Текст книги "Чарли Бон и Пустынный волк"

Автор книги: Дженни Ниммо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– В этом тумане трудно что-либо различить, а в очках вообще ничего не видно, – оправдывался дядя, пока мальчики устраивались на заднем сидении.

Они осторожно выехали со стоянки. Уже начинало смеркаться. Уличные фонари напоминали ореолы света, висящего в тумане.

– Необычный туман, – дядя Патон напряженно всматривался вдаль, – с привкусом соли. Наверное, его принес ветер с моря, хотя оно находится в милях отсюда.

– Море… – начал объяснять Чарли, – дело в том, что у нас в школе появился новый мальчик. Он одаренный, и, по его словам, он занимается утоплением.

– Утопление? – усмехнулся дядя Патон, – он что, устраивает призрачные кораблекрушения?

– Здесь нет ничего смешного. Мистер Юбим, – попытался убедить его Билли, – он на самом деле ТОПИТ людей по своему желанию.

– Его отцом является Лорд Гримвальд, – добавил Чарли, – человек, который…

– Боже мой! Я знаю, о ком ты говоришь. Грабитель разбитых кораблей. В последнее время о нем не было ничего слышно. Кстати говоря, я думал, что он давно уже умер и похоронен.

Дядя Патон посигналил встречной машине, замаячившей в тумане в опасной близости.

– В зоне его обитания несколько раз тонули люди, в основном рыбаки. Во всем винили погоду, но кто его знает, что там было на самом деле.

– А где он живет? – спросил Чарли.

– На севере, – дядя Патон неопределенно махнул рукой вдаль, – на одном из островов. Никто не знает, где именно. Эти Гримвальды – очень любопытная семейка. Легенда гласит, что когда очередной сын в их семье достигает двенадцати лет, то он или его отец должен умереть. Это трагедия их рода, но, с другой стороны, за такой дар нужно платить высокую цену; и уж лучше один утопитель, чем двое.

Чарли представил себя в такой ситуации. Его отец исчез, когда он был еще совсем маленьким. Но теперь, когда отец, наконец, нашелся, было бы ужасно потерять его снова, когда Чарли исполнится двенадцать лет. Внезапно его охватил непонятный приступ страха – он представил своих родителей совсем одних посреди бушующего океана и даже ощутил на губах соленый привкус морской воды.

Дядя Патон вдруг осознал, что он уже проехал мимо своего дома и так резко остановил машину, что задремавшие мальчики ударились о передние сидения. Когда они вышли наружу, туман окутал их ледяным и плотным одеялом.

Билли зашелся в приступе резкого кашля и схватился за грудь – ему нечем было дышать.

– Туман вошел мне прямо в легкие, – с трудом прохрипел он, – как будто я кусок ваты проглотил.

Поднимаясь по ступенькам, они услышали приглушенный звук церковных колоколов, который с трудом пробивался сквозь сырой воздух. Дядя Патон открыл входную дверь и сказал:

– Чуть не забыл, Чарли, сегодня у нас праздник. Твоя внучатая тетя Венеция как раз сейчас выходит замуж.

– Тетя выбрала для свадьбы не самый удачный день, – заметил Чарли, заходя внутрь, – им явно не повезло с погодой.

– А меня, как и следовало ожидать, не нашли нужным позвать на торжество, – пожаловался дядя, вытирая ноги о половик.

Бабушку Мэйзи тоже забыли пригласить, и мальчики были этому рады. Теперь они могли спокойно сидеть и наслаждаться ароматным чаем. А главное, напротив них не маячило вечно недовольное лицо бабушки Бон, обычно не сводившей с ребят тяжелого, пристального взгляда.

– Видел бы ты свою бабушку, – стала рассказывать Мэйзи, – она все-таки решила пойти на свадьбу своей сестры. Бон не в силах пропустить такое событие, хотя на ее лице было написано осуждение и недовольство, и она даже не пыталась это скрывать. Оделась, как королевская особа, в пурпур и бархат с головы до ног. Одни красные туфли с большими бантами чего стоят, а шляпа с широкими полями, украшенная страусиными перьями и гроздьями винограда, просто потрясает воображение! Не шляпа, а фруктовый салат.

Представив себе мрачное лицо бабушки Бон в обрамлении винограда, Чарли подавился печеньем и закашлялся. Все сидящие за столом дружно засмеялись. Громче всех хохотал дядя Патон.

Чарли собирался навестить Бенджамина после ужина, но вид за окном не предвещал ничего хорошего. Сквозь туман и мрак видны были только отсветы фар машин, медленно и осторожно прокладывавшие себе путь.

Билли с тоской всматривался в ночную мглу. Он очень хотел навестить свою ручную крысу, но не осмеливался предложить другу выйти на улицу в такую непогоду.

– Мы пойдем к Рембрандту завтра утром, – пообещал Чарли, – и возьмем с собой Бена и его собаку Спринтера Боба.

Уже под утро туман начал медленно спадать. Высоко в небе поднялась полная луна, и ударил сильный мороз. Кровли домов покрылись изморозью и казались сделанными из серебра. В глуши за рекой несчастный пленник опять безнадежно и тоскливо завыл.

Раннее воскресное утро встретило мальчиков ярким солнечным светом и ледяной голубизной неба. Пока все спали, они наспех позавтракали тостами и кукурузными хлопьями с молоком. Когда Билли заканчивал мыть посуду, вниз спустилась Мэйзи. На ней был розовый халат и теплые тапочки на босу ногу.

– Если вы не вернетесь к обеду, я пойду вас искать, – предупредила она, – улица Пимини находится за собором, недалеко от книжного магазина Мисс Инглдью. Если вы решите остаться у нее на ланч, не забудьте мне позвонить.

– Мы не собираемся туда заходить, – грубовато ответил Чарли.

Мэйзи снисходительно склонила голову набок:

– Что, поссорился с одной из своих подружек?

– У меня нет подружки, – вспылил Чарли, – и я ни с кем не ругался.

В прихожей мальчики заметили на кресле очень большую ярко-красную шляпу, похожую на фруктовый салат. Ее вид вызвал у Билли приступ беззвучного смеха, и Чарли сразу почувствовал себя лучше.

Бенджамин всегда был готов отправиться на поиски приключений, а Спринтер Боб радостно завилял хвостом, увидев в руках хозяина свой поводок.

К тому времени, как троица покинула дом номер двенадцать, родители Бена должны были уже уйти на работу. Частные детективы, они трудились не только по будням, но и по выходным. Но сегодня родители находились дома, в любой момент ожидая вызова. А пока звонков не наблюдалось, они, разложив на кухонном столе парики, усы, грим и прочие приспособления, изобретали новые хитроумные способы маскировки. Иногда даже Бен принимал своих родителей за других людей, и это их сильно забавляло.

– Можно я у тебя сегодня пообедаю? – спросил Бенджамен, когда они шли к собору.

Чарли знал, что Мистер и Миссис Браун возложили на Мэйзи обязанность кормить их отпрыска по выходным, когда они были заняты своими расследованиями.

– Конечно, можно, – он пожал плечами.

– А мы сможем перекусить в Зоокафе, пока Билли будет общаться с Рембрандтом? – продолжил натиск Бен.

– Нет, – быстро ответил Чарли.

Бенджамен даже остановился от неожиданности:

– Почему «нет»?

– Там могут быть Эмма и Оливия и, скажем так, они не будут рады меня видеть.

– Почему? – удивился Бен.

Чарли вкратце рассказал ему о выходке Дагберта.

– Это твой шанс раскрыть им, как все было на самом деле, – настаивал Бенджамен, – и девочки поймут, что ты не хотел их обидеть.

Чарли, молча, ускорил шаг.

– Все не так просто, – попытался объяснить за него Билли, – понимаешь, Дагберт всех нас унизил и оскорбил. Меня он обозвал маленьким уродцем.

Бен с собакой на поводке бегом догнал далеко ушедшего вперед Чарли, схватил его за рукав куртки и сказал, запыхавшись:

– Я считаю, что тебе обязательно надо с ними поговорить.

– А я не хочу, вот и все, – мальчик пошел еще быстрее.

Чарли сказал неправду. Он очень хотел помириться с Эммой и Оливией, но не знал, как это лучше сделать. Он так глубоко задумался, что не заметил, как прошел мимо собора и вышел на улицу, где располагался книжный магазин Мисс Инглдью. Он находился в одном ряду с другими небольшими деревянно-кирпичными домами в непосредственной близости от величественного храма. Чарли глянул себе под ноги, развернулся и пошел догонять друзей.

Он был уверен, что Оливия сейчас в книжной лавке вместе с Эммой.

^{Оливия Карусел создает иллюзию птицы.}

Девочки скорее всего помогают тете Эммы – Мисс Инглдью расставлять книги по алфавиту и смахивать пыль с мягких кожаных переплетов и золотых обрезов дорогих фолиантов. А, может быть, они придумывают ему наказание за те слова, которых он никогда не произносил?

Чарли оказался прав в одном. Эмма и Оливия действительно находились в магазине.

И Оливия разрабатывала некий план, что-то вроде эксперимента, но он не имел никакого отношения к Чарли. Ее дар держали в секрете от Блуров. Только самые близкие друзья знали, что она умеет создавать иллюзии. Некоторые из ее друзей, включая Чарли, считали, что раскрытие ее таланта всего лишь вопрос времени. Поскольку Оливия была актрисой, она любила развлекать публику, и, выступая на сцене, каждый раз испытывала огромное искушение, вопреки здравому смыслу, применить свой дар и всех удивить.

И так получилось, что именно сегодня она решилась на самую рискованную и опасную затею, желая помочь лучшей подруге в осуществлении ее мечты. Все дело в том, что одаренность Эммы заключалась в ее умении превращаться в разных птиц, даже сказочных и нарисованных. Она была одержима идеей – создать свою, особенную и неповторимую птицу. Девочка делала наброски, собирала перья и сосредоточенно изучала иллюстрации энциклопедии, изображавшие давно вымерших пернатых.

Этим утром, рассматривая одну из самых старых и дорогих тетиных книг, она случайно увидела картинку с птицей, о которой никогда прежде не слышала. Сидя в задней комнате с бережно раскрытым на коленях раритетом, Эмма восхищенно щебетала:

– Ты только представь себе, Лив, как это здорово! Быть вот такой райской птицей с длинным клювом, большими лапками, маленькими крыльями, и порхать над цветами, как бабочка.

Оливия растянулась на мягком диване Мисс Инглдью, положив руки за голову и закрыв глаза.

– Я могу не только представить эту сказочную красавицу, – сказала она с улыбкой, – но и сотворить ее для тебя, Эм. Увидев ее, ты превратишься в такую же птицу. Вас будет двое, и мы позовем твою тетю, чтобы она угадала, какая из них ты.

Оливия открыла глаза и захлопала в ладоши в восторге от своей идеи:

– Ну как? Здорово я придумала? Сейчас попробуем!

Эмма с тревогой смотрела на подругу:

– Это неправильно. Лив. Это плохая идея.

– Да не бойся ты, все будет нормально. Давай уже начинать!

– Мы не должны, ну, ты знаешь, использовать наши магические способности для развлечения.

– Почему? Кто это сказал?

– Об этом не говорят. Это и так знают все одаренные, – твердо ответила Эмма.

Но Оливию было уже не остановить. Она снова откинулась на подушки:

– Все равно я это сделаю.

– НЕТ, Лив! Пожалуйста, не надо! Ты можешь…

Но мифическая птица уже начала приобретать форму. Облако разноцветных перьев поднялось в воздух над головой Оливии.

^{Венеция Юбим, в замужестве Шеллхорн.}

Эмма беспомощно наблюдала, как они занимают положенное место на широких изящных крыльях, грациозной шее и роскошном хвосте фантастического создания. Картину дополнял острый оранжевый клюв и глаза, подобные ярким драгоценным камням. С радостным воркованием птица вылетела через открытую настежь дверь в соседнее помещение, где находился книжный магазин.

В то же самое время зазвонил дверной колокольчик, и на пороге появилась высокая, представительная дама.

Мисс Инглдью, оформлявшая в этот момент витрину, в полнейшем замешательстве оторвалась от своего занятия. Ее очень обеспокоили два обстоятельства. Во-первых, то, что она забыла запереть дверь на замок в воскресенье, так как в этот день магазин не работал. Во-вторых, женщина не понимала, откуда взялась эта необычная птица, явно улетевшая из зоопарка. И как она проникла сюда. Ситуация окончательно вышла из-под контроля, когда в помещение вбежала Эмма с криком:

– О, нет! После чего птица растворилась в воздухе.

– А-а-а, – с пониманием заметила незваная гостья, – иллюзия. Очень интересно.

Перед ними стояла Венеция собственной персоной – внучатая тетя Чарли Бона. Ее легко можно было узнать по прямым черным волосам, презрительно приподнятым бровям и горделивой осанке.

Эмма с удивлением заметила, что в ее внешности произошли разительные перемены. Вместо обычной грязной юбки и кургузого старенького пальто на Венеции отлично смотрелись дорогой элегантный сиреневый костюм с меховым воротничком и отороченные тем же мехом полусапожки.

– Я только что вышла замуж, – похвасталась она, заходя в лавку и радуясь произведенному впечатлению, – теперь я – Миссис Венеция Шеллхорн, и у меня скоро медовый месяц.

– Правда? – безучастно порадовалась за нее Мисс Инглдью, чтобы поддержать разговор.

– Да! И я привела своих… – она с раздражением глянула через плечо, – ну где вы там?

Дверь очень медленно отворилась.

– Знакомьтесь, это мои дети, – Венеция махнула рукой, обтянутой модной лайковой перчаткой, на двух ребятишек, стоящих на верхней ступеньке лестницы, ведущей в магазин.

Это были самые несчастные и жалкие малыши, которых Эмма когда-либо видела в своей жизни.

^{Эрик Шеллхорн.}

Глава 6
ЧАЙНИК ФЕРОМЕЛЯ

Венеция повелительным жестом приказала детям подойти, и они переместились поближе. Девочка вышла вперед, а ее маленький брат сделал всего пару шагов.

– Это Миранда, – Венеция грубо схватила ее за руку и поставила рядом с собой, – она маловата для своих семи лет, не правда ли? Но зато Эрик, ах, боже мой, вы только посмотрите на него. Никогда не подумаешь, что ему всего шесть, он выглядит гораздо старше.

Она устремилась к мальчику в напрасной попытке поймать его. Он ловко увернулся и спрятался за книжные стеллажи, откуда тетка не могла его достать.

– Ну и сиди там, глупый мальчишка, – сказала она с раздражением и повернулась к Мисс Инглдью, – мне сообщили, что мой внучатый племянник бывает здесь по воскресеньям.

– Не всегда, – возразила продавщица.

– Не имеет значения, – Венеция посмотрела на Эмму, – я полагаю, ты сегодня увидишь Чарли, не так ли, Элла, или как там тебя зовут?

– Дело в том… – начала Эмма.

– Передай их ему, когда он придет, – не дала ей договорить Венеция.

– Передать их… – растерялась Эмма, подыскивая слова, – Вы имеете в виду детей?

– Да, конечно. Кого же еще? – она слегка подтолкнула Миранду к Эмме.

– Но Вы не можете оставить их здесь, – возмутилась Мисс Инглдью.

Но Венеция уже поднималась вверх по деревянным ступенькам, громко стуча высокими каблучками:

– А что мне еще остается делать? В доме, где живет Чарли, никого не было. Хотя мой братец Патон, вполне вероятно находился внутри, но он никогда не отвечает на звонки в дверь. Поэтому мне приходится оставлять детей у Вас. Моя сестра Юстасия обещала забрать их в пять часов вечера. Не забудьте накормить детишек вкусными сэндвичами, дорогуша.

– Послушайте, это книжный магазин, а не детский сад, – Мисс Инглдью так разозлилась, что хлопнула со всей силы по прилавку дорогой антикварной книгой.

– Но не могу же я взять их с собой в медовый месяц, не правда ли? – Венеция выпорхнула на улицу, сияя от счастья, и пропела:

– Пока, мои крошки, не скучайте без меня, ведите себя хорошо.

Прозвенел колокольчик закрывшейся за ней двери. Мисс Инглдью в полнейшем шоке от всего происходящего беспомощно смотрела на свою племянницу.

– Ладно! – она, наконец, перевела дух. Ей бы хотелось сказать намного больше, но двое малышей выглядели такими обездоленными, что она решила оставить свое недовольство при себе. Венеция сделала расчет на ее доброе сердце и не ошиблась.

Дети стояли в центре магазина, как два брошенных птенчика, крепко держась за руки, и с надеждой переводили взгляд с Эммы на Мисс Инглдью и обратно.

Они действительно были слишком малы для своего возраста. Темно-русые длинные волосы Миранды тонкими локонами спадали на худенькое лицо с большими серыми глазами. Ее одежду составляли потертые джинсы и облезлая красная искусственная шубка, из которой девочка давно уже выросла.

^{Миранда Шеллхорн.}

Спутанные темные волосы Эрика торчали во все стороны, напоминая воронье гнездо. Они доходили ему до плеч и явно нуждались в стрижке. Его зеленые вельветовые брюки, грязные на коленках, и черная курточка, у которой не хватало нескольких пуговиц, видали лучшие времена.

Сердце Эммы дрогнуло от жалости и сострадания. Как можно было довести малышей до такого состояния! Она протянула к ним руку:

– Добро пожаловать, друзья. Мы с подругой рисуем птиц, а вы любите рисовать? Кстати, меня зовут Эмма.

– Можно нам забрать нашу собаку? – спросила Миранда.

– Какую собаку? – нахмурилась Мисс Инглдью, – где она?

– Нам пришлось оставить ее дома. Она совсем одна. Она не любит оставаться одна, – серые глаза девочки стали наполняться слезами.

В этот момент Оливия высунула голову из-за занавески.

– Ух, ты! – воскликнула она, увидев ребят, – а я и не знала, что здесь кто-то есть. Я сидела в комнате тише воды, ниже травы, на случай, если кто-нибудь увидит птицу.

– Какую птицу? – оживился Эрик.

– Просто птицу, самую обычную, – непринужденно ответила Оливия, – а вы кто?

Дети, молча, смотрели на нее, не зная, что ответить.

– Это Миранда и Эрик, – представила их Эмма слишком жизнерадостным голосом, – они, я полагаю, новые приемные кузены Чарли Бона.

У Оливии округлились глаза.

– Ах вы, бедные создания. Я бы не хотела иметь ничего общего с ЭТОЙ семейкой. Между прочим, меня зовут Оливия.

– Оливия! – резко одернула ее Мисс Инглдью, – пожалуйста, не говори больше в таком тоне о семье Чарли.

– Ладно, беру свои слова обратно, – отступила девочка.

– Пожалуйста, можно нам забрать собаку? – продолжала упрашивать Миранда.

– Даже не знаю, что тебе сказать, дорогая, – задумалась Мисс Инглдью, – я имею в виду то, как вы попадете домой. Ваша мачеха оставила вам ключи?

Миранда отрицательно покачала головой.

– Не горюй, детка, кажется, я кое-что придумала. Сейчас позвоню своему хорошему другу и спрошу у него совета, – с этими словами она достала из кармана мобильный телефон и начала набирать номер.

Пока ее тетя звонила Патону Юбиму, Эмма увлекла детей за собой. Они с опаской осмотрели заставленную книгами заднюю комнату и в итоге сели на самый краешек дивана, тесно прижавшись друг к другу.

– Твоя тетя не собирается слишком долго разговаривать? – спросила Миранда, – а то Болтушка будет скулить, не переставая, пока мы не вернемся.

– Какое необычное имя, – заметила Оливия, откуда оно взялось?

– На самом деле сначала мы назвали ее Клеопатрой, – начала объяснять девочка, – но она очень говорливая. Ну, вы понимаете, без конца лает, рычит и все такое. Поэтому ма… – она осеклась и посмотрела на Эрика. Он прикусил нижнюю губу, но не плакал.

– Поэтому мама, – продолжала Миранда, – назвала ее Четтипатрой (Болтушкой).

– Блестяще, – одобрила Оливия.

К ним в комнату заглянула Мисс Инглдью и сообщила, что когда Мистер Юбим отыщет ключ от жилища Венеции, он передаст его с Чарли.

– Это займет много времени? – покрасневшие от слез глаза Миранды умоляюще смотрели на Мисс Инглдью.

– Я так не думаю, детка. Все будет хорошо. А теперь, не могла бы ты помочь Эмме приготовить несколько сэндвичей?

– Конечно, она поможет, мы сейчас все вместе будем готовить еду, – Оливия взяла инициативу в свои руки, – как насчет бананов с медом и ветчины с сыром, или вы предпочитаете грейпфрут с арахисовым маслом и сосиски с апельсинами?

К облегчению Мисс Инглдью, ошеломленная потоком слов Миранда пошла за Оливией на кухню, хвостиком за сестрой последовал Эрик.

Как только женщина вернулась в лавку, ей позвонил Патон Юбим и сообщил, что бабушка Бон ушла, но закрыла двери в свою часть дома, и теперь нет никакой возможности обыскать ее апартаменты в поисках ключа Венеции.

– Ох, Патон, я уже не знаю, что мне делать. Эти бедные малыши выглядят такими потерянными и несчастными. Я надеялась, что собака поднимет им настроение.

– О чем только думала моя эгоистичная сестра, оставляя их в твоем магазине? – возмутился Патон, – послушай, Джулия, не знаю, поможет ли это, но я уверен, что Венеция оставляет свой экземпляр ключа от входной двери под отвратительным троллем, стоящим на верхней ступеньке лестницы крыльца ее дома.

– Тролль? – изумилась собеседница, никогда не бывавшая в гостях у Венеции.

– Да. Ужасная безвкусная каменная статуя с большими ушами, бородой, длинным носом и огромными ножищами.

– Я знаю, как выглядят тролли, – прервала его красноречие Мисс Инглдью, – но не понимаю, зачем кому-то оставлять под ним ключ.

– Джулия, дорогая, но он же неживой.

– Я уже поняла, что он каменный, – женщина сделала глубокий вздох, чтобы взять себя в руки. Иногда ей казалось, что Патон живет не в обычном, а в своем, выдуманном мире.

– Я имела в виду, что кто-нибудь может найти ключ и взломать дверь.

– Никому и в голову не придет вламываться к Венеции, – резонно возразил Патон, – все ее сокровища состоят из колдовских штучек, и только она одна знает, как ими пользоваться.

– Спасибо, Патон. Мы подумаем над твоим предложением.

Со своей стороны Патон не понимал, о чем тут думать. Он давно уже нежно и преданно любил Джулию, хотя бывали времена, когда они не совсем понимали друг друга. Как только Чарли с друзьями вернутся домой, он попросит их сбегать и поискать ключ под троллем.

– Нет, сначала пусть хорошенько пообедают, – решил Патон.

А в это время Чарли, Билли и Бенджамин шли вниз по улице Пимини. Они никак не могли найти Чайную лавку и уже начали думать, что ее вообще не существует.

Вдоль этой улицы располагались самые разные маленькие магазинчики, но в воскресенье они не работали. Здесь были сыроварни, сапожные и ткацкие мастерские, несколько пекарен, цветочный магазин и даже магазин по продаже камней.

– Магазин камней, – с недоумением бормотал Чарли, вглядываясь в текшую витрину, – интересно, что это означает?

– Может быть, они продают вещи, сделанные из камня? – предположил Бенджамин.

^{Миссис Кэттл.}

Неожиданно Чарли заметил в окне высокую фигуру. Он посмотрел внимательнее:

– Ребята, там статуя.

Когда его глаза привыкли к темноте, он смог разглядеть и другие скульптуры: каменные римские легионеры в полный рост, рядом с ними три воинственные женщины с дубинами и топорами, а чуть поодаль виднелся мужчина, больше похожий на огра, чем на человека. В дальнем конце помещения в просвете возвышалась фигура конного рыцаря в доспехах, с копьем наперевес. Голову коня украшал плюмаж, а круп покрывала попона с узором из листьев.

– Это рыцарь, принимающий участие в турнире, – сказал Бен со знанием дела.

– Представляете, что будет, если они оживут, – почти прошептал Билли.

Чарли отошел подальше от витрины. Вполне возможно, что в городе есть люди, которые могут вдохнуть жизнь в эти статуи.

– Я чувствую запах рыбы, – повел носом Бенджамин.

Спринтер Боб, учуявший рыбу раньше своего хозяина, подбежал к лавке, расположенной дальше вниз по дороге. Он стоял посреди тротуара и яростно, злобно лаял.

Мальчики подбежали к собаке.

– Почему он так странно себя ведет? – спросил Чарли, – любит рыбку?

– Терпеть ее не может, – пропыхтел Бен, задыхаясь от бега и хватая пса за ошейник.

За окном, которое облаял Спринтер Боб, никого не было видно. Большая вывеска гласила: «РЫБА». Синие буквы на белом фоне выглядели так, как будто их в спешке нарисовали поверх другой надписи, и, если внимательно присмотреться, под белой краской можно было различить слово «МЯСНИК».

– Знаете, кого мне напоминает этот запах? – спросил Билли.

– Дагберта, – не задумываясь, ответил Чарли.

Они, молча, переводили взгляд с лавки, не заполненной товаром, на верхнее окно, пытаясь понять, здесь ли живет Дагберт. И если это так, то, что за люди владеют этим магазином с наспех перекрашенной вывеской.

– Они действительно очень странные люди, – ответил чей-то голос в ответ на их мысли.

Ребята повернулись и увидели женщину, стоявшую чуть поодаль возле своего дома. Она была похожа на античную воительницу – гладкие медные волосы напоминали шлем, блестящее на солнце черно-серое пальто выглядело как серебряные доспехи, а ее широкие плечи создавали впечатление огромной силы.

– Меня зовут Миссис Кэттл, – представилась она, – я ждала вас, мои дорогие. Моя подруга Госпожа Кухарка предупредила меня о вашем визите. Один маленький зверек умирает от желания увидеть одного из вас.

– Рембрандт! – воскликнул Билли, бросаясь к ней.

– Скорее всего, ты и есть Билли, – догадалась Миссис Кэттл, – мальчик с собакой должно быть Бенджамин, значит, третий остается только Чарли. Заходите, мои дорогие, а то на улице сегодня слишком холодно.

С этими словами женщина вошла в магазин, снаружи мало чем отличавшийся от пустой рыбной лавки.

Но когда мальчики оказались внутри, их ослепило сияние. Они не сразу поняли, что это сверкают стоящие повсюду хорошо отполированные медные, латунные и серебряные чайники всевозможных форм и размеров.

^{Медный чайник.}

Они смотрели на ребят с полок, столов и тумбочек, но гордостью коллекции был самый огромный медный чайник, какой Чарли когда-либо видел. Он возвышался в центре подоконника, окруженный маленькими собратьями, а на его блестящем пузатом боку как в зеркале отражался весь интерьер лавки.

– Он предназначен для украшения витрины, мой дорогой, – объяснила хозяйка, следуя за его взглядом, – мой лучший экспонат за кулисами. Пойдемте со мной.

Она прошла через арку и пригласила их в заднюю комнату, тоже снизу доверху заполненную чайниками. В ней с трудом нашлось место для маленького столика, вокруг которого теснились четыре стула с подушками – думками.

Билли все это совершенно не интересовало. Вне себя от нетерпения, он выкрикнул тонким голоском:

– Где он? Где мой крысик?

– Сейчас, сейчас, мой милый, – поддразнила его Миссис Кэттл, – не надо так волноваться. Ты же не думаешь, что я могла про тебя забыть?

– Нет. То есть, да, – Билли совсем запутался и ответил невпопад.

– Пожалуйста, скажите мне, он здесь? – чуть не плакал мальчик.

– Конечно, да! – улыбаясь, женщина опустила руку в один из чайников и вытащила оттуда лоснящуюся черную крысу.

С криком:

– Рембрандт! – трясущимися руками малыш выхватил своего любимца из ее пальцев. Крысюк тоже радовался встрече с Билли и что-то возбужденно попискивал.

– Крыса любит спать в этом чайнике, – охотно пояснила Миссис Кэттл, – он отдыхал в каждом из них по очереди, но это его любимый.

– Извините, а Вы продаете эти предметы посуды? – с ноткой брезгливости спросил Бен.

– Не волнуйся, мой дорогой, – радостно ответила хозяйка, – перед продажей я тщательно промываю их не только снаружи, но и внутри. Крысы такие милые создания, но немного неряшливые и неопрятные, не правда ли?

От этого интересного пояснения Чарли отвлек ритмичный стук. Он посмотрел себе под ноги – Спринтер Боб был в таком восторге от встречи с Рембрандтом, что его большой пушистый хвост, виляя справа налево, выбивал барабанную дробь по двум эмалированным чайникам.

– Рембрандт не хочет ни с кем играть, – надувшись, сказал Билли, покрепче прижимая к себе своего любимца.

По команде Бенджамина Спринтер Боб неохотно перестал вилять хвостом. Барабанную дробь тут же сменил неистовый свист чайника, стоявшего на печке.

Миссис Кэттл сняла пальто и предложила ребятам сделать то же самое. В комнате было так жарко, что Чарли снял не только куртку, но и свитер.

Мальчики помыли руки и сели за стол. Гостеприимная хозяйка угостила их крепким чаем.

Бен не любил чай, но в этом месте, заполненном чайниками, вряд ли можно было рассчитывать на что-то другое. Хотя, надо отдать должное, это действительно был очень хороший напиток и, после пары глотков они почувствовали себя намного бодрее и жизнерадостнее, даже Бен. Это все равно, как вдохнуть поглубже свежего воздуха и ощутить исключительную легкость во всем теле.

Пока они наслаждались чаем, Миссис Кэттл начала им рассказывать про рыбный магазин, тот, что они видели вверх по улице:

– Еще совсем недавно в этом помещении была мясная лавка. Мясник, очень милый человек, всегда давал мне бесплатно обрезки говядины и свинины. Однажды поздним вечером он, не сказав никому ни слова, вдруг собрался и исчез в неизвестном направлении.

– Возможно, ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться, – предположил Чарли.

– Может быть и так, – согласилась женщина, – но что можно подумать о человеке, который заплатил за это место, но товар так и не завез. Я ни разу не видела даже намека на рыбий плавник на витрине этого магазина, якобы торгующего рыбой.

– Но запах-то есть, – заметил Бен.

– Совершенно верно, – Миссис Кэттл слегка наклонилась вперед, – и знаете, что я думаю? Они повесили вывеску «РЫБА», чтобы объяснить этот запах, а не для того, чтобы торговать.

– Вот оно что, – пробормотал Чарли, осмысливая все сказанное, – если Вы имеете в виду кого-то, пахнущего рыбой, то мы знаем, кто это может быть.

– Правда? – светло-карие глаза хозяйки округлились от удивления.

– Его зовут Дагберт Эндлесс, – сообщил ей Чарли, – куда бы он ни пошел, его сопровождает запах рыбы. Он говорит, что топит людей. Его отец – Лорд Гримвальд, и…

– Мы знали это! – вскрикнула Миссис Кэттл, – скорее догадывались об этом. Госпожа Кухарка предполагала, но не была полностью уверена. Я так надеюсь, что она не попала в беду. Я много раз предупреждала ее и просила больше не приходить ко мне, но мы с ней такие близкие подруги.

– Но ведь уже прошло столько времени с тех пор, как Лорд Гримвальд совершил эти кошмарные злодеяния… – попробовал успокоить ее Чарли.

– И скорее всего он женился на ком-то еще, – добавил Билли, – и не будет больше беспокоить Госпожу Кухарку.

– Боюсь, что для таких, как он нет срока давности, – Миссис Кэттл залпом осушила свою чашку чая, но не стала жизнерадостнее, наоборот, она выглядела довольно подавленной.

– Госпожа Кухарка – моя лучшая подруга, – горестно приговаривала женщина, качая головой от безысходности.

Чтобы отвлечь ее от горьких мыслей Бенджамин спросил, есть ли у нее в продаже электрические чайники.

Миссис Кэттл прямо задохнулась от возмущения:

– Как ты можешь называть чайниками эти электрические штуковины? В моем магазине такого нет! Настоящий чайник закипает, когда его просит об этом горячая печь, а не когда нажимают на какую-то кнопку, – завершила она негодующую речь.

– Извините меня, – примирительно улыбнулся Бен.

Чарли решил, что настало время уходить. Они пришли за Рембрандтом, и они его получили. Он встал и поблагодарил Миссис Кэттл за чай.

– Не за что, Чарли Бон, – ответила она, – вы ведь загляните ко мне еще, не так ли?

Мальчик ответил сразу за всех:

– Да, конечно.

^{Чайник Феромеля.}

Проходя под аркой на пути к выходу из лавки, он вдруг резко остановился. Чарли внезапно почувствовал слева от себя нечто притягивающее и необычное. Он чуть не потерял равновесие и схватился рукой за стену, чтобы не упасть. Странное першение в горле вызвало приступ сухого кашля. Он очень медленно и осторожно повернул голову и увидел на круглом, стоящем в тени столике, какую-то темную вещь непонятной формы. Присмотревшись внимательней, он понял, что это был древний чайник, почерневший от копоти.