Текст книги "Том 22. В мертвом безмолвии"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Так… Теперь для меня уже нет ни одного неясного вопроса. Но зачем же вы втянули в это дело Килле и меня? Мне еще тогда показалось странным, что Рей без слов согласился на мое участие в этом деле. А вы, значит, все обдумали, обсудили, прежде чем начали говорить о своих планах со мной?

– Разумеется, – ответил Гилис, наливая себе очередную порцию виски. Он выпил одним глотком содержимое стакана. – Мы решили, что будет безопаснее, если сделать из кого-нибудь прикрытие, на тот случай, если дело примет нежелательный оборот. Для этих целей нам и понадобился Килле. Мы хотели обезопасить себя – только, и всего.

– Ясно. – Ева нервно ходила по комнате. – И тебя нисколько не волновало, что и я подвергалась опасности?

– Ты говоришь глупости. Я знал, что ничего с тобой не случится. Тобой полиция совершенно не интересуется…

– Да… Стоило только Килле проговориться, что все это началось с меня, она бы очень мною заинтересовалась, – сказала Ева, подходя к занавеске и отодвигая ее, чтобы взглянуть на мокрую от дождя улицу.

– Ну, я же знал, что Килле – джентльмен и он никогда не позволит себе скомпрометировать женщину. Было все тщательно обдумано, а то, что произошло сейчас, – огромная неудача. В один момент все полетело вверх тормашками. Но теперь, слава богу, с этим уже покончено. Надо думать о нашем будущем. Позволь заняться Рею тобой. Он наверняка неплохо тебя обеспечит.

Ева ничего не сказала.

– Ты слышала, что я тебе сказал? – спросил Адам, повышая голос.

– Да.

– Я сказал ему, чтобы он был добр и щедр к тебе, Конечно, он не так богат, как раньше, но у него еще порядочная куча денег. Жизнь в Индии тебе понравится. Правда, женщины там не пользуются такой свободой, но зато имеют массу других привилегий. У Рея дворец и немало прекрасных драгоценностей, которые он сможет подарить тебе.

– Насколько мне известно, Рей женат, – произнесла Ева, все еще стоя спиной к брату.

Тот рассмеялся.

– Ну и что же! Неужели ты не знаешь, каковы все эти раджи? Они очень любят женщин, и то, что у него жена, совершенно не должно тебя беспокоить. Там иначе смотрят на такие вещи. Во-первых, его жена не идет ни в какое сравнение с тобой, во-вторых, жена будет занимать свое место в доме Рея, а ты свое – в сердце раджи.

Ева снова помолчала.

– Рей останется здесь еще с неделю: он надеется, что Вид еще свяжется с ним. Потом Рей сядет на теплоход, отплывающий в Индию. Мы отправимся с тобой вместе с раджей. Ты рада? Ты будешь довольна, поверь мне. Приятный способ существования и постоянные чеки на мелкие расходы. Разве это не прельщает тебя? Кстати, Рей любит, чтобы женщины всегда были шикарно одеты.

– Он и тебе даст работу?

– Естественно. Я буду его частным секретарем. Думается мне, что там будет возможность поживиться кое-чем. Я полагаю, что наш друг Рей, при таком беспутном образе жизни, не протянет пяти-шести лет, но за это время мы сумеем общипать его как следует.

– Я рада, что у тебя, наконец, будет работа. Надеюсь, что хотя бы там тебе повезет и ты хапнешь хорошие деньги.

Гилис подозрительно посмотрел на сестру, которая все еще стояла спиной к нему.

– Обо мне ты можешь не беспокоиться, – резко заметил он. – Я гораздо больше думаю о тебе, чем о себе. Я пообещал Рею, что ты завтра позвонишь в отель и пообедаешь с ним. Он торопится увидеть тебя, моя девочка.

– Мне очень жаль отказывать тебе, Адам, но я не смогу пойти туда, – тихо сказала Ева.

– Ты что! Разве у тебя могут быть более важные дела, чем встреча с Реем? Без всяких разговоров ты должна быть завтра у него!

Ева повернулась от окна – и Гилис с удивлением увидел, что лицо сестры покрыто смертельной бледностью, а глаза странно блестят.

– Нет. Я возвращаюсь в «Фоли», я уже достаточно сыта такой жизнью, которую ты мне предлагаешь.

– Сомневаюсь, моя дорогая, что тебя примут в «Фоли». Когда все узнают, что Килле арестован, разразится хороший скандал. И мне думается, что девушки из «Фоли» вряд ли согласятся, чтобы подруга преступника работала с ними в театре.

Ева отвела взгляд в сторону, кусая губы и сжимая руки в кулаки.

– Тебе лучше уйти, Адам, – сказала она, не глядя на брата.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что ты слышал. Я не хочу видеть тебя. Много дней я не решалась сказать, что я выше вашего мерзкого союза, но теперь я решилась. Я так любила тебя, что была готова ради тебя пойти на все, но ты убил во мне это чувство. Я вот сейчас смотрю на тебя и думаю: как я могла подчинить свою волю твоей и участвовать в твоих грязных делах. Я рада, что ты, наконец, нашел себе работу и отправляешься в Индию. Но я хочу надеяться, что больше тебя не увижу. А теперь прошу тебя, уходи отсюда.

– Не будь смешной, Ева, – запротестовал Гилис, растерянно улыбаясь. – Ты ведь все это говорила несерьезно. Как только я уйду к себе, ты ведь позвонишь мне и заберешь свои слова обратно. Давай смотреть на вещи трезво: Рей – это единственный шанс для нас обоих.

– Сделай милость, уходи.

В голосе Евы было нечто такое, что Гилис сразу понял: она не шутит. Адам всерьез забеспокоился.

– Выслушай меня внимательно, Ева, – вскричал он грубо. – Хватит строить из себя благородную девицу: Ты должна делать то, что я тебе говорю. Никакой работы у Рея я не получу, если ты не поедешь к нему. Рей дает мне заработок при условии, что он получит тебя. Ясно тебе? Он очень зол на меня, что Вид провел нас, и не очень верит, что я здесь ни при чем. Если бы он не думал о тебе, он уже сегодня отправил бы меня в тюрьму. Я в свое время подделал несколько чеков раджи, и он узнал об этом. Так что я в его руках. Понимаешь ли ты это? Он сказал, что если я приведу тебя к нему, то он отдаст эти фальшивые чеки. А если нет… Ты должна спасти меня!

– Вон отсюда! – крикнула Ева. – Мне противно видеть тебя!

– Ну, нет! – рявкнул Гилис. Его лицо сделалось красным от охватившей злобы и неприятно отталкивающим. Ты не будешь говорить со мной таким тоном, я уйду отсюда тогда, когда захочу. А ты сделаешь то, что я потребую. Если нет, ты очень пожалеешь об этом: ты ведь знаешь, что я не отступлю от задуманного и заставлю тебя исполнять мою волю, заставлю любой ценой.

– Есть слова, которые ты заслужил и которыми называют людей, подобных тебе, – спокойно сказала Ева. – Но я не унижусь до них и не повторю их тебе. – Она подошла к телефону. – Уходишь ты или нет?

– Никуда я не уйду! – закричал Гилис. Он поднялся со стула и с угрожающим видом направился к сестре.

– Я предупреждаю тебя: оставь трубку, иначе пожалеешь!

Ева стала быстро набирать номер швейцара. Гилис вырвал у нее из рук трубку. Тогда Ева отступила на шаг и со всей силы дала брату пощечину. Гилис замер от неожиданности.

Глава 26

Вид Сидел за рулем «паккарда». Он вел машину одной рукой, левая его рука безжизненно висела вдоль тела. Она страшно распухла, а по всему предплечью разошлись черно-зеленые полосы. Пот стекал по нем ручьями, все тело сотрясала дрожь, все мышцы болели. Вел Вид машину почти механически. Он был слишком слаб, чтобы думать, что происходит вокруг него. Ехал, однако, по широкой автостраде, остатками сил пытаясь удержать машину в повиновении. Было три часа утра. В это время на шоссе почти не было движения, и Вид мог вести машину без особого риска. Этот человек уже давно потерял чувство времени. Он знал, что тяжело ранен зубами собаки и что в лучшем случае отделается ампутацией руки. Несмотря на это, раненый предпочитал умереть за рулем машины, чем остановиться и просить помощи. Он был очень доволен, что ему удалось перетащить Хотта с полицейского катера в машину: это потребовало от Вида нечеловеческих усилий. Он бросил Хотта на пол за передними сиденьями и закрыл его одеялом. Себе сменил мокрую и грязную одежду на сухую, приготовленную в машине заранее. Правда, рубашку он только набросил на плечи, ибо ему не удалось вдеть руку в рукав.

Перед Видом была прямая дорога, которая, как он надеялся, должна была привести его к казино и Килле. Он ехал и чувствовал, что воспаление от ран растет в катастрофическом темпе и неизвестно еще, доберется ли он до цели. Он дрожал с головы до ног. Горячка все усиливалась. Когда же он должен свернуть с этого шоссе? Даже над таким вопросом его голова отказывалась работать. Вид все же свернул на дорогу к Лузиане и нажал на газ. Вдруг ему показалось, что рядом с ним уже сидит его смерть. Если так, то он хотел сейчас только одного: увидеть перед смертью Аниту Джексон. Желание увидеть ее во что бы то ни стало дало мужчине новую вспышку энергии. Шел час за часом, а Верн Вид все еще был в пути. Оставалось еще только один раз заправиться. Он сделал это на колонке, лежащей далеко от шоссе. Хотт был забыт совсем. Горячка так парализовала мысли этого, некогда сильного человека, что он даже не мог вспомнить, что он делает за рулем этой бешено мчащейся куда-то машины. Он забыл, что у него ранена рука. Перед его глазами стояло лицо Аниты… И вот через 17 часов, что прошли со времени захвата катера и в течение которых преодолены сотни и сотни миль по воде и по шоссе и испытано столько неимоверных мучений, когда силы уже покидали его, Вид все же очутился в пригороде Нью-Йорка. Теперь он ехал медленно, ему трудно было сориентироваться. Небо закрывали дождевые облака. В ярком свете фар дорога перед Видом то поднималась, то проваливалась куда-то вниз, а машина плыла, как по волнующемуся морю. Он еще сбавил скорость. Пот заливал глаза, а вытереть его он не мог: нельзя было снять руку с баранки. Левая рука горела, как в огне. Несмотря на это, Вид упорно двигался вперед. Проехав несколько миль, он сообразил, что надо поворачивать налево: именно эта дорога вела в тот район, где жила Анита.

Вдруг Верн Вид услышал за собой вой полицейской сирены. Его мозг на секунду стряхнул с себя состояние оцепенения. Это был, наверное, единственный звук, который мог привести раненого к нормальному восприятию окружающего мира. Водитель «паккарда» бросил взгляд в зеркало: прямо за его машиной шел полицейский мотоцикл. Он обогнал Вида, и полисмен дал знак остановиться. Вид резко бросил машину в сторону и нажал на тормоза, забыв выключить сцепление. Машина дернулась и юзом съехала на обочину. Мотор заглох.

Полицейский подошел к «паккарду».

– Что с вами, сэр? – спросил он хриплым голосом. – Выпили?

Вид пошевелился на сидении, опустив правую руку в карман, где лежал «кольт», и оперся на дверцу машины.

Мутными глазами смотрел он на красное и обеспокоенное лицо полисмена. Тот, осветив лицо Вида узким лучом фонарика, вздрогнул и отшатнулся.

– Господи боже! – воскликнул он. – Что это с вами! Вы что, плохо себя чувствуете?

– Да, – буркнул Вид. – Но ничего серьезного, пройдет. Только позвольте мне двигаться дальше. Я еду к приятелю, а он найдет способ привести меня в нормальный вид.

– Но вы же не в состоянии вести машину, – заметил полицейский. – Что это с вами?

– Кажется, у меня гангрена. Отпустите меня, пожалуйста, я в самом деле плохо себя чувствую. Прошу вас.

– Вы же не проедете и метра. Прошу вас выйти из машины. Вам надо немедленно в больницу, – сказал полицейский и открыл дверцу машины.

Вид, который сидел опершись о нее плечом, чуть не вылетел на дорогу, но полицейский успел подхватить больного и усадить обратно. В то время, когда полицейский с усилием помогал Виду выпрямиться на сиденьи, последний вытащил руку с пистолетом и нажал на спусковой крючок. Звук выстрела подействовал на Вида как удар дубинкой по голове. Он ухватился за дверцу, чтобы снова не выпасть из машины. «Кольт» выскочил у больного из руки и упал на дорогу.

Полицейский покачнулся, прижав руки к груди, и медленно опустился на колени. Потом его тело завалилось набок, ноги вытянулись, и он затих.

Вид посмотрел на полицейского, силясь вспомнить, что здесь было и что это за тело лежит у его ног, но не мог это сделать. Он захлопнул дверцу и запустил мотор. «Паккард» со скрежетом сдвинулся с места и, набирая скорость, понесся по дороге. Через пару минут Вид и думать забыл о том, что произошло с полицейским. В его мыслях, помутненных горячкой, снова возник образ Аниты.

Теперь Вид ехал по району, хорошо ему известному. Цель была близка. Он вел машину со всей возможной в его положении осторожностью, хотя два раза поехал на красный свет. Но пока еще на дорогах было совсем пусто и ни одна машина не пересекла ему путь. Он въехал на узкую и темную улицу, на которой жила Анита, и сбавил скорость. Улица была пуста и темна, и только кое-где светились одиночные окна.

В тот момент, когда Вид остановил машину у дома Аниты, из тяжелых туч хлынул проливной дождь. Несколько минут мужчина сидел в машине, глядя на знакомый дом. Было не так уж и рано, но окно на последнем этаже оставалось темным. Вдруг вспомнилось, что Анита еще не вернулась с работы. Надо подождать с полчаса до ее прихода.

Вид прижал горячий лоб к стеклу. Он чувствовал, что если посидит вот так несколько минут, то потеряет сознание и уже никогда больше не пробудится от этого обморока. Поэтому он решил подняться наверх и подождать девушку у двери квартиры. Это было вернее, чем сидеть в машине, в которой, он был уверен, он пробыл целую вечность.

Вид вышел из машины и постоял некоторое время, собираясь с силами. Улица, которую ему предстояло перейти, показалась ему бесконечно широкой. Он старался не думать, что, кроме широкой улицы, ему придется преодолеть еще пять этажей крутой лестницы. Но раз он решил дойти до Аниты, то так и будет, и ничто не сможет остановить его.

Когда он закрывал дверцу машины, взгляд его упал на лежащий на полу карабин. Инстинктивно он поднял его и, держа под мышкой, пошел через улицу. Раненый человек шел медленно, качаясь и спотыкаясь, брел словно на ощупь. С усилием волочил ноги по ступеням лестницы. Каждый мускул ужасно болел. Вид дошел до второго этажа и остановился. Посмотрел вверх – и его так качнуло, что он едва не упал. Снова двинулся наверх…

Путь адского мучения казался нескончаемым. Но Вид прошел еще этаж и снова стал, повиснув на перилах лестницы. Вытер здоровой рукой пот и заставил себя снова продолжить путь. На четвертом этаже какая-то женщина открыла дверь и увидела Вида. Он же шел дальше, даже не заметив ее. А женщина, напуганная видом карабина и пьяной походкой человека, в ужасе закрыла дверь. На последнем этаже силы покинули Вида, и оставшиеся ступеньки лестницы он преодолел ползком, волоча за собой карабин на ремне и тяжело дыша.

И все же он дошел. Пусть это далось ему ценой нечеловеческих усилий, но он дошел. «Теперь только б дождаться ее», – подумал Вид и застонал от нестерпимой боли в руке. Он лег перед дверью и закрыл глаза. Мысли его были об одном: «Я снова навестил ее! Правильно ли я поступил? Может, она уже забыла обо мне? Нет, нет, это невозможно! Не может этого быть. Иначе зачем все эти страдания, мучения, желание выпить и страх не дождаться ее. Для чего? Анита спасла меня один раз когда-то, может, и теперь не откажет в помощи?» В его голове укрепилось и не затихало бредовое решение: «Я увижу ее, даже если мне придется умереть здесь!»

Глава 27

Когда Даллас открыл дверь кабинета, лейтенант Олин стоял у стола, держа в руках трубку.

– Я занят, – буркнул лейтенант вошедшему вместо приветствия. – Иди терзай кого-нибудь другого.

Даллас вошел в комнату и, взяв стул, сел на него верхом. В резком свете настольной лампы лицо детектива выглядело предельно усталым. Олин продолжал прерванный приходом сыщика разговор по телефону, он говорил в трубку:

– Да, согласен. Исследуйте отпечатки пальцев и сообщите мне о результатах. – Положил трубку и, хмуря брови, посмотрел на Далласа. – Что тебе надо? Я занят.

– Это я уже слышал, – заметил Эд. – Ты нашел Хотта?

– Я его не искал. Что это тебе пришло в голову спрашивать о нем!? Или ты его сам ищешь?

– Я считаю, что это Вид организовал его побег.

– Бид? – заинтересовался сразу Олин. – Это что, твое предположение или ты уверен в этом.

– Я знаю… – начал Даллас и остановился на полуслове, чтобы закурить сигарету, – что Килле нанял Вида, чтобы тот выкрал Хотта из тюрьмы. Хотт должен был сказать Килле, где он укрыл драгоценности Рея. Эту идею подсунул Престону некий Адам Гилис, брат Евы Гилис. Он и Килле должны были потом доставить драгоценности радже Читтабада, который пообещал им за это полмиллиона долларов.

– Откуда это тебе известно? – Глаза Олина на миг стали строгими и жесткими.

– Еще несколько недель назад Парвис говорил мне, что он предполагает существование такого плана. Но у него не было в подтверждение выдвинутой версии веских доказательств. А я их добыл. Парвис велел прийти мне к тебе и рассказать об этом плане.

– Ты хочешь сказать, что у тебя имеются доказательства того, что Бид осуществил побег Хотта из тюрьмы?

– Да. И только что задержан при покушении на убийство тот самый Гилис, Он и выложит тебе то же самое, что сказано только что мной, но в более подробном описании.

– Что за чудеса? Откуда ты знаешь, что Гилис арестован? Кто его поймал на месте преступления?

– Спокойно, Джордж, – сказал Даллас. – Когда Гилис пришел навестить сестру, я был там поблизости. Думаю, что, если бы я не подоспел и не вмешался, он наверняка убил бы ее. У Евы разбита голова, и только чудом она не потеряла один глаз.

Олин вздохнул.

– Я тебе сказал, Эд, что я очень занят, у меня на шее убийство полицейского, остальное все может подождать. Но… ты уверен, что Гилис арестован?

Даллас кивнул головой.

– Но мне кое-что осталось от встречи с этим мерзавцем, грязь под ногтями, например, – сказал сыщик, рассматривая свои ногти. – Этот красавчик пробовал ломаться, и я был вынужден немного успокоить его. Надо, чтобы Гилис сполна и заслуженно получил за то, что совершил.

– Ты уже знаешг, что Килле арестован?

– Да, я наблюдал этот акт справедливого возмездия, хотя и совершался он по доносу мерзавца. Ведь это Гилис передал тебе информацию о браслете в сейфе Килле, так? Когда подонок тебе звонил, я был совсем рядом с ним. И долго я еще мотался за ним к счастью для его сестры.

Зазвонил телефон, и Олин поднял трубку.

– Ну, как там? – Он некоторое’ время молча слушал, потом подскочил в кресле. – Ты уверен? Голубой «паккард»? Ясно. Еду немедленно. Благодарю, Билл. Мой полицейский убит из «кольта» калибра 45, – повернулся лейтенант к Далласу. – Его нашли возле трупа, и на револьвере оказались отпечатки пальцев Вида. Проезжавший там парень видел, как с места происшествия умчался голубой «паккард».

– Может быть, в этой машине с Видом находится и Хетт, – сказал Даллас, поднимаясь со стула.

– Это уже не мое дело: мне нужен только Бид.

Олин поднялся и вышел из кабинета. Даллас слышал, как он в соседней комнате отдавал приказания. Вскоре лейтенант вернулся.

– Пока мои парни готовятся, я ничего не мету предпринять. Вида быстро задержат, если он, конечно, еще в городе. А теперь, я думаю, неплохо было бы взглянуть на Гилиса.

– Я тоже так считаю, – согласился Даллас. – Завязалась весьма интересная история, и хорошо было бы допросить его сейчас, пока не разорвалась бомба с Реем. Когда ты увидишь Гилиса, он наверняка скажет тебе, что побег Хотта организовал и финансировал Рей. А арестовать того не так просто, ибо он иностранец и довольно крупная рыба у себя в стране.

– А мне все равно, даже если бы речь шла о самом Ганди, – буркнул Олин.

– Тебе-то, может, и все равно, а вот МИДу далеко не все равно. Можно избежать многих осложнений в этом деле, если проинформировать Рея о том, что бомба начала дымиться, и что может его ожидать, если она разорвется. Я уверен, что он тут же соберет свои чемоданы и укатит в свою страну. В таком случае у тебя были бы полностью развязаны руки.

– Интересно… А не работаешь ли ты на этого индуса, Эд? – с подозрением спросил Олин.

– Нет, Джордж. Я просто смотрю на это дело с точки зрения твоих интересов, дружище. Было бы глупо если бы ты вступил в конфликт с МИДом.

– В таком случае я должен немедленно увидеть этого Гилиса. Где он?

– Разве я не сказал тебе, что я сломал ему челюсти. Поэтому, если его после ареста отправили в больницу, он не сможет побеседовать с тобой.

Олин посмотрел на Далласа и улыбнулся.

– Я спущусь вниз на минутку. А ты тем временем не мог бы поговорить со своим другом Реем?

– Конечно, – с комической серьезностью ответил Даллас и поднял трубку телефона.

Олин уже направился к двери, как в кабинет вбежал сержант.

– Лейтенант, – сказал он, – получено сообщение, что на 125 улице обнаружен голубой «паккард». В нем найдено тело какого-то мужчины.

Глаза Олина заблестели.

– Кто его нашел?

– О’Брайан, во время обхода. Он позвонил сюда к нам.

– Я еду туда. Скажи Моррису, чтобы взял всех свободных ребят, и пусть они отправляются со мной. Подтяни в тот район еще десяток людей в мундирах: наши силы могут понадобиться.

Олин сбежал по лестнице и вскочил в стоявший у подъезда полицейский автомобиль. Включил сирену и на полной скорости понесся по улицам. На 125 улице, грязной и темной, стояла толпа зевак. Еще издали Олин увидел три крытые полицейские машины. Люди толпились перед голубым «паккардом», стоявшим капотом у самого фонарного столба. Олин прошел через толпу и пробрался к «паккарду».

– Я не уверен, – доложил О’Брайан лейтенанту, – но, кажется, мы нашли Хотта.

– Хотта?

– Да. Он за передними сиденьями, прикрыт одеялом. Мы оставили так, как нашли.

Олин открыл заднюю дверцу машины. В эту минуту улицу заполнил вой нескольких полицейских машин. Олин приподнял одеяло, чтобы посмотреть на обнаруженный труп. Зрелище, которое предстало перед ними, было неожиданным даже для видавшего виды полицейского.

На полу лежало тело мужчины, страшно худое, до половины обнаженное. Лицо человека было очень распухшим. Оно хранило выражение крайнего испуга. Рот был заклеен пластырем.

– Почему вы считаете, что это Хотт? – спросил лейтенант полицейского.

– Когда-то я служил в Вельмор-Форм, – объяснил О’Брайан. – Одежда на этом человеке оттуда. И полицейский указал на метку на брюках, заляпанных болотной грязью.

– Но самого Хотта вы никогда не видели?

– Видел его фото в газетах и не сомневаюсь, что это он.

– Да, это Хотт, – согласился Олин. – Пошли отсюда.

Смрад, исходивший из машины, вызвал тошноту у лейтенанта. Один из полицейских осторожно снял пластырь со рта трупа.

– Отчего он умер? – спросил Олин, нервно разминая сигарету.

– Инфаркт, – ответил врач. – Я бы сказал, что он мертв уже больше суток.

– Ради бога! Откуда эта вонь в машине?

– Это газовая гангрена. Но это запах не от трупа. Если в машине находился кто-то, от кого исходил тот запах, то он тоже должен собираться на тот свет, если он там уже не находится.

Даллас подошел к Олину.

– Нашел что-нибудь? – спросил он, глядя на носилки с Хоттом.

– Это Хотт, – ответил Олин. – Без всякого сомнения. О’Брайан видел его фотографию.

Даллас свистнул. Единственный человек, который знал тайну сокровищ, – умер!

– Ты не думаешь, что Бид успел перед смертью у него что-нибудь выпытать?

Олин пожал плечами.

– Вряд ли. Кстати, он плохо кончает, наш приятель Бид. У него газовая гангрена. Он не мог далеко уйти отсюда.

Задумавшись, Даллас смотрел на толпу любопытных, стоявших поодаль. Он вдруг нахмурил брови. Посмотрел в сторону еще раз и тронул Олина за плечо.

– Я знаю, где искать Вида, – тихо сказал он. – Видишь вон ту девушку? У нее синий платок на голове…

Олин посмотрел в указанном направлении.

– Кто это?

– Это девушка Вида. Она живет вон в том доме в квартире 30, на последнем этаже. Уверен, что именно там мы найдем Вида.

– И откуда ты все это знаешь? – проворчал Олин. – Ну, если ты что-то скрываешь?..

– Ничего я не скрываю. Джек Бурус недавно только узнал об этой девушке. До сегодняшнего дня мы и понятия о ней не имели.

– Ты уверен, что это девушка Вида? – воскликнул Олин.

– Да.

Олин повернулся к О’Брайану.

– Видишь ту девушку в синем платочке? Приведи ее сюда.

– Мисс Джексон? – удивленно спросил О’Брайан. – Извините, лейтенант, вы уверены, что именно эта девушка вам нужна? Я знаю этот район и всех жителей, кто в нем проживает. Мисс Джексон – очень порядочная девушка. Много работает, одинока. Никогда не была в чем-нибудь замечена, и это может подтвердить весь дом.

– Ну, а теперь у нее появятся заботы, – буркнул Олин. – Приведи ее ко мне.

О’Брайан козырнул, подошел к Аните и сказал ей что-то на ухо. Потом вежливо взял под локоть и подвел к Олину. Темные глаза Аниты сделались круглыми от испуга, но она твердо смотрела ему в глаза.

– Вы знаете Верна Вида? – сразу взял быка за рога Олин.

– Да, я знала его, – тихо ответила Анита.

– Вот как! Где-то около месяца назад не у тебя ли он скрывался? Только не ври, – настойчиво спросил Олин. – У нас есть доказательства.

Девушка подняла глаза на лейтенанта, потом ее взгляд остановился на носилках. Санитар как раз натягивал простыню на лицо Хотта. Прежде чем лицо успело исчезнуть под простыней, Анита увидела его, ужасное и искалеченное. Она прижала руки к груди, лицо ее сделалось бледным.

– Кто? Кто это? – со страхом спросила она.

– Ты слышала мой вопрос, – повысил голос Олин, – я спрашивал…

– Кто это такой, умоляю вас, скажите мне! – повторяла она, указывая на неподвижную фигуру на носилках.

– Это некто Хотт, – ответил О’Брайан. – Прошу вас, мисс Джексон, отвечайте на вопрос лейтенанта.

– Хотт! Он умер?

В ее поведении было нечто такое, что Олин стоял растерянный и не мог из себя выдавить ни слова. Он многозначительно посмотрел на О’Брайана, давая ему разрешение продолжать разговор с девушкой.

– Да, он умер. Не обращайте на этого человека внимания. Почему вас должен беспокоить какой-то незнакомый вам Хотт? Лейтенант хочет знать все о Биде, – еще раз напомнил полицейский Аните.

Медленно, словно во сне, Анита подошла к носилкам.

– Могу я на него взглянуть? – обратилась она к санитарам.

– Это не слишком приятное зрелище, – сухо бросил один из санитаров, но подошел к носилкам и снял покрывало с трупа, Анита мгновение всматривалась в обезображенное лицо. В какой-то миг показалось, что она потеряет сознание. О’Брайан подскочил, чтобы поддержать девушку, и отвел от носилок.

– Что с ним случилось? – спросила она, судорожно сжимая руку полицейского. – Ведь ему осталось сидеть меньше двух лет, и он не мог убежать из тюрьмы.

– Что все это значит? – спросил обескураженный Олин и шагнул к девушке. Даллас остановил его.

– Позволь, я с ней поговорю, – поспешно сказал он и, прежде чем Олин успел возразить ему, уже стоял возле девушки.

– Его похитили из тюрьмы, – сказал Даллас Аните. – Хотели узнать, где он укрыл драгоценности раджи Читтабада. И эти люди наняли Вида, чтобы он вытащил его из тюрьмы. И это ваш приятель Бид убил его.

– Значит, это Бид? – девушка замерла.

– Да. А вы знали Хотта?

Анита резко подняла голову и посмотрела на Далласа с нескрываемой ненавистью на бледном лице.

– Это был мой отец, – почти выкрикнула она.

Прежде чем до Далласа дошел смысл этих слов, улицу быстрыми шагами перешел полисмен и подошел к Олину. За полисменом семенила мелкими шагами пожилая женщина.

– Господин лейтенант! Эта женщина говорит, что видела Вида.

– Где?

– Он поднимался на последний этаж нашего дома, – ответила за полисмена перепуганная старушка. – Большой такой и грубого вида парень. Он выглядел очень больным и волочил по лестнице за собой винтовку.

– Где ваш дом?

– Номер 30, вот тут.

– Вы говорите, что у него винтовка? А как она выглядит?

– Я не знаю… Похожа на автомат.

– Благодарю вас, – сказал Олин и показал знаком полицейскому, что он и старушка больше не нужны ему.

– Итак, парни, берем его!

– Подожди минутку, – вмешался Даллас, хватая лейтенанта за руку. – Ты что, не хочешь иметь его живым?

– Не от меня будет зависеть, останется он живым или будет убит.

– А может, он знает, где находится клад? Надо во что бы то ни стало взять его живым.

Олин неподвижным взглядом посмотрел на Далласа.

– Плевать мне на этот клад.

– Ну, что же. В таком случае мне придется кое-где сказать пару слов. Если страховая компания захочет узнать имя офицера полиции, который лишил ее четырех миллионов долларов, я назову твое имя.

Олин бросил окурок сигареты на землю.

– Уйди с моей дороги! Я уже сыт тобой по горло!

– Если пойти наверх без оружия, то можно захватить его живым, – не сдавался Даллас, пытаясь убедить лейтенанта. – Разреши мне самому подняться наверх, я попробую поговорить с ним. Я скажу, что пришел к мисс Джексон. Авось мне удастся обмануть его…

Анита тронула рукой плечо Олина.

– Я заберу у него оружие, – спокойно сказала она. – Ничего не случится, не беспокойтесь. Потом вы придете и заберете его.

– Ты сама не понимаешь, что говоришь! – раздраженно сказал Олин. – Это очень опасный тип. Уйдите оба с дороги! Пойдем, парни!

– Разреши идти ей, – снова вмешался Даллас. – Я смогу пойти следом за ней. Если Бид откроет огонь, он перебьет половину твоих людей.

– Я же сказал тебе, что ты не пойдешь туда! – зло крикнул Олин.

Анита вдруг повернулась и бегом побежала к своему дому. Никто не смог задержать ее – и она скрылась в подъезде.