Текст книги "Герои ниоткуда"

Автор книги: Джей Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Джесс перевернулся, тяжело дыша, и поднялся на ноги.

– Ты в порядке? – спросил Рич.

Джесс потер живот.

– У меня образовалась постоянная складка, похоже. Правда, меня чуть не разорвало пополам. Зато мы добыли копья, не так ли?

Рич удовлетворенно кивнул.

– Точно.

И они продолжили подъем.

Глава 8
Хрустальная пещера

Когда мальчики добрались до следующего поворота, внизу было уже темно. Но ребята находились так высоко, что скала вокруг них светилась, отражая золотые отблески закатных лучей, – хотя в долине уже наступил вечер. Было очень холодно – при дыхании изо рта вырывались облачка пара.

При повороте в трещине, как и в прошлый раз, образовалась пещера. Она была шире и глубже предыдущей, хотя и ниже нее. Здесь осколки камня лежали грудами, по которым ребята могли вскарабкаться и продолжить путь.

– Заночуем здесь, – предложил Джесс. – Поздно уже, нет смысла идти дальше.

К тому времени, когда они закончили ужин, в пещере тоже стемнело.

– Жаль, что нам не дали какого-нибудь вечного топлива, – сказал Джесс. – Черт побери, как здесь холодно.

Он достал спичку, зажег ее и воткнул между камнями. Она горела, как именинная свеча. Рич сделал то же самое. Они, отыскав более или менее ровные места среди камней, завернулись в одеяла и попытались уснуть.

Вдруг Рич спросил:

– Послушай, хотел бы я знать, зачем ты вообще согласился идти в этот поход?

Джесс покосился на него. В слабо мерцающем свете он видел лишь блестящий глаз да часть носа собеседника. Но голос Рича звучал спокойно: в нем не слышалось ни насмешки, ни угрозы.

– Ты и вправду хочешь это знать? Или просто поддразниваешь меня?

– Нет, не дразню.

– Ладно… Отчасти, я думаю, потому, что доктор Корнелиус вроде как подзуживал нас. Но нет, дело не только в этом.

– В докторе Корнелиусе есть что-то гордое, благородное. И когда он сказал, будто, спасая их мир, мы спасем и свой, я почувствовал, что если промолчу – то буду потом всю жизнь стыдиться самого себя.

– Гм. И со мной происходило нечто подобное. Только, может, не потому, что он сказал, а потому – как он с нами говорил. Знаешь ведь, взрослые всегда выставляют тебя виноватым, если не делаешь того, что им хочется. А с ним… Он же действительно дал нам право выбирать.

– Верно, – сказал Джесс, заворачиваясь в одеяло с головой. – У меня к тому же возникло ощущение, что сам доктор Корнелиус непременно пошел бы в путь. И это вызвало во мне симпатию.

– Да-а… – протянул Рич, – это верно.

Джесс задумался ненадолго и продолжил:

– И это еще не все. Честно говоря… мне хотелось приключений.

– Приключений?

– Да, как в книжках. Странные люди, удивительные события, а главное – без взрослых. Я подумал, что это очень здорово, но мне все казалось немножко ненастоящим. Как будто во сне… нет, как будто я сам все выдумал, и я поступил так, как будто все происходит в воображении. – Он закусил губу, потом добавил: – Но все по-настоящему. Ведь если бы мы сегодня свалились с горы, то разбились бы. А это значит, что и Волк существует на самом деле…

При этих словах по его спине пробежал холодок.

– Рич, – сказал он почти шепотом, – как ты думаешь, мы сможем это сделать?

– Не знаю, – помедлив, ответил Рич. – Но в конце концов, это же просто зверь. Он может быть большим и злобным – но это всего лишь дикая собака. А я еще не встречал собаки, с которой не сумел бы подружиться. Да и в любом случае мы уже сделали выбор, и теперь не можем бросить все это. Мы даже не знаем, как вернуться в тот – кстати, как он называется? – город, где живут мистер Крамп и мистер Магнус.

– Гандерсхолм.

Рич задул спичку.

– Я хочу спать.

– О'кей, спокойной ночи.

– М-м…

Джесс задул свою спичку и аккуратно спрятал ее. Он поудобнее устроился в одеяле. И тут на него внезапно накатила волна ужасной тоски по дому.

Он подумал о своем спокойном отце, умелые руки которого одинаково легко справлялись и с искусственными мушками для рыбы, и с ремонтом трактора; о маме – энергичной, жизнерадостной, любящей делать сюрпризы. Какие великолепные шоколадные торты печет она… Джесс словно бы почувствовал запахи кухни, услышал жужжание газонокосилки, увидел крыльцо их нового дома и качели возле него. Сначала Джесс возненавидел этот дом, когда семья только переехала в Брикстон. Но дом оказался гораздо удобнее их прежнего, на побережье. Джесс представил, как он возвращается из школы и устраивается на качелях у крыльца – с только что сорванным яблоком в одной руке и новой книгой – в другой… а денек такой жаркий, и так прелестна прохлада в тени крыльца.

– Мама, – окликнул он, – я дома!

И мама ответила:

– Тебе ни за что не угадать, что сегодня случилось. Пришел какой-то мистер Крамп…

Джесс не заметил этого, но он уже спал и видел сны.

Джесс не знал, что он уже спит и все это – только видение.

Он открыл глаза на рассвете. Вход в пещеру освещался солнцем. Рич уже встал и складывал свое одеяло до размеров носового платка.

– Вставай, хорек, – сказал он. – Ты что, собираешься спать весь день?

– Мог бы и разбудить меня, тупоголовый, – проворчал Джесс.

Они позавтракали, сидя на краю трещины и поглядывая на темно-голубой мглистый мир внизу, – там утро еще на наступило. Рич заказал яичницу с беконом, а Джесс – кексы с кленовым сиропом. Потом они уложили рюкзаки и продолжили подъем.

Последний участок был таким крутым, что им пришлось карабкаться почти на четвереньках. Вскоре трещина вывела их к вершине, и, одолев еще несколько ярдов, мальчики оказались на узком уступе, опоясывавшем острый пик. Осторожно, дюйм за дюймом, они начали пробираться по этому уступу. Немного погодя он расширился, и идти стало легче. Ребята наполовину обошли пик и оказались на его южной стороне. Здесь они увидели длинный ряд вырезанных в скале ступеней, ведущих вниз.

– Если бы тогда, в лесу, мы пошли в нужную сторону, то, наверное, поднялись бы по этой лестнице, – заметил Джесс.

Неподалеку от ступеней в склоне виднелось круглое отверстие, как раз такой высоты, что мальчики могли войти в него. Скала здесь была уже не розовой, а бледно-голубой и прозрачной. Лучи солнца, просачиваясь сквозь нее, освещали туннель так ярко, что, когда ребята вошли туда, им показалось, будто они находятся внутри затуманенного куска льда.

Они тронулись в путь. Туннель напоминал извилистый ход, пробуравленный в сплошном камне гигантским червяком и поворачивал то в одну сторону, то в другую, но они не испытывали уныния, потому что свет проникал сквозь его стены.

Ребята шли довольно долго, и монотонная ходьба так вымотала их, что оба чуть не упали, когда внезапно вышли на открытое пространство.

Мальчики находились в огромной конусовидной пещере, острием уходящей далеко вверх, и Джесс решил, что они наконец забрались на самую верхушку горы. Прозрачные стены пропускали солнечные лучи, и в пещере было тепло, но при этом в ее воздухе чувствовалось что-то бодрящее. Джесс осмотрелся, потом дотронулся до руки Рича, кивнув в центр пещеры. Там возвышался каменный пьедестал, высотой около шести футов, с плоской вершиной, на которой красовалось большое круглое гнездо, сплетенное из золотых ветвей. Из гнезда выставлялись круглая спина и гребешок какой-то птицы.

Ребята едва успели оглядеться, как из-за пьедестала появилось существо столь ужасного вида, что они в страхе отпрянули назад.

Оно было мерзкого бледно-зеленого цвета, словно изо дня в день страдало морской болезнью. Кожа существа была твердой, гладкой и маслянистой. Оно двигалось на тонких мускулистых ногах, скользя и перекатываясь. Чудовище было похоже одновременно и на змею, и на насекомое. На месте рта торчала пара злобно изогнутых клешней. Выкатив холодные зеленые глаза, чудовище приближалось к ребятам, выбрасывая вперед мощные передние конечности, которые заканчивались острыми крючками наподобие когтей.

Мальчики, держа наготове копья, отступили. Джесс почувствовал, как его кожа покрылась пупырышками, а по спине потекли струйки холодного пота, но его слегка утешало то, что и в руках Рича копье дрожало, как веточка на ветру.

Они отступали все дальше. Бессмысленно было сражаться с таким чудищем. И вдруг, когда Джесс готов был уже повернуться и убежать, он заметил нечто, заставившее его сердце забиться сильнее.

Тени его и Рича – длинные и черные – резко выделялись на полу, а возле ног ужасного существа виднелся лишь светлый отблеск. Джессу сразу вспомнились слова мистера Магнуса о том, что реальные тела отбрасывают темную тень, а иллюзорные – светлую. Он сморгнул и снова посмотрел на чудище. Сквозь тело существа слабо просвечивали контуры каменного пьедестала с гнездом наверху.

Словно что-то толкнуло Джесса вперед. Как всегда, он действовал импульсивно. Он шагнул навстречу чудищу.

– Хей, – выдохнул Рич. – Ты куда?! Стой!

Джесс продолжал идти. Он чувствовал, что не ошибается. На какое-то мгновенье, когда мальчик приблизился к чудищу и увидел блеск слюны на его клешнях, – он чуть не струсил. Но тут же вспомнил женщин, прошедших сквозь фантом, рекламирующий универсальный тоник доктора Ранклфизера, – и пошел вперед. Ему показалось, будто он прошел через киноэкран, состоящий из тумана.

Рич замер на месте с широко открытым ртом. Он был ошеломлен. Чудище, ничуть не изменившееся, находилось между ним и Джессом.

– Это подделка, – объяснил Джесс с нервным смешком. – Это фантом. Вспомни, мы видели такой в городе, когда шли с мистером Магнусом.

На лице Рича одно выражение сменялось другим: удивление, облегчение, недовольство и, наконец, – смущенная улыбка. Опустив копье, он шагнул вперед – и прошел сквозь чудище, как только что Джесс. И когда Рич сделал это – фантом исчез.

В его голубых глазах появилось что-то новое, когда он взглянул на Джесса.

– Как ты догадался? – спросил он.

– По тени. Она была светлой, а не темной. Мистер Магнус говорил нам об этом, помнишь?..

Рич кивнул.

– Теперь-то вспомнил, но вот чуть раньше… А ты – сообразил.

Джесс, немного смущенный, пожал плечами.

Рич заглянул ему в лицо:

– Но даже если ты понял, что это такое, – все равно… Чтобы шагнуть сквозь него, нужна была храбрость.

– Ну, это все потому, что я принимаю витамины, – неловко пошутил Джесс. – Давай посмотрим, что там, в гнезде.

Гнездо находилось выше их голов, и Рич, сцепив руки, подсадил Джесса, чтобы тот смог ухватиться за край пьедестала, похожего на чашу. Когда Джессу это удалось, сидевшая в гнезде птица вспорхнула и стала описывать круги над головами ребят. Каждое ее перо, золотое, мерцающее алыми прожилками, было подобно язычку пламени. Она запела, и обворожительные звуки раздались под сводами пещеры.

Джесс забрался в гнездо, которое было таким большим, что он легко в нем помещался. Там лежало два золотых яйца, и он старался не задеть их.

Гнездо было свито из золотых ветвей, переплетенных с зеленой виноградной лозой и тростниковым стеблем. Среди них виднелась шелковая нить снежно-белого цвета.

Джесс вытащил из-под рубашки кожаный мешочек, достал камень и прикоснулся им к нити… Последовала вспышка света. Для проверки Джесс еще раз поднес камень к нити, и камень вновь засветился.

Осторожно, чтобы не повредить гнездо, Джесс вытащил нить, смотал ее и сунул в карман. Спрятав камень, он вернулся к краю пьедестала и спустился вниз.

– Нить у меня, – сказал он.

– Точно?

– Надеюсь. Я дотронулся до нее камнем, и он засветился. А ты разве не видел вспышек?

Рич посмотрел на птицу. Он помахал рукой, как бы приветствуя ее, и птица, казалось, поняла. Она спустилась к гнезду, уселась на яйца и умолкла.

– Давай посмотрим, на что эта нить похожа, – сказал Рич.

Джесс вытащил моток из кармана, и они вместе рассмотрели бечевку.

– Не понимаю, как с ее помощью можно удержать Волка, – сказал Джесс.

– Я многого не понимаю из того, что здесь происходит, – ответил Рич. – Да и не пытаюсь понять. Вот когда мы узнаем побольше…

– Да, пожалуй.

Джесс, снова поддавшись внезапному чувству, протянул нить Ричу:

– Хочешь, чтобы она была у тебя?

Рич нахмурился.

– Оставь себе, – сказал он. – Ты это заслужил.

Глава 9
В лесу

Вниз они спустились гораздо быстрее и к закату вернулись к хижине Базана. Мальчики сообщили ему, что восхождение прошло удачно, и Базан серьезно сказал:

– Ну что ж. Я сразу понял, что вы способны на большее, чем можно подумать, глядя на вас.

Вновь они сидели за столом старика, разделяя с ним простую трапезу. За ужином мальчики рассказали о своих приключениях.

– Я подозреваю, – сказал Джесс, – что фантом, которого мы видели, сделан Скримиром. А может, это был сам Скримир?

– Наверняка это был не он, – сказал Базан. – Скримир – реальное существо, и его тень была бы настоящей. Но изготовить фантома он мог. А может, это сделала сама Жар-птица, для защиты.

– Трудновато нам будет распознать врага, – вздохнул Джесс. – Ведь тот же Скримир может обернуться кем угодно. Я все же думаю, что лже-Базаном был именно он.

– Да брось ты, – сказал Рич. – Зачем бы тогда ему нас спасать от тех существ? Он же хочет от нас отделаться, вот и позволил бы им нас сожрать, или что там еще они собирались сделать.

– Если они действительно были, – отпарировал Джесс. – Мы ведь не обратили внимания на их тени.

– Я ударил одного, и он упал, разве не так?

– Ну, если их делают с определенной целью, как нам объяснял мистер Магнус, то и Скримир вполне мог устроить так, чтобы они падали от удара. К тому же вспомни, все остальные Дхоны уворачивались от копий, потому мы с ними и справиться не могли.

Он обратился к Базану:

– Могло такое быть?

Базан погладил бороду.

– Да, могло.

Рич молчал.

– С другой стороны, – продолжал Базан, – утверждать ничего нельзя. Весьма возможно, что Дхоны существовали на самом деле и он спас вам жизнь. Ну а то, что он присвоил мое имя, – так не он первый. Меня больше смущает другое – он вас увел в сторону от верной дороги, заявив, будто знает путь. Поэтому, думается мне, это мог быть сам оборотень или кто-то, подосланный им.

– Черт побери, – вскричал Рич, – да как же нам вообще понять, кто перед нами, – ведь Скримир может обернуться кем угодно!

– Вы должны быть осторожны, – сказал Базан.

– Это будет трудновато, – проворчал Рич.

– А вы полагали, что легко одолеете Скримира и свяжете Волка? – мягко спросил Базан.

Мальчики хмуро посмотрели на него.

– Мы, конечно, не рассчитывали на легкую победу, – сказал наконец Джесс. – Но похоже, она вообще невозможна.

– Если бы это было невозможно, – возразил Базан, – вам бы не дали такого задания. Не теряй уверенности. У вас достаточно мужества, и вы не дураки.

Он поднялся.

– Сегодня вы переночуете здесь. А завтра я покажу вам дорогу дальше.

На рассвете мальчики пустились в путь, поблагодарив Базана. С площадки, на которой стоял его дом, они спустились вниз по тропинке, петлявшей поначалу между обломками скал, затем – среди карликовых деревьев и, наконец, по травяным склонам вышли в долину. Вверху, в горах, было ясно и прохладно, но чем ниже, тем теплее и влажнее становился воздух, а вскоре небо покрылось тучами, заморосил дождь, и ребята вымокли до нитки, словно попали под душ.

Поздним вечером тропинка привела их в другой лес. Казалось, они очутились в парке с громадными, редко стоящими деревьями, кроны которых подпирали небо. Дождь перестал моросить, но с листьев все еще капало; воздух вокруг пропитался влагой. Мальчики остановились под деревом, ствол которого был толщиной с дом. Два его гигантских корня образовали нечто вроде пещеры.

– Я думаю, мы можем остановиться здесь на ночь, – сказал Рич. – Это место не хуже других.

Их окружали заросли невысокого бледного папоротника, похожего на пучки белых перьев. Кое-где торчали цветы на стеблях, превышающих человеческий рост. Восковые и белые цветы чем-то напоминали тяжелые шапки подсолнечника.

– Можно собрать немного папоротника для постели, – сказал Рич.

– Если бы его еще просушить, – заметил Джесс. – Я промок, как старая половая тряпка.

Он беспокойно огляделся.

– Я вот думаю, нет ли и здесь этих Дхонов или других каких зверей.

– Со временем узнаем.

Рич оттер лицо рукой. Он был раздражен, ему было жарко, и он устал.

– Да не трусь ты так, – сказал он с пренебрежением.

– Я не трушу. Просто мне не по себе. Не все же такие храбрецы, как ты, тупоголовый.

– О, заткнись.

Джесс уселся, прислонившись спиной к дереву. Кора, толстая и грубая на вид, оказалась мягкой, как пробка. Джесс открыл рюкзак.

– Слишком тепло, – сказал он. – Мне хочется салата из лобстеров и мороженого. – И тут же вскрикнул: – Ой!

В его миске лежала каша из того и другого.

Рич хихикнул.

– Нужно заказывать что-то одно, – заметил он. – Пора уж научиться обращаться с магическими предметами. У них здесь все подчинено логике.

Он заказал сосиски и принялся их есть, хитровато поглядывая на Джесса.

Джесс отошел в сторону и вывалил смесь из миски в папоротник. Вернувшись к дереву, он заказал салат из лобстеров.

– При чем тут логика? – спросил он. – Что общего имеет логика с магией?

– Это понятно любому, кроме тебя, хорек. Подумай, ведь здесь науку называют магией, так? Но где наука – там законы логики, и это значит, что события происходят в определенной последовательности, всегда в одной и той же последовательности. Когда закипает вода, то получаешь пар, а не лед, так ведь? Эти миски дают пищу. Однако, например, не дают при этом еще и напитков. Но они всегда выполняют точно то, что ты требуешь. Ты назвал два блюда сразу, вот и получил их одновременно. Это и есть логика.

Джесс, дожевав салат, сказал:

– Если это так, то имеет смысл узнать законы местной науки, и тогда мы сами сможем совершать магические действия, не так ли?

– Хм, допустим. Все может быть. Но откуда мы узнаем эти законы?

– Зайдем в школу и возьмем учебник «Черная магия для начальных классов» или что-нибудь в этом роде.

– Хорошо бы, если только школу найдем, мы ведь даже не знаем, как они выглядят в этом мире, – возразил Рич. – Мы не знаем ничего. Может быть, здешние дети вообще не ходят в школу.

– Хм, неплохо бы им тут жилось.

Покончив с салатом, Джесс принялся за шоколадное мороженое с сиропом, но почувствовав, что переел, он привалился спиной к стволу дерева и уставился на плотный шатер из круглых желтых листьев высоко над головой. Уже в полусне он вспомнил все, что случилось с ними с того момента, когда они открыли дверь – и не нашли за ней кабинета мистера Хэггэрти. Кто бы мог вообразить в ту минуту, что он и Рич будут сидеть вот так рядышком, даже не огрызаясь друг на друга. В самом деле, они неплохо поладили. Не сказать, конечно, что Рич очень уж мил, но у него все-таки есть достоинства – он стойко отражал атаки Дхонов, он придумал этот фокус с копьями, чтобы подняться по скалистой стене. Даже в его угрюмой манере все рассчитывать наперед есть что-то уверенное и спокойное. Может быть, это потому, что он хорошо разбирается в математике и точных науках? Не верится, что можно так поладить с человеком, который тебе совсем не нравился. Значит, можно не сойтись характерами, подумал Джесс, и тем не менее действовать сообща.

Ему в голову пришла строчка:

 
Один и один – получается два.
 

Это было похоже на начало стихотворения. А что дальше? Два-молва-дрова-мова-права… Здесь – я, а там – ты… Нет-нет, это не годится. А, вот как:

 
Один и один – получается два.
Все одиноки – здесь ты, а там – я.
 

Слова «один и один» напомнили ему о математике. «Можно ли включить слово «математика» в стихотворение? Держу пари, такого никогда не было, – подумал Джесс. – А слово хорошее, ритмическое. Математика… объединит двух человек… как это? Что-то в этом есть. Попробовать слово „сердце"?»

Он попробовал:

 
Пусть математика сложит сердца…
 

Да, в этом что-то было. Он пока не очень представлял, что у него получится, но созвучие ему нравилось.

Джесс очнулся от задумчивости, почувствовав холод. Вечерний ветерок унес сырость. Воздух стал суше и прохладнее. Одежда на нем до сих пор была влажной, и он промерз до костей. Неподалеку Рич собирал ветки для костра. Джесс, поеживаясь, отправился помогать ему.

– Совсем нет крупных веток, – пожаловался Рич, – одна мелочь.

Джесс присмотрелся к высокому стеблю белого цветка. Стебель, толщиной в руку, оказался мягким на ощупь.

– Интересно, а вот это будет гореть? – спросил он.

– Не будь дураком. Цветы не горят.

– Это в нашем мире – не горят, балбес. Но здесь же все иначе.

Острием копья Джесс срезал несколько стеблей и разрубил их на куски около двух футов длиной. Рич, ворча по поводу глупости некоторых, набрал мелких веток, а Джесс сложил над ними шалашом разрубленные стебли цветов. Затем он чиркнул магической спичкой и поджег прутья.

Веточки принялись. Мальчики склонились над небольшим костерком, протягивая к нему руки.

– Ничего не выйдет, – сказал Рич. – Смотри, мелочь почти сгорела, а стебли даже не тлеют.

Джесс, обхватив себя руками и подпрыгивая, чтобы согреться, сказал:

– Дай им время. Просто подожди. Они загорятся. Приди, огонь!

Рич отвернулся.

– Глупости, – бросил он. – Одеяло надежнее.

От хвороста осталась лишь кучка золы, над которой вился голубой дым. Стебли цветов почернели. Спичка горела по-прежнему. Джесс пытался подбодрить ее, напевая: «Давай-давай, гори-гори!»

И, притопывая озябшими ногами, он в конце концов сложил нечто вроде песенки:

 
Папоротник, разгорись, разгорись,
Самым ярким огнем подымись.
Начни, начни же гореть,
Помоги нам ноги согреть.
 

Он вздохнул и выпрямился. Но в тот же момент стебли, затрещав и окутавшись дымом, вспыхнули.

– Вот видишь! – вскричал Джесс. – Им только нужно было немножко просохнуть.

Он разрубил копьем еще несколько стеблей, бросил их в огонь и отправился за другими. Рич, проводив его задумчивым взглядом, посмотрел на костер.

– Надо же? – пробормотал он. Потом, прихватив копье, отправился за Джессом.