Текст книги "Дар сгоревшего бога"

Автор книги: Джеймс Клеменс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

– Я бы не слишком полагался на этот договор, – хмыкнул Роггер.

– Но выбор невелик, – сказал регент. – К тому же мы некоторым образом в долгу перед Эйлан…

Возражений не последовало.

Только Роггер поднял руку и загнул третий палец.

– Чуть не забыл… меж нами и успехом стоит еще коечто. Для начала надо вытащить отсюда свои задницы.

Уладив еще несколько вопросов, Тилар заглянул в спальню. Ждать дольше было невозможно.

– Пора, – сказал он лекарям.

Те засуетились, запихивая в узел последние склянки и перевязки.

– Точно все? – спросил Феннис у жены.

Она утвердительно кивнула, взглянув на мужа с раздражением.

Лекарь молча поднял руки, сдаваясь. Мудрый человек, подумал Тилар…

В комнату вошел Лорр, подхватил узел.

– Коль понадобится, там есть еще, – сказал Феннис, тыча пальцем в повязку у него на руке. – Мази и прочее.

Лорр отмахнулся.

– Обо мне не беспокойтесь. Главное – мальчик.

Тилар, оценив состояние старого следопыта, разрешил ему лететь с ними. В окраинных землях его знания и умение могли пригодиться. Лорр успел уже это доказать. И узел сейчас поднял с легкостью, словно ожоги его совсем не мучили.

Брант выглядел гораздо хуже. Его раны таились внутри, где бальзамы не помогут. Лицо мальчика осунулось, побледнело. И когда он попытался приподняться на локте, ему это не удалось.

Тилар встретился взглядом с лекарем.

– Природой он сколочен на славу, – заверил Феннис. – Пострадал не слишком. Завтра к полудню будет на ногах.

Тилар вздохнул. Завтра… Утро уже близилось, но казалось всего лишь сном, мечтой, которая может не осуществиться…

Тут в спальню заглянула запыхавшаяся Катрин.

– Весть пришла. Аргент узнал о наших планах!

Тилар сжал кулаки.

– Возьму-ка я мастера Бранта, – вдруг раздался голос земляного великана.

Малфумалбайн, сидевший на полу по другую сторону кровати, встал, стянул с мальчика простыню. Осторожно, с сочувственным выражением лица, поднял его на руки.

Брант вздрогнул, обхватил его за шею.

– Я это, я, мастер Брант. Мал…

Мальчик растерянно огляделся. Спросил с запинкой:

– Мы куда-то идем?

– Надо, – ответил Тилар.

Они вышли в переднюю комнату, где ждали наготове остальные. И тут Мал заявил:

– Я пойду с вами.

Тилар открыл было рот, собираясь отказать, но передумал. Вспомнил о погибшем великане. Его могучий брат будет не лишним в опасном походе.

Но Брант пробормотал:

– Нет. А волчата?..

– Я их запер у вас в покоях, – сказал великан. И вытащил в качестве подтверждения из кармана ключ.

– А кормить?.. – Договорить Бранту помешал кашель. Измученное лицо мальчика исказилось тревогой.

Мал, не в силах выбрать между двумя велениями долга, насупился. Его лоб прорезали глубокие морщины.

Спас великана Лорр. Вынул ключ из его руки и перекинул юному следопыту.

– За ними присмотрят Китт и Баррен.

Китт не успел поймать ключ. Тот упал на пол и подлетел к ногам Лауреллы. Девочка проворно нагнулась, подняла его.

– И я помогу.

Мал вздохнул с облегчением.

– Ну вот и хорошо.

Брант, хотя и хмурился, возражать не стал.

Вопрос уладили. Дарт, с полными слез глазами, в последний раз обняла подругу. Пришло время трогаться в путь.

Первой вышла из комнаты Катрин. Но дорогу ей тотчас преградил тощий долговязый слуга, на синем одеянии которого не было ни складочки, ни пятнышка.

– Староста прислал приказ – никому этот этаж не покидать! – заявил он сварливо.

– С дороги, Лоул, – ответила Катрин, отодвигая его твердой рукой. По счастью, больше никто здесь не мог исполнять приказы Аргента, ибо все рыцари готовились к обороне внизу. – Со старостой я поговорю, когда вернусь.

Он что-то лепетал вслед, но никто не слушал. Отряд отправился на вершину башни. Оттуда через открытую дверь залетал на лестницу холодный ветер. Тилар услышал стук молотков. Работа не кончена… и это плохо. Ждать некогда.

Сразу перед выходом на причал Штормовой башни он увидел капитана Хораса. Тот записывал углем на стене какие-то расчеты. До самого пола тянулись цепочки чисел и символов – одни перекрещивались, другие располагались по кругу.

Желто-белый мундир капитана весь был усеян пятнами. Судя по запаху, не только угольными.

– Не получается… – проворчал Хорас и почесал углем в затылке.

Тилар остановился рядом, жестом велел остальным выбираться на причал.

Капитан, чтобы дать пройти Малфумалбайну, прижался к стене. Он проводил великана взглядом, потом посмотрел на Тилара.

– Он что, тоже летит?

Тот кивнул.

– Сладчайший эфир… – Капитан быстро нацарапал еще ряд значков. – Дюжина – самое большее, что мы сможем переправить через ураган. Если сможем. – Он безрадостно рассмеялся. – Команда – три человека… и великан – считай, еще двое…

Тилар отобрал у него уголь, развернул капитана к двери.

– Должны справиться.

Подтолкнул его и вышел сам – в леденящие объятия урагана.

Спутники Тилара с изумлением разглядывали флиппер. Деревянных дел мастера потрудились на с паву. Стянутый клепками корабль выглядел совершенно целым.

Лорр зажимал нос рукой. И винить его за это Тилар не стал бы. Даже здесь, на открытом воздухе, зловоние было нестерпимым.

– Черная желчь, – сказал Креван, качая головой.

Один из работников дока, обмотав лицо для защиты от вони, еще водил тряпкой по заплате на боку флиппера, замазывая швы желчью. Трапы покуда стояли в стороне.

Тилар подошел к остальным. Роггер оглянулся на него и сказал:

– Корабль из дерьма… самое то нынче для регента.

Из-за флиппера появился Геррод в своей бесстрастной бронзовой маске. За ним шла Делия в тяжелом меховом плаще, тоже заляпанном желчью.

– Гумора хватило? – спросил у мастера Тилар.

– Еле-еле, – ответил тот. – Опустошили все хранилища Ташижана.

– И парочку уборных в придачу, – проворчал вор.

Геррод сделал вид, что не слышит.

– Госпожа Делия показала себя недурным алхимиком. Посоветовала усилить Милость слезами. Это не надолго, конечно, но, будем надеяться, ураган вы миновать успеете.

Делия остановилась в стороне. Метнула взгляд на Катрин, на Тилара. Лицо ее, испачканное желчью, казалось непроницаемым.

– Благодаря ее совету, – продолжал Геррод, – слой поверх корабля удалось сделать тоньше, и в то же время он не даст темным силам вытянуть Милость из механизмов. Но и желчь не всесильна. Поэтому, прежде чем входить в ураган, поднимитесь как можно выше.

– Так и сделаем, – ответил Тилар. Ибо выбора не было.

Возле выхода на лестницу послышался крик, и это напомнило всем, что Аргент не дремлет.

– На борт, скорее, – сказала Катрин.

Капитан Хорас и двое его подчиненных уже выглядывали с обреченными лицами из открытого люка. Тилар следил, как поднимаются на корабль его спутники, с видом столь же невеселым. Только Роггер насвистывал.

Тилар повернулся к Делии и Катрин. На причале они остались втроем. Мастер в бронзовых доспехах ушел – проверить еще раз хвостовые крепления.

Обе женщины, словно ощутив неловкость, вдруг заспешили. Первой шагнула в сторону выхода Катрин.

– Мне пора. Успокаивать Аргента. И готовить крепость к обороне.

Делия подхватила:

– А мне – присматривать за Лауреллой и остальными Дланями.

Тилар протянул руку – собираясь возразить, попрощаться более сердечно.

Но которую из женщин хотел задержать, он и сам не знал.

А пока раздумывал, обе скрылись за дверью, ведущей в башню.

Оставшись один, он направился к кораблю. Холодный ветер хлестнул по лицу. Заныл сломанный палец, и глубоко в груди, за черным отпечатком руки, шевельнулось что-то – тяжко и устало.

Роггер замахал рукой из люка, призывая поторопиться. Пригнув голову от ветра, Тилар заспешил к трапу.

Насвистывать ему не хотелось.

Флиппер взмыл из причальной люльки, и Дарт крепко вцепилась в пояс, который привязывал ее к сиденью. Пол под ногами задрожал. Мир стремительно унесся вниз – механизмы были заряжены до отказа.

Щен, стоявший рядом, широко расставил лапы и вздыбил шипастую гриву. Дарт показалось, будто он поскуливает. Но это наверняка пели механизмы, на той недоступной человеческому уху высоте, которая отдается дрожью в теле.

Девочка выглянула в окно и ничего не увидела. Стекла тоже были замазаны желчью.

Напротив Дарт сидела Калла, женщина в сером плаще. На лице ее, несмотря на слой пепла, отчетливо читалось беспокойство. Флаггерша не сводила глаз с Кревана, своего предводителя, который высился в дверях маленькой кабины, держась за притолоку, и собирался, видно, стоять всю дорогу. Сперва он хотел остаться с Тиларом в кабине управления, но капитан Хорас, будучи сильно не в духе, не разрешил. Тилар капитана поддержал.

– Его корабль – его власть, – сказал регент.

В коридоре позади Кревана виднелась другая кабина, дверь в которую тоже была открыта. Там почти целую скамью занимал Малфумалбайн, прижав к стене Бранта и придерживая его за плечи. Мальчик дремал, свесив голову. На противоположной скамье раскинулся, вытянув ноги, Лорр – с таким видом, словно плыл солнечным днем по тихой реке.

Сидевший рядом с Дарт Роггер вдруг сказал:

– Ты бы хоть моргала, детка. Будешь так таращиться – глаза пересохнут.

Она, по-прежнему цепляясь за пояс, посмотрела на него. А он добавил уверенно:

– Прорвемся мы через этот ураган.

– Откуда ты знаешь? – Голос дрогнул, девочке пришлось откашляться.

– Мы же все в дерьме. Какому богу охота за нас хвататься?

Дарт невольно улыбнулась.

– Прорвемся, – снова пообещал он.

На душе у нее стало немного легче. Но тревожил девочку на самом деле не только ураган. «Прорвемся». А что потом?

Рядом с Роггером, привязанная к его запястью, лежала сума. Дарт хорошо знала, что внутри.

Череп бродячего бога.

Она изо всех сил старалась о нем не думать, считать его просто проклятым талисманом, ее не касающимся. Все остальные, как она заметила, тоже избегали упоминать при ней о том, кому этот череп принадлежал.

О бродяге по имени Кеорн.

Дарт столько лет гадала, кем были ее родители, столько сказок навыдумывала… и вот она – правда. Ее отец не безликий чужак. В одно мгновение она обрела целый род.

Он был сыном Чризма.

Того, кто выковал Ривенскрир и расколол родину богов, положив конец их первой войне.

Теперь здесь, в Мириллии, начинается вторая. Оживает старинная вражда, хоронившаяся в наэфире.

И в центре всех интересов – она, Дарт.

Внучка Чризма.

Уже одно это могло лишить равновесия кого угодно. Заставить бежать без оглядки. И все же главная причина ее глубинного смятения заключалась в ином. Она давно привыкла к мысли, что родителями ее были бродячие боги. Смирилась постепенно и с той правдой, которую узнала о своем происхождении недавно. Дарт успела облегчить бремя страхов, поведав о них Лаурелле и Делии. Лаурелла сперва удивилась, а потом сказала:

– Мне все равно, кто ты, – и обняла ее, чтобы доказать свою привязанность.

А Делия и впрямь помогла ей снова почувствовать опору под ногами.

– Какое имеет значение, – сказала она, – кто твой отец и твой дед? Я вот, к примеру, дочь Аргента сира Филдса. И что? Запомни: нами управляет не кровь. А только собственное сердце.

И Дарт успокоилась.

Но это не могло развеять другого чувства, куда более сильного, чем страх.

Девочка бросила взгляд на суму Роггера. Отец так долго был мечтой, мифом… и вот он здесь. Вернее, все, что от него осталось. Больше она никогда и ничего о нем не узнает. И какое бы проклятие ни лежало на черепе, ей страстно хотелось до него дотронуться… хоть так ощутить близость между дочерью и отцом.

А за желанием этим таилось бесконечное горе.

Отец умер. Если то, что говорили о нем, – правда, он принес себя в жертву, чтобы помочь своим порабощенным, страдающим собратьям. Таким происхождением можно гордиться. Мысль об этом и согревала сердце, и наполняла его скорбью.

Каким был ее отец?

Имя ответа не давало.

Она снова посмотрела в окно и ничего там не увидела. «Прорвемся». А что потом? Они отправятся по следам отца.

И куда придут?

Флиппер вдруг весь содрогнулся, от носа до кормы.

– Вошли в ураган, – сказал Роггер.

Тилар схватился за поручень. Рука мгновенно отозвалась болью.

Он стоял у подножия лестницы, что вела к сиденью кормчего. Нос корабля, увенчанный стеклянным оком, выдавался вперед, подобно бушприту подводного судна, и там, в самой оконечности его, находилось место рулевого.

Правда, сейчас он не мог управлять флиппером как прежде. Поскольку ничего не видел сквозь око, ослепленное желчью, и вынужден был подчиняться указаниям своего сотоварища, который следил за механизмами с левой стороны кабины. Низенький, кривоногий, тот не сводил глаз со слюдяных сосудов и трубок, где кипели алхимические составы, и постоянно докладывал о состоянии корабля и его курсе.

За механизмами с правой стороны наблюдал, подергивая себя за раздвоенную бороду, сам капитан Хорас. Палуба гуляла под ногами, но держался он прямо, как на твердой земле. Исполнял обязанности третьего члена экипажа, для которого места на борту не хватило. Однако о капитанской роли не забывал.

– Лево руля! – крикнул он кормчему. – Лови ветер кормовыми!

Это и впрямь был его корабль. Казалось, каждый толчок, каждое содрогание судна капитан понимает, даже не глядя на механизмы. Тилар не собирался ему мешать. Да он и стоял здесь лишь на тот случай, если понадобится кровь. По его жилам текла сырая Милость, к тому же водяной стихии, не воздушной. Но сила есть сила, и если вдруг…

Корабль резко накренился. Палуба ушла из-под ног, Тилар повис на поручне. Сердце сжалось от ужаса.

Капитан Хорас легко сбежал по наклонной палубе, хлопнул по плечу кривоногого коротышку.

– Подлей-ка сюда… и сюда. – Он показал на две слюдяные трубки, которые шипели и дымились.

– Удержат? – спросил коротышка, поворачивая бронзовые рукоятки.

– Должны, – ответил капитан.

Кормчий тем временем выправил крен. Палуба выровнялась. Хорас, двинувшись обратно на свой пост, остановился возле Тилара. Тот как раз утвердился на ногах. Глаза их встретились.

– Как алхимия, – спросил Тилар, – держится?

– Мы теряем воздух, – ответил капитан. Увидел в глазах регента тревогу и добавил: – Обычный, не алхимический. Боги урагана нас видят. Я так и чувствую, как их темная Милость вьется вокруг, пытаясь найти лазейку, чтобы высосать силу алхимии. Но механизмы работают устойчиво.

Флиппер вдруг ухнул вниз. В глубине его кто-то вскрикнул. Затем палуба вернулась на место, и Тилар, не удержавшись, грохнулся на колени.

Капитан Хорас приземлился на ноги без труда. Махнул в сторону ока.

– Боги поняли нашу хитрость. И нам противостоит не только темная Милость. Еще и ветер – от него желчь не спасает. Они пытаются сдуть нас с небес на землю.

– И что нам делать? – спросил Тилар.

– Лететь, ваша светлость. Для того мой корабль и создан! – недобро ухмыльнулся Хорас. – Мы будем лететь, пока нас не остановит земля.

Тилар поднялся на ноги.

– Капитан! – воззвал со своей высоты кормчий. И показал вниз.

Перегнувшись через поручень, Хорас и Тилар увидели, что на нижней части ока, вымазанного черным, появились прозрачные прожилки.

– Теряем желчь, – сказал Тилар.

– Снег… ее сбивает метелью… – Хорас, оттолкнувшись от поручня, поспешил на свой пост.

Корабль снова накренился – на один борт, потом на другой. У Тилара заложило уши.

– Теряем Милость! – прокричал Хорас. – Они прорываются! Открыть все краны! Полный напор!

На глазах у Тилара с нижней поверхности ока исчез огромный пласт желчи. Черноту сменила белая круговерть урагана. Тилар всмотрелся в нее, ожидая увидеть темный глаз, заглядывающий внутрь. Но различил далеко внизу, почти у самой земли, светящиеся, подобно глубинным рыбам Мирашской впадины, шары, которые плыли и кружились на ветру.

Пока он пытался разглядеть, откуда они берутся, уши закладывало все сильнее. Ураган затягивал их в свои недра. Круглые огни внизу приближались.

Хорас снова пробежал мимо, Тилар оглянулся на него.

– Чем больше Милости мы жжем, – сказал тот торопливо, – тем больше они ее воруют!

Тилара вдруг осенило, и он поспешил за капитаном, крикнув ему вслед:

– Тогда прекратите жечь!

– Хотите, чтобы мы поскорее разбились? – ответил Хорас.

Тилар подошел ближе к капитану и коротышке, и в его голосе зазвучала сталь:

– Вы сказали, что корабль ваш создан, чтобы летать! Так пусть летит! Перекройте Милость. Пользуйтесь, пока возможно, только ветром. Пусть думают, что нам конец – Милости не осталось!

Глаза капитана озарились пониманием.

– Безумие…

– Пролетите сколько сможете.

Хорас кивнул. И принялся вдвоем с коротышкой спешно закручивать рукоятки и перекрывать клапаны. Кипение в слюдяных трубках стало ослабевать.

– Капитан! – закричал кормчий, обнаружив внезапное исчезновение Милости.

– Нос вверх! – скомандовал тот. – Правь на юг против ветра!

Кипение прекратилось, только дымок еще поднимался над трубками. Капитан приказал коротышке:

– Держи механику наготове. Заряженной и горячей. Жди знака.

И вернулся вместе с Тиларом обратно к поручню. Нос корабля пошел вниз. Кормчий отчаянно старался поднять его, направить против ветра. На миг это удалось, и судно начало взлетать, а не падать. Но борьба была безнадежной.

Они нырнули снова.

Тилар перегнулся через поручень. Земля приближалась, шары, которые кружил ураган, росли. Их голубое свечение становилось ярче, наливалось силой.

Вскоре флиппер вошел в круг света, шары затрепетали, потревоженные поднятой им воздушной волной. Озаренные мертвенным холодным сиянием, понеслись под днищем судна холмы.

Не безлюдные.

Их заполоняло огромное войско.

– Духи ветра, – сказал, всмотревшись, Хорас.

Над землей и впрямь кружились по спирали тонкие, длинные фигуры – мужчины и женщины, порожденные алхимией, как земляные великаны и вальд-следопыты, только воздушной.

Но Тилар даже с такой высоты разглядел, что тела их имеют неестественные формы. Вспомнил крылатую тварь, которая напала на его отряд в Чризмферри. Она выглядела точно так же. Эти духи ветра были превращены темной Милостью в зверей.

– Уподобленные, – произнес Тилар.

Крик кормчего отвлек их от созерцания духов. Холмы росли на глазах. Капитан напрягся.

– Готовсь! – крикнул он.

Еще мгновение… земля устремилась навстречу…

– Давай!

Коротышка рванул рычаг. Высвобожденная кипящая алхимия хлынула в механизмы. Те окутались облаком пара.

Кормчий, пытаясь держать круто к ветру, тянул за рычаги управления так, словно надеялся развернуть корабль силой собственных мышц. Но тут на помощь ему пришла иная сила.

Механизмы напитались Милостью.

В трубках забурлили алхимические составы.

Хорас кинулся помогать коротышке. Тилар остался на посту у поручня.

Холмы все приближались, метель густела, готовая принять киль корабля в свои объятия. Осталось позади войско духов вместе со светящими шарами.

Внизу кружил только снег.

Медленно… очень медленно нос поднялся на один уровень с килем. Судно понеслось над вершинами на высоте не более человеческого роста. Потом рванулось вверх. Противники, захваченные врасплох, не успели пустить в ход темную Милость. Воздух в алхимических составах остался невредимым.

Корабль стремительно взмыл в небеса. Земля исчезла из виду, утонув в снежном круговороте.

В одно мгновение они пробили тучи и вылетели, подобно стреле, в свободное от ветра и снега пространство. Вокруг раскинулся пронизанный лунным и звездным светом мир серебристых сумерек.

– Мы вырвались, – сказал капитан Хорас таким тоном, словно сам себе не верил.

– Вырвались, – пробормотал Тилар.

Он повернулся к выходу, но взору его предстала не дверь, ведущая из кабины управления наружу. А войско духов… башни цитадели, осажденные ураганом.

Две женщины.

Но как бы он за них ни боялся, выбора у него не было. Он действовал по велению долга.

Небо на востоке розовело, возвещая рассвет. Новый день.

– Держите на север, – приказал Тилар капитану.

– Да, сир.

Флиппер повернул в сторону моря. Остановку они собирались сделать у Разбитого рифа. Отмыть судно, запастись алхимией. Разослать во всех направлениях воронов. Первая земля должна объединить свои силы. Хотя Тилар знал, что это не его война.

Небеса светлели, вселенная вращалась, безразличная к делам людей и богов.

Еще один день.

Вот и все, на что может рассчитывать человек.

Один день – чтобы попытаться что-то изменить.

Тилар посмотрел на юг. Сбежать ему удалось, но это лишь маленькая победа. Впереди – Сэйш Мэл и окраинные земли. Где ждут новые сражения.

Душу, однако, томило непонятное беспокойство.

Словно он о чем-то забыл.

Она сидела в каменном кресле, глубоко под Ташижаном. По руке с выступающими венами полз паук, бледное, бесцветное создание – как все, что произрастает во тьме. Лапки его вдруг подогнулись, тельце скукожилось. Соскользнуло с руки наземь.

Мирра не шелохнулась.

Лишь некоторое время спустя губы ее дрогнули в слабой улыбке. Старуха медленно поднялась на ноги.

– Значит, из нашей ловушки он выскользнул, – сказала она темноте, что окружала ее со всех сторон. Свет исходил только от сиденья, образованного наплывами вулканического текучего камня. Гнилостное, синеватое свечение. Мирра, прислушиваясь к шепоту своих хозяев из наэфира, провела пальцем по подлокотнику.

– Не беда. Зато Ташижан падет быстрее.

Она двинулась туда, где голубоватый свет смыкался с мраком. Близ этой грани старуху поджидало ее творение – последнее, наиболее совершенное. Двенадцать прочих, которым предстояло ему служить, держались позади.

– Перрил, – тихо позвала она.

Он не ответил. Глаза смотрели в никуда.

– Ты знаешь, что должен сделать, – сказала Мирра.

В знак понимания он поднял меч. Шагнул назад, во тьму. Очертания бледного лица начали таять, словно он погружался в черную воду.

За ним последовали остальные.

Черные хаулы – порождения Глума. Способные передвигаться не только в тени. Как между светом и тьмой, они скользили еще и между землей и наэфиром, обителью Глума, сквозь трещины между этими двумя мирами.

Туда и обратно.

Не было места, куда они не смогли бы пробраться. Щели, через которые просачивался Глум, имелись всюду в Мириллии – в пещерах, куда никогда не заглядывало солнце, в морских глубинах, в заброшенных и забытых могильных склепах, даже под корнями древних деревьев. А там, где находил путь Глум, мог пройти и его легион.

– Ступай, – шепнула она своему слуге. – Продолжай охоту.

Последним растворился во мраке меч Перрила, вложенный в ножны из Глума. Но прежде она успела коснуться кончика клинка, осиянного зловещим зеленым огнем. Богоубийца сбежал… Он уверен в этом, счастливо не сознавая своей истинной судьбы.

Улыбка ее сделалась шире.

Мощи этого меча в полной мере наэфрин не изведал. Но и малой ранки достаточно.

Изумрудный свет погас, канул во тьму проклятый клинок.

Напоенный отравой, от которой нет спасения, которая уже струилась по жилам наэфрина и человека.

– Кровь, пылающая ненавистью, – прошептала Мирра. – Кровь Чризма.