Текст книги "Звездный поход"

Автор книги: Джеймс Бенджамин Блиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

***

Разгадку нашел Спок. Он стоял с Лейлой в ее маленьком садике и проверял его трикордером.

– Абсолютно ничего, – сказал он. – Нет даже насекомых. А вы и ваши растения живете в бертольдовом излучении.

– Это можно объяснить, – произнесла Лейла.

– Как?

– Впоследствии.

– Меня всегда поражало умение женщин уходить от ответа на любой вопрос.

Она положила ладонь на его руку.

– А я никогда не понимала тебя.

Она дотронулась до его шеи.

– Никто еще не смог понять тебя. Люди видят лишь то, что ты хочешь им показать. А это – лишь малая часть тебя.

– Хотел бы я знать, как люди смогли здесь выжить.

– Мне тебя очень недоставало.

– Ты должна быть мертвой.

Она убрала руку и отступила назад.

– Если я объясню тебе, как мы выжили, ты попытаешься понять нашу жизнь? Наши чувства?

– Эмоции чужды мне…

– Нет. Кто-то другой – твои подчиненные, твой капитан – может быть, и поверят этому, но не я. Иди за мной.

Она вывела его на невозделанное поле, поросшее травой и местными растениями, которые мягко шелестели в легких порывах ветра.

– Вот это место, – сказала Лейла.

– Оно выглядит, как и все остальные. Что в нем особенного?

– Не обязательно, чтобы оно отличалось от других. Важно то, что оно дает жизнь, мир, любовь…

– Раньше подобное называли земным раем; как ученый, ты должна понимать, что такого не бывает.

– Да. Но я была одной из первых, кто их обнаружил.

– Их?

– Споры, – она указала на растение, – стручок.

Спок наклонился, чтобы исследовать его. В этот миг один из стручков сорвался и взлетел, словно одуванчик, подхваченный ветром. Спок вскинул трикордер, пытаясь защитить лицо. Затем его лицо исказилось.

Испуганная Лейла подошла к нему и протянула руку.

– Я… не могу, – тихо простонал он. – Пожалуйста… не надо, не надо…

– Это не может причинять боль! Оно не причиняло боли нам!

– Я – не такой, как вы.

Затем его лицо медленно начало меняться, теряя жесткость и приобретая миролюбивое выражение. Наблюдая за преображением, Лейла нежно дотронулась до его щеки. Он ласково принял ее в объятия, словно боясь разорвать тонкую ткань возникших между ними чувств. После поцелуя Лейла села, а Спок распростерся у ее ног.

– Посмотри на облака, – после короткой паузы сказал Спок. – Это напоминает дракона – вот хвост, а вот шипы.

– Я никогда не видела драконов.

– Я видел. На Беренгарии-VII. Но не в облаках, – его передатчик призывно запищал, но Спок не обратил на него внимания. – Или радуга. Я, конечно, могу объяснить, почему она появляется, но, наблюдая за ее красотой, не задаешься такими вопросами.

– Особенно здесь, – сказала Лейла. Передатчик запищал еще настойчивей. – Может быть, ты ответишь?

– Это всего лишь капитан.

Но передатчик все-таки взял.

– Мистер Спок, – раздался взволнованный голос Кирка.

– Что угодно? – лениво спросил Спок.

– Мистер Спок, это вы?

– Да, капитан. Что угодно?

– Где вы?

Спок обдумал вопрос.

– Даже если скажу, вы мне не поверите.

– Спок, не знаю, чем вы занимаетесь, но я приказываю вам в течение десяти минут вернуться в поселение. Мы эвакуируем колонию.

– Не думаю, сэр.

– Не думаете ЧТО???

– Не думаю так, сэр.

– Спок, немедленно возвращайтесь! Подтвердите, Спок!

Первый помощник отшвырнул передатчик в заросли растений.

***

Казалось, что пришло время созревания; стручки теперь разрывались повсюду. Следующим попался Флетчер, затем Маккой, Сулу и Димонт, и, наконец, Кирк. Но лишь один Кирк пытался бороться. Чувствуя как мир, любовь и спокойствие переполняют его, он вспомнил, что Маккой, управлявший транспортировкой колонистов на борт, переправил туда стручки. На “Дерзости” их было несколько сотен. С невероятным трудом он приказал переправить себя на корабль.

На мостике не было никого, кроме Юхэры, сидевшей возле пульта связи. Все остальное управлялось автоматически.

– Лейтенант, вызовите адмирала Комака.

Она повернулась, и Кирк увидел, что на ее лице было то же самое слащаво-миролюбивое выражение.

– О, боюсь, что я не смогу это сделать, капитан.

– Это приказ, – резко бросил Кирк.

– Я понимаю это, капитан. Но связь не работает.

– Вся? – Кирк бросился к панели и пощелкал выключателями.

– Вся, за исключением связи с планетой: она нам пока нужна. Все остальное я вывела из строя. Поверьте, так будет лучше.

Она поднялась и скрылась в лифте. Кирк снова попробовал включить передатчик, но безрезультатно. Со злостью он ударил по пульту кулаком. Затем он заметил огонек, пульсировавший на компьютере Спока.

– Транспортный отсек.

Ответа не последовало, но транспортер явно кто-то использовал. Кирк отправился туда.

В коридоре он обнаружил целую очередь, ведущую к транспортному отсеку. Царила тишина. Очередь медленно сокращалась.

– Вернитесь на ваши места!

– Извините, сэр, – ответил один из них. – Мы спускаемся на планету.

– Я сказал – вернуться на места!

– Нет, сэр!

– Вы понимаете, что говорите?

– Вы были там, – ответил тот, – и сами знаете, как это красиво и совершенно. Мы уходим.

– Это мятеж!

– Да, сэр, – раздался спокойный ответ. – Это мятеж.

Кирк вернулся назад на мостик. Как и говорила Юхэра, связь с планетой все еще действовала. Он вызвал Маккоя и был удивлен, получив ответ.

– Кощей, споры твоих чертовых растений разнеслись по кораблю, по вентиляционной системе. Экипаж дезертирует – все отправляются на планету, и я не могу остановить их.

– Что ж, это хорошо, – ответил доктор со странным акцентом. – Все вы будете здесь.

– Ну, нет. Ты что нибудь узнал? Вы все заразились, а я нет. Почему?

– Ты всегда был упрямцем, Джимми. Но в конце концов сдашься и ты.

Кирк на секунду замолчал.

– Ты можешь сказать что-нибудь о психофизиологическом действии этих спор?

– Меня не волнуют психофизиологические вопросы, мой мальчик. Все мы абсолютно здоровы.

– Я уже слышал это. Все совершенно. Совершенно.

– Рай, вот что это такое.

– Я думаю, у тебя даже выросли гланды.

– Ах, – мечтательно произнес Маккой. – Ты когда-нибудь пил настоящий, холодный, мятный коктейль?

– Кощей, мне нужна твоя помощь. Ты можешь провести какие-нибудь опыты, тесты, пробы крови, которые дадут нам ключ? Как со всем этим бороться?

– Кто захочет разрушать рай, Джим?

– Кощей… – и тут Маккой прервал связь. Кирк отправился к транспортеру. Он все же собирался получить кое-какую помощь от своего корабельного врача.

Он нашел Сандовала и Спока в доме Сандовала. Оба выглядели весьма довольными.

– Где Маккой?

– Он сказал, что собирается сделать мятный коктейль, – ответил Спок, а затем добавил, – Это такой напиток.

– Капитан, – сказал Сандовал. – Выслушайте меня. Почему вы не присоединились к нам?

– К вашему частному раю?

Сандовал кивнул.

– Его создали споры. Капитан, вы знаете, что мы должны были умереть три года назад. Мы находились в неведении, а бертольдово излучение уже действовало на нас. Мы были ослаблены и уже умирали, когда Лейла нашла растения.

– Споры – тоже гости на планете, – добавил Спок. – Их не было здесь, когда приземлялись предыдущие экспедиции. Вот почему люди погибли.

– Как вы узнали это?

– Споры рассказали нам. Хотя на самом деле они вовсе не споры, а некое подобие группового организма, состоящего из биллионов микроскопических клеток. И у них есть общая центральная нервная система.

– Откуда они?

– Невозможно сказать. Они отправились в путь давным-давно и издалека. Может быть, сейчас их планета уже не существует.

– Они дрейфовали в космосе до тех пор, пока их не привлекло бертольдово излучение этой звезды, которым они “питаются”. Они, как в резервуарах, находятся в местных растениях, пока не найдут животного носителя.

– Зачем им нужны мы?

– Тела. Они не причиняют вреда. В обмен они дают абсолютное здоровье и делятся знаниями.

– Короче, рай.

– А почему бы и нет? – спросил Спок. – Здесь есть все, и ничего не нужно. Это – настоящий Эдем.

– Человек застаивается, скисает, если у него нет амбиций, если он не хочет быть большим, чем есть на самом деле.

– У нас есть все, что нам нужно, – сказал Сандовал.

– За исключением прогресса. Вы не сдвинулись ни на дюйм в своем развитии. Вы не создаете и не изучаете! Сандовал, вы в своем рае катитесь назад к деградации и распаду.

Спок горестно покачал головой.

– Ты не понимаешь. Но все равно, рано или поздно ты присоединишься к нам.

– Будьте вы прокляты. Я возвращаюсь на корабль.

Он не мог припомнить, когда в последний раз его охватывала такая дикая ярость.

“Дерзость” совсем опустела. Кирк заново осознал, насколько огромен корабль. Но несмотря на все его богатейшие ресурсы, капитан был беспомощен. Удивительно, как быстро весь экипаж поддался влиянию спор, и оставил яростно бороться одного Кирка…

Бороться?

Яростно?

Минуточку.

Корабль был полон спор, поэтому со взятием образцов не возникло никаких проблем. Кирк спустился в лабораторию Маккоя, приготовил микроскоп и пластинки. Каплю воды – на пластинку… так… теперь – несколько спор. Он положил пластинку под микроскоп. Прошли века с тех пор, как он последний раз делал это. Вспоминая школьные лабораторные работы, он отрегулировал линзы. В конце концов он увидел споры, расплывчатые и продолговатые, словно зернышки.

Кирк встал, взял инъектор Маккоя, набрал в него адреналина и впрыснул в пластинку. Затем опять сел к микроскопу.

Ничего не было. Адреналин уничтожил споры. Он нашел ответ. Это было опасно, но другого выхода не было. Кирк вернулся на мостик и вызвал Спока. Если тот не ответит…

– Спок слушает. Кто на этот раз?

– Я решил присоединиться, – спокойно сказал Кирк. – Теперь я понимаю.

– Отлично, капитан. Когда вы спуститесь?

– Я упаковываю кое-какие вещи: на борту есть оборудование, которое наверняка пригодится колонии. Ведь после того, как я покину корабль, мы уже не сможем вернуться назад.

– Вам прислать помощь?

– Я думаю, что мне понадобится помощь только одного человека. Вы сами не подниметесь сюда, мистер Спок?

– Хорошо. Ждите меня через десять минут.

Кирк ожидал появления первого помощника в транспортерном отсеке. Спок материализовался и сделал шаг к Кирку, приветственно улыбаясь. Кирк не улыбнулся в ответ.

– Теперь, – резко сказал он, – ты, подлый бунтарь, наполовину человек, наполовину компьютер, узнаешь, что значит дезертировать с моего корабля.

Спок замер. Казалось, он был немного удивлен, но по-прежнему непоколебим.

– Наполовину человек – это правильно, но наполовину компьютер – нет. Машина может быть компьютеризирована, человек никогда.

– А что заставляет тебя считать себя человеком? Ты, подземная крыса! Эльф-переросток!

– Капитан, я не понимаю…

– Конечно, ты не понимаешь! Для этого у тебя не хватает мозгов. Ты можешь понимать только отпечатанные приказы.

– Капитан, если вы не…

– Да что можно ожидать от выродка, чьим отцом был компьютер, а матерью – энциклопедия…

– Моя мать была учителем, – теряя спокойствие, начал Спок, – а отец – дипломатом.

– Он был таким же выродком, как и его сын! Дипломатом планеты уродцев! Вулкан покинули все, кто имел хоть каплю совести!

– Капитан… пожалуйста… не надо…

– Ты предатель расы предателей! Прогнивший, как и вся твоя получеловеческая раса! А у тебя хватило наглости завести роман с девушкой, земной девушкой!

– Хватит!

– Я даже не успел начать! Как ты думаешь: она знает, из чего ты состоишь? Человеческий каркас, полный банков памяти! Тебе нужно выступать в цирке, Спок, а не быть офицером космического корабля! Сразу за человеком с собачьим лицом!

С этими словами Кирк шагнул вперед и отвесил Споку две сильных пощечины. Тот с ревом бросился на него. Кирк отскочил в сторону и поднял заранее приготовленную металлическую трубу, чтобы парировать удар.

Это не очень походило на драку. Кирк максимально сосредоточился, чтобы уворачиваться от выпадов Спока, который атаковал с дикой яростью, используя при этом весь опыт своей, некогда бывшей воинственной, расы. Конец мог быть только один. Кирк был лишен своего оружия и мощным нокдауном повержен на пол. Спок с перекошенным лицом схватил табуретку и поднял ее над головой, собираясь нанести последний удар.

Кирк посмотрел на него и поморщился.

– Я думаю хватит, мистер Спок.

Спок сконфуженно уставился на него. Затем опустил табуретку.

– Я никогда не представлял, что значит, попасться под вашу горячую руку. В конце концов, что это за первый помощник, который избил своего капитана? – он потрогал ноющую челюсть.

– Вы… вы специально сделали это…

– Да. Споры, мистер Спок. Расскажите мне о спорах.

Казалось, что Спок на какое-то время ушел в себя.

– Они исчезли. Я больше не принадлежу им.

– Этого я и добивался. Ты говорил о любви и мире. Яростные эмоции подавляют и разрушают их. Мне нужно было разозлить тебя, чтобы ты вышел из-под их влияния. Вот в чем ответ.

– Может быть выход и правильный, но мы не сможем проделать это с пятьюстами поселенцами. Это нелогично.

Кирк поморщился.

– Я помню, ты говорил мне о каких-то звуковых частотах, возбуждающих эмоции.

– Например, низкие частоты обыкновенного органа могут вызвать чувство страха. Другая частота стимулирует пищеварение.

– Это не поможет. Мне нужна частота, которая ба раздражала людей, и которую можно было бы транслировать на их передатчики.

Спок на минуту задумался. В конце концов он произнес:

– Я думаю, это можно сделать.

– Тогда давай начнем.

– Капитан, нападение на офицера – поступок, заслуживающий наказания.

– Если мы оба будем в карцере, то кто будет строить передатчик?

– Логично, капитан. Тогда за работу.

***

Сигнал, посланный модифицированным передатчиком, был неслышен, но вскоре все жертвы почувствовали сильное раздражение. Через несколько минут по всей колонии стали вспыхивать драки. Впрочем, они длились недолго. Когда споры под воздействием адреналина рассосались, шум постепенно стих.

И тут же на “Дерзость” стали поступать вызовы.

Остальное было несложно. Команда вернулась на борт, за ними последовали колонисты; корабль был очищен от спор, за исключением некоторых, которые отправились в лабораторию Флетчера.

Кирк, Спок и Маккой стояли у центрального экрана, на котором стремительно уменьшался Омикрон Цети III.

– Во второй раз, – сказал Маккой, кивком указывая на экран, – человек был вышвырнут из рая.

– Нет, на этот раз мы ушли сами. Может быть, мы не принадлежим раю, Кощей, нам чужды звуки лютен, и мы можем лишь маршировать под барабанную дробь?

– Поэзия, капитан, – сказал Спок. – Порыв души.

– А вы что можете сказать об Омикроне Цети III, мистер Спок?

– Я не так уж много могу сказать, – тихо и спокойно проговорил Спок. – Но впервые в жизни я был счастлив.

Все с удивлением посмотрели на него, но перед ними по-прежнему стоял тот Спок, которого они знали: холодный, собранный и бесчувственный.

ВТОРЖЕНИЕ НАИЗНАНКУ

“Дерзость” готовилась к тщательно запланированной встрече, когда получила сигнал бедствия от группы археологов, исследовавших руины на Камусе-2. Ситуация там сложилась критическая, и Кирк прервал свою миссию, чтобы вместе со Споком и Маккоем оказать необходимую помощь.

В штабе группы они обнаружили всего двух выживших; одним из них была доктор Дженис Лестер, которую Кирк хорошо знал. Она лежала на кровати в полубессознательном состоянии. Ее компаньон, доктор Говард Кулеман, выглядел здоровым, но совершенно не внушал доверия.

– Что с ней? – спросил Кирк.

– Лучевая болезнь, – ответил Кулеман.

– Мне нужно провести полное медицинское обследование. Сможем ли мы доставить ее на борт “Дерзости”?

– Она не перенесет транспортировки. Радиация затронула нервную систему.

Маккой закончил поверхностное обследование.

– Доктор Кулеман, я не могу найти следов радиационной болезни.

– Доктор Лестер находилась дальше всех от источника; за исключением меня, конечно: я был здесь, в штабе.

– Значит, симптомы еще не проявились полностью.

– А что случилось с остальными? – спросил Кирк.

– Видимо, внутренние повреждения причиняли им непереносимые страдания; они бежали, сойдя с ума от боли. Скорее всего, они уже мертвы.

– Что это был за вид радиации? – спросил Маккой.

– Не знаю, в жизни ничего подобного не видел.

Дженис Лестер застонала, и ее глаза приоткрылись. Улыбаясь, Кирк сел рядом с ней и взял ее руку.

– Не надо волноваться, Дженис, – произнес он. – Доктор сказал, что вам необходим полный покой.

Спок отложил свой трикордер.

– Здесь неподалеку есть кто-то еще. Нужно немедленно им помочь.

Кирк повернулся к Маккою. Тот начал:

– Капитан, я больше ничего не могу для нее сделать. Ваше присутствие должно успокоить ее.

Как только Маккой и Спок вышли, Дженис отпустила руку Кирка и с усилием произнесла:

– Я надеялась, что больше никогда тебя не увижу.

– Я не виню тебя за это.

Она закрыла глаза.

– Почему ты не убиваешь меня? Сейчас это очень легко. Никто даже не догадается.

– Я никогда не желал тебе зла… – начал пораженный Кирк.

– Как бы не так!

– Я не мог сделать тебе ничего плохого.

– Я умерла. Когда ты бросил меня, я умерла.

– Ты преувеличиваешь, – произнес Кирк, стараясь быть как можно мягче. – Я слышал о твоих работах.

– Раскопки руин погибшей цивилизации.

– Ты – всеми признанный специалист.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Год, который мы вместе провели в Звездном флоте, единственный год моей настоящей жизни.

– Разве я не давал тебе и дальше работать в космосе?

– Я не могла! К чему бы это привело? Ваш мир космических капитанов не признает женщин.

– Ты всегда винила в этом меня.

– А ты это принимал.

– Я не в силах был что-либо изменить, – возразил он.

– Я знаю: ты считал, что все справедливо.

– А ты ненавидела меня за это. Как ты меня ненавидела! Каждая минута, проведенная нами вместе, становилась адом.

– Это несправедливо…

– Да, несправедливо. Но виноват всегда был только я.

– Я любила тебя. Мы могли бы скитаться среди звезд.

– Мы бы убили друг друга.

– Оно было бы лучше.

– Почему ты так говоришь? – требовательно спросил он. – Ты все еще молода.

– Женщина не должна быть одинокой.

– Пойми, мы никогда не смогли бы быть вместе. Да и не были никогда… Извини. Тебе нужно успокоиться.

– Да, – она закрыла глаза и откинула голову на подушку.

– Дженис, разреши мне помочь тебе.

– Ты уже помогаешь мне, Джеймс, – ответила она мертвенно-тихим голосом.

Кирк с горечью посмотрел на нее, а затем отвернулся. Он впервые заметил, что по всей комнате были в беспорядке разбросаны находки экспедиции. Самой большой была металлическая плита, казавшаяся частью стены. Кирк подошел к ней. По ее бокам находились контрольные приборы, словно она была частью большой машины. Интересно, кто с ней работал и зачем, подумалось Кирку.

– Очень примечательный объект, – раздался голос Дженис.

– В самом деле? Интересно, почему?

– Умирающий человек может обменяться телами с умственно более слабым. Бессмертие, но для тех, кто его заслуживает.

– А кто судит о заслугах?

– Сейчас, – ответила она, – это делаю я.

Стена слепяще сверкнула навстречу Кирку, и он почувствовал, как кто-то пытается вытолкнуть его из его тела. Когда к нему вернулось зрение…

…он смотрел на себя глазами Дженис Лестер.

Кирк/Дж отошел от стены к кровати, взял в руки шарф и принялся складывать его. Затем он резко стянул его вокруг носа и рта женщины.

– У тебя был шанс, капитан Кирк. Ты мог бы задушить меня, а они бы подумали, что доктор Дженис Лестер, как и ожидалось, умерла от лучевой болезни. Почему ты не сделал этого? Ты всегда этого хотел!

Дженис/К слабо отрицающе покачала головой. Шарф сдавился еще сильнее.

– У тебя была сила. Но ты боялся, всегда боялся. Ну так теперь Дженифер Лестер займет место капитана Кирка. Я буду обладать твоей физической силой. Но новый капитан Кирк не испугается убийства, – Кирк/Дж уже напевал, напевал песню ненависти. – Теперь ты познаешь всю отвратительность пребывания в теле женщины. Но ты не будешь страдать долго. Твоя агония скоро кончится – как кончилась моя.

Рука женщины попыталась оттолкнуть его.

– Тихо. Поверь мне, лучше умереть, чем жить в теле женщины.

Сопротивление прекратилось, но Кирк/Дж ослабил нажим, так как снаружи неожиданно раздались чьи-то шаги. Он отшвырнул шарф и вернулся к осмотру стены. В следующее мгновение в комнату угрюмо вошли Спок и остальные.

– Ваш доклад, доктор Маккой.

– Мы пришли слишком поздно и уже ничем не могли им помочь.

– Это была радиация? Маккой кивнул.

– Мне кажется, что это был целебиум. Доктор Кулеман со мной не согласен. А вопрос очень важный.

– Почему? Радиация – она и есть радиация, не в источнике дело.

– Да, но здесь присутствует и химическое отравление. Все тяжелые элементы химически очень активны.

– Очевидно, – добавил Спок, – они обнаружили потайной склад какого-то радиоактивного вещества. Выброс был мгновенным. Они не смогли выбраться.

– Это, – зло сказал Кирк/Дж, – разрушит слухи о невероятной осторожности доктора Лестер.

– Я не думаю, что мы должны винить ее, – сказал Маккой. – Это всего лишь несчастный случай, капитан.

– Это была преступная халатность. И доктор Лестер в любом случае ответит за нее.

Доктор Кулеман чуть ли не грозно посмотрел на Кирка/Дж и быстро подошел к Дженис, чтобы обследовать ее.

– Доктор Маккой!

Маккой, мгновенно достав трикодер, подошел к нему.

– Джим, в наше отсутствие ты не заметил что-нибудь необычное в ее состоянии?

– Абсолютно ничего необычного. Она не приходила в сознание.

– Доктор Лестер на волоске от смерти, – сказал Кулеман.

– Наверное ее потрясла смерть подчиненных.

– Возможно.

– Транспортировка ее на “Дерзость”, – начал Маккой, – принесет не больше вреда, чем ожидание.

Кирк/Дж вопросительно посмотрел на доктора Кулемана, который теперь выглядел испуганным.

– Я не знаю, – пробормотал тот.

– Тогда не будем медлить.

По приказу Кирка/Дж носилки с двумя комплектами медицинской помощи ждали их прибытия в транспортном отсеке. Кулеман с пациентом проследовали в лазарет.

– Мистер Спок, снимайте корабль с орбиты и возвращайтесь на прежний курс. Доктор Маккой, можно вас на минуточку? Вы с доктором Кулеманом расходитесь в постановке диагноза. Пожалуйста, постарайтесь решить эту проблему как можно быстрее. Я прошу вас об этом по личным причинам.

– Я не думал, что вы так близко ее знаете, – произнес Маккой.

– Прошло много времени с тех пор, как я видел ее последний раз. Я ушел, когда это стало становиться серьезным.

– Должно быть вы были очень молоды в то время.

– Юность прощает не все. Это очень тяжелые воспоминания.

– Я сделаю все, что возможно, Джим.

– Хорошо. Спасибо, Кощей.

Кирк/Дж вернулся на мостик. Юхэра, Чехов, Скотт и Сулу находились на своих местах. Спок склонился над пультом. Кирк/Дж внимательно изучил новые лица; Юхэра и Сулу улыбнулись в ответ.

Он медленно подошел к капитанскому креслу и с благоговением тронул его, пробуя упругость. Затем посмотрел на обзорный экран.

– Доложите курс, мистер Чехов.

– Один двадцать-семь, Марк восемь.

– Мистер Сулу, скорость две единицы.

– Есть скорость две единицы, сэр.

– Мистер Спок, подойдите пожалуйста на минуточку. Спасибо. У нас проблемы с нашим пациентом. Два доктора не могут поставить диагноз.

– В медицине это обычное дело, сэр.

– Только вот пациентам от этого не легче, – с резкой улыбкой ответил Кирк/Дж.

– Я думаю, вы можете положиться на советы доктора Маккоя.

– Обоснуйте ваш выбор.

– Нет, капитан. Это не моя обязанность.

– Тогда не добавляйте путаницы; мистер Спок, – Кирк/Дж со злостью поднялся и зашагал к лифту.

Спустившись в лазарет, он узнал, что Дженис/К стала приходить в сознание. Периоды забытья сменялись резкими судорогами, смягчаемыми повязками, и стонами.

Возле Дженис/К испуганно шагал доктор Кулеман.

– Давно это началось? – спросил Кирк/Дж.

– Только что.

– Нужно ее остановить. Если доктор Лестер придет в себя, она поймет, что произошло.

– Я думаю, ей никто не поверит, – ответил Кулеман.

– Ты думаешь?

– Больше нам надеяться не на что. Вряд ли мы теперь сможем объяснить ее смерть.

Кирк/Дж прошел к изголовью кровати; Кулеман последовал за ним с другой стороны.

– Я сказал, что ее нужно остановить.

– Ты уничтожил весь персонал. Ты послал их туда, где защитное поле целебиума было слабо. Почему ты не убил его? У тебя была великолепная возможность.

– Ты не дал мне времени.

– Ты получила его, сколько хотела.

– Он слишком цеплялся за жизнь. Я не могла…

– Ты не могла, потому что любила его, – воскликнул Кулеман. – Ты хочешь сделать убийцей меня.

– Любить его? – Кирк/Дж тоже перешел на крик. – Я любил образ его жизни, власть капитана космического корабля. Теперь этот образ жизни – мой.

– Я не стану убивать, – Кулеман развернулся и быстро направился к двери. Кирк/Дж метнулся, чтобы перекрыть ему дорогу.

– Ты уже убийца. Ты знал про целебиум. Ты мог спасти их от него. Тысячу раз убийца.

Раздался громкий стон. Дверь медицинской лаборатории открылась, и в палату вошел Маккой в сопровождении медсестры Чапель.

– Я думал, что мое присутствие успокоит ее, – вкрадчиво сказал Кирк/Дж, – но получилось обратное.

– В этом нет вашей вины, – с плохо скрытой наигранностью произнес Кулеман. – Лучевая болезнь прогрессирует, вот и все.

– Корабельное оборудование, начал Маккой, – не обнаружило никаких внутренних повреждений связанных с радиацией…

– Доктор Кулеман, – спросил Кирк/Дж, – разве остальные члены вашей команды не бредили перед смертью?

– Да, капитан.

– Но Джим, – возразил Маккой, – самый подходящий диагноз для данного случая – оглушение фазером.

– Я наблюдаю за доктором Лестер и ее персоналом в течение двух лет, – холодно произнес Кулеман. – Если вы не примете моих рекомендаций, то ответственность за ее здоровье или смерть будет лежать на вас.

Кирк/Дж посмотрел на Дженис/К, чьи судороги становились все сильнее и сильнее. Затем она замерла и ее глаза открылись; она смотрела по сторонам пытаясь разглядеть и узнать лица окружавших ее людей.

– Доктор Маккой, – сказал Кирк/Дж, – мне очень жаль, но вам придется уступить это дело доктору Кулеману.

– Ты не можешь так поступить! На этом корабле главным медиком являюсь я.

– Доктор Кулеман хочет взять всю ответственность на себя. И я разрешаю ему сделать это.

– А я нет.

– Все уже сделано, – Кирк/Дж повернулся к Кулеману. – Доктор Лестер ваш пациент. Насколько я помню, когда я вошел, вы как раз собирались ввести ей успокоительное.

– Нет! – закричала женщина. – Только не это!

Но было уже поздно.

Дженис Лестер пришла в Звездный флот годом раньше Кирка и потратила гораздо больше времени на изучение всех мелочей, связанных с космическими кораблями; знание, которое теперь должно было быть подвергнуто экзамену. Немного опыта, и она стала бы неуязвимой для подозрений. Но присутствие на борту личности Джеймса Кирка, пусть даже в бессознательном состоянии, было для нее постоянной угрозой. Лучше было бы отправить эту личность куда-нибудь, где ее сочли бы сумасшедшей.

– Вычислите курс к колонии Венеция, мистер Чехов. Сколько уйдет времени, чтобы добраться туда на такой скорости?

– Сорок восемь часов, капитан.

– Капитан, – вмешался Спок, – но тогда мы не сможем попасть на Бэту Ауриджа. Это совсем в другой стороне.

– Ничего не поделаешь. Мы должны доставить доктора Лестер туда, где ей окажут соответствующую помощь.

– Могу я указать, что Звездная База-2 находится как раз на пути к нашему месту назначения?

– Как далеко до Звездной Базы-2, мистер Чехов?

– Семьдесят два часа, сэр.

– На двадцать четыре часа дольше. Состояние доктора Лестер становится все хуже. Следуйте новым курсом.

– Капитан, если вся проблема в болезни доктора Лестер, то колония Венеция для нее не самое подходящее место, – сказал Спок. – Тамошняя медицина очень примитивна.

– Ее будет достаточно.

– Звездная База-2 лучше оснащена и укомплектована специалистами для того, чтобы определить, что случилось с ней. Разве это не достаточно веский повод отказаться от вашего решения?

– Спасибо, мистер Спок. Но никакое оборудование не поможет, если доктор Лестер умрет. Самое важное для нас – время. Следуйте новым курсом, мистер Сулу.

– Капитан, – спросила Юхэра, – должна ли я известить командование флота об изменении наших планов?

– Наши планы не изменились, лейтенант. Просто мы задержимся по пути к Бете Ауриджа. Исследование гравитации двойной системы от нас не убежит, зато мы можем спасти человеческую жизнь. Согласитесь, это случается не часто, – Кирк/Дж поднялся и направился к лифту.

– Я считаю, – начал Спок, – командование должно знать, что встреча с “Потемкиным” состоится позже, чем намечалось.

– Мистер Спок, если бы вы занимались тем, чем нужно, то флот давно бы уже был извещен.

– Сэр, обычно прямой связью со Звездным флотом занимается капитан. Я посчитал свое вмешательство излишним.

– Лейтенант Юхэра, сообщите командованию о задержке. Мистер Сулу, сохраняйте курс. Увеличьте скорость до шести единиц.

Кирк/Дж наконец-то смог покинуть мостик и спуститься к своей каюте; но и там он не получил передышки – его ждал Маккой,

– Доктор Маккой, неужели вы собираетесь начать еще один бесплодный спор о диагнозе?

Маккой стукнул кулаком по столу.

– Нет, сэр. Пусть за меня говорят мои наблюдения.

– Почему вы так агрессивно настроены? Вы отстранены от дела, но я ничего против вас лично не имею.

– Я пришел сюда не поэтому. Я здесь, поэтому, что хочу обвинить доктора Кулемана в некомпетентности.

– Это ваше личное мнение.

– Нет, сэр. Это мнение командования флота. Я все проверил. Доктор Кулеман был отстранен от должности главного врача своего корабля за административную некомпетентность…

– Здесь от него не требуется административной сноровки.

– А также за грубую медицинскую ошибку.

– Повышения и понижения иногда мотивировании политикой, – сказал Кирк/Дж. – Вы сами это знаете, док.

– Но не в командовании флота, капитан. Тем более не в Медицинском отделе.

Кирк/Дж шагнул вперед.

– Сожалею, но я не отменю свой приказ. Я считаю, что решающим фактором является опыт, полученный доктором Кулеманом на планете, где произошла катастрофа. Я уверен, что вы согласились с этим.

– Я понимаю, что вам пришлось сделать выбор. Но у меня тоже есть ответственность, Джим. Так что я прошу тебя провести полную проверку.

– Почему? Почему ты так хочешь этого?

– Из-за твоего странного и неустойчивого поведения после возвращения с планеты.

– Ты никогда не получишь разрешения! – злобно воскликнул Кирк/Дж. – И даже дурак поймет, почему ты делаешь это!

– О моих мотивах будет судить командование флота.

– Я не позволю подавать эту мелочную просьбу, рассчитанную только на месть.

– Ты должен подчиняться законам Звездного Флота, – сказал Маккой. – Они гласят, что корабельный врач может потребовать полной проверки любого члена экипажа, включая капитана, который вызовет у него сомнения И я приказываю тебе запросить эту проверку…

Он был прерван пищанием передатчика.

– Капитан Кирк слушает.

– Лейтенант Юхэра, сэр. Командование флота запрашивает дополнительные данные о задержке. Должна ли я ответить им?