Текст книги "Он невероятен!"

Автор книги: Джен Алессандр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

За всю ночь Кэйт так и не заснула. Она лежала, поджав под себя ноги, на самом краю постели и всё прокручивала в голове то, что услышала. Снова. И снова. И снова. До тех пор, пока не начала раскалываться голова. И что? Что теперь ей, чёрт возьми, делать? Закрыть глаза и притвориться, что всё хорошо? К чёрту это! Иллюзия не спасёт уже никого из них. Не теперь, когда появление второго ребенка стало реальностью. Не теперь, когда ещё так свежи воспоминания о прошлых ошибках и их последствиях.

Спасёт ли их вообще хоть что-то? Наверное, будет вернее поставить вопрос именно так. Ведь, по сути, решения проблемы не состоялось. Хотя, вроде бы, и были раскрыты карты, и игра официально завершена. Да вот только игроки слишком заигрались.

Утро наступило слишком быстро, не дав ей ни отдыха, ни идей на счёт того, какой шаг предпринимать. Чувствовала она себя отвратительно, выглядела не лучше, но сейчас это представлялось такой мелочью, что Кэтрин даже внимания не обратила на своё отражение в зеркале.

– Маркиза, всё готово,– доложила ей служанка, заглянув в приоткрытую дверь комнаты. – Можете спускаться.

– Спасибо,– тихо произнесла девушка, выдохнула и, словив в зеркале взгляд гувернантки, поинтересовалась,– где маркиз?

– Когда я шла к вам, направлялся в свой кабинет, миледи. Будут ещё распоряжения?

– Нет, это всё. Спасибо. Можете идти,– она слабо улыбнулась, провожая девушку взглядом, а затем снова посмотрела на себя. И её улыбка поблекла, а бледные губы плотно сжались.

– За всё надо платить в этой жизни, маркиза, верно?– с безразличными нотками в голосе спросила она сама себя, и горько усмехнувшись, направилась к выходу.

– Ты уже уезжаешь?– спросил её Джейсон, лишь Кэтрин успела прикрыть за собой дверь. Он даже не поднял головы от бумаг, с которыми разбирался. Чёртов ублюдок.

– Так не терпится от меня избавиться?– прохладно ответила она вопросом на вопрос, и, словив на себе удивлённый взгляд мужа, улыбнулась. – Шутка.

Джейсон слабо улыбнулся в ответ и как-то неопределённо хмыкнул.

– Я рад, что у тебя хорошее настроение с утра.

Вряд ли его можно было назвать таковым даже с натяжкой.

– Прежде чем уехать, я бы хотела поговорить с тобой.

– Конечно,– мужчина послушно отложил бумагу, которую изучал до того, и внимательно на неё посмотрел. – Что-то случилось?

– Это ты мне скажи. Потому что я очень хочу узнать, что произошло?

– А что произошло? Кэйт, не говори загадками.

– Что вы вчера выясняли с Рафаэлем?

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Перед тем как войти я невольно услышала ваш разговор,– Джейсон заметно напрягся. Кэтрин же, напротив, расслабила плечи и холодно добавила. – Особенно занятной мне показалась та часть, где я предстала в роли продажной девки с твоей лёгкой руки.

Между ними возникла короткая напряжённая пауза. Джейсон еле слышно выругался и поднялся.

– Кэйт…

– То, что ты ничего не отрицаешь, меня обнадёживает.

– Что я должен отрицать? Ты слышала, то, что слышала. Этого я исправить не могу.

– А ведь хотелось бы, не так ли?– иронично поинтересовалась девушка.

– Ты и до того знала, что у нас с Рэйфом сложные отношения. Я был зол. Кэтрин…

Кэйт резко выдохнула и с удивлением на него посмотрела:

– И что? Дело не в том, что ты был зол и не в ваших разногласиях с братом.

– Я не имел в виду то, что сказал. Да, я это сказал!– он впился в неё взглядом, не разрывая зрительного контакта ни на минуту. – Но и только.

– Нет, не только, Джейсон,– тихо, но твёрдо возразила Кэтрин. – В том то и проблема, что не только. Я всё не могла понять, что между вами стоит. Я обвиняла себя, потому что в вашей ссоре львиная доля вины – моя. Но всё оказалось до глупости просто. Разве нет?– она развела руками, с отчаянием улыбнувшись. – Проблема в том, что ты во всём видишь подвох. Всегда. Не смотря ни на что. Будь это твой брат, хороший друг или какой-то незнакомец. Ты постоянно смотришь на это так, словно я готова изменить тебе с каждым.

– Кэйт…– Джейсон с раздражением выдохнул её имя, и сделала шаг навстречу, но она покачала головой и холодно произнесла:

– Стой, где стоишь, Джейсон. Я ещё не закончила,– она сглотнула комок, образовавшийся в горле, и тихо продолжила. – Потому не говори, что это было сказано в ходе ссоры и в запале. Я слишком часто слышала от тебя подобные упрёки раньше. И, кажется, не смотря ни на что, в глубине души ты продолжаешь так считать.

– Всё не так, как ты себе представляешь!– резко произнес Джейсон.

– И как же это выглядит? Просвети меня,– глухо произнесла девушка.

– Это сложно.

Кэтрин покачала головой и лишь невероятным усилием воли удержала на лице слабое подобие улыбки, которое вот-вот грозилось перейти во что-то менее привлекательное.

– Наш брак катится к чертям. Вот что сложно. А ещё к чертям послана с треском провалившаяся попытка начать всё с начала. Разве это были не твои слова? Я понимаю, что ничто не забывается столь быстро. Я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что между нами всё слишком сложно и обостренно, чтобы вот так начать всё заново. Я только одного не могу понять: зачем вообще шла речь о новой попытке, если ты не можешь мне даже доверять? Ты по-прежнему в штыки воспринимаешь Рафаэля, хотя я давно объяснила тебе те мотивы, которые толкнули меня на помолвку с ним. Всё озвучено, всё уже решено, но мы снова начинаем оттуда, где и были два месяца назад. Не прикасайся ко мне!– резко произнесла Кэтрин, отступая назад.

– Кэтрин перестань. Давай сядем и успокоимся,– примирительным голосом произнёс мужчина, делая ещё шаг по направлению к ней.

Одновременно с ним Кэйт медленно отошла к двери.

– Я не хочу успокаиваться,– отрешённым голосом уведомила она его. – Я не хочу этого фарса между нами. Если ты не можешь воспринимать меня как-то иначе, отлично! Давай вернёмся к тому, что было. Я не против. Только не нужно лгать мне. И не надо обещать того, чего сделать мы оба не в силах.

В дверь тихонько постучали, и она приоткрылась:

– Милорд, миледи, прошу прощения, экипаж уже готов…

– Выйди!– рявкнул Джейсон, переключаясь на помешавшего им.

– Я уже иду, спасибо,– быстро произнесла Кэтрин слуге, поспешившему исчезнуть с глаз разъярённого хозяина.

– Ты никуда не пойдешь, пока мы не договорим.

– О чём?– тихо поинтересовалась она. – О том, как мы не в силах переступить через себя? Я не думаю, что это куда-то нас приведет. По крайней мере, сегодня.

– Ты не можешь вот так вот уехать, Кэйт. Поднять бучу и исчезнуть.

– Я не могла уехать, промолчав,– резко ответила она. – И ты прав, наверное. Всё сложно. Очевидно, мы где-то переоценили себя. Я не знаю. Но только это ничего не меняет. Всё ещё больше запутывается. И я хотела поговорить с тобой ещё вчера. Я хотела рассказать до того, как уеду,– Кэтрин тяжело вздохнула и чётко произнесла. – Я жду ребёнка, Джейсон. Но в свете новых событий, я даже не уверена, что это то, о чём я хочу с тобой говорить.

– Ты…что?– словно, не расслышав, переспросил Джейсон, и его голос вдруг потерял всю суровость. Если бы Кэтрин в тот момент смотрела на него, то вполне могла бы заметить, как на лице мужчины проскользнула легкая растерянность от столь резкой смены темы. Но в данную минуту ей было уже глубоко наплевать на то, как он воспримет или не воспримет прозвучавшую новость. Все силы уходили на то, чтобы не скатить подобие их цивилизованного разговора до окончательной истерики.

– Я беременна. Поздравляю!– совершенно ровно произнесла она, и это прозвучало так жалко, словно Кэтрин являлась не его законной женой, а отвергнутой богатым покровителем содержанкой. Где-то таковой она себя сейчас и ощущала. – А теперь, извини, но мне пора.

Девушка отвернулась, молясь только о том, чтобы он оставил её в покое и дал уйти. Держать себя в руках становилось тяжелее с каждой минутой.

Но, вопреки всему, кто-то сегодня не спешил прислушиваться к её прошениям, поэтому, когда дверь уже была приоткрыта, рука Джейсона резко захлопнула её и, скользнув вниз, застыла, преграждая ей путь.

– Вот так вот скажешь это и уйдешь?– тихо спросил он, разворачивая её к себе. Смена интонаций в его голосе довела Кэтрин окончательно.

– Ты это серьёзно сейчас?– с недоверием переспросила девушка, поднимая на него глаза. – Вчера вечером я узнала, что отец моего ребёнка считает меня шлюхой,– последнее слово она почти прошипела.

Джейсон шумно выдохнул, на несколько секунд опустил взгляд.

– Эта… новость,– его голос непривычно дрогнул,– всё меняет.

– Это ничего не меняет!– резко произнесла Кэтрин. – Только заставляет меня испытывать де жа вю. А в свете последних событий, ещё назревает вопрос как скоро, в очередном запале ты обвинишь меня в том, что этот ребёнок не твой!

Дальнейшая тирада была прервана. Он накрыл её рот, целуя, так быстро, что у Кэтрин даже не хватило времени, чтобы вовремя отстраниться. Была ли то своеобразная благодарность? Или способ сказать, что он был неправ? Но его губы касались её с нежной властностью, лаская, принося удовольствие и боль в одно и то же время.

– Кэт,– выдохнул Джейсон, касаясь её лба своим.

– Я так не могу,– еле слышно прошептала Кэтрин, смотря прямо в его серые глаза, в которых теперь не могла прочитать и половины тех эмоций, которые сейчас им владели. – Больше не могу, понимаешь? Я даже с тобой рядом сейчас не в силах находится.

– Кэйт…

– Вернёмся к этому разговору, когда ты приедешь.

– Я не хочу ждать две недели.

– А я не хотела слышать то, что услышала,– Кэйт вздохнула. – Мне, правда, пора. Я передам Себастьяну, что ты по нему скучаешь,– когда её ладони уперлись ему в грудь, Джейсон послушно отступил, давая ей свободу. Он прекрасно понимал, что сейчас на жену лучше не давить.

– Чёрт побери,– сквозь зубы произнес мужчина, проклиная то, что она услышала его неосторожно брошенные слова. Но тут же слабо улыбнулся. У них будет ребёнок. Ещё один ребёнок. Совершенно идиотская довольная улыбка расползлась на лице Дайсона. Две недели – не срок. Она остынет. И он сумеет её убедить, что ничего подобного больше не повторится.

Дверца экипажа с лёгкостью захлопнулась за ней, оставляя Кэтрин совершенно одну в просторном салоне. Гувернантку она в последний момент отправила ехать с другими слугами. Кэйт облокотилась на мягкую спинку сиденья, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула и только после того, как уверилась, что голос её не подведёт, громко приказала:

– Трогай!

Всё отлично. Она переживёт. Ради ребёнка. И ради Себастьяна. Ведь было и хуже. Правда же было? Кэт закрыла глаза, прикусила губу и почувствовала на языке солёную влагу безмолвно скатывающихся по щекам слёз. К чёрту то, что было когда-то! Она ощущала себя разбитой сейчас.

19 глава

– А вот и наша мама приехала! Себ, смотри, кто приехал!– голос Джейсона звучал как-то по-особенному тепло, заставляя сердце в груди биться быстрее. Он ждал её. Ониждали её. Губ Кэтрин коснулась радостная, полная нежности улыбка.

– Миледи,– слуга помог ей спуститься и с почтением поклонился. – С возвращением в Дайсон хаус!

– Спасибо,– тихо прошептала она, высвобождая руку и делая шаг навстречу бегущему к ней сыну.

– Себастьян!– малыш довольно проворно обхватил её ноги и радостно улыбнулся, задрав темноволосую головку.

– Мам,– это слово прозвучало для неё музыкой.

– Мой хороший…

– Леди Кэтрин! Леди Кэтрин! Миледи…

Настойчивый голос служанки не затихал. Кэйт поморщилась, словно от головной боли, и, открыв глаза, не мигая, уставилась в окно экипажа. Голос сына всё ещё слышался в голове, и сердце, поддавшись сладкой иллюзии, сжалось от щемящей боли с привкусом радости, на короткое мгновение, приняв желаемое за действительное.

– Миледи, приехали.

Кэтрин молча кивнула, всё так же всматриваясь в окно. Ей не хотелось выходить, но хотелось оказаться сейчас в своих покоях и лечь спать.

– Миледи, вам плохо?

– Нет,– коротко произнесла девушка, покривив душой.

Она чувствовала себя отвратно. За все три дня, которые заняла дорога, она не смогла выспаться, от чего жутко болела голова. Вдобавок ко всему, ухабы на дорогах так растрясли Кэйт, что токсикоз, которым она не мучилась, ожидая Себастьяна, теперь решил отыграться на ней вдвойне. Мутило её постоянно, так что никакой завтрак, обед или ужин не задерживался в желудке надолго. Подобная участь постигала даже воду.

Девушка слабо улыбнуться. Жизнь однозначно налаживается, если самое страшное воплотилось для неё в плохих дорогах и тошноте. Ну же, Кэйт, выше голову! Ещё год назад ты о подобном и мечтать не смела. То ли дело теперь.

А ведь и правда. Всё, чем она жила раньше – это надежда однажды разыскать сына. Найти, устроить его жизнь и больше никогда от себя не отпускать. Глупые, наивные планы. Почему раньше она этого не замечала? Себастьян навсегда остался бы внебрачным ребёнком, и не смог бы претендовать даже на мизерную часть того, что её дети, рожденные в союзе с Рафаэлем или же другим мужчиной. Как она могла быть настолько слепой? Как бы посмела дать одним пропускной билет в жизнь, когда перед другим эти же самые двери закрыла бы?

Кэтрин вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Чёртовы гормоны! И без них тошно.

В конце концов, всё сложилось, как нельзя лучше для её сына. Она была благодарна небу за это всей душой. Другим вопросом было то, что благополучие Себа больше не могло полностью избавить её от беспокойства. Почему всегда стоит лишь проблемам утрястись, что-то по-прежнему не даёт ей спокойно вздохнуть? Что за дурацкая у человека привычка – вечно быть чем-то недовольным, чувствовать себя несчастным тогда, как есть повод порадоваться? Почему всё время мало? Почему сердце желает то, чего она не в силах ему дать?

Глупая девчонка, идущая на поводу у своих эмоций. Вот кем она была, есть и будет. Глупая влюблённая девчонка, которую жизнь ничему не учит, как бы больно не била. Ей мало было перемирия между ними, ей мало было учтивости и наигранности. Она хотела большего, как когда-то. Его любовь. И его. Целиком, без остатка, до последнего вздоха. Маленькая наивная Кэт проснулась от долгого сна и снова подняла свою голову. Заставляя её верить, надеяться и желать. Жаждать то, чего ей не стоило хотеть, стремиться к тому, к чему не следовало, надеясь на то, на что не нужно было. И вот результат. Аплодисменты, дамы и господа! Вызовите исполнительницу главной роли на «бис». Она ведь так старалась и добилась своего – очередного ушата с ледяной водой, вылитого на голову. Не стоит теперь плакать, если знала, на что шла. Но, не смотря ни на что, плакать хотелось. По-детски, свернувшись калачиком, рыдать навзрыд. Потому что не выгорело. Потому что больно. Потому что плевать на предупреждения, она же верила…

Вена. Лето 1819 год.

Идиотка! Сказать себе было больше нечего. Глупая, наивная идиотка, не видящая дальше своего носа! Так и ей и надо. Черт возьми!

Не обращая внимания на то, как внезапно спустившийся летний дождь хлёстко бьёт по щекам, Кэтрин пришпорила лошадь, и та перешла на галоп. Желание разрыдаться смешалось с сильнейшим желанием что-то разломать и искалечить до неузнаваемости. Она его ненавидела! Пускай и показывала при каждом удобном случае, что ей всё равно. Она действительно его ненавидела. Всем сердцем, до глубины души, чтоб его!

Кобыла ещё не успела остановиться, а Кэйт уже спрыгнула на землю, не находя себе места от съедающего её изнутри шквала эмоций. Огромная ива, раскинув свои ветки, служила своеобразным навесом от спустившегося дождя. Но её это мало волновало. Амазонка уже итак вся промокла, хоть выжимай.

– Что за представление ты там устроила?– рявкнул Джейсон, слетая с коня и направляясь к ней широкими размашистыми шагами. Он был вне себя. Но плевать ей хотелось на него!

– Иди к чёрту! – прошипела девушка, со злостью переводя на мужчину взгляд. – А ещё лучше, убирайся к своей милой потаскухе! Кажется, она тебя неплохо развлекала сегодня.

Джейсон цинично усмехнулся и недобро взглянул на неё.

– Похоже, ты тоже не скучала, прелесть моя.

– Как видишь, земля клином на тебе не сошлась,– ядовито ответила Кэйт. – Какая неожиданность!

– Я твоему слюнтяю откручу голову, и тогда мы посмотрим. Что скажешь?

– Иди к дьяволу, Джейсон!– рявкнула она, задыхаясь от бешенства. – На роль игрушки я не соглашалась!

– Ах, значит, милый маменькин сынок с тобой не играет, да?

– Не твоё дело!

– Ещё как моё!– рыкнул мужчина, подлетая к ней, хватая за плечи и с силой встряхивая. – Ты – моя, слышишь? Моя! И ничья больше! Ты принадлежишь мне, а не ему! Я хочу тебя, а не он!– его горячее дыхание опалило жаром кожу лица, голос Джейсона стал тише, но не потерял своих властных ноток. – Я люблю тебя сильнее всех этих аристократичных ублюдков, собравшихся здесь сегодня. Я! А не кто-то из них, чёрт бы тебя побрал!

– Ты лжёшь,– прошептала Кэтрин, сглатывая внезапно подступивший к горлу ком. – Я тебе не верю.

– Я никогда тебе не лгал. Никогда, хоть ты и ничего не понимающая маленькая избалованная девчонка. Я люблю тебя, Кэтрин Тайлинг. Люблю тебя. Люблю…

Кэйт моргнула, медленно выдохнула и, наконец, распахнув дверцы кареты, спустилась до того, как слуга успел ей помочь.

– Миледи, с возвращением домой!– поклонился тот, замирая перед ней.

– Спасибо, Джон.

– Надеюсь, поездка прошла успешно?

– Более чем. Благодарю. Отнесите багаж ко мне в комнату. А затем…,– она запнулась, ища взглядом свою служанку,– Лиз, иди на кухню, прикажи приготовить чай с мятой.

– Миледи, добро пожаловать домой!– перед ней возникла радостно улыбающаяся экономка и присела. – Как прошла поездка? Вы, наверное, устали с дороги.

– Есть немного,– улыбнулась Кэтрин, не в силах сдержаться при виде миссис Дэвисон. – Как здесь дела?

– Всё прекрасно, миледи, не переживайте,– заверила её женщина, идя рядом и на ходу рассказывая новости. – Правда, кое-кто по вам успел безумно соскучиться. Думаю, вас ждёт приятный сюрприз.

– Лорд Себастьян – самый прекрасный и приятный из всех сюрпризов для меня,– согласилась девушка. – Где он? Я хочу его видеть.

– Сейчас спуститься, миледи. Они с Мэри недавно вернулись с прогулки. Он так подрос! И научился новым словам. Сначала, сразу после вашего отъезда, капризничал, но затем успокоился.

– Миссис Дэвисон, вы уверены, что роль няни моего сына исполняет Мэри, а не вы?– не сдержавшись, подколола Кэтрин экономку. Та смущённо опустила голову.

– Простите, леди Кэтрин, конечно же, нет. Просто мы тут все привязаны к малышу, словно к родному. Как уж здесь не уследить за всеми перипетиями жизни юного маркиза?

– Не обижайтесь. Я рада, что вы за ним приглядывали, пока меня не было.

Миссис Дэвисон согласно закивала, и тут же застыла:

– А вот и он, миледи!

Себастьян, одетый совсем как маленький лорд, послушно и довольно уверенно шёл, держась за руку няни, то и дело, задирая головку вверх, чтобы разглядеть её лицо. Внезапно Мэри остановилась, наклонилась к ребёнку, что-то сказала ему и легонько подтолкнула вперёд.

– Мам?– вопросительно взглянув на неё, произнёс мальчик, и сердце Кэтрин замерло. Ей показалось, что она ослышалась. – Мам?– снова смешно протянул он долгожданное для неё слово, а затем торопливо направился в её сторону, быстро ступая маленькими ножками.

– Себастьян. О Господи!– выдохнула Кэтрин, опускаясь на колени, и совершенно не думая о том, что может запачкать наряд. – Себ,– она подхватила сына на руки, крепко прижимая к себе, зарываясь лицом в его тёмные слегка вьющиеся волосики и ощущая как безмерно – просто до безумия безгранично – счастлива только от того, что он произнёс то, чего она боялась не услышать из родных уст никогда. Знакомый детский запах и тепло его тела затопили её всю с ног до головы. – Мой хороший, мой милый…– шептала она как в бреду, целуя его щёчки, носик, плечи, заставляя Себастьяна недовольно вырываться от излишества ласки.

Наконец, взяв себя в руки, Кэтрин отстранилась от Себастьяна и заглянула в его огромные серо-голубые глаза.

– Мама… Ки,– растягивая буквы, озвучил юный лорд Левидж и с гордостью взглянул на неё, словно говоря «Смотри, как я умею! Правда, я молодец?».

Кэтрин улыбнулась такой детской непосредственности, заставляя следом расплыться в улыбке мордашку сына. Он улыбался точь в точь как она, хотя внешне Себастьян был копией отца. И сейчас, стоя перед сыном на коленях, и смотря на его радостное личико, она стала безумно благодарна Джейсону только за то, что это чудо появилось в её жизни, похожее до безумия на него самого, в чём-то перенявшее её черты. Её сын. Её самый любимый на свете человечек. Её сердце и её дыхание. Смысл её жизни. Смысл её самой. И вдруг неважным сделалось то, сколько пришлось страдать, чтобы оказаться с ним рядом, как было тяжело, пока он не родился на свет, сколько стояло между ней самой и его отцом. Главное, что был он. Плевать, сколько ещё ей придётся вынести ради сына. Всё это такая ерунда. Лишь бы увидеть ещё не одну такую улыбку, бесконечно смотреть в эти серо-голубые детские глазки, сжимать его в своих объятиях, слушая глубокое дыхание и знать, что с ним всё хорошо.

– Я люблю тебя,– выдохнула Кэтрин и снова обняла ребёнка. Спустя несколько секунд она подняла глаза на Мэри, которая, как и все, кто здесь был, наблюдала за развернувшейся картиной с улыбкой. – Мэри, можешь быть свободна. Я хочу побыть с сыном.

Кэйт встала, подхватила малыша на руки и вошла в дом. Они долго дурачились в её комнате, Себастьян, словно заведённый скакал по ней, радостно смеясь и визжа. И, в конце концов, оба утомлённые долгими играми, обессилев, уснули.

Спустя несколько дней недомогания отступили, желудок успокоился, прошла головная боль, и, проснувшись утром, Кэтрин решила, что это не иначе как знак. Погода на улице стояла теплая, хоть и пасмурная. Изредка из-за плотных туч пробивались проблески солнечного света. И ей очень хотелось прогуляться.

– Лиз,– окликнула Кэйт служанку, когда та уже собиралась уходить. – Попроси оседлать для меня лошадь.

– Лошадь, миледи?– переспросила та, словно не слышала её слов.

– Да. Лошадь. Хочу проехаться верхом.

– Миледи…,– Лиз в нерешительности замолкла, но тут же продолжила,– может, лучше прогуляетесь пешком? Сегодня отличная погода для этого. Поберегите себя. Верховая езда может быть вредна для ребёнка.

– С ребёнком всё будет в порядке. Потому что я буду осторожна. К тому же, сейчас такие прогулки ещё безопасны. Или ты мне предлагаешь перенести её на время, когда я даже самостоятельно не смогу забраться на коня?– в её голосе зазвучала лёгкая ирония.

– Маркизу это не понравилось бы,– стояла на своём служанка, желающая, видимо, наставить Кэтрин на путь истинный, не смотря ни на что.

– Маркиза здесь нет!– отрезала девушка, и ледяным тоном поинтересовалась, обернувшись:

– Ты хочешь оспорить мой приказ, Лиз?

– Нет. Конечно, нет. Миледи, я просто…

– Верно. Ты просто спустишься вниз и сделаешь так, как я тебе сказала. Ты же не хочешь заставлять меня волноваться?

Лиз бросила на неё неуверенный взгляд, недовольно поджала губы, но всё же кивнула, соглашаясь. Быстро присела и вышла из комнаты.

Утренний инцидент с горничной испортил ей настроение, но это ни в коем случае не помешало Кэтрин наслаждаться неспешной прогулкой верхом и видами, открывавшимися на землях Дайсон хауса. Она с детства любила лошадей. Раньше они разделяли её радости и печали, так как ни братьев, ни сестёр у Кэйт не было, а жаловаться на что-то матери не стоило. Отец же был всегда занят, и не особо вникал в процесс воспитания единственной дочери. Иногда у девушки складывалось впечатление, что ему казалось будто Лидии виднее, что было правильным для неё, а что нет. И хотя отец её любил, поддержки с его стороны можно было не ожидать. В этом она окончательно убедилась, вернувшись из Вены домой.

Приезд Джейсона приближался с каждым днём. Ей не хотелось об этом думать, но и игнорировать такую мысль она больше не могла. Она устала, ей надоело бороться со своими и его предрассудками. Она не желала и дальше пытаться, хотя, наверняка, стоило. Но Кэйт не была уверена, что спокойно перенесёт провал следующей попытки. А рисковать ребёнком она не намеревалась. Возможно, они всё же придут хоть к чему-то, а, если нет, то она вполне могла убедить мужа в том, что время до родов ей будет лучше провести где-то вдали от него, вероятно даже, в родовом поместье бабки, перешедшем ей сразу после заключения брака. Джейсон, конечно, был упрям, но не глуп. Здоровье их ребёнка он не станет подвергать опасности.

Она долго бродила по склонам, укрытым первыми опавшими листья, с упоением слушая, как они шуршат под ногами, и просто наслаждаясь тишиной вокруг. Когда, наконец, Кэтрин отвязала коня от дерева, под которым он спокойно пощипывал траву, время перевалило за полдень. Но девушка не спешила домой. Так же не торопясь она ехала назад. И, наверняка, её прогулка затянулась бы ещё надолго, но когда Кэйт проехала уже полпути, внезапно спустился проливной сильный дождь. Словно по щелчку пальцев. Вот ничего не предвещает непогоды, а вот уже она мокнет под довольно холодными каплями осеннего дождя. Еле слышно выругавшись, девушка пришпорила лошадь, надеясь найти хоть какое-то укрытие, но впереди до самого особняка растянулась лишь равнина. Дождь стих за несколько минут до того, как она оказалась в конюшне, что настроения ей совсем не добавило. Кэтрин вся вымокла, к тому же замерзла, с волос, лица и одежды стекала дождевая вода.

Лиз суетилась вокруг, пока Кэтрин поспешно, рывками, не боясь что-то порвать, срывала с себя мокрые вещи. Она долго согревалась, и, не смотря на то, что теперь на ней была сухая одежда, а в руках – горячая кружка с чаем, она не могла избавиться от чувства озноба, словно продрогла вся изнутри. Но к вечеру всё, слава Богу, прошло. Она рано легла спать, так как ближе к ночи начала невыносимо раскалываться голова, оставила одеяло в стороне, и провалилась в долгий беспокойный сон, чувствуя, как жар медленно разливается по всем клеточкам её тела.

20 глава

Джейсон прикрыл глаза, безуспешно пытаясь хотя бы задремать последние двадцать минут. Но твердое кресло, в котором он сидел, совершенно этому не способствовало. Все мышцы тела задеревенели от неудобной позы и невыносимо ныли, требуя, чтобы он хоть немного их пожалел, и пошёл спать на кровать. И хоть мужчина порядком устал, и отдых ему действительно не помешал бы, он сидел с закрытыми глазами и упрямо не намеревался никуда уходить. По крайней мере, до тех пор, пока не убедиться, что всё пришло в норму.

Ещё неделю назад, он находился в Лондоне в смешанных чувствах, не зная, что делать и как наладить то, что сам разрушил неосторожно брошенными словами. Теперь же ему было абсолютно плевать на то, что между ними существовали какие-то неурядицы. Это вообще казалось такой чепухой, что Дайсон не мог понять, какого чёрта всё это время он придавал ей большое значение?

Посыльный из Дайсон хауса явился внезапно, поздно ночью, перебудив всю челядь и его самого. И Джейсон вполне был настроен на то, чтобы вычитать чёртового мальчишку. Но ровно до того момента, как он сообщил то, из-за чего, собственно, и приехал. Кэтрин свалила простуда. Её сильно лихорадило. И к тому времени, как он это узнал, она уже два дня не приходила в себя. Врач, вызванный экономкой, из-за беременности Кэтрин не решался применять обычное лечение, которое, наверняка, поставило бы её на ноги. То, как могло повлиять лекарство на будущего ребёнка, он сказать не мог. Поэтому миссис Дэвисон взяла на себя всю ответственность и маркизу начали лечить тем, во что многоуважаемый доктор верить отказывался – народными средствами.

Джейсон всё ещё помнил, в каком был бешенстве, примчавшись на всех парах в поместье. Но гнев перешёл в холодный удушающий и совершенно иррациональный страх, стоило только ему зайти в комнату Кэтрин, и увидеть её – бледную, словно полотно, изнеможенную, беспокойно метавшуюся во сне. Её губы потрескались от высокой температуры, которую безуспешно пытались сбить. Она была похожа на призрак себя самой.

В тот вечер перепало всем и вся в доме. Джейсону казалось, что, если сейчас он не выместить на ком-то свою бессильную злобу, он тронется умом. Досталось горничной Кэйт, за то, что той хватило ума отпустить её одну, чёрт знает куда, ещё и верхом. Джейсон отмёл все её бесполезные усилия сказать о том, что она пыталась. Какого чёрта с ней не поехал сопровождающий? Ответ, что маркиза пожелала ехать в одиночестве, а поскольку не было никаких указаний с его стороны препятствовать ей в этом, довёл Дайсон до белого каления. Он был так взвинчен, что боялся кого-то убить.

Но теперь, по истечении этой долгой – невыносимо долгой, тянувшейся, будто резина – недели, на протяжении которой он успел пожалеть не только о своём вспыльчивом характере, но и обо всём том, что когда-то наговорил Кэтрин и не только, Джейсона преследовало ощущение, что он мог вот так легко её потерять. Её и ребёнка. Сразу после его приезда, ей стало хуже – состояние доходило до критической точки. И наконец, вчера, болезнь отступила. Её больше не лихорадило, она не металась в бреду, спала температура, и Кэтрин впервые спокойно заснула. Её мерное ровное дыхание доносилось до ушей мужчины и казалось ему, по меньшей мере, музыкой. На дворе давно стояла глубокая ночь. И хоть он чертовски устал, находясь, всё это время подле неё, Джейсон не мог себя заставить подняться с осточертевшего ему неудобного кресла и пойти к себе. Не сейчас. Он хотел убедиться в том, что с ней действительно всё в порядке, что её жизни и жизни их ребёнка больше ничего не угрожает. Он должен видеть, как она придёт в себя. Только тогда он сможет вздохнуть спокойно и избавиться от этой удушливой тревоги внутри. Только тогда. И не минутой раньше.

Он открыл глаза. Свеча, стоящая у прикроватного столика, совсем скоро должна была догореть. Перевёл взгляд на невероятно бледную и похудевшую Кэтрин. Сердце против воли сжалось. Как он допустил, чтобы такое с ней случилось? Чёрт возьми, он убьёт её за своеволие, только лишь она поправится. Приставит к ней конвой из слуг, без которого та и шага не сделает.

Джейсон тяжело вздохнул, сморщился от боли, пронзившую всю тело, и поднялся. Подошёл к ней ближе, вглядываясь в знакомые черты, на которые отбрасывало пляшущую тень пламя свечи. И снова вздохнул. Рука сама собой потянулась в её лицу, пальцы нежно коснулись щеки. Кого он обманывал? Ничего он с ней не сделает, хотя первоначальное желание свернуть жене шею, где-то ещё теплилось внутри. Только пусть, наконец, откроет глаза. Словно услышав его мысли, веки Кэтрин затрепетали, медленно – очень медленно – она приоткрыла глаза, сморщившись от света, и взглянула на него затуманенным после болезни взглядом. Она ничего не сказала, никак не отреагировала, только смотрела на него какое-то время, а затем так же неспешно закрыла глаза и заснула.