Текст книги "Монстр (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Конечно, я тоже ни хрена о них не знал. Но я, блядь, не пытался вести себя так, как вел себя он.

– Он хочет встретиться с тобой внизу, – сказал безымянный охранник, кивнув головой в сторону коридора, и я двинулся к нему, охранник был в нескольких футах за моей спиной.

Вниз.

В подвал.

Здорово.

– Сюда, – сказал он, ведя меня на кухню и открывая дверь, за которой была деревянная лестница, ведущая вниз, – ты пойдешь один.

Вдвойне здорово.

– Хорошо, – сказал я, кивая и направляясь к лестнице. Нет смысла откладывать неизбежное.

Я почти ожидал увидеть шлакоблоки и зарешеченные окна. Может быть, мне следовало бы знать лучше. Поместья, подобных его, как правило, не заканчивались подвалом. Этот не был исключением. Я спустился и оказался в огромном пространстве. Кафельный пол песочного цвета, стены выкрашены в темно-красно-оранжевый цвет, бар в дальнем конце рядом с дверью.

Эта дверь была единственной зловещей вещью в комнате.

Все остальное выглядело как место, куда мужчина ходил, чтобы расслабиться, уйти от своей ворчливой жены, подрочить на постыдное порно.

– Брейкер, – позвал голос Лекса, и я увидел, как он закрыл дверь рядом с баром и направился ко мне.

– Лекс, – сказал я, кивая.

– Где Алекс?

Тогда сразу к делу.

– Не здесь, – сказал я, пожимая плечами.

– Я вижу это, – сказал он, его голос стал ледяным, – не хочешь ли объясниться?

– Не особо.

– Я не тот мужчина, с которым ты хочешь играть в игры, Брайан.

– Я не играю в игры, Лекс. Ее здесь нет. Мне не хочется говорить об этом. Это не игра. Просто какое-то дерьмо.

– Для меня удивительно, что ты все еще дышишь, – странно сказал он, склонив голову набок, как будто это было что-то, что действительно смутило его.

– Почему это, Лекс?

– Потому что тебе либо не хватает уважения, либо мозгов, чтобы понять, с кем тебе следует держать язык за зубами.

– Это я, глупый, безрассудный, заноза в заднице.

– Раньше люди мирились с этим, потому что ты делал свою работу и не задавал вопросов и не творил дерьмо. Похоже, что-то изменилось.

– Послушай, – сказал я, сдерживая вздох, – избавь меня от лекции. Сэкономь свои деньги. Просто дай мне Шота, и мы оба сможем пойти разными путями.

– Видишь ли, – начал он тоном, которому я сразу же не доверял, – обычно мы так и поступали с этим. Ты – ценный актив, который стоит иметь рядом, даже если ты действительно провалил эту работу. Но, к сожалению, кое-что… произошло с тех пор, как мы разговаривали в последний раз.

На этот раз я выдохнул. – Что происходит? – спросил я.

– Как насчет того, чтобы выпить? Скотч? Виски? Водки? К какому типу людей относишься ты?

К тому, кто не пил спиртное у таких говнюков, как Лекс. Но я чувствовал, что уже раскачиваю лодку, и мне не нужно было усугублять ситуацию. – Виски подойдет, – сказал я, обычно предпочитая водку. Но при мысли о ней в мою голову влетел образ Алекс, пьяной в стельку, хихикающей, говорящей глупости, кончающей жестко и неоднократно от моего рта и члена.

Да. Виски было лучшим выбором.

Лекс направился к бару, и я последовал за ним, желая не спускать с него глаз. Он был скользким дерьмом. Я бы не стал упускать из виду, что он мог подсыпать что-нибудь в мой напиток. Но, в конце концов, он этого не сделал. Он просто налил нам по стаканчику, и мы выпили.

– Как насчет того, чтобы навестить твоего друга? – предложил Лекс, ставя свой стакан обратно на стойку.

– Моего друга? – спросил я, тоже ставя свой стакан. Он, должно быть, говорил о Шотере. Но какого хрена ему понадобилось показывать его мне? Если только он не планировал сделать из него пример.

Блядь.

– Конечно, – сказал Лекс, направляясь к той двери, которая означает плохие новости, – прямо здесь.

И снова, не имея выбора, я последовал за ним.

У меня есть своя комната из шлакоблоков. Но никаких решеток. Потому что там нет окон. Только флуоресцентные лампы под потолком. Внутри были люди. Два. Вялый Член Рик (который, должно быть, был любимцем Лекса, так как он всегда был приклеен к бедру ублюдка) и какой-то парень, которого я никогда раньше не видел – моложе, но крепкий, с каштановыми волосами и глазами, совершенно пустыми, стоящий у двери в маленькую комнату, которая, как я понял, была ванной.

Но мои глаза уловили все это примерно за две секунды. Потому что на третьей секунде мой взгляд упал на Шотера. Он сидел на металлическом стуле посреди комнаты. Свободно. Не закован в наручники и не привязан к нему. Просто сидит, расправив плечи, широко расставив ноги, и выглядя почти комфортно. На его лице были синяки, и я почувствовал, как моя кровь при виде этого превратилась в лаву. Конечно, это всегда было возможно. Особенно потому, что Шот хорошо умел нажимать на слабости людей.

Все еще. Видеть это? Да. Я не был чертовски счастлив.

– Хей, Брейк, – сказал Шот, кивая мне, ухмылка играла на его губах. Как будто у нас были планы пойти поиграть в бильярд, выпить пива и трахнуть сучек позже. Вместо того, чтобы оказаться в меньшинстве на тщательно охраняемой территории злобного ублюдка, который явно злился на меня.

– Шот, – ответил я так же небрежно, пытаясь подавить волну беспокойства.

– Ты дерьмово выглядишь, чувак, – продолжал Шот, кивая головой.

Да. Я знал, что это так. – Да, и ты выглядишь так, словно провел последнюю неделю в спа-салоне, – сказал я, одарив его улыбкой. Но он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что скрывается за ней. Он видел напряжение. Беспокойство. Он знал, что что-то случилось. Я видел, как он воспринял это, когда слегка выпрямился, его глаза стали более проницательными.

Он был со мной.

Это было плохо.

Дерьмо должно было пойти ко дну.

Лекс откашлялся, словно почувствовав, что между нами что-то происходит. – Мы собираемся перевести Шотера отсюда, в сарай, через минуту, – начал он, и я почувствовал, как напрягся.

В сарай.

Я не знал, что у него на участке есть сарай.

Но сарай и Лекс… это было хреновое сочетание.

– Но сначала… у нас есть сюрприз для вас двоих.

О чёрт.

Я взглянул на Шота, чтобы посмотреть, есть ли у него хоть малейшее представление о том, что нас ждет, но он покачал головой. Что бы это ни было, никто из нас не знал. Что только заставило мой желудок скрутиться еще сильнее.

– Крис, – сказал Лекс, махнув рукой парню помоложе, стоящему у двери.

Шот, и мои взгляд встретились, и единственная мысль, которая пришла мне в голову, была о единственном человеке, оставшемся в мире, с которым было ясно, что я связан.

Пейн.

Он также был связан с Шотом.

Сюрприз для нас обоих.

Шот повернулся на стуле, когда Крис на секунду исчез в комнате, а затем вернулся.

И это был настоящий сюрприз.

Такого рода сюрприз, который заставил меня всерьез подумать, что у меня будет инсульт.

У них не было Пейна.

У них была Алекс.

Крис боролся с ней ведя ее из другой комнаты (боролся, потому что она боролась, как чертовски сумасшедшая женщина, когда он пытался это сделать. Это ни к чему ее не привело, но, тем не менее, я гордился ей).

– Что это за херня, Лекс? – спросил я, заставляя свой голос звучать скучающим. Я чувствовал, как шокированный Шот смотрит на меня, но не может понять, в чем дело. Дерьмо только что стало плохим. И оно было плохим с самого начала.

– Похоже, мне пришлось выполнять твою работу за тебя, Брейкер, – сказал Лекс, махнув рукой в сторону внезапно замершей Алекс. Внезапно потому, что она услышала мое имя и замерла, ее глаза встретились с моими. Гнев покинул их (немалое чудо, так как я знал, как сильно она могла злиться), и все, что осталось, – это удивление. И смирение.

Она думала, что спасла меня.

И все равно мы оба были тут.

– Итак, ты получил свою девушку. Наша сделка закончена. У нас все в порядке? – спросил я, стараясь не замечать ужас на лице Алекс.

Лекс склонил голову набок, наблюдая за мной. – Это неожиданно.

– Что такого неожиданного? Это было то, чего ты хотел. У тебя есть твой хакер. Теперь я получу своего парня. И мы уберёмся отсюда к чертовой матери и будем держаться подальше от дел друг друга.

– Брейк… – позвал голос Шота, звучавший так же испуганно, как выглядела Алекс. Но у меня не было никакого способа объяснить ему, что происходит на самом деле.

– Видишь. Я так и думал, что ты будешь замешан во всем этом, – продолжал Лекс, оглядываясь вокруг, как будто видел всех нас в первый раз.

– Что все это значит? – снова спросил я, пытаясь казаться скучающим.

– Рик, – сказал Лекс, и Рик выпрямился, – ты можешь привести нашего другого гостя, прежде чем отведешь Шотера в сарай?

С этими словами Рик исчез.

Оставляя меня чувствовать, как мои плечи становятся еще тяжелее. Еще один гость? Знал, что это дерьмо не может быть хорошим.

– В чем я замешан, Лекс? – снова спросил я, чувствуя, как лед проскальзывает в моих словах.

Лекс мгновение рассматривал меня, прежде чем продолжил. – Ну, видишь ли. После того, как я заполучил мистера Гленна Гейбла, – начал он, и я увидел, как лицо Алекс слегка осунулось. На ней не было маски. У меня не было возможности остановиться и рассмотреть, что это значит, прежде чем Лекс заговорил снова, – и обнаружив, что Алекс была кем-то, кого он учил, кто в конечном итоге перерос его, я признаю, значительные навыки, я решил использовать ее для своей миссии. Представьте мое удивление, когда я узнал, что Алекс Миллер была тем, кто все это время создавал мне проблемы.

Блядь.

Блядь, блядь, блядь.

Я случайно взглянул на Шота, который был нехарактерно серьезен. Его глаза встретились с моими, и я увидел, что он знал, что на самом деле произошло. Взгляд был таким резким. Он знал, что я знаю, кто такая Алекс на самом деле. Он знал, насколько мы все были по-настоящему в дерьме.

Дверь открылась, и вошел Рик в сопровождении парня примерно того же возраста, что и Алекс. Симпатичный. Почти возмутительно. Высокий. Стройный. В сшитом на заказ костюме. Черные волосы. Зелёные глаза. Он вел себя так, словно тоже знал, как выглядит. Высокомерный придурок.

– Джошуа? – прозвучал голос Алекс, в котором звучала смесь шока и ужаса.

Здорово. Алекс знала этого придурка.

Следовало бы знать. С Лексом всегда существовали планы на случай непредвиденных обстоятельств. На всякий случай. Блядь.

– Алекс, милая, – сказал он, одарив ее обаятельной улыбкой.

– Засунь себе в задницу «милую Алекс», – огрызнулась она, и я боролся с улыбкой. Тут была моя Алекс. Вечно с горячей головой, – ты работаешь на него? – прорычала она, в ее словах звучало обвинение.

– Я нанял Джошуа, когда нанял Гленна. Просто чтобы убедиться, что Гленн делает свою работу. Как оказалось, Гленн хорошо справлялся с работой. Но с работой, которая защищала тебя.

– Ты молодец, Алекс, – сказал Джошуа, бросив на нее взгляд, как будто он имел в виду комплимент, но, учитывая обстоятельства, это прозвучало снисходительно, – но всегда есть след. Ты же знаешь это.

Он был хакером.

Он был тем, кого они с Гленном оба знали.

Дерьмо.

– Ты была в безопасности, – продолжал он, пожимая плечами, – до тех пор, пока не вернулась с Оскар-стрит и не выложила все это дерьмо о Гленне. До этого я знал, что кто-то есть. Но я не знал, кто именно. Кем ты была. До этого поста. Я знал, что вы с Гленном когда-то… ну… встречались, – сказал он таким тоном, словно точно знал, что у них было. Что только разозлило меня еще больше, – но я всегда полагал, что это все, что было. Взаимный… обмен. Но потом он умер, и ты взорвала форумы по этому поводу. Это была твоя роковая ошибка, дорогая.

– Это не ошибка, если ты знаешь о риске, Джошуа, – выплюнула она, ее тело было странно неподвижным.

– Ты хотела, чтобы тебя поймали?

– Я хотела донести до всех, что хороший, добрый, забавный, неуклюжий маленький хакер. Один из нас. Кто-то такой же, как ты, Джош, до того, как твое эго не взяло верх… один из наших, твой друг, был замучен и убит без веской причины. Об этом нужно было рассказать. Людям нужно было быть в курсе. Предупреждение. Не связываться с такими говнюками, как Лекс. Меня не волновало, что я сама рискую. Я поступала правильно. – Она остановилась, переводя дыхание, метая кинжалы в Джошуа, у которого хватило здравого смысла выглядеть немного озадаченным. – Единственным из нас здесь, кто совершил роковую ошибку, являешься ты.

– Алекс… – попытался он вмешаться. Но Алекс было не остановить, когда она злилась. И она была зла.

– Как ты думаешь, такие люди, как Лекс, хорошие работодатели? Ты хоть представляешь, скольких своих людей он убил? Нет? – спросила она, оглядываясь по сторонам, – тридцать семь, по моим последним подсчетам. Некоторых из них потому, что вели себя неправильно. Некоторых просто так, на хрен. Чтобы воспользоваться своей властью. Или потому, что они его разозлили. – Я знаю тебя, Джош, – усмехнулась она, – он чертовски устанет от тебя через несколько недель. Тогда знаешь, где ты будешь? На Оскар-стрит с перерезанным горлом, артериальные брызги покроют стены. Просто. Как. Гленн. Но рядом не будет меня, чтобы рассказать всем, каким хорошим парнем ты был. Какая у тебя была печальная, ужасная, бессмысленная смерть. Потому что, честно говоря, ты, блядь, это заслужил.

Джошуа побледнел, оглядываясь по сторонам, как будто видел их в первый раз.

Алекс была права. Он уже был трупом. И он только что сам это понял.

Мне было бы жаль этого маленького засранца, если бы он не был причиной, по которой Алекс оказалась в этой комнате.

– Так, так, – вмешался Лекс, хлопая в ладоши, – я думаю, что он все-таки не сломал тебя. Тем лучше для меня, – он улыбнулся ей злой, ужасной улыбкой, которая заставила всех наполовину приличных мужчин в комнате (имея в виду меня, Шота, и даже хнычущего идиота Джошуа) напрячься. – Хорошо, – сказал Лекс, его властный тон вернулся. – Рик, ты можешь взять его с собой. Сначала вызовите две дополнительные пары рук. Одни, чтобы отвести Джошуа туда, в его комнату. Другие, чтобы… помочь мне здесь.

Я вскочил. Быстро. Как и Шот.

Пересек комнату и врезался в Криса, парня, который держал Алекс. Ее тело сильно ударилось о стену, а затем упало на пол, но я был слишком занят, вонзая кулаки в лицо парня, чтобы проверить ее.

Но я едва успел нанести четыре хороших удара, как меня оттащили. Я оглянулся и увидел, что Шота уже удерживает Рик.

Мои глаза метнулись к Алекс, которая приподнималась.

Это стоило того, чтобы попытаться.

Шот подумал о том же, пожав плечами, прежде чем его выволокли из комнаты.

– Крис, я думаю, тебе лучше отвести Джошуа в его комнату, а потом привести себя в порядок. Грег может остаться здесь с нами.

Грег был тем парнем, который ранее провел меня через дом в подвал.

Грег, вероятно, был единственным из троих, кто действительно мог меня удержать.

Здорово.

И он это сделал.

И все остальные ушли.

Оставив только меня, скованного Грегом. И Алекс, в другом конце комнаты, к которой приближался Лекс.

Блядь.

Нет.

Я знал, к чему это приведёт.

Блядь.

Нет.

Я увидел, как осознание отразилось на лице Алекс, и в то же время почувствовал, как знание распространилось по мне. Она двигалась быстро, сунув руку в ботинок. Где был героин, понял я. Она собиралась покончить с этим. Мне предстояло увидеть, как она умрёт.

Господи Иисусе, мать твою.

Но она была недостаточно быстра, и Лекс схватил ее за горло и поднял, оторвал пятки от земли и прижал к стене. Она замахала руками, пытаясь ударить его, а затем попыталась оторвать его руки от своей шеи, когда от нехватки воздуха у нее закружилась голова.

Затем он сжал руку в кулак и бросился вперед. Ударив ее в челюсть так же, как он заставил меня это сделать. Но он не сдерживался, как я. Я услышал треск. Я увидел, как ее голова мотнулась в другую сторону. После он опустил руку с ее горла и послышались звуки его кулаков, врезающихся в ее лицо. Ее грудь. И ее приглушенные стоны, когда она старалась не показывать слабости.

– Глупая сука думала, что сможешь меня одолеть? Тупая гребаная тварь. Ты – никто. Никто! – завопил он. Тело Алекс упало вперед, ее ладони ударили по земле перед ней, чтобы предотвратить падение. Она стояла лицом ко мне, но ее голова была опущена, кровь с ее лица капала на бетон.

Я боролся.

Против удерживания. Пытаясь добраться до нее.

Затем Лекс опустился на землю позади нее, опустился на колени и схватился за пояс ее брюк.

И бурление в моем животе поднялось к горлу.

В тот же момент Алекс подняла голову и посмотрела на меня. На долю секунды. А потом маска опустилась, и я понял, что она ушла. Она смирилась со своей судьбой. Лекс Кит собирался изнасиловать и убить ее.

Совсем как ее мать.

Именно тогда, наблюдая, как она отключается, наблюдая, как больное лицо Лекса исказилось от желания, когда он стянул с нее штаны. Именно тогда я понял, что у меня все еще есть карта, которую нужно разыграть.

Это было то, что вспомнилось мне прошлой ночью, когда я лежал в постели без сна и обдумывал свои разговоры с Алекс.

Как тогда, когда она рассказала мне о своей маме. Рассказала мне о том, через что прошла ее мама от рук Лекса. В течение многих лет. До того, как она сбежала. И когда я хорошенько подумал об этом, это обрело смысл. Было даже некоторое сходство.

– Ты будешь смотреть, как я трахаю женщину, которую ты любишь, когда она кричит, чтобы ты спас ее, и ты чертовски хорошо знаешь, что не сможешь, – глаза Лекса впились в мои, когда его руки потянулись к ширинке.

Мои глаза умоляли ее прийти в себя.

Сказать ему самой.

Почему бы ей этого не сделать? Это могло бы спасти ее. Было ли для нее на столько хуже признаться в этом? Признавалась ли она в этом даже самой себе? Было бы не совсем в ее характере похоронить это и притвориться, что этого не существовало.

Но это произошло.

И если она не собиралась этим воспользоваться, что ж, я был чертовски уверен, что сделаю это за нее.

– Я знал, что ты больной ублюдок, Лекс, – сказал я, чувствуя, как рука Грега напряглась вокруг меня, видя, как Лекс остановился и посмотрел на меня, – не думал, что ты настолько извращен, чтобы изнасиловать собственную гребаную дочь.

Выражение шока на его лице было бы бесценно в любой другой ситуации. Его глаза округлились. Его плечи поникли.

Я смутно осознавал, что Алекс смотрит мне в глаза.

– Что? – Лекс зарычал.

– Да. Ты тупое дерьмо. Собрал всех этих людей, всех этих хакеров, которые копаются во всем твоем дерьме, и каким-то образом ты упустил этот маленький нюанс.

– Нет, – сказал он, отходя от Алекс и застегивая брюки.

– Ага. Знаешь, кто ее мама? Подумай хорошенько. Черт, просто взгляни на нее, блядь, – выплюнул я, – я видел фотографию. Она, блядь, точная копия своей матери. Тебе не должно быть слишком сложно сопоставить воспоминания. С тех пор, как ты держал ее в своем доме, избивал и насиловал ее в течение многих лет, прежде чем она, наконец, подстрелила тебя.

Лекс подошел к Алекс, схватив ее за лицо. И мне пришлось наблюдать, как его собственное лицо побледнело, пока оно практически не стало серым.

– Эллисон, – прошептал он, качая головой.

Я не знал ее имени. Алекс никогда этого не говорила. Но Лекс явно видел призрака из своего прошлого.

– Да. Одна из многих женщин, которых ты сломал в свое время. Ей просто так посчастливилось получить некоторую помощь по пути. У нее была своя жизнь. Она вырастила свою дочь. Но покончила с собой, когда Алекс было шестнадцать. Знаешь что-нибудь об этом? – одного взгляда было достаточно, чтобы я понял, что он знал. Что он, как и предполагала Алекс, видел ее в тот день. Что привело ее к самоубийству, чтобы спасти их обоих, – да. Держу пари, что знаешь. Она покончила с собой в тот день, ты же знаешь. Именно тогда ваша дочь решила посвятить свою жизнь тому, чтобы уничтожить тебя.

– Дочь… – повторил он, глядя на Алекс, которая снова встала на колени и подтянула штаны.

– Да, ты…

Мой голос затих. Или, скорее, его заглушили звуки выстрелов. А затем, невероятно, почти невероятно, раздались взрывы. Достаточные, чтобы задрожала земля. Достаточные для того, чтобы Грег испугался, а я вырвался. И я, блядь, вырвался.

Я не думал об Алекс или Лексе, в то время как мой гнев вылился в избиение лица Грега до неузнаваемости.

Но потом раздался крик, и я вскинул голову, чтобы увидеть, как Лекс закрывает лицо руками, его стон был очень похож на стон умирающего животного.

И там была Алекс, трясущимися руками держащая перочинный нож, который я сунул ей в тот день, когда мы отправились на Оскар-стрит. Лезвие было окровавленным. Как и руки, которые Лекс прижимал к лицу.

Я пролетел через всю комнату, вырубив Лекса одним ударом и схватив Алекс.

– Мы должны идти… сейчас же! – крикнул я, перекрикивая звук конца света вокруг нас, – куколка, – сказал я, положив руки ей на плечи, один раз сильно встряхнув ее, пока она не посмотрела на меня, и маска не упала, – нам нужно идти.

– Я ударила его ножом, – сказала она, глядя на его тело.

– Черт возьми, да, – согласился я, потянув ее к двери, но не раньше, чем я выхватил пистолет из распростертого тела Грега, – ты наконец-то отомстила. А теперь давай убираться к чертовой матери отсюда.

Глава 20

Шотер

Быть пленником было не так плохо, как это звучало. Я имею в виду, что не было ни Wi-Fi, ни телевизора, ни выпивки, ни чертовски сексуальных женщин вокруг, чтобы поболтать. Да, эта часть отстой. Но просто сидеть в комнате, сложа руки, слушая, как придурки, охраняющие меня, выбалтывают все секреты Лекса? Да, этого было почти достаточно для развлечений в это время. Отчасти потому, что их словарный запас состоял из ругательств и списка слов, которые третьекласснику нужно было бы запомнить, чтобы сдать государственные экзамены. И, учитывая, что я приехал из какого-то захолустного гребаного городка на юге с жалким подобием школьной системы, да, то, что я сказал, что им не хватает словарного запаса, что-то говорило.

Но это было также отчасти забавно, потому что они были так заняты своим дерьмом, что я мог бы сбежать по крайней мере дюжину раз, если бы захотел.

Не то чтобы я этого не хотел.

Я просто пытался играть по-умному.

Я не знал, что полагается Брейкеру за нарушение сделки.

Или его цыпочке, если уж на то пошло.

И, не сомневайтесь, это была его цыпочка.

Я увидел их на следующий день после того, как он схватил ее, и я уже мог что-то там разглядеть. Они оба не обращали на это внимания, если не считать, возможно, некоторого сексуального напряжения. И оно было между ними.

Не только потому, что Брейк не хотел ее бить. Что он был готов пожертвовать мной ради нее. Дело было не в этом. Мы оба знали это правило. Мы не поднимали своих гребаных рук на женщин.

Нет. Это было то, как он смотрел на нее. А также то, как он демонстративно не смотрел на нее.

Она была больше, чем просто объект.

И она была больше, чем для секса, на одну ночь.

В ту же секунду как она открыла рот и начала кричать… да, я получил подтверждение. Не то чтобы она не была красивой. Высокая и худая, с темными волосами до плеч и большими темными глазами, идеальной фигурой. Я имею в виду, что обычно я предпочитал, чтобы мои женщины были пышными, с некоторыми изгибами, в которые можно погрузить пальцы. Но она все равно была потрясающей. Но, черт меня побери, когда она начала превращаться в монстра чистой ярости на Лекса?

Да, в ней что-то было.

И она, знал ли кто-нибудь из них об этом или нет, была именно той женщиной, в которой он нуждался в своей жизни.

Я имею в виду, что после того, как один из кулаков Брейкера ударил ее в челюсть (что я уже получал раньше, и, позвольте мне сказать вам, это было больно, мать твою), у нее все еще хватило ума передать мне нож. Это было то, что нужно было Брейку. Цыпочка, которая могла думать самостоятельно, которая принимала удар на себя, которая делала то, что нужно было делать.

Не имея ничего, кроме как сидеть и думать, я немного поразмыслил над их несомненным зарождающимся романом. Гадая, будет ли Брейк держать ее на расстоянии, впустит ли она его. Сможет ли она избавиться от чувства вины и стыда, которые он почувствовал бы, прикоснувшись к ней.

Брейкер никогда не относился к тому типу мужчин, которых можно увидеть с женщиной под руку. Конечно, мы с ним, а иногда и с Пейном ходили куда-нибудь, клеили женщин. Но к следующему утру Брейкер исчезал от них. За все годы, что я его знал, я был почти уверен, что никогда не видел его с женщиной при дневном свете.

Часть меня действительно жалела, что я не мог быть рядом, чтобы посмотреть, как он переживает этот первый опыт.

Но нет, я был в подвале. С дерьмовой компанией. С баром и телевизором поблизости. Но при этом в холодной, сырой, без окон комнате, отделанной кафелем, с ванной и складным стулом.

Если и было что-то, чему я научился, что принимал как должное большую часть своей жизни, так это кровати. Хороший, толстый, твердый матрас. Желательно с милой, пышной, сладкой женщиной рядом со мной.

Но я отвлекся.

Я знал, что происходит дерьмо из-за того, что говорили Вялый Член Рик и новенький Крис. О каком-то болване по имени Гленн, которого замочили. Потом о каком-то мудаке по имени Джошуа, который проследил утечку информации в системе безопасности Лекса до Алекс.

Да. Их маленький медовый месяц быстро подходил к концу.

Я также знал, что это означало, что мое время на земле подходит к концу.

Такие люди, как Вялый Член Рик и Крис, возможно, были идиотами, но они знали, что лучше не говорить о делах в присутствии постороннего, если они планировали оставить его в живых. У меня никогда не было такого шанса.

Я пытался действовать по ходу дела. Посмотрим, к чему приведут мои решения.

Выбор был прост: попробовать вырваться и, возможно, подвергнуть опасности единственного человека в мире, которому было на меня не наплевать, или принять мою смерть как мужчина и надеяться, что Брейкер приложит достаточно усилий, чтобы забрать свою цыпочку и исчезнуть.

Проблема была в том, что не было никакого способа угадать, как прошла та ночь.

Ранее я разозлил Вялого Члена Рика возможно, просто потому, что я так его называл, но также, возможно, потому, что я мог или не мог сказать ему, что он был доказательством того, что эволюция работает в обратном направлении. В свою защиту я подумал, что он был слишком глуп, чтобы понять оскорбление, но в любом случае… Я его разозлил. Он немного избил меня. Потом он повел меня в кабинет Лекса по неизвестным мне причинам, через время меня потащили обратно вниз, чтобы обнаружить, что кто-то еще был заперт в ванной.

Именно тогда я начал по-настоящему беспокоиться.

Одно дело было знать, что моя жизнь почти закончилась.

Такова была моя жизнь. Каждый раз, когда я брался за новую работу, встречался с новым клиентом, наводил пистолет, нажимал на спусковой курок… всегда был шанс, что я не вернусь.

Но мысль о том, что из-за меня может пострадать кто-то другой? Да, это дерьмо не было нормальным.

Я старался, как и Брейкер, свести свои контакты к минимуму. Чтобы исключить возможность сопутствующего ущерба в качестве небольшого риска. Как бы то ни было, я не был похож на Брейка. У меня появилось несколько друзей. Я навещал некоторых женщин больше, чем несколько раз. Были люди, которым кто-то мог причинить боль, чтобы добраться до меня.

У меня было дурное предчувствие, что кто-то из этих людей был в той ванной.

Затем перемотайте вперед, к встрече с Брейком. Без Алекс. Похоже, никаких планов по появлению Алекс не было. Похоже, он не спал несколько дней.

Мне не потребовалось много времени, чтобы догадаться, что она ушла.

И что это не он заставил ее уйти.

В ту секунду, когда тот парень вошел в ванную и втащил брыкающуюся, дерущуюся, плюющуюся безумную Алекс… да, черт возьми. Я не думаю, что у меня есть слова, чтобы описать выражение, которое появилось на лице Брейка.

Просто полное… опустошение. Безнадежность.

За этим быстро последовала решимость.

Он собирался вытащить ее, несмотря ни на что.

А потом появился этот хакер Джош и выложил мне всю кровавую картину того, что произошло с тех пор, как меня схватили.

Краем глаза я увидел, как Брейкер сделал свой ход. Я развернулся, с силой врезавшись в ничего не подозревающего Рика, решив, что пришло время и мне нанести свой удар.

Но почти сразу же, как это началось, меня схватил еще более разозленный Рик (это стоило того, чтобы у него был разбит нос), и меня оттащили. По крайней мере, сначала он получил небольшой урон.

Потом мне не удалось увидеть остальное.

У меня в животе образовалась яма, когда меня протащили через подвал, вверх по лестнице, на кухню, а затем через черный ход. Не из-за моей собственной судьбы. Я смирился с этим в тот момент, когда вышел из кофейни с мешком на голове и ожогами от пролитого кофе на руке. Еще до того, как я понял, кто меня похитил. В ту секунду моя судьба была решена.

Но что было неясно, так это то, что должно было произойти в подвале между Лексом, Брейкером и Алекс.

Я знал Лекса. Я знал, какое извращенное дерьмо он творил. Особенно с женщинами. И я знал, насколько больше он получил бы от этого, если бы мог заставить мужчину, который любил эту женщину, смотреть.

Это было все, о чем я мог думать, когда меня привели в белый деревянный сарай, расположенный среди деревьев довольно далеко от главного дома, окна были затемнены изнутри, дверь с множеством замков и решетки.

– Наконец-то я смогу немного повеселиться с тобой, – сказал Вялый Член Рик, открывая дверь и запихивая меня внутрь, – хватит с меня этого дерьма с сарказмом, – сообщил он мне, захлопывая за собой дверь и потянувшись к кнопке на лампе, свисающей с потолка.

Внутри было не так уж много. Бетонный пол и укрепленные стены. Стул с цепями. Три ведра по пять галлонов в углу. Это больше походило на то, что его использовали для садоводства, чем для пыток.

– Что? Тебе не понравилось наше совместное времяпрепровождение? – спросил я, прижимая руку к груди, – это больно, Рик. Я думал, у нас с тобой действительно было что-то особенное.

– На колени, – прорычал он, двигаясь в маленькое пространство.

– Что это с вами, ребята, и этим дерьмом про колени? Так вот почему вы все такие ворчливые? Тебе нравится члены? Ты знаешь… сейчас двадцать первый век. Даже большие плохие преступники могут быть геями, Рик. Если тебе нужен член, чтобы почувствовать себя мужчиной…

Я не успел закончить фразу.

Главным образом потому, что его кулак оказался у моего лица.

Может быть, я собирался умереть. Но к черту, если я сделаю это как сопливая киска. Кроме того, увидев выражение крайнего унижения на его лице, да, это стоило дополнительной гребаной боли.

И мне нужна была хорошая драка. Нужна. Я позволял этим пидорам (может быть, в буквальном смысле пидорам) брать надо мной верх в течение нескольких дней. Пришло время выбить их из игры.

Потому что они думали, что я не смогу за себя постоять.