Текст книги "Он невероятен!"
Автор книги: Джен Алессандр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Он ненавидел её. И себя, потому что должен был понять всё ещё тогда, когда она сбежала из его дома в ночь, когда они вместе собирались покинуть этот город.
Да, миленькая невинная овечка испугалась. Ну и черт с ней!
Она ему не нужна. Пускай катиться на все четыре стороны.
Удача ей не улыбалась. Разговор с Рэйфом она планировала совсем не так. Собственно, разговор ещё не состоялся, но всё уже было не так, как предполагалось. Кэтрин так и не решила на основании чего она всё отменит. Что было бы менее жестоким в отношении мужчины, который стал предвестником конца темной полосы её жизни?
Я люблю другого? Однозначно, нет.
У меня есть ребенок? Да уж, к этому лишь останется добавить кто отец ребенка. Вот тебе пистолет, дорогой жених, хочешь, я спущу курок?
Сейчас она ненавидела Джейсона всей своей душой. Казалось, ненавидеть сильнее физически невозможно, но Кэтрин была уверена, за ним не станет вывести её нелюбовь к нему на новый виток.
И, всё равно, кто давал ей гарантию, что Левидж сдержит своё слово? Однажды он его уже нарушил. Хотя, нет, неправда, он никогда не обещал хранить ей верность, но разве совместный побег не является доказательством того, что могло быть что-то большее между ними, чем похоть и обоюдное желание?
Господи, только об этом ей ещё и не хватало думать.
Это было так давно. И стало почти что ложью.
– Какого черта ты здесь делаешь?– Кэтрин вздрогнула от холодного голоса, раздавшего рядом, и, обернувшись, сделала шаг назад.
Джейсон ехидно улыбнулся, заметив её отступление.
– Какого черта здесь делаешь ты?– в тон ему поинтересовалась девушка, лишь невероятным усилием воли заставив себя не пятиться.
– Семейное собрание, любимая. Понимаешь о чем я? Хотя нет, не понимаешь. Ты же не принадлежишь нашей семье, хвала небесам.
Всё внутри в раз похолодело.
– Здесь вся семья?
– Ну, разве что нет Эдриан. Она осталась дома. Советую последовать её примеру. Тебе пора домой. Если только ты не собираешься выполнить свою часть сделки.
Её губы сжались плотнее. Взгляд Джейсона стал заинтересованным.
– О, значит сегодня знаменательная дата, да? Я выпью за твоё здоровье, так и быть. Какой чудесный день!
– Я не собираюсь что-либо делать, пока не буду уверена, что смогу беспрепятственно видеть Себастьяна,– внезапно резко сорвалось с губ Кэтрин, и она смело встретилась взглядом с мужчиной, стоявшим перед ней.
– Не хочу усложнять тебе задачу, любимая, но кажется, ты забыла, что находишься не в том положении, чтобы диктовать условия,– со снисходительной улыбкой негромко ответил Левидж. Словно он был королем, а она – требующей чего-то грязью под его ногами. – Это в тебе, вроде как, проснулся дремлющий вечным сном материнский инстинкт. Но могу тебя заверить, что моя доброта имеет границы. И ты рискуешь их нарушить. А знаешь, что будет, когда ты их нарушишь, любовь моя?– он шагнул ближе, заставляя Кэтрин отступить. Она пятилась до тех пор, пока спиной не наткнулась на какую-то преграду. Вероятно, стену. – Я растопчу тебя. И поверь, такой финал меня устраивает.
– Тебе не кажется, что ты слегка заигрался?– не помня себя, прошипела Кэтрин. – Что ты скажешь ему потом «прости, сынок, я слетел с катушек и поэтому ты никогда не знал своей матери?» Или, может, о том, что ты чертов эгоист, строящий из себя праведника в месте, где все знают, что это не так?
– Хочешь поговорить о моих ошибках?– вкрадчиво поинтересовался Левидж. – Ну, давай. Я просто чудом сумел вовремя узнать и забрать себе Себастьяна, после того, как ты благополучно вычеркнула его из своей жизни. Несомненно, это была ошибка. Да, Кэйт? Ведь, я уверен, твои слуги просто-напросто перепутали маленького ребенка с ненужным хламом в доме, а ты – вся такая правильная и примерная – вовсе не собиралась никуда его отдавать. Ты хотела стать ему настоящей матерью. Воспитывать его – судя по тому, что не сказала ничего мне – аристократическим ублюдком. Истинное проявление материнской любви,– новая циничная улыбка расцвела на лице Джейсона. – Не нужно плести сказки о том, какая ты хорошая, любимая,– он приблизился ещё немного, и теперь его тело прижимало её к стене, не давая шанса выскользнуть. – Я и так это знаю,– в этот раз улыбка, подаренная ей, была почти нежной. Левидж руками оперся по обе стороны от её головы. Пальцы мягко легли на подбородок Кэтрин. – Ты действительно хороша, но как подстилка.
Кэтрин дернулась, словно он дал ей пощечину и молча с ненавистью, взглянула ему в глаза.
– Должен признаться, мне нравилось трахать тебя. Ты была забавной.
Звонкий звук пощечины разнёсся глухим эхом по пустому коридору.
– Ты так мил. Надеюсь, Себастьяну не передалась эта чудная черта твоего характера. Мой сын никогда не вырастит таким же эгоистичным ублюдком как его высокородный папаша, как думаешь, милый?– с улыбкой срывающимся голосом поинтересовалась Кэйт, наблюдая, как Джейсон начинает выходить из себя. – Давай, ударь меня в ответ. Будет хорошим примером для нашего сына. Нашего, слышишь Джейсон? Так что можешь ненавидеть меня хоть до конца своей жизни, в его жилах всё равно течет моя кровь. И эта прискорбная ошибка тоже твоя – я не сама зачала Себастьяна. Ему вполне могла передаться пара моих ужасных привычек. И, став старше, он может быть больше похожим на меня…
Желание вспыхнуло в ней одновременно с тем, как его губы грубо завладели её ртом, заставляя замолчать. Это не было похоже на поцелуи, которыми они обменивались когда-то. Он просто желал показать ей, кто здесь хозяин. И, она, черт возьми, понимала. Потому что хотела его. И это было абсурдно.
Левидж резко отстранился и отступил на несколько шагов. Какого черта? Что с ним твориться?
– Кажется, ты вновь решил, что я забавна?
Невероятно, но голос Кэтрин поднял в нем волну не только желания её придушить, но и чего-то не совсем правильного.
– Кажется, тебе пора вспомнить о нашем уговоре,– он заставил себя холодно улыбнуться. – Или отступить от него. И тогда всё действительно будет забавно,– мужчина развернулся на каблуках, и, не оборачиваясь, зашагал прочь.
Кэйт, всё так же прижимаясь к стене, молча проводила взглядом Джейсона. Она ещё сама не полностью осознала, на что он её толкнул. Импульсивность и вспыльчивость не были её лучшими чертами. Но, кажется, примерная монашка, коей она в последнее время пыталась подражать, не была достаточно сильным соперником для заклятого врага.
– Забавно, говоришь? Что ж, посмотрим, чья шутка сильнее повеселит всех сегодня.
– Рэйф,– собственный голос показался ей каким-то слабым и неуверенным. Собравшиеся в зале все, как один, взглянули в её сторону. Кэтрин сглотнула и попыталась сосредоточиться только на Рафаэле. Он же, завидев невесту, радостно улыбнулся и шагнул навстречу.
При мысли о том, что через какие-то жалкие минуты этот мужчина возненавидит её так же, как и его брат, становилось тошно.
– Кэйт, что ты здесь делаешь?
– Я… не хотела помешать, извините. Мне нужно поговорить с тобой.
– Мы можем поговорить здесь,– заверил её Рафаэль, беря за руку.
– Я не думаю, что это хорошая идея.
– Ладно.
– Почему бы нам пока не выпить чаю?– раздался позади них голос леди де Кристенс. – Мы собираемся вместе так редко, и раз уж молодым надо поговорить…
Кэтрин облегченно вздохнула и, повернув голову, с благодарностью взглянула на мать Рафаэля. Изабелла слабо улыбнулась, знаком приглашая мужчин следовать за ней. Через несколько секунд, показавшихся Кэйт вечностью, двойные двери закрылись. Наступила тишина. Что-то внутри предательски сжалось, пытаясь разжалобить её, сломать, заставить шагнуть к Рафаэлю со слезами на глазах и сказать, что это не её вина. Но она не могла. Правда была слишком жестокой даже для неё. И, если Джейсона она бы с радостью утопила в этой правде, то Рэйф не заслуживал того, чтобы знать, как жестоко иногда жизнь может шутить. Он не был виноват ни в чем, кроме того, что являлся кем-то вроде ангела милосердия в мире людей, которые либо отвернулись от неё, либо не могли помочь.
Молчание затягивалось.
– Кэт, ты ещё хочешь поговорить? – поинтересовался Рафаэль с веселой иронией.
Кэтрин поспешно подняла на него глаза и отступила к окну, чтобы избежать прикосновений. Внезапно она взглянула на него иначе, словно в первую встречу, когда увидела в его темно-карих глазах затаенную веселость. Высокий, статный, подтянутый. Каштановые волосы слегка вьются, отдельными прядями падая на высокий лоб.
– Помнишь тот бал у Мэйферов, где мы первый раз встретились?– вдруг спросила она, отворачиваясь к окну.
– Да,– последовал негромкий ответ, в котором она уловила улыбку. – Был конец сезона, и ты только вернулась в Лондон. Ты была прекрасна, не смотря на то, что некоторые заядлые сплетницы упорно не желали принимать того факта, что твое длительное отсутствие в обществе не имеет ничего общего со скандалом.
Кэтрин помнила тот вечер. Ей казалось, что они знали. Все знали. И насмехались, говоря своими безразличными взглядами «Поделом ей!».
– Они были правы.
– Им всё равно кого обсуждать. Но не им судить поступки других.
Кэтрин усмехнулась, поворачиваясь спиной к окну.
– Ты тогда сказал, что нет ничего такого, чего нельзя простить, если узнать суть поступка.
Рэйф снова улыбнулся:
– А ты, кажется, возразила, что не все поступки делаются в неведении того, что они ошибочны.
– Верно,– Кэтрин выдохнула. – Я до сих пор понятия не имею, как ты решился обручиться со мной после такого заявления. Рэйф…– она, наконец, заставила себя посмотреть в его темные глаза.
Господи, дай ей хладнокровности. Помоги сыграть эту роль так, чтобы он никогда не смог добраться до сути её действий. И только не плакать. Не надо образа жертвы. Он не должен понять.
– … прежде чем я скажу тебе то, что собиралась сказать, я хочу добавить кое-что. Это… ты… должен услышать это сейчас, потому что я не уверена, что после ты захочешь слушать. Я прошу тебя, не перебивай меня.
Рэйф кивнул, давая понять, что исполнит её просьбу.
– Спасибо.
И всё. На этом красноречие её покинуло. Она не представляла, как сказать то, что собиралась, не задев при этом его.
– Ты должен знать, что до встречи с тобой я не представляла, как мне дальше жить. Но ты появился внезапно и показал мне как. Ты даже не представляешь, насколько сильно я благодарна тебе за это. Если бы ты только знал…. Ты всегда меня понимал, тебя не испугала возможность скандала, когда тебе открылась правда о моем…браке. И я хочу, чтобы ты знал, я действительно сожалею о том, что должна сделать. Но так будет лучше для всех нас. И для тебя в особенности. Я очень сожалею, что мне приходиться так отвечать на твою доброту и отзывчивость.
– Кэйт, что за…?
– Ты обещал,– коротко бросила она, и, вздохнув, твердо посмотрела в глаза Рафаэлю. – Прости меня, но мы должны разорвать помолвку. Я не могу выйти за тебя, Рэйф.
– Ты что?– не уверенный в том, что услышал, переспросил де Кристенс.
– Я хочу расторгнуть помолвку.
– Ты приходишь сюда и вот так просто, словно это самое обычное на свете дело, хочешь разорвать помолвку?
Кэтрин кивнула, опуская взгляд.
– Ладно. Хорошо, пусть так. Ты имеешь право на…– мужчина запнулся. – Тогда и я имею право, по крайней мере, на то, чтобы знать какого черта ты собираешься это сделать? Что случилось?
– Я просто не могу.
– Это из-за твоего первого мужа? Ты боишься повторения ошибок прошлого? Кэйт, я – не он. Мы сможем преодолеть всё вместе. То, что ты боишься, это нормально. Свадьба – очень ответственный шаг.
– Я ничего не боюсь, и никогда не боялась. И прошу, не усложняй всё ещё больше. Я не сомнение своё пришла выразить, а заявить о том, что не собираюсь менять своего решения. Свадьбы не будет.
– И давно ты пришла к этому?
Нервы были на грани. Но то, что Рафаэль оставался спокойным, выбивало Кэтрин из колеи ещё больше.
– Что?– переспросила она. Какая к черту разница? Она только что заявила ему, что собирается вовлечь в скандал их семьи. Кого волнует, как давно она это решила?!
– Я спрашиваю, как давно ты это решила? Потому что до этого всё было прекрасно, но уже как месяц тебя словно подменили. Я думал, так сказывается приближение свадьбы, но, видимо, нет. Так что скажешь?
– Несколько недель назад,– солгала Кэйт. – Я не знала, как рассказать.
– Отлично. Теперь я хочу услышать почему, Кэйт?
Впервые за всю историю их знакомства, девушка пожалела, что Рафаэлю не достался характер брата. Тогда он уж точно бы не добирался до сути с такой методичной хладнокровностью, а вышвырнул бы за дверь сразу же после слов о расторжение договоренности.
– Я же сказала, так будет лучше для всех.
– Это не ответ, Кэт,– Рэйф был непреклонен. – Если ты действительно так благодарна мне, то я хотя бы хочу услышать, из-за чего всё происходит. Согласись, это честная сделка.
Честная. Но ему, черт бы его побрал, не следует знать истинную причину.
– Мне больше нечего сказать. Прости,– Кэтрин сняла кольцо и, вложив в его ладонь, сделала шаг вперед, собираясь навсегда покинуть его и этот дом.
Рука Рафаэля тут же сомкнулась на её локте.
– Я хочу услышать причину, Кэтрин. И боюсь, что ты не сможешь уйти отсюда, отделавшись общими фразами.
Кэтрин с недоверием взглянула на де Кристенса, не в силах поверить, что он это произнес всерьёз. Девушка попыталась освободить локоть, но хватка Рэйфа лишь усилилась.
– Я понимаю, что неопределённость не тот вариант, который тебя устроит. Но иногда правда бывает хуже.
– Что ж, думаю, я переживу. Ну же, Кэтрин!– кажется, он начал распаляться.
– Тебе это ничего не даст. Прошу, отпусти меня!
– Я слишком хорошо тебя знаю, Кэт. Возможно, даже лучше, чем ты думаешь. Не смотря ни на что, ты не способна причинять людям боль. Вот чем ты привлекла меня тогда.
Кэтрин прикрыла глаза, не желая, чтобы он видел набежавшие предательские слезы.
– И ты бы не стала разыгрывать всё это просто так. Если ты хочешь уйти, я тебя отпущу. Но прежде, ты скажешь мне настоящуюпричину своего ухода.
Кэйт молчала, не зная, что ещё сказать, чтобы он дал ей покинуть его жизнь и больше не делать частью обмана, в котором он, не сознавая того, участвовал.
– Ну же!
Она лишь отрицательно покачала головой.
– Прости.
– Черт бы побрал твое упрямство! Просто скажи это, в конце концов!– слегка встряхивая её, с яростью прорычал Рафаэль. – Ну же!
– Хочешь знать правду? Отлично. Почему бы тебе не спросить о ней своего брата?– окончательно выведенная тем, что он не желает сдаваться так легко, с не меньшей злостью прошипела Кэтрин. И едва слова слетела с её губ, поняла, чтоона сказала.
В комнате повисла гробовая тишина.
Пальцы Рафаэля на её руке медленно разжались.
– Нет… это не то, что я хотела сказать,– пытаясь придать голосу раздражение, которое присутствовало, если бы она солгала, быстро произнесла девушка. – Просто ты меня разозлил своим нежеланием оставить всё, как есть, и я… Рэйф!– в голосе зазвучали нотки отчаяния, когда де Кристенс, не слушая её, развернулся и быстрыми шагами направился в сторону дверей. – Рэйф, я не то имела ввиду! Рафаэль, постой! Рэйф!
Сердце оглушительно билось в груди, отдаваясь настойчивым звоном в ушах. Не помня себя от ужаса, Кэтрин, подобрала юбки, и, нарушая все, чему её когда-то учили, со всех ног бросилась за Рафаэлем, понимая, что только что собственной рукой подписала себе приговор.
Джейсон даже ничего не успел понять. Всё произошло за какие-то доли секунды. Отчим рассказывал очередную шутку, когда двери распахнулись и в гостиную стремительно влетел его младший брат, который, судя по тому, что Кэтрин собиралась ему сказать, должен был находиться не в лучшем расположении духа.
– Милый, что случилось?– словно со стороны услышал он вопрос матери, а уже в следующую секунду Джейсон с нешуточной силой врезался в стену, недалеко от которой стоял совсем недавно.
– Какого дьявола?– вскакивая на ноги, выплюнул Левидж, мгновенно взбесившись. Челюсть болезненно пульсировала. Но не менее озлобленным взглядом на него смотрел Рафаэль, стоявший в нескольких шагах. Не осознанно, Джейсон подметил, что со своего места вскочил отчим. И мать, напуганная подобной вспышкой со стороны младшего сына, переводит взволнованный взгляд с него на Рэйфа и обратно.
– Это ты мне скажи, какого дьявола, брат?– слова прозвучали злобно и саркастично, чего Джейсон никогда раньше за ним не замечал.
– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?– не выдержав, спросила Изабелла де Кристенс. И, словно всего этого было мало, в гостиную вбежала Кэтрин. При виде развернувшейся сцены, она резко остановилась.
– Рэйф, прошу тебя… Ты всё неправильно понял.
В голове Джейсона при одном взгляде на неё, картина начала прорисовываться очень ясно. Не может быть…
– Нет уж! Я как раз понял всё довольно правильно,– холодно отрезал Рафаэль, не отводя прищуренных глаз от его лица. – Ну, так что, Джейсон, расскажи мне, как долго я ещё должен был находиться в роли идиота? А я ведь на самом деле не замечал всего этого. Я ведь думал, что предсвадебные дела действительно не дают вам узнать друг друга получше. И что же выходит? Оказывается, вы просто на просто знали друг друга уже слишком хорошо?– теперь он не говорил. Он выплевывал слова с бешенством человека, которого предал тот, кого он никогда в жизни даже не собирался подозревать. – Значит, у тебя были неотложные дела в Лондоне, так, Джей? Не моя ли невеста была твоим неотложным делом?
– Что?– не веря, переспросил Левидж.
– Что?– словно эхо повторили мать с отчимом.
– Что?!– не своим голосом спросила Кэтрин. – Я не изменяла тебе с ним!– взбешенная одной только мыслью о подобном, оскорбленно выкрикнула она.
– Нет? Ну, тогда просветите меня. Кэтрин?
Кэйт отвела взгляд, не имея сил смотреть ему в глаза.
– Нет? Тогда, возможно, мой старший брат расскажет мне, в чем проблема? Ну же, Джейсон, я жду,– вкрадчиво произнес Рафаэль, чем до боли напомнил Левиджу его самого.
Больше не было смысла ходить вокруг да около. Джейсон понимал это так же ясно, как и то, что хочет удушить Кэтрин Тайлинг своими собственными руками за то, что она подтолкнула его брата к жестокой правде, о которой он не должен был узнать. Да, это было отчасти лицемерно с его стороны – ведь в некоторой степени составляющей правды являлся сам Джейсон. Но, с другой стороны, он не представлял, как может рассказать брату о том, что женщину, на которой Рафаэль собирался жениться, и его – Джейсона – связывает общий ребенок.
– Она не изменяла тебе со мной,– холодно произнес мужчина. – Но было время – ещё до вашего знакомства – когда мы были вместе.
– И что? Старая привязанность оказалась сильнее?– иронично поинтересовался Рафаэль, оборачиваясь к побледневшей Кэтрин.
Вот теперьон её ненавидел. Кэйт видела это в его глазах. Она знала, что так будет. Но не думала, что будет такбольно. Все, словно в кошмарном сне, смотрели на неё, ожидая ответа. И она ещё могла что-то солгать, могла взят вину на себя, но… Черт возьми, сколько можно? В ней взыграла эгоистичность, бывшая не так давно её второй натурой. Она устала нести груз призрения за то, в чем была повинна не одна.
– Отнюдь,– её голос в наступившей тишине казался очень громким. – Я просто хочу быть рядом со своим сыном.
9 глава
Если ад когда-то и должен был развернуться на этой грешной и повязшей в пороках земле, то он разверзся именно здесь и сейчас. В этой комнате. Среди пяти застывших, словно восковые фигуры, людей. В момент раскрытия тайны. И то было худшее из всего, что когда-либо происходило с ней. Нет. Правда. Она бы, не колеблясь, поставила сегодняшний ужас в один ряд с тем днем, когда у неё забрали Себастьяна.
– Сына?– еле слышно переспросила леди де Кристенс, переводя пораженный взгляд с Кэтрин на Джейсона. – Вас связывает ребенок?
– Это правда?– тут же последовал вопрос Рэйфа.
– Ни черта нас с ней не связывает. Она избавилась от Себастьяна, едва он родился.
– Я никогда от него не избавлялась! – вклинилась Кэтрин, не в силах допустить, чтобы ещё и вся его семья поверила в подобную чушь.
– О Боже,– леди де Кристенс побелела, словно полотно, и начала оседать.
– Изабелла!– её тут же подхватил муж.
– Нет. Нет! Со мной всё в порядке,– запротестовала Изабелла, но послушно села на софу. – Джейсон…
– То есть, ты хочешь сказать, что Кэтрин только что разорвала со мной помолвку из-за ребенка, который ей даже не нужен? Не вижу здесь логики,– голос Рафаэля прозвучал невероятно хладнокровно.
– Мне кажется, нам всем стоит успокоиться!– лорд де Кристенс окинул взглядом всех, кто находился в гостиной.– Мисс Тайлинг, почему бы вам не присесть?
– Я не думаю, что это удачная идея.
– А я не думаю, что то, что мы только что узнали, можно разрешить так быстро. Поэтому, прошу, просядьте.
Кэтрин заставила себя сделать пару шагов вглубь комнаты и замерла у кресла, находившегося ближе всего.
– Ты отец ребенка, которого родила эта девушка, но при этом не являешься её мужем?– медленно начала Изабелла, смотря на старшего сына. – Я не понимаю. И я сейчас говорю не о том, при каких обстоятельствах так вышло! Господи, Боже мой, хорошо, что Дэниал не дожил до этого дня.
– Прошу, не надо вычитывать меня, как сопливого школьника! Я уже давно вырос и отдаю себе отчет в своих действиях.
– Я вижу,– сухо подытожила женщина. – А ещё я вижу не менее яркий пример, который ты в будущем с легкостью преподашь моему… внуку,– голос Изабеллы дрогнул на слове «внук». – Сколько ему?
– Четырнадцать месяцев,– в один голос сказали Джейсон и Кэтрин.
Выражение лица леди де Кристенс не изменилось.
– Как я понимаю, между вами двумя стоит не одна неразрешённая проблема, если мы пришли к тому, что есть. И мне жаль, потому что не с этого нужно начинать создавать семью.
– Что?– еле слышно спросила Кэйт.
– Что?– эхом повторил Левидж.
– Я никогда ни в чем тебя не ограждала, Джейсон. И я всегда верила в то, что ты в состоянии решать сам, как жить. Но я не потерплю такого,– Изабелла перевела взгляд на младшего сына. – Мне жаль, Рэйф, но дети должны воспитываться в нормальной семье. – И снова взгляд на Джейсона. – Мне всё равно хочешь ты этого или нет, но ты исполнишь мою просьбу, Джейсон. Ты женишься на ней. Быстро и без шумихи, пока свет не узнал всей правды. А после вы должны уехать на некоторое время. Нашей семье предстоит пережить грандиозный скандал.
Лучи заходящего солнца, проникающие сквозь окно, отбрасывали по комнате длинные, причудливые по формам тени. В доме стояла тишина. Относительная и какая-то неопределенная по сравнению со всем тем, что произошло.
И что произойдет.
Мать была в шоковом состоянии, когда узнала правду. Сначала, судя по её лицу, хотела высказать ей всё, что думала по поводу того, как она посмела упустить Рафаэля. Затем, когда узнала, кембыла заменена кандидатура Рэйфа, притихла. Кэтрин даже на секунду стало её жаль. С одной стороны, скандал будет грандиозным. С другой – Левидж ведь маркиз. Но и это было не всё. Час мести настал в тот момент, когда Кэтрин, не скрывая почти физического удовольствия, завершила свой рассказ объявлением причины таких кардинальных перемен. Вот тут и началась грандиозная часть.
– Он отец твоего ребенка?
Кэйт так и не решила, чего больше прозвучало в голосе Лидии – благоговения перед тем, что она связана родственными узами с маркизом, или ужаса от сознания того, как она поступила с ребенком этого самого маркиза.
– Я не специально, правда. На самом деле я планировала родить наследника третьему сыну какого-то обедневшего дворянина. Левидж попался под руку совершенно случайно.
– Кэтрин!– возмущенно воскликнула Лидия, не довольная подобными рассуждениями дочери на столь неприличную тему.
– Нет, правда, мама. Я признаю, что совершила ошибку,– её голос звучал серьёзно, но в нем то и дело проскальзывали ироничные нотки. Кажется, она уже не в себе. И эта попытка едкого юмора лишь очередная стадия, которая вскоре сменится истерикой. – Я разочаровала вас, я это знаю. Ваш внук,– Лидии поморщилась при упоминании Себастьяна, но промолчала,– должен иметь менее именитого отца. Я знаю. Вы убедили меня в этом. А Левидж был ошибкой. Да, ошибкой. Мы ведь не собирались жениться. И я, просто желая позлить вас, с ним переспала. Я же не знала, что он маркиз. Если бы знала, бежала бы от него со всех ног.
– Кэтрин, ради Бога!
– Нет, мама. Я должна признать, вы были правы. Он никогда меня не любил и всего лишь играл со мной. И теперь, когда я наказана за все свои ужасные поступки, я хочу только одного – ведь вы так много сделали для меня и моего сына… Прошу вас, никогда не меняйте своего отношения к нему в угоду Левиджу,– голос похолодел и потерял всякие смешливые нотки.
Лидия напряглась.
– Не надо. Не лицемерьте хотя бы в этом. Мы обе отлично понимаем, что вам было глубоко наплевать на то, что с ним до этой минуты. Пускай так будет и дальше.
Разговор получился не таким сладким, как ей представлялось. Было больно. Было страшно. Ведь Кэйт понимала, что теперь она ступает туда, где больше не сможет сама распоряжаться своей жизнью. В окружении слуг, подчиняющихся Джейсону, и самого Джейсона, который теперь сможет сделать с ней всё, что угодно и не понести за это никакого наказания. Но рядом с Себастьяном. К горлу подкатил ком. Она очень надеялась, что этот факт перевесит всё остальное.
И Кэтрин судорожно продолжала цепляться за эту мысль, пока священник совершал обряд поспешного бракосочетания, пока она говорила «да», и когда Джейсон надевал обручальное кольцо ей на палец. Он был холоден, и они почти не говорили. Его взгляд не выражал презрения в её в адрес, да и вообще ничего не выражал. Затишье перед надвигающимся штормом? Кэтрин старалась не думать об этом.
Всё было лживым – абсолютно лживым, она знала точно. Всё, начиная с клятвы любить и почитать, и, заканчивая обещанием, быть вместе и поддерживать друг друга в горе и радости. В чем она не сомневалась, так это в одном – её новоявленный муж не только не поддержит её в горе, но и усугубит его всеми возможными способами, а потом ещё и выпьет за это. Ну, чтобы уж наверняка.
– Вообще-то это можно рассматривать, как частичную победу,– голос Лины вывел Кэтрин из задумчивости и нарушил тишину, царившую в комнате.
Кэйт слабо улыбнулась и, чувствуя невероятную усталость, подняла глаза на подругу.
– Вообще-то это,– она помахала рукой, демонстрируя золотое обручальное кольцо,– можно рассматривать как бескомпромиссное фиаско.
– Ты сможешь быть с Себастьяном постоянно. Почему бы не думать об этом?
– Потому что следом за этим меня преследует мысль о том, что мой сын будет расти, наблюдая, как Джейсон у него на глазах стирает меня в порошок.
– Ты не позволишь ему.
– Боюсь, что даже меня может когда-то не хватить на постоянное сопротивление.
Лина села рядом с Кэтрин и заставила её взглянуть на себя.
– Кэт, всё возвращается на свои круги. Ведь два года назад вы собирались сбежать от всего мира и пожениться. Ты ждала ребёнка. Теперь вы женаты, у вас растет сын и вам, в силу обстоятельств, придется на некоторое время уединиться от всего мира.
Губы Кэтрин дрогнули. Она закрыла глаза, но слезинки всё равно соскользнули из-под плотно прикрытых век вниз, оставляя на щеках мокрые следы.
– Мы никогда не собирались жениться,– прошептала она негромко. – И никогда об этом не говорили. И, когда я согласилась бросить всё ради него, я ещё не знала, что жду ребенка. Я не знала, что всё это превратиться в чертов замкнутый круг! Я не думала, что он изменит мне. Я… только хотела избежать невыносимости той жизни, которую навязывала мне мама. Но я устала. Я ошибалась. И я не уверена, хватит ли у меня сил расплачиваться за это до конца моей жизни,– её голос сорвался. Кэйт прижала ладони к губам, чтобы заглушить рыдания.
– Кэт,– выдохнула Лина, не в силах смотреть на то, как страдает подруга. Она обняла её, пытаясь хоть как-то утешить, но понимала, что помочь ей сможет только время. Так уже было однажды. Будет ли так и сейчас?
Вена. 1819 год.
Её разбудил звук закрывающейся двери соседней спальни. А через несколько мгновений послышались приглушенные рыдания. С ужасом понимая, что это вернулась Кэтрин – а, значит, что-то не так – Лина окончательно проснулась, и, поспешно скатившись с кровати, юркнула в коридор, не в силах слушать эти раздирающие душу звуки.
Девушка осторожно открыла дверь спальни, боясь задеть подругу, если та вдруг сидела около двери, и обнаружила Кэтрин, сжавшуюся в клубочек на полу у кровати. Она так и сидела, не раздевшись, в легком дорожном платье, опираясь спиной на постель и прижимая руки к животу.
– Кэт.
Лина даже спрашивать боялась. Кэйт никак не среагировала на её голос. Даже не подняла глаз.
– Кэт,– Лина, осторожно ступая, подошла ближе. – Вставай, тебе нельзя сидеть на полу, ты можешь навредить ребенку.
Кэйт замерла, и, вздрогнув, словно только сейчас поняла, что она не одна, подняла с колен мокрое лицо.
– Пожалуйста, не надо…– она судорожно всхлипнула,– о ребенке.
– Кэт, что случилось?
Лучше бы она не спрашивала. Лицо Кэтрин приобрело совсем безразличное выражение, и она только и смогла, что выговорить:
– Он…– затем её лицо исказилось, Кэйт попыталась глубоко вдохнуть и, прижав руки к животу ещё крепче, прошептала:
– Меня сейчас стошнит…
Она сорвалась с места так быстро, что едва не сбила Лину с ног. Когда спустя пару минут её желудок распрощался с остатками ужина, Кэтрин вернулась к кровати. Опустошенная, изнеможённая и разбитая.
– Я не хочу об этом говорить,– еле слышно произнесла она. – Я устала.
10 глава
Джейсон снова пил. Не то, чтобы алкоголь был его слабостью. Просто он пил. Опять. Уже в который раз за прошедшие чертовы три недели. Но виски совершенно не приносил облегчения, не показывал ему возможных путей отступления или чего бы там ни было полезного.
Собирался ли он вскоре уехать и раньше? Да.
Продолжить жить где-то, воспитывая сына? Да.
Собирался ли он жениться? Ни в этой жизни точно.
Но как ловко судьба в лице матери расставила все точки над «i». Хотя, ладно, чего уж скрывать. Как ловко всё было спланировано Кэтрин. Возможно, брак с ним и не входил в её ближайшие планы, но результат на лицо. Когда она разорвала помолвку с Рэйфом, разразился бы скандал, и ещё какое-то время у неё ушло на то, чтобы подыскать и запутать в своей лживой паутине новую жертву. Ну и чем не выход?
Безусловно, в глазах матери и отчима Кэтрин выглядела невинной овечкой, но она таковой не была. Пытаясь спасти себя, она очень методично попробовала разрушить его семью, их с братом связь. Джейсон поморщился и снова отпил виски. С Рэйфом они так и не смогли поговорить. Может, это и к лучшему. Да и что он мог сказать «Прости, братишка, так вышло?». Левидж даже в худших кошмарах никогда не мог себе представить, что, когда младший брат соберется жениться, его невестой окажется она. Один шанс из миллиона. Но надо же! Прямое попадание… Слабая улыбка появилась на его губах. Просто невероятное совпадение.
