Текст книги "Чарли Бон и Пустынный волк"

Автор книги: Дженни Ниммо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2
НЕЗНАКОМЦЫ С МОРЯ

Два подозрительных незнакомца проникли в город в прошлое воскресенье после полудня. День был на редкость холодный. Промозглый ветер пробирал до костей. Они пришли на лодке по реке. Пришвартовав свое суденышко под мостом, вскарабкались наверх по крутому и скользкому склону, и вышли к дороге. Незнакомцы передвигались странной косолапой походкой, вразвалку, широко расставляя ноги и балансируя корпусом, как моряк на палубе корабля во время качки. Их сопровождал густой соленый туман. Он окутал город такой непроницаемой пеленой, что замолкли птицы, а прохожие заходились в приступах резкого судорожного кашля.

Незнакомец меньшего роста оказался мальчиком лет одиннадцати, с ледяными аквамариновыми глазами цвета подводной части айсберга. Его волосы были тусклыми, зеленовато – коричневыми, немного волнистыми, доходили ему до плеч и напоминали морские водоросли. Высокий для своего возраста, очень бледный, с бескровными губами, он шагал, покачиваясь, по булыжной мостовой с выражением мрачной решимости на худом лице.

У шедшего рядом с ним отца были такие же холодные глаза, кожа имела сероватый оттенок, а длинные волосы покрывала седина. Звали его Лорд Гримвальд.

Когда они дошли до Академии Блура, мальчик остановился. Он внимательно осмотрел массивные серые стены и окинул быстрым взглядом две башни, стоящие по обеим сторонам от входа.

– Это далеко от моря, – пожаловался он на удивление мелодичным голосом.

– На какое-то время тебе нужно научиться жить без моря, – голос мужчины прозвучал как гулкое эхо в прибрежном и влажном гроте.

– Хорошо, – мальчик опустил руку в карман. Как только он прикоснулся к вещицам из морского золота, его взгляд стал спокойным. В своем кармане он носил маленьких обитателей моря, сделанных из золота: рыбку, морского ежа и нескольких крабов. Это были дары его покойной матери, которая сделала их из золота, найденного ею на морском дне среди обломков погибших кораблей.

– Эти создания из морского золота помогут тебе выжить, – сказала она.

В то время, как мальчик начал подниматься по ступеням лестницы, его отец произнес:

– Дагберт, не забудь о том, что я тебе сказал. Постарайся сдерживать себя.

Мальчик остановился и вопросительно оглянулся на отца:

– А вдруг я не смогу?

– Ты должен. Мы прибыли сюда, чтобы оказать помощь.

– Это ты пришел помогать, а я здесь для того, чтобы учиться, – Дагберт отвернулся и ловко запрыгнул на верхние ступеньки. Ему хватило всего нескольких косолапых нескладных шагов, чтобы долговязые ноги перенесли его через внутренний двор, и вот он уже дергает за цепочку дверного звонка, висящую на высоких дверях из мореного дуба. Где-то далеко в глубине здания приглушенно прозвучал удар колокола.

Дагберт с интересом разглядывал бронзовые рельефы и скульптуры, украшавшие наружную часть дверей.

^{Дверь в Академию.}

– Они намного старше этого здания, – Лорд Гримвальд коснулся кончиками пальцев фигурки человека, держащего в руках нечто похожее на молнию, – запомни, Дагберт, это наш предок – пятый сын Алого короля, по имени Петрелло.

В это время медленно, с протяжным скрипом отворилась одна из дверных створок, и на пороге появился мужчина крепкого телосложения, абсолютно лысый, с квадратным лицом и маленькими невыразительными глазками.

– Что вам здесь нужно? – недоброжелательно спросил он и демонстративно зевнул.

– Нас ожидают, – высокомерно и презрительно произнес Лорд Гримвальд.

– Ваше имя Гримвальд? – глазки привратника сузились в ожидании ответа.

– А Вы надеялись увидеть кого-то другого?

Мужчина невнятно хмыкнул, цыкнул языком и открыл дверь пошире, приглашая гостей войти.

– Тогда проходите, кабинет доктора второй слева.

– Как Вы изволили заметить, вас уже ожидают, – добавил лысый провожатый, – Блуры сейчас у себя, все трое.

– А теперь извольте представиться, пожалуйста, по всей форме, как положено, – потребовал Лорд Гримвальд.

– Мистер Уидон, к Вашим услугам, – откровенно глумясь и насмешливо кривляясь, зачастил тот, – привратник и швейцар, шофер и кочегар, садовник, разнорабочий и на все руки мастер. Вам достаточно этих сведений, или мне припомнить что-то еще? – он развернулся и пошел вниз по лестнице, громко топая своими сапожищами.

– Ах ты, наглец, – задыхаясь от злости, прошипел Лорд Гримвальд.

Его лицо, обычно зеленовато-серое, постепенно наливалось кровью, пока не приобрело неприятный кирпичный оттенок. Казалось, его сейчас хватит удар, и когда он подошел к двери кабинета, то вместо того, чтобы вежливо постучать, со всей силы несколько раз ударил по ней кулаком.

– Войдите! – ответили одновременно два голоса, один – низкий и надменный, другой – тоненький и визгливый.

Войдя внутрь, отец и сын оказались в мрачной, заставленной книжными стеллажами комнате. За письменным столом стоял довольно крупный мужчина. Слева от него в инвалидном кресле сидел древний сухой старик, похожий на непонятное существо, завернутое в шерстяное одеяло. На его костлявой голове плотно сидела круглая черная шляпа – котелок, одетая по случаю прибытия важных гостей. Несколько седых восковых прядей волос ниспадали ему на плечи, как жабо, делая его похожим на грифа – стервятника. Старик грелся возле горящего камина. Приветливые, постоянно меняющиеся языки пламени создавали в комнате ощущение тепла и уюта.

– Добро пожаловать, Лорд Гримвальд, – Доктор Блур вышел из-за стола и от души пожал гостю руку, – рад видеть Вас у себя. Позвольте представиться, меня зовут доктор Блур, и я являюсь директором этой Академии. Надеюсь, Ваше путешествие было приятным, и не доставило Вам много хлопот.

– Мы прибыли по морю.

– Это невозможно. Море находится в милях отсюда, – прокаркало существо из кресла.

– Сначала мы добирались по морю, затем арендовали лодку и поднялись на ней вверх по реке, – Лорд Гримвальд встряхнул холодную руку старика, похожую на птичью лапку, высунувшуюся из-под одеяла.

^{Лорд Гримвальд – отец Дагберта.}

– Меня зовут Мистер Иезекииль, – представился древний старец, – мне недавно исполнилось сто два года! Что Вы на это скажете? Не верится, правда? – он издал короткий смешок, больше похожий на воронье карканье, и, не ожидая ответа, продолжил:

– А вот и тот самый мальчик… – Иезекииль попытался схватить руку мальчика своей клешней, для рукопожатия.

– Его зовут Дагберт, – объяснил старику Лорд Гримвальд, – у него есть много и других имен, поэтому мы решили дать ему фамилию Эндлесс – Бесконечный.

– Потому, что мои имена также бесконечны, как океан, – Дагберт даже не вздрогнул, когда костлявая старческая рука сильно сдавила его тонкие пальцы. Честно говоря, он едва взглянул на Иезекииля. Все его внимание было приковано к ссутулившейся, темной фигуре, стоящей в углу. Лицо человека было скрыто от посетителей полумраком, однако создавалось впечатление, – что он внимательно прислушивается к каждому их слову. Дагберт был настолько поглощен созерцанием этой зловещей тени, что забыл о том, что совсем недавно дал обещание отцу держать себя в руках.

Сначала за каминной решеткой мигнули и погасли веселые язычки пламени. Но это было только началом – вскоре густой и сырой туман заполнил всю комнату, а книги, стоявшие на полках ровными рядами, покрылись плесенью и казались утопленниками, плывущими в жутком морском свете.

– Какого черта? – негодующе воскликнул Иезекииль, укутываясь поплотнее в свое одеяло.

– Это то, что он умеет, – бесстрастно произнес Лорд Гримвальд, – а в недалеком будущем, когда дар моего сына обретет полную силу, он превзойдет даже меня.

– В самом деле? – Доктор Блур с интересом разглядывал мальчика, – думаю, Вам должно быть неприятно это осознавать, Лорд Гримвальд.

– Вовсе нет. Дагберт послушный мальчик. А если он ослушается, то умрет, и он это прекрасно знает, – Лорд Гримвальд говорил так, как будто его сына не было в комнате.

– Я не хотел иметь детей, – продолжил он, – но это «чудо» все же появилось на свет против моей воли, – он указал на Дагберта кивком головы, – и я обнаружил, что мне нельзя с ним надолго разлучаться. Дело в том, что на нашу семью наложено проклятие – каждый раз, когда сын в нашем роду достигает полной силы, он восстает пропев своего отца, и один из них должен умереть. Но мы с Дагбертом заключили своего рода соглашение – всегда работать вместе. Не так ли, Дагберт?

Дагберт утвердительно кивнул.

– А теперь, сынок, ВОЗЬМИ СЕБЯ В РУКИ, НЕ ДЕЙСТВУЙ ТАК БЕЗДУМНО!

Дагберт улыбнулся. Морское свечение поблекло и пропало, с книг исчезла плесень, а сырые поленья в камине зашипели и снова вспыхнули ярким пламенем.

– Очень интересно, – Доктор Блур, нахмурившись, неодобрительно смотрел на мальчика, – при условии, – что он будет использовать свой дар только в нужное время и в нужном месте.

– Прошу вас, ради меня, не спускайте с него глаз, пожалуйста, – попросил Лорд Гримвальд, – и я выполню любое ваше желание.

– А давайте поселим его в одной комнате с Чарли Боном, – радостно закудахтал дедушка Иезекииль и злорадно потер сухие ладошки.

– Присаживайтесь, пожалуйста, друзья мои, – обратился к ним Доктор Блур, – Дагберт, возьми те два стула возле книжного шкафа.

^{Манфред Блур.}

Пока мальчик передвигал стулья поближе к письменному столу, Доктор Блур продолжил:

– Чарли Бон действительно становится слишком сильным, его надо постоянно держать под контролем.

– Я мог бы присмотреть за ним, сэр, – Дагберт занял место рядом со своим отцом.

Впервые с того момента, как посетители вошли в комнату, фигура, стоявшая до сих пор в тени, повернула свое лицо к свету. Лорд Гримвальд невольно ахнул, в то время как его сын взирал на изуродованное лицо Манфреда Блура со смесью трепета и восхищения. Четыре длинных шрама спускались от волос юноши к подбородку. На веках виднелись отметины от наложенных швов, а его верхняя губа была подтянута вверх в двух местах, придавая лицу крысиный оскал.

– Ужасно, не правда ли? – Иезекииль в который раз оглядел своего несчастного правнука, – но мы еще поквитаемся с ними, Манфред.

– Как это случилось? – спросил Лорд Гримвальд.

– Коты, – ответил доктор Блур.

– Коты? – недоверчиво повторил Лорд Гримвальд.

– Леопарды, – раздалось хриплое карканье из темного угла.

– Они разорвали ему горло, – сквозь зубы процедил Доктор Блум, – каждое слово, которое он произносит, причиняет ему адскую боль.

– Леопарды… – мечтательно повторил Дагберт. Он все еще не мог оторвать восторженных глаз от изувеченного лица.

– Леопарды Алого короля, – раздалось еще одно ужасное карканье из того же угла.

Дагберт повернулся к своему отцу с вопросом:

– Мы ведь ведем свой род от Алого короля?

Его отец согласно кивнул:

– Именно поэтому мы сейчас здесь.

– Похоже, ты уже знаешь историю Алого короля? – Иезекииль подкатил свою коляску поближе к Дагберту, – тогда тебе должно быть известно, что когда его жена умерла, он ушел горевать в лесные чащи на север своего королевства. Но отправился в путь не он один, потому что вслед за государем поспешили три его верных леопарда. А знаешь ли ты, что он превратил этих леопардов в больших золотисто-рыжих котов, шерсть которых сияет и переливается, как языки пламени. Они бессмертны и появляются в каждом новом поколении Алого короля, чтобы помогать детям, которые отказываются подчиняться нашему закону, – голос Иезекииля сорвался на злобный визг, – это сделали они! Эти коты изувечили моего правнука.

– Почему? – бесстрашно спросил Дагберт, не обращая внимания на праведный гнев старика.

– Чарли Бон, – ответил скрежещущий голос из полумрака.

– В самом деле, за всем этим стоит Чарли Бон, – подтвердил его слова Доктор Блур, – конечно, он пытался спасти своего отца, но чтобы сделать такое… – директор Академии молча махнул рукой в сторону сына. Все было понятно и без лишних слов.

– А вы нашли способ, как лучше наказать Чарли Бона? – осведомился Лорд Гримвальд.

– Мы надеемся на вашу помощь, – Доктор Блур с раздражением втянул воздух сквозь сжатые зубы, – все дело в том, что у Чарли есть не просто обычные друзья, а друзья с очень сильными магическими способностями. К тому же их водой не разольешь, они держатся всегда вместе, как приклеенные.

^{Беатрис пытается уничтожить завещание.}

– Клей можно растопить или растворить, – тихо и спокойно заметил Дагберт.

В воздухе повисло удивленное молчание. Блуры воззрились на Дагберта с новым интересом и уважением. Но все внимание мальчика было приковано к обезображенным глазам Манфреда, который внимательно наблюдал за ним из своего полумрака. Все присутствующие в комнате неожиданно ощутили внезапно возникшую незримую связь, которая установилась между Дагбертом Эндлессом и Манфредом Блуром.

Иезекииль торжествующе улыбнулся. В Академии Блура получали знания многие одаренные, некоторые ученики являлись злодеями, подающими большие надежды, но Дагберт был исключительным и неповторимым, и никто из них не мог сравниться с этим смертельно опасным мальчиком с ледяными глазами. Дедушка был полностью в этом уверен.

Лорд Гримвальд встал и начал нервно мерить своими нескладными шагами комнату:

– Итак, вы возьмете моего сына на обучение. Как мне вас за это отблагодарить?

– Ну, вот мы и добрались до самой сути нашего дела, – нетерпеливо откликнулся Иезекииль. – Вы можете управлять морями и океанами, Лорд Гримвальд. Великий, даже высочайший дар, позвольте заметить.

Лорд Гримвальд слегка поклонился в знак одобрения этих слов и снова продолжил ходить в раскачку по комнате.

Теперь слово взял Доктор Блур:

– Отец Чарли, Лайелл Бон в данный момент проводит на побережье океана второй медовый месяц со своей женой Эмми. И они решили отправиться вести наблюдение за китами.

– Наблюдать за китами! – прокудахтал Иезекииль, и затрясся от смеха, – надутые дураки! Они выйдут в море на маленькой, утлой лодочке. Волны будут швырять ее из стороны в сторону, а потом ее накроет огромная, очень высокая и широкая волна и унесет бедную лодочку на дно океана, где Лайелл и Эмми останутся навсегда и смогут бесконечно любоваться на морских обитателей. Что Вы думаете об этом, Лорд Гримвальд?

– Мне нетрудно сделать это для вас, – Лорд Гримвальд перестал, наконец, расхаживать и сел к столу, – но я бы хотел уточнить еще кое-что, если это, конечно, не секрет, – помимо наказания Чарли Бона, существует ли другая причина, по которой вы хотите утопить Лайелла Бона?

– ЗАВЕЩАНИЕ! – хором воскликнули Иезекииль и Доктор Блур.

– Завещание? – удивился Лорд Гримвальд.

– Оно старое, очень старое, но мы уверены, что оно все еще имеет юридическую силу, – сказал Иезекииль, – оно было составлено еще моим прадедушкой, Септимусом Блуром, в 1865 году, незадолго до его смерти. Он оставил все состояние своей дочери Мэйбелл и ее потомкам. Наследство включало в себя поместье с садом, разрушенный замок на огромной территории, бесценные сокровища и многое другое. Но моя внучатая тетка Беатрис, видите ли, была ведьмой и ненавидела свою сестру Мэйбелл так сильно, что отравила ее и составила поддельное завещание. По этому фальшивому завещанию все имущество переходило моему деду Бертраму, от него моему отцу, а затем ко мне. Беатрис ничего не хотела для себя, ей не нужны были земли и богатства. Тетушке ведьме было достаточно удовольствия видеть результат своих действий – Мэйбелл отравленной, а ее детей нищими попрошайками.

^{Душка – приятель Билли Грифа.}

– Простите меня, Мистер Блур, но я не совсем понимаю, – в чем, собственно, проблема? – Гримвальд недоуменно развел руками, – похоже, что настоящего волеизъявления больше не существует.

– Но оно есть, есть! – дико вскричал Иезекииль. Его кто-то нашел, а потом Руфус Гриф, правнук Мэйбелл, подарил его своей жене Эллен в день их бракосочетания.

– Завещание? – уточнил Лорд Гримвальд.

– Нет, нет, не совсем так. Она получила не сам документ, а закрытую шкатулку, в которой тот хранился, – поспешил объяснить ему Доктор Блур, – ключик был потерян, и она не смогла открыть заветный ларец, но Эллен обладала даром ощущать… вещи такого рода. Она догадалась, что внутри находится что-то очень важное.

– Мы уверены, что Руфус передал сундучок на хранение своему лучшему другу Лайеллу Бону, – продолжил рассказ Иезекииль, – они были друзьями – не разлей вода. Мы угрожали, пытались торговаться. «Отдай нам, пожалуйста, шкатулку», – уговаривали мы этого упрямца, – «и ты получишь половину нашего состояния». Конечно, никто не собирался ему ничего отдавать, – коварная усмешка скривила тонкие губы злобного старика, – но в любом случае Руфус никогда бы ее не отдал. Поэтому нам пришлось избавиться от него и от его глупой жены. Кто-то случайно повредил тормозные шланги на их автомобиле. Произошла неприятная авария. Их маленький ребенок уцелел, но он до сих пор не знает, из-за чего погибли его несчастные родители.

– Его зовут Билли, – дополнил Доктор Блур, – мальчик находится здесь, в Академии, под нашим присмотром. Ему восемь лет, он понимает язык зверей и птиц и умеет с ними общаться.

– Это может оказаться полезным, – заинтересовался Дагберт.

Иезекииль хрюкнул от смеха, – дарование Билли пока не принесло ему никакой пользы, скорее наоборот. Возьмем, к примеру, Перси, – он щелкнул пальцами, – Перси, ко мне!

Из-под стола вылез старый облезлый пес, похожий на мопса, или бульдога. За обилием липших складок шкуры на широкой морде его глаз почти не было видно. Короткие кривые лапки с трудом несли раскормленное бочкообразное тело. Губы Дагберта брезгливо скривились от омерзения, когда это существо дружелюбно заворчало и положило слюнявую пасть на одеяло Иезекииля.

– Билли дал ему имя «Душка», – усмехнулся Иезекииль, – Бог знает почему. Собака хорошо понимает тарабарщину Билли, но, к счастью, совсем не понимает нашу речь, и ничего не знает о нашем соглашении. Песик думает, что мы, возможно, говорим о бабочках, – Иезекииль помахал скрюченными подагрой пальцами над своей головой, изображая полет бабочки, – мы могли бы говорить о чем угодно, например, о праздничных вечеринках, он все равно ничего не поймет и не расскажет Билли ни о нашей маленькой беседе, ни о его большом наследстве.

– Вы в этом уверены? – Дагберт взглянул на пса с нескрываемым подозрением.

– Абсолютно, – ответил ему доктор Блур. Единственные слова, которые он знает, это два его имени: Перси и Душка.

Строго говоря, это было не совсем так. Душка, может быть, и не мог понять каждое сказанное ими слово, но зато он прекрасно ощущал царящее в комнате настроение. Он знал, что присутствующие говорили о его друге Билли, и осознавал угрозу, исходившую от этих двух подозрительных чужаков, которые принесли с собой беду.

^{Лорд Гримвальд.}

Незнакомцы пахли туманами и гниющей древесиной. Их шкуры были скользкими и холодными, а за их голосами слышался шум ревущих волн, бьющихся о скалистый берег океана. Глаза мальчика мерцали ледяным блеском, а лицо мужчины говорило о разбитых, потопленных кораблях и безжалостно утопленных людях. Душка опишет все это Билли, Билли расскажет Поварихе, а та, в свою очередь, надеялся старенький песик, даст Душке самую большую и вкусную косточку с остатками мяса. С этими мыслями собака направилась к дверям, виляя облезлым хвостом и пуская слюни в предвкушении желанной лакомой кости. В эту минуту раздался громкий стук в дверь, и, как только она открылась. Душка поспешно проскользнул мимо ног Уидона в холл.

– Кухарка накрыла стол к ужину, – с раздражением объявил швейцар.

– Прекрасно! – потер руки Доктор Блур, – столовая вниз по коридору. Прошу всех следовать за мной.

В то время как гости пошли за Доктором Блуром, из обеденного зала вышла маленькая женщина. В юности стройная и темноволосая, теперь Кухарка выглядела несколько полнее, чем раньше, длинные и густые волосы уже покрывала седина, но ее милое приветливое лицо все еще хранило следы былой красоты. Увидев приближающихся к ней Доктора Блура и его гостей, она вежливо посторонилась, давая им пройти.

– Благодарю Вас, Госпожа Кухарка, – сказал Доктор Блур.

Кухарка кивнула в ответ и, непроизвольно взглянув на идущих за ним мальчика и мужчину, вздрогнула от неожиданности. Она прикрыла лицо шейной косынкой и поспешила прочь. Ее сердце билось так неистово, что Душка слышал его стук, пока они с Поварихой бежали вниз по лестнице.

– О, Боже! О, какой ужас! Это он. Это он. Что мне теперь делать, Душка?! Зачем он здесь? Почему именно сейчас?

Задыхаясь от быстрого бега перепуганная Кухарка ворвалась в небольшое голубое кафе вместе с Душкой, шедшим за ней по пятам. Женщина все еще продолжала прижимать к губам косынку, как будто бы сам воздух, которым она дышала, был отравлен.

– Госпожа Кухарка, что с Вами? Что случилось?

Повариха не сразу заметила белокурого мальчика, сидящего за угловым столиком.

– О, Билли, дорогой. Я не могу опомниться от ужаса, – она взяла стул и села рядом с ним.

– Здесь этот страшный человек. Он… он… – она тряхнула головой, отгоняя кошмарные воспоминания, – Билли, я должна тебе кое-что рассказать. Когда-то давно он утопил моих родителей, разрушил наш дом и убил моего жениха, и все это потому, что я отказалась выйти за него замуж.

Вишневые глаза мальчика тревожно расширились:

– Зачем он здесь?

– Сама не знаю. Скорее всего, он здесь из-за мальчика, которого привел с собой, – Повариха высморкалась и спрятала платочек в рукаве, – его зовут Гримвальд. Это было сорок лет назад, и я не знаю, узнал он меня или нет. Но если он узнал… – она закрыла глаза, боясь даже представить такое, – если он все-таки меня узнал, мне придется уехать отсюда как можно скорее.

– Уехать? Ты не можешь меня вот так бросить, Госпожа Кухарочка! – Билли вскочил на ноги и повис на шее у Поварихи, – что я буду без тебя делать? Не уезжай! Пожалуйста, скажи, что ты останешься. Пожалуйста, пожалуйста! – умолял ее перепуганный мальчик.

Кухарка покачала головой:

– Я пока ни в чем не уверена, Билли. Здесь, конечно, и раньше были подлые и коварные личности, но он хуже всех. И если мальчик хоть в чем-то на него похож, тогда все мы в очень большой опасности, можешь мне поверить.

Душка, про которого все забыли, неожиданно положил передние лапы на ее колени, и, откинув голову назад, так горестно и оглушительно взвыл, что Билли пришлось прикрыть уши.

– Он знает, – прошептал Билли, – и хочет мне что-то рассказать, но я не уверен, что хочу это услышать.

^{Дагберт Эндлесс.}