Текст книги "Блондинка-рабыня"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Картер Браун,Питер Чейни
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Глава седьмая

Магазин «Бравура» в Вествуд-Виллидж выглядел как раз так, как подобает заведению, где следует покупать бюстгальтер с чашечками под прозрачную блузку. Угрюмого вида брюнетка в шерстяном вязаном платье с длинной молнией спереди соблаговолила лишь слегка поднять брови, когда я облокотился на стойку.

– Я бы хотел видеть мистера Уоррена, – вежливо обратился я к ней.

Она медленно покачала головой.

– Сегодня пятница!

– Я знаю.

– Так зачем же вы тратили время на то, чтобы прийти сюда? – фыркнула брюнетка.

– Это что, секретный код? – с надеждой осведомился я. – Если я правильно догадался, то отзыв должен быть что-то вроде: «Завтра – воскресенье». И тогда я смогу увидеть шефа Тайного Отделения организации «Бравура Бутик»?

– О боже! – Она выразительно закатила глаза. – Я встречала немало психов-оптовиков на своем веку, но вы что-то уже совсем особенное! Мистер Уоррен никогда не ведет переговоров с оптовиками по пятницам – для этого существуют дни с понедельника до четверга! Так что почему бы вам не прийти на следующей неделе, а?

– Я не оптовик, – сказал я резко. – У меня к мистеру Уоррену дело личное и очень срочное.

– С этого и надо было начинать. – Она откинула боковую доску стойки и мотнула головой в сторону заднего помещения. – Пройдите вон в ту дверь.

Я прошел через указанную дверь и сразу же больно ударился, наткнувшись на манекен в человеческий рост, с нелепой застывшей улыбкой на лице, облаченный в пурпурные бикини.

– Осторожнее! – раздался чей-то пронзительный голос. – Эти вещи стоят немалых денег, знаете ли!

Обладатель голоса бережно вернул манекен в прежнее положение и только потом смерил меня взглядом. Ему было лет тридцать. Плотного телосложения, начинающий полнеть. Жесткие каштановые волосы коротко подстрижены. Карие глаза навыкате придавали ему поразительное сходство с зачарованным принцем, который вот-вот превратится в лягушку. Светло-голубой свитер с глухим воротом совершенно не сочетался с шерстяными брюками болотного цвета и белыми ботинками на шнурках.

– Какого дьявола вам здесь нужно?! – набросился этот тип на меня.

Я напустил на себя тот холодный, бесстрастный вид, который меня неоднократно выручал в подобных ситуациях, и через несколько секунд это произвело на зачарованного принца-лягушку должное впечатление.

– Вы Тайлер Уоррен?

– Конечно. – Он беспокойно захлопал глазами. – А вы кто такой?

Я достал из кармана бумажник и раскрыл его так, чтобы перед его глазами мелькнула моя лицензия частного детектива – времени разобраться, в чем тут дело, у него не хватило.

– Капитан Шумейкер, – буркнул я. – Лос-Анджелес, Отдел насильственных смертей.

– Ох! – Уоррен-младший невольно скривил свои мокрые губы. – Извините, капитан. Все дело в том, что у нас здесь постоянно шатается всякая шантрапа, хотя им отлично известно, что они не имеют права сюда заходить.

– Вы бывали когда-нибудь в Венеции? – Мой вопрос был для него совершенно неожиданным.

– Один раз, несколько лет тому назад. Ездил вместе с отцом по делам, связанным с нашим бизнесом. Мы тогда объездили всю Европу.

– Очень интересно, мистер Уоррен, – осклабился я. – Но только я имел в виду другую Венецию – ту, которая в Калифорнии!

– Конечно, капитан. – Он слабо улыбнулся. – Это, наверное, выглядело глупо?

– Глупо, – согласился я. – Но вы так и не ответили на мой вопрос.

– Ну конечно, я бывал там несколько раз, – сказал Уоррен торопливо. – Почему вас это интересует?

– А вчера вечером?

– Нет. Я вообще там не был ни разу за последние пять-шесть недель. – Он засунул руки глубоко в карманы брюк и попытался было выпятить челюсть, которая предательски дрожала. – А почему вы этим интересуетесь, капитан? В чем дело?

– Обычное расследование. – Я процитировал стандартную строку из стандартного сценария допроса, столь часто демонстрируемого по телевидению. – Итак, где вы были вчера вечером, мистер Уоррен?

– В гостях у приятеля. Послушайте, капитан, я полагаю, что имею право…

– Вы знаете человека по имени Росс Митфорд?

– Митфорд? – Он поморгал глазами, потом отрицательно покачал головой. – Что-то не припоминаю.

– Как вы относитесь к своей бывшей жене, мистер Уоррен? – Я уставился прямо в его глаза. – Сколько времени прошло после вашего развода? Восемнадцать месяцев, кажется?

– Кармен? Эта сука! – Голос его окреп. – Я отношусь к ней точно так же, как относился в тот вечер, когда застал ее в постели с моим так называемым лучшим другом!

– Ну и что вы тогда чувствовали?

– Я мог бы убить эту продажную шлюху!

– И до сих пор испытываете к ней такие же чувства?

Выражение испуга внезапно появилось в его выпученных глазах.

– Оставьте это, капитан! Я совсем не то имел в виду! Я хотел сказать, что даже и не вспоминал о ней с тех пор, как нас развели.

– До недавнего времени ваша бывшая жена жила с Россом Митфордом. – Я принялся неторопливо раскуривать сигарету, а Уоррен глядел на мою спичку так, словно она вот-вот выбросит грибовидное облако атомного взрыва. – Тело Митфорда было обнаружено в жалкой трущобе, на первом этаже жилого дома в Венеции. Вчера ночью, – продолжал я невозмутимо, – его закололи.

– Какое это имеет ко мне отношение? – хрипло спросил он.

– Похоже на убийство из ревности, – пожал я плечами. – Ревность и ненависть – две самые сильные страсти после жадности. Никаких следов ограбления при этом не обнаружено. И потому мы ищем кого-то из тех, кто либо ненавидел, либо ревновал Митфорда! Быть может, этот «кто-то» – ее бывший муж? Бывший муж, который сохранил к своей прежней жене такие чувства, что не смог выдержать ее связи с другим!

– Вы с ума сошли! – Голос Тайлера сорвался на визг. – Мне ровным счетом наплевать, даже если бы Кармен разыгрывала из себя Белоснежку и жила со всеми семью гномами одновременно!

– Вы знаете человека по имени Луи? – прервал я его вопли.

– По-моему, я знаю двух-трех парней по имени Луи.

– Этот Луи – лысый, высокий, похожий на живой труп.

– Мне кажется… кажется, я не знаю такого. – Он механически принялся покачивать головой из стороны в сторону, словно изображал маятник на отцовских стенных часах.

– Но вы не уверены! – атаковал я его.

– Мне трудно припомнить в точности. – Он быстро облизнул свои мокрые губы. – Я хочу сказать, что мне приходится сталкиваться с уймой парней в моем бизнесе, капитан. Может быть, я когда-нибудь и встречал подобного человека, о котором вы говорите, но если это и так, все равно я совершенно его не помню.

– Его ближайшие приятели – два типа по прозвищу Чарли-Лошадь и Бурундук, – добавил я.

– Вы шутите? – Глаза Уоррена совершенно вылезли из орбит, когда он понял, что я не шучу. – Я никогда не встречал никого из них, это совершенно точно. Что за идиотские имена?! Да если уж встретишь подобных типов, их не забудешь!

«Какого черта? – подумал я. – Почему бы мне не выложить перед ним все козыри сразу?»

– «Приятель», у которого вы были вчера вечером, зовется Джеки Эриксон.

– Ну и дела! – воскликнул он. – Лучшая подружка Кармен? Послушали бы вы только, как она разинула свою пасть на нашем бракоразводном процессе. По ее словам выходило, что я один виноват в том, что Кармен влезла в постель к моему так называемому лучшему другу!

– Вы знаете девушку по имени Айрис Демпси?

– Айрис Демпси? – Тайлер едва выговорил это имя. Глаза его готовы были лопнуть, настолько они были выпучены после моих вопросов. – Я не уверен в этом.

– Интересно, помните ли вы хотя бы свое собственное имя? – разозлился я. – Пожалуй, мне стоит освежить вашу память. Айрис Демпси – это рыжеволосая красотка с великолепной грудью, и она работает сестрой в частном санатории.

За моей спиной раздались чьи-то тяжелые шаги, потом резкий повелительный голос произнес:

– Тайлер! Какого дьявола ты околачиваешься здесь? Или ты считаешь, что мое предприятие – один из тех борделей, где ты привык ошиваться? Да я мог бы выйти из магазина, прихватив добрую половину товаров, а эта глупая сучка так и не оторвалась бы от созерцания собственной персоны в зеркале.

– Угу, папа! – Тайлер Уоррен вяло улыбнулся. – Это – капитан Шумейкер из Отдела убийств, Лос-Анджелес.

Каждый дюйм из всех пяти футов и трех дюймов, составлявших внушительную фигуру Уоррена-старшего, дышал энергией, умом, несгибаемой волей, решительностью. Его густые седые волосы были гладко зачесаны, усы выровнены в ниточку с чисто воинской точностью. Широко расставленные серо-зеленые глаза были холодны, как океанские глубины. Костюм наверняка шил мастер своего дела – это было настоящее произведение искусства. Все остальные детали были подобраны самым изысканным образом, так что вместе составляли настоящую поэму в коричневатых тонах. Он стоял от меня на изрядном расстоянии, тем не менее я почувствовал, каким ледяным холодом и недовольством веет от него.

– Отдел убийств? – отрывисто переспросил он. – Какого черта ему тогда здесь нужно?

Сынок, путаясь в словах и захлебываясь слюной, истерическим тоном изложил ему всю историю о том, как его бывшая жена жила с человеком, которого убили прошлой ночью, и о том – по крайней мере, так следовало из его слов, – что капитан Шумейкер собирается с минуты на минуту арестовать его по обвинению в этом убийстве…

– Выйди вон отсюда и проследи, чтобы эта глупая гусыня в зале занялась хоть каким-нибудь делом, – приказал Уоррен-старший. – Я сам это улажу.

– Ну конечно, папа, – благодарно сказал Тайлер и бросился бегом к двери.

– Мой сын – ничтожество и дурак, капитан, – произнес Уоррен-старший презрительным тоном. – Он также теряет сознание от страха при малейшем нажиме на него. Но если бы он вообще был в состоянии совершить убийство, то уже много лет назад прикончил бы меня!

– Я предупредил, что это всего лишь обычное расследование, – вежливо сказал я. – Мы установили возможность прямой связи между вашим сыном и его бывшей женой, хотя она до недавнего времени жила с Митфордом – они расстались совсем незадолго до его гибели.

– Понимаю. – Он нетерпеливо фыркнул. – Хорошо, что я вовремя пришел. Еще пять минут, и мой сыночек, весьма возможно, признался бы, что виноват в этом убийстве, потому что наверняка решил бы, что это самый легкий способ избавиться от вас. Он не то чтобы идиот – просто лишен даже малейших признаков мужества! Он с самого начала знал, что их брак – форменное несчастье. Они ведь были одного поля ягода – Тайлер и эта девушка! Оба искали кого-то, кто мог бы послужить им опорой. Так что буквально с первой же минуты их супружеской жизни выяснилось, что они потерпели полный крах! И это мой единственный сын, капитан! – Он снова презрительно фыркнул. – Временами я вообще сожалею о том, что он появился на свет!

– Я беседовал с некой мисс Эриксон. Она…

– Я помню ее, – прервал меня Уоррен-старший. – Подруга Кармен. Вот у этой девушки силы воли хоть отбавляй! Если бы Тайлер женился на ней, это был бы его самый разумный поступок в жизни. – Холодная усмешка промелькнула под его аккуратными усами. – Полагаю, она вам сообщила, что я с самого начала не давал им жить! И чуть ли не один я виноват, что их брак оказался неудачным!

– Что-то в этом роде, – вынужден был признаться я.

– Мне кажется, тут все зависит от точки зрения. Да. Я в самом деле изводил Тайлера и в то же время в глубине души молился, чтобы он в один прекрасный день взбунтовался, послал меня к черту, сказал, чтобы я не смел лезть в его личную жизнь. Но только этот день так и не наступил, да теперь никогда уж не наступит! – Его губы скривились в горькой усмешке. – В конце концов я стал даже жалеть эту девушку. И мне не кажется, что она улеглась в чужую постель в поисках развлечений. Я лично думаю: ей настолько все опротивело, она так от всего устала, что ей легче было принять предложение, чем сопротивляться.

– Это звучит довольно грустно. – Я терпеливо слушал его.

– Так оно и было, – продолжал он. – Долгие годы она была под сапогом у своего брата – кинозвезды. Потом ухитрилась выйти замуж за Тайлера, который, в свою очередь, всегда был под сапогом у меня. Честное слово, я вполне мог бы пожалеть девушку, если бы только не одна вещь. – Он так сжал губы, что рот превратился в тонкую жесткую линию. – Тайлер добрался и до меня за те годы, что они прожили вместе. Мне не хотелось бы думать, что Кармен принимала в этом участие, но я совершенно не уверен, что это не так.

– Что значит «Тайлер добрался до меня»?

– Он начал красть. – Голос его был бесцветным. – Я, правда, не сумел поймать его на месте преступления – он оказался слитком хитер. Но в конце концов я раскрыл весь механизм его махинаций. Процент прибыли стал несколько снижаться, и это происходило буквально в каждом втором магазине, исключая разве те, в которых распоряжался лично я сам.

Стоило Тайлеру заняться магазином, как доход снижался. Так что через полгода я вернул его из Сан-Франциско обратно в Лос-Анджелес. Но и здесь история повторилась точь-в-точь – я думаю, это вас не удивит. Вот таким образом он и очутился в конце концов в этой лавочке. – Уоррен сделал небрежный жест рукой. – В этой жалкой дыре, где у него в подчинении только две девушки. И целая бригада экспертов по отчетности и торговле регулярно проверяет все его приходно-расходные документы.

Скажите, что он за человек, если стал воровать у собственного отца? – Он с шумом выдохнул. – Если я когда-нибудь найду все-таки доказательство его мошенничества, то немедленно упеку его за решетку, можете мне поверить, капитан!

– Я отлично понимаю ваши чувства, мистер Уоррен. – Сказав это, я решил предпринять последнюю попытку. – А может быть, наилучшим выходом для вашего сына была бы повторная женитьба? Он никогда не упоминал при вас имя Айрис Демпси – это такая рыжеволосая красотка, очень привлекательная?

Уоррен-старший негодующе фыркнул.

– Я видел ее всего один раз, месяца два назад. Я прилетел из Нью-Йорка раньше, чем предполагал, и потому оказался дома часов в двенадцать ночи, а не на другой день в полдень. Оба они возлежали на кушетке полуголые, а гостиная выглядела так, словно по ней пронесся ураган.

Разумеется, я взял их за шиворот и выкинул за дверь, сказав вдогонку, что они могут, если хотят, развлекаться перед домом на лужайке, только не под одной крышей со мной!

– Снова не та девушка?

– Тайлер всегда будет выбирать только неподходящих девушек! Такой уж он дурак!

– Пожалуй, мне пора идти. Благодарю за то, что вы потратили на меня столько времени, мистер Уоррен.

– Пусть вас это не беспокоит, – отозвался он, – и, пожалуйста, передайте от меня самый теплый привет капитану Ковальски.

– Так я и сделаю, – пообещал я.

– Он все еще работает в ночной смене?

– Разумеется. – Я поспешил к двери.

– Должно быть, вы почувствуете себя довольно странно, капитан, когда, войдя утром в его кабинет, увидите Ковальски сидящим как обычно за столом?

– С чего бы это? – огрызнулся я.

На этот раз его фырканье прозвучало торжествующе.

– Да потому, что Ковальски вот уже пять лет как лежит в могиле, капитан!

– Видимо, именно поэтому он больше не требует кофе к себе в кабинет по утрам, – осторожно заметил я.

– Я родился и вырос среди тех, кто торгует готовым платьем, и сам проработал в этой отрасли всю жизнь, но мне никогда еще не приходилось встречать копа, одетого в костюм стоимостью как минимум в три сотни долларов! – Он весело хохотал. – И ни один настоящий коп не стал бы слушать моих излияний о семейных делах в течение добрых пятнадцати минут. – Потом мистер Уоррен-старший склонил голову набок и внимательно посмотрел мне в лицо. – Шумейкер? Как-то это не слишком вяжется, а?

– Можете попытаться называть меня Холманом.

– Холман? – Он помолчал несколько секунд, потом звонко щелкнул пальцами. – А, теперь я вспомнил! Мэнни Кругер из Стеллара – мой старый приятель. Он пару раз упоминал ваше имя. Вы ведь тот самый парень, который берется улаживать всякие щекотливые дела, верно?

– Что-то в этом роде, – признался я.

– В таком случае наверняка за всем этим скрывается великий братец-кинозвезда Кармен?

– Все это с самого начала было непросто, – сказал я, – а после убийства Митфорда дело еще больше осложнилось.

– Хороший ответ, – вежливо одобрил Уоррен. – Тем более, что я не получил никакого ответа на свой вопрос. – Он снова фыркнул.

– Так и было задумано. Вы могли бы оказать мне большую услугу, мистер Уоррен, если бы не стали упоминать при вашем сыне, что рассказали мне о его связи с Айрис Демпси.

– Насколько глубоко увяз Тайлер в этом деле, Холман?

– Я и сам не знаю, – честно признался я. – Если вы выполните мою просьбу, я смогу выяснить это.

– Я вам могу сделать встречное предложение, – расставил точки над «i» Уоррен. – Я не стану ничего говорить Тайлеру, если вы дадите мне слово, что, как только вам станет ясно, в чем именно он замешан, – что бы там ни было! – вы немедленно дадите мне знать об этом!

– Договорились. – Я долгую минуту пристально смотрел на него. – Неужели вы и в самом деле до такой степени ненавидите своего сына, мистер Уоррен?

– И даже гораздо сильнее, – резко ответил он. – Никто на свете не мог бы даже отдаленно представить себе всю глубину ненависти, которую я испытываю к собственному сыну, Холман!

– И вы не чувствуете себя временами одиноко?

– Я потратил целую жизнь на то, чтобы заложить прочный фундамент будущего многомиллионного торгового предприятия. И ради чего?

Глава восьмая

Стремительная блондинка на этот раз была облачена в коротенький черный жакетик с длинными рукавами и белые брючки, облегавшие ее так плотно, словно они были второй кожей красотки. Между полами жакетика и поясом брючек золотилась ничем не прикрытая полоска атласной кожи. Чуть повыше пупка поблескивала обвивавшая смуглое тело металлическая цепочка.

Она устремилась вперед так быстро, что я и на этот раз не успел досмотреть до конца сладостный сон наяву: я как раз приценивался к ней на местном невольничьем рынке и предлагал за нее доллар семьдесят пять – именно за эту цену она мне и досталась в моих грезах.

– Думаю, мы можем подождать в грузовике, – прервала мой сон Ева. – Если вы везучий, мистер Холман, то вам удастся переговорить с Рэем: у него скоро будет десятиминутный перерыв.

– Если бы я был продюсером и оплачивал участие Пакстона в фильме, – проворчал я. – то уж не дал бы ему попользоваться ни единым лишним центом!

– Все в порядке, Фрэнк, – бросила она телохранителю, который опять слонялся возле трейлера.

Я внимательно проследил за ее подрагивающими на ходу ягодицами, когда мы поднимались по лестнице, и вслед за ней вошел в прохладный салон.

– Это тот самый Фрэнк? Интересно, пытался ли кто-нибудь научить его говорить?

– Его наняли не для того, чтобы он разговаривал, – холодно ответила блондинка. – Не хотите ли пока выпить чего-нибудь? Рэй, правда, пьет только шампанское, потому…

– …что, по его мнению, это одна из самых милых деталей, которые считаются высшим классом, – закончил я фразу за нее. – Я с удовольствием выпью, спасибо, и, пожалуйста, называйте меня Риком, даже если я вам и несимпатичен, ладно?

– Хорошо, Рик, – вспыхнула Ева. – Но я давно пришла к выводу, что это не вы лично несимпатичны мне, а ваше отношение к Рэю.

– В следующий раз я захвачу свою книжку для автографов, – пообещал я.

Она подала мне бокал, потом наполнила еще один. В какое-то мгновение я успел уловить расчетливый огонек в ее сапфировых глазах, но, когда Ева повернулась ко мне, он уже погас. Она подняла свой бокал, скривив полные губы в загадочной усмешке.

– Быть может, я просто слегка ненормальная в отношении к Рэю. Вот хотя бы эта штука… – Она просунула большой палец под цепочку и туго натянула ее, так что на атласной коже остался рубец. – Я ношу ее сегодня с самого утра и только совсем недавно вдруг поняла, что в этом выразилось, скорее всего, бессознательное желание продемонстрировать всем и вся мое полное подчинение Рэю, мою рабскую зависимость от него, если хотите! Так почему бы нам не заключить соглашение: будем уважать чувства друг друга к Рэю!

– Может быть, вы согласитесь пообедать со мной сегодня вечером, чтобы окончательно договориться по всем пунктам перемирия? – предложил я.

– Мне очень жаль, Рик. – Ева оттопырила нижнюю губу с такой очаровательной гримаской, что было очевидно: на это потрачены долгие часы тренировки перед зеркалом. – Я бы очень хотела, честное слово! Но это совершенно безнадежно! Когда съемки у Рэя в разгаре, мне ни за что не выкроить и минутки свободного времени.

– Что ж, – с сожалением пожал я плечами, – если он когда-нибудь выставит своих рабов на аукцион для продажи, то уж я-то явлюсь туда первым и предложу хорошую цену!

– Это очень галантно с вашей стороны, Рик! – Ее глаза мягко светились. – Как только я увижу вас в зале, немедленно сброшу все, что на мне будет, оставлю только цепочку!

Я поднял свой бокал и предложил:

– Выпьем за этот день!

– И за ту ночь, которая за ним последует! – Она лукаво подмигнула мне поверх своего бокала.

– Сегодня утром я беседовал с психоаналитиком Пакстона, – сообщил я, – и кончилось тем, что я невзлюбил его почти так же, как вашего босса. Полагаю, это уже немалое достижение.

– Рэй так волновался, что вы не позвонили ему вчера вечером, он мне рассказал решительно все. – Ева слегка приподняла плечи. – Наверно, именно для этого и служат девушки-Пятницы? Может быть, мне не следует спрашивать – но Рэй так рассчитывает на вас! – вы чего-нибудь добились, Рик?

– Не думаю, что это можно назвать большими успехами, – честно признался я. – Ведь я до сих пор не нашел его сестру.

– Бедная девочка! – прошептала Ева. – Она, должно быть, чувствует себя такой одинокой…

Внезапно дверь широко распахнулась, и на пороге появился Мужчина с большой буквы. Силуэт его четко вырисовывался в резком солнечном свете.

Я понял, но слишком поздно: мне, прежде всего, вообще не следовало заходить в салон, и я не должен был угощать его девушку шампанским. Сомбреро было низко надвинуто на лоб, но я видел, что глаза его сверкают холодной яростью. Одежда и сапоги были покрыты пылью, на боку висела кобура, а в ней зловеще поблескивала рукоятка кольта.

У меня перехватило дыхание, когда его правая рука вдруг дернулась. Но тут же я с облегчением перевел дух и почувствовал себя счастливым, ибо рука его, не трогая кобуру, медленно поползла вверх, добралась до роскошных усов и стала их нежно поглаживать.

– Да не стой же как столб, Ева, – сказал Пакстон нарочито тихим голосом. – Мне сейчас совершенно необходимо шампанское. Этот вонючий потрох, который почему-то называет себя актером, Джил Мейер, только что в шестой раз переврал свою реплику!

Чары развеялись. Я снова был в трейлере, в обществе знаменитого актера и его девушки-Пятницы. Оказалось – я вовсе не был застигнут врасплох с чужой девушкой и не ждал рокового конца от выстрела грозного кольта, кольта Мужчины с большой буквы.

Он снял сомбреро и швырнул его на туалетный столик, принял из рук Евы полный бокал, медленно осушил 14 о и протянул, чтобы она снова его наполнила.

– Это в самом деле мило с вашей стороны, что вы проходили мимо и решили забежать, Холман, – промурлыкал Пакстон. – С моей стороны было, по-видимому, довольно глупо думать, что вы сочтете мое дело важным и срочным и будете постоянно держать меня в курсе?

– Может быть, нам установить двустороннюю связь по радио? – предложил я. – В таком случае, я смог бы каждые полчаса докладывать вам, что еще не нашел вашу сестру, а не раз в сутки, как это делаю я!

– Ничего себе! За целые сутки вы не напали даже на самый крохотный след? – Ева, наливая ему шампанское, вынуждена была приостановиться – так сильно дрожал бокал в его руке. – А мне-то казалось, что вас считают лучшим из детективов, Холман.

– Я и есть лучший! – без ложной скромности сказал я. – Но я уже говорил вам, что первой ошибкой в моей жизни было то, что я вчера поднялся к вам в трейлер!

– Джентльмены! – весело сказала Ева. – Ведь благополучие Кармен все-таки важнее, чем ваш ритуальный обмен оскорблениями, не так ли?

– Помолчи, – приказал Пакстон. – Иначе можешь вдруг оказаться девушкой-Пятницей, которая получает свой последний чек.

– Я подам в суд, – пригрозила она. – За нарушение доверия!

– Если явишься в таком наряде в суд, то непременно выиграешь дело. – Он неохотно улыбнулся ей. – Я просто не выношу в тебе одну вещь: ты всегда оказываешься права.

– Один раз я все-таки ошиблась, – сказала Ева устало. – Кажется, это было летом шестьдесят четвертого, если я не ошибаюсь?

– Ты тогда еще не была со мной?

– В этом-то и заключалась ошибка. – Она долила бокал до краев, потом бросила на меня совершенно нейтральный взгляд. – Расскажите, как у вас идут дела, Рик? Нам все-таки хотелось бы послушать.

– Кармен у Джеки Эриксон нет. Митфорд скрывается в какой-то норе в Венеции. – И тут я немного покривил душой. – Но пока что я его не нашел. Насколько я установил, есть такой парень, Луи, который прикрывает его. Это имя вам ни о чем не говорит?

– Как он выглядит? – спросил Пакстон.

– Ходячий мертвец. Вылитый Борис Карлов в роли Франкенштейна, притом совершенно лысый. – Я передернулся. – Луи – это такой тип, которого, если увидишь хотя бы один раз, никогда уже не забудешь!

Он покачал головой с очевидным разочарованием.

– Это имя мне ни о чем не говорит.

– Что еще? – спросила Ева.

– Кармен удрала из санатория не по внезапному побуждению: ей помог кто-то из служащих лечебницы и кто-то еще за стенами санатория. Этот «кто-то» послал ей сообщение, которое страшно взволновало ее и заставило покинуть санаторий.

– И кто-то из служащих помог ей?! – Глаза Пакстона сверкнули гневом. – Мерзавец этот Дедини! Я поеду туда и сверну ему мерзкую шею!

– Это был не Дедини, – возразил я. – Кто-то из его штата, и, как вы понимаете, потребуется некоторое время на то, чтобы выяснить, кто именно.

– Сообщение? – вопрос был задан Евой как раз вовремя.

– В этом сообщении говорилось, что Митфорд охотится за Рэем, а ее брату, мол, об этом ничего не известно. – Я посмотрел на самодовольное лицо Пакстона, которое внезапно приняло странное выражение. – Ваш психолог ничего не сообщил вам об этом, а также о перемене в настроениях Кармен по отношению к вам, потому что не был уверен, что это надолго. Но за время пребывания в санатории она много раз повторяла Шумейкеру, что вы всегда были совершенно правы, а она – всегда неправа. Послушать ее, так в ваших глазах вот-вот должно появиться небесное сияние.

Он сделал большой глоток из бокала, и струя пузырящегося вина побежала по его подбородку.

– Пожалуй, события разворачиваются слишком стремительно для меня, – пробормотал Пакстон. – Может быть, передохнем минутку, Холман?

– Ну конечно, – согласился я.

– Разрешите я подолью вам шампанского, Рик? – стремительная блондинка подошла ко мне совсем близко, ее сапфировые глаза сияли, но в них было что-то как будто предостерегающее… Черт побери, я понятия не имел, что она имеет в виду! Она наклонила бутылку над моим бокалом.

– Что за дурацкое предупреждение передали ей? – внезапно встрепенулся Пакстон. – Какого дьявола подонок, вроде Росса Митфорда, станет вдруг охотиться за мной? Я ведь позаботился о том, чтобы его полностью вылечили, и вдобавок уплатил ему двадцать грандов.

Мне достаточно только мизинцем шевельнуть – и он будет раздавлен в этом городе как клоп. И ему это прекрасно известно!

– Но ваша сестра об этом не знает, – терпеливо объяснил я. – Так что это был единственный, самый верный способ заставить ее бежать из санатория. Она поверила, что вашей жизни угрожает опасность!

– Так почему же она не явилась прямо ко мне, чтобы рассказать обо всем?

– Может быть, она решила, что сама в состоянии справиться с этим? – намекнул я.

Пакстон тупо уставился на меня неподвижным взглядом, потом вдруг понял, что я имел в виду. Глаза его потемнели от ужаса.

– О боже! – прошептал он. – Нет!

– Но это всего лишь догадка. – быстро сказала Ева. – Мы ведь не знаем, что именно она решила. Верно, Рик?

– Верно, – кивнул я. – А Венеция не настолько велика, чтобы я не смог обнаружить там Митфорда. Думаю, что будет очень скоро.

– Вот видишь, Рэй? – сказала она успокаивающе. – Ты слышал, что он сказал? Рик ведь и в самом деле лучший детектив в этом городе – он это много раз доказывал.

– Наверное. – Голос вернулся к нему. – Мне нет смысла чересчур беспокоиться, правда?

– Ну конечно! – с жаром подтвердила Ева. – Рик очень быстро все уладит. Мы теперь неизмеримо ближе к тому, чтобы найти Кармен, чем двадцать четыре часа назад, Рэй.

– Ты снова права! – Усмешка скривила было углы его губ, но тут же погасла. – Мерзавец! – Он швырнул свой бокал в стенку трейлера, и тот со звоном рассыпался в углу на мелкие осколки, оставив за собой дорожку пузырьков шампанского. – Грязный – подлый – врун – и мерзавец! – Вены на его шее вздулись узлами, когда он выкрикивал эти слова во весь голос. – Все эти годы я верил ему как собственному брату! А он даже не сообщил мне о самом важном событии за всю мою проклятую жизнь! – Он рассмеялся смехом, больше похожим на звуки похоронного оркестра. – Мой друг! Мой старый приятель! Психолог!

– Рэй! – сказала Ева дрожащим голосом. – Ты ведь слышал, что сказал Рик? Джерри не сообщил тебе об этом раньше только потому, что хотел убедиться, действительно ли отношение Кармен к тебе изменилось или это только очередная причуда ее больного воображения.

– Я слышу об этом впервые. – Пакстон помолчал – голос не слушался его. – Но сейчас речь не об этом, – заговорил он на этот раз почти спокойно. – Сейчас самое важное – найти Кармен. Мой старый друг, Иуда Шумейкер, подождет. – Он подошел к туалетному столику и взял сомбреро. – Мне нужно возвращаться на съемку.

– Может быть, ты попросишь реквизитора зарядить твой кольт настоящей пулей? – Ева робко пыталась шутить. – Тогда, если Джил Мейер снова переврет свою реплику, ты сможешь выхватить револьвер и вышибить ему мозги!

Пакстон остановился перед ней и усмехнулся невесело.

– Ты всегда знаешь, что сказать! – Он подцепил пальцем металлическую цепочку, обвитую вокруг ее талии, и вдруг резким движением скрутил ее так, что краска сбежала со щек Евы от боли. – Ты вся моя, а? Душой и телом? – Пакстон еще сильнее затянул цепочку – слезы выступили на глазах у девушки и покатились по щекам, но она не издала ни звука. – Скажи это! – приказал Рэй.

– Ты сам это знаешь, – прошептала она.

– Скажи!

– Душой и телом я вся твоя, – едва выговорила Ева.

– А дальше? Мне необходимо услышать это сейчас, детка! – В голосе его прозвучала чуть ли не умоляющая нота.

– В любое время, в любом месте, где угодно. – Голос на мгновение изменил ей, но потом окреп. – Когда мы наедине, и при твоих друзьях, и на глазах у всех, при самом ярком свете! Как только ты прикажешь, я готова повиноваться.