Соавторы: Тим Ла Хэй (Лахай)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)
"Друзья мои и братья во Христе, хотя я в глубокой скорби, но все-таки должен молиться. Я молюсь Богу Авраама, Исаака и Иакова. Я славлю Тебя, ибо Ты единственный истинный Бог, Вседержитель. Ты восседаешь высоко над небесами, и нет подобного Тебе. Тебя одного не касается тень перемен".
Сказав это, Цион склонился ниц и попросил остальных помолиться за него.
Бак никогда не слышал, как люди молятся вслух на неизвестном ему языке. Прислушиваясь к страстной мольбе христиан, он впал в прострацию и, только когда уткнулся лицом в ладони, почувствовал холодное прикосновение грязи. Он не знал, что чувствует Цион, но сам ощущал умиротворение. Внезапно среди голосов остальных послышался голос Циона. Майкл наклонился и прошептал Баку на ухо: "Если Бог с нами, то кто устоит против нас?"
Бак не знал, сколько времени он пролежал на полу. Наконец молящиеся начали стенать. Звучали слова, похожие на еврейские "аминь" или "аллилуйя". Бак поднялся с колен, которые болели и не гнулись. Цион взглянул на него. Он перестал плакать, но лицо его было по-прежнему мокрым от слез.
- Кажется, теперь наконец-то я смогу уснуть, - сказал раввин.
- Очень хорошо. Сегодня ночью мы никуда не поедем. Я все приготовлю к следующей ночи.
- Позвоните вашему другу, - попросил Майкл.
- Вы знаете, сколько сейчас времени? - спросил Бак.
Посмотрев на часы, Майкл улыбнулся, покачал головой и сказал только: "Ого!"
- Александрия? - переспросил Кен Ритц по телефону на следующее утро. Конечно, я легко смогу добраться туда. Это достаточно большой аэропорт. Когда вы будете готовы?
Бак, искупавшись и постирав одежду в небольшом притоке реки Иордан, вытерся покрывалом.
Один из охранников Циона бен-Иегуды, говоривший только на идиш, стоял неподалеку. Он приготовил завтрак и теперь сушил носки и нижнее белье Циона над небольшим костром.
- Мы выйдем ночью, как только стемнеет, - сказал Бак. - Сколько нам нужно времени, чтобы доплыть до Александрии на деревянной сорокафутовой лодке с двумя подвесными моторами и шестью пассажирами на борту?
Ритц рассмеялся.
- Я говорил вам, что здесь впервые, - сказал он, - но совершенно уверен, что если вы собираетесь добраться оттуда, где находитесь сейчас, до Александрии, не перетаскивая лодку волоком по суше до моря, то заблуждаетесь.
В полдень все шестеро начали свой путь. Они были уверены в том, что никто не преследует их в этом уединенном месте и что пока их не видно с воздуха, так что можно немного расслабиться и вздохнуть свободнее.
Майкла наивность Бака не развеселила так, как Кена Ритца. Он не видел ничего смешного в том, что происходило в эти дни. Прислонившись спиной к дереву, Майкл рассуждал:
- В Израиле повсюду можно найти маленькие аэропорты. Почему вы обязательно хотите вылететь из Египта?
- А мой сон? Я не знаю, но для меня все это ново. Я пытаюсь быть разумным, прислушиваясь к свидетелям и следуя указаниям Господа. Как же мне быть с этим сном?
- Друг мой, я обратился к вере гораздо позже, чем вы. Но у меня не возникали бы сомнения по поводу сна, который столь однозначен.
- Может быть, в Египте у нас появятся преимущества, которых нет в Израиле? - предположил Бак.
- Трудно представить какие, - ответил Майкл - Ведь для того, чтобы вам легально выбраться из Израиля и попасть в Египет, придется где-нибудь пройти таможню.
- Если принимать во внимание моего спутника, то возможно ли это?
- Это вы о вашем контрабандном грузе? Это уже была попытка пошутить, но Майкл по-прежнему не улыбался, произнося эти слова.
- Интересно, - сказал Бак, - насколько тщательно таможенники и пограничники будут искать доктора бен-Иегуду?
- Вам интересно? Мне не очень. Нам придется либо избежать пересечения границы, либо найти какой-нибудь другой, скорей всего сверхъестественный выход из положения.
- Я готов на все, - ответил Бак.
* * *
Рейфорд разговаривал с Амандой по телефону. Она ввела его в курс дела.
- Сейчас я скучаю по тебе больше, чем когда-либо, - признался он ей.
- Отлично, что тебе пришла в голову идея отправить меня сюда, сказала она. - Я чувствую, что нужна здесь именно сейчас, когда Бак уехал, а Хлоя так беззащитна.
- Дорогая, тут ты тоже нужна, и я считаю дни до того момента, когда вновь тебя увижу.
Рейфорд рассказал ей о своем разговоре с Хетти и ее планах лететь в Штаты.
- Рейфорд, я полностью доверяю тебе. У нее голос страдающего человека. Мы будем молиться за нее. Я бы многое отдала за то, чтобы эта девушка обрела истинное учение.
Рейфорд согласился с ней.
- Если бы она могла остановиться в наших краях на обратном пути! Может быть, когда появятся первые главы Брюса... - Тут вдруг Рейфорд понял, что сказал.
- О, Рей...
- Я понимаю, память о нем все еще слишком жива, - ответил он. - Просто я надеюсь, что Бог пошлет нам другого наставника в Священном Писании. Но второго такого Брюса, конечно, уже не будет.
- Да, - промолвила Аманда, - но это произойдет не так быстро, чтобы помочь Хетти, даже если она приедет сюда.
* * *
В тот же день несколько позднее Баку позвонил Кен Ритц.
- Ты все еще хочешь, чтобы я встретил тебя в Александрии?
- Сейчас мы как раз решаем этот вопрос, Кен. Я возвращаюсь к вам.
- Ты умеешь водить машину с механической коробкой передач? - спросил Майкл.
- Конечно.
- А старую?
- Ты не находишь, что именно они самые забавные?
- Только не эта старая развалюха, - заметил Майкл. - У меня есть древний школьный автобус, который воняет рыбой и краской. Я пользуюсь им на обеих работах. Он уже на ладан дышит, но если бы нам удалось добросить тебя до устья Иордана на юге, ты смог бы им воспользоваться, чтобы пересечь границу и попасть на Синайский полуостров. Я приготовлю запас бензина и воды. Только эта машина потребляет воды в день больше, чем бензина.
- Он очень большой, этот автобус"?
- Пожалуй, нет Пассажиров на двадцать.
- Полный привод?
- Нет, извини.
- Горючего жрет много?
- Не так, как воды, но боюсь, что да.
- Что на Синайском полуострове?
- А ты не в курсе?
- Я знаю, что это пустыня.
- Значит, ты знаешь все, что необходимо об этом знать. Нужно будет заботиться о моторе и о воде для системы охлаждения.
- Что ты предлагаешь?
- Я продаю тебе автобус и делаю это открыто. Ты берешь на себя оформление. Если тебя остановят, следы ведут ко мне, но я только продал автобус.
- Так, дальше.
- Ты спрячешь доктора бен-Иегуду сзади под сиденьями. Если тебе удастся пересечь границу и добраться до Синайского полуострова, то на этом автобусе ты доедешь до Аль-Ариша, который находится меньше чем в пятидесяти километрах к западу от Полосы Газа, прямо на побережье Средиземного моря.
- Ты хочешь сказать, что встретишь нас там на своей деревянной лодке и переправишь в Америку?
Бак увидел добродушную улыбку на лице Майкла.
- Там проходит авиалиния, и маловероятно, что египтян будет заботить человек, который хочет попасть в Израиль. Но если они проявят такой интерес, значит, их купили.
Вошел один из охранников, который хотел узнать название портового города. Баку показалось, что он спросил Майкла на иврите о дальнейших действиях, а затем начал что-то оживленно объяснять ему. Закончив разговор с охранником, Майкл, повернувшись к Баку, сказал:
- Мы говорили о рискованности задуманного плана. Вероятно, Израиль уже объявил о большом выкупе за раввина. Если ты не сможешь много заплатить, то египтяне могут склониться к тому, чтобы продать его обратно.
- Откуда я могу знать цену?
- Тебе придется гадать. Торгуйся, пока будет возможность.
- Какую цену предложил бы ты?
- Не меньше миллиона долларов.
- Миллион долларов? Ты думаешь, что такие деньги есть у любого американца?
- У тебя их нет?
- Нет! Да и те люди, у которых они были, не держат их в банкнотах.
- Ты мог бы найти половину этой суммы? Бак покачал головой и пошел прочь. Он выскользнул через потайной выход. Цион последовал за ним.
- Тебя что-то беспокоит, мой друг? - спросил раввин.
- Мне нужно вывезти тебя отсюда, - сказал Бак. - А я понятия не имею, как это сделать.
- Ты молишься?
- Постоянно.
- Господь подскажет решение.
- Сэр, сейчас это кажется невозможным.
- Яхве - это Господь невозможного, - ответил Цион.
* * *
Настала ночь. Бак не раздевался, хотя идти было некуда. Он одолжил у Майкла карту и тщательно ее изучал, просматривая северные и южные водные пути, отделяющие Израиль от Иордана. Если бы там только нашелся проход по воде из Иордана или из озера Тиберия в Средиземное море!
Наконец Бак свернул карту и протянул ее Майклу.
- Знаете, - сказал он, поразмыслив, - у меня два комплекта документов. Я нахожусь в стране под именем Герба Катца, американского бизнесмена. Но у меня также есть мое настоящее удостоверение.
- Ну и что?
- Как насчет того, чтобы переправить меня через границу под именем Герба Катца, а раввина - как Камерона Уильямса?
- Вы забываете, господин Уильяме, что даже самые отсталые страны сегодня компьютеризированы. Если вы прибыли в страну как Герб Катц, то никаких сведений о том, что на ее территории уже находится Камерон Уильяме, нет. А если его здесь нет, то так он может отсюда уехать?
- Хорошо. В таком случае, скажем, я уеду отсюда как Камерон Уильяме, а раввин - как Герб Катц. Хотя - к нет никаких данных о моем пребывании здесь, но я могу показать им уровень секретности моего удостоверения личности, степень моей близости к Карпатиу и попросить их не задавать мне лишних вопросов. Это частенько срабатывает.
- Какой-то шанс, конечно, есть, но Цион бен-Иегуда говорит совсем не как американский бизнесмен, разве не так?
- Да, но...
- И потом он нисколько не похож ни на вас, ни на вашу фотографию.
Бак почувствовал, что все его попытки тщетны.
- Мы ведь оба хотим вывезти его отсюда, не так ли?
- Разумеется, - ответил Майкл.
- Тогда я иссяк. А что вы можете предложить?
Доктор бен-Иегуда тихонько подошел к ним, очевидно, не желая больше находиться в низком земляном укрытии.
- Майкл, - сказал он, - я несказанно благодарен вам за ваши жертвы и за вашу защиту. Я умею ценить и ваше сострадание, и молитвы. Мне очень тяжело сознавать, что доставляю столько хлопот. Когда я прислушиваюсь к своему телу, то не хочу продолжать дальше все эти мучения. Моя плоть говорит мне, что я не должен больше жить, и жаждет присоединиться к жене и детям, и только благодать Бога удерживает меня. Только он хранит меня от мести любой ценой. Я предвижу, что меня ожидают долгие дни и ночи одиночества и мрачного отчаяния. Но моя вера неколебима и незыблема, и мне остается только поблагодарить Господа за это. Я чувствую, что призван продолжать попытки служения Ему, даже в горе. Я не знаю, почему Он позволил мне это и сколько времени Он еще отведет мне, чтобы я проповедовал и учил Евангелию. Но что-то в глубине души подсказывает мне, что Он не стал бы готовить меня всю мою жизнь и потом даровать мне этот второй шанс, чтобы я возвещал миру о том, что Иисус есть Мессия, если я был бы больше не нужен Ему.
Моя душа ранена: словно бы огромная дыра разверзлась в моей груди. Я даже представить себе не могу, что она когда-то была наполненной. Я молюсь об облегчении страданий и освобождении от ненависти и мыслей о мщении. Но более всего я прошу мира и покоя, чтобы хоть что-то построить из того, что осталось в моей жизни. Я понимаю, что моя жизнь в этой стране сейчас никому не нужна, а моя весть разгневала всех, кроме верующих. Сейчас, когда на меня тратится столько сил и средств, я должен отказаться от этой помощи. Если Николае Карпатиу задался целью поймать меня, я везде буду беглецом. Оставаться здесь для меня бессмысленно. Прятаться вечно я не смогу. Для моего служения мне необходим какой-то выход.
Майкл встал между Ционом и Баком, положив руки им на плечи:
- Цион, друг мой, ты знаешь, что я и мои соотечественники рискуем всем для того, чтобы защитить тебя.
Мы любим тебя как нашего духовного отца и умрем прежде, чем увидим твою смерть. Конечно, все согласны, что ты должен уехать. Иногда кажется, что если Бог не пошлет ангела, чтобы укрыть тебя, то никому столь заметному и разыскиваемому, как ты, не удастся проскользнуть через израильскую границу. Видя тебя в скорби и страдании, мы не решаемся спросить у тебя совета. Но если Бог сказал тебе что-то, мы должны услышать это, и услышать сейчас.
Небо темнеет, и если мы не хотим ждать еще двадцать четыре часа, самое время идти. На что мы решимся? Куда нам идти? Я готов провести тебя через любые пограничные заставы, вооруженные до зубов, но мы все знаем, что это безнадежно.
Бак посмотрел на доктора бен-Иегуду, который снова молился вслух, склонив голову: "О Господи, помогавший нам во все времена..."
Внезапно Бак почувствовал сильное волнение и упал на колени. Он ощутил, что Бог отвечает ему. В сознании звучала фраза, которая могла исходить только от Бога: "Я сказал. Я все предрешил. Не сомневайся".
И хотя по-прежнему не было ясности в том, что делать дальше, Бак почувствовал смирение и поддержку. Если Бог повелел идти в Египет, то он был готов. Но так ли это? Что он предрешил?
Майкл и Цион тоже стояли на коленях, как и Бак, рядом друг с другом, плечо к плечу. Никто из них не произносил ни слова. Бак почувствовал присутствие Духа Божиего и заплакал. Они оба тоже, казалось, трепетали.
Внезапно Майкл произнес: '"Величие Бога будет стоять у тебя за спиной и защищать тебя".
Эти слова дошли до сознания Бака, несмотря на то что он был сильно взволнован и едва смог пробормотать: "Дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды". Что это было? Были ли это слова Господа о том, что он мог идти в пустыню Синайскую и не умереть от жажды?
Цион бен-Иегуда распростерся на земле, всхлипывая и издавая стоны: "О Боже, о Боже, о Боже..."
Майкл поднял голову и сказал: "Говори, Господи, ибо слуги твои слушают тебя. Кто умеет слышать, да услышит..."
Снова раздался голос Циона: "Повелитель армий и сражений дал клятву, сказав: "Как я задумал, так и произойдет, и что я предначертал, тому и быть"".
У Бака возникло такое чувство, словно Дух Божий раздавил его. Внезапно в его сознании, словно из кусочков, сложилась мозаичная картина, и он прозрел. Они ждали какого-то чудесного вмешательства, но если Бог хочет, чтобы бен-Иегуда покинул Израиль, то он поможет ему в этом. Если нет, то все равно ничего не выйдет. Во сне Бог указал Баку путь через Египет и в лице Майкла приготовил переход через границу. Теперь пообещал, что его величие будет стоять у бен-Иегуды за плечами и хранить его.
"Аминь, - сказал Бак, - аминь". Он поднялся и проговорил: "Время, джентльмены. Пора идти".
Доктор бен-Иегуда выглядел удивленным.
- Господь говорил с тобой? Бак прикоснулся к нему.
- А разве вы не говорили с Богом, Цион?
- Да! Я только хотел узнать, что наши мысли совпадают.
- Если я имею право говорить, то скажу, что мы единодушны. Идем!
Соотечественники Майкла готовили лодку к отплытию, пока Бак копался в своем рюкзаке, а Цион карабкался на борт. Когда Майкл запустил моторы и они поплыли вниз по реке Иордан, Бак протянул Циону документы, в которых были подлинные имя и фотокарточка Бака. Цион удивленно на него посмотрел.
- Я не получал никаких указаний, что должен использовать их, - сказал он.
- А у меня точные указания не использовать их как свои, - ответил Бак. - Я нахожусь в стране как
Герб Катц и попрошу у вас эти документы обратно, когда мы доберемся до полуострова Синай.
- Это щекочет нервы, - сказал Цион, - правда? Мы тайно обсуждаем то, как попасть на полуостров, и не имеем ни малейшего понятия, как Бог намерен это осуществить.
Доверив управление лодкой одному из своих друзей, Майкл сел рядом с Баком и Ционом.
- У Циона есть немного денег, несколько кредитных карточек и его собственные документы. Если их у него обнаружат, то задержат и, вероятнее всего, убьют. Мы будем их оставлять?
Цион достал свой бумажник и при свете луны открыл его. Он вынул деньги, свернул их и убрал в карман, а кредитные карточки одну за другой выбросил в Иордан. Впервые с момента их знакомства Бак заметил на лице Циона что-то похожее на удовольствие. Почти все полетело в воду: документы и разнообразные бумаги, собранные за долгие годы. Он достал несколько фотографий и не смог оторвать от них взгляд. Повернув их к свету, он разрыдался.
- Майкл, я прошу тебя когда-нибудь вернуть их мне.
- Я сделаю это.
Цион выбросил старый бумажник в воду.
- А теперь, - сказал Майкл, - я думаю, ты должен вернуть мистеру Уильямсу его документы. Цион достал их.
- Подождите, - произнес Бак, - разве мы не дадим ему какие-нибудь фальшивые документы, раз он не собирается использовать мои?
- Кажется, то, что говорит Майкл, правильно. Я - человек, у которого не осталось ничего, даже собственной личности.
Бак взял обратно свое удостоверение и начал рыться в своей сумке, ища, куда бы его запрятать.
- Это не лучший вариант, - заметил Майкл. - В ваших вещах и одежде нет такого места, до которого они не смогли бы добраться и найти второе удостоверение личности.
- Хорошо, - ответил Бак. - Я могу выбросить его в Иордан.
Майкл остановил его жестом.
