Текст книги "Риск (ЛП)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Мы с ней стояли вместе, когда Рис выпрыгнул на нас, – ответила Марго. – Мы развернулись и бросились обратно в коридор. Я знаю, что Линнет была прямо передо мной, когда уронила сумку с пищевыми батончиками, потому что я споткнулась о них и упала. Тогда Рис наклонился надо мной, размахивая плащом и пугая, поэтому я не видела, что произошло с Линнет дальше.

– Кто-нибудь еще ее заметил? – спросил Аттикус.

– Я помню только Риса и Марго, – откликнулась я.

Аттикус подошел к хулигану и вытащил у него изо рта кляп.

– Ты видел, что случилось с Линнет?

– Трусиха вбежала в свою комнату, – угрюмо отозвался Рис. – Вероятно, она до сих пор там прячется.

– Я ее приведу. – Марго поспешила в коридор и начала через дверь звать Линнет.

Когда Аттикус вновь заткнул рот Рису, появилась Руби в инвалидном кресле, а за ней – два мускулистых парня. Они схватили хулигана за руки, а Руби оглядела людей, собиравших бутылки и сумки.

– Насколько велик ущерб? – спросила она.

– Похоже, все фонари целы, и разлилась лишь одна бутылка воды, – отчитался Аттикус. – Я планирую решить проблему, заставив Риса пить из озера. Нам лишь надо уговорить Линнет выйти из комнаты, и мы готовы двигаться.

Руби проговорила в коммуникатор:

– Тринадцатый коридор, дальше мы идем к вам. Надеюсь, у вас нет проблем с задирами и их фокусами.

– У меня одна начала рассказывать хеллоуинские истории, – ответил мрачный девичий голос, – но я заперла ее в нашей аварийной кладовке на пятнадцать минут. Сейчас она ведет себя хорошо.

Марго вернулась к нам.

– Я позвала Линнет через дверь и объяснила, что на нас напал не охотник за душами, а, как обычно, мерзкий Рис. Я сказала, что можно выйти из комнаты, и пару раз слышала плач Линнет, но она так и не открыла дверь. Я попыталась позвонить бедняжке на инфовизор, но она не отвечает и на звонки.

– Кто-нибудь знает дверной код Линнет? – спросил Аттикус.

Молчание.

Он застонал.

– Чтобы справиться с дверным замком, нужно специальное оборудование, а аварийные службы слишком заняты спасением людей из лифтов.

– Мне лучше продолжить путь и собрать группы из других коридоров, пока вы уговариваете Линнет, – сказала Руби. – В конце я могу привести караван за вами.

– Тебе нужно доставить всех в парк, а не водить кругами по темным коридорам, – возразил Аттикус. – Эмбер может возглавить нашу группу, а я останусь здесь с Линнет. Если мне удастся ее выманить, мы подойдем в парк позже, иначе подождем здесь включения энергии.

Аттикус контролировал выражение лица и заставлял себя говорить спокойно. Но напряженный блеск глаз и подрагивание руки, державшей фонарь, выдавали истинные чувства. Он заставлял себя делать то, что считал своим долгом, но боялся темноты и подбирался опасно близко к точке надлома.

Я вспомнила свое восхождение на утес на пляже подросткового уровня. Я справлялась, пока не посмотрела вниз, но потом меня накрыл страх высоты. Если Аттикус останется здесь с Линнет, то неожиданно мигнувший фонарь или неверная тень могут стать причиной срыва.

Я не могла этого допустить.

– Ты прав – один из нас должен отвести группу в парк, а другой побудет здесь с Линнет, но остаться должна я.

– Нет, – возразил Аттикус. – Все произошло только по моей вине. Мне стоило связать Риса, как только он начал доставлять проблемы, а я продолжал вести себя, как Форж, а не принимать собственные решения.

Я почувствовала огромный прилив сочувствия к Аттикусу. Он следовал примеру Форжа. Я вела себя, как Шанна. Однако ни один из нас изначально не должен был оказаться на руководящем посту в подобной ситуации.

– В произошедшем виноват Рис, а не ты, – сказала я. – Гораздо разумнее остаться здесь мне. Я лучше смогу успокоить Линнет.

Руби покачала головой.

– Это невозможно, Эмбер. Ты не прошла курс старост.

Я пожала плечами.

– Не думаю, что мне нужен курс старост, дабы сидеть у двери Линнет и разговаривать с ней. Если возникнут проблемы, я позвоню вам по коммуникатору и вы дадите мне совет.

– Полагаю, это верно, – с сомнением согласилась Руби.

– Самое важное, что все вы боитесь темноты, а я нет, – убеждала я. – Меня никогда не беспокоили хеллоуинские истории об охотнике за душами. Мне страшно от историй о Внешке при свете дня и о Прасолнце, способном ослепить человека. Но здесь такое вряд ли произойдет.

Руби кивнула.

– Хорошо. Эмбер остается.

На лице Аттикуса отразилась странная смесь разочарования и облегчения.

– Эмбер, у тебя есть фонарь. Если мои расчеты верны, то прибор Линнет с ней в комнате. Мы оставим вам еще и светильник Риса и большой запас воды и пищевых батончиков.

После этого Руби и парни ушли к своей коридорной группе, забрав с собой Риса. Аттикус вновь построил нашу группу и двинулся в путь. Я пошла за ними до северного конца коридора и увидела, как фонари моих друзей присоединились к огням подопечных Руби. Аттикус на мгновение обернулся и помахал мне, а затем последовал за остальными. Через минуту мой фонарь оказался единственным источником света в темноте.

На мгновение я ощутила нелепый приступ паники. Меня пугала не темнота, а одиночество. С тринадцати лет я жила на подростковом уровне. И привыкла к набитым подростками коридорам. Сейчас все жители района направлялись в парк, оставляя меня позади. Я почувствовала себя покинутой и отрезанной от остальных.

Я напомнила себе, что меня не бросили. Я сама вызвалась остаться и могла воспользоваться коммуникатором и поговорить с Аттикусом и Руби, если потребуется помощь. К тому же, я не одна. Линнет тоже здесь, она заперлась в комнате, и я должна сосредоточиться на том, как поддержать бедняжку.

Я вернулась к двери Линнет, возле которой лежала кучка припасов. Раздула оба фонаря, свой и дополнительный, затем попыталась покричать через дверь:

– Это я, Эмбер. Я сижу у твоей двери с двумя светильниками. Почему бы тебе не впустить меня? Подумай, какой яркой станет твоя комната с тремя фонарями.

Я подождала минуту, но ответа не последовало. Я попыталась еще раз:

– Если ты хочешь есть или пить, то у меня здесь бутылки с водой и пищевые батончики.

Линнет ничего не сказала, вероятно, она оцепенела от страха и не могла говорить, но я слышала слабый, тонкий, захлебывающийся плач.

– Ладно, я здесь, – сказала я. – Когда почувствуешь себя немного лучше, можешь открыть дверь и впустить меня или просто попытаться поговорить.

Я вновь ощутила жуткое чувство одиночества. Достала коммуникатор, включила его и утешилась, слушая разговоры Руби и других старост. Как только все коридорные группы присоединились к каравану, они направились в местный парк.

По дороге в парк слышался гул разговоров, по приходе – радостный шум, а затем коммуникатор резко замолчал. Все оказались на знакомой территории, там вновь горел настоящий свет, и никому не требовалось общение по сети.

Я сидела в круге света от двух фонарей. Полная тишина нервировала. Где бы вы ни были в улье, в любой час дня или ночи успокаивающим фоном гудели вентиляторы и горели лампы. На подростковом уровне обычно слышались далекие голоса или смех. Сейчас все это пропало.

Меня подмывало воспользоваться инфовизором и запустить музыку, но глупо было истощать его энергию, если я могла застрять тут на несколько суток. Свет моих фонарей начал угасать, и я раздула их снова. К этому времени Линнет наверняка уже немного успокоилась, поэтому я вновь попыталась окликнуть ее через дверь.

– Линнет, я все еще тут. Поговори со мной, пожалуйста.

Ответа не последовало. Я представила, как Линнет скорчилась в своей комнате, и подумала, какие слова могли бы пробиться сквозь туман ужаса в мозгу бедняжки. И вспомнила, как Базз использовала тактику болтовни о собственном опыте, побуждая меня расслабиться и заговорить с ней.

– Я понимаю, что ты напугана хеллоуинскими историями и темнотой, – сказала я. – Меня так же страшит высота. Помнишь нашу прогулку на пляж и мою панику при подъеме на утес? Все было в порядке, пока я не взглянула вниз, но затем земля как будто оказалась на тысячу уровней ниже и меня затрясло от страха.

Я вздохнула.

– Мне следовало тут же спуститься, но вместо этого я сделала глупость и полезла вверх с закрытыми глазами. Именно так я умудрилась стукнуться головой о потолок. И страшно смущалась в медицинском отделении, когда пришлось объяснять доктору, что я ударилась головой о звезду.

По идее тут должен был последовать ответ или хоть какой-то звук от Линнет. Я подождала, но ничего не произошло. Я нахмурилась и продолжила:

– Я когда-нибудь говорила тебе, почему боюсь высоты? Это началось в семь лет. Я залезла на дерево в местном парке и пыталась написать свое имя на потолке, а ветка не выдержала моего веса. Я упала с дерева и сломала руку.

Никакого отклика из-за двери. Даже плача. Я уже серьезно волновалась. С Линнет там все нормально? Произошел какой-то несчастный случай? Я представила, как она лежит без сознания на полу комнаты.

Я отказалась от тонкого подхода и начала попросту орать и стучать в дверь:

– Линнет, скажи что-нибудь или хотя бы охни! Мне надо знать, что с тобой все в порядке.

С другой стороны двери не донеслось ни малейшего звука.

Я принялась набирать какие-то простые дверные коды, начиная со своего старого – 54321, затем 12345, перешла на 11111, 22222 и дальше. Когда я добралась до 55555, дверь щелкнула и немного приоткрылась.

В потрясенном неверии я пару секунд смотрела на створку, затем схватила оба фонаря и локтем широко распахнула дверь.

– Линнет, ты…

Я не договорила фразу, потому что комната была пуста.

Глава 18

В комнате Линнет я проверила душевую и все укрытия, включая такие, куда даже кролик бы не поместился. Никого, и как же это странно. Рис сказал, что Линнет заперлась у себя в комнате, а Марго вспомнила, как слышала через дверь звуки плача. Да и до меня самой доносились всхлипы.

Я знала: Линнет не могла выскользнуть из комнаты незаметно. А также отправиться на разведку в вентиляционную систему, поскольку в этой комнате не было инспекционного люка. И конечно, уж точно не могла раствориться в воздухе. Это означало, что она вовсе не закрылась в комнате, когда Рис ее напугал, а сбежала в темноту.

Наверняка мерзавец солгал, опасаясь реакции остальных, если скажет правду. Я раздумывала, что же издавало плачущие звуки, одурачившие меня и Марго, когда вновь услышала их из душевой.

Я пошла туда и обнаружила работающий душ. Вероятно, Линнет или собиралась мыться, или только что закончила, когда отключилось электричество. Вода тоже остановилась, но отдельные капли еще продолжали падать, производя при приземлении мягкий, отчасти музыкальный звук.

Я выключила душ, достала инфовизор и попыталась позвонить Линнет. Без ответа. Я еще дважды попыталась ее набрать, а затем вытащила коммуникатор.

– Руби? Аттикус? Кто-нибудь из вас здесь?

– Я здесь, – ответил голос Руби.

– И я, – вступил Аттикус. – Ты уже вытащила Линнет из комнаты?

– Боюсь, у меня плохие новости. Мне удалось разгадать дверной код Линнет и попасть в ее комнату, но хозяйки там не было.

– То есть Рис намеренно солгал, что она зашла к себе! – Аттикус говорил так, словно собирался взорваться от гнева.

– Да. Должно быть, Линнет в ужасе сбежала. Я пыталась звонить на ее инфовизор, но она не отвечает. Наверное, потерялась или ранена, так что я иду ее искать.

– Ты не можешь этого сделать, – резко возразила Руби. – А то сама заблудишься.

– Не заблужусь. У меня два фонаря, значит, будет полно света, и я постараюсь оставаться на хорошо знакомой территории.

– Мы больше не можем терять людей, – сказала Руби. – Я – глава твоей чрезвычайной группы, Эмбер. Я приказываю тебе идти в парк, и ты обязана мне подчиняться.

Я послушный член улья. Будучи малышкой, я по незнанию нарушила несколько правил. В подростковом возрасте баловала себя отдельными мелкими приемлемыми проступками вроде езды на перилах. Скучающие безопасники наказывали меня лишь мрачными взглядами, но я не заработала плохих записей в личном деле и конечно, никогда не мечтала ослушаться прямого приказа от человека, облеченного властью.

Возможно, Руби – всего лишь подросток, как и я, но сейчас она выступала как лидер чрезвычайной группы, и это делало ее представителем закона. Мне следовало повиноваться ей и идти в парк. Я хотела послушаться, потому что чувствовала себя здесь ужасно одиноко. Но не собиралась этого делать. Линнет потерялась где-то в лабиринте абсолютно черных коридоров, Форж заперт в вентиляционной системе, и помочь им могу лишь я.

Если придется, я открыто воспротивлюсь Руби, но сперва стоило попробовать убеждение.

– Мне кажется разумным по крайней мере поискать Линнет по пути в парк. Я могу добраться до южного конца нашего коридора и воспользоваться дорогой мимо жилых коридоров и через торговый район до одного из боковых входов.

– Есть более короткий путь от северного края нашего коридора до входа в парк, – заметил Аттикус.

– Да, но нам известно, что Линнет им не воспользовалась. Когда Рис выпрыгнул и напугал нас, мы находились в северном конце коридора. Все повернулись и бросились на юг, пока я не сказала им остановиться. Должно быть, Линнет не услышала меня или слишком боялась, чтобы прислушиваться, поэтому продолжила бежать на юг.

– Хорошо, – отозвалась Руби. – Я дам добро, чтобы ты дошла до парка более длинной дорогой, Эмбер, но ты не должна больше никуда сворачивать.

Я ответила неясным звуком, который можно было принять за согласие, убрала коммуникатор обратно в карман и обдумала проблему, что взять с собой и как это лучше нести. Мне удалось впихнуть в сумку бутылку воды и дюжину пищевых батончиков и закинуть ношу за спину. Один из фонарей начинал мигать, поэтому я раздула оба, взяла по одному в каждую руку и направилась на южный край коридора, а там остановилась.

Чтобы добраться до торгового района, мне следовало повернуть на восток, но Линнет могла уйти на запад. Возможно, она продвинулась недалеко и спряталась где-то рядом, оцепенев от страха. Сперва я попыталась позвать ее по имени, затем потушила фонари и застыла в полной темноте, ища любые далекие отблески света.

Я ничего не разглядела. Снова включила фонари, в последний раз позвала Линнет и повернула на восток. Дойдя до конца двенадцатого коридора, я остановилась и повторила те же действия со всеми поочередно.

В конце пятнадцатого коридора я увидела что-то на полу. Я жадно подскочила к предмету, вдруг его уронила Линнет, но увидела, что это пушистый белый игрушечный кролик – из тех, что принадлежат малышам.

Я подобрала его и растерянно изучила, раздумывая, что он делает здесь, на подростковом уровне. В пятнадцатом коридоре жили четырнадцатилетние ребята. Прошло меньше года с тех пор, как их родные в простой одежде, скрывающей знаки отличия, занесли в эти комнаты сумки и принадлежности и распрощались с детьми. Этот кролик был драгоценным прощальным подарком от маленьких брата или сестры? Когда я сама попала на подростковый уровень, восьмилетнего Грегаса интересовал только вопрос передачи ему моей старой спальни, но возможно, другие более привязаны друг к другу.

Я положила кролика у стены, надеясь, что хозяин найдет его там позже, и двинулась дальше. На площадке между концами девятнадцатого и двадцатого коридоров лежали плотные стопки коробок. Они предназначались для восемнадцатилетних жильцов, которые упакуют свои вещи, прежде чем уйти в лотерею. Через год мне и самой предстоит собирать свое барахло и шагать в неизвестное будущее. Эта мысль тревожно всколыхнула мой желудок, но сейчас я не могла позволить себе отвлекаться на размышления о лотерее.

За годы на подростковом уровне я, должно быть, раз сто проходила этим маршрутом в торговый район, но в свете фонарей, отбрасывающих крупные искаженные тени, все выглядело пугающе чужим. Я достигла перекрестка, откуда могла повернуть направо к развязке системы лент или налево к прачечной. Мне требовалось идти прямо.

Теперь я проходила мимо узких коридоров по обе стороны от меня. Все это были жилые кварталы – с двадцать первого до тридцатого слева и с тридцать первого по сороковой справа. В конце каждого из них я притормаживала, чтобы поискать свет и покричать Линнет, но все без толку.

Приблизившись к перекрестку между тридцатым коридором с одной стороны и сороковым с другой, я заметила впереди нечто странное. Прямо на границе круга света моих фонарей поперек дороги распростерлось нечто, слишком плотное для простой тени. Я осторожно приблизилась и наконец поняла: там разбросана куча коробок.

Я уже миновала одну аккуратно сложенную стопку. Должно быть, и здесь стояла такая же, но кто-то врезался в нее и разбросал пустую тару по коридору. Этим человеком была Линнет, бежавшая в слепой панике от охотника за душами?

Я прошлась вдоль упаковок и увидела, что одна из них раздавлена и на ней остался четкий след ноги, а несколько других сплющены так, будто на них кто-то упал. Что-то блеснуло в свете моих фонарей. Я наклонилась и подняла предмет. Это оказался инфовизор со знакомыми ярко-синими и темными цветами. Он принадлежал Линнет.

Глава 19

Это объясняло, почему Линнет не отвечала на мои звонки. Она натолкнулась на эти коробки, упала и потеряла инфовизор. Поскольку здесь ее не было, она наверняка встала и бросилась бежать дальше, но куда: прямо или в один из боковых коридоров?

– Линнет! – крикнула я изо всех сил. – Линнет, ты здесь? Это я, Эмбер.

Я потушила фонари, но вокруг стояла непроницаемая чернота, поэтому я вновь включила свет. Прошла до конца тридцатого коридора и обратно, но не нашла и намека, что Линнет пробегала здесь, и никаких следов беспорядка. Этот коридор населяли восемнадцатилетки, и вероятно, все они находились на том же мероприятии, что и их ровесники из нашей группы.

Я проверила и сороковой коридор и не заметила ничего необычного, не считая того, что каждую дверь украшали рисунки. Все они изображали мультяшных птиц или животных с намеком на человеческие черты. Я догадалась, что в этом коридоре живет начинающий художник, который и нарисовал портреты своих друзей.

Должно быть, Линнет побежала прямо по главному коридору. Я двинулась с места и достигла перекрестка. Дорога направо или прямо привела бы меня к другим жилым кварталам. Поворот налево – к торговому району. Я столько раз ходила по этому пути, что по укоренившейся привычке повернула налево. Заставила ли бедняжку такая же привычка выбрать это направление, или победил страх, погнавший ее прямо?

– Линнет! – заорала я.

Мне показалось, будто я услышала ответ, и я позвала еще несколько раз, прежде чем сообразила, что здесь почему-то гуляет эхо. Поколебавшись, я повернула налево и прошла по короткому коридору с безликими стенами, который делал лишь один резкий – на девяносто градусов – поворот и заканчивался перед торговым районом.

Я привыкла, что это место всегда наполнено яркими огнями рекламы конкурирующих магазинов. Сейчас же свет сменила гнетущая черная пустота. Минуту я шла вперед, затем остановилась, чтобы позвать Линнет и оглядеться в поисках других фонарей. И уже собиралась продолжать путь, когда сообразила, что не знаю, куда идти. Пятно света вокруг меня не достигало стен или магазинов. С одной стороны виднелась скамья, а впереди – поддерживающая колонна, но я знала, что в торговом районе дюжина скамей и множество колонн.

Я нахмурилась, двинулась, как мне казалось, в правильном направлении и нашла безошибочно узнаваемую ландшафтную отметку – пути вверх и вниз. Эскалаторы застыли на месте, ступеньки, ведущие вниз, казались гораздо круче обычного и уходили в полную черноту.

Я знала, что эскалаторы находятся в середине торгового района. Я пару раз выкрикнула имя Линнет, но в основном мой разум занимал вопрос, в какую же сторону идти. Я уже собиралась двигаться дальше, когда услышала слабый звук.

Снова эхо или все-таки живой человек? Я попробовала покричать еще.

– Линнет это я, Эмбер!

И вновь услышал звук. Я решила, что это человеческий голос, но он был так слаб и искажен, что я не смогла разобрать слова. Но одно стало очевидным: шум исходил из пугающих глубин нижних уровней.

Я застонала, трусливо выторговала себе еще минуту задержки, раздув оба фонаря, а затем заставила себя подойти к ступенькам и крикнуть вниз:

– Линнет!

В ответном крике мне послышалось слово «помощь». Или Линнет, или кто-то другой определенно застрял внизу. Я облизала губы и напомнила себе, сколько раз ездила на эскалаторах. Возможно, эти застывшие ступени и круты, но совершенно не похожи на глубокий провал шахты лифта. Если буду двигаться медленно и аккуратно, то не подвергнусь опасности.

– Линнет, я иду!

Я осторожно спустилась, делая по шагу за раз, и обнаружила скорчившуюся на полу Линнет. Я поставила фонари на пол и встревоженно присела возле подруги.

– Линнет, где у тебя болит?

Она не открывала глаза и не отвечала.

– Линнет! – позвала я в панике.

По-прежнему никакого отклика. Я коснулась ее шеи и почувствовала успокаивающее биение пульса. Я раздумывала, что делать, пытаясь вспомнить уроки по оказанию первой помощи, но тут глаза Линнет распахнулись. Она в замешательстве посмотрела на меня и застонала.

– Где у тебя болит? – тут же спросила я. – Ты ударилась головой?

– Нет, нога болит. Как ты меня нашла, Эмбер?

– Сперва увидела твой инфовизор, а потом услышала, как ты зовешь на помощь. – Я запихнула инфовизор Линнет ей в карман.

– Я звала на помощь? – растерялась бедняжка. – Я помню, как на нас напал охотник за душами. Все бежали и кричали. – От страха она резко повысила голос. – Охотник за душами не пошел сюда за нами, правда?

– Его здесь нет. В любом случае, это был не настоящий охотник за душами, а всего лишь Рис в старом хеллоуинском костюме.

– Рис. – Линнет помолчала мгновение, словно пытаясь все осознать. – Это не может быть Рис. Охотник за душами преследовал меня, а затем я вбежала прямо в его демоническую свиту. Они все набросились на меня.

– Я думаю, ты врезалась в стопку коробок, и они на тебя упали. – Я выкладывала новости со всей возможной мягкостью. – Понимаю, ты считала, что тебя атакует демоническая свита, но это просто Рис разыграл ужасно жестокую шутку. Надеюсь, ему за это серьезно достанется.

– Ты уверена, что это были лишь коробки? – Линнет не стала ждать моего ответа. – Мне показалось, я видела глаза и зубы, поэтому продолжала бежать без оглядки. И не знала, где нахожусь, пока в свете фонаря не увидела перед собой эскалатор. Я попыталась затормозить, но двигалась слишком быстро и упала. Пыталась ухватиться за перила, но не смогла, а потом почувствовала жуткую боль в ноге.

Она помолчала.

– Единственное, что я помню дальше – звук моего фонаря, бьющегося о ступени. Должно быть, я потеряла сознание.

– При падении ты повредила ногу? Какую?

– Левую. Она до сих пор очень болит. Наверное, я потянула мышцы или… – Линнет попыталась сесть, судорожно вздохнула от боли и повалилась обратно.

Ее глаза вновь закрылись. Похоже, она отключилась. Я взглянула на ее левую ногу. Даже в слабом свете фонарей я заметила что-то неестественное в положении конечности.

Я достала из кармана инфовизор и уже собиралась звонить в аварийные службы, когда услышала трель входящего звонка. Я автоматически ответила.

– Несколько минут назад я слышал крик, – сказал Форж. – Это была ты, Эмбер? Звучало похоже на твой голос, и я попытался крикнуть в ответ.

– Да, я кричала. – Какое облегчение, что Форж выбрался из вентиляционной системы. – Я слышала чей-то отклик, но голос был сильно искажен и я не узнала тебя. Я с Линнет. Мы на эскалаторе между пятидесятым и пятьдесят первым уровнем. Линнет упала и поранилась. Мне нужно, чтобы ты пришел и помог нам.

– Боюсь, я не могу прийти, – ответил Форж. – Я все еще заперт в вентиляции.

– О. Я решила, что ты как-то выбрался и… – Я застонала от разочарования. Думала, Форж в безопасности и возьмет на себя ответственность за Линнет, но ошиблась по всем пунктам.

– Думаю, я на пятьдесят третьем или пятьдесят четвертом уровне, – отозвался Форж. – Я рядом с инспекционным люком и услышал твой голос издалека.

– Должно быть, ты в шахте рядом с эскалатором, и она как-то донесла до меня твой голос. Это объясняет, почему он звучал так глухо и неразборчиво

– Да, – согласился Форж. – Очевидно, я соскользнул по крутому склону, идущему в вентиляции рядом с эскалатором. Но что вы с Линнет там делаете? Сейчас все уже должны быть в парке.

– Рис выскочил и напугал ребят. Линнет убежала в темноту. Я пошла ее искать и увидела, что она упала с эскалатора. Думаю, бедняжка сломала ногу.

– Когда я отсюда выберусь, то добьюсь, чтобы силы здоровья и безопасности разобрались с Рисом. – В голосе Форжа звучали невероятно злые ноты. – Ты должна сейчас же обратиться в аварийные службы за помощью.

– Да. Когда они помогут Линнет, возможно, я смогу уговорить их вытащить и тебя.

– Забудь обо мне, – сказал Форж. – Важнее всего найти врача для Линнет. Звони в аварийные службы.

Форж отключился, и я постучала по инфовизору.

– Аварийная служба, – ответил женский голос.

– Мне нужна срочная медицинская помощь для…

Я не закончила фразу, потому что голос продолжил говорить. Очевидно, это был автоответчик, а не человек.

– В настоящее время Синяя зона переживает крупную аварию. Если в вашем районе есть староста, вы должны сообщить о своей проблеме ему для оценки и прогноза развития ситуации. Если староста недоступен, пожалуйста, назовите ваше имя и идентификационный код.

– Эмбер 2514-0172-912.

– У вас происшествие в лифте, медицинская ситуация, пожар или иная авария? – спросил записанный голос.

– Медицинская ситуация.

– Каково ваше точное местонахождение, включая район и уровень?

– Я в районе 510/6120, на эскалаторе между торговыми площадями пятидесятого и пятьдесят первого уровня. Пожалуйста, приходите поскорее.

Записанный голос продолжал бесконечный допрос:

– Пожалуйста, дайте краткое описание вашей медицинской проблемы.

Я застонала.

– Линнет упала с лестницы. Она сломала ногу и потеряла сознание. – Я вгляделась в лицо подруги и увидела, что ее глаза все еще закрыты. – Она говорила со мной пару минут назад, но сейчас снова отключилась.

Последовала пауза в несколько секунд, а затем голос заговорил вновь:

– В месте вашего нахождения есть поломки, опасные для спасательной группы?

– Здесь очень темно, – с долей сарказма ответила я. – Им стоит идти осторожно, чтобы не упасть с эскалатора.

Еще одна пауза.

– Необходимо завершить этот разговор, чтобы освободить линию для других срочных звонков. Медицинская распределительная группа свяжется с вами как можно скорее.

Мой инфовизор мигнул, сообщая об окончании звонка.

Глава 20

Что? Аварийная служба прервала звонок! Я в гневе смотрела на свой инфовизор. Да, я могла неохотно согласиться с просьбой освободить линию для других пострадавших, но мне не слишком помогли уверения, что медицинская распределительная группа перезвонит как можно скорее. Это могло означать любое время от десяти минут до десяти часов. И что я должна делать, пока жду?

Зазвонил мой инфовизор, я постучала по нему, отвечая, и услышала мужской голос:

– Это медицинская распределительная группа. Эмбер, ты сообщила о раненом человеке со сломанной ногой.

– Да, – с готовностью подтвердила я.

– Я должен уточнить у тебя детали. Верно ли, что пострадавшую зовут Линнет, и сейчас она находится в районе 510/6120, на эскалаторе между торговыми районами пятидесятого подросткового и пятьдесят первого уровня?

– Правильно.

– У тебя есть дополнительная информация о личности раненой?

– Это Линнет 2514-1003-947.

– Район 510/6120, коридор 11, комната 18?

– Да, это она.

– Спасибо. Личность пострадавшей подтверждена. В данный момент Линнет в сознании?

Я взглянула на подругу и увидела, что она вновь открыла глаза и смотрит на фонари.

– Да.

– У нее травма головы?

– Нет.

– Подожди минутку, пожалуйста.

Я нетерпеливо ждала. Прошло, по крайней мере, пять минут, прежде чем мужчина заговорил вновь.

– К сожалению, у нас нет спасательной группы поблизости от вас, Эмбер. Поскольку лифты и система лент вышли из строя, наши группы вынуждены добираться до мест назначения и забирать пострадавших на лечение пешком. Это означает, что время реагирования гораздо больше обычного. У наших ближайших групп уже есть очередь из серьезных и более срочных вызовов, поэтому предположительное время их прихода для вас – не вариант.

– Не вариант? Но…

Мужчина продолжал говорить:

– Ваше местное медицинское отделение эвакуировано в парк. Я пытался связаться с ними и выяснить, могут ли они оказать вам помощь, но медики перегружены новыми пострадавшими, которым требуется срочное лечение. Тебе придется самой отвезти Линнет в парк.

– Что? Мне? Как?

– Мне нужно, чтобы ты внимательно выслушала мои инструкции, Эмбер, – успокаивающим тоном сказал медик. – На северной стороне каждого торгового района есть аварийный склад. Его дверь отмечена красным крестом. Код двери – 999, дальше – код района и номер уровня. Ты должна раздобыть каталку, пакет обезболивающих третьей степени и коробку с пометкой «защита ноги для взрослого». Ты ходила на мероприятия подросткового уровня по оказанию первой помощи?

От паники я временно онемела.

– Эмбер? Так ты проходила курс первой помощи на подростковом уровне?

– Да.

– Хорошо. Пакет с обезболивающими содержит две таблетки. Ты должна дать их Линнет, затем обернуть ее ногу защитным коконом и надуть его. После этого уложишь Линнет на каталку и отвезешь в парк. По прибытии ты должна вручить пустые упаковки от лекарств медицинскому персоналу, чтоб там точно знали, какие таблетки даны раненой. Понимаешь?

– Да, но каталка не сработает на эскалаторе.

– Тебе придется поднять Линнет по ступенькам.

Я пожевала нижнюю губу.

– Это не повредит ее ноге?

– Надутый защитный кокон предотвратит дальнейший ущерб. Эмбер, теперь я должен заняться другими звонками. Если обнаружишь у Линнет дополнительные повреждения, ты должна вновь обратиться в аварийные службы за дополнительными инструкциями.

Звонок завершился. Я убрала инфовизор в карман и пробежалась пальцами по волосам. Мне не следует этого делать. Линнет нужна помощь специалистов, а не неумехи, которая посетила два занятия по оказанию первой помощи больше года назад.

Линнет захныкала:

– Огни мигают.

– Да, прости. – Эксперты не могут помочь Линнет, здесь только я, значит, надо прекратить панику и сделать все возможное. Я подкрутила оба фонаря и постаралась ответить спокойно и уверенно. – Аварийные службы сказали мне раздобыть для тебя обезболивающие и другие средства. Я лишь схожу на склад в торговом районе. Мне нужен фонарь, но второй останется у тебя, и обещаю, я через несколько минут вернусь. Хорошо?