Текст книги "Том 20. Дни печали мисс Халагген"
Автор книги: Джеймс Хедли Чейз
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)
9 часов 30 минут утра. 6 июля
Жак Кастой, помощник директора местного отделения «Паккард моторе», легким пружинистым шагом вошел в офис. Швейцар почтительно приветствовал его и проводил до лифта.
Кастой был из тех людей, которые постоянно поддерживают спортивную форму. Здоровье его было в безукоризненном состоянии. Его самодовольной физиономии позавидовал бы всякий.
Войдя в свой кабинет, он тут же нетерпеливо нажал кнопку звонка, вызывая секретаря. В ожидании он снял шляпу и пригладил перед зеркалом волосы. Поправив галстук и еще раз взглянув в зеркало, он остался доволен своей внешностью.
Дверь открылась, и на пороге возникла элегантная блондинка с голубыми глазами и гибкой спортивной фигурой. Он улыбнулся ей, садясь за письменный стол.
«Сегодня наш боров явился в хорошем настроении», – неприязненно подумала девушка о своем шефе.
«Чертовски хороша! – в свою очередь подумал Жак. – И как всегда в превосходной форме!»
Соблюдая субординацию, она почтительно кивнула ему головой.
– Ну, Мэри, не будьте такой недотрогой. Сделайте еще несколько шагов вашими прелестными ножками, чтобы я мог вас получше рассмотреть, – игриво проговорил Жак.
– Вы прекрасно можете рассмотреть меня и с такого расстояния, – ответила она. – Какие будут распоряжения?
Кастой взял карандаш и задумчиво покрутил его в пальцах. Лицо его несколько побледнело.
– Садитесь, я хочу с вами поговорить.
Мэри села, заботливо оправив юбку. Слегка наклонясь вперед, Кастой с неподдельным интересом наблюдал за ее манипуляциями. По его мнению, каждая красивая девушка, имеющая изящные ножки, должна демонстрировать их при каждом удобном случае.
– У вас на чулке спустилась петля, – сказал он, вытягивая шею с явным намерением рассмотреть ногу.
Мэри наклонилась, проверила чулки и нашла их в безукоризненном состоянии.
– Посмотрите немного выше. Неудачная покупка, если учитывать цены на чулки…
Мэри слегка приподняла юбку, но вновь не обнаружила дефекта.
Кастой встал из-за стола и подошел к ней.
– Вы же совсем не туда смотрите, – строго сказал он, приподнимая юбку.
Она хлопнула его по руке, поправляя юбку.
– Я должна была сразу догадаться, – с горечью сказала девушка. – Одна из ваших многочисленных уловок…
Кастой бросил на нее сияющий взгляд.
– Кажется, я плохо рассмотрел, а может, мне просто показалось, – усевшись рядом, он, словно невзначай, взял ее за руку. – Вообще-то, я редко ошибаюсь, и вы прекрасно знаете…
Она высвободила руку и напряглась, ожидая неприятностей.
– Может быть, мы все же начнем работать? – сказала она.
Кастой покачал головой.
– Ах, Мэри, ну почему вы мне не доверяете? – посетовал он, грустно качая головой. – Знаете, малютка, как это было бы прекрасно, пойди вы мне навстречу…
Мэри нахмурилась.
– Я тут же оказалась бы в роддоме, рискни пойти вам навстречу, – едко ответила она. – Итак, мы работаем или как?
Кастой вновь вздохнул. Вот и пойми этих женщин! Бывали дни, когда Мэри отвечала взаимностью на его шутки.
Он сел обратно в кресло и принялся критически ее рассматривать. Без сомнения, в последнее время у нее какой-то усталый и раздраженный вид. Решив не говорить больше комплиментов, он принялся диктовать ей деловые письма.
Было около десяти, когда они закончили работу, и он милостиво отпустил ее.
– Возьмите выходной, малышка. Я вскоре уйду и вряд ли появлюсь сегодня.
Она молча посмотрела на него и, так ничего и не сказав, вышла из кабинета. Кастой нахмурился. День явно начался неудачно.
Дверь отворилась, и на пороге появился Генри Перминджер. Кастой бросил на него быстрый взгляд и мысленно застонал. Решительно ему не везет: по всему было видно, что Генри в очень плохом настроении.
– Что у тебя стряслось? – вместо приветствия спросил Жак.
Генри плюхнулся в кресло и тяжело вздохнул.
– Ну и красотка, не правда ли? – сказал он.
Кастой нахмурился.
– О ком это ты? – строго спросил он.
– О мисс Микельсфилд, о ком же еще. Ты просто баловень судьбы, раз имеешь такую секретаршу!
– С чего это ты взял?
Генри бросил на него игривый взгляд.
– Ну как же… Ты же холостяк. Держу пари, вы прелестно проводите время вместе…
Кастой выпрямился.
– Минутку, Перминджер! Не люблю трепать языком на подобные темы! Здесь, между прочим, деловая контора, и люди здесь занимаются исключительно работой!
– Так-так-так! Скажи, пожалуйста! Вам в ваших кабинетах только и остается, что флиртовать с секретаршами, пока такие парни, как я, делают за вас всю работу, не имея и минуты свободного времени.
Кастой решил переменить тему разговора.
– Очевидно, ты пришел только затем, чтобы расписать мне прелести моей секретарши?
Лицо Генри моментально помрачнело.
– Нет, конечно, – неохотно произнес он. – Я пришел к тебе, старина, за советом.
Кастой довольно улыбнулся. Такой поворот разговора его вполне устраивал. Усевшись поудобнее, он закурил сигарету.
– Весь к твоим услугам, – сказал он, а в голове мелькнула мысль, не пришел ли Генри занять денег, но тут же вспомнил, что когда Генри нужны деньги, он придерживается иных тем в разговоре. Это его несколько успокоило. Генри нервно потер рука об руку.
– Так вот, – начал он. – Мы поссорились. Я и Сади. Вчера она выставила меня за дверь.
Кастой сочувственно заворчал.
– Славная у тебя жена, – сказал он. Жак часто задумывался над тем, как могла такая красивая девушка, как Сади, влюбиться без памяти в Генри. Он и сам не прочь был бы оказаться на месте Перминджера.
– Славная-то она славная! Но смотри на вещи под необычным углом. Подумать только, она обвинила меня в том, что я имею привычку глазеть на других женщин. Набралась наглости и заявила, что я даже приударяю за некоторыми из них.
Кастой неопределенно пожал плечами.
– И это правда?
Генри отвел взгляд.
– Сказать по правде, она недалека от истины. Но она не должна была иметь об этом ни малейшего представления.
– Кстати, Перминджер, случайно речь идет не о той блондинке, с которой я тебя видел однажды вечером?
Генри нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
– Спокойно, старина, – миролюбиво ответил Кастой. – Не надо горячиться. Я только хотел сказать, что то была не Сади.
Генри отрицательно покачал головой.
– У меня с ней чисто деловые отношения. Она хотела купить одну из наших машин.
– И купила? – ехидно поинтересовался Жак.
Генри пропустил его шпильку мимо ушей.
– Полагаю, – продолжал Кастой, – ты ей пускал пыль в глаза.
– Хватит! Мне нужен совет, а не нравоучения! Я ушел от Сади. Что мне теперь делать?
– Ты ее оставил? – Кастой удивленно приподнял бровь. – В таком случае я посоветовал бы тебе обратиться к психиатру.
– Но я же тебе сказал, что это была ссора. Я просто не мог остаться в квартире.
– И ты оставил ее совершенно одну? – Кастой сожалел, что не знал об этом раньше. Он мог бы воспользоваться случаем и нанести визит Сади.
– Я хочу, чтобы ты пошевелил мозгами и дал хороший совет.
Кастой снова пожал плечами.
– Нет ничего проще. Вернись домой, обними ее за плечи и с покаянным видом скажи, что ты болван, что, кстати, соответствует истине, но очень ее любишь. И все будет о’кей.
Генри пристально посмотрел на него.
– Ты действительно так считаешь? Господи, как бы я желал, чтобы так и было!
Кастону стало скучно.
– Разумеется, так и будет, – он встал. – Мчись домой и сделай то, о чем я говорил. Ручаюсь, она уже сожалеет о своем вчерашнем поступке.
Генри радостно вскочил на ноги.
– Бегу! Это чертовски мило с твоей стороны. Надеюсь, когда-нибудь я отплачу тебе той же монетой…
– Давай, давай, – Жак подтолкнул Генри к двери. – Вот увидишь, все уладится. И не забудь поцеловать ее от меня.
Он посмотрел вслед Генри и, вздохнув, вернулся в кабинет.
Глава 159 часов 45 минут утра. 6 июля
Равен, сидя на кровати, смотрел на трех верзил, переминавшихся с ноги на ногу у стены. Лефти, Маленький Джо и Молти поверили Равену и решили следовать за ним до конца. Пока что они прозябали в нищете. Но они не осуждали за это своего босса. По отношению к ним он был честен. Предложил быть его помощниками, и они согласились. По крайней мере, до сих пор не голодали. Порой они проводили кое-какие операции, не согласующиеся с уголовным кодексом, но жизнь оставалась нищенской, правда, беден был и сам Равен. Но они терпеливо сносили лишения, продолжая верить ему.
Сейчас наступил наконец тот момент, когда он может сказать, что оправдал их доверие. Он отдавал отчет, что они из себя представляют. В настоящий момент у них не осталось ничего человечного. Единственное, что их интересовало, – это деньги. Но ни один из них не мог добыть их самостоятельно, без его таланта организатора. Что ж, наступило время вознаградить их за терпение и преданность.
Равен окинул взглядом сообщников, наслаждаясь предстоящим триумфом.
– Итак, парни, – начал он, – я вызвал вас потому, что ситуация изменилась. У меня есть для вас приятные новости. Когда-то я говорил вам, что мы заберемся на самую вершину. Помните?
Трио у стены беспокойно зашевелилось, продолжая тем не менее внимательно слушать. Глаза их были жесткие, а челюсти беспрерывно двигались, пережевывая резинку.
– Вернувшись в родные края, я хотел работать в паре с Мендеттой. Но он обманул меня, мерзавец! И я поклялся ему отомстить. Вы верили в меня и долго ждали. Не ворчали, исправно выполняя мои приказания. И вот ваше терпение вознаграждено!
Троица хранила молчание, ожидая, что он скажет дальше.
– Мендетта был защищен, – продолжал Равен, говоря подчеркнуто в прошедшем времени. – Пока он был жив, развернуться было нельзя. Теперь, когда он мертв, мы спокойно можем взять все в свои руки.
Троица вновь зашевелилась, выражая готовность выполнить любой приказ.
– Я уже встретился с Грентомом. Он не будет устраивать историй. Через день-два у меня появятся деньги. Мы берем дело в свои руки и кардинально реорганизуем. Я буду по-прежнему руководить вами, а вам останется лишь выполнять мои приказы. Скоро у вас появится достаточно зеленых бумажек.
Молти, маленький итальянец, с жесткой линией рта и черными, налитыми кровью глазами, качнулся от стены.
– Ты много раз говорил нам, босс, что станешь когда-нибудь во главе дела, и вот это произошло. Но почему ты не приказал убрать Менделу кому-нибудь из нас?
Равен укоризненно покачал головой.
– А кто тебе сказал, что его убил я?
Трио обменялось веселыми улыбками.
Равен встал.
– Подождите, парни. Сейчас я переговорю с Грентомом и выясню, сколько будет получать каждый из вас.
Он вышел, оставив их в своей комнате.
Глава 1610 часов 30 минут утра. 6 июля
Дежурный полицейский, покусывая авторучку, с неприязнью смотрел на Джека. Он всегда недолюбливал журналистов, вечно появляющихся в самый неподходящий момент и изводивших полицейских каверзными вопросами. Насколько было известно Джексону, Джек в этом отношении не был исключением. По мнению Джексона, у этого репортера был особый талант делать себя совершенно невыносимым. Джек же, которому до сих пор не удалось собрать мало-мальски серьезный материал для криминальной колонки, кроме разве что нескольких мелких правонарушений, тоже пребывал в скверном расположении духа. Ему хотелось поскорее освободиться, чтобы вплотную взяться за дело Мендетты.
Польсен, правда, приказал не совать нос в дела этого гангстера, но кто же станет слушать этого старого хрыча. Хотя ему и грозит увольнение за строптивость, Джек обязательно раскопает тайну похищения сестры Флетчера. Он отдавал себе отчет, что он достаточно хороший репортер и без куска хлеба не останется. Не эта газета, так другая, какая разница. Сейчас же его раздражало множество мелких заурядных происшествий, о которых необходимо дать репортаже в газету.
Вот уже час он торчал в главном полицейском комиссариате города, ожидая утренних отчетов из районных участков. После этого он нарисует общую картину состояния преступности и даст материал. Конечно же, не на первую полосу, а где-нибудь на третьей странице одну-две колонки. Но и из-за этого дело сестры Флетчера будет дожидаться вечера.
Джексон тяжело вздохнул.
– Мне право жаль, что мы даем так мало информации. Смотреть противно, как ты здесь бездельничаешь. Почему бы не прогуляться по свежему воздуху, пока обработают информацию?
Джек положил ноги на деревянную скамейку и закрыл глаза.
– Оставь меня в покое, – буркнул он. – Ты мне тоже изрядно надоел, но мне платят деньги за протирание штанов на ваших скамейках, так что прибереги свои шутки для других.
Джексон что-то сердито проворчал в ответ и вернулся к прерванной работе.
– Сегодня ничего серьезного, – проговорил он, тщательно записывая последний рапорт. – У вас очень легкая жизнь, мистер Эллинджер.
– Именно тогда, когда не происходит ничего серьезного, моя жизнь становится невыносимой, – огрызнулся Джек. – Например, что я могу выжать из мелкой кражи и незначительного мошенничества? Вот если бы произошло изнасилование или убийство, тогда я смог бы опубликовать материал на первой полосе.
Джексон бросил на него неприязненный взгляд.
– Какой вы все же неприятный народ – журналисты! – проговорил он.
– А ты случайно не знаешь, сколько девушек нашего города исчезло в этом году? – вдруг спросил Джек.
– Это не по моей части, – качая головой, поспешно ответил Джексон. – Надо поинтересоваться в отделе, который ведает исчезновениями людей. А что, от вас ушла девушка?
– Я думаю вот над чем, Джексон: есть ли в этих разговорах хотя бы доля правды?
– Ни капли, – смеясь ответил Джексон. – Подумайте сами и поймете, что в нашем городе в наше время бесследно исчезнуть невозможно.
– Что-то я не очень тебя понимаю. Объясни конкретнее.
Джексон улыбнулся и, откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди.
– Предположим, возьмем такое преступление, как изнасилование, – нравоучительным тоном начал он. – Разве можно изнасиловать женщину против ее воли? А эти россказни о бесследном исчезновении девушек? Поговаривают, что к этому делу приложили руку сутенеры. Но разве можно девушку против ее воли сделать проституткой? Это в нашем-то городе? Да об этом тут же стало бы известно! Другое дело, когда женщины занимаются столь малопочтенным ремеслом и извлекают из этого выгоду. Но это уже их личное дело. В нашей стране каждый волен выбирать себе дело по собственному вкусу.
Джек молча размышлял.
– А если этих девушек шантажируют или, к примеру, терроризируют? Что ты на это скажешь?
– Не могу в такое поверить. Слишком рискованно, – протянул Джексон, задумчиво качая головой. – Ведь достаточно хотя бы одной из девушек подать жалобу… сразу же будет проведено расследование, и закон защитит их.
– Ну, а если они не в состоянии подать жалобу? – не унимался Джек.
Джексон нахмурился.
– На что это ты намекаешь? – подозрительно спросил он. – Тебе что-нибудь известно?
Джек сделал отрицательный жест.
– Нет, пока ничего не известно, – нехотя признался он. – Но эти слухи меня заинтересовали. Мне кажется, женщину все же можно принудить заниматься проституцией, если хорошенько запугать ее. Может быть, я и ошибаюсь, но, по всей видимости, в нашем городе происходит именно это. Я говорю на полном серьезе, Джексон, и если я обнаружу что-нибудь в этом роде, вам придется серьезно поработать.
В приемную вошел Генри Перминджер в сопровождении полицейского.
– Этот парень утверждает, что мы забрали его жену, – с порога сказал коп. – Не хотите ли с ним поговорить?
Джексон бросил подозрительный взгляд на Генри.
– Что там у вас стряслось?
У Генри был испуганный вид.
– Я Генри Перминджер, – представился он. – И я хочу повидать свою жену.
Рот Джексона превратился в тонкую бескровную линию.
– Не понимаю, почему вы пришли сюда. У нас ее нет.
– Тогда где же она? – растерянно спросил Генри.
– Как все это понимать?
Генри стал нервничать.
– Не знаю. Я пришел домой и нашел вот эту записку, – он передал Джексону клочок бумаги. Заинтригованный. Джек навострил уши. Его явно заинтересовал такой оборот дела.
Прочитав записку, Джексон вернул ее Генри.
– Прошлой ночью мы никого с такой фамилией не привозили ни в один из полицейских участков. Держу пари, она водит вас за нос.
Генри растерялся еще больше.
– Может быть, вам об этом все же не доложили?
– Хорошо. Я сейчас для верности позвоню в ваш район и узнаю. – Придвинув к себе телефон, Джексон набрал номер. Переговорив с кем-то, он положил трубку и обернулся к Генри. – Нет, они тоже ни о чем не знают.
Генри уже был близок к панике.
– Так что же мне теперь делать?
– Но ведь это ваша жена, мистер, – терпеливо сказал Джексон, которому начала уже надоедать вся эта история. – Вам лучше знать, где она может быть. Для меня картина ясна – она попросту вас надула. Возвращайтесь домой, и, если это была шутка, она уже дожидается вас.
Генри послушно повернулся и пошел к двери. Джек быстро встал и устремился за ним, не обращая внимания на протест Джексона.
Совершенно подавленный, Генри шел по улице, не замечая ничего вокруг. Он не представлял, что ему делать. Без сомнения, Сади не оставила бы такой записки, не имея на то серьезной причины. Она написала, что ее увозят в полицейский участок как свидетельницу преступления, и просила Генри немедленно приехать за ней.
Джек догнал Генри на углу улицы.
– Послушайте, Перминджер, – сказал он, – объясните толком, что произошло с вашей женой?
– Черт возьми, откуда ты взялся и почему интересуешься моей женой? – удивился Генри, пожимая ему руку.
– Пойдем-ка пропустим по стаканчику, – предложил Джек, беря его под руку и заворачивая к ближайшему бару. – Просто я слышал твой разговор в полицейском управлении. Так что же случилось с твоей женой?..
В баре, после большой порции виски, Генри принялся изливать душу. Он подробно рассказал о ссоре с Сади, происшедшей накануне, и о том, как он оставил ее одну.
– Сегодня утром я почувствовал себя подлецом и решил вернуться. Когда я вошел в квартиру, там горел свет, а записка под моей подушкой извещала, что жену увезли в полицейское управление для дачи показаний. В этой записке Сади просила меня идти луда. – Он сделал паузу, запив ее солидной порцией виски.
Джек был заинтригован рассказом Генри. Сначала он подумал, что Сади решила преподать мужу урок, но объяснение не удовлетворяло его инстинкт журналиста. Зачем ей было пугать его таким образом? Свидетельницей какого преступления она оказалась? Нет, простых объяснений здесь не было.
– Я верил, что полиция существует для того, чтобы оказывать помощь населению, – ворчал между тем Генри. – А этот коп разговаривал со мной так, будто я сумасшедший.
– Ему приходится выслушивать подобные истории по несколько раз в день, так что твои заботы его совершенно не интересуют. Где ты сейчас живешь?
Генри назвал адрес. Джек тут же навострил уши.
– Но это же тот самый дом, где живет Мендетта!
Генри кивнул.
– Совершенно верно. Уже несколько недель я пытаюсь встретиться с этим типом, чтобы продать ему автомобиль. Мы живем на одном этаже, но до сих пор я его не видел.
Джек встал. В этой истории было что-то не так. Шанс небольшой, но упускать его не следовало.
– Поехали к тебе, старина, – Джек махнул рукой, подзывая свободное такси.
В квартире Джек не обнаружил ничего подозрительного. Он несколько раз обошел все помещения, засунув руки в карманы и о чем-то сосредоточенно думая. Генри с напряженным вниманием наблюдал за ним, сидя на ручке кресла.
– Она взяла с собой чемодан или какие-нибудь вещи? – внезапно спросил Джек.
– Не знаю, – озадаченно ответил Генри. – Я как-то не догадался проверить.
– Так посмотри сейчас, старина.
Генри прошел в спальню и вскоре вернулся несколько растерянный.
– Она ничего не взяла с собой. Только маленькую сумочку.
Это сообщение неприятно поразило Джека. Ни одна женщина еще не покидала мужа, не прихватив что-либо из своих вещей.
– Подожди минутку, – сказал Джек. – Пойду спрошу у соседей. Может быть, они что-то видели или слышали…
Генри побледнел.
– Ты думаешь, с ней что-нибудь случилось?.. – заикаясь проговорил он.
– Я пока ничего не думаю, – отрезал Джек. – Просто хочу сходить и выяснить. Надо же найти какую-нибудь ниточку. Посиди минутку спокойно.
Он вышел из квартиры, пересек лестничную площадку и позвонил в квартиру Мендетты. Не получив никакого ответа, позвонил вторично, более настойчиво, но с тем же результатом. Генри стоял в дверях своей квартиры, безмолвно наблюдая за Джеком.
– Похоже, там никого нет, – наблюдая за несколькими безуспешными попытками Джека, наконец сказал он.
Джек задумчиво почесал кончик носа.
– Позвони портье и узнай, в котором часу Мендетта вышел из дома.
Пока Генри звонил, Джек осторожно вставил в замочную скважину отмычку. Он не стал открывать дверь, но легкий поворот отмычки дал ему понять, что запросто это сделает.
Генри вернулся с растерянным видом.
– Портье уверяет, что Мендетта не выходил из дома.
Джек вновь нажал кнопку звонка и держал несколько секунд, вслушиваясь в трель звонка по ту сторону двери. Наконец Джек решился.
– Я сейчас войду в квартиру.
– Ты не должен этого делать, – начал было протестовать Генри. – Они, скорее всего, еще спят…
Джек насмешливо смотрел на него.
– Что-то очень уж крепко. У меня такое предчувствие, что там не все ладно.
Он аккуратно повернул отмычку, нажал на ручку, и дверь квартиры бесшумно открылась. Джек осторожно просунул голову в дверной проем. В гостиной, распластавшись на полу, в луже крови, лежал Мендетта. Дверь спальни была распахнута, и Джек мог видеть ноги Джейн, тоже лежащей на полу. Джек непроизвольно сглотнул. Он таки получил сенсационный репортаж для своей газеты! Быстро повернувшись, он едва не сбил с ног Генри, входившего вслед за Джеком в квартиру.
– Господи! – воскликнул Генри, увидев учиненное побоище.
Джек вытолкал его на лестничную площадку.
– Тише! – прошипел он. – Ступай к себе и найди чего-нибудь выпить!
Генри послушно вернулся в квартиру. Джек тщательно прикрыл дверь квартиры Мендетты, присоединился к Генри и тут же схватился за трубку телефона.
– Здесь очень скоро станет чертовски жарко, – многообещающе сказал он, набирая номер. – Кстати, твоя жена была знакома с семейством Мендетты?
Генри приготовил лошадиную дозу виски.
– Ты думаешь, она как-то замешана в этом?..
Джек его не слушал. В этот момент он уже разговаривал со своим шефом.
– Мендетту прикончили, – сказал он. – Я только что вышел из его квартиры. Пока об этом знаю только я, даже копы не в курсе дела. Надо подготовить экстренный выпуск.
Генри сразу же загорелся.
– Диктуй репортаж.
Присев, Джек несколькими короткими фразами продиктовал сообщение об убийстве Мендетты и его жены.
– Что ты там делаешь? – спросил редактор.
– Да кое-какие неприятности у моего знакомого. Сейчас я здесь все приведу в порядок. Через десять минут после выхода экстренного выпуска здесь будет чертовски много народу. Сейчас я уведомлю полицию.
– Когда закончишь, немедленно возвращайся в редакцию, – приказал Генри. – Я должен позвонить Польсену. Мне необходимо знать его мнение о случившемся.
– К черту Польсена! У меня на руках сенсационный репортаж, и я не позволю этому мерзавцу наложить на него лапу!
Джек повесил трубку и повернулся к Перминджеру.
– Ты должен мне помочь, дружище, – сказал он. – Нужно спуститься к портье и попросить его открыть дверь квартиры Мендетты. Не нужно, чтобы кто-то знал, что я уже побывал там. Иди, нужно сделать это оперативно.
Слабо протестуя, Генри бросился вниз.
