Текст книги " Объятья"

Анри-Фредерик Амьель.

Мы сидели в тишине. Линкольн смотрел куда угодно только не на меня. Гриффин, казалось ждал,...возможно давая мне шанс все обдумать. Словно что-то должно было произойти. Я обнаружила что пялюсь на свою стену, стену, на которой я собиралась получить так много удовольствия от живописи.

     – ЛАДНО, – вздохнула я. Я знала что не смогу избежать этого разговора. – Так, что такое «Грегори»?

Гриффин отрывисто заговорил. Он был хорош, в лекторской манере.

     – Когда ангелы впервые начали принимать человеческий облик и сеять хаос на земле, их руководящий орган – Серафим – заключил соглашение. Они разработали план, что поместить тех, кого они называли Грегори на земле. Первоначально, Ангелы занимали эти должности. Однако же, те слабости, которые поразили изгнанников, также ослабили ангелов, и они потерпели неудачу. Поэтому Серафим нашли другой способ.

     – Люди, – произнесла я. Гриффин кивнул.

      – Если ребенок теряет одного из родителей в течнии двенадцати дней жизни, аура вокруг ребенка является лазейкой для Ангела, чтобы передать часть своей сути. И ангелы света, и ангелы тьмы, всех рангов, свособны передать свою сущность людям – и вместе с этим дать им свои уникальные способности и сильные стороны. – Он остановился делая глоток коффе, откидываясь на диване.

     – Как много рангов существует? – спросила я.

     – Девять. Десять, если брать в рассчет Солнце. Я нарисую твое фамильное древо. На первый взгляд, оно кажется сложным, но это не займет у тебя много времени. – Я наблюдала как он взял блокнот с коффейного столика и быстро набросал некого рода иерархию на бумаге. Сверху он написал «Серафим» и прочертил остальные ранги от него, но в конце, я заметила, как он вернулся к верхушке и приписал «Солнце» в самом верху. Некоторые из имен я узнала, такие как Херувим или Архангелы; другие, такие как, Господства и Власти, мне нигде не звякнули. Я, наконец, сдалась и схватила одно из полотенец с кофейного столика, чтобы промокнуть воду, капающую с моих волос. По крайне мере, сушка волос, было тем, что я еще понимала. Я оставила полотенце на лице, пока я сделала несколько глубоких вдохов и украдкой глянула на дверь, дразня себя перспективой побега. Гриффин сделал еще один быстрый глоток коффе, глядя на меня. Он ждал чтобы я что-нибудь сказала, но какого-черта я должна была сказать?

     – Ты бы предпочла короткий ответ? – предложил Гриффин.

     – Пожалуйста, – произнесла я с облегчением. Гриффин утешительно заговорил:

      – Грегори – садовники. Мы чистим и очищаем от сорняков. Хотя со временем, фолклор был искажен, в теории тоже самое. В некоторых письменах, «Грегори» переводятся как «Наблюдатели» и также трансформировалось в переводах как «Хранители». Добавь это к Ангелу, и что ты получишь...? – Он присел, терпеливо ожидая. Мой желудок подскочил до уровня груди. Я едва могла поверить в те слова, которые собиралась произнести.

      – Ангелы-Хранители?

     – Короткая версия....да, – ответил он прямо. Я неловно села, ища выход из всего этого.

      – Если внутри меня есть сущность, почему я не знаю? Наверняка, я должна была почувствовать к этому времени? – Я имею в виду, если я была бы способна летать над облаками, я бы избавила себя от этого проливного дождя...или даже лучше, я бы использовала это, чтобы убраться отсюда ко всем чертям! Гриффин улыбнулся полуулыбкой и я задалась вопросом, сколько же он раз рассказывал эту историю. Сколько людей смотрели на него с недоверием.

    – Когда ребенок достигает семнадцати лет, сущность пробуждается. В этот момент, он или она может выбрать как пройти последний пусть избрания даров. Только тогда они обретут силы Грегори. – Так много всего плавало в моей голове. Я бросила быстрый взгляд на Линкольна, затем обратно на Гриффина.

     – Линкольн сказал что я его партнер или что-то в этом роде. Что это значит? – Определенно не тем партнером, которым я надеялась стать выходя этим утром из дома, я знала это слишком.

     – Грегори всегда работают в паре, как и все во вселенной. Солнце и луна, земля и вода, мужчина и женщина....вы дрейфуете. Первому из пары говорят имя его партнера, когда они становятся Грегори. Линкольн был Грегори на протяжении девяти лет, но ему всегда было суждено стать твоим партнером. Поэтому он был здесь последние пару лет. Он явился, чтобы начать тренировать тебя.

     – Это не единственная причина, – тихо произнес Линкольн с кухни. Гриффин нахмурился. Я сделала быстрый расчет и заставила себя ответить Гриффину.

      – Линькольну двадцать два. Как он может быть Грегори девять лет, если ему исполнилось семнадцать только пять лет назад? – Гриффин вздохнул и одарил меня извиняющейся улыбкой.

      – О, милая, – произнес он, и я впервые заметила в его речи легкий деревенский выговор. – Одно из качеств будучи Грегори заключается в том, что мы медленней стареем, в большей степени медленней, чем старше становимся. – Я взглянула на Линкольна. Он прислонился к кухонной скамье, гладя в пол. Еще одна ложь. Мой голос был тихим и я не могла полностью понять слова, которые собиралась использовать.

      – Буду ли я....я чувствовать себя глупо даже спрашивая «бессмертны»? – Гриффин улыбнулся, более искренне на этот раз и мне сразу стало неловно за свой вопрос.

      – Нет, не повезло. Мы все еще наполовину люди. Не смотря на то, что мы сильнее и устойчивей, чем обычно, мы все же подвержены травмам и неизбежной смерти. – Это был знак тому, насколько все стало плохо, все же я вздохнула с облегчением – в конце концов, смерть была все еще несомненным фактом.

Глава 10

– Это твоя судьба, участь, которую я уготовил для тебя....

Иеремия 13:25

Все застопорилось. Не только вокруг меня, но и в моей голове. Что-то не позволяло мне понять то, что я слышала. Не то чтобы, ты каждый день узнаешь что ты часть ангела. Гриффин вышел, чтобы ответить на звонок, впервые оставляя меня наедине с Линкольном. Я изо всех сил старалась игнорировать его, стоящего в кухне, нервно наблюдающего, когда Гриффин объяснял, почему он лгал мне с тех самых пор, как мы впервые встретились.

     – Скажи мне, Линк. – Мой голос прорезал тишину и он немного вздрогнул, услышав что я говорю с ним. – К чему скалолазание, марафоны? – Это звучало зло и по-детски. Мне было плевать. Он выпрямился и придвинулся ко мне поближе, по-прежнему держась на безопасном расстоянии.

     – Обучение. Это все версии того, что мы делаем, когда тренируемся чтобы стать Грегори. Я подумал, что если ты сможешь тренироваться до наступления совершеннолетия, значит у тебя будет преимущество и ты будешь сильнее. – Он смотрел так, словно хотел сказать больше, но остановил себя. Вместо этого, он наблюдал за мной с надеждой в глазах.

     – Все это время, что я знала тебя, ты лгал мне. – Я почувствовала себя идиоткой, думая о том, как просто онпоявился в моей жизни, я а никогда не спрашивала об этом. – Притворяясь моим другом. Говоря, чтобы я доверяла тебе...– Я почувствовала подступающую тошноту. Он говорил, что защитит меня. Было ли это еще одной ложью?

     – Я же рассказала тебе свои секреты. – Я встала и медленно подошла к нему, мои ноги дрожали. – Я позволила заверять меня, что все В ПОРЯДКЕ. Я верила тебе. – Я почувствовала как слезы побежали, скользя по щекам, но я не закончила. Я знала, что у меня осталось около тридцати секунд, прежде чем я окончательно потеряю его и буду не в состоянии говорить. Он молчал.

     – Какая же дурочка я была, думая что тебе действительно есть дело? – Я покачала головой, все еще смеясь над собой. Я была настолько зла на себя, как и на него. Почти.

      – Должно быть, ты думал, что я была жалкой. Я в самом деле думала что я любила... – Я расставила ноги, когда навернулись льющиеся слезы.

     – Тебе всегда было плевать. – Мои руки сжались в кулаки, не в состоянии контролировать ярость, бушующую внутри. – Ты просто хотел превратить меня в бойца, воина, для вашего дурацкого дела!

   Я атаковала, ударив его по лицу один раз, но сильно, закрытым кулаком – именно так, как он и научил меня, во время наших множественных тренировок по кик-боксингу. Именно так, как он всегда хотел чтоб я ударила, но я была слишком напугана. Слишком боялась причинить ему боль. Он должен был увидеть мой удар, но он не увернулся от него. Он просто стоял и принял его.

     – Я даже не знаю тебя. – Слова сорвались с моих губ, лишенные всяких эмоций. Гриффин появился из ниоткуда, и обхватил меня мертвой хваткой,не давая снова ударить Линкольна. Я все равно не стала бы.

     – Ты хорошо натренировал ее, Линкольн, – произнес он, слегка позабавленный. Он медленно отпустил меня. – Мне неприятно говорить тебе это Вайолет, но это возможно навредит больше тебе, чем ему. – Как будто он говорил мне что-то, чего я уже не знала. Линкольн проигнорировал Гриффина и просто посмотрел на меня.

      – Это не было ложью. – Он мотал головой, когда говорил. Вероятно, пытаясь убедить самого себя. – Я просто не рассказывал тебе всего. Я не мог, мне было нельзя. Я так много раз хотел рассказать тебе. То, что ты чувствуешь...я чувствую... – он уронил голову, но от меня не укрылся виноватый взгляд, который он метнул в Гриффина, – ... это всегда было реальным. Тебе сперва нужно было узнать правду, чтобы меж нами не было секретов. Вайолет, это намного сложнее, чем ты думаешь. Это не то, что я не....

   Я вскинула руку, чтобы оборвать его: – НЕТ!

   Я знала какое предложение могло последовать далее и я не смогла бы выслушать это. Я не знала, была ли я достаточно сильна, чтобы выслушать его; не знала смогла бы я сохранить те малые остатки контроля, за которые я отчаянно целялалсь. Я покачала головой и мне удалось произнести еще раз: – Нет.

   Я пошла в единственное место, в которое могла пойти девчонка. Ванная. После того, как я надежно заперлась внутри, я начала вести внутреннюю войну между тем, чтобы вернуться обратно или просто вылезти в окно и исчезнуть. Вспомни правила, Ви – сейчас более, чем когда-либо тебе нужно быть сильной. Не убегай. Не уходи. Просто. Да, верно. Я оставила свет выключенным и зажгла свечу, оставленную Линкольном на деревянной полке, над вешалкой для полотенца, оперлась руками о раковину и уставилась на себя в зеркало.

     – Что я такое, черт возьми? – прошептала я. Глядя на свое отражение в зеркале, мерцающее в свете свечи – на взъерошенные влажные волосы, свисающие почти до талии, на заплаканные в красных пятнах глаза и припухшие губы – я сама себе дала ответ. – Уставшая. Вот что я такое.

   Я закрыла жалюзи, чтобы отогнать искушение сбежать и забралась в пустую ванну. Я вдыхала ванильный аромат свечи и пожелала, чтобы он успокоил меня, остановил слезы. Этого не произошло. Неужели все, над чем я так тяжело работала, все с чем я столкнулась, все это просто вело к этому? Была ли нормальная жизнь, которую я так стремилась поддерживать в действительности моей с самого начала? Я не могла сказать, мое и сердце или разум взывал ко мне из глубины. Как бы то ни было, смысл был ясен – Лжец. Как Линкольн мог так долго мне лгать? Как мог один человек, который помог мне привнести обратно в мою жизнь стабильность и нормальность, также мог быть тем, кто гарантировал что она никогда не будет нормальной снова? Стук приближающихся шагов прервал мое состояние депресии. Они звучали словно поступь судьбы. После быстрого стука, Гриффин заговорил.

     – Вайолет, я скоро уйду. Если у тебя есть вопросы на которые могу ответить, но тебе придется выйти. Я не из тех, кто обожает туалетную болтовню. – Думаю, он пытался быть смешным. Чтож, он не был. После нескольких глубоких вдохов, я умыла лицо, стянула свои спутанные влажные волосы назад в хвостик и открыла дверь. Я не сбегу.

   Откинувшись на кресле, я проигнорировала Линкольна, который сидел на диване рядом с Гриффином. Я приложила все свои силы, чтобы не смотреть на него, не спрашивать его, «Почему?» ,"Как?" Вместо этого, я сосредоточила свое внимание на Гриффине и попыталась быть практичной.

     – Так, кто же ты конкретно? – Я надеялась, что раздраженный тон, скроет мой страх.

     – Я – Грегори, как Линкольн. К лучшему, или к худшему, я прилагаю все свои усилия, чтобы присматривать и управляю Грегори в этом городе.

     – Так ты в руководстве. – Честно, люди, хватит молоть чепуху!

     – Да. – Он улыбнулся, наслаждаясь моей откровенностью. – И ты должна сделать выбор, чтобы стать Грегори, я и тебя буду направлять.

     – Но мой ли это выбор? – Он кивнул.

      – Поэтому ты пока не ощутила слишком много изменений – но твой выбор все еще необходимо сделать. Последнее действие, чтобы стать Грегори, должно быть осуществлено посредством свободной воли. Оно называется «объятие». – Это показалось достаточно простым.

      – Значит я могу просто выбрать не делать этого? – Я поймал неодобрительный взгляд Гриффина, который он не успел скрыть. Я даже не потрудилась взглянуть на Линкольна.

     – Да, но ты обязана знать, что когда мы достигаем совершеннолетия, изгнанники могут чувствовать нас, также как и мы можем чувствовать их, и у нас зачастую возникает взаимо-хищническая реакция друг на друга. Также мы не всегда можем ощутить являюся ли они изнанниками света или тьмы, они не всегда могут определить выбрали ли мы объятие или нет. Если ты повернешься спиной к этому, это будет твоим выбором, но ты останешься без защиты, всегда рискуя быть обнаруженной изгнанником, который желает причинить тебе вред.

     – В принципе, я буду проклята если соглашусь, и буду проклята если не соглашусь. – Я попыталась быть саркастичной, но внутри я просто оцепенела. Гриффин проигнорировал комментарий.

      – Мы будем здесь, тобы ответить на все твои вопросы, как только у тебя появится возможность переварить то, что ты уже узнала. – Он взял пальто и пошел к двери. Повернувшись ко мне, он сказал. – Кстати,Линкольн никогда не просил посвятить столько времени тебе. Время, что он дал тебе, было его выбором, а не часть какой-то сложной лжи. Тебе больно, что знания были скрыты от тебя. Подумай над тем, как было больно ему, владеть теми заниями, зная что этот день приближается. – С этим он кивнул Линкольну и ушел. Ага. У меня за него просто сердце кровью обливается.

   Вены на внутренней стороне моей руки теперь казались даже темнее, приобретая непрозрачность. Узор также изменился. Если бы я не знала что это невозможно, я бы сказала что они пытались принять форму чего-то конкретного. Я хотела спросить у Линкольна, но вместо этого решила позволить молчанию продлиться. Он поподвинулся к краю, наклонился ко мне, не покидая своей безопасной зоны и указал на мои руки.

      – Я никогда не видел ничего подобного. Я думаю, это что-то вроде побочного эффекта. – Я проследила линии пальцем. Это была еще одна часть меня, которая на самом деле не была моей. Другая часть, принятая без согласия. Я сильно прикусила палец.

     – У тебя есть...что-нибудь? Я имею в виду, какие-нибудь побочные эффекты? – Я не смотрела на него, когда говорила.

     – Конечно, я стал ощущать все по – другому, стал более осознанным. Это немного иначе у всех, когда они достигают совершеннолетия. Мы наследуем преимущества и силы от наших родителей ангелов. Но обычно мы не чувствуем основных изменений, пока не произойдет обряд «объятия» . – Он снова бросил взгляд на мои руки. – Я прежде не видел никаких физических отметин, подобных этим.

     – Родителей? – переспросила я. Мысль о том, чтобы быть созданной Ангелом, пронеслась в моей голове и я громко рассмеялась, преждче чем смогла остановить себя. Смех был лучше, чем крик ...да? Линкольн смотрел на меня с озадаченным видом. Я ощутила отдаленность между нами. Она была словно невидимая река, которую никто из нас не мог пересечь. Я даже не была уверена, что все еще хотела этого.

     – Ну, да. Не в общеприянтом смысле конечно, но когда нам передается часть ангельской сути, ангел-родитель, в действительности, отдает нам часть себя. Это то, что они могут сделать единожды.

     – И что? Мне нужно быть благодарной? – уколола я. Я сделала глубокй вдох, чтобы успокоится. – Ты знаешь своего ангельского ... родителя?

     – Нет, никто из нас не знает. – Я вспомнила, что Гриффин объяснял мне кое– что из этого и продолжила за него.

      – Потому что мы могли бы быть ангелами света или тьмы. Мы могли бы быть частью добра или зла. – Он кивнул.

      – Типа того. Мы получаем ангельскую сущность, а не их дух. Нам даны их силы и возможности, а не их нравственные качества или убеждения. Это еще исходит от нашего собственного воспитания и свободной воли. Даже лучше, что мы не знаем. Это предотвращает предрассудки среди нас.

     – Сколько тебе лет? – Вопрос взялся из ниоткуда, но мне нужно было знать.

     – Двадцать шесть, – ответил он напряженным голосом. – Процес старения замедляется более радикально, чем старше мы становимся. Наверное, понадобится еще лет двадцать, прежде чем я начну выглядеть на двадцать три. Я бы сказал тебе свой настоящий возраст с самого начала, но это просто вызвало бы еще больше вопросов, на которые я не смог бы дать ответа. – На мгновение я пристально посмотрела на него, затем снова отвела взгляд, прежде чем заговорить.

      – Ты сказал силы?

     – Все Грегори обладают огромной силой и способностью чувствовать присутствие изгнанников. Мы можем возвращать изгнаников, посылая их обратно в обитель ангелов, чтобы там с ними разобрались, или, если изгнанник пожелает, мы можем извлечь его ангельские силы, оставляя его полностью смертным. Другие наши таланты характерны нашим ангельским создателям и способностям, которыми они обладают. – Единственную способность, которую я хотела прямо сейчас, это способность отматывать время, но каким-то образом я поняла, что мне не повезло.

     – Что за индивидуальные способности? – спросила я, все еще стараясь не пялится на него слишком много.

     – Родителем Гриффина был Серафим, который кроме нескольких ангелов Солнца, был смого высокого ранга. Это значит, что если нет другого Грегори такого же ранга, постарше, он остается нашим лидером в этом городе. Его главный дар, помимо руководства, истина. Он просто может донести ее и видеть насквозь людские пороки. – Я подумала о том, как Гриффин решительно убедил меня в том, что он говорит правду.

     – Так, он может просто заставить людей поверить ему? – спросила я, слегка напуганная.

     – Если то, что он говорит правда – да.

     – Что на счет тебя? – Кроме способности разбить мое сердце.

     – Мой родитель был Ангелом Силы. Я обладаю дополнительной силой и скоростью. Я могу видеть вмешательство – тени, которые цепляются к людям, после того как их свободная воля была изменена изгнанником; метки, которые они после себя оставляют. – Я залезла на кресло с ногами, крепко обхватив себя руками. Вопросы крутились в моей голове, и я разрывалась между потребностью в ответах и непреодолимым желанием сбежать. Линкольн наблюдал за мной, его лицо приняло обеспокоенное выражение, которое только усугубило дело.

     – Так, что же я такое? – спросила я прежде, чем смогла бы себя остановить. – И... и что ты имел в виду ощущать присутствие изгнанника? – Линкольн колебался, словно ему нужно было подобрать нужные слова.

     – Просто скажи мне! – воскликнула я. Он бросил на меня взгляд, затем посмотрел себе под ноги. Я увидела его стыд и это только еще больше взбесило меня – зная, что он знал, что он сделал со мной, как сильно он обидел меня.

Я поднялась, желая исчезнуть. К черту правила. В какой то момент, мне пришлось убежать.

     – Мне пора, – я устремилась к двери, хватая свой зонт, с которого все еще вода стекала в ведерко у входа.

     – Ви, подожди. Нам нужно обсудить это. Изгнанники теперь могут почувствовать тебя. Тебе нужно знать как защитить себя.

     – Нет! – Мне было не интересно. Я была на автономном режиме и ничего не могла с этим поделать, чтобы остановить это. На мгновение наши глаза встретились, когда я открыла дверь и вышла. Как только я увидела мольбу в его глазах, я знала, что в моих он увидел гнев. Дверь захлопнулась за моей спиной с тяжелым стуком и я бросилась вниз по лестнице, прислушиваясь к звуку преследующих меня ног. Но ничего не услышала. Я не была уверена, были ли я этому рада или нет. Дождь продолжал моросить, но после обеда солнце пробивалось сквозь облака. Я не стала раскрывать зонт. Я просто побежала.

Глава 11

«Мы не имеем тела, отдельного от нашей души, тело – это лишь часть души, наделенная пятью чувствами.»

Уильям Блейк.

Я бежала так долго,как могла,игнорируя обжигающую боль в своих ногах,боясь, что если я остановлюсь,я буду вынуждена признать, что мне некуда идти. Очень долго я не оказывалась в ситуации, когда мое святилище было не рядом с Линкольном. Я не могла пойти домой, и я просто сидеть там в одиночестве. Я подумала о Стеф и я знала, что она будет ждать от меня звонка. Я замедлилась вплоть до ходьбы и достала свой мобильник. Стеф была на быстрой кнопке вызова под номером «два». Отец был под номером «три», а Линкольн номер «один». Они были единственными, кого я потрудилась вбить в быстрый набор. Она ответила после второго гудка.

     – Во время! Как все прошло? Детали, детали. – Я попыталась сдержать слезы, которые уже жгли глаза.

      – Не очень.

     – О, милая. Мне жаль. Все равно он мне никогда не нравился!

   У меня и Стеф существовало негласное правило. Ты всегда зависаешь со своими друзьями. Если им нравится парень, то он нравится и тебе. Если они расходятся с этим парнем, ты незамедлительно начинаешь его ненавидеть, вплоть до получения дальнейших инструкций. Она колебалась.

     – Спасибо.

     – Что случилось?

     – Он лгал мне....Много лгал. – Даже когда я произнесла это, я все еще не могла поверить в сей факт.

     – Вот ублюдок. Не говори мне, что у него есть девчонка. – Я услашала, как она ударила по столу чем-то тяжелым.

     – Нет, ничего подобного. – Я напряглась, чтобы рассказать ей обо всем. Я не хотела держать все это в тайне от нее, как это скрывали от меня. Я отрыла рот, чтобы поведать ей всю эту отвратительную сказочку, начиная с подарка моей матери на день рождения, но я была подавлена принуждением избежать данной темы. Я вела внутреннюю борьбу и ,в конце концов, на все что я оказалась способна было:

      – Он...он...просто оказался не тем, кем я думала он есть на самом деле.

     – Он не пытался сделать что-нибудь, нет? Потому что если он пытался, я могу попросить Джейса и кого-нибудь из его друзей пойти и разобраться с ним. Несколько парней уложили бы его за минуту. – Я задалась вопросом, было ли это на самом деле так, но я оценила предложение.

      – Нет. Ничего подобного... и вообще, я его уже ударила. – Она разразилась смехом и, в этом момент, я тоже не смогла сдержать улыбку. Для меня это было невидалью использовать физическую силу против него.

     – Молодец. Надеюсь, ты поставила ему синяк! – ответила она с напускной бравадой. Стеф никого не ударила за всю свою жизнь.

     – Я думала моя рука будет более устойчива к повреждениям. – Я согнула правую руку. Она все еще ныла от непредвиденного удара. Она снова рассмеялась.

      – Я удаляю его из списка контактов, пока мы говорим. – Я кивнула в знак согласия, хотя она не могла меня видеть.

      – Удаляй.

     – Почему бы тебе не отправится на девишник? У меня все готово, – DVD и мятное-какао с мороженным.

     – Спасибо, Стеф, но думаю мне надо побыть одной. – Я знала, что буду отвратительной компанией. Прямо сейчас, единсвтенным человеком, которого я смогла бы выдержать рядом с собой была я сама, поскольку мне нечего было сказать по данной теме.

   Из-за того, что казалось вечным, я побрела по городу куда глаза глядят, желая оказаться где-нибудь еще...желая быть кем-то другим. Я подумала о словах Гриффина. Должно же быть какое-то другое объяснение, выход из этой ситуации. Но каким-то образом я знала, что он говорил правду. Это было безумием, обнаружить все эти вещи, обнаружить, что вся моя жизнь была ложью. Но даже когда я почувствовала как меня осаждают мои новые познания, глубоко внутри я знала, что все это было в тени чего-то еще, чего-то гораздо худшего...мое сердце разрывалось.

   В конце концов, мои ноги отказались нести меня дальше. Я повернула на следующем углу и была страшно разочарована, когда поняла, что подсознательно привела себя ближе к дому. Я повернула на следующем повороте на свою улицу и мне пришлось остановиться и прислониться к стене на мгновение. Я не могла дышать... каждый раз когда я делала вдох, воздух застревал, пока мне, наконец, не пришлось наклониться вперед, обхватить себя руками и сдержать крик. Когда я наконец выпрямилась и двинулась через толпу людей на тротуаре, садящихся в автобуся после рабочего дня, я увидела Линкольна стоящего у дверей моего блока. Мое сердце, которое мгновение назад, казалось, позабыло все добро, подскочило на месте. Я только что провела, Бог знает, сколько времени, бесцельно продя по городу, как псих, и все, и единственной мыслью,что крутилось в моей голове, продолжая закрадываться обратно – казалось, что он собирался признаться мне в любви. Я потерла лицо ладонями и захватила горсть волос в кулак. Быть может, если бы я просто приняла всю его ложь, простила его и терпеливо выслушала его объяснения, я могла бы оказаться в его объятиях прямо сейчас. Этого было достаточно, чтобы пересмотреть мои действия на мгновение...но только на мгновение.Он казался другим, когда я сделала те последние шаги по направлению к нему. Я никогда не видела его таким...напуганным. Конечно, все его планы поставлены на карту!

     – Иди домой, Линк, – сказала я, пытаясь не смотреть на него, пытаясь не остановится.

     – Я знаю, что ты не желаешь меня видеть. – Он выставил руку передо мной, мягко останавливая меня на моем пути. – Но у меня есть кое-что, что могло бы тебе помочь. Могло ответить бы на некоторые вопросы. Могу я подняться?

   Я бросила взгляд на его руки. Он держал маленькую деревянную шкатулку, которую я сразу узнала. Мои глаза вспыхнули и я быстро отпустила глаза. Мне не хотелось, что я видела точно такую же шкатулку ранее.