Текст книги "Риск (ЛП)"
Автор книги: Джанет Эдвардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Волноваться совершенно не о чем. Скажи лидеру своей чрезвычайной группы, что ремонтные работы займут какое-то время, но в Бирюзовой и Аквамариновой зоне электричество есть, и «Оазис» уже действует.
Я не знала, что такое «оазис», но зацепилась за ободряющий факт, что в Бирюзовой и Аквамариновой зонах энергия есть. Весь улей работает на общее благо. Бирюзовая и Аквамариновая зоны найдут способ нам помочь. Они должны нам помочь. Как только закончится воздух, мои друзья умрут, моя семья умрет, и я сама умру.
Базз продолжала говорить. Я постаралась отогнать кошмарное видение борющихся за глоток воздуха десяти миллионов людей и сосредоточиться на ее словах
– Служба здоровья и безопасности отправляет через аварийные проходы в межзональных перемычках группы из Бирюзовой и Аквамариновой зон для помощи в извлечении людей из лифтов и решения других проблем. Я вхожу в состав подразделения медицинской поддержки одной из этих групп.
– Ты сама отправляешься в Синюю зону? – поразилась я.
– Я уже в Синей зоне, Эмбер. И именно поэтому установила инфовизор в звуковой режим, сберегающий энергию. Сейчас мне пора идти. Моя группа только что открыла двери какого-то лифта, и я должна помогать пациентам.
– Понимаю. Спасибо. – Я завершила звонок.
– Что она сказала? – спросил Аттикус.
– Она…
– Нет, расскажи не только мне, а всем.
Аттикус нажал зеленую кнопку на своем коммуникаторе, я наклонилась и заговорила в аппарат:
– Базз сказала, что сломалось что-то важное в энергоподаче. Кажется, она упомянула ядро. В любом случае, электричества лишилась вся Синяя зона, и наши межзональные двери закрылись, но в других частях улья все в порядке. Базз просила сказать вам, что ремонт займет время, но в Бирюзовой и Аквамариновой зоне есть электричество, и что-то, называемое оазисом, уже действует.
Послышался голос Руби:
– Ты говорила, что Базз – психотерапевт с первого уровня. Естественно, она знает, есть ли свет там, где она находится, но откуда ей известен статус «Оазиса»?
– Базз сказала, что службы здоровья и безопасности отправляют в Синюю зону группы через аварийные межзональные проходы, и она в одной из этих групп.
– Твой терапевт работает на здоровье и безопасность. – Руби облегченно вздохнула. – Это значит, мы можем доверять ее информации об «Оазисе». Если он уже действует, ситуация не критическая, но мы должны быть готовы запустить протоколы вторичного реагирования и…
В ее речь вмешался перепуганный голос Джейсона:
– В Бирюзовой зоне есть свет и воздух. Нам следует забыть о протоколах вторичного реагирования и немедленно двигаться на север. Мы в районе 510/6120, осталось добраться всего до 510/5999.
– Ты всерьез думаешь, что мы попробуем дойти до Бирюзовой зоны, Джейсон? – спросила Руби. – Возможно, район 510/5999 и кажется не очень далеким, когда проносишься по улью на экспресс-ленте, но до него очень долго идти пешком по лабиринту абсолютно темных коридоров.
– Эти коридоры не могут быть темнее того, в котором я сейчас стою, – ответил Джейсон.
– Ты стоишь в темном коридоре, который очень хорошо знаешь, – возразила Руби. – В чужом месте мы бы быстро потерялись. Даже согласись я с тобой, сколько часов нам пришлось бы идти до перемычки между Синей и Бирюзовой зонами, и что бы мы делали, добравшись туда? Все межзональные двери закрыты. Если ты знаешь, как найти в них аварийные проходы и попасть в Бирюзовую зону, пожалуйста, расскажи мне, поскольку я не в курсе.
Она подождала, но ответа от Джейсона не последовало. Я скорбно вспомнила, как проспала лекцию о перемычках. Если бы тогда я прислушалась, то возможно, знала бы все об аварийных проходах.
– Оставим в покое поход в Бирюзовую зону и доверимся улью, – продолжила Руби. – Мы знаем, что «Оазис» уже действует. В какой-то момент в следующие пару часов нам скажут перейти в парк.
– Мы не можем пойти в парк уже сейчас? – спросил девичий голос.
– Нет, не можем, – твердо отрезала Руби. – Вспомни курс старост. Если все попытаются одновременно пройти по совершенно темным коридорам, пострадают люди. Приоритетные районы, вроде детских учреждений и медицинских отделений, эвакуируются в парк первыми. Затем общественные места, типа торговых районов. Затем жилые коридоры по очереди получают приказ двигаться.
– Но если произойдет ошибка и мы не получим инструкции? – вновь вмешался Джейсон. – На исходе четвертого часа мы начнем отмечать первые признаки…
– Не надо об этом беспокоиться, – перебила его Руби. – Если мы ничего не услышим к концу второго часа, я сама отдам приказ выдвигаться.
Она помолчала.
– Сейчас возвращайтесь в свои коридоры и предупредите друзей, что энергии какое-то время не будет. Вы не должны сообщать им, как велика площадь поражения. Не говорите ни слова и о проблеме с воздухом. Люди и так напуганы, нет нужды подталкивать их к панике. Я все время буду слушать групповую перекличку по своему коммуникатору, так что можете сообщить, если столкнетесь с какими-либо проблемами.
Аттикус убрал коммуникатор в карман и включил фонарь.
– Что такое «Оазис» – спросила я, – и зачем нам идти в парк?
– «Оазис» – это аварийная программа улья, по которой соседние зоны обеспечивают энергией и воздухом пострадавшую, – объяснил Аттикус. – Бирюзовая и Аквамариновая зона не могут помочь всей Синей зоне без риска перегрузить собственные системы, поэтому сеть Оазиса накрывает только близлежащие парки. Сейчас все парки в Синей зоне располагают энергией, свежим воздухом и озерами, полными воды, которую можно отфильтровать и пить.
В парке должен быть свежий воздух! Я всегда считала парки местами для детских игр, для отдыха взрослых и вечеринок. И не понимала, что это еще и важная часть аварийной системы улья.
Нам с друзьями нужно лишь добраться до местного парка, и мы будем в безопасности. На двадцать седьмом уровне тоже должны быть старосты, которые позаботятся, чтобы мои родители и Грегас не пострадали. От облегчения у меня закружилась голова, но затем я вспомнила человека, который не сможет дойти до парка, и снова напряглась.
– Если «Оазис» даст воздух только в парки, то мне надо рассказать тебе о Форже. Он не в медицинском отделении, а… – Я замолчала и нахмурилась. – Кажется, я слышу чей-то крик. Это голос Риса?
Глава 15
Аттикус застонал и бросился бежать. Я помчалась за ним. Когда мы повернули за угол в наш коридор, я увидела на полу ряд фонарей. В их свете несколько фигур кричали одна на другую, а остальные столпились по другую сторону от ламп. Заметив нас, ребята мгновенно перестали орать друг на друга и напустились на Аттикуса.
– Наконец-то!
– Вас сто лет не было.
– Ты говорил, что вы уйдете на минуты, а не на часы.
– Вы правда думали, что сейчас подходящее время уйти вдвоем и пообжиматься?
Все кричали одновременно, поэтому я не знала наверняка, кто что сказал, но была практически уверена: реплика об объятиях исходит от Риса.
– Тихо! – рявкнул Аттикус.
Наступило недовольное молчание.
– Нам требовалось получить полную информацию о происходящем и решить, как лучше справиться с ситуацией, – сказал Аттикус. – Я думал, что если четырнадцатилетки могут терпеливо дождаться своих коридорных старост, то и семнадцатилетним можно доверять, но явно ошибался.
– Это все Рис виноват, – с горечью заметила Марго. – Сперва он смеялся над нашим страхом темноты, а затем начал рассказывать хеллоуинские истории.
– Он сказал, что сейчас, когда нет света, охотник за душами может привести сюда свою демоническую свиту. – Голос Линнет дрожал.
– Это не может быть правдой. – Каспер ободряюще похлопал ее по плечу. – В улье мы в безопасности.
– Конечно, в улье мы в безопасности, – подтвердила я. – Рис врал, чтобы вас напугать.
– Это нехорошо, – сказал Каспер.
– Нехорошо, – энергично вступила Шанна. – Рис нехороший. На самом деле, Рис – бесполезный кусок слизи.
– В кои веки я полностью с тобой согласен, Шанна, – отозвался Аттикус. – Если Рис причинит еще проблемы, я свяжу его и вставлю кляп.
– У тебя нет права мне угрожать, – заявил Рис.
– Честно говоря, есть, – возразил Аттикус. – В чрезвычайной ситуации у старост есть право принять любые необходимые меры против тех, кто устраивает панику.
– Забудь о Рисе, – потребовала Шанна. – Когда включится энергия?
– Скоро все вы должны получить сообщение на свои инфовизоры, – ответил Аттикус. – Но если вкратце, ситуация такова: в энергетической системе произошло крупное нарушение. Начались ремонтные работы, но они займут время.
– Сколько времени? – спросил Прейя. – Жутко пользоваться для освещения одними фонарями.
– И я уже проголодался, – прибавил Каспер. – Мой кухонный блок не работает, а я не хочу идти в общинный центр за едой в такой темноте.
– Сомневаюсь, что общинный центр продает сейчас еду, – сказал Аттикус. – Но у нас есть батончики из чрезвычайного запаса. Я получу их через минуту, но хочу, чтобы сперва все упаковали сумки. В какой-то момент в следующие час-два мы получим инструкцию двигаться, поэтому должны быть готовы.
– Двигаться? Зачем нам перебираться куда-то еще? – спросила Шанна. – Стоять здесь в темноте и так плохо. Мы не хотим бродить по чужим коридорам всего лишь с несколькими фонарями.
– Нам скажут уходить, потому что местное освещение не работает, – радостно заявил Каспер. – Его ремонт потребует много времени, поэтому улей пошлет нас туда, где есть свет.
– Ты совершенно прав, Каспер, – ответил Аттикус. – Мы пойдем туда, где свет работает. Сейчас каждый должен собрать сумку с основными вещами из расчета на пару дней. Идеально взять рюкзаки, поскольку нам потребуется нести бутылки с водой, фонари и другие аварийные припасы.
– Дней? – взвилась Шанна. – Это не может так затянуться. Как же наш районный праздник? Я состою в организационном комитете, и мы неделями готовились к торжеству.
– Уверен, энергетические службы сделают все возможное, чтобы решить проблему до Праздника.
Аттикус говорил так, словно был готов выйти из себя. Я не могла его винить. У нас имелись более серьезные причины для беспокойства, чем вечеринки. Джейсон сказал, что воздух начнет портиться по истечении четырех часов. Я пыталась высчитать, сколько времени у нас осталось, и волновалась о застрявшем в вентиляции Форже.
По правде говоря, Шанна не знала о проблеме с воздухом, а мы не могли ей объяснить. Руди была права, любое упоминание о нехватке кислорода может спровоцировать массовую панику.
– Теперь идите собирать сумки, – распорядился Аттикус. – Возвращайтесь через пятнадцать минут.
Ребята поспешили прочь со своими фонарями. Аттикус дождался, пока они уйдут, тихо застонал и привалился к стене.
– Ты в порядке? – спросила я.
– Нет, совсем не в порядке. – Аттикус вновь застонал. – Во время курса для старост мы проходили тренировки в темных коридорах, но я знал, что они продлятся всего двадцать минут. Гораздо сложнее справляться с темнотой, понимая, что она может затянуться не на один день.
Он помолчал.
– Я должен сохранять спокойствие и подавать пример остальным, но правда в том, что я чувствую, будто стены смыкаются надо мной. А еще эти тени. Ты замечала, что свет фонарей отбрасывает тени, которые движутся будто сами по себе?
– На самом деле, нет, но я же не боюсь темноты.
Аттикус пробежался пальцами по волосам.
– Мне не стоило соглашаться на уговоры Форжа и становиться его заместителем, но настоящая авария казалась совершенно невероятной. Даже произойди она, я считал, что Форж будет здесь и возьмет на себя ответственность. На тренировках стало очевидно, что он гораздо лучше меня справляется с темнотой.
– Кстати, о Форже, – начала я. – Боюсь, он соврал Шанне, когда сказал, что находится в медицинском отделении.
– Ты имеешь в виду, он отправился на какое-то затяжное плавательное мероприятие? Полагаю, Форж понял, что Шанна рассердится на него за исчезновение на несколько дней прямо перед Праздником, и солгал, чтобы избежать споров.
– Нет, – несчастным тоном ответила я. – Форж солгал, потому что полез на разведку в вентиляционную систему.
– Что? – взвизгнул Аттикус. – В утиль!
Я отчаянно всплеснула руками, показывая, чтобы Аттикус не кричал так громко.
– Я сказала Форжу, что это плохая идея, но он настаивал. Говорил, там интересно.
– У меня найдется для него несколько интересных слов, когда он вернется, – мрачно заявил Аттикус. – Я лучший друг Форжа, и он не рассказал мне об этом. Шанна – его девушка, но он и ее не предупредил. Почему ты в это влезла?
– Только потому, что единственный инспекционный люк вентиляции в нашем коридоре находится в моей комнате.
– Надо было отказаться и не разрешать Форжу баловаться с оборудованием.
– Я бы отказалась, если бы он потрудился спросить разрешения. Форж проскользнул в мою комнату, пока я была в медицинском отделении на девяносто третьем уровне. Я узнала об этом, лишь открыв дверь. Форж появился из дыры в стене, одетый в черное и с фонарями, притороченными к налобной ленте. Я до смерти испугалась.
– Значит, вот почему ты сменила дверной код, – пробормотал Аттикус.
– Да. Форж настаивал, что снова залезет в вентиляцию, пока я буду у родителей, и насколько я знаю, он еще там.
– Должно быть, Форж уже вышел. Даже ему не понравилось бы оставаться в системе целых двадцать четыре часа.
– Он не хотел задерживаться там так надолго, но Рис приклеил на место крышку инспекционного люка в моей комнате.
– То есть Рис запер Форжа в вентиляционной системе? Почему Форж не обратился за помощью в аварийные службы? – Аттикус покачал головой. – Нет, не утруждайся с ответом. Я могу догадаться. Форж слишком горд для этого.
– Он думал, что сможет найти другой люк и позвать меня на помощь.
– Должно быть, поиски другого люка оказались гораздо сложнее, чем ожидал Форж.
– Думаю, проблема не в поисках, а в том, как функционирует сам люк. Вентиляционная система явно очень запутана, а через решетки крышек ничего не видно.
Атткус вздохнул:
– Какова бы ни была проблема, сейчас Форж уже должен проголодаться.
– Он привел меня в свою комнату, и я положила там еду и питье в вентиляционную шахту. – Я пренебрежительно махнула рукой. – Это все ерунда. Для Форжа жизненно важна подача воздуха. Мы можем добраться до парка, а он нет.
– Вряд ли воздух станет для Форжа проблемой, – сказал Аттикус. – Как только все тысячи подростков из нашего района перейдут в парк, ремонтникам, людям, запертым в лифтах, и немногим дуракам вроде Форжа достанется масса кислорода.
Я обдумала его слова и немного успокоилась.
– Это правда, но я все равно думаю, что мы должны вызвать на помощь аварийные службы.
– Нет смысла звонить аварийщикам, – отозвался Аттикус. – Они не придут.
– Конечно, придут. Это их работа.
– Эмбер, в нашем улье сто миллионов человек. Десять миллионов из них в Синей зоне. Сколько народу, по-твоему, застряли сейчас в лифтах? Десять тысяч? Двадцать? Больше?
– Возможно, – беспокойно согласилась я.
– Теперь представь, что ты координатор аварийных служб, перегруженный просьбами о помощи. Ты пошлешь одну из своих групп на поиски мальчишки, добровольно рискнувшего отправиться на исследование вентиляционной системы, или освободишь дюжину пассажиров, без всякой вины застрявших в лифте?
Мне не нравились слова Аттикуса, но я понимала, что в них есть смысл.
– Мы даже не знаем, где именно сейчас Форж, – прибавил Аттикус. – Когда соберем вещи, мы позвоним ему и посмотрим, представляет ли он, где находится.
– Я бы лучше позвонила сейчас.
– Я отвечаю за доставку в парк всей нашей коридорной группы, включая нас двоих, – твердо заметил Аттикус. – Мы сложим сумки, а затем позвоним Форжу.
Я поспешила в свою комнату, вытащила из рюкзака плавательное снаряжение и побросала в него одежду и несколько дополнительных вещей. Когда я вновь вышла в коридор, там уже собралась почти вся наша группа. Большинство последовали инструкциям и взяли по одному рюкзаку. Немногие выбрали наплечные сумки побольше или ручную кладь.
– Похоже, не хватает Шанны, – сказал Аттикус. – Эмбер, ты не могла бы пойти и помочь ей собраться? Если это в человеческих силах, пожалуйста, ограничь ее одной сумкой, которая не…
Он осекся. Шанна, наконец, подошла. Она несла одну наплечную сумку – большую, но не смехотворно крупную. Послышалась россыпь звонков инфовизоров. Мы наконец получили новое сообщение от аварийных служб.
Марго прочитала его вслух:
– «Энергетические службы еще работают над восстановлением электричества в вашем районе. Скоро вам придется задействовать протоколы вторичного отклика. Ваши старосты сообщат вам, как приготовиться к этому этапу. Пожалуйста, сохраняйте терпение и беспрекословно подчиняйтесь инструкциям».
– Пока ждем, можно поесть, – предложил Аттикус. Он порылся в глубине склада, принес что-то похожее на маленькие пакеты с хрустящим печеньем и раздал их. Рывком я открыла один пакет, вгрызлась в угощение и нахмурилась. Каспер облек мои мысли в слова:
– Это не очень хороший хрустящий кекс.
– Боюсь, что батончики из аварийного запаса не очень вкусны, но больше у нас ничего нет, – откликнулся Аттикус. – Мы с Эмбер должны еще кое-что сделать. Вернемся через несколько минут.
– Сколько продлятся несколько минут на этот раз?
– Будем надеяться, гораздо меньше, чем в прошлый.
Мы с Аттикусом ушли по коридору, держа в руках фонари. Я оглянулась через плечо и увидела, что Каспер философски жует свой батончик, а остальные стоят вокруг и смотрят на приятеля. Я не знала, ждут они, не отравится ли он, или просто оттягивают момент собственного знакомства с печеньем
– Каспер справляется со всем гораздо лучше, чем я ожидала, – вырвалось у меня.
– Каспер верит, что улей позаботится о нем, – согласился Аттикуса. – В данных обстоятельствах это означает, что он безоговорочно доверяет мне. Я лишь надеюсь, что справлюсь и дальше.
Мы остановились в конце коридора. Я достала инфовизор, установила его в такой режим, чтобы и Аттикус мог присоединиться к беседе, и позвонила Форжу.
– Привет, Эмбер, – откликнулся он.
– Форж, где ты? – спросила я. – Ты понимаешь, что электричество отключено?
– Как ни странно, я понял, что электричество вырубилось, когда погасли лампы, – ответил Форж. – Если аварийные службы посылают инструкции по активизации вторичного отклика, то энергетикам, очевидно, потребуется несколько часов для ремонта, но не стоит обо мне беспокоиться. У меня есть еда и вода, а налобный фонарь проработает еще, как минимум, десять часов. Так что я могу подождать, пока электричество не вернется.
Аттикус наклонился и проговорил в мой инфовизор:
– Превосходный план, Форж. Есть лишь одна маленькая проблема. Электричества нет во всей Синей зоне, и ремонтные работы займут не часы, а дни.
После паузы Форж напряженно ответил:
– Это немного… некстати. Что с «Оазисом»?
– «Оазис» действует, – отозвался Аттикус.
– Тогда на самом деле проблем нет, – заметил Форж. – Когда лампы в налобном фонаре перестанут работать, будет неприятно, но я как-нибудь справлюсь.
– Конечно, проблема есть, – возразила я. – Мы должны сейчас же вытащить тебя из вентиляции. Где ты?
– Понятия не имею.
Аттикус наклонился и вновь вступил в разговор:
– Ты так говоришь, потому что гордость не дает позвать на помощь, или действительно не представляешь, где находишься?
– Я действительно не представляю, где нахожусь. Когда электричество отключилось, я исследовал участок вентиляционной системы, где свет регулируют датчики движения. Я прошел пол-лестницы вниз, когда все почернело.
– Пол-лестницы вниз! – в ужасе повторила я.
– Да, и я не мог воспользоваться фонарем, потому что убрал его в рюкзак, – продолжил Форж. – Я лез на ощупь и в итоге сумел спуститься с лестницы в горизонтальный лаз. Я решил, что лучше отойти немного от глубокого провала, прежде чем возиться с рюкзаком, но внезапно попал на крутой склон. И скользил по нему достаточно долго, а затем приземлился на ровную поверхность. Я понятия не имею, где нахожусь сейчас, и не думаю, что сумею подняться по тому склону.
– Ты сам не пострадал? – встревожилась я.
– Чуть-чуть.
Аттикус раздраженно фыркнул.
– Что значит «чуть-чуть»?
– Я порезал ногу обо что-то острое, когда скользил по склону. На самом деле, забавно вышло. Я соврал Шанне насчет пореза, а теперь действительно поранил ногу.
– Да уж, смешно до истерики, что вся Синяя зона сидит без света, а ты заперт в вентиляционной системе с порезанной ногой, – с горечью проговорил Аттикус.
– Я же сказал тебе, что рана несерьезная, – ответил Форж. – Порез довольно длинный, но выглядит поверхностным, и кровотечение уже остановилось.
Аттикус вздохнул.
– Жаль, что ты приземлился не на голову. В твоем черепе мало что можно повредить.
Послышался странный звук, похожий на металлический звон. Почему-то я посмотрела на потолок.
Аттикус достал свой коммуникатор из кармана, еще немного подкрутил ручку и вгляделся в экран.
– Мы получили инструкцию идти в парк.
Глава 16
– Я не собираюсь идти в парк и оставлять Форжа в одиночестве, – сказала я.
– Эмбер, ты пойдешь в парк, – хором откликнулись Аттикус и Форж.
– Ты не сможешь помочь Форжу, сидя в нашем коридоре, – продолжал Аттикус уже в одиночку.
– Я могла бы осмотреть территорию, покричать в вентиляционные отверстия, пока не найду его.
– Ты не можешь бродить одна в полной темноте, – возразил Аттикус. – И даже если бы могла, ты не найдешь Форжа. Он не просто на неизвестном расстоянии от нас по горизонтали, но и спустился по лестнице, то есть находится сейчас на пятьдесят первом уровне.
– Я еще и съехал по длинному склону, – прибавил Форж. – Думаю, я на пятьдесят третьем, но возможно, даже еще на уровень или два ниже. Эмбер, тебе придется забыть обо мне и помочь Аттикусу довести нашу коридорную группу до парка.
Я застонала.
– Ладно. Форж, мы позвоним тебе еще раз, когда окажемся в парке и обсудим, как тебе помочь. Удачи.
Я завершила звонок, и мы поспешили обратно к нашей группе, жаловавшейся на вкус батончиков и передававших по кругу бутылку с водой.
– Сейчас мы идем в местный парк, – объявил Аттикус.
– Почему в парк? – спросила Шанна.
– Потому что это эвакуационный центр нашего района, и в нем включена аварийная подача энергии. – Аттикус начал вытаскивать сумки из кладовки.
– Это значит, в парке будет свет? – с надеждой спросила Линнет.
– Да, – ответил Аттикус. – Сомневаюсь, что лампы будут гореть с полной солнечной яркостью, возможно, включится версия программы лун и звезд, но свет есть. Сейчас каждому придется нести свой фонарь, сумку, а также часть наших бутылок с водой и пищевых батончиков.
– Зачем нам тащить с собой столько груза? – спросил Рис. – В парке наверняка действует аварийная подача воды так же, как и энергии.
– В парке есть крупный аварийный водосборник, называемый озером, – отозвался Аттикус. – Если ты, Рис, не хочешь помогать нести бутылки, то можешь пить озерную воду.
– Мы не можем пить из озера, – возразила Марго. – В нем плавают рыбы и утки.
Аттикус вздохнул.
– Прежде чем пить, озерную воду профильтровали бы, но если мы возьмем с собой бутылки, то сперва можем опустошить их.
Из коммуникатора послышался голос Руби:
– Слушайте все внимательно. Наверняка вы уже получили инструкции отправляться в парк. Мы воспользуемся стандартным методом каравана, я подведу свою группу по очереди к северному концу каждого из ваших районов, чтобы вы могли к нам присоединиться.
Она помолчала.
– Моя группа готова выходить. Аттикус, надеюсь, ты слушаешь, поскольку сперва мы подойдем к одиннадцатому коридору, а затем передвинемся к тринадцатому, четырнадцатому и далее по очереди.
Аттикус нажал зеленую кнопку.
– Я слушаю, Руби.
– Хорошо. Моя группа уже направляется к одиннадцатому коридору.
Аттикус затянул ремешок коммуникатора на левом запястье.
– Эмбер, включи свой коммуникатор. Ты поведешь нашу группу, а я буду замыкающим.
Я покрутила ручку своего коммуникатора и проверила, что он работает. Рюкзак уже висел на спине. Я набросила на правое плечо сумку с пищевыми батончиками, взяла бутылку с водой в правую руку, а фонарь – в левую.
– Разве не восемнадцатилетки должны были взять ответственность на себя? – спросила Линнет.
– Должны были, но они все ушли на мероприятие для кандидатов лотереи. А значит, наша задача – позаботиться о младших подростках и отвести их в безопасное место. – Аттикус нагрузился бутылками с водой и фонарем, затем огляделся. – Может кто-нибудь понести последнюю бутылку?
– Я могу. – Каспер, уже обвешанный вещами, зажал дополнительную емкость под правой рукой.
– Каспер, если начнешь уставать, попроси кого-нибудь забрать бутылки. – Аттикус в последний раз быстро пересчитал нас по головам и кивнул. – Эмбер, веди нас.
Идя по коридору, я увидела, как в конце его появилась стайка горящих фонарей. А приблизившись, различила знакомые лица семнадцатилетних ребят из двенадцатого коридора. Я не знала их по именам, поэтому не понимала, кто из них Руби, пока мне не улыбнулась блондинка в инвалидном кресле.
– Привет, Эмбер, – сказала она. – Мы пройдем чуть дальше, а потом подождем, пока ты выстроишь свою группу вслед за нашей. Это очень широкий коридор, но большая часть пространства занята медленной лентой, идущей посередине. Я не хочу, чтобы кто-нибудь зацепился за нее в темноте, поэтому двинемся по одному.
Она призывно помахала рукой, и ее инвалидное кресло тронулось. Линия белых фонарей проследовала за ней мимо нашего коридора и остановилась. Я уже собиралась вести к ним нашу группу, когда из коммуникатора донесся голос Аттикуса.
– Руби, хочешь, я принесу из нашей аварийной кладовки кресло с ручным управлением?
– Мы взяли с собой наши, – ответила Руби. – Но надеюсь, зарядки моей коляски хватит, чтобы добраться до парка. А затем мне придется пользоваться ручным управлением. Вы могли бы притащить и свои кресла. Они пригодятся для перевозки тяжелых бутылок с водой. Аттикус застонал.
– Почему я об этом не подумал? Эмбер, подожди минуту, пока я схожу за креслом.
Послышался лязг, а затем грохот.
– Каспер, поставь, пожалуйста, свой груз на кресло и кати его.
После короткого молчания Аттикус заговорил вновь:
– Прости за задержку, Руби. Теперь мы готовы идти. Эмбер, веди нас к остальным.
Я двинулась с места и поразилась, услышав позади звук охотничьего рога. Я повернулась посмотреть, что происходит, и тут как будто из ниоткуда выпрыгнула фигура. Она была закутана в черный плащ и носила красноглазый шлем охотника за душами.
Глава 17
Все остальные закричали при виде кошмарной фигуры, уронили сумки с бутылками и бросились бежать обратно в наш коридор. Я бы тоже убежала, но меньше двух дней назад меня испугал Форж, появившийся из дыры в стене моей комнаты, а всего несколько часов назад я разговаривала с актером, игравшим охотника за душами.
Я не могла поверить, что существо из хеллоуинских мифов действительно появилось в нашем коридоре. Более вероятным казалось, что кто-то из группы нацепил старый костюм, и я без труда вспомнила, кто наряжался охотником за душами в прошлый Хеллоуин. Лишь один из нас был настолько глуп и жесток, чтобы устраивать подобные дьявольские трюки.
– Это всего лишь Рис! – завопила я.
Марго зацепилась за сумку с пищевыми батончиками из аварийного рациона и распростерлась на полу коридора. Охотник за душами стоял над ней, размахивая полами черного плаща и смеясь над ее попытками отползти. Я воспользовалась бутылкой воды в правой руке как оружием, метнув ее со всей силы в ноги охотнику так, что он грохнулся на пол.
– Это всего лишь Рис! – снова проорала я. – На нем костюм с прошлого Хеллоуина.
Люди разбежались по всему коридору, большинство из них еще держали фонари. Ближайшие услышали меня и оглянулись. Рис попытался встать, поэтому я кинула фонарь на пол и прыгнула сверху на хулигана.
Рис сбросил меня, отчего я полетела в стену, но мне удалось стянуть с него красноглазый шлем. Сейчас все разглядели его лицо в свете моего фонаря, и Марго с Аттикусом ринулись мне на помощь. Марго схватила Риса за волосы и начала бить головой об пол. Мне пришлось вмешаться, пока не случилось непоправимое. Лицо Аттикуса пылало от смущения и бешенства, он, задыхаясь, прокричал:
– Я накладываю на Риса арест, пока мы не передадим его безопасникам. Мне понадобятся веревки или ленты, чтобы его связать.
– Передать меня безопасникам? – Сейчас Рис казался испуганным. – Ты не можешь этого сделать. Ты слишком сильно реагируешь на безобидную шутку.
– Безобидную шутку? – яростно повторил Аттикус. – В твоих действиях нет ничего безвредного или смешного. Ты перепугал всех и бросил в стену человека, недавно пережившего травму головы.
Аттикус беспокойно повернулся ко мне.
– Эмбер, как ты?
Я так разозлилась на Риса, что совершенно забыла о необходимости беречь голову. Я подняла руку и проверила сгусток клея в волосах.
– Думаю, все в порядке.
Во время драки я слышала голос Руби из своего коммуникатора. Сейчас она заговорила вновь:
– Что у вас происходит? По какому поводу крики?
Аттикус выдернул из кармана коммуникатор и отозвался:
– Пока я ходил за инвалидным креслом с ручным управлением, Рис решил, что будет очень смешно ускользнуть в комнату, натянуть старый хеллоуинский костюм и выпрыгнуть на людей, притворившись охотником за душами. Моя группа разбежалась по коридору, роняя вещи. Надеюсь только, что фонари не разбились.
– В утиль! – сказала Руби. – Мы вернемся и заберем у тебя Риса, а ты созови обратно своих людей.
Подбежала Прейя с мотком ленты. Аттикус опустился на колени рядом с Рисом и стянул его запястья.
– Я так не смогу дойти до парка, – запротестовал Рис.
– А я не уверен, что нам вообще стоит брать тебя в парк, – резко заявил Аттикус. – После всех причиненных тобой проблем я могу просто запереть тебя в аварийной кладовке, а позже безопасники тебя заберут.
– Все вы сподличали, послав за мной взвод телепата и исключив меня на Праздник, – заныл Рис. – Ты не можешь винить меня в том, что я захотел немного отыграться.
– О, могу, – ответил Аттикус. – Еще как могу.
– Я тоже могу обвинить тебя. – Шанна протянула Аттикусу полоску ткани. – Думаю, тебе стоит заткнуть Риса вот этим.
– Хорошая мысль. – Аттикус соорудил из тряпки кляп, а затем встал. – Внимание всем, перекличка.
Когда Аттикус начал называть имена, я заметила, как Марго украдкой приблизилась к лежавшему на полу Рису и пнула того под ребра. Я не могла ее в этом винить, но подумала, что придется вмешаться, если это повторится, но тут меня отвлек Аттикус, повторивший одно из имен.
– Линнет? Кто-нибудь видит Линнет?
Тишина.
Аттикус нахмурился, назвал три последних имени и получил отклики, затем попробовал вновь покричать Линнет, но безуспешно.
– Кто-нибудь знает, что произошло с Линнет в момент паники?
