Текст книги "Блондинка-рабыня"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Картер Браун,Питер Чейни
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Глава 2

Мисс Блэндиш вытолкнули на середину комнаты, под лампочку. Два куска ваты, кое-как скрепленные бинтом, закрывали ее глаза. Эдди поддерживал ее под руку, и она тяжело оперлась на него.

Развалившись в кресле, Мамаша Гриссон разглядывала девушку. Перед тем как покинуть хижину Джонни, Эдди звонил ей и сообщил, что они возвращаются. У нее было достаточно времени, чтобы подсчитать, сколько это похищение может им дать. Если хорошенько взяться за дело и им повезет, то еще до конца недели может привалить миллион долларов!

В течение трех лет под руководством Мамаши банда создала себе определенную репутацию. За ними не числилось особенно крупных дел, но они недурно умели защищаться. Остальные гангстеры принимали их как приличную организацию третьего порядка. И вот, благодаря этой ничтожной рыжеватой девчонке, они в одночасье приобретут врагов в лице самых богатых и потому самых опасных людей. Их будут разыскивать по всему Канзас-Сити.

Мамаша Гриссон была огромной, жирной и страшной. Черные, крашеные волосы, завитые в мелкие кудряшки, маленькие блестящие глазки – их можно было принять за мелкие стекляшки, – грязное платье, отделанное кружевами, вся грудь – в украшениях… Сущее исчадие ада. Отвратительная женщина, гангстер по натуре, до последней капли крови. При этом по физической силе она не уступила бы мужчине. Даже Слим дрожал перед ней.

Эдди сорвал повязку, закрывавшую глаза мисс Блэндиш, и она оказалась нос к носу с Мамашей. Вид этой женщины заставил ее затаить дыхание, она в ужасе отшатнулась.

Эдди положил свою ладонь на ее руку, чтобы хоть немного подбодрить ее.

– Ну вот и она, Мамаша, – представил он девушку.

Старуха вытянула голову вперед. Ее маленькие глазки пугали девушку.

Мамаша ненавидела слова и презирала болтунов. Ей было достаточно одного слова там, где другие произнесли бы десять. Но она не могла не признать, что в данном случае есть основание для небольшого разговора.

– Хорошенько выслушай меня, – начала Мамаша. – Хоть ты и дочь Блэндиша, для меня ты – ничто. И останешься здесь до тех пор, пока твой старик не заплатит выкуп. От него зависит, сколько времени это продлится. И пока ты здесь, веди себя как следует. Постарайся не выводить меня из себя, иначе ты об этом пожалеешь. Ты поняла?

– Да.

– Отведи ее в переднюю комнату, – приказала Мамаша Эдди. – Там все приготовлено. Запри и спускайся сюда. Мне нужно с тобой поговорить.

Эдди вывел мисс Блэндиш из комнаты. Поднимаясь по лестнице, он наставлял ее:

– Старуха не шутила, малышка. Она еще хуже, чем Слим, – так что остерегайся!

Мисс Блэндиш не ответила. Она и так была подавлена.

Несколько минут спустя Эдди вернулся в комнату Мамаши, где его ждали и Док с Флином. Уоппи послали к город за новостями.

Эдди налил себе стакан виски и сел.

– А куда делся Слим, Мамаша?

– Он пошел спать. Мне нужно поговорить с тобой и Флином. Вы слышали, я сказала девчонке, что ее ждет, если она будет выкидывать штучки? Это относится и к вам обоим. Если я увижу, что кто-нибудь из вас вздумает поиграть с ней, он пожалеет об этом.

Эдди насмешливо улыбнулся.

– Это относится и к Слиму?

– Слим не занимается женщинами, – отрезала Мамаша, уничтожая Эдди взглядом. – У него слишком хорошая кровь для этого. Если бы ты побольше думал о работе и поменьше о своих курочках, то успевал бы значительно больше. – Она посмотрела на Флина, который смущенно отвернулся.

– Ты понял?

– Я не глухой, – огрызнулся Флин.

– А ты, Эдди?

– Я уже слышал об этом раньше.

– Ладно. Для нас эта девчонка стоит миллион долларов. Блэндиш, безусловно, предупредил фликов, и те рыщут теперь повсюду. Мы войдем в контакт с Блэндишем и поставим ему свои условия: освободиться от фликов, приготовить в старых банкнотах миллион долларов и ждать. – Она повернулась к Эдди. – Спустись в город и позвони Блэндишу. Скажи ему, что он скоро получит условия выкупа. Предупреди его, что, если поведет двойную игру, его дочь погибнет. Мне не нужно объяснять тебе, что ему надо сказать! Выложи все, что надо, – и пусть ждет…

– Понятно.

– В таком случае – отправляйся.

– А как будет произведен раздел, Мамаша? – спросил Эдди, вставая. – Это ведь я нашел малышку.

– Мы еще не получили выкупа, – сухо возразила Мамаша. – Когда получим, тогда и поговорим.

– Ладно, а я? – вмешался Флин. – Я ведь тоже там был.

– Ну и что дальше? – набросился на него Эдди. – Если бы меня там не было, ты пошел бы спать!

– Довольно! – пресекла их перебранку Мамаша. – Убирайся, Эдди!

Эдди поколебался, но, напоровшись на взгляд маленьких глазок, полных ярости и злобы, пожал плечами и вышел.

– Теперь о тебе, – обратилась Мамаша к Флину. – Кто в курсе того, что случилось с бандой Рили, и вообще всего, что произошло в прошлую ночь?

– Ну, конечно, Джонни. Он присутствовал на спектакле и знает, кто похитил птичку. Но Джонни – правильный парень. Он зароет тела и спрячет их одежду. Его нельзя забыть при дележке, Мамаша. Рили пообещал ему четверть пирога, и он ждет, что мы честно расплатимся с ним.

– Так и сделаем, – согласилась Мамаша. – Кто еще?

Флин немного подумал.

– Там был мальчишка на станции обслуживания. Он видел, как Эдди спорил с Рили. Я думаю, что он заметил и мое ружье. Может быть, даже видел девушку.

– Больше никто?

– Нет.

– Я не хочу рисковать. Займись этим мальчишкой: он может заговорить. Отправляйся сейчас же!

После ухода Флина Мамаша поудобнее устроилась в кресле. Док мерил комнату шагами. Он плохо себя чувствовал. Она заметила это и вопросительно посмотрела на него. Отношения с Доком у нее были иными, чем с остальными членами банды. Док был человек ученый, а образование было одной из редких вещей, которые Мамаша уважала.

Она знала, что несколько лет назад Док Вильямс был хирургом, и с именем. Он был женат на женщине на двадцать лет моложе его. В один прекрасный день она удрала вместе с его шофером – и Док стал пить. Несколько месяцев спустя, будучи нетрезвым, он делал операцию мозга, и его пациент умер. Дока судили за убийство и приговорили к пяти годам тюрьмы. Лишили звания врача. Флин познакомился с ним в тюрьме и после освобождения привел к Мамаше. Та сразу смекнула, как важно для банды иметь своего доктора, к тому же хирурга. Ей больше не нужно было обременять себя поисками врачей, когда кто-нибудь из банды получал пулю.

Она следила, чтобы у Дока было всегда достаточно алкоголя – лишь бы он заботился о ее людях.

– Если мы не допустим ошибок, наше положение пока превосходно. Я распущу слух, что похитил девушку Рили, и это дойдет до ушей фликов. Они начнут искать Рили и обнаружат, что он исчез. Тогда они окончательно поверят, что это дело его рук. – Она улыбнулась, довольная своим планом. – И пока флики не откопают его и сообщников, они будут уверены, что похитила девчонку ею банда, а мы останемся в стороне.

– Не люблю похищений, – заявил Док. – Это вещь опасная… ужасная. Мне жаль малышку и ее отца. Мне это совсем не нравится.

Мамаша опять улыбнулась. Из всех членов банды Док был единственным, кто осмеливался высказывать свое мнение и открыто говорить о том, что ему не правилось. Мамаша редко соглашалась с Доком, но любила с ним поговорить и даже посоветоваться.

– Вы старый сентиментальный чудак, – насмешливо заметила она. – У этой малютки было все, чего она хотела. Пусть немного пострадает! У ее старика – миллионы. Ему тоже не повредит немного пострадать. Я много страдала, и вы – тоже. Это полезно людям – пострадать.

– Понятно. – Док налил себе стакан виски. – Но она молода и красива… это преступление – губить такое существо. Ведь вы не собираетесь возвращать ее отцу, а?

– Нет, она не вернется к нему. Когда мы получим выкуп, надо будет от нее освободиться. Она слишком много знает.

Док беспокойно зашевелился на своем стуле.

– Я не люблю таких вещей, но, к сожалению, не имею права голоса в этом деле. – Это, конечно, большой куш, Мамаша. Но мне всё не нравится в этой истории.

– Зато вам понравится фрик, когда вы получите вашу долю, – цинично заметила она.

Док снова опорожнил свой стакан.

– Меня уже давно перестали интересовать деньги. Есть еще одна вещь, на которую я должен обратить ваше внимание, Мамаша. Слим странно, очень странно повел себя с этой девушкой… Право, очень странно…

– Что вы хотите этим сказать?

– Я был всегда уверен, что для Слима женщины не существуют. Вы ведь тоже всегда говорили об этом?

– Да, и я очень этим довольна. Он и так стоит мне, достаточно хлопот. Мне не нужны лишние, из-за этих финтифлюшек.

– Он явно заинтересовался этой девушкой, – продолжал Док. – У него был восторженный вид. Будто юнец, который полюбил впервые… Мне неприятно, Мамаша, но у меня создалось впечатление, что вас ждет много осложнений по этому поводу.

– Надеюсь, вы не шутите?

– Нет. Когда вы их увидите вместе, вы поймете, что я прав. Он хотел отдать ей бриллианты. А ведь они все еще у него – не забывайте этого.

– Я наведу порядок. Не хочу, чтобы у меня в доме начались какие-то истории с женщинами.

– Напрасно вы так уверены в себе, – предостерег ее Док. – Слим опасен. Он может пойти и против вас. Трудно мне с вами, Мамаша: вы никак не хотите понять, что он не вполне нормальный.

– Замолчите! – Этот предмет разговора был табу для всех. – Я отказываюсь слушать ваши глупости. Слим совершенно нормальный. И не будем больше говорить об этом!

– По крайней мере, теперь вы не сможете упрекнуть меня, что я вас не предупредил.

– Я хочу, чтобы вы написали письмо Блэндишу, – перевела разговор на другую тему Мамаша. – Пусть он положит деньги в белый чемодан и послезавтра в «Трибуне» поместит сообщение о том, что у него есть для продажи белые бочки. Это будет сигналом, что фрик приготовлен. Объясните ему также, что ждет его дочку, если он не послушается.

– Понял, Мамаша. – С этими словами Док вышел из комнаты, унося свой стакан.

Некоторое время женщина сидела неподвижно: она размышляла. То, что сказал Док, расстроило ее. Если Слим заинтересовался девушкой, то чем скорее освободиться от нее, тем лучше. Она пыталась внушить себе, что Док ошибается. Слим всегда боялся женщин, и она была уверена, что никогда не был близок с ними.

Наконец она встала.

«Будет лучше, если я сама поговорю с ним, – решила она. – И возьму у него колье. Надо быть очень осторожной с этим».

Она поднялась на второй этаж, в комнату Слима.

Тот лежал на кровати в одежде. Он забавлялся колье, покачивая его на пальцах. С приходом Мамаши колье с непостижимой быстротой исчезло.

Но как ни проворен был Слим, Мамаша заметила ожерелье, но решила пока не заострять на этом внимания.

– Чего это ты валяешься на кровати?

– Не хотел слушать ваши тары-бары там, внизу.

– Ты должен быть мне благодарен за то, что я умею разговаривать с ними, – сухо возразила она. – Мы будем скоро богаты, Слим. Эта девушка принесет нам изрядный кусок фрика.

Лицо Слима прояснилось, недовольное выражение моментально исчезло.

– Где она, Мамаша?

Мамаша внимательно посмотрела на него. В первый раз она видела на его лице такое выражение. Ей пришлось сознаться себе в том, что Док оказался прав. Этот дурак увлечен!

– В передней комнате, заперта на двойной замок, – грубо ответила старуха.

– Она красива, а? Правда, Мамаша?

– Красива? А тебе-то что до этого? Девчонка такая же, как другие.

Слим повернул голову и посмотрел на мать. Он казался удивленным.

– Ты думаешь, что говоришь? Ослепла, что ли? Можно подумать, она сошла с картинки из книжки. Я хочу ее сохранить, Мамаша. Возьмем фрик, а ее сохраним. У меня никогда не было курочки. Она станет моей курочкой.

– Ах, так! – Мамаша была взбешена. – Ты думаешь, она захочет тебя? Посмотри на свою рубашку, на свои руки… Ты воображаешь, что такая куколка может обратить на тебя внимание?

Слим растерянно посмотрел на свои руки. Он внезапно потерял веру в себя.

– Может быть, я могу помыться, – неуверенно предложил он, будто такая идея никогда раньше не приходила ему в голову. – И надеть чистую одежду?

– У меня нет времени на разговоры, – грубо прервала его Мамаша. – Мне нужно ожерелье.

Слим как-то странно посмотрел на нее. Потом вытащил ожерелье и стал раскачивать его на пальце. Однако так, чтобы Мамаша не смогла до него дотянуться.

– Ожерелье красивое, да? Но оно не для тебя. Оно принадлежит ей, и я верну его ей.

Мамаше следовало сдержаться, но она не смогла…

– Дай мне ожерелье! – приказала она и протянула правую руку.

– Я его оставлю у себя.

Ее захлестнула ярость, и она приблизилась к Слиму, сжав свои ужасные кулаки.

– Чертов сын! Отдай мне это, или я устрою тебе такую трепку! – Лицо ее покрылось красными пятнами.

– Остановись! – В руках Слима появился нож.

Мамаша застыла на месте. Она смотрела на узкое, злобное лицо, на горящие глаза и мгновенно вспомнила слова доктора. Дрожь пробежала у нее по спине.

– Убери этот нож, Слим. – Она старалась говорить спокойно. – Что с тобой происходит?

Слим пристально смотрел на нее, потом улыбнулся.

– А ты здорово испугалась, Мамаша, правда? Я видел, как ты задрожала. Ты – как и все остальные… ты тоже боишься меня.

– Не говори глупостей. Ты мой сын, почему это я должна бояться тебя? А теперь отдай мне колье.

– Я тебе скажу, что мы станем делать, – предложил Слим неожиданно твердым голосом. – Ты хочешь колье, а я хочу девушку. Так устроим обмен. Сделай так, чтобы я понравился ей, а я отдам тебе колье. Что ты на это скажешь?

– Ах ты жалкий кретин!.. – начала было она, но осеклась, увидев, что он спрятал ожерелье.

– Если Мамаша не будет ко мне добра, она его не увидит, – заговорил Слим. – Пойди поговори с ней, Мамаша. Скажи, что я не хочу ей зла: я просто составлю ей компанию. Ты можешь хоть с Доком поговорить, а мне не с кем. И я хочу ее.

Пока он все это говорил, Мамаша размышляла. Если даже колье окажется у нее, ей не удастся быстро его сбагрить. Придется ждать не меньше месяца, прежде чем можно будет его продать. Слим хотел оставить его пока у себя? Это не опасно, а опасно то, что Слим не посчитался с ее авторитетом. Она опять вспомнила слова Дока. Он оказался прав. Слим ненормален. Он очень опасен, и она не хотела получить нож в живот. Лучше будет сделать так, как он хочет. Во всяком случае, долго это не продлится. Как только она получит выкуп, девица исчезнет. Слим забудет ее, и все встанет на свои места. В конце концов, это не такая уж плохая мысль – позволить ему немного позабавиться с девчонкой. Если она его так привлекает, то почему надо отказывать ему в этом? Док и так все время твердит о его неполноценности… Да, идея совсем не плохая. Слим, по крайней мере, будет чем-то занят. И потом, большую часть времени он будет проводить здесь, в запертой комнате, и она сможет присмотреть за этим кретином.

– Убери нож, Слим. – Мамаша приняла решение и отошла от него. – Не вижу причин, почему бы тебе не позабавиться с девушкой. Пойду подумаю, как это лучше устроить.

Слим понял, что одержал победу. Он лежал и посмеивался.

– Вот ты и образумилась наконец, – заявил он, убирая нож. – Постарайся уж – и я отдам тебе ожерелье.

– Я поговорю с ней. – С этими словами Мамаша вышла из комнаты.

В первый раз Слим одержал над ней верх, и это обеспокоило ее.

«Док прав, – размышляла Мамаша, спускаясь по лестнице. – Слим опасен и может стать еще опаснее. И что самое отвратительное – я старею. Скоро уже не смогу держать его в руках…»

Приехав в город, Эдди прежде всего купил в киоске за отелем газету.

Похищение мисс Блэндиш и убийство Мак Гована занимали всю первую полосу. Он поспешно прочел ее, но все написанное там не сказало ему ничего нового. Шеф полиции заявил, что они идут по следу, но не сказал по какому. «Блефует», – подумал Эдди.

Он вошел в бильярдный зал. В воздухе плавал табачный дым. Многие играли на бильярде, пили и курили. Эдди поискал взглядом Уоппи и увидел его за столиком в компании с бутылкой скотча. Он подошел к нему и сел рядом.

– Салют! Что нового?

Уоппи подал знак бармену принести еще стакан.

– Спрашиваешь! – ответил он. – Ты газеты-то читал?

– Там ничего нет, – возразил Эдди.

Бармен принес стакан. Эдди поздоровался с ним кивком головы и принялся за скотч.

– Подожди вечерние выпуски. Помнишь эту шкуру, которая промышляет грязными делишками для всяких крыс? Хени? Ну так вот: он наведался в курятник.

– Как это может быть? С каких пор он стал доносчиком?

– Страховая компания предложила за колье крупную сумму, и ему захотелось получить ее. Он сказал фликам, что Бели интересовался бриллиантами. Те перерыли весь город, но Бели не обнаружили. Они решили, что это он с Рили похитили малышку. Это хорошо для нас, а?

Эдди улыбнулся.

– Спрашиваешь!

– Феды взяли дело в свои руки. Они нагрянули к Блэндишу, и теперь его вилла кишит фликами. Будь осторожен, смотри, чтобы у тебя не увидели ружья.

– Я оставлю его дома. Сейчас пойду позвоню Блэндишу, а потом смоюсь. Будет хорошо, если мы вернемся вместе.

– Заметано. А как поживает рыженькая? – спросил Уоппи. – Я бы не прочь познакомиться с ней поближе.

– Не советую, – предостерег его Эдди. – Мамаша вышла на тропу войны. Она не хочет, чтобы кто-нибудь трогал девочку. У нее свой план.

– Бывают случаи, когда в ее поступках нет ни малейшего смысла. К чему держать в хижине такую куколку, если нельзя ею воспользоваться?

– Если ты хочешь ответа, то вот он: миллион долларов. – Эдди улыбнулся.

Он направился к телефонной будке, но на ней висело объявление о том, что телефон не работает. Другая, он знал, находилась в закусочной напротив. Эдди вышел и остановился на краю тротуара. Пропуская машины, чтобы перейти улицу, он заметил на автобусной остановке молодую женщину. Как и все красивые женщины, она моментально обратила на себя его внимание. Ее броская, вызывающая красота притягивала Эдди, и он задержал на ней взгляд. В ней чувствовался секс, и ему понравился шик, с которым она носила платье.

«Настоящий персик, – подумал он, – неплохо бы оказаться с ней вдвоем в уединенном местечке».

Он перешел улицу, вошел в закусочную и заперся в телефонной кабине. Там, приложив носовой платок к трубке, набрал номер телефона, который дала ему мисс Блэндиш.

Ждать пришлось недолго.

– Алло! – с беспокойством откликнулся мужской голос. – У телефона Джон Блэндиш. Кто со мной говорит?

– Выслушай меня хорошенько, дружок! – Эдди старился говорить хрипло. – У нас твоя дочь. Если хочешь ее увидеть, скажи фликам – пусть прекратят ее поиски. Мы хотим миллион долларов. Подбери всю сумму в старых купюрах, не больше чем по сто долларов, и положи все в белый чемодан. Тебе завтра позвонят, чтобы скачать, куда его отправить. Усек?

– Да. – Голос Блэндиша был тусклым и настороженным. – Как она себя чувствует?

– Кожа цела, и будет цела до тех пор, пока ты не сделаешь то, что тебе говорят. Если начнешь лепить горбатого, у нее будут неприятности. Ты достаточно взрослый, чтобы понять, что с ней сделают до того, как ликвидируют. Все зависит от тебя, дружок. Делай то, что тебе говорят, и твоя девочка будет в порядке. Если же нет, она будет немного другой, когда ты ее найдешь, и… разумеется, мертвой.

Он повесил трубку и вышел из закусочной. Торжествующая улыбка играла на его губах.

Перед тем как перейти улицу, он остановился. И снова заметил ту же блондинку, которая все еще ждала своего автобуса. Она кинула на него быстрый взгляд. Эдди приосанился, поправил галстук. Нет необходимости бежать докладывать новости Мамаше. Молодая женщина направилась в его сторону. Когда она проходила мимо, к ногам Эдди упал маленький кусочек картона. Он проводил взглядом ее соблазнительно виляющие бедра, потом поднял карточку. На ней было написано:

«243, Палас-отель, Вест».

Удивленный, он сдвинул шляпу на затылок. Потом увидел, как она садилась в такси. Сунув карточку за браслет часов, Эдди вошел в закусочную. На сегодня у него было слишком много дел. Может, он и нанесет ей визит, но в другой раз.

– Дело сделано, – объявил он Уоппи, – смываемся отсюда.

Уоппи допил свой скотч, заплатил бармену, и оба направились к «бьюику». Около них остановился какой-то «форд». Двое сидящих в нем с подозрением смотрели на Эдди и Уоппи.

– Феды, – прошептал Уоппи одними губами.

Эдди вынул ключ и отпер дверцу «бьюика». Холодный пот выступил у него на лбу. Они сели в машину, стараясь казаться равнодушными, что давалось им с огромным усилием. Двое из «форда» не спускали с них глаз. Эдди нажал на стартер, и «бьюик» медленно влился в поток маптин на улице.

– Только не оглядывайся! – предупредил Эдди.

Через несколько минут оба с облегчением перевели дух.

– Эти прохвосты заставили меня попотеть, – признался Эдди. – Чем меньше я имею с ними дела, тем лучше себя чувствую.

– Кому ты это говоришь?! – воскликнул Уоппи возбужденно. – Город наводнен ими.

Они подъехали к дому как раз в тот момент, когда Флин вылезал из «доджа». Втроем они прошли в комнату Мамаши.

– Ну как? Удачно? – спросила она у Флина.

– Да, как по маслу, – ответил тот. – Поблизости не было ни одного кота. Мне даже не пришлось выходить из машины. Он подошел, чтобы наполнить бак, а когда закончил, я пустил пулю. Вот и все.

Мамаша кивнула ему и перевела взгляд на Эдди.

– Все в порядке. Он предупрежден, – доложил Эдди. – А в городе полно федов, Мамаша. Охота уже началась. – Он бросил на стол газету. – Тут нет ничего, чего бы мы не знали. Хени донес, что Бели интересовался ожерельем. Теперь флики разыскивают его, так же как и Рили.

– Все точно так, как я и предвидела, – удовлетворенно сказала Мамаша. – Пока они не раскопают тех двоих, мы будем в безопасности. Ребенок пока ведет себя хорошо.

– Когда малышка вернется домой, все пойдет иначе, – заметил Эдди с озабоченным видом. – Она начнет говорить.

– А что тебе дает основание так думать? – спросила Мамаша.

– Это естественно… Такая красивая девочка. А все равно обидно!

– Они сходят с ума по этой девчонке! – с негодованием воскликнул Флин. – Нужно думать о своей шкуре!

– Кто же этим займется? – забеспокоился Эдди. – Во всяком случае – не я.

– И не я, – вставил Уоппи.

– Док сделает ей укол, пока она будет спать, – объявила Мамаша. – А если не он, то я сама займусь этим.

Эдди сел и налил себе вина.

– Слушайте, Мамаша, я хотел бы взглянуть на ожерелье. У меня еще не было возможности рассмотреть по вблизи.

– Оно в сейфе, – солгала Мамаша. – Я тебе его покажу в другой раз. – И чтобы переменить тему, спросила: – Кто же из вас приготовит обед, бездельники?

Уоппи встал.

– О, проклятие! Опять мы будем есть спагетти! – простонал Эдди. – А ты не можешь приготовить жаркое?

Флин рассмеялся.

– С таким же успехом, как и ты, дружок.

Эдди покачал головой и пожал плечами с покорным видом.

– Кто нам здесь нужен, так это женщина.

– Утро вечера мудренее, – сухо заметила Мамаша. – Иди, Уоппи, действуй!

Эдди вытащил из-за браслета карточку и снова прочел адрес. Он решил навестить девицу сегодня же вечером. Переворачивая карточку, заметил несколько слов, написанных от руки.

Он прочел написанное и с проклятием вскочил на ноги. Женским почерком было выведено:

«Что вы сделали с Франком Рили?»

Где-то часы пробили одиннадцать, когда «бьюик» подъехал к «Палас-отелю». Эдди и Флин вышли. Уоппи остался в машине.

– Не двигайся никуда отсюда, – сказал Эдди. – Если увидишь фликов, помотайся вокруг квартала и возвращайся сюда. Ты можешь нам скоро понадобиться.

– Не хотел бы я быть на вашем месте, – заявил Уоппи, закуривая.

Эдди и Флин быстро прошли в холл отеля. Пожилой человек дремал за конторкой. Почувствовав приближение Эдди, он открыл глаза.

– Вам нужна комната? – с надеждой спросил старик, вставая с места.

– Нет. Кто помещается в номере 243? – сухо спросил Эдди.

– Я не уполномочен давать такие сведения. Будет лучше, если вы придете завтра утром и спросите об этом дежурного.

Флин вытащил револьвер и направил дуло старику в нос.

– Ты слышал, о чем он тебя спросил? Да?

При виде револьвера старик побелел как бумага и стал дрожащей рукой листать регистрационную книгу. Эдди вырвал ее у него из рук и стал лихорадочно просматривать списки.

– Анна Борг, – прочел он, дойдя до номера 243.– Кто это?

Он успел заметить, что комнаты по обе стороны от номера 243 были свободны.

Флин ударил старика рукояткой по затылку. Тот свалился мешком позади своего стола. Эдди вытянул шею, чтобы посмотреть, в каком он состоянии.

– Не надо было бить его так сильно. Голова-то у него старая. Лучше было просто связать его.

Флин обошел вокруг стола и связал руки старика его же галстуком… Бросив служителя, они устремились к лифту и поднялись наверх.

– Оставайся здесь, – приказал Эдди, – и следи за лестницей. – Пойду повидаю курочку.

Он пошел по коридору в поисках номера 243, который оказался в самом конце. Прижав ухо к двери, немного послушал, потом достал револьвер и вошел в темную комнату. Закрыв за собой дверь, нашарил выключатель и включил свет.

Эдди взглядом обежал всю комнату. Она была пуста и в полном беспорядке. На кровати, на стульях валялись вещи. На спинку кресла было брошено платье, которое он видел сегодня утром на молодой женщине. Эдди убедился, что в комнате никого не было и что спрятаться в ней невозможно. Тогда он стал шарить по ящикам, но не нашел ничего интересного. Он недоумевал, куда могла деться женщина, но ничего не оставалось, как выйти из комнаты и закрыть за собой дверь. Вскоре он присоединился к Флину.

– Ее там нет.

– Уйдем поскорей! – откликнулся Флин.

– Комната рядом с ней пустая. Мы там засядем. Она может вернуться!

– А этот старикан внизу? Что будет, если его найдут?

– Побеспокоимся об этом, когда его найдут, – возразил Эдди. – Пошли!

Они молча прошли по коридору и вошли в номер 241.

Эдди оставил в двери щель и занял этот наблюдательный пост, тогда как Флин растянулся на кровати.

Текли минуты. Эдди уже начал подумывать о том, что зря тратит время. Вдруг послышался какой-то шум, который заставил его замереть. Флин вскочил с кровати и встал рядом с ним: оба смотрели сквозь щель, стараясь понять, в чем дело.

– Это она? – шепотом спросил Флин, дыша Эдди в шею.

– Да.

– Красивая девчонка. Что она такое выдумала?

Эдди распахнул дверь в коридор и вышел из комнаты.

– Я пока ничего не знаю, но скоро буду знать. Иди постереги лестницу!

Флин удалился в конец коридора.

Эдди подошел к двери напротив, повернул ручку и вошел. Комната была погружена во мрак. Он прислушался, по не услышал ни звука.

Тогда он включил свет и с трудом удержался от восклицания. Маленький человечек плавал в огромной луже крови на полу. Он получил пулю в затылок, и из раны все еще вытекала кровь. Эдди не нужно было подходить ближе, чтобы убедиться, что Хени мертв.

Мамашу Гриссон одолевали мрачные мысли. По выражению ее лица Док понимал, что сейчас не время задавать вопросы. Но в конце концов оцепенение Мамаши стало действовать ему на нервы, и он отложил карты.

– Что-нибудь не так, Мамаша? – осторожно спросил он.

– Оставь свои глупости и дай мне покой, – огрызнулась она.

Док пожал плечами, встал и открыл входную дверь. Снаружи светила луна. Док закурил и уселся на верхней ступеньке.

Неожиданно Мамаша встала – она приняла решение. Док слышал, как, подойдя к шкафу, она что-то искала там. Потом, повернув голову, увидел, как она поднимается по лестнице с куском каучуковой трубы в руках, и не мог понять, что она собирается делать.

Мамаша Гриссон направилась по коридору к ближней комнате, отперла дверь и вошла. Это была маленькая комната с зарешеченными окнами. Всю ее меблировку составляли кровать, стул, столик и зеркало, висевшее на стене.

Она закрыла за собой дверь. Мисс Блэндиш, сидевшая на кровати, смотрела на нее глазами, округлившимися от страха.

– Мне нужно поговорить с тобой. Тебе знакома такая штука? – Мамаша показала ей кусок трубы.

Мисс Блэндиш отрицательно покачала головой. Она только что проснулась от беспокойного сна, и ей казалось, что кошмар продолжается.

– Это больно, – сказала Мамаша и слегка ударила трубой по ногам девушки. Покрывало смягчило удар, но тем не менее он был чувствителен. Сонливость мисс Блэндиш как рукой сняло. Она выпрямилась на кровати, сжав кулаки, глаза ее засверкали.

– Не вздумайте продолжать! – гневно крикнула она.

Мамаша засмеялась:

– И что же ты мне сделаешь?

Она взяла оба кулачка мисс Блэндиш в свою огромную ручищу, продолжая смеяться. Девушка тщетно пыталась освободиться.

– Смотри не ошибись, моя красотка! Я хоть и старая женщина, но гораздо сильнее тебя. А начну с того, что собью с тебя спесь. Потом поговорим.

Док все еще сидел на ступеньке, когда увидел подъезжающий «бьюик» с Уоппи за рулем. Уоппи подошел к нему.

– Эдди еще не вернулся?

– Нет, а что произошло?

Уоппи прошел мимо Дока в дом. Тот последовал за ним. Док откупорил бутылку скотча.

– Что случилось с Эдди? – спросил он, наполняя стаканы.

– Ничего не знаю, – ответил Уоппи, взяв один из стаканов. – Мы подъехали к отелю, и они с Флином вошли туда. Я их ждал, пока не увидел двух фликов. Тогда, как мы договорились, я убрался оттуда и покружил вокруг. Когда я туда вернулся, услышал выстрелы. Появились еще флики, и я смылся.

– Кажется, наш друг Эдди попал в неприятную историю.

Уоппи пожал плечами и опорожнил свой стакан.

– Эдди сможет постоять за себя. А я ничем не мог ему помочь. – Он замолчал и прислушался. – Что это за шум?

Док посмотрел на потолок.

– По-моему, это кричит малышка.

– Я поднимусь и посмотрю. – Уоппи направился к двери.

– Лучше не надо. Там Мамаша.

Оба несколько секунд слушали жалобные крики, потом Уоппи включил радио. Джаз заглушил крики мисс Блэндиш.

– Может быть, я тоже бываю жестоким, – помолчав, сказал Уоппи, – но иногда я готов задушить эту старую ведьму!

Док допил свой стакан и снова наполнил его.

– Будет лучше, если до нее не дойдут такие разговоры, – сказал он, садясь.

В комнате наверху Мамаша, запыхавшись, тоже села. Она смотрела на мисс Блэндиш, корчившуюся от боли.

– Теперь можно и поговорить, – заявила Мамаша.

Но то, что она сказала, заставило девушку забыть о боли.

– Нет! – выкрикнула она.

Мамаша продолжала говорить. Мисс Блэндиш выпрямилась, потом снова упала на кровать.

– Нет!

Мамаша потеряла терпение.

– У тебя нет выбора, идиотка! – пролаяла она. – Ты сделаешь то, что я говорю! Если нет, я снова воспользуюсь этим, – пригрозила она куском трубы.

– Нет… нет… нет!

Мамаша встала, намереваясь ударить ее снова, но потом передумала.

– Лучше не портить такую красивую кожу… Но существуют другие способы. Я скажу Доку, чтобы он занялся тобой.

Она вышла из комнаты. Мисс Блэндиш зарыдала, зарывшись лицом в подушку.

Эдди, с лицом, мокрым от пота, смотрел на труп Хени, распростертый у его ног. Если сейчас появятся флики, он окажется в незавидном положении. Эдди осмотрелся… Никаких признаков борьбы. Видимо, кто-то постучал в дверь, и когда Хени стал открывать, пуля пробила ему голову. Эдди решил, что стреляли из «кольта-25»… Оружие женщины.