Текст книги "Войны Роз"

Автор книги: Джек Ландер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Ричард Невилл, граф Уорик, чьи симпатии были на стороне французов в их противостоянии с бургундцами, был сильно возмущен этим браком [90]90
  Браком Маргариты Йоркской и герцога Бургундского.


[Закрыть]. Поэтому он предпочел искать упомянутую леди Маргариту во Франции, чтобы заключить с ней союз, благодаря которому было бы возможно установить добрые отношения и взаимопонимание между монархами этих двух королевств. Ему очень не хотелось, чтобы вследствие союза с Англией Карл, нынешний герцог Бургундский, смог осуществить свои намерения. Дело в том, что он питал лютую ненависть к этому человеку.

Это, по моему мнению, а не союз короля с королевой Елизаветой, о чем упоминалось ранее, было настоящей причиной разногласий между королем и графом [91]91
  Имеется в виду предыдущий автор, продолживший кройлендскую хронику, кого этот хронист счел пристрастным и плохо информированным.


[Закрыть]. Этот брак короля и королевы (хотя он и вызвал сначала определенное недовольство со стороны графа, который ранее изо всех сил пытался женить короля на королеве Шотландии, вдове короля той страны, недавно отошедшего в мир иной), тем не менее давно уже был торжественно одобрен в Ридинге самим графом, всеми прелатами и влиятельными лордами королевства. Ведь, действительно, граф был любезен со всей родней королевы, пока не обнаружил, что ее родственники, вопреки его желанию, стараются устроить другой брак, который, с благословения короля, в конечном счете и был заключен между Карлом и леди Маргаритой; кроме того, родственники королевы потворствовали и другим, противным ему замыслам.

К причинам такого рода можно приписать резню валлийцев и убийство их лидера, Уильяма Герберта, новоиспеченного графа Пембрука, при вышеупомянутом сражении, которое имело место в Эджкоте, что недалеко от Банбари, поскольку тот дворянин имел тогда большой вес на Советах короля и королевы; его старший сын незадолго до этого женился на одной из сестер королевы…

…Тем временем король Эдуард был взят в плен в некоей деревушке близ Ковентри, откуда его отвезли и держали в замке Уорика, а вся его свита распущена. Это несчастье случилось с ним по вине его собственного брата Георга, герцога Кларенса, Ричарда, графа Уорика, и брата Уорика Георга, архиепископа Йоркского, и произошло летом на девятый год его правления в 1469 году от Рождества Христова.

Чтобы предотвратить возможные попытки его истинных подданных из южных частей королевства освободить своего короля и отомстить за такое страшное преступление, они перевезли его на север, в Миддлхемский замок, откуда он и не пытался бежать; как вдруг случилось чудо, и Уорик сам освободил его.

В это время в Англии, вблизи шотландской границы, взбунтовались оставшиеся сторонники Генриха, которые выбрали своим предводителем некоего сэра Хэмфри Невилла. Граф Уорик увидел, что он не сможет дать им достойный отпор, если на борьбу с ними не поднимутся призванные королем все его верные подданные, дабы защитить его от мятежников, поскольку люди, видя, что их король содержится как пленник, отказывались принимать во внимание любые подобные воззвания до тех пор, пока не убедились после его появления в городе Йорке, что он абсолютно свободен. После чего враг был разбит упомянутым графом, сражавшимся отважно; и король получил возможность, наслаждаясь свободой, вернуться в Лондон.

С этого дня, как уже говорилось, начались бесконечные обмены посланиями и гонцами между королем и недовольными представителями знати. В конце концов был созван Большой совет всех пэров королевства, и в установленный день в Большую палату Парламента явились герцог Кларенс, граф Уорик и их союзники, и обе стороны договорились мирно и окончательно предать забвению все взаимные обиды. Но, видимо, одну из сторон слишком глубоко задело явное неуважение к Его Величеству и нанесенные оскорбления, другая же «ощущала себя способной на дерзкие и отважные поступки». ^{128}

Первый государственный переворот Уорика, таким образом, не удался на фоне пассивного сопротивления страны. Его собственные чувства – глубокая личная злоба, зиждущаяся на чрезмерной алчности и жажде власти, – не позволили объединить даже его самое близкое окружение и родственников, чтобы те открыто решились на измену, не говоря уже об основной части аристократии. Сила обстоятельств привела знать к согласию в вопросе о свержении Генриха VI в 1461 г. Теперь же они были слишком осторожны, чтобы снова последовать за Уориком. Пока только два пэра, его зятья граф Оксфордский и лорд Фитцхью (Fitzhugh), оказали ему активную поддержку. Однако вскоре он делает новую попытку, тоже не нашедшую поддержки [92]92
  Только два пэра поддержали его: лорд Виллоугби Веллес и лорд Скроуп из Болтона.


[Закрыть]. Анонимная хроника, инспирированная двором Йорков, описывает восстание 1470 г. в Линкольншире.

…Когда он [король] 6 марта прибыл в Уолтхем (Waltham), на следующий день, 7 марта, ему передали слова Роберта Веллеса, называвшего себя главой совета общин Линкольншира, призывавшего во всех храмах того графства в воскресенье, 4 марта, от имени короля, герцога, графа [т. е. Кларенса и Уорика] каждого человека под страхом смерти явиться в Ренби Хейв (Ranby Hawe) во вторник, 6 марта, чтобы помешать королю приехать в упомянутое графство, поскольку, по его утверждению, он якобы собирается уничтожить совет общин этого самого графства, как явствовало из этих речей. И вслед за этим, 7 марта, король послал в Лондон за последним лордом Веллесом, сэром Томасом Диммоком, и другими, которые прибыли туда с тайным поручением короля. [Восстание началось с ссоры между лордом Виллоугби Веллесом и сэром Томасом Бургом, одним из королевских придворных. Эдуард вызвал лорда Виллоугби Веллеса ко двору, чтобы разрешить дело. Роберт Веллес был сыном лорда Виллоугби Веллеса.]

В четверг, 8 марта, король на дороге между Бантингфордом (Bunting-ford) и Ройстоном (Royston) повстречал мальчика, который был послан с письмами от Джона Морлинга, управляющего лорда Кромвеля, благодаря чему узнал о собрании упомянутых персон и выяснил некоторые их планы. Из содержания этих писем становилось очевидно, что ко времени прибытия короля в Стамфорд они, жители Йоркшира и других земель, должны были собраться числом до 100 000 человек. И подобное письмо было написано в Таттесхолл (Tatteshall) 6 марта.

В тот же самый четверг король приехал в Ройстон, куда прибыл слуга герцога Кларенса с письмом, чтобы уведомить Его Высочество, что, несмотря на данное ему в Лондоне высочайшее позволение отправиться на запад, все же он для того, чтобы послужить королю в этой поездке, готов явиться к Его Высочеству в такое время и место, которое тот укажет, и граф Уорик тоже должен прибыть, как он и обещал королю в Лондоне. Посему король тогда ответил, что он весьма доволен, и написал ему своей собственной рукой письмо с благодарностью. Только это сообщение, посланное герцогом, было лживым прикрытием, как явствует из последующих событий.

Король воспринял их слова за чистую монету, не допуская и мысли о подобном двуличии, и потому сразу отослал упомянутым герцогу и графу соответствующие бумаги, позволяющие им поднять народ в различных графствах под знамена короля на борьбу с мятежниками. И далее в пятницу, 9 марта, король прибыл в Хантингтон.

Король, находясь в Хантингтоне, велел допросить поочередно упомянутого лорда Веллеса, сэра Томаса Диммока и других, в результате чего было выяснено, что такие заговорщицкие собрания проводились у лорда Веллеса его сыном, упомянутым сэром Томасом Диммоком, простолюдинами и другими; и что он и упомянутый сэр Томас Диммок были посвящены во все их тайные переговоры, и хотя, возможно, сами они ничего и не делали, но именно ими были спровоцированы эти события. После этого король повелел ему послать за своим сыном и приказал тому оставить его товарищей и с покаянной головой предстать перед ним, пригрозив, что иначе за свое предательство они примут смерть, которую заслужили. И пока король находился там, к нему снова пришло донесение, что упомянутый Роберт Веллес с чернью, собравшейся в великом множестве, через Линкольн идет в сторону Грантхэма (Grantham).

В воскресенье, 6 марта [93]93
  Скорее всего, это было 11 марта.


[Закрыть], король прибыл в Фотерингей (Fotheringay), где до него дошли новые вести о том, что восставшие миновали Грантхэм и продвигаются в его сторону, но кое-кто из них пошел в сторону Лестера, поскольку, как стало ясно позднее, вышеупомянутому сэру Роберту Веллесу и другим мелким главарям пришло указание от герцога Кларенса и графа Уорика к понедельнику быть в Лестере, где они обещали присоединиться к ним с войском в 20 000 человек, что явствовало из последующих событий и из нескольких признаний упомянутых капитанов… [94]94
  Параграф, где комментируется лицемерие Кларенса, опущен.


[Закрыть]

…На следующий день после того, как король отбыл из Лондона, упомянутый герцог [Кларенс], лорд Веллес, настоятель монастыря Св. Иоанна и некоторые другие держали тайный совет в монастыре, после чего он [Кларенс] немедленно отбыл к Уорику вопреки обещанию, данному королю прежде; и по пути послал королю почтительное письмо, подобное тому, которое Его Высочество получил в Ройстоне. Король, веря в то, что он выполнит свое обещание, вновь послал ему ответное письмо с благодарностью.

И по прошествии некоторого времени, к 14 марта, когда король прибыл в Грантхэм, оба они послали королю такие приятные сообщения с уверениями в искренности своих депеш; однако, несмотря ни на что, то и дело коварно обманывали Его Высочество, поскольку при этом продолжали ежедневно отправлять сообщения мятежникам, приветствуя и подбадривая их, и приказывая им держать путь на Лестер, где они обещали соединиться с ними, в чем и проявилось их лицемерие и вероломство.

И если бы Господь не образумил короля в Хантингтоне пригрозить лорду Веллесу смертью за его предательское укрывательство, о чем уже упоминалось, и если бы тогда его сын не оставил свою шайку, подчинившись приказу своего отца, посланному вслед за этим упомянутому сэру Роберту, они бы непременно объединились с упомянутым герцогом и графом прежде, чем король смог бы встретиться с ними. Но Бог в милости своей хранил короля.

Известие от отца настигло того самого последнего сэра Роберта Вел-леса на его пути к Лестеру, и он, поняв, что жизнь его родителя в опасности, и зная также, что король остановился в то воскресенье ночью в Фотерингее, решил поехать в Стамфорд в тот самый понедельник и, не подчиняясь общему плану, лично выступить против короля и коварно начать войну против Его Высочества, и намеревался вместе со своими людьми напасть в Стамфорде на короля в ночь понедельника, и так внести сумятицу в ряды противника, и таким образом спасти своего отца; и потому он со своим войском не пошел в Лестер, а развернулся к Стамфорду.

Король, не догадываясь об этих вероломных приготовлениях, движимый едино своим благородным и отчаянным мужеством, намеревался немедленно идти походом на упомянутых мятежников его государства и рано утром в понедельник выбрал поле будущей битвы недалеко от Стамфорда; и по прибытии туда он послал свой передовой отряд в сторону мятежников, а сам со своим войском остановился передохнуть в городе, куда священник по имени сэр Ричард … [здесь в тексте пробел]… и Томас Вудхилл доставили послание от упомянутых герцога и графа, в котором содержались уверения в том, что они прибыли к нему в помощь против мятежников, и той ночью они были в Ковентри, и в ночь понедельника они должны были появиться в Лестере; на что король послал им письма с благодарностью, написанные его собственной рукой, и сразу приготовился принять бой, поскольку узнал, что сэр Роберт Веллес ведет под знаменами войско, намереваясь сразиться с ним; он решил, что ему не подобает рисковать своей королевской персоной, а потому не стоит оставлять в живых его отца и упомянутого сэра Томаса Диммока, которые явились виновниками и причиной такой измены, и так же решили все лорды, дворяне и остальные воины его армии. И, стоя на поле под своим знаменем, Его Высочество приказал казнить упомянутого лорда Веллеса и сэра Томаса Диммока. И немедленно он продолжил свое выступление против этих крамольников и с помощью Всемогущего Бога добился победы над более чем 30-тысячной армией, проявив милосердие к обездоленному простому люду, сохранив им жизни.

Здесь необходимо упомянуть, что в начале битвы, когда полки схлестнулись и король со своим войском стал теснить бунтовшиков, те подбадривали себя криками «Кларенс! Кларенс! Уорик!», и среди них некоторые были в ливреях герцога Кларенса, в том числе сам сэр Роберт Веллес, а также человек самого герцога, которые затем были убиты во время преследования. На поле боя была захвачена его шкатулка, полная множества удивительных бумаг, из которых становилось ясно, какие непомерные надежды они лелеяли. Так, они планировали даже свержение самого короля и нарушение всего порядка, царящего на этой земле, замышляя самую низкую измену, неведомую доныне в этом государстве; и в погоне за бегущим врагом был взят в плен сэр Томас Делаланд (Dela-lande). Одержав эту победу, король возвратился в Стамфорд поздно ночью, воздавая хвалу Всемогущему Богу.

Во вторник, 13 марта, король, все еще не подозревая ни в чем дурном упомянутых герцога и графа, послал к ним из Стамфорда Джона Донна [95]95
  Донн заказал Мемлингу знаменитый Триптих Донна, прежде хранившийся в Чэтсуорте (Chatsworth), а теперь в Национальной галерее.


[Закрыть], одного из своих телохранителей, с двумя собственноручно написанными письмами, оповещая их о победе, которую Бог послал ему, и с пожеланием, чтобы они прибыли к нему с приличествующими их положению свитами; одновременно король велел распустить по своим графствам людей, собранных ими согласно данным им полномочиям, поскольку он считал необходимым установить должное управление в Линкольншире, пока он там находится, для чего ему нужен был добрый совет. Король искренне полагал, что они были в тот понедельник ночью в Лестере, как они прежде писали Его Высочеству. И считалось, что, в крайнем случае, во вторник они должны были бы прибыть туда с необходимым количеством людей, если бы не победа короля в понедельник, которая застала их врасплох, из-за чего они на некоторое время задержались в Ковентри, где упомянутый Джон Донн нашел их…

В среду и четверг, 14 и 15 марта, королю, пребывавшему в Грантхэме, привели всех главарей, как то: упомянутого сэра Роберта Веллеса, Ричарда Уоррена и других, и после того, как их допросили каждого поодиночке, действовали ли они по доброй воле, и не страх ли смерти либо что другое вынуждало их взбунтоваться, было установлено, что их основными союзниками в этом изменническом деле и главными подстрекателями были упомянутые герцог и граф. И выяснилось, что целью их было уничтожить короля и сделать упомянутого герцога королем, в чем перед лицом смерти они открыто признались в присутствии всего многочисленного королевского войска.

И когда упомянутый Джон Донн доставил им [т. е. Кларенсу и Уорику] в Ковентри письма короля, они пообещали ему как можно быстрее прибыть к королю, оставив при себе не более тысячи – полутора тысяч сопровождающих; и, несмотря на присутствие упомянутого Джона Донна, они отбыли со всем их войском к Бартону-на-Тренте (Burton-upon-Trent); и, когда упомянутый Джон Донн указал им, что, как ему кажется, они поехали не той дорогой, они ответили, что им нужно поговорить с некими слугами, которые ушли вперед, и вежливо удалились под предлогом того, что они якобы должны получше подготовиться, чтобы затем достойно послужить королю; и с этими словами они пошли в Бартон и затем к Дерби, чтобы собрать под свои знамена людей числом поболее и усилить свои ряды против короля настолько, насколько только возможно, и строить ему козни на каждом шагу. ^{129}

Кларенс и Уорик настойчиво пытались перехитрить короля. Ко времени, когда они достигли Честерфилда, Эдуард послал герольда, чтобы сообщить им о разоблачении сэра Роберта Веллеса. Последовали переговоры, но, поскольку король отказался давать этой паре бунтарей гарантии их личной безопасности, они добрались до Ланкашира, надеясь на поддержку лорда Стэнли. Эдуард преследовал их до Ротерхэма (Rother-ham). Он не решился продвигаться далее, поскольку силы мятежников смели запасы продовольствия по всей округе. Королевская армия подошла к Йорку, стремясь отрезать повстанцев от любой помощи с севера. Столкнувшись с таким препятствием, Кларенс и Уорик бежали с юга, захватив судно в Дартмуте в Девоншире, и пошли под парусами в Кале. Филипп де Коммин, все еще служивший в то время при дворе герцога Бургундского, описывает их прибытие.

Силы графа Уорика оказались слишком малы, чтобы противостоять королю Эдуарду. Дав указания своим личным друзьям, что делать в его отсутствие, он отправился через море с герцогом Кларенсем, который женился на его дочери и был с ним заодно, несмотря на то что сам являлся королю братом; и, взяв с собой жен и детей, а также многочисленное войско, они появились в Кале. В то время в городе было несколько слуг графа, и один из них, его лейтенант, лорд Венлок, вместо приветствия обстрелял их из большой пушки. Пока они стояли на якоре близ города, герцогиня Кларенс [96]96
  Дочь графа Уорика.


[Закрыть] родила сына, и пришлось долго упрашивать Венлока и остальных, прежде чем он разрешил послать ей две бутылки вина, чем проявил чрезвычайную для слуг строгость по отношению к своему господину…

Но Венлок вел двойную игру.

…Он сильно угодил королю Англии: тот щедро отблагодарил лорда Венлока за отказ принять своего капитана и послал патент на его имя, закрепляющий его в должности губернатора вместо Уорика, поскольку лорд был старым опытным офицером, мудрым джентльменом и кавалером Ордена Подвязки. Герцог Бургундии был также очень доволен этим его поступком, и он послал меня из Сент-Омера, где я тогда находился, к лорду Венлоку передать сообщение о положенной ему пенсии в 1000 крон с пожеланием всегда выказывать ту же привязанность королю Англии, кою он только что показал.

Я нашел его позиции незыблемыми и твердыми, и в гостинице L'Etape в этом городе он торжественно поклялся мне, что будет преданно служить королю Англии наперекор любым его недругам; и вслед за ним весь гарнизон и все горожане дали такую же присягу.

Я провел около двух месяцев в поездках к нему и от него, чтобы удостовериться в его преданности. Пока большую часть того времени я проводил с ним, герцог Бургундии прибыл в Булонь, где остановился ненадолго, чтобы собрать большой флот против графа Уорика, который при своем отъезде из Кале захватил несколько судов, принадлежащих подданным герцога Бургундского, что отчасти явилось поводом для развязывания войны между ним и королем Франции из-за того, что солдаты графа Уорика продавали всю свою добычу в Нормандии, герцог Бургундский в качестве ответного шага конфисковал товары всех французских купцов, прибывших на ярмарку в Антверпен.

Поскольку абсолютно необходимо знать примеры обмана и хитрости этого мира, а не только образцы честности (не для того, чтобы брать их на вооружение, но быть готовыми дать им отпор), я должен в этом месте рассказать об уловке, или политическом ходе (назовите это, как вам угодно, без сомнения, это было мудро придумано), на подобное плутовство наши соседи способны ровно так же, как и мы сами, ведь в любом уголке мира можно встретить и хороших, и плохих людей.

Когда граф Уорик прибыл в Кале – место, которое он всегда рассматривал как возможное убежище, – лорд Венлок, человек в высшей степени благоразумный, послал сказать ему, что если он впустит его, то станет изгоем для всей Англии, и герцог Бургундский ополчится против него; кроме того, к этому враждебно отнесутся горожане и большая часть гарнизона, так как монсеньер Дюрас (Duras), маршал Англии, и некоторые другие, которые имели свой интерес в этом месте, были настроены против него. Поэтому он и посоветовал ему: лучшее из того, что он может сделать, так это удалиться во Францию и не показываться в Кале, откуда он даст знать ему, как только ситуация изменится. Этим советом он сослужил добрую службу своему капитану, но никак не своему королю. Конечно, никто не проявлял такой большой преданности, как лорд Венлок [по отношению к графу Уорику] [97]97
  Я исправил перевод в этом месте, следуя предложениям Кальмета и Перинеля. См.: Memoires. I. 196, п. 2.


[Закрыть], принимая во внимание, что король Англии сделал его губернатором Кале, и герцог Бургундский назначил ему внушительную пенсию. ^{130}

Во многом благодаря замешательству Людовика XI, Кларенс и Уорик смогли высадиться в Нормандии. Им были совсем не рады, поскольку неосмотрительное пиратство Уорика прогневило Карла Смелого до такой степени, что Людовик испугался объединенного нападения на Францию Бургундии и Бретани. После некоторых сомнений и колебаний он очередной раз выкинул один из своих непредсказуемых политических трюков, приняв Уорика и обещав Карлу Смелому компенсацию. Уже в 1468 г. сэр Джон Фортескью послал из Сен-Мишеля-на-Баре (St. Michel-sur-Bar) несколько меморандумов, предлагая союз между Уориком и сосланными Ланкастерами ^{131} . Людовик теперь решил развить этот план и спешно послал за Маргаритой Анжуйской. Джон Стоу, лондонский портной и антиквар шестнадцатого века, переписал много документов пятнадцатого столетия, которые иначе были бы утрачены. Один из них, авторство которого неизвестно, представляет собой отчет о встрече между Маргаритой и Уориком в Анжере (Angers) в июле 1470 г.

Во-первых, при посредничестве короля Франции упомянутый граф Уорик купил прощение королевы Маргариты и ее сына. Во-вторых, теми же стараниями провели переговоры о браке сына упомянутой королевы, называемого принцем Уэльским, и второй дочери графа Уорика. В-третьих, договорились, что он пойдет походом на Англию с большой силой.

Что касается первого пункта, то он дался упомянутой королеве с трудом, и она объявила королю Франции, а также присутствующему там герцогу Гиени и многим другим, что ее собственная честь, как и честь ее сына, не позволяют ей простить упомянутого графа, из-за которого пал король Генрих, она и их сын, и что никогда она не сможет помириться с ним.

Кроме того, упомянутая королева заявила королю и другим, что если она простит упомянутого графа Уорика и вступит с ним в коалицию, то это должно сильно навредить королю Генриху, ей и ее сыну, потому что некоторые из их сторонников и друзей из-за подобного поступка могут отойти от них, что сильно огорчит их и нанесет им гораздо больше вреда по сравнению с теми преимуществами, которые мог бы принести союз с графом. Поэтому она молила короля проявить любезность и оставить все дальнейшие разговоры и радения касательно ее прощения, дружелюбия или вышеупомянутого союза.

Граф Уорик, слышавший все это, признался королеве, что хорошо понимает, что именно из-за него король Генрих вместе с ней потеряли корону Англии; но в оправдание свое сказал, что король Генрих, следуя лживым наветам своих придворных, незаслуженно преследовал его самого и друзей его, чего они никак не заслужили и из-за чего понесли большие убытки. И посему ему казалось, что у него были серьезные причины желать их свержения, и он совершил лишь то, что на его месте должен был бы сделать любой оскорбленный и униженный дворянин.

Также он признался, что нынешний король, обязанный ему английским троном, на самом деле все это время держал против него камень за пазухой, вынудив в конце концов покинуть королевство; и насколько ранее он был близок с ним, настолько теперь все будет иначе, и он отныне станет врагом тому королю. И граф молил королеву и упомянутого принца поверить словам его и простить за причиненное в прошлом зло, предлагая считать себя отныне их истинным и преданным подданным и располагать им по своему усмотрению, поручителем чего просил быть короля Франции. Присутствовавший там же упомянутый король с превеликой охотой согласился взять на себя такое ручательство, заклиная упомянутую королеву простить упомянутого графа Уорика, говоря, что питает большую любовь к нему и доверяет ему более, чем любому другому, а посему готов сделать для него больше, чем для кого-либо из смертных.

И так королева после подобных настоятельных просьб короля и, как говорят, также прислушавшись к советам вассалов короля Сицилии, ее отца, после бесчисленных встреч и долгих переговоров простила графа Уорика, и то же сделал ее сын. И вслед за тем они простили также и бывшего вместе с графом Уориком графа Оксфордского, которому было легче добиться от нее снисхождения, поскольку она хорошо знала, как сильно он со своими друзьями пострадал от ссор с королем Генрихом.

Касательно второго пункта, относительно брака, дело было в том, что королева ни в коем случае не желала давать согласия на это предложение, как ни уговаривал ее король Франции. Несколько раз она повторяла, что не видит в этом ни чести, ни выгоды ни для себя, ни для ее сына, принца. Вдобавок она утверждала, что могла бы найти более выгодную и достойную партию для короля Англии. И действительно, она показала королю Франции письмо, которое, по ее словам, было послано ей из Англии на прошлой неделе и в котором ее сыну предлагалась миледи принцесса; и так королева еще пятнадцать дней упорно сопротивлялась, прежде чем согласилась рассмотреть возможность такого брака, и наконец благодаря стараниям короля Франции и его советников, находившихся в Сицилии в Анжере, удалось обо всем договориться, и брак был обещан…

…Далее, при обсуждении вышеупомянутого брака, от имени короля Генриха было посулено, что после его восстановления на престоле и провозглашении принца регентом и губернатором государства Английского, милорд Кларенс получит назад все земли, которые принадлежали ему до его отъезда из Англии, и герцогство Йоркское, и многие другие, а граф Уорик – свои земли и другие, поименованные в соглашении.

Также было обговорено, что впредь упомянутая дочь графа Уорика должна оставаться при королеве Маргарите, и также что упомянутый брак не будет заключен до того момента, пока граф Уорик не высадится с армией на английском берегу и не вернет королю Генриху его государство. Были оговорены и другие условия этого брака, слишком многочисленные, чтобы перечислять их все.

…Касательно же похода Уорика, правда состоит в том, что граф каждый день убеждал короля Франции, что регулярно получал письма от английских лордов, в которых говорилось, что, как только он высадится там, под его знамена встанет более 50 000 его сторонников, почему упомянутый граф и обещал королю, что, если сейчас тот немного поможет ему людьми, кораблями и деньгами, он незамедлительно пустится в плавание. В ответ на эти его обещания король выделил ему значительные средства, чтобы поддержать его, и, кроме того, продовольствия для судов на сумму в 66 000 эскудо [98]98
  Людовик фактически обещал 30 000 эскудо.


[Закрыть] и на содержание 2000 французских лучников и пр. ^{132}

Хроника Воркворта описывает их успешное вторжение в Англию после заключения этого соглашения.

И в том же самом десятом году, незадолго до дня Св. Михаила, герцог Кларенс и граф Уорик высадились на западе страны [99]99
  Их люди были высажены 13 сентября, часть в Дартмуте, часть в Плимуте.


[Закрыть] и собрали там влиятельных людей. Лорд маркиз Монтегю собрал 6000 человек: король Эдуард приказал ему дать отпор упомянутым герцогу Кларенсу и графу Уорику. Но упомянутый маркиз Монтегю ненавидел короля и поставил себе целью захватить его; и когда он был в миле от короля Эдуарда, то поведал своим людям, как король Эдуард сначала жаловал ему графство Нортумберлендское и как отнял его, передав Гарри Перси, чей отец пал на бранном поле близ Йорка, и как недавно сделал его маркизом Монтегю, чтобы поддержать этим его положение [100]100
  На самом деле Джона Невилла вынудили отказаться от титула и положения в пользу Перси в обмен на маркизство, но письменные свидетельства указывают на то, что Эдуард уже тогда начал заметно выдвигать его.


[Закрыть]. Посему он дал знать своим людям, что встанет на сторону графа Уорика, своего брата, и попытается при возможности захватить короля Эдуарда и всех его приверженцев. Но вскоре кто-то из войска бежал и обо всем донес королю Эдуарду, посоветовав тому не вступать в бой, поскольку он недостаточно силен, чтобы дать сражение маркизу Монтегю; и затем король Эдуард стремительно поскакал в город Линн, откуда в День Св. Михаила, на десятом году своего правления, совместно с лордом Гастингсом, гофмейстером короля, лордом Сэем, с несколькими другими рыцарями и сквайрами на корабле отправился за подмогой во Фландрию к своему зятю герцогу Бургундскому и пр.

Здесь необходимо напомнить, что в начале октября 1470 г. от Рождества Христова епископ Винчестерский, с согласия герцога Кларенса и графа Уорика, поехал в лондонский Тауэр, где по приказу короля Эдуарда содержали короля Гарри, и забрал того у охранявших его стражников. Там с ним обходились не так почтительно, как подобало бы обходиться с тем принцем, и не содержали в чистоте. Его вывели и переодели, и оказали большие почести, и доставили к Вестминстерскому дворцу, и таким образом снова восстановили на троне, и стали так писать во всех высочайших письмах, указах и других бумагах год его правления: Anno regni Regis Henrici Sexti quadragesimo nono, et readempcionis sue regie potestatis primoи этому сильно обрадовались все его приверженцы и значительная часть народа. И это несмотря на то, что прежде король Эдуард низложил его; и, поскольку тогда большинство граждан Англии ненавидело его, то они были вполне довольны переменами; а причина крылась в том, что был казнен добрый герцог Глостер и отравлен Джон Холланд, герцог Эксетерский, и что герцог Саффолк, лорд Сэй, Дэниел Тревельян и другие зловредные люди, состоявшие при королевской персоне, были непомерно алчны и не заботились ни о чести короля, ни о его благе, ни об общем процветании земли, которую король Гарри доверил их заботам, и, пользуясь его неосведомленностью, заботились лишь о собственном кошельке, вопреки его желаниям; и также Франция, Нормандия, Гасконь и Гиень были потеряны во время его царствования. И это, наравне с другими причинами, настроило людей против него, и все из-за этих вероломных лордов, а вовсе не из-за него самого; и простой люд говорил, что, если бы они могли получить другого короля, он должен был бы исправить все то, что было сделано неверно, и навести порядок, и привести государство Английское к процветанию и покою. Но тем не менее во время правления короля Эдуарда IV люди не дождались ни мира, ни благоденствия; напротив, одно сражение следовало за другим, и простые люди терпели несчастья и разорения…

…И 26 ноября король Гарри созвал Парламент в Вестминстере, и туда явился Георг, архиепископ Йоркский, канцлер Англии, который [обсуждал] это дело в присутствии короля и его лордов и Палаты, Revertimini admefilii revertentes, ego enim virvester. Jeremie tcrcio,и т. д. И затем, в феврале, герцог Гарри Эксетерский, герцог Эдмунд Сомерсет, лорд Джон Сомерсет, его брат, граф Ормонд, граф Джаспер Пембрук, брат короля Гарри и граф Ричмонд со многими другими рыцарями и сквайрами, джентльменами и йоменами вернулись в Англию и вступили во владение своими землями и поместьями, поскольку Парламентом были отменены все предыдущие конфискации и лишения прав за измену, введенные во времена короля Эдуарда; и королю Гарри были возвращены корона и положение, а всем его людям – их наследные владения. И затем граф Вустер был схвачен, арестован и привлечен к суду перед сэром Джоном Вером (Vere), графом Оксфордским, сыном и наследником вышеупомянутого графа Оксфордского, который был казнен в Тауэр Хилле, о чем говорилось прежде; и так к графу Вустеру применили тот же закон, по которому он судил других; и, когда он был мертв, его тело и голову захоронили в Блэк Фраэрсе в Лондоне, со всей честью и уважением, которые его друзья пожелали оказать ему. Также Королева Елизавета, жена короля Эдуарда, которая находилась в хорошо укрепленном и снабженном продовольствием Лондонском Тауэре, как только услышала, что ее муж и господин бежал, тайно скрылась из Тауэра и нашла прибежище в Вестминстере, со всеми ее детьми, и сама она была беременна, и прямо там и родила сына, которого назвали Эдуардом, принцем Англии; и там она претерпела много невзгод, пока король Эдуард не вернулся к ней. ^{133}

Герцог Бургундский нисколько не обрадовался вести о высадке близ Алкмаара (Alkmaar) своего шурина и на первых порах был настроен игнорировать его насколько возможно. Людовик XI поддержал недавнее вторжение Уорика в Англию, потому что по крайней мере с 1468 г. он боялся англо-бургундского союза. Английское нападение на Бургундию было платой за поддержку Людовика. Сам он объявил войну в начале 1471 г., и 12 февраля Уорик приказал гарнизону Кале присоединиться к своим войскам. Последние колебания герцога Карла исчезли. Он помог Эдуарду снарядить экспедицию против Англии. Его сила была, естественно, не очень значительной – никак не более 2000 человек, а, вероятно, и не более 1200. История его возвращения описана в рассказе, известном как «Возвращение Эдуарда IV» и написанном по горячим следам слугой короля, который собственными глазами видел большинство его подвигов, и об остальных знал из правдивых описаний, которые составлялись каждый раз. Также этот рассказ сохранен в собрании Джона Стоу. Здесь приведена его б ольшая часть.