Текст книги "Монстр (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Шейн, – сказал Брейкер, кивая головой на подошедшего мужчину.

– Брайан, – ответил Шейн, кивнув.

Брайан?

Брайан?

Какое ручное, нормальное имя для такого дикого, необычного человека.

Он сказал мне, что его фамилия Брейкер.

Так что это сделало его Брайаном Брейкером.

Черт, это даже звучало как имя преступника. У него никогда не было шанса на честную жизнь.

– Какого хрена ты делаешь… – сказал он, его взгляд остановился на мне. И я в ошеломленном молчании наблюдала, как его лицо превратилось из обычного горячего парня в дьявольски красивого флиртующего. И, позвольте мне сказать вам, это было чертовски интересное зрелище. – Алекс, детка, – сказал он, его глубокий голос проникал мне под кожу. Затем он двинулся к Брейкеру, хлопнув его при этом по плечу, и встал рядом со мной. Нет, не рядом со мной. Он занял все мое пространство. Моя грудь практически касалась его груди. И, как и предсказывал Брейкер, его взгляд переместился прямо на мои сиськи, прежде чем медленно скользнуть вверх, чтобы найти мое лицо.

– Привет, Шейн, – сказала я, раздраженная тем, что мой голос прозвучал немного легкомысленно. Я действительно не хотела его. Ни в малейшей степени. Я знала его репутацию. Он был настоящим кабелем. Но кто-то не сказал моему очень сбитому с толку либидо, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы оно исчезло.

– Шейн, – прорезался женский голос, и я увидела, как улыбка тронула его губы, услышав это. – Убери свои глаза от ее гребаных сисек и сделай шаг за пределы ее личного пространства, или я отрублю тебе яйца и буду носить их как серьги.

И вот тогда я ее увидела.

И она заставила Барби из тренажерного зала выглядеть как деревеньщину.

Потому что она была просто… чертовски сексуальна.

Мне даже не нравились цыпочки, но, черт возьми, она нравилась.

Она была выше меня, где-то около пяти футов восьми дюймов, я бы предположила, с впечатляющей фигурой, тонкой талией, великолепными бедрами и задницей, и стройными ногами. И ее лицо… у нее были пухлые губы, темные брови и глаза, которые можно было описать только как «соблазнительные». Ее длинные волнистые каштановые волосы рассыпались по плечам, когда она подошла к Шейну, сильно толкнула его плечом и улыбнулась мне. – Теперь его член принадлежит мне, – сообщила она мне, подняв на него глаза. – Иногда ему просто нужно напоминать. – Она протянула мне руку. – Я Леа.

– Алекс, – сказала я, слегка улыбнувшись.

– Алекс, – повторила она. – Ты же не хочешь его, верно? – спросила она, наклоняя голову к ее… парню?

– Нет, – сказала я, слегка качая головой.

– Видишь? Она не хочет тебя, – сказала она ему, приподняв бровь.

– Конечно, когда ты появляешься, как сумасшедшая.

– Ты хотела трахнуть его в последний раз, когда была здесь? – настаивала Леа.

– Эм… нет, – честно ответила я.

Шейн приложил руку к сердцу, изображая боль, но улыбнулся мне. Затем он обнял Леа за плечи, притянул ее к себе и крепко поцеловал. Я имею в виду… там был язык.

– Ну, теперь, когда с этим покончено, – вмешался Брейкер впервые с тех пор, как Шейн заметил меня. Он полез в карман, вытащил цепочку с ключом и помахал ею Шейну.

Взгляд Шейна остановился на нем, затем быстро направился ко мне, приподняв бровь. И вопрос там был ясен – ты действительно с ним или есть проблема?

– Попала в неприятности, – призналась я. Это было достаточной правдой. – Мне нужны мои вещи, чтобы исправить это.

– И он помогает? – спросил Шейн, не выглядя ни в малейшей степени убежденным. Мои глаза скользнули к девушке на ресепшене, и Шейн кивнул головой в ее сторону. – Исчезни на пять минут, – сказал он ей, и она, раздраженная, сделала это.

– Я тоже не думаю, что хочу это слышать, – сказала Леа, выскальзывая из-под руки Шейна. – Я собираюсь пойти к Фи и посмотреть, какие жуткие секс-звонки она получает сегодня.

И без дальнейших объяснений она ушла.

– И так проблемы? – подсказал Шейн.

– Ну, Брейкер был нанят Лексом, чтобы, эм, похитить меня.

– Блядь, серьезно? – спросил Шейн, переключая свое внимание на Брейкера. – Я думал, ты не имеешь дела с женщинами.

– Я, блядь, не знал, – ответил Брейкер, начиная выглядеть почти усталым. – Они схватили Шота. Какой, блядь, у меня был выбор?

На это Шейн пожал плечами. – Понятно. Давай пойдем заберем твои вещи, – сказал он мне, затем провел нас через свой спортзал в заднюю комнату, отпер дверь и впустил нас внутрь. Он прислонился спиной к стене, когда я взяла ключ из руки Брейкера, изо всех сил стараясь не прикасаться к его коже, и, судя по улыбке, которую я получила… он точно знал, почему. Я отвернулась от него, подошла к своему шкафчику и открыла замок.

– Вы двое трахаетесь? – спросил голос Шейна, заставив меня подпрыгнуть и повернуться так, что это выглядело почти… виновато.

– Что? Нет! – я ответила немного писклявым голосом. Затем, более спокойно. – Он похитил меня сегодня около трех часов утра, – сказала я.

Услышав это, Шейн рассмеялся. – Черт возьми, детка, я видел, как он подцепил девушку меньше чем за три минуты.

Ох.

Хорошо.

Тогда ладно.

– Только я не эта девушка, – твердо сказала я, доставая маленькую коробочку из шкафчика и оставляя его открытым. Мне больше не нужно было им пользоваться.

Бровь Брейкера была поднята в ответ на это высказывание. И его взгляд упал на коробку. – Что там внутри?

Я положила ее на стол в комнате отдыха, откинула крышку, чтобы показать две дюжины USB-накопителей.

– Дерьмо, – сказал Шейн. – Это все грязь, не так ли?

– Да, – сказала я, кивая.

Глаза Брейкера поднялись к моим. – Куколка, как долго ты над этим работаешь?

– Десять лет, – автоматически ответила я. – Мне было шестнадцать, когда моя мать покончила с собой из-за этого урода. Я хотела убедиться, что ему это не сойдет с рук.

– Что сойдет с рук? – спросил Брейкер, его голос был почти… нежным.

– Покончить со всем этим. Изнасилования. Убийства. Все. Я хочу, чтобы он заплатил.

Глаза Брейкера смягчились, чтобы соответствовать его тону: – Алекс…

– Хорошо, – сказал Шейн, прерывая момент, – я не могу быть вовлечен в это. Не напрямую. Не втягивайте мою семью в разгар войны, – сказал он, направляясь к двери. Его глаза нашли мои. – Удачи, детка. – Он переключил свое внимание на Брейкера. – Будь умным, или ты потеряешь их обоих, – сказал он ему и вышел.

– Хорошо, – сказал Брейкер, его тон вернулся к нормальному, и мне стало почти грустно из-за потери мягкости. – Давай убираться отсюда. Нам нужен твой ноутбук, чтобы посмотреть на это дерьмо, или мой подойдет?

– Любой ноутбук подойдет, – сказала я, пожимая плечами. Не имело значения, на чем ты их открывал. Единственной гарантией был тот факт, что я была единственной, кто знал пароли или ключ для открытия каждой из них.

– Хорошо. Тогда пойдем ко мне, – сказал он, повернулся и рванул через спортзал.

Мне пришлось бежать трусцой, чтобы не отстать от него, наблюдая за его напряженными плечами с растущим чувством неловкости.

Потому что мне показалось, что в той комнате отдыха что-то изменилось.

Но я понятия не имела, черт возьми, что это было.

Глава 7

Брейкер

Алекс снова натянула толстовку, как только мы сели в грузовик. Отчасти потому, что было холодно, но в основном из-за инцидента, когда я лапал ее за сиськи ранее.

Она не ошиблась, когда прикрылась.

Мне бы хотелось закончить то, что я начал.

Я не знаю, что, черт возьми, с ней было – почему я, казалось, не мог оторвать от нее своих рук. Но я не мог. Так что было лучше, чтобы она сохранила как можно больше слоев.

Если она обуздает этот чертовски сексуальный настрой, нам будет только лучше.

Мне нужно было перестать думать о том, чтобы залезть к ней в штаны, и сосредоточиться на составлении плана, как попытаться вытащить всех нас из этой ситуации живыми. Что, ну, было чертовски непросто.

Но, может быть, чтобы, черт возьми, у нее ни было на всех этих USB-накопителях, это сделает все менее сложным.

– Это твой дом, не так ли? – спросила она впервые с тех пор, как мы сели в машину. Сорок минут тишины, мы оба погрузились в собственные мысли.

Она указывала на вершину холма, где стоял одинокий дом. Не большой. Простое кирпичное строение с двумя спальнями на склоне, что было почти невозможно.

– Почему ты так решила? – спросил я, сворачивая на усыпанную камнями боковую дорогу. Я сам укладывал камни, вытаскивая их из кузова своего грузовика каждый день в течение нескольких недель. Это делало почти невозможным бесшумно подойти к моему дому.

– Потому что ты такой… ты знаешь…

– Преступник? – подсказал я, скосив на нее глаза и улыбаясь.

– Ну, да. Я имею в виду… ты связан со многими плохими людьми. Кажется, это важно жить в доме, где ты можешь видеть, приближается ли кто-нибудь на милю вперед.

– Так и есть, – подтвердил я, разворачивая грузовик к задней части и паркуясь. – Это так… выгодно иметь кирпичные стены и пуленепробиваемое стекло.

Услышав это, она хихикнула. На самом деле… блядь… хихикнула.

И черт возьми, если бы это не звучало как музыка.

– Что? – спросил я, борясь с улыбкой.

Она попыталась сдержать смех, проиграла и пожала плечами. – Я вижу, что многие люди пытались тебя убить, вот и все, – сказала она, улыбаясь шире.

Я усмехнулся, покачал головой и вылез из машины. В основном потому, что если бы я этого не сделал, то затащил бы ее на свое место и сцеловал бы эту умную ухмылку прямо с ее лица.

Из-за силы притяжения? Да, это становилось проблемой.

Мне нужно было сосредоточиться.

И ее милое маленькое «я не делало это легким».

Я открыл входную дверь, ввел пин-код в систему безопасности, когда она непрерывно сигналила о своем предупреждении, затем отошел в сторону, чтобы впустить Алекс.

В моем доме было уютно. Это был мой единственный дом, когда я наконец-то купил его – я хотел жить в уютном месте, когда я не был в дороге и не ночевал в старых мотелях.

Прямо и налево находилась кухня, шкафы светло-вишневого цвета, столешницы из белого и красного мрамора. Все полы были покрыты широкими досками из лиственных пород средней тонировки. Они тянулись от кухни слева к гостиной справа, двойные двери вели на задний двор. У меня был большой плоский экран в развлекательной зоне, уставленной бесконечными DVD-дисками, напротив черного кожаного дивана и потертого кофейного столика, которым я никогда не стеснялся подпирать свои ботинки. У дверей была пара плетеных ковриков землистого оттенка, лежавших там, так что я не перемазывался грязью в ботинках, так как не был большим поклонником мытья полов.

Я оглянулся и увидел, что Алекс оглядывается по сторонам, ее брови сошлись вместе, образуя две маленькие вертикальные впадины между ее темными бровями. – Что?

Она снова посмотрела на меня. – Просто это не то, чего я ожидала, – призналась она, но в ее голосе была странная печаль. – Как часто ты здесь останавливаешься?

Я пожал плечами. – Несколько дней в месяц. Зимой дольше, когда я не хочу так много путешествовать.

На это она кивнула, направляясь в мою гостиную и просматривая мои DVD-диски.

– В чем дело? – спросил я, заметив ее опущенные плечи.

Она пожала плечами. – Я была сама по себе с тех пор, как мне исполнилось семнадцать, – призналась она, ее голос был далеким. – А… все, что у меня есть, может поместиться в пару коробок.

Иисус. Она завидовала моему дому. Маленький и простой, каким бы он ни был. Ее жизнь была еще более пустой, чем моя.

Я подошел к ней сзади, наблюдая, как ее пальцы водят по корешкам коробок с DVD. Я положил руку ей сзади на бедро, на этот раз не сексуально. Всего лишь прикосновение. – Ты должна когда-нибудь пустить корни, Алекс.

– Да, может быть, как только Лекс исчезнет из поля зрения раз и навсегда, – сказала она, отстраняясь от меня. – Так где же твой ноутбук?

Момент был упущен. Ее щиты снова были подняты.

– Как насчет того, чтобы ты приняла душ? Я приготовлю кофе и немного еды, а потом мы сможем приступить к работе.

Она повернулась ко мне, качая головой. – Тебе нужно… освежить в памяти уроки похищения. Я почти уверена, что ты не должен предлагать мне душ и еду.

– Как насчет того, чтобы с этого момента притвориться, что я не твой похититель? Мы работаем вместе, если только нам не придется притворяться, что это не так.

На это она лишь пожала плечами. – Хорошо. Я могла бы принять душ. Пол в том вагоне был грязный.

Я кивнул, ведя ее по коридору в ванную, оставив ее на секунду, чтобы я мог пойти и взять ей футболку, чтобы она могла ее надеть. Штаны были бы бесполезны, она была слишком маленькой, чтобы мои вещи оставались на ее ногах без того, чтобы она не держала их на месте.

И я очень старался не думать о том, что она будет без трусиков и лифчика под одной из моих футболок, когда я пошел на кухню и начал готовить завтрак.

Я умел готовить. Когда того требовали обстоятельства. Находясь на окраине цивилизации, соблазн еды на вынос становился менее возможным. Поэтому я придумал, как собрать кое-что вместе, чтобы прокормить себя.

Я остановился на омлете, картофеле по-домашнему и тостах, и принялся за работу, пока капал кофе.

Дверь ванной открылась, когда я потянулся за тарелками.

И она вышла.

В одной только футболке.

Она была ей велика, ее худоба была примерно вдвое меньше, чем мой размер. Но не длинная. Может быть, до середины бедра. Открывая мне прекрасный вид на ее длинные ноги.

– Я не могу поверить, что ты готовишь, – прокомментировала она, войдя на кухню и потянувшись за кофейником, наливая кофе в две чашки, которые я оставил перед ним.

– Почему?

– Я не знаю. Наверное, потому, что я никогда не знала никого, кто умел бы готовить

– Даже твоя мама?

– Нет. Я имею в виду… нет, если только такие вещи, как спагетти и замороженная пицца, не считаются.

– Не считаются, – уточнил я.

– Тогда нет.

– Ну, в этом нет ничего особенного, – сказал я, когда она взялась за мою руку, чтобы взглянуть на еду на плите, – это не так уж и плохо.

– Пахнет хорошо, – заключила она, затем отодвинулась. К счастью, потому что она вся была пропитана запахом моего мыла, и это было немного слишком интимно. – Где твой ноутбук? Я могу показать тебе кое-что, пока мы едим.

– Ящик под телевизором, – сказал я, раскладывая еду по тарелкам.

Я поставил еду на кофейный столик, вернулся за чашками кофе, и когда я добрался туда, она уже залезла в мой компьютер. И я имею в виду… без проблем. Взломав все пороли.

– Какого хрена?

– Ты должен использовать буквы и цифры, ты знаешь. Я имею в виду… не то чтобы это помогло бы, но все же…

Я покачал головой, протягивая ей вилку и наблюдая, как она кладет ноутбук на колени и балансирует тарелкой на подлокотнике дивана, как будто она делала это тысячу раз раньше.

– Так что у тебя есть?

Она полезла в коробку, наугад вытащила USB-накопитель и вставила его в разъем. Я наблюдал, как она набрала код доступа, который, казалось, состоял по меньшей мере из тридцати цифр, ее пальцы двигались по клавишам так быстро, что я не мог даже уловить два из них вместе взятых.

Экран ожил. И там были папки за папками, каждая запаролена по отдельности. И даже когда она открыла одну из них, они были закодированы. Она была осторожна. Я оценил такое внимание к деталям.

– Просто нужно… О боже, – простонала она, запрокидывая голову и закрывая глаза. – В этом нет ничего особенного? – спросила она, пережевывая еду и закатывая на меня глаза. – Что черт возьми ты положил в картошку?

– Только лук и специи, куколка, – сказал я, пожимая плечами.

– Если я переживу все это, мне нужно научиться готовить.

– Мы переживем это, и я научу тебя.

Ого.

Какого хрена?

Я научу ее готовить?

Что, черт возьми, это было?

Я никого ничему не учил.

Я, конечно, не позволял женщинам слоняться вокруг и резать лук вместе со мной.

Иисус Христос.

– Я могу поймать тебя на слове, – сказала она почти застенчиво, снова переключив внимание на ноутбук, открыла какое-то окно и быстро набрала, пока страница внезапно не обновилась и код не исчез.

– Святое дерьмо, – сказал я, ставя свою тарелку обратно на кофейный столик и наклоняясь ближе. – Это то, о чем я думаю?

– Некоторое время назад я впустила неприятный маленький вирус на его мобильный телефон и компьютер. Я тут сама немного покопалась. Это список компромата, который у него есть на все организации в этом районе. Вот как он держит их под ногтем.

– Как, черт возьми, ты попала в его систему?

На это она фыркнула, качая головой. – Я отправила ему электронное письмо с адреса, который был в одном письме от одного из его обычных контактов, чтобы он не заподозрил ничего. И я послала ему ссылку на снафф-видео (прим.перев.:Снафф-видео (англ. Snuff film) – короткометражные фильмы, в которых показаны настоящие убийства, без использования спецэффектов. Распространяются с целью развлечения и извлечения финансовой выгоды. По мнению ряда экспертов, снафф-видео является популярным мифом, так как нет никаких доказательств его реального существования, но бывают пограничные случаи, например, существуют коллекции случайно заснятых несчастных случаев со смертельным исходом или съёмки казней).

– Снафф-видео? – спросил я, нахмурив брови.

– Да, ты знаешь… как порно, где в конце убивают девушку. Но это не порно. Это реальность.

– Ал, я знаю, что такое снафф-видео, куколка. Я просто не думал, что оно на самом деле существует.

– О, оно существует, – сказала она с таким авторитетом, что у меня больше не возникало вопросов на эту тему. – Между прочим, я не посылала ему настоящее. Все, что ему нужно было сделать, это нажать на ссылку, и вирус был в его системе. Это фактически отправило его на видео о протестах против сексуального насилия.

– Так что ты получила от него?

– Это, – сказала она, закрывая файлы и извлекая USB-накопитель, – вместе с финансовыми записями и фотографиями.

– Фотографии?

Как только я спросил про это, она побледнела. Она протянула свою тарелку и поставила ее на кофейный столик, съев только половину, как будто потеряла аппетит.

– Да, фотографии, – сказала она, роясь в поисках USB. Когда она нашла его, она протянула его мне, но не включила его.

– Что это за фотографии, Алекс?

Она с трудом сглотнула. – Женщины.

Я был почти уверен, что знаю, к чему ведет эта информация, но мне нужно было подтверждение. – Куколка…

Она глубоко вздохнула, посмотрела на клавиатуру и стала печатать на ней.

– Фотографии женщин в разных степени раздетости. Подвергнутые различным формам пыток. Самое ужасное – женщины в момент изнасилования.

– Иисус, блядь, Христос.

– Да.

– Можем ли мы что-то сделать с такого рода информацией? – спросил я.

– Я думала об этом, пока принимала душ, – призналась она, и образ ее обнаженной мелькнул у меня в голове, прежде чем я очень сознательно оттолкнул его.

– Пришла к каким-либо выводам?

– Я могла бы выложить это там.

Она сказала «там» таким тоном, что подразумевалось, что в этом есть какой-то смысл. Только одного я не понял. – Где там?

– В даркнете (прим.перев.:Даркнет (DarkNet, «темный интернет») – скрытая сеть интернет-соединений, существующая параллельно обычному Интернету). Теневой интернет. Называй это как хочешь.

Я слышал об этом. Любой, кто делал что-то противозаконное в своей жизни, вероятно, был там. Это было место для таких людей, как Алекс. Хакеры. Люди, которые делали дерьмо, которое они не смогли бы сделать в обычных браузерах. И другие мелкие преступления – бесконечные пиратские материалы. Порно. Правительственные документы. Но, кроме того, он был и для других вещей. Самое худшее дерьмо. Продажа оружия. Продажа наркотиков. Торговля людьми. Педофилия. Черт, даже для того, чтобы заполучить органы с черного рынка.

– И как бы это помогло?

На это она пожала плечами. – Это могло бы обрадовать нужных людей. Они были бы удивлены. Есть много людей, которые активно пытаются прикрыть подобные вещи. Операции, которые другие люди слишком боятся брать на себя. По большому счету… я никто. Мои навыки жалки по сравнению с тем, что могут сделать некоторые из этих людей. И некоторые из них не просто маньяки за экраном компьютера. Это люди, которые… могут творить невероятное дерьмо. Если я смогу разыскать их, заинтересовать, может быть, они возьмут дело в свои руки.

Я не мог с ней не согласиться. За последние несколько лет во всех новостях появилось много хакеров, называющих себя хактивистами (прим.перев.: Хактивизм – использование незаконными способами компьютеров и компьютерных сетей для продвижения политических идей, свободы слова, защиты прав человека и обеспечения свободы информации). Уничтожение федеральных веб-сайтов, возвращение интернета в Египте, когда правительство его закрыло, обнародование имен членов ККК (прим.перев.: Ку-клукс-клан), троллинг организаций, пока они не уступали любым требованиям, которые выдвигали хакеры. Они были сильны в том, чего я не понимал, но знал достаточно, чтобы уважать.

– Сколько времени это займет?

– Не могу сказать, – сказала она, печатая, пока мой экран не потемнел, и на каком-то сайте не открылся форум под названием «обмен информацией». – Может пройти несколько минут. Может пройти несколько дней. Но попробовать стоит.

Я должен был согласиться, так как это было все, что мы могли сделать

Поэтому она принялась за работу, время от времени выкапывая USB, открывая определенные файлы, добавляя их в сообщение, которое она создавала. Криминальные сводки об избитых и изнасилованных женщинах с описаниями нападавшего, в которых подробно описывался очень специфический шрам, пересекавший его грудь. Она нашла фотографию Лекса без рубашки и разместила ее рядом с отчетами, со шрамом через всю грудь. Затем она открыла USB-накопитель, который заставил ее побледнеть, она открыла папку с надписью просто «лица» – и загрузила полдюжины снимков женщин с их истерзанными лицами.

Она закончила сообщение, объяснив свою ситуацию. Кем она была, указав не ее настоящее имя. Что она работала над своим делом в течение десяти лет. Что она была скомпрометирована и за ее голову назначена цена. Опуская ту часть, которая касается меня. Подробно описывая, сколько еще компрометирующих файлов у нее было по этой теме. Затем оставила просьбу всех связаться с ней.

Что, по-видимому, будет сделано с помощью какого-то зашифрованного чата, который она собиралась оставить открытым на моем ноутбуке, чтобы следить за ним.

– Теперь мы ждем, – сказала она, ставя ноутбук на кофейный столик и потянувшись за своим холодным кофе. С минуту она молчала, созерцая черный экран. – Как ты думаешь, сколько у меня времени?

– Что? – спросил я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее.

– Прежде чем Лекс наконец решит приехать за мной. Как долго?

Это был хороший вопрос. Тот, который я сам рассматривал. Он не выглядел так, будто торопился, когда говорил мне о сделке. И, может быть, это было потому, что он хотел, чтобы я больше беспокоился о Шоте. Чем больше проходило времени, тем больше было шансов, что он попадет в беду. Если бы Лекс заставил меня попотеть, может быть, я был бы более сговорчив отдать Алекс.

По крайней мере, это было все, что я мог придумать в любом случае.

Больше ничего не имело смысла.

– Думаю, не больше, чем пара дней, – признался я. – Максимум три.

Алекс просто кивнула. Никакой истерики. Никакой реакции.

– Ты случайно не достал…

Услышав это, я вздохнул, полез в передний карман и вытащил пакетик с белым порошком. – Это хорошее дерьмо. Сильное. Треть этого может привести к передозировке, – я протянул ей его, – никогда раньше не покупал наркотики, – признался я, глядя на пакетик.

– Ну, по крайней мере, это было ради благого дела, – попыталась она разрядить обстановку.

– Куколка, ты умрешь… это не благое дело.

Она отвернулась от меня, взяла ботинок, слегка оторвав подкладку от лодыжки, чтобы просунуть пакетик между подкладкой и кожей. Легкий доступ, но не заметный.

– Алекс, – позвал я, наблюдая, как она безучастно смотрит в другой конец комнаты.

– Что? – спросила она отстраненным голосом.

– Посмотри на меня.

Она резко выдохнула и повернула голову. И там просто… ничего не было. Никакой печали. Никакого ужаса. Опять же, только ее мрачная покорность своей судьбе.

– Иди сюда, – сказал я, протягивая ей руку.

– Что? – спросила она, сдвинув брови.

– Иди сюда, – повторил я.

– Зачем? – спросила она, но ее тело слегка повернулось. Даже не зная почему, ее тело хотело быть ближе к моему.

– Потому что я покажу тебе одну из многих причин, почему ты должна быть расстроенной, если ты не будешь жить. – Ее глаза не отрывались от моих, видя мои намерения и взвешивая, собирается ли она подчиниться им или нет. – Семьдесят два часа, куколка, – продолжал я. – Мы оба можем быть мертвы. Нахрена мы тратим время?

Ее глаза на секунду скосились на ноутбук, не видя никакой активности, затем ее взгляд упал на меня. Я увидел это раньше, чем она. В учащенном и неглубоком дыхании. В ее слегка приоткрытых губах. В ее глазах с тяжелыми веками.

Она сглотнула, облизнула губы, затем сократила расстояние между нами.

Глава 8

Алекс

Я знала, что он имел в виду. В ту секунду, когда он сказал мне идти к нему, я поняла. Это было в его голосе. Низком. Глубоком. Почти нежном. И это вызвало волну желания во мне.

Вопрос был в том… хотела ли я пойти к нему? Зная, что это не будет еще один поцелуй. Зная, что его пальцы скользнут вверх по моему бедру, найдут сладкое местечко и поработают над ним. Зная, что на этом дело не остановится. Что в течение следующего часа я узнаю, каково это – чувствовать его внутри себя.

И хотело ли этого мое либидо? Черт возьми, да.

Но сделаю ли я это?

У меня было около тридцати секунд, чтобы ясным и рациональным умом решить, было ли это невероятно извращенным и глупым… или лучшим решением, которое я могла принять.

У меня уже был секс раньше. Однажды, когда мне было шестнадцать. С одним из старших детей, живущих в детском доме. Я действительно не знаю, почему. Я не была готова. Я едва имела представление о понятии секса, не говоря уже о возможных физических и эмоциональных последствиях. Я давно научилась винить во всем горе, потерю всего, и испытывала потребность снова почувствовать себя живой.

Дэнни он был высоким и сильным, с темными волосами и пронзительными зелеными глазами. С того момента, как я вошла в общую комнату, его глаза были прикованы к моим. Позже я узнала, что это было потому, что он трахал всех новых цыпочек при условии, что они выглядели хотя бы наполовину прилично. Но в то время я думала, что я особенная.

Потому, что он начал вертеться вокруг меня, мило болтая, используя детскую нежность, как будто чувствуя (скорее всего, зная по предыдущему опыту), насколько я хрупка.

Пару дней спустя я легла в его постель. Он раздел нас обоих, надел презерватив, который был в камуфляжной обертке с надписью: «Не дай им увидеть, как ты кончаешь!», и вошел в меня. Как и следовало ожидать (ведь я была совершенно бестолкова), это было чертовски больно. Но, к счастью, все закончилось менее чем за пять минут.

Позже я узнала, что, пока он трахал меня, его приятели воровали мои вещи.

Через несколько дней меня перевели в приемную семью.

Я больше не занималась сексом, пока мне не исполнилось девятнадцать. Хотя у меня и был неудачный повторный случай, когда я отбивалась по крайней мере от трех своих приемных отцов, а затем притворялась, что не замечаю, как четвертый заходит и дрочит, наблюдая, как я «сплю».

Парня, когда мне было девятнадцать, звали Гленн, и он потратил время на то, чтобы усадить меня и научить всему, что касается компьютеров и хакерства, чему я еще не научилась – навыкам, которые позволили бы мне зарабатывать этим на жизнь. И собрать более подробную информацию о Лексе.

Наверное, можно сказать, что я трахнула его из благодарности. Мне больше нечего было предложить.

И он был достаточно мил. Двадцати пяти лет, невысокого роста, довольно пухлый, с бледной кожей и большими очками в черной оправе. Он мог бы быть симпатичным, если бы приложил хоть какие-то усилия к своей внешности или гардеробу. Не было никаких грубых рук и неистовых ударов члена, которые делал мой первый партнер. У Гленна были горячие и стесняющиеся руки. И они прикасались ко мне мягко, нерешительно. И его член казался только наполовину твердым, когда он вошел в меня, двигался в течение нескольких минут, издал сдавленный звук в горле и кончил.

Таким был секс для меня.

Так что опыт не совсем подсказывал, что это будет хороший способ провести то немногое время, которое у меня, очевидно, осталось.

Но, как бы то ни было, Хороший Парень Гленн и Придурок Дэнни не были Брейкером. Они были мужчинами-мальчиками. Они были парнями с членами и понятия не имели, как ими пользоваться.

Что-то подсказывало мне, что Брейкер знал, как использовать его.

И мое тело отреагировало на это.

Раньше оно никогда так не делало.

Секс был странным отстраненным ощущением.

Определенно не горячим.

Ничего похожего на огонь, который я чувствовала, когда губы Брейкера были на мне.

И если он мог сделать это одними губами, что он мог сделать со всем остальным?

Может быть, я должна была это попробовать.

С этими словами я поджала ноги под себя и двигалась, пока не опустилась на колени рядом с его телом на диване, мои колени прижались к его бедру.

Его глаза нашли мои за секунду до того, как схватил меня руками за бедра и грубо потянул, пока я не оседлала его талию.

У меня было почти ослепительное осознание того, что я была полностью обнажена под его футболкой, прежде чем его пальцы поднялись по мои бедрам, вызвав гортанный стон с моих губ и заставив меня забыть обо всех неважных вещах, таких как трусики.

Мои руки легли ему на грудь, прижимаясь чтобы успокоиться, и для того, чтобы почувствовать связь с ним.

Он едва прикасался ко мне, и я чувствовала пульсирующее желание между моих бедер.

– Ты хочешь большего, тебе придется принять это, – сказал он, заставляя мое тело слегка дернуться назад. Принять его? Что принять? Словно почувствовав мое замешательство, он добавил: – Я не медленный и ласковый любовник, куколка. Я трахаюсь жестко и грубо, и ты, вероятно, получишь несколько синяков вместе с воспоминаниями. Ты принимаешь это? Ты этого хочешь? Тогда тебе нужно сделать первый шаг.

Оу.

Хорошо.

Тогда ладно.

Я была почти уверена, что хотела этого.

Раньше меня никто не спрашивал. Придурок Дэнни набросился на меня. Застенчивый, неловкий Гленн как бы просто возился, пока я не ответила. Как-то так.

Я была почти уверена, что смогу сделать этот шаг. Я не была уверена, какой инициативы он ожидал, но я медленно наклонилась вперед, мои руки сильнее прижались к его груди, когда мои губы прижались к его.

Очевидно, этого было достаточно.

Он обхватили мою поясницу и сильно прижал мое тело к своему. Затем одной рукой крепко схватил меня сзади за шею, когда наклонил голову и углубил поцелуй, его зубы сильно зацепили мою нижнюю губу и потянули. Не готовая к такому, я дернула бедрами, потираясь о его, обнаружив, что его член сильно напрягся под материалом джинсов.