Текст книги "Бал Сатаны"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
– Не жалуюсь, – ответил Майкл, не желая раскрывать основного источника своего дохода.
– Я тут подумал, вдруг ты захочешь ко мне вернуться, – проговорил Вито. – Когда-то я имел на тебя неплохие виды.
– Я тоже так думал, – сказал Майкл. – И как только вышел из тюрьмы, хотел с вами встретиться. Но мне было сказано, что надо за полтора месяца записываться на прием.
– Я ничего об этом не знал.
– Я был готов вернуться к вам на работу, хотя меня и подставили Томмазо с Роем.
– Правда? – Вито, казалось, был неподдельно удивлен.
– Вам это должно быть известно.
– Черт возьми, нет.
Майкл не знал, можно ли ему верить.
– А кстати, где Томмазо? – поинтересовался он.
– В больнице, – ответил Вито. – Бедняга угодил в перестрелку.
Майкл кивнул. Пару недель назад он читал в газете о перестрелке у входа в игорный салон. Судя по всему, целились в Вито, а попали в Томмазо. Он был ранен в плечо. Жаль, что не наповал.
– Так что скажешь? – не отставал Вито. – Вернешься ко мне?
– Я и так неплохо зарабатываю.
– А со мной будешь зарабатывать еще больше.
– Мистер Джи, мне всегда нравилось работать рядом с вами. Я служил вам верой и правдой. Но, когда меня к вам не подпустили, что-то во мне перегорело.
– Вера и правда… – повторил Вито, потирая руки. – Это самое главное. Когда имеешь влияние, приходится думать о том, чтобы кто-то прикрывал тебе спину. Кто-то верный.
Майкл кивнул.
– Может, подумаешь? – спросил Вито.
– Подумаю.
– Хорошо. Хорошо. Только не заставляй меня долго ждать. Я человек нетерпеливый.
Кое-что надо было срочно сделать. Как ни хотелось Майклу этого избежать, пришлось сесть на самолет и улететь в Майами, где отец какое—то время назад приобрел квартиру на берегу океана. Он точно знал адрес, поскольку все эти годы не выпускал Винни из виду, хоть они и не разговаривали с тех пор, как отец выставил его на улицу с тремястами долларами в кармане и уехал.
Когда Майкл сказал Бет, что собирается в Майами, та стала проситься с ним.
– Нет! – отрезал он. – В этом нет необходимости.
– Ну пожалуйста, Майкл! Пожалуйста! – умоляла Бет, повиснув у него на шее. – Это как раз необходимо. Это же Майами! Солнце, музыка, вкусная еда… – После долгой многозначительной паузы она одарила его своей улыбкой соблазнительницы. – Секс.
– Нет, Бет, – твердо заявил Майкл. – Ты останешься здесь.
– А твой отец знает про Мэдисон? – спросила она, решив сыграть на семейном чувстве. – Ведь ему, наверное, захочется ее повидать? Он же ее дедушка.
– Дедушка из Винни никакой. Он… как бы сказать… У него характер дрянной. А кроме того, я вовсе не желаю, чтобы он знал о существовании Мэдисон.
– Это несправедливо, – надулась она. – Мне необходимо побывать в Майами. Это крутое место, я там почерпну новые творческие идеи…
– Прости, дорогая. Справедливо или нет – придется тебе проглотить.
– Пошел ты, Майкл! – воскликнула она, опасно сверкнув карими глазами.
Чего у нее точно не отнимешь, так это характера. И за словом в карман не лезет. Бет разительно отличалась от всех других знакомых женщин, за это он ее и любил.
– Вечером буду дома, – сказал он. – Но ты не жди, ложись.
– А то я ждать собралась! – фыркнула Бет. – Я уж лучше куда—нибудь завалюсь. С девочкой Кэтрин посидит.
– А почему нельзя дома побыть?
– С какой стати? Ты же в Майами без меня едешь!
– При чем тут это? Я еду повидать отца.
– Знаю, Майкл, а потому, пока ты там, я пойду потусоваться с друзьями. В конце концов, как ты сам любишь подчеркнуть, мы с тобой не муж и жена.
Почему его вдруг кольнула ревность? Что-то такое было в Бет, что вызывало в нем мелкособственническое чувство.
В Майами было жарко и влажно. Из аэропорта Майкл на такси поехал прямиком к Винни. Машина подкатила к прочному старому зданию, выкрашенному в мерзкий розовый цвет. Майкл расплатился и отпустил водителя, а сам вошел в тусклый вестибюль. Лифт, пропахший тушеной капустой и застарелой кошачьей мочой, медленно, со скрипом поднялся на четвертый этаж. Майкл постучал в дверь Винни, и, к его удивлению, открыла женщина.
– Кого вам? – спросила она отнюдь не дружелюбным тоном. Средних лет, худая, с жидкими каштановыми волосами и длинным носом. На ней был старый цветастый халат и потрепанные пушистые шлепанцы, некогда имевшие розовый цвет.
– Мне нужен Винни Кастеллино, – сказал он в замешательстве, решив, что ошибся адресом.
– Он много кому нужен, – проворчала она.
– Простите?
– Если он тебе задолжал, то можешь распрощаться со своими денежками. Он неделю как обанкротился. Так что проваливай.
Не так он представлял себе встречу с отцом.
– Я Майкл, – быстро проговорил он, выставив ногу, чтобы она не захлопнула дверь перед его носом. – Его сын.
– А-а, – протянула женщина. – В таком случае… Деньги у тебя есть? Потому что папаша твой гол как сокол.
– Как это может быть? Он же продад дом и магазин. У него должна быть куча денег.
– Это все счета за лечение, – отмахнулась она и тяжело вздохнула. – А еще… он же играет.
– Играет?!
– Должна же быть у мужика хоть какая-то радость в жизни!
– Он дома?
– Ты бы лучше вошел, – сказала она и распахнула дверь. В квартире было светло. Так светло, что в глаза бросался толстый слой пыли на всех горизонтальных поверхностях и разноцветье пятен на стареньком ковре. Большой балкон выходил на океан.
Винни сидел в своем инвалидном кресле на балконе, на коленях у него стоял маленький телевизор, а у ног терлась шелудивая рыжая кошка.
Майкл нерешительно приблизился.
– Пап, – сказал он, и голос его дрогнул.
Винни обернулся. На его некогда красивом лице не отразилось и намека на удивление.
– Я слышал, ты в тюрьме, – в лоб заявил он. Хорошее приветствие! Впрочем, иного Майкл и не ожидал.
– Не удивляюсь, – продолжал Винни. – Твоя бабушка всегда говорила, что ничего путного из тебя не выйдет. Я пробовал держать тебя в узде. Беда в том, что ты никого не слушал.
– Я приехал поговорить.
– О чем?
Майкл глянул на женщину, которая маячила в двери, навострив уши.
– Это личное, – сказал он. – Не против?
– Исчезни, – сказал Винни своей сожительнице, и та моментально испарилась.
– Твоя… твоя подруга говорит, ты недавно разорился? – А ты что же, за денежками прикатил?
– Интересно… Сам забрал все деньги и оставил мне жалкие три сотни, а теперь удивляешься, что я попал в беду, – сердито произнес Майкл. Потом вспомнил, что приехал не затем. – Нет, – ответил он, решив не ворошить старых обид. – Я тут не за этим.
– Ну так выкладывай.
Майкл порылся в кармане и достал сигарету.
– Ты мне никогда не рассказывал, чтб именно произошло в тот вечер.
– В какой еще вечер? – прищурился Винни.
– Когда маму убили.
Винни теребил антенну телевизора.
– Я тебе уже все сказал.
– Нет, не все. Я хочу знать подробности. Я тебя спрашивал, а ты говорить не желал. И бабушка тоже.
– Да что там может быть такого важного, что тебе требуется знать? Да еще через столько лет?
– Есть у меня причины.
– Не понимаю, почему я должен снова это вспоминать, – проворчал Винни. – Я не хочу. И не обязан.
Майкл положил сигарету в старенькую оловянную пепельницу, сунул руку в карман и, достав пачку денег, отсчитал десять хрустящих сотенных.
– Вот, – сказал он отцу. – Может, это освежит твою память?
– Откуда у тебя столько денег? – недоверчиво поинтересовался Винни.
– Банк ограбил, – с непроницаемым видом ответил Майкл, хотя давно уже начал терять терпение. – Тебе нужны деньги или нет?
Винни не устоял. После минутного колебания он взял деньги, сунул в карман штанов и начал рассказывать:
– Я был в магазине один, когда ворвались двое подонков и стали задираться. Потом один приставил пушку мне к голове, а второй тем временем полез в кассу.
– Дальше.
– И тут появляется Анна-Мария, – продолжал Винни. – Ей уже пора было быть дома. Шел снег, у нее все волосы и пальто были в снегу… Короче, она как увидела, что происходит, так и кинулась на того, что с пушкой. – Он надолго замолчал, видимо, вспоминая тот злополучный день. – Я ей кричал, что не надо, но она не послушала. – Еще одна долгая пауза. – И тут этот мерзавец выстрелил. – Голос у Винни задрожал. – Я пытался ее спасти, но было поздно. Они и в меня выстрелили, схватили деньги и убежали.
– Опиши этих типов.
– Что конкретно?
– Высокие? Маленькие? Толстые? Худые?
– Один небольшой, второй – длиннющий… Да что толку? Я потом все рассказал в полиции. Но их так и не поймали.
– У которого был пистолет?
– У высокого тощего парня с безумными глазами и длинным шрамом во всю щеку.
Дьявол! Винни описывал Кощея.
– Ты уверен?
– Еще как уверен. Этот вечер мне никогда не забыть. Стало быть, Мейми в кои—то веки сказала правду. Стрелял Кощей. Кощей виноват в смерти его матери и увечье отца. Господи! Он убил не того…
– А в чем, собственно, дело? – спросил Винни. – Что тебе вздумалось ворошить то, что я пытаюсь забыть?
– Ты помнишь свою старую подружку Мейми?
– Кого?
– Мейми. Она была замужем за Вито Джованни. Еще объявилась на бабушкиных похоронах и учинила скандал.
– Ах, эту, – нахмурился Винни. – Дрянь.
– В тот вечер она была с этими двумя. Один из них – ее двоюродный брат Рой.
– Не может быть! – Винни побелел.
– Нет, это правда. Я это совсем недавно узнал. Мейми стояла на стреме, у входа. Она все это и затеяла.
– Поганая тварь! Шлюха! – Винни был вне себя.
– Не волнуйся, я разберусь.
– Это как же, интересно знать?
– Лучше тебе в это не вникать.
ГЛАВА 30
ДЭНИ. 1972
Винсент был серьезный мальчик. И очень красивый: с темными густыми волосами и зелеными глазами в опушении длинных черных ресниц. Он был еще и умненький – к двум годам уже помнил алфавит и умел сосчитать до ста по-английски и по-испански. Нандо тоже был смышлен. Сообразительный и живой, он ничего не воспринимал всерьез. С его умом разведчика и экспериментатора он имел склонность попадать в разные неприятные истории. Эти двое прекрасно уравновешивали друг друга. Они были близки, как братья, и беззаветно преданы друг другу.
В школе Винсент блистал, в то время как Нандо плелся в хвосте. Дэни порой беспокоилась, не оказывает ли Нандо дурного влияния на ее сына. Но предпринимать что—то она не хотела – мальчики были так дружны, что несправедливо было бы их разлучать.
Вскоре после брака с Морганом Джемини бросила работу в «Маджириано». Дэни расстроилась – она знала, что из вечера в вечер ей будет недоставать ее общества.
– Днем мы все равно будем видеться, – пообещала Джемини. – Одна беда: Морган обожает путешествовать, а мне нужно будет его сопровождать.
Они сговорились, что в отсутствие Джемини за Нандо будет присматривать Дэни.
Утром в пятницу Джемини с Морганом отбыли на выходные в Чикаго, по пути в аэропорт забросив мальчика к тете Дэни.
Днем Дэни повела ребят в парк на детскую площадку. Она присела на лавочку и стала смотреть, как выкаблучивается Нандо, пытаясь на карусели встать на голову. Малыши в песочнице восторженно заливались.
Незнакомца Дэни заметила только тогда, когда он подошел к ней совсем близко.
– Прошу прощения, – начал он, напугав ее.
Дэни подняла глаза. Стройный мужчина, симпатичный, в джинсах, голубом пиджаке и белой рубашке с распахнутым воротом. У него были темно—русые волосы, локонами спадающие на шею, широкий подбородок и слегка странные, мутноватые глаза. На американца он был не похож.
– Чем могу помочь? – спросила она.
– Вы, кажется, Дэни Касл? – спросил мужчина с едва заметным акцентом.
– Верно, – подтвердила Дэни, решив, что он видел ее на сцене и вздумал попросить автограф.
– У вас есть кое-что мое, – произнес он и с хрустом размял пальцы.
– То есть? – удивилась она и стала озираться в надежде на чью-то помощь. Иногда поклонники ведут себя неадекватно. Впрочем, этот человек на поклонника был не похож. – И что же?
– Мой сын.
– Ваш сын? – опешила Дэни.
– Я – Моралис, – пояснил он, оглядывая площадку. – Бывший муж Джемини. Уверен, она вам сообщила, какой я негодяй.
Вообще—то, Джемини очень мало рассказывала о Моралисе – если не считать того, что он был сыном исключительно богатого человека, что совратил ее, когда она была совсем девочкой, и что после оформления развода они договорились никогда больше не видеться. И вот он тут.
Не дожидаясь приглашения, он сел рядом с Дэни и принялся расписывать, как на протяжении четырех лет искал сына и как недавно, с помощью частного детектива, наконец узнал, что он в Лас—Вегасе.
– Я… я думала, вы с Джемини обо всем договорились, – пролепетала Дэни. Меньше всего ей хотелось влезать в чужие дела.
– Я заплатил ей целое состояние, а она тут же смылась с моим ребенком! – с горечью произнес Моралис. – Уехала из страны, даже не сказав, куда. Все это время я ее ищу. – Он поднялся. – Где Нандо? Я должен его видеть.
– Придется вам дождаться, когда приедет Джемини. Она вернется через пару дней.
– Я не собираюсь ждать, – с нажимом произнес он. – Я приехал за сыном, и я его заберу.
– Это невозможно, – быстро проговорила Дэни. – Официально у Джемини все права на ребенка. Если вы хотите получить часть этих прав, вам придется подать в суд.
– Я разве похож на человека, который будет судиться из-за собственного ребенка? – нетерпеливо произнес он. – Вы меня не поняли, леди. Она у меня увезла сына! В моей стране это незаконно. У нас все права на стороне мужчины.
Что-то в этом человеке ее смущало, и Дэни твердо решила ничего не предпринимать без разрешения Джемини. Просто так Нандо она ему не отдаст!
– Может быть, вы скажете, где остановились? Я с вами свяжусь…
– Мне нужен мой сын, – ответил тот, злобно сверкнув глазами. – И немедленно.
– Это невозможно. За Нандо отвечаю я, и я не могу его отпустить.
– Да идите вы к черту! – внезапно рассвирепел он. – Я забираю своего ребенка – и точка. – Он решительно двинулся к ребятам на качелях. – Нандо! – окликнул он. – Нандо, я твой папа. Я приехал за тобой.
Нандо перестал играть и оглянулся.
Дэни вскочила и бросилась к патрульной машине, которая как раз проезжала мимо. Нагнувшись к открытому окну, она с облегчением увидела знакомое лицо: патрульный по имени Берт регулярно ходил на ее шоу.
– Привет, Дэни, как дела? – спросил Берт.
– Неважно, – ответила она. – Вон тот мужчина – бывший муж Джемини. Хочет увезти сына. Вы можете что—нибудь сделать?
– Конечно, – заверил Берт. – Пойдем побеседуем с ним. Берт с напарницей вышли из машины и направились к Моралису, который уже успел подхватить Нандо и сейчас кружил его в воздухе. Мальчик нисколько не был обеспокоен. Он, конечно, узнать отца не мог, но с его авантюрной жилкой Нандо был настроен получать от жизни все возможные удовольствия.
– Я твой папа, – твердил Моралис. – Помнишь меня? Твой папа.
– Сэр, можно с вами поговорить? – обратился к нему Берт.
Моралис неприветливо буркнул:
– Не видите, я занят?
– Поставьте мальчика на землю и подойдите сюда, надо кое-что прояснить, – сказала напарница Берта, рыжеволосая девушка с решительным взглядом.
– Пошла ты! – огрызнулся Моралис.
Винсент, наблюдавший всю сцену, подбежал к матери.
– Мам, кто этот дядя? Почему он забрал Нандо?
– Не волнуйся, малыш, – ответила Дэни, крепко взяв сына за руку. – Это…
– Но почему Нандо с ним играет? – не отставал Винсент.
– Это его родственник. Мы дождемся тетю Джемини, и все прояснится.
– Я хочу вниз, – вдруг заявил Нандо. – Отпусти меня! – И брыкнул Моралиса ногами в живот.
– Ах ты, дрянь! – вскричал тот.
Он уже занес руку, чтобы ударить мальчика, но Берт ее перехватил, Моралис потерял равновесие, и началась потасовка. Не теряя времени, Дэни схватила Нандо за руку и бегом бросилась с детьми к своей машине.
– Быстро в машину! – скомандовала она и, не оглядываясь, повезла детей домой. Там экономка сообщила ей, что приходил некий мистер Санчес, искал сына, и она отправила его в парк.
– Больше никогда так не делайте, – сказала Дэни. – Никому не говорите, где я нахожусь, если этот человек вам незнаком.
Отправив детей на второй этаж, она бросилась к телефону и позвонила в Чикаго. Джемини с Морганом в отеле не оказалось. Тогда она набрала номер Дина в Хьюстоне. Тот, к счастью, был на месте.
– Не паникуй, – посоветовал Дин. – Вези детей на ранчо, а я тем временем свяжусь с Морганом. Он знает, как в таких случаях поступать.
– Спасибо тебе, Дин, – поблагодарила Дэни.
– Тебе этот тип не угрожал, надеюсь?
– Нет, но он какой-то странный.
– Не бери в голову, я разберусь.
Вот что ей больше всего нравилось в Дине: он всегда был готов заняться ее проблемами, даже несмотря на то, что она никак не могла решиться выйти за него замуж.
– Мы с тобой уже помолвлены, – сказала она, когда он в последний раз завел разговор на эту тему. – Пусть будет все, как есть.
– Что это за помолвка, если ты в Вегасе, а я – в Хьюстоне? – ответил он.
И Дин был прав. Но Дэни не могла заставить себя сделать решающий шаг.
Вернувшись из Чикаго, Джемини попросила Дэни ни в коем случае не пересказывать Моргану, что о ней наговорил Моралис, – только то, что он претендует на ребенка.
– Я думала, вы с ним полюбовно расстались, – удивилась Дэни. Они обедали на ранчо.
Джемини покачала головой.
– Моралис – воплощенный дьявол, – с серьезным видом заявила она. – Я была вынуждена от него уехать. Никто не знал, насколько Моралис склонен к насилию. Стоит ему выйти из себя – он перестает контролировать свои действия. Тебе еще повезло, что он на тебя не набросился.
– В какой-то момент мне показалось, что он готов. Мне повезло – я увидела патрульную машину и помахала им.
– Как тебе кажется, Нандо его признал? – спросила Джемини.
– Не похоже.
– Слава богу!
– А он еще вернется, как думаешь? Джемини покачала головой:
– Поскольку в дело вмешалась полиция, он наверняка не осмелится.
– И ты всерьез думаешь, что одна маленькая стычка с полицией заставит его сдаться?
– Стоит ему уяснить, что он больше не сможет обращаться со мной, как раньше, и он уедет. У меня теперь есть защита.
У Дэни мелькнула мысль: уж не поэтому ли подруга вышла замуж за Моргана? Зрелый, влиятельный, богатый мужчина, способный ее защитить. А еще она поняла, что при всей близости с Джемини между ними явно оставь jb какие—то тайны.
Прошло несколько недель. Моралис больше не появлялся. Джемини вздохнула с облегчением:
– Морган говорит, если Моралис снова явится – он устроит ему задержание.
– А это возможно?
– Все возможно, – сказала Джемини судя по всему, она чувствовала себя очень уверенно.
Однако Дэни сомневалась, что Моралис так легко сдастся. Она видела его глаза – обозленные и слегка безумные.
Прилетел Дин и снова стал ее уговаривать. На этот раз он был настроен решительно.
– Дэни, – прямо сказал он, – мы собираемся это сделать или нет?
– Сделать что, Дин? – Она изобразила непонимание.
– Пожениться. Потому что в противном случае…
– Что?
– Если ты отказываешься, мне надо что—то придумывать.
Дэни вдруг стало страшно. Ведь Дин – нормальный мужчина, у него есть определенные потребности, а она отказывается их удовлетворить.
– Ты просишь вернуть кольцо?
– Нет.
– Тогда что?
– Я прошу, чтобы ты любила меня так, как я люблю тебя. Неужели это так много?
– Но я… Боюсь, что я не сумею, – с сомнением проговорила она.
– Но почему? – наседал он.
– Мне нужно время.
– У тебя его было много.
Дэни понимала: надо решаться. Если в ближайшее время не выйти за Дина, он и в самом деле «что-нибудь придумает». Она так привыкла, что Дин принадлежит ей, что он всегда в нужный момент оказывается рядом…
Дождавшись следующего его приезда, она сообщила ему за ужинам, что согласна, что надо назначить день. После этого она провела ночь в его номере.
Утром Дин был в эйфории.
– Когда же мы поженимся, радость моя? – спросил он.
– Давай на следующей неделе, – предложила Дэни, опасаясь передумать.
Дин удивился:
– А ты не хочешь устроить пышную свадьбу, с размахом?
– Нет, – ответила Дэни. – Если Морган с Джемини не будут против, отгуляем на их ранчо.
– Как скажешь, дорогая. Я весь в твоем распоряжении.
Накануне свадьбы Дэни с Винсентом приехали на ранчо, чтобы заночевать. Ей все не верилось, что это произойдет так скоро. Всего шесть дней назад она дала согласие – и уже свадьба. Она купила платье, уволилась из «Маджириано», продала машину и сдала дом симпатичной паре из Нового Орлеана.
Скоро они с Винсентом переедут в Хьюстон и станут жить в доме, который она и в глаза не видела. Безумие! Или нет?.. Дин добрый и заботливый, искренне любит ее и Винсента, и если все пойдет гладко, они будут очень счастливы.
Винсенту не хотелось уезжать в Хьюстон – здесь оставались Нандо, полюбившееся ранчо, все его друзья-приятели. Дэни пообещала, что они станут часто наведываться в Вегас.
Мужчины решили провести ночь в городе.
– Оставляю вас, девочки, колдовать над своими женскими штучками, – пробасил Морган. – Свадьбы – самые жуткие мероприятия. К свадьбе надо подготовиться, особенно женщине.
– Скажи уж, захотелось погулять на воле, – поддразнила Джемини с нежной улыбкой. – Помни: смотреть можно, трогать нельзя.
Морган поправил галстук и просиял:
– Я женился на умной женщине, способной понять мужчину. Значит, я и сам очень умен!
Через час после их отъезда позвонил Моралис. Джемини подошла, хотя Дэни ее отговаривала.
– Я его больше не боюсь, – заверила Джемини и решительно вздернула подбородок. – Он ничего не может мне сделать.
– Надо выяснить, где он находится, и попросить Моргана ему перезвонить, – предложила Дэни.
– Нет, – твердо заявила Джемини. – Он должен услышать это от меня. Нандо он не получит. Это мое окончательное решение.
Дэни пожала плечами – у нее сейчас были свои проблемы. Пока Джемини говорила по телефону, она пыталась заставить Винсента примерить костюм, который она ему купила к свадьбе.
Джемини вышла из спальни заплаканная.
– Что случилось? – встревожилась Дэни.
– Ничего, – ответила та, готовая разрыдаться. – Господи, как это все сложно!
– Что он сказал?
– Да все в порядке, – успокоила Джемини. – Он согласился уехать.
– Тогда что тебя так расстроило?
– Да… вспомнилось старое. У нас с ним была такая страсть! Этого сразу не забудешь.
– Мама! – позвал Винсент. – Иди посмотри, какая у Нандо собака. У нее вот такие блохи! Мамочка, а мы можем купить собаку? Нандо говорит, его собака ест блох. Я тоже такую хочу.
Дэни поспешила на улицу, а когда вернулась, Джемини в доме не оказалось.
– Миссис Дженс просила передать, что ей нужно выскочить ненадолго, – сказала миссис Брекстон, много лет прослужившая у Моргана кухаркой.
– А она не говорила, куда поедет?
– Нет, обещала скоро вернуться.
Волноваться Дэни начала, когда прошел час. Потом другой, потом третий. Когда стрелка приблизилась к одиннадцати, она не на шутку встревожилась.
Неужели Джемини «выскочила», чтобы встретиться с Моралисом? Куда еще она могла поехать?
Дэни сняла трубку и позвонила Дину. В отеле ни его, ни Моргана не оказалось. Она продиктовала портье записку, чтобы они немедленно с ней связались.
Она сейчас должна была бы быть на седьмом небе от счастья. Однако у нее было точно такое же чувство, как в ту ночь, когда пропала Эмили. Нехорошее и тревожное.
Дэни не знала, где сейчас Джемини и что с ней. Но внутри у нее стоял ком, безошибочно свидетельствовавший: случилось нечто ужасное.
По-настоящему ужасное.