Текст книги "Белый Дракон (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Она подошла к двум сбежавшим вампирам.
Избавив их от голов, она вытерла лезвие о штаны наиболее опрятного из них, и вложила меч в ножны.
Затем она вернулась за мечом, который уронила, и сделала то же самое, используя бархатное платье вампирши, которой удалось её укусить.
Вложив в ножны второй клинок, она вернулась к передней части обелиска.
Алексис посмотрела на Красного Дракона, который оставался внутри своего пузыря из шипящего красного и оранжевого света. Как и вампир с ненавистью во взгляде, он смотрел на неё так, словно фантазировал о расчленении её канцелярским ножом и парой пластиковых ножниц.
Оглядев его, она снова вынула из кобуры пистолет, нацелив на него.
Не оглядываясь через плечо, она обратилась к Белому Дракону.
– Ну что? – спросила Алексис, нажимая спусковой крючок, чтобы снять с предохранителя. – Ты решил?
Несколько секунд никто не отвечал.
Глава 20. Красный Дракон
– Я думал, у меня есть восемь минут… – пробурчал король Странников, проверяя браслет на запястье. – Прошло всего пять. Максимум.
– Брат, – с предупреждением проворчал Борген.
Алексис оглянулась, удерживая пистолет чётко нацеленным на Красного Дракона, который пристально смотрел на неё из-за извивающегося красно-оранжевого поля.
Все самодовольные и игривые усмешки в её сторону прекратились.
Маска веселья стёрлась с его лица, и теперь он смотрел на Алексис с неприкрытой ненавистью, полностью лишённой сопереживания.
У неё возникли нешуточные, сильные сомнения в том, что его хоть как-то волновало, что она сделала с его людьми. Нет, она подозревала, что ненависть порождена тем, что она его обманула.
Наверняка у него кипела кровь от того, что Алексис оказалась не настолько тупой, как он сам того желал.
– Боже, как твоя жена не грохнула тебя за все эти годы? – с отвращением произнесла она.
Красный Дракон смотрел на неё с чистой ненавистью.
Что касается самой Алексис, то ей было трудно принять его реакцию на свой счёт, даже чисто эмоционально. Это всё равно, что злиться на акулу, потому что та сожрала твою ногу. Акула всегда остаётся акулой. Этот мудак будет всё таким же мудаком. Он хотел убить её, потому что она не играла по его маленьким правилам.
В то же время она не могла осуждать мать Кэла.
В конце концов, это не Алексис была замужем за этим парнем.
Она не родила от него двоих детей.
Кроме того, перед ней сейчас был постаревший, более ленивый и высокомерный Красный Дракон. За все эти годы издевательств над Светоносными он мог стать более мягкотелым, думая, что он сильнее только из-за того, что держал их изувеченными, в цепях и ошейниках.
Тех, кого обучали бороться.
– Ты можешь заткнуть её? – прошипел старый король, глядя на сына. – Это вообще возможно – прекратить проклятое нытье? Как ты это терпишь?
Алексис слегка улыбнулась, оглядываясь на Кэла.
Кэл моргнул, и на его лице проявилось понимание.
– Ты знала, – сказал он. – Ты знала, что мой отец слышит твои мысли через меня. Боги. А я-то думал ты слетела с катушек. Что ты и правда раздумывала пойти с ним, даже если на секунду. Я задавался вопросом, почему ты вдруг так испугалась вампиров, хотя раньше говорила мне, что регулярно зачищала их гнезда в Лос-Анджелесе…
Он хмуро переводил взгляд между ней и отцом.
Настоящее неверие тронуло его голос, из которого ушло всякое притворство.
– Но Алексис, откуда ты знала? Как, во имя вселенной, ты могла знать, что он способен читать твои мысли?
Почему-то из-за того, что он назвал её по имени, по её настоящему имени, которое ей дали, без всякой фамилии или добавления слов «милая», «возлюбленная» или «дражайшая», это обращение показалось ей более интимным, чем всё, что он когда-либо говорил прежде, даже когда они были в постели.
Это прозвучало настолько лично, что Алексис отвела взгляд.
Нехотя пожав плечами, она нарочно перевела взгляд на его отца.
Несмотря на всё происходящее, прицел её пистолета не дрогнул.
Прицел всё так же был сосредоточен на его лице.
– Я знала, что это был кто-то, – сказала Алексис, обращаясь к Кэлу. – Я не знала, кто именно. Не наверняка. До того момента, пока он не предстал прямо предо мной.
Снова воцарилась тишина.
Затем Алексис вздохнула.
– Ну? – поинтересовалась она. – Что мы будем с ним делать? Ты же понимаешь, что опустив щит, он сразу попытается убить меня. Или тебя. Или нас обоих. А потом, если нам не удастся его убить или хоть как-то нейтрализовать, он попытается убить всех остальных.
Молчание за её спиной сгустилось.
Затем Борген что-то очень тихо сказал Кэлу, но Алексис не смогла разобрать слова.
Что бы это ни было, она чувствовала за этим большое напряжение. Кэл раздражённо выдохнул, когда его друг и личный охранник закончил говорить.
– Может и так, – произнёс Кэл на Общем языке вместо родного диалекта, который использовал Борген. – Но она не ошибается, брат. Нельзя рассчитывать, что он не попытается снова, если мы его отпустим. Я имею в виду, не просто убить нас. Я имею в виду, сжечь весь наш мир дотла…
– Вы не можете говорить всерьёз, мой король! – отрезал Борген. – Вы хоть представляете, какими сложными будут политические последствия королевского отцеубийства?
На этот раз более холодным бормотанием раздался голос Девина.
– Сложные политические последствия? Серьёзно? Возможно, это ты не совсем в своём уме.
– Он король, – прорычал оборотню Борген. – Может быть, тебе не стоит говорить о вещах, в которых ты абсолютно невежественен, дружок.
Он повернулся к Кэлу.
– Выслушайте меня, мой король… мой брат. Я умоляю. Это слишком опасно!
– Нет, – голос Кэла прозвучал более расслабленно, но внутри слышался стержень. – Нет. Думаю, тут я согласен с волком.
– Ты сделаешь из него мученика, – рявкнул Борген. – Тогда он станет ещё опаснее!
Голос Кэла зазвучал суше.
– Нет, Борген, – сказал он. – Нет. Не станет. Никакое мученичество не будет таким же опасным, как мой живой отец. Поверь мне.
Когда Борген начал говорить, Алексис обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кэл вскинул руку, заставляя его замолчать.
– Нет, – повторил он с предупреждением. – Поверь мне. Мой отец не из тех, кто опаснее мёртвым, чем живым. Он, без всяких сомнений, более опасен живым. Значительно. В разы опаснее. Кроме того, никто прямо сейчас не сможет заменить его среди фанатиков, которыми манипулируют Иные… нет ни одного подхалима или социопата его уровня.
– В конце концов, кто-нибудь найдётся… – прорычал Борген.
– Да, – резко ответил Кэл. – Да, найдётся. Но не сегодня, Борген. И, возможно, не в ближайшие годы. Если нам повезёт, то и не в ближайшие десятилетия. По крайней мере, это выиграет нам время.
Воцарилось молчание.
Алексис снова наблюдала за Красным Драконом, который слушал их разговор с леденящей ухмылкой на лице.
Когда он услышал последние слова Кэла, эта усмешка отразилась в его голосе.
– Значит, будет отцеубийство? – произнёс он, повысив голос. – Ты сможешь убить собственного отца? Короля по рождению и по праву? Того, кто отдал тебе этот трон, когда ты был всего лишь щенком? Того, кто служил нашему народу и говорил от имени Древних несколько сотен лет?
– Того, кто вполне легко предал Древних, – холодно сказал Кэл. – Того, кто предал собственную расу. О, и к слову, того, кто избивал меня годами, позволял другим использовать меня и с рождения говорил мне, какое я дерьмо. Того, кто убил мою мать прямо у меня на глазах… это после того, как много лет так жестоко истязал её, настолько, что я даже был счастлив за неё, когда понял, что она умерла. Того, кто сломал разум моей любимой сестре. Того, кто продал наших людей инопланетной расе, чтобы отомстить сыну, который не сдержал клятву…
К концу в голосе Кэла не осталось ничего, кроме отвращения.
– Боги Всевышние. Думаю, я окажу нашему народу большую услугу, если убью тебя.
И всё равно Алексис вздрогнула.
Что-то в перечислении Кэла сделало это всё реальным.
Этот мужчина, этот Странник… он был отцом Кэла.
Психопат или нет, но он был его отцом.
Выдохнув от осознания этого, она сжала челюсти.
– Не думаю, что смогу сделать это, – объявила Алексис, и её голос прозвучал скорее раздражённо, чем сердито. Он продолжала держать пистолет направленным на него, но в основном из предосторожности. – Не думаю, что смогу убить его, Кэл.
Она смотрела на Красного Дракона, выдыхая.
– Я не могу, – поправилась она. – Я не могу убить его.
– Что? – в голосе Кэла прозвучало изумление. – Ты только что убила…
– Он твой отец, Кэл, – произнесла Алексис, всё сильнее и сильнее раздражаясь на себя с каждой минутой, но будучи не в силах избавиться от уверенности в своей правоте. – Я не могу убить твоего отца. Если ты всё окончательно решил, то тебе самому придётся спустить курок.
Она замолчала, позволив ему подумать об этом несколько секунд.
– Но ты не сделаешь этого, – добавила она выразительно. – Потому что ты – не он.
Она оглянулась через плечо на Кэла, встретившись с ним взглядом.
– …И потому что он твой отец, – закончила она.
Повисло тяжёлое молчание.
Алексис снова сосредоточилась на Красном Драконе, наблюдая, как он смотрит на неё тем хитрым, более проницательным взглядом. Она знала без малейших сомнений, что из-за её слов Кэлу он только что снова решил, будто она слаба. Без сомнения, он так же сочтёт слабаком и Кэла, если тот не убьёт его. Чёрт, да он бы всё равно счёл его слабым, если бы тот не замучил его до смерти бензопилой.
Трудно было воспринимать это лицо красивым теперь, после того, как он заговорил.
В действительности он не очень-то похож на Кэла, решила Алексис.
На самом деле, он ни капельки не похож на него.
Кэл выдохнул даже громче и раздражённее, чем она.
– Тогда что, чёрт подери, нам с ним делать? – рявкнул младший дракон, разгневанно махнув рукой в её сторону. – Как нам не дать ему поубивать всех в ту же секунду, когда мы выпустим его из поля зрения?
Алексис нахмурилась, глядя на Красного Дракона.
После паузы она расправила плечи и поджала губы.
– У тебя есть ещё один из тех ошейников? – спросила она.
Глава 21. Нет выбора
Борген нанёс удар одним из тех длинных, искрящихся прутов, чтобы заставить его опустить магический щит.
Большой Странник с широкими плечами вонзил металлический стержень прямо в магическую сферу, одновременно бормоча заклинания.
Борген ударил сверкающим сине-зелёным концом прута прямо в центр груди Красного Дракона, поставив старого короля на колени.
На этом Борген не остановился.
Он продолжал бить отца Кэла прутом даже после того, как защитное поле пало, и даже когда это явно тревожило его самого. Борген избивал старого короля снова и снова, пока Красный Дракон не распластался по кафельному полу, задыхаясь от боли и почти потеряв сознание.
Красный Дракон лежал на полу почти в позе эмбриона, когда двое Странников из охраны Боргена защёлкнули серо-зелёный ошейник на его шее.
Когда они это сделали, старый король, Красный Дракон, яростно зарычал.
На мгновение магия заструилась по его рукам.
Ярче всего она засветилась в его светло-золотистых глазах.
Затем лицо старика исказилось, он застонал, а потом завопил от ярости и боли, зажмурив глаза, когда ошейник вырубил его, заставив упасть обратно на плиточный пол.
На этот раз он действительно потерял сознание.
К счастью, всего на несколько секунд.
Боль и, возможно, унижение от того, что его нокаутировали одним из его собственных орудий усмирения, казалось, убедили предыдущего правителя в тщетности побега, по крайней мере, до тех пор, пока на нём надет ошейник. Он больше не пытался использовать магию. Он даже не сопротивлялся, когда его подняли на ноги и начали защёлкивать наручники на запястьях, бицепсах и бёдрах.
Они не сковали его ноги полностью, чтобы он мог идти с ними по пещерам.
Кэл сказал ей, что набедренные кандалы не дадут ему побежать.
Он не уточнил, каким способом.
Алексис смотрела, как трое охранников заканчивают проверку всех кандалов.
Та же троица окружила его, пока Борген с опаской оглядывался на них, всё ещё держа в руках длинный чёрный прут с искрящимся магическим пламенем, обвивающим конец.
Отвернувшись от них, Алексис взглянула на Девина и Джулс, просто чтобы проверить их. Увидев, что они смотрят на неё, она приподняла бровь в немом вопросе.
Девин фыркнул, закатив глаза.
Джулс выглядела как будто встревоженной, словно хотела убраться отсюда к чёртовой матери.
Оба их выражения передавали примерно одно и то же сообщение, с которым Алексис склонна была искренне согласиться.
Пора уходить.
Уже давно пора убираться отсюда.
Алексис взглянула на Кэла и заметила, как он изучает чёрное каменное основание обелиска.
Должно быть, он почувствовал её взгляд, потому что обернулся и сначала бросил циничный взгляд на отца, а затем на неё.
– Тебе правда стоило застрелить его, – сообщил он ей. – И, вероятно, отрубить ему голову. Пусть он и мой отец, но ещё он чертовски опасен. И то, что я сам не могу этого сделать, вовсе не означает, что я на тысячу процентов не верю, что кто-то другой не должен.
Алексис мрачно кивнула.
Она знала, что он прав.
Но всё равно пожала плечами.
– Тогда может тебе стоит подыскать кого-нибудь, с кем ты не спишь, – сказала она. – И попросить их.
Кэл сощурил глаза, но не из-за гнева.
Она отвернулась от его пытливого взгляда и снова передёрнула плечами.
– Я не могла, – просто сказала Алексис. После паузы она добавила: – Почему ты не приказал сделать это кому-нибудь из своих людей? Или не нашёл себе спутницу жизни, которая больше походила бы на социопата?
Кэл на это тоже ничего не ответил.
Однако, когда она взглянула на него, пытливость в его глазах усугубилась.
Поняв, как она обозначила себя, Алексис решила не зацикливаться на этом и почувствовала облегчение, когда он позволил ей.
– Ну? – спросила она. – Мы можем идти?
Он перевёл взгляд на отца, и в его глазах снова появился холод.
– Да, – ответил он.
Когда он не сдвинулся с места, Алексис махнула головой Джулс и Девину, чтобы они следовали за ней. При этом она услышала, как Кэл бормочет что-то себе под нос.
– Возможно, мне всё-таки придётся это сделать.
Она улыбнулась, слегка покачав головой, но не стала спорить.
После небольшой паузы она оглянулась и увидела, что Кэл идёт прямо за Джулс и Девином.
Он встретился с ней взглядом, когда она посмотрела на него.
– Это здесь? – прямо спросил он, глядя на обелиск, когда они проходили мимо отрубленной головы одного из вампиров. – Я знаю, что это где-то здесь, но я никогда не приходил сюда лично, поэтому надеюсь, что ты найдёшь это для нас, Светоносная.
Он замолчал, а потом снова попробовал выведать:
– Так это здесь? В данной чёрной каменной штуковине?
Алексис заколебалась, взглянув на Красного Дракона.
Но потом поняла, что это не имеет никакого значения.
Она один раз покачала головой.
– Нет, – ответила она ему. – Но близко.
Алексис нерешительно кивнула в сторону отца Кэла.
– Серьёзно, – произнесла она. – Что мы будем с ним делать? – в её голосе зазвучало предупреждение. – Он не должен идти с нами дальше. Он должен остаться здесь. Или кто-то должен увести его обратно на поверхность… так ведь?
Кэл хмуро посмотрел на отца.
Затем он оглянулся на неё и сжал челюсти.
– Для этого уже слишком поздно, – сказал он. – Ты не знаешь его. Он уже слишком много видел. Если он когда-нибудь получит возможность использовать портал, то он бы перевернёт каждый камень в его поисках. А сейчас, когда он приблизительно понимает, где находится портал, остаточные детали вряд ли имеют значение.
– И…? – произнесла она, нахмурившись. – Тебя это устраивает?
Кэл пожал плечами.
– Какой ещё вариант у нас есть? Или мы снова возвращаемся к спору о том, кто из нас убьёт его?
Алексис выдохнула с неодобрением.
У неё не нашлось для него хорошего ответа.
Когда она промолчала, Кэл отвернулся.
Он смотрел на отца с явным гневом в глазах.
– Мы возьмём его с собой, – сказал он через мгновение. – Без вариантов.
– Что? – Девин уставился на него, уперев руки в свои узкие бёдра. – Ты свихнулся?
Кэл мрачно посмотрел на него.
Возможно, Алексис впервые не услышала ни намека на сарказм или насмешку в его низком голосе, когда он обратился к её другу-оборотню.
– Может быть, – сказал он. В его взгляде и голосе она чувствовала искренность. – Но я не вижу, чтобы у нас был выбор, Девин. Если мы оставим его, пусть даже с тремя охранниками… даже с пятью охранниками… чертовски велик шанс, что по возвращении мы наткнемся на пять мёртвых охранников и один сломанный ошейник.
Девин моргнул, глядя на него.
– Мы берём его с собой, Девин, – повторил Странник. – Это единственный вариант.
Несколько секунд Девин мог только смотреть на него.
Судя по выражению его лица, он был слишком ошарашен, чтобы хоть что-то ответить.
Глава 22. Шёпот в темноте
Алексис привела их к участку стены, где почувствовала портал.
Однако в этот раз она не смогла открыть дверь.
Это не удалось ни Джулс, ни Боргену, ни кому-либо из Странников.
Кэл по какой-то причине держался позади – возможно, чтобы посмотреть, кто ещё, кроме него, может открыть дверь. Он предпринял попытку самым последним.
В итоге оказалось, что на данном этапе их пути получить доступ мог только король.
Кэл даже не произнёс никакого заклинания; по крайней мере, Алексис этого не увидела.
Он приложил руку к середине вибрирующего участка камня и закрыл глаза.
Алексис не заметила, чтобы его губы шевелились.
Она не почувствовала, чтобы он притягивал магию Странников из каких-то неведомых пространств. Вместо этого после долгого мгновения тишины в центре его груди появилось бледное фиолетовое свечение, пробивающееся сквозь его плоть и кожу.
Свет вспыхнул, становясь ярче.
В конце концов, он стал таким ярким, что вырвался из центра груди Кэла и озарил этот участок стены. Он собрался в ключевидное отверстие и как будто вонзился в камень.
Послышался отчётливый щелчок.
Затем толстая, широкая, отшлифованная каменная панель, примерно три метра в высоту и два в ширину, начала отодвигаться. Вместо того, чтобы распахнуться внутрь, как дверь в последнем туннеле, эта дверь отодвинулась прямо в сплошной с виду камень, сливаясь со стеной.
Кэл оглянулся на Алексис, выгнув бровь, и она невольно улыбнулась в ответ. Когда он отвесил размашистый поклон, показывая ей проходить вперёд, она фыркнула от смеха.
После этого она вошла в тёмный проём, за ней тут же последовал фейри-огонь Джулс, который по-прежнему парил над их группой. Он пролетел вокруг нескольких фигур, включая отца Кэла, метнулся вперёд и завис в трёх метрах от Алексис, продвигаясь вместе с ними, пока они уходили глубже в тёмный каменный проход.
На этот раз туннель оказался коротким и прямым.
Ещё до того, как свет фейри завис перед ней, Алексис ясно увидела в конце свет вместе с овальным выходом.
Ещё она услышала шум воды.
Она не потрудилась указать на это остальным членам группы, но так сильно хотела побыстрее добраться до места назначения, что ускорила шаг, чувствуя, как колотится сердце в её груди. Она не позволяла себе прошептать слова, не специально, и даже не про себя… даже зная, что Красный Дракон больше не может услышать её с ошейником на шее.
И всё же её разум тихо промолвил эти слова, будто против её воли.
«Возвращение домой».
Она возвращалась домой.
Алексис вздрогнула, улыбаясь в темноте, а её шаги стали ещё шире.
Внезапно это показалось возможным.
У неё появилось ощущение, что это и правда могло случиться.
Существовал миллион сложностей, всевозможных опасностей, вопросов без ответов, и даже потенциальных катастроф и апокалипсисов, которые она не до конца понимала… но намеревалась обдумать всё, как только они вернутся в её дом на Голливудских холмах. И желательно она обдумает это, лёжа в ванной с бокалом вина в руке, а на экране над ней будет крутиться отвратительный фильм.
Не здесь.
Не в этом месте.
При этой мысли Алексис украдкой посмотрела на Кэла, идущего рядом с ней.
Впервые до неё дошло, что он, скорее всего, не пойдёт с ней.
Помрачнев от этой мысли, она слишком долго удерживала на нём свой взгляд.
– Я буду навещать, – пообещал он.
Алексис нахмурилась.
У неё возникли сомнения по этому поводу.
Она ничего не сказала, и он улыбнулся ей.
Она увидела лёгкую грусть в его глазах, но об этом Кэл тоже промолчал.
– В другой раз, Светоносная, – произнёс он смягчившимся голосом. – Я уверен в этом.
У неё неожиданно перехватило горло, но она лишь кивнула.
– Разве ты сомневаешься? – спросил он ещё мягче.
Алексис задумалась об этом. Она как следует поразмышляла об этом.
Она старалась мыслить объективно, чтобы дать ему честный ответ.
Затем позволила раскрыться своему восприятию Светоносной, чтобы честно ответить на вопрос.
Когда это произошло, ответ поразил её.
– Да, – ответила Алексис с абсолютной уверенностью в голосе. – Да. Я тоже уверена.
Кэл одарил её одной из своих лёгких улыбок уголком рта.
– Хорошо, – пробормотал он.
Они достигли конца туннеля, и Алексис остановилась. Стоя у проёма, она огляделась, поражённая внезапным, неожиданно ярким светом.
Однако впервые с тех пор, как они ушли из зала с обелиском, её чувства Светоносной вспыхнули и стали посылать тревожные сигналы.
Что-то не так.
Что-то, связанное с этим светом.
Что-то не так с самим светом.
Алексис попыталась использовать свои чувства Светоносной, чтобы лучше понять это, но простое прикосновение своей сущностью к свету заставило её стиснуть зубы до скрипа, и она не могла понять, в чём дело. Она попыталась во второй раз, и снова произошло то же самое.
Хуже того, она не могла определить источник света.
Что-то высоко над тем местом, где она стояла, генерировало его, но подняв голову, Алексис ничего не увидела. Ничего, кроме странно яркого, но в то же время трудно различимого света, который, казалось, исходил из самого воздуха.
Как только её глаза адаптировались, она поняла, что имеет дело с чем-то чертовски странным.
Вид с конца туннеля был… необычным.
Мягко говоря.
Перед ней тянулась узкая дорожка, сделанная из того же камня, что и стены пещеры.
Она образовывала изящный, арочный мост между тем местом, где они стояли, и каменным островком посреди причудливой круглой пещеры. Вокруг этого острова плескались и бурлили тёмные воды, словно питаемые бушующим океаном.
Алексис понятия не имела, откуда прибывала эта вода.
Она сомневалась, что источником являлась река, протекавшая возле здания парламента.
Алексис точно знала, что источником был не океан и не река, а какое-то подземное, скоротечное море, которое собирало и вытягивало воду изнутри пещер.
Каким бы ни было его происхождение, оно выглядело опасным под узким мостом.
Она смотрела, как тёмная волна разбилась о крутые склоны стен рва. Она несколько раз наблюдала, как волны поднимаются так высоко, что брызги разлетались по чёрному каменному мосту. На её глазах одна волна поднялась так высоко, что обрушилась сверху на мост.
Если бы там кто-то стоял, то его бы с лёгкостью снесло.
Нахмурившись, Алексис оглянулась на остальных, но обнаружила, что они уставились на то же зрелище.
Алексис снова перевела взгляд на остров, но не на воду вокруг, а на то, что находилось на самом острове – то, что занимало всю площадку посреди бушующего рва.
Это сооружение не было обелиском, как в предыдущем помещении.
Оно не было сфинксом.
Вместо этого там стояла полноразмерная пирамида.
Высокий прямоугольный проход находился прямо напротив другого конца узкого моста и вёл в основание пирамиды. Дверь, охраняемая двумя богоподобными фигурами с собачьими головами в странной одежде, которые расположились по обе стороны от узкого прохода, искрилась магией, видимой для её сенсоров Светоносной даже с расстояния примерно пятидесяти метров.
Как и обелиск, пирамида была огромной.
Не такого размера, как Великая пирамида в Гизе, но сооружение было настолько высоким, с довольно широким основанием, что Алексис ошеломлённо смотрела на нетронутые, насыщенно чёрные поверхности.
Она не могла не задуматься о самом камне, который, по всей видимости, архитекторы использовали и при создании обелиска. Чем бы этот материал ни являлся, он мерцал, как чёрное стекло, а при попадании на него света отливал зелёным и фиолетовым.
Вся пещера гудела, вибрировала и мерцала, словно живая.
Она отличалась от пещеры на Пенанге.
Вибрация была схожей, но что-то в этой гулкой, потрескивающей, мерцающей вибрации вызывало беспокойство, хотя в горах Малайзии Алексис ничего подобного не ощущала.
Это беспокоило её хотя бы потому, что ощущалось слишком знакомым.
Ещё это было громче.
Здесь, в отличие от главных врат на Земле…
…гул был оглушительным.
У Алексис возникло ощущение, что ей придётся кричать, чтобы её услышали.
При этом она чувствовала, как какая-то её часть напрягается, пытаясь расслышать то, что скрывается за гулом.
Взглянув на Кэла, а затем на Боргена, Джулс и Девина, Алексис ободряюще улыбнулась им всем. Затем, не дожидаясь эффекта от её улыбки, она пошла вперёд, осторожно ступая на каменный мост. Поверхность была около метра в ширину, но выглядела скользкой, и ещё она не забывала о волне, захлестнувшей мост сверху.
Она сосредоточилась на пирамиде впереди, краем глаза наблюдая за водой, пока размеренно шла по чёрному камню, осторожно переставляя ноги.
Она чувствовала, как остальные медленно следуют за ней.
Преодолев примерно половину пути, Алексис ощутила, как что-то пошло не так.
Сначала это было неуловимым, но потом ощущение стало таким явным, что она остановилась как вкопанная.
Она подняла взгляд вверх, стоя посреди узкого каменного моста, и стала вглядываться в тускло освещённый потолок, поначалу даже не понимая, что именно хочет там рассмотреть.
Алексис почувствовала их раньше, чем увидела.
Мгновение спустя она смогла их разглядеть.
Серебристые нити извивались по всему куполу потолка.
Они с влажным блеском ловили отблески невидимого источника света.
«Нет…» — исправил её разум.
Нет. Всё было не так.
Они не отражали свет от чего-то ещё в этой комнате.
Они сами являлись этим светом.
Несмотря на то, что они находились в нескольких сотнях метров над ними, покрывая чёрный, отражающий камень подобно стене из кишащих змей, они являлись источником странного света, освещавшего пещеру. Этот свет гудел вокруг Алексис даже сейчас, несмотря на то, что в помещении было относительно темно.
Её поразило то, как этот свет скорее затемнял, нежели освещал.
Он искажал восприятие, как будто заставляя её вглядываться сквозь деформированное стекло.
Смотря прямо на этих извивающихся змей, Алексис испытывала тошноту, словно её точно сейчас вырвет. Она изо всех сил пыталась думать вопреки этому чувству, вопреки этому металлическому блеску.
Она пребывала в ужасе от того, насколько туманным стало её сознание за те несколько секунд, пока она смотрела на свет, на переплетающиеся, тошнотворные, корчащиеся формы.
Теперь она знала, что это.
Алексис уже видела этот свет прежде.
Она сталкивалась с живыми, извивающимися металлическими нитями ещё на своей версии Земли, хотя они не были такими внушительными или разумными.
Она видела, как они вплетались в спины, головы, животы и сердца тех дымчатых существ в Старом зоопарке в Гриффит-парке. Она видела, как они обвивали её собственные руки и кисти, обвивали её пальцы и горло, пытаясь затащить в открытый портал.
Они питались ею. Они пытались осушить её, чтобы притянуть к себе.
Они почти её схватили.
В тот раз её спасли её мечи и Кэл.
Её дыхание участилось, пока Алексис прислушивалась к гудящему, вибрирующему гулу.
Она поняла, что это были слова.
Не слова. Шёпот.
Они шептали ей.
Они умасливали, уговаривали, искажали её разум, прямо за гранью её сознания.
Алексис ощущала ту свою часть, которая слушала. Она чувствовала, как они каким-то образом проскальзывают сквозь её защиты, уже запутывая её разум. Смутность, растерянность, невозможность разглядеть что-либо ясно… всё это возникло от того, что они уже работали над ней. Они уже осушали её, шепча ей в темноте.
Они могли сделать это с расстояния в сотни метров.
Но они не останутся вдалеке надолго.
Они придут к Алексис.
Они спустятся к ней на дно пещеры, и к тому времени, как они доберутся до неё, она уже будет приветствовать их. Она испытает облегчение. Она узнает их лучше. Она наконец-то получит ответы. Она поймет, что они могут помочь, что они не враги, что они могут дать ей всю свою силу и магию, необходимую для спасения друзей.
Для спасения её семьи.
Для спасения её мира.
Она последняя из Светоносных.
Она ещё не знала, кем являлась на самом деле.
Она была богом. Она была богиней.
Они преклонятся перед ней.
Кэл встанет на колени. Кэл будет принадлежать ей.
Все они встанут на колени. Все они подчинятся.
Чувствуя, как кровь начала застывать в её жилах, пока Алексис смотрела на извивающиеся тени, на ум пришло только одно слово… только одно слово сорвалось с её губ.
– БЕГИТЕ, – закричала она сквозь жужжащий, гудящий, вибрирующий грохот.
Не оборачиваясь, чтобы убедиться, поняли ли её друзья, последуют ли они за ней, Алексис изо всех сил побежала к двери пирамиды.
