташе в Германии, наблюдая за дивизионными маневрами Рейхсвера, позже прокомментировал, что

присутствие своих или вражеских ВВС предполагалось на каждых маневрах, проводившихся в течение года, данное предположение посредники никогда не забывали донести до командиров всех уровней, постоянно давая им вводные, связанные с применением авиации – указывая на присутствие в воздухе своих или вражеских наблюдательных, боевых, самолетов, самолетов артиллерийской разведки или бомбардировщиков. В любом случае, первым действием каждого офицера и солдата было стремление замаскироваться от наблюдения с воздуха.{840}

Воздушное наблюдение также имитировалось во время маневров 1924 года; «Специально отмеченному офицеру, зачастую бывшему летчику, разрешалось беспрепятственно проехать на мотоцикле сквозь расположение войск противника и вокруг него. Возвращаясь, он в письменной форме отчитывался перед посредником о результатах его предполагаемого полета – судья-посредник принимал решение о соответствии всего отчета или его части данным настоящего воздушного наблюдения для последующей передачи его командиру, отправившему летчика.»{841} В том же году Рейхсвер также для большего реализма, организовал полеты коммерческих самолетов над районом учений в заданное время, чтобы имитировать вражескую авиаразведку.{842}

Развитие авиационных технологий.

Версальскими соглашениями союзники, требуя расформировать германские ВВС, одновременно стремились воспрепятствовать развитию германской авиапромышленности. В течение шести месяцев 1921 года союзниками была приостановлена все германское авиационное производство, а вплоть до 1926 года, когда они были отменены Парижскими воздушными соглашениями, были установлены жесткие ограничения на технические характеристики немецких гражданских самолетов. Несмотря на эти проблемы немецкая авиапромышленность – весьма серьезная к 1918 году индустрия– отказалась умирать. Внутри Германии авиапроизводители уклонялись от контрольных комиссий союзников. Некоторые из них в 20-е годы просто перенесли часть своего производство за рубеж. Юнкерс создал заводы в Швеции, СССР и Турции, Фоккер перенес производство в Голландию, Рорбах создал филиал в Дании, а Дорнье строил самолеты в Швейцарии и Италии.{843} В середине 20-х годов германская авиапромышленность восстановила свои позиции, занимаясь производством гражданской авиапродукции, и включала в себя такие компании как Юнкерс, Рорбах, Хейнкель, Альбатрос и Фокке-Вульф, производящие широкий спектр учебных, спортивных и пассажирских самолетов внутри Германии.{844} Некоторые из немецких гражданских самолетов, как например грузовой и пассажирский самолет Юнкерс F-13 – модификация цельнометаллического штурмовика 1918 года – являлись одними из самых популярных гражданских самолетов в мире в 20-е годы.

Рейхсвер был тесно включен в разработку самолетов и научные исследования в области авиации в 1920 годы. С созданием управления вооружений рейхсвера в 1920 году в его составе был создан авиационный отдел из шести технически образованных летчиков во главе с капитаном Куртом Штудентом. Эта команда должна была совместно с немецкими производственными компаниями разрабатывать опытные образцы военных самолетов. Штудент нашел Эрнста Хейнкеля, блестящего авиаконструктора, и обеспечил его секретным контрактом на создание легкого самолета-разведчика. Результат, Хейнкель HD-17, оказался отличным самолетом. Хейнкель продолжал конструировать многочисленные самолеты для рейхсвера, самолеты, оказавшиеся настолько хорошими, что были приняты на вооружение ВВС и ВМФ Японии, Швеции и Финляндии.{845}

Между 1925 и 1933 годами авиационный оидел управления вооружений получал в среднем 10 миллионов марок ежегодно на конструирование, испытания самолетов и приобретение различного оборудования.{846} Первоочередной задачей отдела было просто не отстать от союзных разработок в области авиации и изготовить опытный образец современного самолета, приспособленный для последующего массового производства в случае перевооружения армии. Располагая относительно небольшими финансовыми средствами, авиационный отдел управления вооружений помог разработать и испытать разнообразные типы боевых самолетов, от разведывательных аэропланов до бомбардировщиков. В поздние 1920 годы летные испытания самолетов были сконцентрированы в Липецком авиацентре. Между 1929 и 1932 годами как минимум дюжина моделей самолетов – по два или три каждого типа – были доставлены туда для прохождения испытаний. Легкий самолет-разведчик Фокке-Вульф не прошел испытания. Также были испытаны модели истребителей, сконструированные Хейнкелем, Арадо и Юнкерсом, а Дорнье и Рорбах предоставили на испытание модели бомбардировщиков.{847}

К началу 30-х в рамках авиационной исследовательской программы Рейхсвера были разработаны такие самолеты, как бомбардировщик Дорнье 11, истребители Арадо 64 и Хейнкель 51, самолеты-разведчики Хейнкель 45 и 46, которыми первоначально были оснащены возродившиеся Люфтваффе в 1934–35 годах. Хотя ни один из этих самолетов не отличался какими-либо выдающимися техническими и конструктивными особенностями, по мнению историков ВВС Мэтью Купера т Ханфрида Шлипаке самолеты, произведенные в соответствии с требованиями авиапрограммы рейхсвера, были полностью сопостовимы с их зарубежными аналогами.{848} Таким образом основная задача, поставленная Рейхсвером – не отстать от гонки в сфере авиационных военных технологий – была эффективно выполнена офицерами секретных ВВС в 20-е годы.

Заключение

В 1933–34 годах, когда началось полноценное перевооружение Германии, авиационный штаб Рейхсвера уже разработал всестороннюю доктрину воздушной войны с основным акцентом на тактических задачах ВВС по поддержке сухопутных войск. Стратегические бомбардировки, полностью не исключенные, явно имели более низкий приоритет перед тактической поддержкой с воздуха. Даже когда были созданы Люфтваффе в качестве самостоятельного вида вооруженных сил, подавляющая масса офицеров приучалась думать об авиации лишь как об одном из элементов взаимодействующих родов войск – и большая часть офицеров Люфтваффе, как оказалось, усвоила такое представление о роли ВВС.

В 1934 году недавно созданное министерство ВВС создало специальный штаб под командованием Гельмута Вильберга, теперь уже генерала, с целью подготовить основное наставление по оперативному применению Люфтваффе. Результат – устав ВВС 16, «Руководство воздушной войной» (Luftkriegsfuhrung) – изданный в 1935 году, стал основным отображением доктрины ведения воздушной войны Люфтваффе во Вторую мировую войну.{849} В Уставе 16 были выделены шесть главных задач ВВС: (1) ведение боевых действий по завоеванию и удержанию превосходства в воздухе; (2) ведение боевых и других действий с целью поддержки сухопутных войск; (3) ведение боевых и других действий в поддержку флота; (4) ведение активных действий с целью нарушения вражеских коммуникаций и снабжения; (5) стратегические операции против источников государственной мощи противника и (6) бомбардировки городских целей – имелись в виду центры административного управления и контроля.{850} Стратегические бомбардировки не только не были отнесены к числу главных приоритетов среди задач Люфтваффе, но также в Устав 16 был включен судебный запрет террористических налетов на города, хотя Люфтваффе оставили за собой право реализации ответных авиаударов с целью возмездия.{851}

Устав 16 германских ВВС в целом отразил уравновешенный подход Вильберга к доктрине воздушной войны. Когда Люфтваффе были созданы, Вильберг, как главный авиационный стратег Рейхсвера, был очевидной кандидатурой при выборе руководителя штаба ВВС.{852} Однако его кандидатура была отвергнута, поскольку он имел еврейские корни в родословной и, как профессиональный солдат, с презрением относился к политике и политиканам. Так или иначе Люфтваффе сохранили Вильберга в своем составе. Он занимао несколько важных постов, включая командующего высшей военной школой в 1935 году и начальника штаба немецкого экспедиционного корпуса в Испании в 1936 году. Он ушел в отставку в звании генерала авиации в 1938 году.{853}

Первым начальником штаба Люфтваффе стал генерал Вальтер Вевер. Хотя он был одним из самых способных армейских офицеров, он не являлся ни пилотом, ни имел опыта командования авиационным подразделением. Вевер попал в Министерство ВВС в 1933 году, будучи восторженным сторонником идей стратегических бомбардировок. Он надеялся создать мощную бомбардировочную авиацию дальнего действия и одним из его первых проектов была программа создания четырехмоторного тяжелого бомбардировщика под названием «UralBomber».{854} Разумеется Вевер расходился во мнении с большинством высокопоставленных офицеров ВВС, которые хотя и занимали низшие посты, тем не менее были намного более опытны в вопросах воздушной войны.{855} Большинство старших офицеров времен создания Люфтваффе – такие люди, как Гельмут Вильберг, Эрхард Мильх, Ганс Йешоннек, Курт Штудент, Вильгельм Шпайдель и Вольфрам фрайгерр фон Рихтгофен – были в прошлом летчиками-истребителями либо командовали истребительными эскадрильями. Теория стратегических бомбардировок, что «бомбардировщик может пройти везде и всегда» не выдерживала критики в присутствии летчиков-истребителей. Фактически опыт Первой мировой войны, полученный офицерами ВВС продемонстрировал, что бомбардировщики очень часто не могли прорвать ПВО.

Другие старшие офицеры Люфтваффе, такие как Пауль Дейхман и Хьюго Шперрле, во время прошедшей войны были летчиками-наблюдателями, а Карл Друм – пилотом-разведчиком. Прошлое большинства ранних лидеров Люфтваффе гарантировало, что германские ВВС будут склонны к тактической доктрине воздушной войны. Летчиками бомбардировочной авиации были лишь некоторые из старших офицеров Люфтваффе 1933–35 годов, как например Фритц Лоренц, позднее ставший генералом авиации. Это очень контрастировало с британскими и американскими ВВС, в которых такие командиры бомбардировочной авиации военного времени, как Тренчард и Митчелл, а также их последователи, как правило занимали доминирующее положение в руководстве ВВС в межвоенный период. Последующее развитие британской и американской авиационной доктрины в сторону стратегических бомбардировок было поэтому вполне естественным.

После смерти генерала Вевера в авиакатастрофе в 1936 году Люфтваффе вернулись к доктрине тактической авиационной поддержки наземных войск, так настоятельно внедрявшейся в ВВС с конца Первой мировой войны. Программа «Уральского бомбардировщика» была вскоре пересмотрена. Германия вступила в войну с военно-воздушными силами в том виде, в каком они задумывались в Рейхсвере в начале 20-х годов.

Глава восьмая.

Рейхсвер как полноценные вооруженные силы

К середине 1920-ых Рейхсвер стал тем, чего хотел фон Зект: превосходные кадровые вооруженные силы, на основе которых можно построить большую и современную армию. Когда фон Зект ушел в отставку с поста главнокомандующего в 1926 году, Рейхсвер представлял из себя полноценные вооруженные силы. Эффективная новая система была построена на руинах старой армии. Большая часть того лучшего, что было в старой армии, как например Генеральный штаб, была сохранена, но армия подверглась всестороннему реформированию. Была проанализирована доктрина тактического применения ВВС и сухопутных войск и создана современная доктрина. Были созданы программы подготовки рядового и командного состава, намного более полные, чем в старой армии, и они позволили эффективно подготовить Рейхсвер к восприятию новой тактики. Армия стала гораздо более восприимчивой к технике и начала реализовывать программу разработки вооружений, соответствующих ее тактической доктрине.

Будучи полноценными вооруженными силами, Рейхсвер должен был задуматься о долгосрочных перспективах и начать приготовления к ведению крупномасштабной войны. Еще до того, как Зект оставил пост командующего, Рейхсвер, организовывая маневры в составе нескольких дивизий, начал готовиться к крупномасштабной войне. Эта система позволила Рейхсверу проверить его организацию, оснащение и тактические идеи, и затем развиваться на их основе дальше. Преемники фон Зекта, его протеже, оказались стойкими сторонниками его системы и продолжили модернизацию армии в направлениях, заданных в начале 1920-х годов. Однако военные системы и идеи не существуют в вакууме: стратегическое положение Германии играло главную роль в эволюции Рейхсвера того времени. Рейхсвер имел представление о том, кто является противниками Германии и на каких ТВД и против каких армий возможно, когда-нибудь, предстоит бороться Германии.

Стратегия Рейхсвера в 20-е годы.

Рейхсвер был образован в 1919 году, когда страна находилась в безнадежной стратегической ситуации. Мало того, что Германия стояла перед гражданской войной, одновременно с этим союзники держали значительные силы на Рейне, готовые вторгнуться в Германию в случае непринятия условий Версальского мирного договора.{856} После того, как Германия подписала договор, англосаксонские державы больше не представляли стратегическую или военную угрозу для страны. Американцы вскоре вывели свои войска и подписали отдельное соглашение. Британцы, занятые имперскими проблемами, быстро демобилизовали свою армию, оставив лишь символические оккупационные силы. Германии, однако оставались противостоять четыре нации, которые она расценивала в качестве военной и стратегической угрозы: Франция, Бельгия, Чехословакия и Польша. Некоторые из германских генералов видели угрозу и в большевистской России, но фон Зект игнорировал их беспокойство. Уже в 1919 году он начал искать средства для восстановления отношений с русскими. Зект вывел германские войска из прибалтийских стран, где те боролись с большевистскими войсками, и инициировал дипломатические контакты с Советской Россией. Противниками обеих стран, и Германии и России, были союзники и Польша. В 1919 году обе нации были изгоями. Их общие враги и одинаково затруднительное внешнеполитическое положение обеспечили фундамент для политического и военного взаимопонимания.{857}

В 1922 году возобновление советско-германских отношений было дополнено Рапалльскими соглашениями, которое установило дипломатические и торговые отношения между двумя странами. По инициативе Рейхсвера началось секретное военное сотрудничество между германскими и советскими вооруженными силами, сотрудничество, многое давшее обоим государствам. Немцы должны были обеспечить капитал, технические разработки и военное обучение, русские предоставляли секретные учебные центры и производственные площадки, где немцы могли бы производить вооружения, запрещенные в соответствии с Версальскими соглашениями. Это были выгодные для обеих держав отношения.{858}

Франция, Бельгия, Чехословакия и Польша оставались противниками Германии в течение всего межвоенного периода. В долгосрочной перспективе Франция, с ее большой армией, ее индустриальной мощью, ее положением на Рейне – и с ее непримиримой враждебностью к Германии – была самым опасным врагом Германии. Французы создали кольцо союзов, окруживших Германию, обеспечивая военную помощь Бельгии, Чехословакии и Польше. Бельгию немцы считали враждебной, поскольку та была лояльным союзником Франции. В 1919–20 годах в качестве опасного врага была отмечена Чехословакия, поскольку последняя могла вторгнуться в Германию и оккупировать ее территорию.{859}

Но в ближайшей перспективе самую опасную угрозу для Германии представляла Польша. Возрожденная Польша во время Версальской мирной конференции предъявила претензии на германские территории. В качестве отправной точки Польша потребовала восстановления границ 1772 года. Эти границы включали Силезию, таким образом изначально Польша потребовала Силезию, плюс Данциг, Большую часть Восточной Пруссии и часть Померании. На конференции Ллойд Джордж отмечал, что «никто не доставил больше неприятностей, чем поляки».{860} Многие из требований Польши были удовлетворены союзниками. Данциг был превращен в «свободный город», а Познань, большая часть западной и часть Восточной Пруссии, а также Верхняя Силезия – все эти земли были переданы Польше. Территориальные уступки Германии стоили ей 13 процентов ее довоенной территории и 12 процентов ее довоенного населения – и большая часть из них отошла к Польше.{861}

В 1919 году на немецко-польской границе вспыхнула необъявленная война между фрейкором и польскими вооруженными силами.{862} В 1921 году, в ходе плебисцита в Верхней Силезии, боевые действия вспыхнули вновь. На выборах, за которыми наблюдали союзники, 61 процент населения высказался за то, чтобы остаться в составе Германии, но тем не менее непропорционально большая доля ее территории была отдана союзниками Польше.{863}

На западе французы заняли Рейнскую область, которая оставалась немецкой, несмотря на попытки французов поддерживать сепаратистские движения. К территориальным потерям Германии на Западе относилась уступка Эльзаса и Лотарингии Франции. В действительности немцы никогда не считали эти территории полностью принадлежащими германской империи, тем более что в 1913 году Эльзасу и Лотарингии было предоставлено ограниченное самоуправление; таким образом в Германии не испытывали горечи по поводу этой потери. Однако ситуация с восточными областями была иной. Немцы отказались смириться с потерей территорий, которые были немецкими в течение нескольких веков, как, например, Данциг. Фон Зект постоянно говорил о том, что Польша должна быть уничтожена – мнение, которое было распространенно во всем Рейхсвере и выражалось самыми высокими правительственными чиновниками.{864} В меморандуме для правительства 1922 года фон Зект утверждал, что «существование Польши невыносимо, несовместимо с выживанием Германии. Она должна исчезнуть, и исчезнет по причине своей собственной внутренней слабости и в результате действий России – с нашей помощью…С Польшей падет одна из самых сильных опор Версальского соглашения, превосходство Франции.»{865}

За исключением ситуации, связанной с Рурским кризисом 1923 года, когда французская армия оккупировала Рур и некоторые другие районы западной Германии, главной целью Рейхсвера и государственного военного планирования была война против Польши. В 20-е годы Польша имела армию мирного времени в 300 000 человек и 1 200 000 человек в запасе.{866} После 1923 года вероятность нападения Франции на Германии снизилась, в то время как польская угроза наоборот усилилась. Переворот маршала Иосифа Пилсудского в Польше усилил напряженность в отношения, приведя к серьезной опасности начала войны в 1927 году.{867} Германия не имела никаких вариантов стратегии наступательной войны, во многом именно польская угроза заставила Рейхсвер разрабатывать оборонительную стратегию.

При изучении практически безнадежного стратегического положения Германии в 20-е годы, видно что Рейхсвер и в особенности фон Зект проявили большие способности к действиям в данной ситуации. Политика сотрудничества с СССР, начатая Рейхсвером и продолженная гражданским руководством Германии, была блестящим стратегическим ходом для побежденной и изолированной Германии. Данное военное сотрудничество должно было играть основную роль в восстановлении германской военной силы и гарантировало наличие полезного сотрудника в случае нападения Польши. Германо-советское сотрудничество было жестко привязано к польскому вопросу: русские, как и немцы стремились увидеть уничтоженную Польшу.{868} Своей политикой и торговлей с гражданским правительством СССР руководство Рейхсвера продемонстрировало большие воображение и политическую изощренность, чем Генеральный штаб довоенной и военной эпохи.