Текст книги "Герои ниоткуда"

Автор книги: Джей Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 18
Сад Эрида

Джесс с трудом поднялся на ноги и с диким видом огляделся, волосы у него при этом встали дыбом. Первой мыслью было, что его вынесли из замка и бросили где-то далеко снаружи. Но он тут же понял, что это не так. Он узнал это место. Вот они, два горных пика, вот тропинка, по которой они с Ричем спускались, и вот то место, на котором стоял замок…

– Разве такое может быть? – пробормотал он. – Куда мог исчезнуть целый замок? Где люди?

Ноги Джесса подкосились, он сел на траву и с силой потер лицо обеими руками, словно надеясь, что это поможет ему что-нибудь понять.

Он со стыдом вспомнил ссору с Ричем. Теперь все это выглядело таким глупым. И причины-то для ссоры не было никакой, кроме его собственного оскорбленного самолюбия. А он сгоряча наговорил Ричу вещи гораздо более обидные. И он с изумлением понял, что сожалеет о ссоре, потому что… да, потому что ему нравится Рич.

Их приключения научили его уважать своего спутника. Но тут было что-то еще. Внезапно Джесс понял, что, хотя они с Ричем смотрят на многое по-разному, все же они в чем-то похожи. Они оба согласились пуститься в путь. Оба мужественно встречали каждое новое препятствие и полагались друг на друга, одолевая его. Возможно, сказал себе изумленный Джесс, мы даже больше похожи, чем это можно предположить, и как раз поэтому мы так сошлись с ним, хотя и считали, что ненавидим друг друга.

А прошлой ночью мы вели себя так, словно действительно ненавидим друг друга. И все только потому, думал Джесс, что я вообразил, будто княгиня оказала Ричу больше внимания, чем мне. А что, если Рич тоже чувствовал себя виноватым, клюнув на лесть, потому и злился? Может, он даже больше злился на себя, чем на меня…

Джесс покачал головой. Все это слишком сложно. И бесполезно теперь об этом думать, потому что они разошлись, поссорившись, – а теперь Рич и вовсе исчез. Третья нить находится в замке княгини, но замок тоже пропал. Произошло нечто по-настоящему необъяснимое. Без Рича, без третьей нити этот поход терял всякий смысл.

Легкий ветерок шуршал в траве. Низкие облака давили, тяжелые и серые. День вполне соответствовал отчаянию, царившему в душе Джесса. Как теперь найти Рича? С чего начать?

И вдруг словно чей-то ясный тихий голос прозвучал у него в голове. Он услышал, как говорил мистер Крамп:

– Если вы разлучитесь, то сможете найти друг друга, следуя за камнем.

Его сердце подпрыгнуло от радости. Дрожащими пальцами он вытащил из-за пазухи кожаный мешочек и достал камень. И едва только камень оказался у него в руке, Джесс почувствовал, как его тянет куда-то, словно к камню была привязана веревка. Его потянуло так сильно, что рука дернулась.

Джесс поднялся и пошел туда, куда его влекло, – вниз по склону. Оказалось, он идет тем же путем, которым они пришли сюда. С той минуты, как профессор Айлберд своим визгом выбросил их из города, они двигались все время на север. И теперь, оставив чуть левее и позади себя две горные вершины, Джесс снова шел на север. А север – это те края, где рыскает Волк. Джесс вздрогнул. Но там же – и Рич, и княгиня, возможно, а с ней третья нить. Джесс стиснул зубы и пошел дальше.

Тропинка привела его в длинную, спускающуюся вниз меж склонами гор долину, по которой бежал маленький ручеек. Джесс присел возле ручья, разгоряченный ходьбой, и почувствовал голод. Тут он вспомнил о свертке, данном им на прощанье старухой.

Он достал из кармана сверток. Тот немного помялся. Джесс развязал сверток и нашел в нем хлеб и сыр. Он отломил кусочек хлеба, такого теплого, мягкого и ароматного, будто его только что вынули из печи. У сыра был освежающий кисловатый вкус.

Джесс съел около половины того и другого и запил водой из ручья. Он уже собрался завернуть остатки еды, но вдруг остановился. И ломоть хлеба, и сыр имели прежний вид, словно он не съел ни крошки.

– Вот это подарок! – воскликнул он. – Если старуха и ведьма, то все-таки добрая.

Джесс завязал сверток и сунул его в карман. Затем, держа в руке драгоценный камень, отправился дальше.

Следующие три дня он шел по опустошенному, безлюдному краю, ни разу не встретив ни души. С утра до вечера небо было затянуто серыми тучами. Со всех сторон его окружали темные скалы, и только порой зелеными пятнами выделялись на этом унылом фоне клочки чахлой травы. Здесь не было ни деревьев, ни полевых цветов. Не слышалось пения птиц, лишь иногда каркали вороны. Джесс ел, когда чувствовал голод, а с наступлением ночи укладывался спать там, где его заставала темнота, и лежал, вздрагивая беспокойно во сне. И каждую ночь он наблюдал в небе те огни, которые они видели из окна профессорского дома: сначала похожие на молнии вспышки, потом фиолетовое зарево с белыми бликами, которое поднималось, ширилось и снова угасало. И каждую ночь, по мере продвижения Джесса, оно приближалось, становясь с каждым разом все больше и ярче.

Джесс старался не думать ни о чем; он сосредоточился на поисках Рича. Он больше не чувствовал ни страха, ни одиночества, но шел, оцепенев от усталости и упрямой решимости дойти до цели. Драгоценный камень вел его вперед.

Утром четвертого дня Джесс одолел гребень меж скал – и очутился в саду.

Словно охраняя сад, его окружали деревья с пурпурными и оранжевыми цветами, похожими на лилии. Среди благоухающих трав были разбиты цветочные клумбы и проложены каменные дорожки, окаймленные мхом.

А самым удивительным было то, что над садом облака расступились и казалось, будто весь солнечный свет устремился только сюда, и никуда больше.

Джесс постоял минуту, наслаждаясь теплом, ароматами, яркими цветами – вдвойне очаровательными после дней беспросветной серости и холода. Потом он двинулся вперед, и одна из дорожек привела его к клумбе желтых роз на высоких стеблях. Возле клумбы стоял задумчивый человек, опиравшийся на трость из слоновой кости.

Джесс заколебался, не зная, что ему сделать: остаться или убежать. Не глядя на него, человек сказал:

– Доброе утро. Здесь нечего бояться.

Голос его – глубокий и мягкий – напомнил Джессу о премьер-министре докторе Корнелиусе.

– Как жаль, на моих розах появились слизняки, – продолжал человек спокойным тоном. – Как ни неприятно делать это, но все же, думаю, от них придется избавиться. Конечно, у слизняка тоже есть права, но я достаточно эгоистичен, чтобы сделать выбор в пользу моих роз.

Человек повернулся к Джессу и улыбнулся ему. Он был большим и напоминал медведя. Волосы его – длинные, седые и косматые – почти доставали до плеч. Его нос был когда-то сломан, и, наверное, поэтому человек показался Джессу профессиональным боксером. Но при всем том лицо его было добрым, и держался он с достоинством.

– Не понимаю, – сказал Джесс.

– Неважно. Никто не может постичь все на свете, – сказал человек. – Минутку. – Он положил руку на лоб, нахмурился, а потом сказал:

 
Гость незваный
Портит прекраснейший праздник
Должно ли чистому самому
Сделаться грязью
Неповоротливое порождение слизи
По моему мановению – уйди из жизни!
 

Джесс услышал тихие звуки, похожие на стук капель по земле. Слизняки сворачивались и дюжинами валились с роз.

– Просто доггерели[3]3
  Доггерель – особый вид стиха, этот термин часто применяется для обозначения плохих стихов.


[Закрыть], – сказал человек, – но достаточно хороши для такого случая. Итак, давайте знакомиться. Меня зовут Эрид.

– А я Джесс Розен.

– Странное имя. И одежда твоя кажется мне странной. – Эрид проницательно посмотрел на Джесса. – Я предвижу интересную историю. Давай посидим вместе в покое, и я дам тебе все, чтобы ты привел себя в порядок, – ты, я вижу, пришел издалека и очень устал.

Джесс оглядел чудесный сад и протяжно вздохнул.

– Да, верно и то и другое, – сказал он.

Глава 19
«Докажи, что ты Джесс!»

Он последовал за Эридом, и они прошли вдоль по дорожке к весьма необычному дому под низкой крышей, стоящему на берегу большого пруда. Веранда на сваях выступала перед домом, как пирс над водой. На веранде сидела девочка со светло-желтой кожей. Она играла на лютне, но при виде Эрида отложила ее в сторону.

– Дорогая, – сказал Эрид, – поди и принеси что-нибудь перекусить для нашего гостя.

Девочка вскочила и убежала в дом. Джесс и хозяин уселись в глубокие, удобные кресла. Очень скоро девочка вернулась с двумя другими, одна из которых была рыжей и веснушчатой, а другая – темнокожей и черноволосой. Они разложили на небольшом столике корзиночку с кексами, соты с медом и кувшин свежего, еще пенящегося молока.

Темнокожая девочка спросила:

– Можем ли мы остаться, папа?

– Не сейчас, дорогая. Наш гость устал. Вы с ним встретитесь позже.

Все три девочки улыбнулись Джессу и вернулись в дом.

– Это мои дочери, – сказал Эрид. – Всего их у меня девять.

– Дочери Эрида, – сказал Джесс. – Ну конечно; можно бы догадаться. Я слышал, будто они удерживают Волка.

Эрид кивнул.

– Но надолго ли? – сказал он. – Каждый вечер они идут, чтобы встретить его, вооруженные тем, что я могу им дать. И каждую ночь, несмотря на все их усилия, он все-таки немного продвигается вперед, а они становятся слабее. Всего моего мастерства не хватит, чтобы защитить их или сделать какое-то оружие навеки. Настанет день…

Он вздрогнул.

– Ладно, ни к чему говорить об этом. Расскажи мне, почему ты блуждаешь в этих ужасных краях? Если ты заблудился…

– Я-то нет, но потерялся мой друг, – сказал Джесс. Он взглянул в искренние глаза Эрида и сразу почувствовал, что наконец-то нашел человека, которому можно довериться. В конце концов это то место, где давно удерживают Волка. И Джесс продолжил: – Мы были у княгини Ардур, и мы… мы поссорились. А наутро он исчез.

– Убежал, ты хочешь сказать?

– Нет, словно растворился в воздухе. И не только он, но и княгиня тоже… вместе с замком. Я проснулся на склоне горы, один.

Эрид выпрямился в кресле.

– Аркад исчезла? – сказал он обеспокоенно. – Вот уж действительно, дурная новость для Эрдура и для всех нас. Это несомненно работа врага. Ясно. Значит, ты забрел сюда в надежде отыскать друга?

Джесс извлек свой камень.

– Вот что ведет меня, – сказал мальчик. – Он вроде магнита притягивает меня к другу, где бы тот ни был.

Что-то в лице Эрида неуловимо изменилось, оно стало суровым.

– Где ты взял это? – спросил он строго.

– Мне дал это мистер Крамп. А второй он дал Ричу.

– Крамп? Из фирмы «Крамп и Магнус»? Он дал тебе магатаму? – Он откинулся на спинку кресла. – Я ничего не понимаю. Может быть, ты объяснишь мне получше?

Джесс быстро рассказал, как их с Ричем вызвали в этот мир и как они согласились отыскать три нити и связать Волка.

Эрид слушал, нахмурясь.

– Странно, – сказал он. – Два мальчика?.. Однако доктору Корнелиусу лучше других известно, что нужно делать.

Он задумчиво потер подбородок.

– Я всего лишь поэт, мой мальчик. Пока Волк не очутился на свободе, я тихо жил здесь со своими дочерьми, занимаясь своим делом. Я мало знаю обо всех этих вещах. Но я сделаю все, что могу, чтобы помочь тебе. Береги этот камень. Он и второй камушек были когда-то одним Великим Камнем. Но когда два брата, Хэминг и Уодинг, правили нашим миром, они разделили камень на две части, и каждый взял себе половину. А после гибели Хэминга его камень был утерян на сотни лет, до тех пор пока великий ученый, Гермес Трисмагистус, не отыскал его. С тех пор оба камня хранятся в королевской сокровищнице. И никто в нашем мире не знает, как соединить их снова. Если Скримиру достанется этот камень, что у твоего друга, – закончил он, – я боюсь даже предположить, как он его использует, но наверняка во зло.

Джесс вздрогнул.

– Какое направление он указывает сейчас? – спросил Эрид.

Джесс взял камень. Рука его медленно повернулась.

– На север, – сказал Эрид. – Это путь к Волку. Исчезновение твоего друга и княгини должно быть делом рук Скримира. Они там, у него в плену, хотя я и не могу сказать, как это случилось.

Джесс тяжело вздохнул.

– Тогда я лучше пойду, – сказал он.

– Что ты будешь делать, когда найдешь друга?

– Не знаю. Единственное, что мне ясно, – так это то, что, прежде чем предпринять что-либо еще, я должен его найти. Предполагалось, что здесь мы должны были быть вместе. И третья нить должна быть там же, где княгиня.

– Но, – сказал Эрид, – ты не можешь идти один. Я пошлю дочерей охранять тебя.

Он хлопнул в ладоши. Девочка, повыше тех, что Джесс уже видел, с медно-красной кожей, вышла из дома.

– Позови сестер, дорогая, – сказал Эрид, – и скажи им, чтобы вооружились.

– Еще рано, отец, – сказала она, с любопытством косясь на Джесса.

– У меня для вас другое поручение. Поспешите.

– Могу я задать вам вопрос? – сказал Джесс, когда девочка ушла. – Вы действительно поэт?

Эрид улыбнулся.

– Я не уверен, понимаю ли, что именно ты подразумеваешь под словом «действительно». Я начал писать стихи, когда мир еще был молод.

Джесс сказал с восхищением:

– Вот здорово! Я всегда хотел увидеть настоящего поэта. Я прочел много стихов и знаете, даже сам пробовал писать, но очень трудно представить поэтов – ну таких, как Шекспир, или Блэйк, или Теннисон – реальными людьми, живыми и сочиняющими…

Его голос прервался, потому что он запутался, пытаясь сказать то, что имел в виду.

Эрид сказал:

– Ты пишешь стихи? А можешь прочесть мне что-нибудь?

– Ой, нет, не могу. – Джесс покраснел и начал заикаться. – Я и не помню ничего. И в любом случае они так себе.

– Не знаю, как в вашем мире, – сказал Эрид, – но мы здесь не называем стихи хорошими или плохими, а только настоящими или фальшивыми.

– А как вы различаете, какие из них какие?

Эрид усмехнулся.

– По этому вопросу порой жестоко спорю с друзьями. Даже лучшие из нас иной раз пишут фальшивые стихи – когда мысль неверна или не приходят точные слова, – и вместо того, чтобы выбросить такие стихи, их оставляют. Но настоящее стихотворение всегда принимает свою форму по желанию поэта. И если все идет хорошо, желаемое обретает свои слова и наполняется жизнью.

– Таким поэтом мне никогда не стать, – сказал Джесс.

Эрид положил руку на его плечо и серьезно посмотрел на него.

– Да, – сказал он. – Именно ты. Если желание горит в тебе достаточно сильно, ты сможешь придать ему правильную форму.

– Я не понимаю.

– Думаю, в один прекрасный день – поймешь.

Чего хотелось Джессу больше всего, так это чтобы Эрид прочел ему какое-нибудь свое стихотворение. Но пока он колебался, не решаясь попросить об этом, из дома вышли девять сестер.

Они были в серебряных шлемах и черных кольчугах, доходивших до колен. В руках девочки держали копья с наконечниками в форме листьев и круглые щиты из красной кожи, окаймленные золотом. Джесс узнал тех четырех девочек, которых он уже видел, – хотя теперь их лица были суровы и тверды.

Высокая рыжая девочка сказала:

– Как же с Волком, папа?

– Мы должны пойти на этот риск, – сказал Эрид. – Сейчас это первостепенная задача. Используйте ту песню, что я дал вам вчера, сегодняшняя еще не готова.

Он обнял их всех по очереди и пожал руку Джессу.

– Мы можем не встретиться снова, – сказал он. – Прощай, и желаю тебе найти то, что ты ищешь.

Рыжая девочка шла первой. Они миновали, следуя за ней по тропинке, живую изгородь, и вновь серая пустынная земля легла вокруг них.

Джесс держал камень в руке, и тот тянул, казалось, сильнее, чем когда-либо. Высокая девочка шагала рядом с Джессом, остальные чуть позади, и так, в полном молчании, они шли несколько часов. Местность вокруг становилась все более суровой. Кое-где встречались черные клочки сожженной травы; даже скалы, казалось, были покрыты здесь копотью.

Внезапно высокая девочка дотронулась до руки Джесса.

– Взгляни-ка туда, – сказала она, останавливаясь.

Неподалеку, на более или менее ровной площадке было выложено кольцо из обветренных, крошащихся камней. Над ними, струясь, подымалась дымка, и на фоне грифельно-серого неба невозможно было разглядеть, что находится за камнями. Тем не менее Джессу показалось, будто в центре каменного кольца виднеется какая-то фигура.

Мальчик ускорил шаг. Потом побежал.

– Рич! – окликнул он.

Рич медленно обернулся и взглянул на него. Держа руки в карманах, он грозно сдвинул густые брови и больше не пошевельнулся.

Джесс добежал до края каменного кольца и остановился между двумя камнями, переводя дух.

– Что случилось? – пропыхтел он. – Как ты сюда попал?

– Тебе это лучше известно, – прорычал Рич. – Ты ведь затащил меня сюда.

– Я? – От неожиданности голос Джесса сорвался до визга. – О чем ты говоришь?

– Ой, перестань. Сколько еще ты будешь изменять свою внешность? – сказал Рич. – Сейчас ты Джесс. Но я все равно ничего тебе не отдам.

– Что ты подразумеваешь под этим – сейчас я Джесс? Я всегда был им.

– Неужели? – сказал Рич. – Докажи это.

– Что?

– Что слышал. Докажи, что ты Джесс.

– Но как? Почему? Почему я должен доказывать, что я – это я?!

Рич скривил губы.

– Вот-вот. Ты все время это твердишь.

Он повернулся к Джессу спиной. Джесс прыгнул вперед и дернул его за рукав.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, но – смотри! – сказал он.

Он поднял руку с драгоценным камнем. Рич схватился ладонью за грудь. Джесс знал, почему. Камень, висящий на шее Рича в кожаном мешочке, дернулся навстречу своей паре.

– Вот, – заметил Джесс, – этого никто не подделает.

Рич сказал:

– Ты действительно Джесс.

В его голосе послышалось огромное облегчение.

– Конечно, тупоголовый. Может быть, теперь ты скажешь, как попал сюда? И где княгиня?

– Княгиня? – Рич словно выплюнул это слово. – Она не больше княгиня, чем я. Это был Скримир!

Глава 20
Приход Фенриса

– Оборотень! – воскликнул Джесс.

Рич кивнул.

– Мы должны были заметить, что замок не отбрасывал тени. Все там было подделкой. Скримир превратился в прекрасную женщину, чтобы разъединить нас. И он-таки сделал это, сделал ведь?

Джесс произнес:

– Ты имеешь в виду, что он сумел рассорить нас? В этом больше моей вины, чем твоей, Рич. Я… – Он помолчал, сглотнув слюну. – Прости, что я наговорил такого. Я совсем так не думал.

– А моя болтовня? Я оказался еще большим идиотом, чем ты, – сказал Рич горько. – Я поддался на лесть и в результате пошел за Скримиром по собственной воле.

– Но что случилось? Как все это произошло?

– Когда мы расстались с тобой, я вышел в соседнюю комнату, ты знаешь. Но только там, совершенно неожиданно, оказалась не другая спальня, а большой тронный зал. На троне сидела княгиня, и она сказала: «Я послала за тобой, потому что слышала вашу ссору, и вижу теперь, что тот малыш… – она говорила немножко иначе, конечно, но ты знаешь, что я имею в виду, – он только мешает. Это ты настоящий герой». Она много чего такого наговорила, и я казался себе все более значительным, как будто бы рядом появился человек, наконец оценивший меня по достоинству, и я начал думать, что могу сделать все на свете. Потом она сказала: «Пойдем со мной, я проведу тебя к Волку. Ты укротишь его. Тебе не нужен твой приятель. Оставь его – и пойдем». Пока она все это говорила, я представлял, как пойду по улице, ведя Волка на поводке, словно щенка, и как мне вручают медаль… Глупо звучит, не так ли?

– Нет, – сказал Джесс. – Если бы она все это испробовала на мне, я бы, наверное, тоже вообразил что-нибудь подобное.

– Возможно, – кивнул Рич уныло. – Вот и я сказал: «Конечно. Пойдемте». Она взяла меня за руку, и следующее, что я помню, – это то, как внезапно очутился здесь. А она уже была не женщиной, но мужчиной. И его лицо…

Рич содрогнулся.

– Я не могу описать его. Помнишь ту собаку, которая нас чуть не погубила? Это лицо было еще ужаснее. Я надеюсь, что он больше не вернется. Он смеялся надо мной. Когда он начинал смеяться, у меня возникало такое чувство, словно меня режут ножом. Мы стояли здесь, в этом каменном кольце, и он сказал: «Отдай мне камень, что висит у тебя на шее, или тебе никогда не выйти отсюда». Я с перепугу так и хотел сделать.

– И почему же не сделал?

– У меня хватило ума разобраться во всем. Я же знал, кто передо мной, и догадался, что может произойти. Скримир на то и рассчитывал, что я, поняв, как сглупил, никуда теперь не денусь, и мне только и останется подчиниться ему. Но ведь если он заполучит камень, это – конец всему. Исчезнет всякий шанс найти третью нить, и вообще ничего нельзя будет сделать. И может быть, получив камень, он бы просто убил меня без лишних слов. Но он не может взять камень, если только я его не отдам сам. Так что я вцепился в камень…

– Да и в любом случае, – закончил Рич, – ты же знаешь, я не терплю, когда мне приказывают.

– Умно с твоей стороны, – сказал Джесс. – И что было дальше?

– Он сказал: «Прекрасно, ты останешься здесь навеки, если не передумаешь». И ушел. Я пытался выйти из этого кольца, но не смог. Время от времени, здесь появлялись хлеб и вода. А потом пришел мой отец.

Джесс открыл рот.

– Твой отец? Как он сюда попал?

– Я сразу-то об этом и не подумал. Он начал говорить, что просит прощения за все, что вытворял, и что теперь все изменится. Я всего лишь должен отдать ему камень, и он заберет меня домой. Знаешь, приятель, это было тяжело. Я почти поддался. Я уже полез за камнем, и тут он улыбнулся. Я узнал эту улыбку.

– Скримир?

– Верно. В общем, я сказал ему, чтобы он убирался. Потом прошло довольно много времени, и появился мистер Крамп.

– Настоящий мистер Крамп?

– Я подумал так же. Он сказал мне, что все это было испытанием. Он говорил, будто бы я его выдержал и доказал, что мне можно доверять, и что теперь уже все в порядке и я могу отдать камень ему. Но у меня не было уверенности – и действительно, вскоре я заметил в его глазах усмешку Скримира.

– Теперь понятно, почему ты не поверил, что я – это я, – сказал Джесс. – Я вообще бы никому не поверил…

Он внезапно замолчал. Его осенила идея – настолько потрясающая, что он на некоторое время оцепенел.

– Рич, – сказал он наконец. – Княгиня!

– Где?

– Я не о той княгине, тупоголовый. – Джесс схватил Рича за руки и встряхнул их в возбуждении. – Замок Скримира был иллюзией. Но кто действительно живет рядом с Изумрудным водопадом?

Рич нахмурил брови.

– Старая ведьма? Уж не ее ли ты имеешь в виду? Уж не думаешь ли ты, что она?..

– Именно она! Она и есть княгиня!

– Но…

– Никаких «но»! Все сходится. Только она живет там. Там нет других домов. Весь этот край держится потому, что старуха находится там. И на карте вовсе не было сказано, будто там есть замок. Там значилось: «Дом княгини Аркад». Это же мы сами придумали про замок, потому что она княгиня.

Рич хлопнул себя по лбу.

– Почему же мы там-то этого не поняли? И ведь третья нить где-то в ее доме.

– Держу пари, что ее там уже нет. Старуха знала, что делала, давая нам кое-что в дорогу, – сказал Джесс.

Он достал из кармана сверток с хлебом и сыром. Тот был перевязан шнуром. Джесс прикоснулся к бечевке своим камнем. Последовала яркая вспышка света.

– Вот так да, – выдохнул Рич.

Джесс снял бечевку с пакета.

– А где остальные две? – спросил Рич.

Джесс извлек белую нить, которую они нашли в гнезде Жар-птицы. Из другого кармана он достал шнур от профессорского халата.

– И что с ними делать?

– Сплести вместе. Посмотрим, что получится.

Джесс начал скручивать нити дрожащими пальцами.

Дочери Эрида ожидали снаружи каменного кольца. Высокая девочка вышла вперед и спросила Джесса:

– Мальчик! Ты идешь или остаешься здесь?

Он поднял глаза, оторвавшись от работы.

– В чем дело?

Она указала копьем на север.

– Волк, – сказала она. – Фенрис приближается.

Облака в небе, казалось, закипели. Страшный свет вспыхивал под ними – это было какое-то ослепительное зеленое сияние, словно порожденное измученным, больным солнцем.

– Что будем делать? – спросил Джесс у Рича.

– Заканчивай с нитями, – решительно ответил Рич.

Джесс так и сделал. Закончив, он выпрямился. Нити, сплетенные его руками, сейчас представляли собой тонкий шнур, гладкий, шелковистый и белый, как яичная скорлупа.

– А теперь что?

– Дай его мне, – сказал Рич. – Когда он появится, я попытаюсь набросить на него лассо. Ничего другого придумать не могу.

– Нам лучше выйти на открытое место.

Джесс направился к выходу из кольца. Рич стоял на месте.

– Я не могу выйти, – сказал он.

Джесс схватил его за руку.

– Можешь! – сказал он. – Тебя здесь ничто не держит. Идем. Попробуй.

– Я уже пробовал.

– Попробуй еще раз.

Он с силой потащил Рича к выходу между двумя камнями. Рич колебался. Затем, глубоко вздохнув, он сделал шаг и очутился снаружи.

– Скорее! – крикнула высокая девочка.

Их окружил воздушный водоворот. На горизонте показалось огромное темное пятно. Джесс почувствовал, что волосы у него на затылке становятся дыбом. По его телу непрерывно пробегала нервная дрожь.

Рич завязал на шнуре подвижную петлю.

Темная масса приближалась. А вместе с ней надвигался холод, от которого, казалось, застыло все вокруг, даже воздух. Теперь ребята отчетливо видели очертания существа, которое они наблюдали из покоев премьер-министра. Серое и грязное, с клочковатой шерстью, с плоским черепом, длинной мордой и желтыми глазами – оно неровными скачками неслось прямо на них.

Но теперь это не было изображением в хрустальном шаре; к ним приближалось чудище собственной персоной, и оно становилось все больше и больше. Оно казалось огромней слона, больше дома. Его глаза как две луны светились в небе над ними, а его плечи закрывали равнину.

И с ним приближался страх – страх, подобного которому Джесс не испытывал во всей своей жизни. Это было сильнее страха темноты, ужаснее любых ночных кошмаров. У Джесса подкосились ноги. Он опустился на потрескавшуюся землю.

Он оторвал взгляд от Волка и с отчаянием взглянул на Рича. Лицо того было белым как мел. Зубы Рича стучали – Джесс заметил, как дрожит его подбородок. И когда Волк навис над ними, огромный, как гора, – Рич закрыл глаза руками и упал рядом с Джессом.

Позади мальчиков девять дочерей Эрида стояли плечом к плечу, держа перед собой щиты и подняв копья. Девочки запели. Голоса поднимались и крепли, и от их неистовой мелодичности Джесса пробирала дрожь.

 
Морозным утром
в руках сжимая
копейные древки
повстанут ратники
но их разбудит
не арфа в чертоге
а черный ворон
 

По мере того, как они пели, свет, струившийся из их копий и плясавший на наконечниках, сгущался над ними, образуя собой фиолетово-белую дугу. Это и был тот свет, который ребята видели из окон профессорского дома. Дуга трепетала, подымаясь и опадая в ритме песни Эрида.

 
О ряд выхваляющийся
обильной трапезой…[4]4
  Беовульф, стр. 144. пер. В. Тихомирова.


[Закрыть]
 

Волк щелкнул зубами возле девочек, и Джесс услышал, как его зубы заскрежетали по их щитам. Девочки отступили. Они направили на Волка копья, и из тех ударил огонь, да так, что показалось, будто молния взметнулась от земли до самых небес.

Волк ужасно взвыл. Потом Джесс увидел, как взлетели копья, прочертив огненные полосы в темноте. Затем раздался удар грома, от которого дрогнула и задрожала земля, словно ее трясли, как одеяло. Джесс упал лицом вниз. Он вцепился в камни, его мозг оцепенел.

И наступила тишина.

Джесс поднялся, вытирая грязь с губ. Волка не было и следа. Рич лежал, съежившись, обхватив голову руками. Девятерых дочерей Эрида разбросало вокруг, как тростинки.

Джесс с трудом встал на ноги и заковылял к девочкам. Окаймленные золотом щиты лопнули и почернели; доспехи были опалены пламенем. Лишь одна девочка – высокая, бывшая предводительницей, шевельнулась, когда он подошел.

Она приподнялась на руках. Шлема на ней не было, и кровь запеклась в волосах и на щеках.

– Спасайтесь, пока можете, – сказала она хрипло. – Наша сила иссякла.

– Но Волк ушел, – сказал Джесс.

– Ненадолго. В этот раз он почти одолел нас. Он вернется, – прошептала она. – А когда он вернется, некому будет отогнать его. Нашему миру конец.