Текст книги "Опасность на каждом шагу"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

Соавторы: Майкл Ледвидж
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

89

Я вернулся к пункту связи в бывшем штабе. Сержант, ведавший связью с самого начала, нетерпеливо кивнул мне:

– Что там, Майк? Что теперь?

– Можешь соединить меня с собором? – попросил я.

Сержант заморгал, потом кивнул. Он вскочил, смахнул со стола бумаги и открыл ноутбук.

– Минуту, – сказал он и ровно через минуту протянул мне трубку.

– Алле! – немедленно отозвался Джек.

– Это Майк, – сказал я. – Мы отправили деньги.

– Все?

– Все. Вы получили то, что хотели.

– Дай-ка я посмотрю, – скептически проворчал Джек.

Я услышал щелканье клавиатуры. Они проверяли счет, не выходя из собора. Чудесная штука Интернет, не правда ли?

– Микки, мой мальчик. Какой дивный подарок, – через минуту сказал Джек. – Я сейчас взорвусь от радости.

– Мы выполнили свою часть сделки, – сказал я, не обращая внимания на его треп. – Мы в точности выполнили ваши требования. Теперь вы выполните свое обещание. Отпустите заложников.

– Всему свое время, Майк, – спокойно ответил Джек. – Всему свое время. Заложников мы отпустим, но на наших условиях. Что толку, если вы перестреляете нас, как собак, после стольких дней упорной работы? Понимаешь, о чем я? Нам понадобится кое-что. У тебя есть ручка?

– Диктуй, – сказал я.

– Хорошо. Пиши. Мне нужно, чтобы через двадцать минут вы пригнали к выходу на Пятой одиннадцать полностью заправленных идентичных седанов с тонированными стеклами. Двери должны быть открыты, двигатели запущены. Пятую очистите до перекрестка со Сто тридцать восьмой улицей, а Пятьдесят седьмую улицу – от набережной до набережной. Не стоит упоминать, что любая попытка задержать или остановить нас повлечет за собой множество смертей. Если вы выполните все наши требования, оставшиеся заложники не пострадают.

– Что-нибудь еще? – спросил я.

– Нет, это все. Арриведерчи, Микки. Прикольно было пообщаться.

В трубке загудело. Я не мог поверить своим ушам. И это все?

Все, что им нужно, – одиннадцать машин? И куда они поедут, в Мехико?

У меня за спиной командир отделения отдавал приказы по рации – полицейские уже начали очищать Пятую и Пятьдесят седьмую и перегораживать боковые улицы. Затем он взял еще одну рацию и приказал всем снайперам на крышах приготовиться.

– Снимем их, когда выйдут, – сказал он. – Если возьмете кого-нибудь на мушку, открывайте огонь.

– Вас понял, – отозвался боец отряда «Дельта».

– Да, и поставьте на седаны GPS, – обратился Мэтьюс к одному из капитанов, а потом обернулся ко мне: – Беннетт, бегом на крышу и садись в вертолет. Ты нам понадобишься на случай преследования.

Я кивнул; но вообще-то я недолюбливаю высоту, и задание меня не обрадовало.

Заходя в лифт, я прикидывал, как похитителям удастся пройти хотя бы пять шагов по улице и остаться в живых. Я нажал кнопку последнего этажа.

Скоро все выяснится.

90

Раньше никакая сила в мире не смогла бы заставить меня залезть в вертолет, стоящий на земле, не говоря уж о крыше пятьдесят первого этажа. Да и сейчас, не будь у нас так мало времени, я бы заполз в кабину по-пластунски, пытаясь укрыться от тяжелых взмахов лопастей.

Пилот, кажется, заметил мое позеленевшее лицо, а может, у него случился приступ здорового садизма. Не успел я пристегнуться, как машина нырнула с крыши со скоростью падающего лифта, оставив мой желудок трепыхаться на пятьдесят первом этаже.

Когда вертолет притормозил и завис в сотне метров над пересечением Пятидесятой и Пятой авеню, я мысленно поздравил себя с тем, что не заблевал кабину, и впервые посмотрел на собор с высоты.

Это и вправду великолепное сооружение: шпили и украшения – хрупкие и вычурные, как на свадебном торте, и тем более поразительно, что все завитки выточены из камня. Стеклянные монолиты Мидтауна нисколько не принижали его величие – напротив, казалось, что они стоят не на своем месте и стыдятся этого.

Я посмотрел вниз – с севера к собору медленно приближались одиннадцать черных «шевроле». Они остановились у главного входа, водители в полицейской униформе выскочили из кабин, не глуша моторы и не запирая двери.

Мигалки служебных машин сверкали по всей Пятой – все выезды на соседние улицы были перегорожены.

Вот это картина.

«Двери!» – прорвался чей-то голос сквозь треск полицейских раций.

Далеко внизу высокие двери церкви начали медленно открываться.

Человек в черной лыжной маске, с головы до пят закутанный в сутану с надвинутым на глаза капюшоном, вышел из дверей и встал у перил.

Я во все глаза смотрел на одинокую фигуру, ожидая любого сюрприза.

Несмотря на то что вокруг меня была целая армия полицейских, я ощущал странное беспокойство. За время переговоров бешеные псы научили меня одной вещи: от них можно ожидать чего угодно, причем в любой момент.

Рация бешено загомонила, когда на крыльцо вышел второй человек, неотличимый от первого. Кто это, бандиты? Что там происходит?

У дверей началась какая-то суета. Я пригляделся… и челюсть у меня упала быстрее, чем вертолет с крыши.

Из собора вышли и выстроились в две колонны около тридцати человек.

Все в коричневых сутанах.

Все в лыжных масках.

Отличить бандитов от заложников было невозможно.

91

– Есть визуальный контакт? – заорал Уилл Мэтьюс по рации.

Тридцать фигур медленно спускались по ступеням собора к седанам.

– Стойте! – крикнул кто-то. – Сканируем их на предмет скрытого оружия.

Снайпер на крыше «Сакса» опустил винтовку и поднес к глазам прибор, напоминающий длинный бинокль. В конце концов он отложил прибор и заговорил:

– Не стрелять. Цель неясна. Тепловое сканирование показало, что они все вооружены. Мы не можем сказать, кто есть кто.

Я так затряс головой, что наушники чуть не слетели. Джек и компания снова обвели нас вокруг пальца. Они знали, как опасна будет перебежка от дверей до машин. Знали, как мы поступим, поэтому замаскировали всех. От снайперов не было толка.

Одетые в коричневое фигуры рассаживались по машинам по трое-четверо. Двери закрывались одна за другой. Вот и все. Еще один блестящий шанс упущен – точнее, уведен из-под носа. За рулем мог быть бандит, а мог и заложник с приставленным к затылку дулом пистолета. Узнать наверняка было невозможно.

Я заметил, что по обе стороны Пятой изо всех окон на дорогу смотрели замершие в ожидании горожане и журналисты. С высоты моего полета картина была похожа на парад славы, только вместо героев войны или звезд спорта в машинах были бандиты и звезды-заложники.

Я пристально вглядывался в стоявшие внизу седаны, все еще пытаясь ответить на главный вопрос: как похитители собираются уйти с острова Манхэттен? Учитывая непредсказуемые и дикие события последних часов, я подозревал, что все закончится кровавой баней.

Через несколько секунд мой желудок подпрыгнул – но не от морской болезни.

– Беннетт! – взорвался в рации голос Уилла Мэтьюса. – Не упусти их! – Свои слова он сопроводил крепкими выражениями.

Авиаторские черные очки и шлемофон практически скрывали лицо пилота, но, присмотревшись, я увидел, что за штурвалом была женщина. Увидев ее самодовольную ухмылку, я понял, что показать сейчас свою слабость – значит, опозориться на всю жизнь.

– Чего ждем? – осведомился я, и машина камнем рухнула вниз.

92

Мы шли на бреющем полете над кавалькадой черных седанов. Лопасти со свистом рассекали воздух в каких-нибудь шести метрах от гладких стеклянных и резных каменных фасадов по обе стороны авеню. Я с трудом сглотнул слюну. Даже на машине ездить по этим улицам было сущей нервотрепкой.

Из-за сильной непрекращающейся вибрации вертолета казалось, что тронувшиеся с места машины, дрожа, с трудом пробиваются сквозь поток воздуха от винта. Куда, черт возьми, собрались похитители?

Ремень безопасности врезался в грудь – вертолет наклонился и рванул вслед за ними.

Мы шли в хвосте процессии, пролетая мимо фешенебельных магазинов – «Картье», «Гуччи», Трамп-тауэр… Похоже, бандиты решили напоследок взглянуть на витрины любимых магазинов.

Но возле магазина «Тиффани» на углу Пятьдесят седьмой произошло нечто совсем уж странное.

Машины затормозили.

Перерыв на завтрак? Или Джек в качестве финального аккорда еще и ограбит ювелирный магазин? Все возможно. Я наблюдал и ждал, а лопасти винта отбивали такт в унисон с моим пульсом.

Простояв целую минуту, первая машина медленно тронулась с места и свернула налево, направляясь на запад по Пятьдесят седьмой. Когда еще четыре последовали за ней, я подумал, что странная процессия теперь поедет обозревать достопримечательности Вест-Сайда. Но шестая машина внезапно свернула на восток. Остальные поехали за ней.

Я отчитался об этом по рации.

«Ист-Сайд, Вест-Сайд… они сейчас разъедутся по всему городу», – подумал я, глядя, как седаны удаляются друг от друга.

Может быть, в одной группе бандиты, а в другой – заложники? С высоты все равно было не узнать.

– Можешь определить, кто в этих машинах? – тоскливо спросил Уилл Мэтьюс.

Я присмотрелся к двум вереницам, пытаясь хоть что-то выяснить, но запах дизельного топлива, головокружение и тряска здорово мешали сосредоточиться. Я сдался.

Если у меня и была какая-то зацепка, отсюда я ее не увидел.

– Никаких различий не вижу, – наконец ответил я.

– Куда сворачивать? – раздраженно спросила пилот. Вертолет завис над пересечением с Пятьдесят седьмой.

– На запад, – решил я. – Давай налево.

«В конце концов, если я ошибся и меня уволят, то оттуда на метро ближе до дома». По правую руку от нас пронесся «Бергдорф».

93

Свернув на восток по Пятьдесят седьмой и выровняв руль седана, Юджина Хамфри втянула воздух сквозь сжатые зубы. В тесной машине было жарко – пот лил в три ручья. От маски, которую на нее напялили, шел скотский запах; все это раздражало и отвлекало от дороги, но последнее, что ей было нужно, – потерять управление.

У обочины дороги она заметила двух полицейских. Они просто стояли у входа в художественную галерею на северной стороне улицы и во все глаза смотрели на проезжающие седаны.

Никто из них и пальцем не пошевелил! Неужели такое возможно?

Она была напугана и измотана до крайности, но сейчас не время раскисать. Она не позволит себе сломаться.

Когда последний раз она сама садилась за руль? Десять лет назад? Она вспомнила, как купила красный «мустанг» сразу после переезда из Уилинга – города в Западной Виргинии, неподалеку от Лос-Анджелеса. С тех пор началось ее стремительное путешествие.

Значит, вот как оно должно закончиться? В Рождество, в окружении дегенератов-преступников, три дня без душа? После всего, что она сделала. Тяжелая работа, расчеты на годы вперед, подъем на вершину из ниоткуда… Она не только сделала то, чего общество никогда не ожидало от человека ее происхождения. Она установила новые стандарты потенциала человеческой натуры. В этом мире она была воплощением доброй, могущественной силы.

Но в конце концов, она прожила полную жизнь. Сделала почти все, что от нее зависело.

Юджина ахнула – бандит, сидевший рядом с ней, грубо ткнул ее под ребра стволом обреза.

– Газуй! – крикнул он.

Женщина почувствовала, как отчаяние разлетелось в клочья, уступив место адреналину.

«Газовать? Но проблемо, сейчас я тебе устрою».

Она вдавила педаль в пол, и восьмицилиндровый двигатель взвыл. Здания и витрины по обе стороны улицы слились в сплошной поток. Налетев на кочку на Парк-авеню, седан высоко подпрыгнул.

– Вот так, мать! Жми! – прорычал бандит, когда машина приземлилась, высекая искры из асфальта.

Машина неслась по направлению к Лексингтону. Юджина мельком заметила, как на тротуаре блеснул стальной баллон с азотом, принадлежавший телефонной компании. Она прикинула, что будет, если врезаться в него на полном ходу.

Казалось, что Нью-Йорк – и весь мир вместе с ним – с неумолимой силой летит на неподвижную машину на скорости межпространственного прыжка.

94

Вереница седанов медленно ползла на запад по Пятьдесят седьмой. В просветах между небоскребами на Седьмой авеню я заметил еще несколько вертолетов. Такого внимания к медленно едущей горстке машин не было со времен белого «Бронко» О. Дж. Симпсона.

У выхода из метро на Шестой авеню машины притормозили, и я насторожился. Не хватало еще, чтобы они нырнули в подземный лабиринт нью-йоркского метро.

Но потом машины проехали перекресток и набрали прежнюю парадную скорость.

Зачем они медлят, почему ничего не происходит?

Кажется, бандиты прочитали мои мысли, потому что через минуту, поравнявшись с «Хард-рок кафе», машины взвизгнули шинами по асфальту, двигатели взвыли, и процессия начала стремительно удаляться.

Копы, перекрывшие выезды с Бродвея, глазели на летящие седаны, как зрители гонок «Наскар».

Казалось, что на подъезде к Восьмой бандиты решили устроить на улицах города дрэг-рейсинг. Вылетев на перекресток с Девятой, они замахнулись на рекорд наземной скорости. Вой турбины вертолета стал выше на несколько тонов – пилот пыталась не отстать от гонки.

Внезапная спешка показалась мне, мягко говоря, необычной – учитывая, что бандиты во весь опор гнали к тупику. Им осталось проехать около двух кварталов.

А потом?

Я почувствовал, что бледнею: седаны с ревом устремились под уклон, направляясь прямо к Гудзону.

Может быть, они таранят баррикады? Я не знал, но был твердо уверен: через несколько секунд произойдет страшная авария. А я ничего не мог сделать, только наблюдать представление с первого ряда балкона.

95

Когда седан провалился в выбоину королевских размеров, связанный по рукам и ногам и крепко пристегнутый к переднему сиденью рокер Чарли Конлан почувствовал, что рана на подбородке снова разошлась.

Машина неслась по городу с бешеной скоростью. Ну вот и все. Вот какой она будет, смерть легенды.

Слушая рев мотора, Конлан внезапно разозлился на скота, сидевшего рядом, а потом и на себя. До тех пор пока он дышит, он может сопротивляться, драться за свою жизнь! Правда, руки и ноги ему связали клейкой лентой. Что же делать?

Он покосился на бандита, сидевшего за рулем. Тот снял капюшон, но маска все еще была на нем.

Прикинув шансы, Конлан мысленно кивнул. «Может быть, меня убьют – но я не собираюсь погибать, стоя на коленях перед этими ублюдками».

Он дождался, когда машина в очередной раз подпрыгнет на ухабе, и, нагнувшись к водителю, впился зубами ему в ухо. Вопль ужаса, который издала его жертва, почти заглушил шум двигателя.

«Что с нами вытворяли эти ничтожные паразиты! – думал Конлан, чувствуя вкус крови на губах. – А Руни они вообще убили и выбросили на улицу, как мешок мусора…» Конлан хотел заставить мерзавца по-настоящему страдать. Но тут машина ударилась о землю, передние колеса разлетелись в клочья, седан развернуло, и он полетел кувырком.

Через секунду тонна металла кубарем влетела в автосалон «БМВ» на северо-восточном углу Одиннадцатой авеню, и толстое стекло витрины просто испарилось.

Чудовищный скрежет взорвал барабанные перепонки Конлана, и мир почернел.

Потом посерел.

Потом ослепительно побелел.

Когда туман шока рассеялся, Конлан часто заморгал. Прямо у него перед глазами маячила лампа, похожая на форму для льда. Ага, он, наверное, в операционной! Или у него кислотный флэшбэк. Он повернулся на бок, чтобы разобраться, что к чему, и с колен у него со звоном посыпалась куча битого стекла.

Ох ты, черт, да это же автосалон. Машина приземлилась на левый бок. Он с уважением посмотрел на перекрученную полосу металла, застывшую в нескольких сантиметрах от его горла. Выяснилось, что седан превратился в кабриолет – крышу снесло начисто.

Выглянув из разбитого окна, он увидел их похитителя, склонившегося над одним из мотоциклов в зале, – казалось, тот собирается бежать.

Но потом Конлан заметил, что ручка руля мотоцикла торчит у бандита аккурат из середины спины.

– Минус один, – сказал Чарли. – Это вам за Джона Руни.

Он обернулся к заднему сиденью. Остальные пассажиры не пострадали. Тодд Сноу отстегнул ремни, переполз по битому стеклу к Конлану и разорвал клейкую ленту. К тому времени третий пассажир снял лыжную маску.

– Круто сработано, парни, – сказала Мерседес Фреер с вымученной улыбкой. – Вы нас спасли!

Двуличная дива еще раз ухмыльнулась, и тогда Тодд Сноу выбил ей передние зубы.

96

Мимо ветрового стекла вертолета пронеслась мигающая гирлянда, прицепленная к пожарной лестнице кирпичного дома, и мы снизились над автосалоном, в витрину которого врезалась первая машина.

Я разинул рот, глядя на россыпь стекла, покореженный металл, полицейские мигалки, бегущих людей.

«Еще один день, – подумал я, пытаясь как-то уложить в голове эту безумную картину. – Еще одно поле битвы».

Я отвернулся от хаоса, царившего у автосалона, и увидел, что остальные четыре машины уже проехали пустой перекресток с хайвеем Вест-Сайд, идущим вдоль Гудзона.

И они не сбросили скорость!

Я подумал, что в последнюю секунду они свернут и проскочат через баррикады. Полицейские на баррикаде, очевидно, подумали о том же, потому что трое или четверо из них бросились врассыпную.

Но мы все ошиблись.

Из мира исчезли все краски. Я беспомощно наблюдал за происходящим. Избыток адреналина и недостаток сна, кофеиновый передоз и стресс наконец дали себя знать. Мне показалось, что я галлюцинирую.

Черные седаны не свернули ни влево, ни вправо. Как по рельсам, они летели прямо к ограждению на набережной Гудзона.

Даже из вертолета было слышно, как взорвались передние шины, налетев на край тротуара. Казалось, что седаны присели и напружинились перед прыжком, а потом взлетели и врезались в ограждение.

Цепи разлетелись, как мокрая салфетка, и машины взмыли над рекой. Со звуком листового железа, падающего на бетон, они одновременно ударились о поверхность воды, перевернувшись вверх дном.

Не знаю, чего я ожидал.

Но это не было массовое самоубийство.

– Они в реке! – раздался крик по рации. – Все шесть машин упали в Ист-Ривер! Этого не может быть!

Я думал, что говорит кто-то из полицейских на набережной под нашим вертолетом, но потом до меня дошло, что речь о других машинах. Тех, которые поехали на восток.

Бандиты утопили все машины!

Я махнул пилоту, и вертолет полетел к месту аварии. Снижаясь, мы успели заметить исчезающие в глубине стоп-сигналы.

– Снижайся до упора! – крикнул я пилоту, отстегивая ремни безопасности и открывая дверь. В кабине засвистел ледяной ветер; я склонился над волнующейся серой водой. – И предупреди службу спасения на водах.

Потом я прыгнул.

97

Вода, впрочем, была нормальная.

Для «моржей» с Кони-Айленда.

Температура – точнее, ее отсутствие – прошила меня насквозь, как электрошок. Я заметался в ледяных волнах. Наконец я нащупал ногами что-то вроде бампера и нырнул в непрозрачную, грязную воду, шаря перед собой руками.

Не знаю, как мне удалось найти ручку двери. Я дернул изо всех сил, дверь открылась, и мимо меня на поверхность поднялись два силуэта.

Когда я освободил еще двоих, у меня кончились воздух и тепло, поэтому я оттолкнулся от крыши затонувшей машины и всплыл.

Казалось, что одежда на мне налилась свинцом, замороженным свинцом. Я по-собачьи греб в воде. Вокруг меня было около двадцати человек. Они стянули маски, и среди них я узнал многих VIP-заложников. Сколько их было в каждой машине? Все ли спаслись?

– В машинах еще кто-нибудь есть? – крикнул я Кеннету Рубинштейну, барахтавшемуся рядом.

Он посмотрел на меня так, как будто я говорил по-китайски. У него явно был шок. Я решил, что сделал все возможное, теперь осталось только вытащить людей из воды.

И тут мне на помощь пришла пилот вертолета – удивительная, лучшая в мире. Она велела людям цепляться за полозья, вытащила наши мокрые, посиневшие задницы из гудзонского супа и отвезла всех в ближайший док.

Из грузового депо на набережной прибыла бригада дюжих санитаров. Они отвели нас в божественно теплую подсобку. Мне на спину набросили одеяло. Дородный санитар делал бледной женщине средних лет искусственное дыхание, пока она не очнулась и не вцепилась ему в волосатую грудь.

Я узнал редактора модного журнала, Лору Уинстон. Молодую женщину рядом с ней начало безудержно рвать. А-а, это оторва с реалити-ТВ, Линда Лондон.

Где-то через полчаса мне позвонил командир Уилл Мэтьюс. Остальных звезд выловили из Ист-Ривер и пересчитали. Многие заработали синяки, промокли до нитки и до сих пор были в шоке, но все остались живы.

А вот бандитов найти не удалось ни там, ни здесь. Возможно, они утонули вместе с машинами или остались в соборе – это еще предстояло выяснить. Под конец разговора Уилл Мэтьюс приказал мне отправиться на место аварии у автосалона и разобраться, что за дрянь там произошла.

«А почему бы и нет? – подумал я, трясущейся рукой возвращая сержанту телефон. – У меня как раз выдалось скучное утро… Впрочем, все живы. – Я поплелся к выходу из дока. – Не считая, конечно, тех, кого убили в церкви».

Я пытался успокоить нервы мыслями об этой маленькой победе, но у меня не получалось.

Глядя на вертолеты, снующие над неспокойной серой речной водой, я вспомнил обещание Джека, которое он дал в самом начале заварухи, и почувствовал прилив желчи.

Он ведь сказал тогда, что мы позволим им уйти. И оказался прав.